Солнце родной пустыни

***

Утро. Когда я проснулся, рядом со мной всё ещё лежал Акутагава. Удивительно, как с такими ранами он выжил. Обычный человек погиб бы через пару минут, если бы вышел на солнце без защитного костюма. Ещё быстрее, если он будет в пустыне. Но он заработал ожоги, но не умер! Это главное. Заинтересовавшись этим парнем, я решил поближе рассмотреть его внешность пока он спит. Может что-то кроется в ней? Я слегка дотронулся до колючих и длинных иссиня-черных волос из-за чего Рюноске немного нахмурился. Провел взглядом по лицу, по ровному носу, по губам, сжатым в одну полоску, по ушам с множеством проколов и сережкой в форме четырехконечной звезды. Я вздохнул. В нем внешне нет отличий. Он такой же, как и все. Я полежал ещё немного, но вспомнив, что на мне готовка и смена бинтов, поднялся. Надо было подготовить всё до того, как Акутагава проснётся, иначе потом будет совсем неудобно. Первым делом, я направился в кабинет. Еда приготовится быстро, а вот с антибиотиками и бинтами придется попотеть. Если бинты можно было легко найти у жителей деревни, то антибиотики придется замешивать самому. Я примерно вчера оценил его состояние, как крайне тяжелое, но он смог меня удивить. Что же он покажет мне сегодня?.. Через некоторое время, когда у меня всё было готово, проснулся Акутагава. − Доброе утро! Акутагава вздрогнул и помотал головой, прежде чем взглянуть на меня. − Утро. − Как спалось? – Я улыбнулся. Мама учила меня быть дружелюбным. Акутагава нахмурился, но через секунду мягко улыбнулся. − Всё лучше, чем спать на песке. − Хехе, будешь есть? Я приготовил- − Нет, спасибо. – Чтоо!? Кто-то не захотел есть мою еду? Непозволительно! − Почему это? Ты со вчерашнего дня ничего не ел, кроме обезболивающих и антибиотиков! − Ацуши, я могу- − Он замолк на секунду, но что-то решив голове, поменял фразу. – я не хочу. Ложь. И очень слабая. Знал бы он, что я как врач чувствую ложь, не говорил бы всё это. Но что поделаешь, придется подыграть пациенту. − Как же так!? – Я воскликнул, театрально вскинув руки. Акутагава поджал губы. – Я так старался, а ты не хочешь даже попробовать! Акутагава тяжело вздохнул. Кажется, у меня получилось. − Ну, хорошо. Давай только немного… Я счастливо улыбнулся и убежал на кухню. Акутагава последовал за мной и поудобнее устроился за круглым стеклянным столом. Я поставил перед ним тарелку с супом и сел напротив. Нужно внимательней следить за его питанием, совсем исхудал парень. Во время еды я старался немного прощупать Акутагаву, задавал личные вопросы, чтобы побольше узнать о своем товарище. Видимо, будучи спросонья, он часто оговаривался, но после исправно менял всё что сказал, оправдываясь сонностью и вкусной пищей. Кстати, вкусов, по-видимому, он тоже не чувствовал, так как странно поглядывал на еду время о времени, будто по виду пытался определить какая она должна быть по вкусу и что сказать по этому поводу. Не найдя знакомых продуктов, он хмурился ещё сильнее и под конец высказал свое восхищение приготовленной едой, хотя и не знал, можно ли это хвалить. Я улыбнулся, но сделал пометку в воображаемом блокноте. После завтрака я собирался сменить бинты гостю, поэтому повел его в кабинет. Я был почти уверен, что за один день такие ожоги не заживут, поэтому уже собрался вводить антибиотик, но Акутагава отскочил от меня, как от огня и убежал в другой угол комнаты. −Хм? – Я стоял со шприцом, ничего не понимая. − Что такое? − Акутагава указал в сторону шприца и до меня не сразу дошло в чем дело. Я нервно сглотнул. Так вот что… Я вздохнул и демонстративно убрал шприц. После достал таблетки. − Тебе сколько лет? – Выглядит он молодо, но это я сужу по тому подобию человека, которое нашел вчера. Двадцать. – О, ровно сколько и мне. Невероятно. Я взял блистер в руки, но… − Мне не нужно обезболивающее. Просто смени бинты. − О? Разве вчера тебе не было больно? – Я нахмурился. − Вчера, было, с непривычки. Но сегодня я уже ничего не чувствую, просто сними бинты... Я подозвал его к себе. Хорошо, пусть будет как он хочет. Я взял ножницы, чтобы срезать бинты, а Акутагава слегка дернулся, когда я поднёс их близко к его лицу. Пара взмахов и бинты можно развязывать. Рюноске хоть и боялся меня(слегка), но всё же позволял заботиться о нем. − Что такое… − под бинтами я не увидел обожжённой кожи. Только очень светлую гладкую (без единой морщинки) кожу, будто ещё вчера там не было ужасающих ожогов. – Что… Как?.. Я удивленно взглянул на Акутагаву, тот с горькой печалью смотрел на меня в ответ. Когда его слуха достиг мой вопрос, он отвел глаза. Что случилось?.. − У меня хорошая регенерация. – хрипло ответил он. Да, не согласится с ним было бы ошибкой, она действительно хорошая, но??? – Даже если так, не могли столь ужасные и глубокие ожоги зажить за одну ночь! По себе знаю… − Я особенный. Я заживляю раны намного быстрее и эффективнее, чем другие. – он взглянул на меня. Конечно, я ему не верил. Будучи сам подвержен мутациям, я точно знал, что настолько быстрого заживления нет даже у животных, что уж говорить про людей или мутантов… Я нахмурился, усомнившись в его словах, но давить не стал. Уверен, что он сейчас мне ничего не расскажет. − Хорошо, как скажешь.