Пираты Тёмного Левиафана

      Катрин смогла сдержать нещадно нахлынувшие слезы. Она остановилась на палубе, оглянувшись на дверь каюты, а после обессиленно повесила голову. Девушка сама не могла понять, что противоречит ей: ее воспитание, его возраст — или же просто страх перед ответственностью, страх перестать быть папенькиной дочкой и повзрослеть?       — Катрин, у меня к тебе парочка вопросов, можешь подойти? — окликнул ее Всеволод, сидящий за бочкой.       На момент она обрадовалась, чувствуя свою принадлежность к чему-то, заодно можно было и отвлечься от мыслей с нарастающей тревогой, что заглушала все вокруг.       — Д-да, конечно, — она села рядом с мужчиной.       — Не могла бы ты перевести, что написано в этом месте? — Всеволод указал пальцем на непонятные иероглифы и значки, много чем отличающиеся от тех, которые изучала наука.       — Готовься скелета из шкафа достать,        Ведь тут ты не сможешь секреты скрывать.        О том, где появлюсь не узнает никто.        Ты сам все узнаешь, и расскажешь про всё.       — Тебе знакома та загадка?       — Честно, впервые слышу, даже и не могу предположить что это, — покачала головой девушка.       — Ладно, спасибо, разберемся. — Всеволод начал аккуратно сворачивать карту. — Хочу дать тебе один очень дельный совет, который был единственным, который я запомнил от своего командира, когда служил в армии: меньше думай головой. — Всеволод постучал кулаком по голове. — Голова и глаза порой создают дешевую иллюзию, главное, что у тебя тут. — Всеволод коснулся своей груди двумя пальцами.       Катрин сначала не поняла к чему были эти слова, поэтому просто натянула вежливую улыбку и повернулась обратно к каюте, смотря на дверь.       Она понимала, что поступает неправильно, но с какой стороны? Впервые за столько лет она оказалась так далеко от дома и всю жизнь слышала только о том, что мир жесток и груб. По началу так и казалось, но если капнуть чуточку глубже, есть хорошие люди, чудеса, необычные места и столько всего еще интересного и неувиденного, что не перечислить. А главное, что глаза действительно бывают обманчивы, ровно так же, как и внешность, настоящее… Оно… Где-то глубже.       Палмер резко подскочила с бочки, направляясь прямым ходом к каюте.       — Дориан, я хотела… — но едва ли она вошла, как увидела еще более знатный разгром, чем устроила она.       К этому моменту Капитан уже успел привести себя в порядок, и сидя на своем столе напротив двери, неспешно заматывал порезанную руку белой тканью тканью. Заметив Катрин, он спрыгнул на пол и, словно смотря сквозь неё, направился на выход.       Палмер явно не поняла, почему ее обошли, словно мебель, но поспешила за ним.       — Дориан, удели мне всего минуту, пожалуйста… — только она остановила его за рукав плаща, как услышала Вагу из вороньего гнезда.       — Капитан, я правда не знаю, что это! Секунду назад здесь не было этого тумана!       Команда замерла на месте во избежание столкновения друг с другом и падения за борт, так как густой туман распространился и корабле. Пространство заволокло настолько сильно, что не было понятно в какой момент резко стемнело и вдобавок все погрузилось во мрак. А судя по звукам кто-то все-таки успел испугаться, попрыгать и наехать на товарища. Исключительный трехэтажный мат Свята ознаменовал его полет в трюм.       Постепенно туман начинал рассеиваться и перед взором команды предстала исполинских размеров пещера, в которую корабль так любезно заплыл, находясь в тумане.       — Якорь мне в… — мужчина откашлялся, вылезая из трюма. — Где это мы…       — Что за дела? Этого не было на карте. — Всеволод начал судорожно сверять маршрут с картой.       — Всё в порядке. Мы на верном пути. — глаза Дориана засияли. — Пантеон Оракула. Один из миражей Эриды, который чаще всего появляется вблизи Тартара.       Вага смог разжечь несколько факелов и раздать их некоторым матросам, Капитану и Всеволоду. Внизу их окружала мутная вода, а с двух сторон узкие участки земли и камней, по которым можно было пробраться. А прямо перед кораблем это ущелье разделялось на два туннеля, сплошь укрытые непроглядной темнотой. Катрин явно стало не по себе.       — И как мы поймем в какой из них нам стоит повернуть?       — Стоит предположить, Капитан, что если мы выберем наугад, то корабль может нарваться на тупик, а развернуться в таком узком пространстве будет невозможно.       Повисла тишина, слышен был только треск огня и слабое журчание воды, стекающей по сталактитам. Один неверный крик и на корабль обрушится целый град камней.       — Будем исследовать их раздельно. Я направлюсь в правый тоннель, Всеволод и остальные в левый.       — Но, Капитан, мы не в праве отправить вас одного. — покачал головой Всеволод.       — За меня не бойтесь, в конце концов, Капитан тоже хочет побыть наедине с собой.       Дориан выхватил из ножен саблю и направил в сторону Катрин.       — Палмер! Остаешься на корабле. — без эмоционально проговорил тот. — Джентльмены, за мной.       Катрин аж отскочила в моменте от его клинка и опешивши уставилась на него.       — Что? Я одна здесь останусь? — в конец испытала потрясение она.       — Капитан, может хотя бы Влада с ней остановить? Негоже женщину оставлять одну на корабле.       Направление клинка тут же изменилось и указало на мужчину. Капитан так же сухо продолжил:       — Палмер останется на корабле, мы — расходимся. — и пошел первый по мостику.       Девушка еле смогла скрыть шок и удивление подобной холодности Дориана. Вряд ли это была забота и он подумал, что одной на корабле ей безопаснее, чем рядом с командой в одном из темных туннелей. Но делать нечего, скоро яркие огоньки скрылись в мгле и буквально оставили девушку наедине со своими мыслями. С общими звуками природы добавилось ощущение собственного сердцебиения, которое усиливалось при малейшей постороннем шорохе, несвойственном для этого места.       Она настолько глубоко ушла в свои мысли, что не заметила, как эти звуки превратились в нечто, вполне похожее на членораздельную речь. Шепот. Голос распространялся везде, поэтому Катрин оглянулась, но он продолжал идти из пустоты.       — Катрина, здесь очень опасно… Ему нужна твоя помощь… Не позволяй ему оставаться одному, это может кончиться очень плохо… беги-и-и       Волнение уже переросло в настоящий испуг, сердце колотилось, как бешеное, а дыхания и вовсе хватать перестало, поэтому ее охватила паника. Палмер, не задумываясь о последствиях, рванула в один из туннелей, в который вошел Капитан, при этом продолжая кричать.       Капитан спокойно шел в глубь тоннеля, тлеющий факел и мерный топот его сапог разбавляли общую обстановку кромешной тишины.       В один момент, он начал слышать напевы одной до боли знакомой ему песенки. Эту песню часто напевал ему отец, когда он был ещё совсем маленький. Его совсем не пугал ни голос, что из темноты напевал эту мелодию, ни тропа, которая то сужалась, то разрасталась в нечто столь широкое, что сам Дориан становился маленькой букашкой.       Дориан так бы и продолжал идти в непонятном для него направлении, если бы не услышал женский крик, который начал приближаться и до боли напоминать единственную женщину в радиусе нескольких километров, которая может его ослушаься и так противно кричать.       — Катрин? — Дориан порядком испугался, что могло так потрясти девушку? поэтому словно забыл свои обиды. — Катрин! Я тут! Что с тобой?       Девушка была безумно напугана, поэтому не отдавала себе ни малейшего отчета, куда и как она летела. Избежав, по счастливой случайности, столкновения со стеной, она смогла вовремя свернуть и врезаться в мужчину, чуть ли не роняя его с ног. Факел отлетел на пол, а она в тусклом свете от огня, по знакомым очертаниям лица, смогла понять, что это Дориан.       Словно гора упала с девичьих плеч, заставляя мгновенно расслабиться и выдохнуть всю эту тревогу прочь из себя.       — Фух… Слава Богу я смогла тебя догнать… Ты не…       Едва Палмер хотела пожаловаться на странные голоса на корабле, что убедили ее ломануться, как в последний раз, за Капитаном, но решила отложить это на потом, как понимала, что стоит объясниться. Немного переведя дыхание и восстановив его, она уверенно выдохнула и выпрямилась, немного отойдя от него.       — Дориан, я хотела извиниться. Я поступила неправильно и сожалею, что мне не хватило смелости в тот момент. За такой короткий период и несмотря на все неприятности, которые происходили, мне хватило времени понять, что с тобой мне спокойно и я могу тебе доверять больше, чем людям, которых знаю намного дольше. Ты заботишься обо мне, помогаешь, а я словно не даю тебе ничего взамен. А я хочу сказать, что твое внутреннее содержание для меня намного важнее, чем это глупое колдовство.       Дориан посмотрел посмотрел на Катрин взглядом полной растерянности. Он не мог понять искренним ли является желание Катрин наладить с ним контакт, либо же это манипуляция с целью не оставаться одной на пустующем судне.       — Приятно удивлен твоему порыву искренности, — прошептал мужчина, глотая подступивший ком к горлу. — Но что произошло?       Дориан, не сводя глаз с Катрин, поднял факел. Перед взором девушки вновь предстал тот юноша, котрого она раньше видела лишь в зеркале.       Катрин растеряно посмотрела на него, осознавая теперь неловкость момента. Признаваться юноше в своих переживаниях значительно сложнее, чем его полной противоположности.       — Там… Там были голоса, я испугалась, потому что они говорили, что тебе не следует оставаться здесь одному. Здесь что-то не так…       Дориан все это время смотрел ей прямо в глаза не осознавая своего преображения. Девушка хотела было продолжить, но осеклась на полуслове. Она поймала его взгляд и последовала его примеру.       — Тогда нам ничего не остается, как пойти вместе, — де Морте протянул ей руку. — Или ты сейчас вновь испугаешься меня?       — Во-первых, я так больше не сделаю, а во-вторых, даже если бы, у меня не получилось бы. Не каждый день приходиться бегать от таких, как ты сейчас, — она указала на его лицо.       Дориан неуверенно потрогал свое лицо, а после наклонился к воде, но лишь подтвердил ее слова. Он удивленно разомкнул губ, вновь посмотрев на девушку.       — Поэтому ты решила извиниться?       — к твоему сведению, я сказала это до того, как ты поднял факел. Я правда так считаю, иначе бы не стала жертвовать собой, чтобы снять с тебя проклятие. Дориан, я…       Но юноша проигнорировал ее, вновь откидывая факел на камни и легким движением руки притягивая Катрин к себе.       — Хочешь сказать, не боишься? — прошептал он буквально ей в губы.       — Знаешь, истинная красота в душе. — девушка стояла буквально на цыпочках, боясь пошевелиться.       Какое-то время они смотрели друг на друга в тусклом свете факела, часто дыша, прежде, чем Капитан осторожно потянулся к ней, Катрин почувствовала, как в эту же секунду сердце облилось кровью, пропуская удар, а по телу побежали мурашки. Сколько лет она видела это со стороны, но ни разу не испытывала вживую, а сейчас будто скрытые мечты стали явью.       — Я не кусаюсь, — шутканула девушка.       Де Морте все же невесомо коснулся ее губ, осторожно переплетая их. Она несмело ответила на поцелуй, бережно касаясь ладонью мужской щеки, а после вплетаясь пальцами в манящие черные волосы. Дориан нежно провел по ее волосам, напоследок чмокнув ее в лоб. Катрин же явно повезло, что освещение было плохое, иначе бы он непременно заметил, как ее щеки пылают ясным пламенем. Девушка осторожно провела по своим губам, боясь поднимать взгляд.       — Браво! — за спинами Дориана и Катрин послышались неспешные, но громкие хлопки. — Обжиматься с Палмерами? Не так я тебя воспитывал.       Дориана буквально пробил озноб. Он отшатнулся назад, машинально закрыв Катрин своей рукой. Его дыхание участилось, а сердце буквально вырывалось из груди. Из темноты тоннеля вышел мужчина лет сорока пяти, с длинной густой черной бородой, фиолетовом мундире с прикрепленной черной розой на груди.       — Отец? — неуверенно прищурился Дориан, поднимая факел.       — Ни уж то не узнаешь своего старика? Хотя, о чем тут говорить, если для теперь любимая дочурка Адмирала стала дороже нашей команды. — Франциск Де Морте приближался к сыну, хищно улыбаясь.       Дориан был сыном своего отца — нереальная схожесть присутствовала в их внешности и манере поведения.       — Даже не думай трогать её, иначе ещё один шаг и я порву тебя на британский флаг! — прорычал Дориан, обнажив саблю.       — Это моя фраза, сынок. — с улыбкой произнес де Морте старший, не сбавляя ходу. — Хватит нянчить это недоразумение. Все мы знаем, что Палмеры — трусы и проходимцы.       — Не смей так говорить! — крикнула Катрин из-за спины Дориана.       — Моя хорошая, будь моя воля, ты бы отправилась к папаше.       — Не смей! — не скрывая злости, закричал Дориан.       — Вы знаете где папа? Говорите сейчас же! А не то, Капитан де Морте и мокрого места от вас не оставит. — заметно осмелев, заключила Катрин.       — О, а ты видимо на знаешь? Как это мило. Так твой спутник с большим удовольствием расскажет обо всём. — Франциск ехидно встал напротив Дориана.       — Не смей… — угрожающе прошептал юноша.       — Дориан? Что стало с папой? — чуть слышно проговорила Катрин.       — Катрин, послушай, я…       — Дориан. Где мой папа? — будто что-то понимая, обреченно спросила Катрин.       — Ты не можешь лгать в этих стенах, сынок, давай же, ну. — ласково замолвил отец. — скажи ей правду, за которую я невероятно горд тобой.       Стоило Палмер взять его за руку, чтобы наконец услышать ответ, в надежде, что ее мысли — неправда, как юноша обреченно опустил саблю, а следом и голову.       — Он мертв Катрин… Я убил его… на его же корабле… В тот день, когда похитил тебя, буквально за несколько секунд до того, как ты выбежала на палубу.       Глаза девушки наполнились слезами, ком подкатил к горлу, а лицо непроизвольно выражало гримасу отвращения, когда она смотрела на Капитана. Она буквально не могла поверить в то, что этому человеку секунду назад она доверяла чуть ли не больше, чем самой себе. Палмер представить не могла, что он был способен на такое. Нет, она прекрасно понимала, что Дориан убивал людей, порой насильственными методами, но не это… Дориан все это время знал и ничего ей не сказал, пока она тешила себя мечтой о возвращении к отцу в Англию.       — Катрин, стой… — он попытался ее остановить, но девушка отшатнулась от его руки, а презрение сменилось ненавистью.       — Не смей. Не смей меня трогать.       Под насмешливый хохот Франциска, который эхом разносился по стенам туннеля, Палмер летела, куда глаза глядят, но из-за сбитого дыхания были силы просто упасть где-нибудь и начать истошно рыдать.       — Я солгал тебе, Дориан, — перестал смеяться мужчина, выпрямляясь в полный рост. — Моя ненависть все эти годы жизни росла. Я ненавидел этих высокомерных Палмеров, которые пачками сжигали пиратские корабли. Я знал, что мой возраст не позволит мне тягаться с целой флотилией, поэтому у меня появился план. Я начал закладывать тебе с детства ненависть, злобу, остроумие и непреодолимое желание мести. Я знал, что рано или поздно юнец, который только мешал мне, вырастет мужчиной, рано или поздно обстоятельства сложатся так, что разожгут новый огонь в тебе. Ты потеряешь рассудок, утопая в желании отомстить. Мой грандиозный план — вырастить вторую копию меня, которая будет в разы превосходить меня, почти удался. Но все пошло к чертям, когда ты спутался с этой девчонкой! Просто жалкая грязь из-под ногтей, а ты не оправдал мои надежды.       — К чему ты клонишь? — юноша буквально выпал из реальности, пока та рассыпалась в его голове, точно карточный домик.       — В тот самый день, когда я пропал, никакие Палмеры меня не находили. Их вообще не было в тех краях. Записка, которая говорила о том, что они меня нашли — выдумка. — не убирая ухмылку, Франциск наворачивал неспешные круги вокруг сына. — В тот день я поставил всё на кон. В попытке спасти свою шкуру, поставил твою молодость в игре в кости против нашего с тобой покровителя — Левиафана. Мне была обещана вторая жизнь при победе, и первым коном шла моя душа. Темный одержал победу, но дал шанс отыграться, если я в течении суток найду новую ставку, но принимались только души династии де Морте. Альтернатив у меня не было. Я поставил тебя. Поначалу мне удалось отыграть тебе 8 лет, но потом, я потерпел поражение. Он забрал меня и твою молодость себе.       — Как ты мог так поступить?! — в миг озверел Дориан.       — Я сделал так, как считал нужным, в конце концов, Палмер старший мёртв, а ты стал Капитаном. — приободряющее заявил Франциск.       — Я всего добился сам, своим трудом. А не благодаря мрази, которая продала меня за мнимую надежду.       — Ты всё равно ничего не изменишь! Найди рубины и верни себя настоящего, продолжи дело семьи де Морте!       — А знаешь, я понял, как разорвать этот порочный круг. Катрин загадает желание, и вернет к жизни отца. Потому что они заслуживают этого гораздо больше, чем мразь, которая с детства растила монстра и получила его. — продолжал натужно кричать, Дориан бил себя в грудь, произнося последние слова.       Франциск исказился в гримасе ненависти и растворился во тьме, оставляя Дориана одного.       Катрин тем временем нашла углубление в стене и спряталась там, чтобы просто хоть как-то прийти в себя и отдышаться. Осознание правды пришло не сразу, сначала просто давили эмоции и бесконтрольно лились слезы. Потом разум стал проявляться и принимать новую картину мира. Да, нет ее отца, но есть дом, слуги, она по-прежнему при дворе. Хотя не покидала мысль, что кому она нужна без отца Адмирала, за которым она была, как за каменной стеной. И где сейчас все остальные, когда она так нуждается в помощи, находясь непонятно где, и непонятно с кем.       — Катрин. — Дориан осторожно подошел к месту, где пряталась девушка. — Я понимаю, как это выглядит и уж тем более звучит, но прошу, дай мне несколько минут. — Дориан присел сел на корточки напротив углубления, и продолжил говорить. — Мой отец был жестоким человеком, с детства заставлял меня присутствовать на казнях пленных, жестоко наказывал за любую провинность. Его гордыня одновременно была его оружием и проклятьем, он слишком многого хотел, и жил исключительно собственными амбициями. В ходе одного из боёв с Англичанами, он в очередной раз сразился с твоим отцом. — на этих словах, девушка аккуратно выглянула из-за камня. — Отец получил ранение в бок, тем самым повредив одну из почек. На корабле рану залатали, но он понимал, что жить ему осталось не долго. В попытках спасти свою шкуру, он повелся на ухищрения Душегуба, и проиграл как себя, так и мою молодость в кости. И перед смертью не нашел ничего лучше, как написать записку, в которой всех собак спустил на твоего отца. Всё что я делал, было лишь порывом слепой мести, а не моим рациональным выбором. Я очень сожалею о случившимся и раскаиваюсь. Я даю тебе слово, домой ты вернешься с отцом. Как только мы доберемся до рубинов, ты загадаешь желание и твой папа снова будет с тобой. Так разреши же тебе помочь. — Дориан протянул Катрин руку.       Не смотря на общее состояние, Катрин не отпиралась и слушала его, будто какая-то неведомая сила из глубин ее души заставила забыть про гордость и дать человеку высказаться, как он дал ей. Она смотрела в одну точку, но лишь в конце соизволила поднять взгляд, продолжая сверлить Дориана.       — Допустим, я поверила, но я сказала ясно — не трогай меня. — она самостоятельно встала и пошла впереди него в сторону корабля.       Дориан почувствовал себя неудобно и тут же отстранился. Де Морте опустил голову, понимая, что действительно пора возвращаться, иначе команда пойдет их разыскивать самостоятельно.       — Катрин…       — Я же сказала — не сме…       Девушка уже было развернулась, чтобы высказаться окончательно, но наткнулась на Капитана, который вообще, судя по растерянному виду, не понял ее очередного наезда. Тогда девушка выхватила у него факел, осторожно подсвечивая темноту.       — Катрин, я здесь. Мне жаль, что я оставил тебя так не вовремя, — послышался уже более знакомый голос для нее.       Внезапно, возле себя, она обнаружила своего отца в парадном мундире и с широко поднятой головой. Он светло улыбался ей, буквально излучая свет и затмевая пламя. Темные волосы были завязаны в низкий хвост, а сверху седину прикрывала треуголка.       — Отец? — не поверила своим глазам Палмер и уже хотела было коснуться, но ее рука прошла сквозь человеческое тело. — Почему ты здесь? — слезы вновь намочили предательски глаза.       — У меня не так много времени, чтобы сказать тебе, но я должен, иначе ты повторишь мои ошибки. — он хотел коснуться ее щеки, но все, что почувствовала девушка — легкий холодок. — Я всю жизнь возводил вокруг тебя высокую стену из защиты и воспитания. Я ограждал тебя от любых неприятностей, чтобы моя принцесса ни в чем не нуждалась, но лишь на смертном одре, — он бросил короткий взгляд на Дориана. — Я понял, что своим поведением четко разделил твое мировоззрение на черное и белое, хотя так не бывает. Запомни, пожалуйста, это. Не все люди, привыкшие носить клеймо «злодея» ни разу не становились для кого-то героями, уж поверь моему опыту.       Катрин улыбнулась, когда впервые за долгое время услышала голос отца, но едва ли она расслабилась, как он растворился в кромешной мгле.       — Катрин, нам сюда. — Дориан скрывая глаза, он осторожно окликнул девушку идти за ним.       Они прошли метров двести в гробовой тишине. Дориан бы очень хотел прервать это молчание, и спросить хотя бы один из самых глупых вопросов — «голодна ли она»? Да хоть что-нибудь, но он понимал, что лучшее прямо сейчас ничего не говорить. В конце концов, они услышали громкий увесистый мат матросов, которые видимо что-то не поделили на корабле. Идя на голос, они наконец добрались до места, откуда и вошли.       Завидев капитана, матросы мигом притихли.       — Капитан! А вы знали, что Всеволод опиумом приторговывает? — ехидно запричитал Вага.       — Чья бы корова мычала, умник! Институт он заканчивал видите ли! Карты знает! Вот только карты то, игральные! — Всеволод начал тыкать пальцем в ответ на обвинения.       — Заткнулись бы вы, — отрезал Свят.       — А ы вообще молчи, твое место на виселице! Ты сбежал из тюрьмы, черт тебя возьми!       — А никто не видел Влада?..       — Мне плевать с высокой колокольни кто, что, где и почему. Вы нашли выход?       — Д-д-да, Капитан. Прошу прощения за этот цирк! Мы смогли отыскать свободный от скал тоннель, корабль по нему прекрасно пройдет!       — Чудно! Все на борт, сваливаем с этого чертового места!       Как только нога последнего матроса пересекла мостик, корабль снялся с якоря и медленно, но верно начал своё движение на выход из мистической пещеры.       Катрин молча сидела на бочке, стоящей на палубе и смотрела вдаль за горизонт, мысленно рассуждая о произошедшем, о том, что ждет их в Тартаре, и продолжится ли их жизнь после этого? Разойдутся пути или же сложится как-нибудь иначе. Хотя как может сложится иначе у русской команды, грозного Капитана, который вернет свою молодость и аристократки без отца, и без жениха, головой она это прекрасно понимала.       Дориан хмуро стоял у штурвала, почти облокотившись на него всем весом и медленно уходя в транс своих мыслей и суждений. Бесспорно, впервые в жизни что-то было не определено, а, как известно, неопределенность пугает, особенно, которая зависит не от тебя самого.       Всеволод осторожно наблюдал за этими двоими и явно не мог понять, что такого произошло между ними в этих пещерах, что стало еще хуже, чем было. Но спрашивать не решался.       Шум волн и звенящую тишину на корабле прервал Вага, скатившийся вниз по реям.       — Капитан, чтоб мне сдохнуть, впереди вулканический остров! Прямо по курсу!       Дориан взял подпорную трубу и направил свой взгляд на не пойми откуда образовавшийся клочок земли.       — И правда остров. — процедил он, сквозь зубы. А после вдохнув аромат своей из без того потрепанной рубахи, скомандовал. — Господа! Мы подобрались вплотную к нашей конечной цели, но не можем же предстать в таком виде? Швартуемся к этому острову и до рассвета у нас будет время привести себя в порядок и отдохнуть! Что скажите?       В ответ на его предложения, команда начала активно радоваться и суетиться в предвкушении начала отдыха.       В конечном итоге, корабль остановился близ берега острова, а команда в шлюпках сошла на сушу.