Cherry pie

      Шерри стоял в своей комнате за закрытой дверью, но даже не потрудился отойти от неё хотя бы на метр. С очевидным раздражением парень несколько раз довольно сильно ударил кулаком в дверной косяк и осел на пол. Его обычная ухмылка сошла с лица, сменившись хмурым выражением. Парень был просто чертовски зол, ему хотелось вцепиться кому-нибудь лицо, и даже не просто кому-нибудь, а одному конкретному альфе.       По другую сторону послышались неуверенные шаги. Незваный гость замер, будто бы не зная, что делать дальше, а потом трижды постучал. Шерри плотнее сжал челюсть, чтобы не сорваться на крик. Омега прислушивался и одновременно прикидывал, как поступить дальше: можно игнорировать, послать… или вылезти через раздвижное окно на крышу, а там уж до земли не очень-то и высоко прыгать.       Почему, ну почему его не оставляют в покое?!       Шерри НУЖНО было просто пару минут, чтобы всё обдумать, оценить свою реакцию, посмотреть со стороны на поведение гостей за столом. Ему необходимо было понять, что означают эти вспыхивающие золотом глаза альфы, эти переглядывания бабули с папой, эта сжатая челюсть отца, эти стиснутые в кулаки руки соседа… Что вообще Айзек себе позволяет?! Если Хауэлл уже мысленно разложил Шерри на каждой поверхности, отец прикидывал, где лучше спрятать труп «бывшего» друга и как отмазаться от копов, бабуля с папой раздумывали над вариантами свадебного костюма, то… какого ХРЕНА этот бета метал своими глазами молнии?! Что им всем от него нужно? Почемупочемупочему???       Просто оставьте в покое!

***

      — Итак, Лу, как надолго ты прилетел в страну? — Бабуля не выдержала и начала свой любимый допрос с пристрастием.       — Ну, максимум на четыре месяца, полагаю, так как тут возникли кое-какие дела с наследством. — Хауэлл сделал глоток вина и затем улыбнулся Брэнди.       — Женат? — Старшая омега улыбнулась.       — Оу, эм… — Удивление от вопроса вырвалось из гостя. — Нет, вообще-то, я один, предпочитаю быть хозяином положения.       — Извини мою мать за назойливый вопрос. — Дастин неловко передёрнул плечами.       — А что такой видный альфа, как ты, делает один? — Брэнди совершенно не понимала намёков или же просто не посчитала нужным сменить столь волнующую ее тему, потому продолжила с озорной полуулыбкой на лице.       — Гм, э, хм… — растерянно отреагировал мужчина, — мне просто нравится быть независимым.       Хауэлл говорил немного неуверенно и периодически посматривал на Тайриза.       — Брэнди, мой друг просто обыкновенный кобель, смени пластинку.       — Прекратите, мы здесь собрались ради Шерри, вообще-то! — предупредил Дастин, доведя дело до конца. Именно так, потому что теперь все взгляды сошлись на имениннике.       Блятьблятьблять!       — За тебя, волчонок. Семнадцать лет — лучший возраст, поверь на слово!       Шерри снова заметил, как на долю секунды глаза альфы сверкнули золотом, на что со стороны отца тут же послышался тихий грудной рык, а сидящий напротив сосед-бета скривил свой рот. Парень неловко поёрзал на стуле. Каждый за столом поднял свой бокал, но омега всё отчётливее понимал, что «праздник» скатывается в какой-то фарс.       Всё, что было слышно в течение следующих пятнадцати минут, — это стук столовых приборов, ударяющихся о тарелки. Дастин улыбался то Лу, то Айзеку, когда видел, что те заканчивали доедать очередную порцию. Он предлагал ещё немного лазаньи или доливал вина, но если сосед вел себя именно «по-соседски», то с Лу Хауэллом творилось что-то совсем иное.       Потому что его голова была слишком запутана расстраивающим и провокационным присутствием сына давнего товарища, который даже не пытался его спровоцировать и, по-видимому, хотел только сильнее слиться с обивкой мебели, но то, как омега нервно кусал тонкие красные губы, поправлял сползающую рубашку или просто вызывающе грыз ноготь на пальце, доводило альфу до греха.       Шерри является грехом лично.       И Лу очень хотелось окунуться в этот грех с головой.       Не то чтобы Хауэлл был сексуальным маньяком, совсем нет… ну, разве что иногда, но, вообще-то, он довольно уравновешенный альфа, просто в любом случае он именно АЛЬФА, чёрт возьми, и у него есть свои потребности. Да и кто смог бы устоять перед Шерри Флешером, который носил безразмерные застиранные футболки явно напоказ и дразнил его?       Да, в голове Лу Хауэлла был полный бардак из-за семнадцатилетнего мальчика-омеги. Сына своего друга, который был младше самого альфы наполовину! Всё, о чем мужчина мог думать, — это то, что он точно попадёт в ад за фантазию о том, как эти стройные ножки обхватывают его или как столь аппетитная задница будет выглядеть, когда ее растянут его пальцы… Хотя Хауэлл ещё не занимался с ним сексом, он был готов попасть в ад лишь за свои фантазии о мальчике.       Но это не значит, что у него не возникло такого желания.

***

      — Шерри, дорогой, разберись, пожалуйста, с этой посудой, пока я помогу твоему папе уложить малышей на дневной сон, — проговорила бабушка и, сверкнув улыбкой в тридцать два зуба, потянула Дастина в сторону детской.       В знак вежливости Лу предложил помочь, но Тайриз всё больше стал напоминать быка на родео, и Хауэлл не решился настаивать. Однако, когда то же самое предложил Айзек, альфа включил всё своё упрямство и в итоге получил от старшего Флешера «разрешение» на это. В тот же момент Лу понял, что его попытка удержаться подальше от сладкой омежки обернулась полным провалом, так как теперь им придётся остаться на кухне вдвоём и убирать посуду после застолья.       — Я до сих пор не могу поверить, что тебе тридцать девять лет, — проговорил Шерри, цокнув языком.       — Я выгляжу очень старым? — Альфа искоса улыбнулся мальчику, который зажался и выглядел как напуганный крольчонок.        Бей или беги.       — Эм, напротив, выглядишь получше моего отца, хотя он и младше тебя на два года. — Парень передёрнул плечами, отчего огромная рубашка снова сползла с плеча. — У меня от этого какой-то диссонанс в голове.       Хауэлл смотрел вперёд, пытаясь не поддаться чарам мальчишки. Который, господь всемогущий, даже не старался выглядеть хоть сколько-нибудь привлекательно!       — Думаю, это просто хорошая генетика. — Лу озорно улыбнулся, взял очередную тарелку и вытер её тряпкой, изо всех сил стараясь незаметно приблизиться к омеге ещё на пару сантиметров.       Через десяток минут всё было вымыто и как следует высушено, теперь оставалось только разложить приборы обратно на высокие полки. И Хауэлл это заметил, но когда предложил предоставить заботу ему, то младший Флешер настоял сделать всё самостоятельно, хотя рост ему в этом деле точно был не помощником. Альфа видел, как мальчик схватил невысокую скамейку рядом со шкафом и забрался на неё. Он попросил Хауэлла подавать ему посуду, и когда тот подошёл, то не смог оторвать своего жадного взгляда от тонких запястий и изящных, музыкальных пальцев.       Лу не пытался уже остановить себя от грёз о том, как эти пальчики до побелевших костяшек сминали бы простынь в момент оргазма. Шерри, очевидно, почувствовал изменение в феромонах и неловко оступился, тут же начав заваливаться спиной, но сильные руки альфы быстро прижали его к коренастому телу.       Карма, сука…       Парень медленно соскальзывал вниз, до тех пор пока его задница не прижалась к члену Хауэлла. Заинтересованно стоящему члену, к слову.       — Пусти… — пропищал мальчишка, и стоило рукам ослабить хватку, как он тут же унёсся на второй этаж, перескакивая через несколько ступенек разом.       Ну это полная жопа, Лу!

***

      Кто-то снова постучал три раза и молча ждал, а не получив ответа, коротко постучал снова.       — Кто там, чёрт возьми? — Шерри резко распахнул дверь, и его встретил сосед, с которым он частенько пересекался на утренних пробежках. Так они, в общем-то, и «подружились», можно сказать, за неимением лучшего определения.       — Я хочу пригласить тебя погулять, — сказал Айзек, протягивая ему руку ладонью вверх, словно бы приручая дикого зверька.       Шерри посмотрел на него со смесью шока, удивления и откровенного скепсиса.       — Айз… какого хрена ты хочешь? — спросил омега, не зная, что ещё сказать.       Был уже ранний вечер, он только что пережил крайне неловкую «домашнюю вечеринку» в честь дня рождения и совершенно не был готов к новым приключениям. Всё выходило из-под контроля, и Шерри ненавидел это.       — Разве это не моя забота как друга? — слегка раздражённо перебил бета. Он просто хотел… ну, он сам не знал, чего хотел.       — Айзек, серьёзно… Какого хрена? — снова спросил Шерри, всё больше раздражаясь.       — Я хочу просто погулять и подышать воздухом, — выдохнул сосед, уже смирившись с неминуемым отказом.       Айзек знал, что Шерри совершенно не заинтересован ни в каких отношениях. Он не видит ни намёков, ни откровенных знаков внимания… даже приставания мерзкого престарелого альфы парень действительно словно бы и не замечал. Было немного обидно, особенно когда он обратил внимание на цветок, стоящий в вазе. Соседом по «месту жительства» безыскусного цветочка оказался окурок…       Айзек изо всех сил сжал кулаки. Да, это решение было спонтанным — он просто пробегал с утра мимо цветочной лавки и решил сделать Шерри подарок.       Зря это всё, совершенно неуместно…       Шерри раздражённо вздохнул, схватил соседа за руку и затащил в свою комнату. Айзек в ответ замер и будто прирос к месту, не смея пошевелить ни единым мускулом.       — Ну-у-у, — протянул омега, скрестив руки на груди и заметив, как себя ведёт его друг.       — Ну что? — нервно уточнил бета, сам не понимая, зачем делает это.       Шерри вздохнул в тишине и сказал:       — Слушай, ты можешь посидеть тут, пока я собираюсь, а то выгляжу паршиво…       — Ты выглядишь замечательно, — прошептал Айзек, на что омега скривил свои вишнёвые губки. — Если ты не хочешь никуда идти, можем остаться тут. Посмотрим фильм или послушаем музыку. Твоя бабушка забирает братьев на уикенд, а родители вместе со своим другом собираются в клуб.       Айзек смотрел, как Шерри задумчиво прикусил кончик языка, и просто стоял так, внутренне умирая от желания. Он больше не смущался, но он даже не знал, что здесь делает. Почему он пытался добиться к себе внимания? Из-за того, насколько тот был дерзким? Из-за того, насколько был незаинтересованным? Или… простая прихоть?       — Ладно, тогда я собираюсь переодеться во что-то более удобное.       Айзек смотрел со смесью удивления и любопытства, встреченный стройным, бледно-розовым кремовым телом, когда Шерри стянул безразмерную рубашку и оголились его предплечья. Вид на стройные и длинные ноги омеги был прекрасным, его ягодицы, хотя и немного плоские, могли привлечь любой взгляд (даже его), не говоря уже о члене… Да, хоть бета и был старше на несколько лет и делил постель со многими, но со смущением он должен был признать, что именно Шерри почему-то невероятно притягивал к себе.       Входная дверь несколько раз хлопнула, и дом погрузился в тишину, которую разбивало лишь дыхание находящихся в комнате. Взгляд Айзека снова прошёлся по спальне и зацепился за окурок в цветочной вазе. Уязвлённое самолюбие снова дало о себе знать, хотя, логически рассудив, бета бы понял, что Шерри и вовсе не знал, от кого подаренный цветок.        «А изменило бы это хоть что-нибудь?» — Вопрос крутился в голове, как заезженная пластинка, выводя раздражение на какой-то совершенно новый уровень.       Айзек пристально посмотрел на Шерри, прежде чем подойти вплотную и взять его за руку. Тот в ответ попытался вырваться из хватки, на что бета просто сильнее сцепил пальцы.       — Ну чего ты хочешь?!       Шерри пытался звучать угрожающе, что поначалу немного смутило Айзека, но потом он понял, что это обыкновенная бравада. Феромон мальчишки ощущался так ярко и вкусно, хотя нектарин в букете стал кислить страхом, а пионы — отдавать прелостью паники. Только вот незначительная власть уже вскружила голову, и по лицу соседа растеклась предвкушающая ухмылка.       — Ты закончил вести себя как ребёнок? — Голос омеги нервно дрожал, но мальчишка всё ещё пытался держать ситуацию под контролем.       Контроль. Вот ведь парадокс — человек не может быть свободен от контроля, ибо, чтобы быть свободным от него, нужно контролировать себя. Ведь чтобы укрыться от ветра, нужно спрятаться за преграду, а не дуть во все щёки. Но… если «контроль» — это «самоконтроль», то, чтобы быть свободным от контроля, нужно просто послать всех и вся подальше.       И Айзек чувствовал, что его свобода близка как никогда прежде.       Каждому хоть иногда хочется научиться контролировать свои желания, чтобы быть хозяином самого себя, но мало у кого это получается. Почему? Эмоции оказываются сильней разума. Мы живём ради того, чтобы удовлетворять свои желания, но очень часто оказывается, что несдержанность в чувствах идёт во вред. «Я хочу съесть гамбургер, он мне нравится, почему я должен отказывать себе в удовольствии?»       Айзек думал, что более сочного и аппетитного «гамбургера» в ближайшее время он не получит. Когда ещё, если не сейчас?       — Я… я… ты не должен… нет, я… я не знаю, что происходит, но это плохо, и… Айз, ты делаешь мне больно! — Шерри попытался объяснить, не встречаясь глазами с другом. Что снова пошло не так? Чего он снова не заметил?! — Айз, я знаю, что ты сейчас не в себе, что это грёбаные эмоции, я знаю, что это неправда, ты не хочешь делать мне больно, правда же, Айз… У меня такое чувство, что это неправда… Можем ли мы поговорить об этом, пожалуйста? Я бы хотел помочь тебе, и, если ты не скажешь, я не знаю, как это сделать…       — Мне очень жаль, Шерри, очень-очень жаль… — как-то глухо пробормотал Айзек, прежде чем второй рукой плотно обхватить тонкую шею парнишки, а затем потянуть его вниз, ставя на колени.       Глаза Шерри закатились от недостатка кислорода, и даже руки безвольно повисли. В груди начало нестерпимо жечь, а лёгкие словно схлопнулись…       «Всё это просто какой-то дурной сон! Этот день просто не мог стать ещё поганее, не мог ведь!» — Омега висел в руке соседа безвольной игрушкой, надеясь лишь на то, что если он потеряет сознание, то пытка закончится. Из-под прикрытых ресниц Шерри наблюдал, как Айзек расстегнул штаны, потянулся и вытащил своего «монстра». Вся жизнь омеги теперь зависела от того, чтобы не подавиться этим.       Бета втолкнул перевозбуждённый член парню в рот, прежде чем тот успел ещё сильнее испугаться и сжать свои зубы. Шерри чуть не задохнулся, когда сосед положил руки ему на голову и застонал. Омега зажмурился, и слёзы потекли по его щекам. Челюсть свело от напряжения, а желудок грозил извергнуть из себя незатейливый «праздничный» обед, но Айзек, предвидя это, не позволил и немного отстранился, дав кислороду наполнить лёгкие.       Хотелось умереть. Здесь и сейчас. Не слышать слов «друга» и не чувствовать мерзкий привкус на языке.       — Такой хороший хуесос… Давай сделаем селфи на память, малыш? Наше первое свидание должно быть незабываемым!

***

      Сквозь чёрную дымку Шерри осознал, что пришёл в сознание. Пару минут он был уверен, что безнадёжно ослеп, а затем сквозь темноту мерцающий свет лампы стал ярче. Всё лицо ныло, словно его несколько раз ударили клюшкой для лакросса. Конечности онемели, а голова раскалывалась просто невыносимо, но глаза оставались сухими, как бы парень ни моргал. Было больно дышать. Его последним воспоминанием было… Блядство!!!       «Это не может быть правдой! Это не может быть правдой… это не может быть. Неможетбытьнеможетбыть!» — Единственная мысль.       Шерри собирался убить кретина, как только сообразит, как двигать руками. Онемение тела постепенно отступало, его зрение и слух улучшались, и вот тогда он понял, что кто-то неподалёку рыдает. Сердце Шерри теперь билось тошнотворно быстро, он не мог дышать, голова кружилась. Он заставил себя сделать несколько глубоких вдохов и успокоиться, но его охватило что-то похожее на страх смерти.       «Это паническая атака! Дыши, дыши! Блять, мне нужен ингалятор…»       Тихий, страдающий голос заполнил комнату. В нём было всё — отчаяние, смирение… злость?       Шерри встал на трясущиеся ноги, и развернувшееся зрелище было чем-то вроде фильма ужасов. Айзек, который ещё с утра был его «безобидным другом-бетой», стоял бледный, как труп, и, по-видимому, не полностью осознавал своё окружение, поскольку всё ещё до хруста сжимал в руке мобильник, а лицо было отвёрнуто. Но тот же сухой рыдающий звук выливался из него, как река.       Испытывал ли Шерри когда-нибудь в своей жизни настоящий страх? Потому что чувство, которое напало на него в этот момент, было настолько сильным, настолько подавляющим, настолько хуже, чем всё, что он когда-либо чувствовал раньше, что омега был уверен: у него сейчас случится сердечный приступ.       «Ингалятор… где он?!» — судорожно подумал он, находясь на грани откровенной паники. Оглянулся вокруг, но взгляд всё время возвращался на Айзека.       — Ты никому и ничего не расскажешь, иначе я утяну тебя на дно вместе с собой, понял? — Голос Айзека хрипел и ломался, будто он сам не верил в то, что извергает его рот.       — Я понял. — Шерри не позволил себе вздрогнуть, не позволил страху повергнуть себя в полноценную истерику. Он заметил ингалятор на тумбочке и схватил его.       Всё потом. Не сейчас. Или никогда.       Сосед хмыкнул, скривившись, а потом подошёл к окну. Спешно подняв створку вверх, он вылез на крышу, покидая место, которое раньше для омеги было безопасным.       Колени Шерри подогнулись, и он рухнул обессиленной массой на пол. А потом беззвучно разрыдался.