Garden of Blood

— Ты просто обязан пригласить его на свидание! — именно этими словами Бонд поприветствовал его на следующий день вместо «доброго утра». Уильям замер и повернулся к нему лицом — он не ожидал, что Бонд встанет так рано. От осознания, как он сейчас выглядел — будто проснулся десять минут назад, что, собственно, и было правдой, на его лице появился легкий румянец смущения. Две верхние пуговицы рубашки были расстегнуты, волосы спутались ото сна, а в уголках губ, вероятно, была засохшая кровь. Кроме того, у него все ещё пульсировало в голове после похмелья. — Пригласить кого? — спросил Уильям, делая вид, что не понимает. Он знал, что прозвучало довольно глупо. — Уилл, пожалуйста. Ты не хуже меня знаешь, что просто прикидываешься. Он вспомнил, как делал точно так же перед Шерлоком, за что тот его каждый раз отчитывал. Похоже, это была уже привычка. Уильям вздохнул. — Я не ожидал, что ты встанешь так рано. Обычно первыми просыпаемся мы с Льюисом и Альбертом. Прошу прощения за мой внешний вид. Бонд небрежно махнул рукой. — Это ничего. Насчёт моего предложения… Уильям поднял руку. — При всем уважении, Бонд, я не собираюсь этого делать. Звать мистера Холмса на нечто подобное просто нет смысла. Его собеседник, казалось, пытался скрыть раздражение и сохранить спокойный тон. Уильям поражался, как его команда вообще ещё не вышла из себя. Ну, Льюис и Моран были довольно близки к этому. Но Льюис, как и всегда, чрезмерно опекал его и беспокоился, а Моран… Моран был вспыльчив. Его стандартное состояние. — Почему ты не хочешь? — спросил Бонд, напряженно наклонив голову. — Я ведь уже сказал, что женщины его не интересуют. — Почему я не хочу? — Уильям недоверчиво рассмеялся. — Я буквально использую мистера Холмса в своих интересах. Будет жестоко приглашать его на свидание. Шерлок заслуживает большего. — Он повесил голову, удрученно уставившись в пол. Быстрый кашель вырвался наружу вместе с двумя лепестками, изящно пролетевшими мимо его руки и приземлившимися у ног. Он поморщился, хмыкнул и покачал головой. — Скорее всего, я просто переживу эти… глупые чувства, — добавил Уильям. — К тому же, я не смог бы пригласить его на свидание, даже если бы и захотел. Это просто напросто подвергло бы нас обоих большой опасности. — Ему не нужно было ничего объяснять. Он печально улыбнулся своему собеседнику стеклянными глазами, полными душевной боли, которая скрывалась внутри, запертая за титановой решеткой. — Я должен обеспечить его безопасность, и я сдержу это обещание. Бонд опустил плечи, и теперь его выражение лица было более мягким, печальным, как у Уильяма. — Мне очень жаль, — сказал он. — Я не хотел вторгаться в твои личные чувства. Уильям издал протяжный вздох и провел пальцами по волосам, еще сильнее спутывая их. Он тяжело втянул воздух и закрыл глаза, усмиряя ураган эмоций, бушевавший теперь в груди. — Не стоит. Мне… — он устало выдохнул. — Мне нужно побыть одному. Мои извинения. Слишком много всего сейчас происходит. Бонд кивнул и сделал шаг назад. Он поднял руки, словно пытаясь защититься. — Конечно. Если уж на то пошло, Уилл, твоя жизнь гораздо важнее плана. Все согласны с этим. — Он развернулся на каблуках и скрылся в коридоре, оставляя Уильяма одного. Звуки шагов постепенно стихали, и тишина становилась все громче и громче, давяще оседая повсюду. Уильям не выдержал. Слишком много всего сразу навалилось… Прошлой ночью, после того осознания, они с Альбертом оставались в кладовой ещё какое-то время. Уильям не мог сказать, сколько часов или минут тогда прошло. Он смог дать волю слезам, смог выговориться, и Альберт позволил ему это сделать, не отходя ни на секунду; был рядом, пока Уильям переживал тяжелые душевные страдания, в то время как алкоголь только усугублял ситуацию — усиливал боль и мешал бороться с неприятными мыслями. Когда все закончилось, Альберт помог уставшему и измученному Уильяму добраться до своей комнаты, потому что сам сделать это он был не в состоянии. Уильям уснул сразу же, как только его голова коснулась подушки. Обычно он спал гораздо меньше, чем следовало бы, поэтому сейчас стоило поблагодарить алкоголь за это. Несмотря на вчерашнее откровение, у него все еще не появились ответы. В голове все перемешалось и, честно говоря, он был даже более растерян, чем обычно. Отрицать все и убеждать себя, что Шерлок ему безразличен, было легче. Легче, чем, наконец, признать обратное. Шерлока можно было считать практически полностью его марионеткой. Это было довольно грубо, но Уильям управлял им из-за кулис: дергал за ниточки, вовлекая Шерлока в дела, связанные с криминальным Авторитетом, чтобы тот постепенно находил все больше новой информации. И, в конечном итоге, арестовал его. Быть влюбленным в Шерлока означало ставить план под угрозу. Говоря в общем, быть влюбленным в кого угодно доставило бы много неудобств, при условии, что ему предстояло ещё и довести до конца довольно сложный и тяжёлый план. Это требовало всего его времени и внимания, поэтому, будь то Ханахаки или нет, романтика никогда не была для Уильяма чем-то важным. Даже сейчас, он изо всех сил старался отогнать эти чувства, увести их на второй план, запрятать глубоко в сознании. Идеальным вариантом, конечно, было бы полностью от них избавиться, но это было невозможно. Он стукнул кулаком по стене. Бонд говорил действительно дельные вещи, но Уильям все же не хотел, чтобы ему давали советы по этому поводу. Он постоянно думал о тех его словах, не в силах забыть об этом хоть на минуту, и отвлечься получалось только сконцентрировавшись на убийствах и плане. Что я буду делать… Он думал, делая дрожащие вдохи. Нельзя было вечно игнорировать свои чувства. Он просто не сможет, он знал. Подавлять их тоже было плохой идеей — это принесло бы больше вреда ему самому, чем пользы. Уильяму было интересно, как долго он сможет продержаться, игнорируя этот факт. Твоя жизнь гораздо важнее плана. Все с этим согласны. Поморщившись, он закрыл глаза, сжимая кулаки до боли от впившихся в кожу ногтей. Лучше бы команда ненавидела его. Так было бы гораздо легче покончить с собой в конце всего этого.

~・~

Ханахаки не помешает ему быть Дьяволом, перерожденным в человеческую плоть. Он мог, и он сражался, вершил суд над обреченными душами, сквозь постоянную боль. Его меч вкусит столько же крови, сколько и он сам. Все остальные, конечно, не оставляли попыток убедить Уильяма отдохнуть. Но он был лидером, и заставить его что-либо делать почти не представлялось возможным. Каждый раз он испытывал чувство вины, видя беспокойство братьев, но каждый раз заставлял себя забыть об этом, проглотить эмоции. Так же, как он глотал лепестки цветов, находясь рядом с Шерлоком. Отвратительный ураган бушевал внутри него, и не оставалось ничего, кроме как молча позволить ему сжимать свое сердце до тех пор, пока оно не прекратит биться. У него до сих пор оставалось достаточно много сил. Время утекало, но след, который он оставит на стране после себя, будет запечатлен навсегда. Он будет сражаться до тех пор, пока у него не закончится время. И эта сила была ключевым элементом сегодняшней миссии. Сообща они ликвидировали фальшивого Джека Потрошителя — организацию, взявшую имя его учителя, которое тот использовал на поле боя, наводя ужас как на врагов, так и на союзников. Возможно, они им вдохновились, но, может быть, это было просто совпадением. Так или иначе, они убивали невинных людей. Криминальный Авторитет не мог такого проигнорировать. Это был один из немногих случаев, когда Уильям и Льюис работали вместе. Он долго не решался вовлекать младшего брата в подобного рода дела, но несколько месяцев назад Льюис пришел к нему и в открытую сказал, что его обижает то, что к нему относятся как к ребенку, и теперь Уильям старался прислушиваться к желаниям брата, чаще отправляя его на более тяжёлые и грязные задания вместе с другими членами команды. Льюис ещё не знал, что Уильям перестал отрицать свою влюбленность в Шерлока. Но сейчас был слишком неподходящий момент, чтобы вываливать это на брата. Он расскажет ему обо всем после задания. А может, ему и не придется этого делать — Льюис раньше уже говорил об этом и наверняка знал все. Они вместе направлялись по темному коридору прямиком к организации «фальшивого Джека Потрошителя». Поправив капюшон, Уильям кашлянул в перчатку и, почувствовав кровь на губах, вытер ее тыльной стороной руки. — Какой план? — спросил Льюис, вместо того, чтобы акцентировать внимание на его состоянии, что Уильям ценил. — На самом деле, все довольно легко, — ответил он. — В идеале мы должны пойти туда и просто убить всех, но, к сожалению, так не получится. Скорее всего, они попытаются убедить нас присоединиться к ним. Поэтому не нападай сразу, начни с ними говорить. А потом мы нанесем первый удар. — Его голос стал на октаву ниже обычного; из-за Ханахаки местами даже слышался легкий хрип, что делало слова ещё более зловещими. — И… — Льюис сделал паузу, — Не позволяй им увидеть свою слабость. Они могут использовать это против тебя, брат. — Он устремил на Уильяма мрачный взгляд, частично скрытый капюшоном. Глаза Льюиса были почти точной копией глаз Уильяма, вплоть до того, как ярко они горели алым в темноте. — Со мной все будет в порядке, Льюис, — ответил Уильям. — Я могу сдерживаться, это не в первый раз. — В ответ тот лишь промолчал, и Уильям точно знал, что Льюису не нравится жестокая реальность, которая их ожидает. — Да, — все же мрачно ответил он, — Я знаю. Оставшийся путь они шли молча, только шаги эхом отражались от бетонных стен. Далекий гул голосов приближался и становился отчетливее, так что Уильям смог разобрать обрывки фраз. — …Решено! Иди и схвати ещё какую-нибудь шлюху, и мы сможем приступить к «потрошению»! — Есть идеи, где нам ее найти? Уильям нахмурился, совершенно не понимая отвратительного склада ума этих существ. Скоро они встретят свой ужасный конец. Меч Уильяма окунется в пучину их воплей. Наконец, те заметили звук чьих-то шагов. — Единогласно! Мы отправим этих испорченных властью аристократов в ад. — Тсс, подождите! Я что-то слышу! — скрип деревянных стульев о пол. — Кто там идёт?! Братья Мориарти шагнули в свет камина. На губах Уильяма заиграла ухмылка. — Ад, говорите…— ровным тоном произнес он, игнорируя возглас мужчины. — Ад пуст… Все дьяволы сюда слетелись. — Устремленный вперед наряженный яркий багровый взгляд радужки блестел словно кровь. — Отвечай! — снова потребовал мужчина. — Кто вы? — Уильям Мориарти… — он сделал паузу для большего эффекта, — …Или, может, имя «Преступный Лорд» вам более знакомо? За столом началась всеобщая паника, и несколько из этих отвратительных человек отступили назад в чистом ужасе. — Преступный Лорд?! — Да… — Уильям медленно снял капюшон. — Мы здесь, чтобы воздать вам по заслугам за это нелепое дело о «Джеке Потрошителе». Или назовем вещи своими именами? За серийное убийство ни в чем не повинных куртизанок. — А?! — воскликнул один мужчина с глазами, полными ужаса. — Как вы…? — Заткнись! — вмешался другой мужчина, в отчаянии закатив глаза. — Я думаю, что вы в заблуждении, господин Мориарти. У нас нет причин враждовать, не так ли? Глаз Уильяма дернулся от сдерживаемого раздражения. Как и предполагалось. Он мог легко сказать, что будет дальше. Его пальцы сильнее сжались на рукояти меча. — Конечно, до нас дошли слухи о всех ваших впечатляющих преступлениях, — продолжил мужчина, — и, если это все правда, то очевидно, что ваша цель, как и наша, это… революция! Уильям опасно сузил глаза, молча представляя, во что превратится помещение потом, когда по всей поверхности будут беспорядочно разбросаны их кровавые трупы, а на стенах отпечатаются алые брызги, словно ужасные разводы узоров. — Именно! — вмешался другой. — Мы уже смогли вызвать страх в городе! Нет, во всей стране! И это все за мизерную цену жизней каких-то бесполезных шлюх. Разве вы не видите? Революция уже начинается! — Если Преступный Лорд будет на нашей стороне… Да мы станем просто непобедимы! Ничто не сможет нам помешать! Мы сможем добиться чего угодно! Что скажете? — Позвольте мне прояснить ситуацию… — наконец вновь заговорил Уильям, — То есть, вы хотите сказать, что ради плана готовы пожертвовать жизнями слабых и беззащитных, я прав? — Разумеется! Это закон природы: выживают сильнейшие! Сильные всегда угнетают ни на что не годных слабых! Они сами виноваты, что оказались такими бесполезными! Уильям криво улыбнулся, позволяя мрачной усмешке сорваться с губ. Льюис повторил его выражения лица и заговорил прежде, чем он успел бы сказать что-либо ещё. — Я рад это слышать, — произнес он, снимая капюшон. Мгновенно послышался звон лезвия, и спустя секунду его оружие было направлено на всю группу. — Тогда, по вашей логике, ничего страшного, если мы, сильнейшие, безжалостно лишим вас жизни прямо здесь и сейчас, так ведь? — Ублюдок!!! — вскрикнули, задыхаясь, они. — Кем ты себя возомнил? Мы относимся к вам с восхищением и уважением, и так вы нам хотите отплатить? Пф. Похоже, переговоры зашли в тупик. Вы выбрали самый неудачный путь, но… Сильный приступ кашля внезапно обрушился на Уильяма, чуть не заставив его упасть на колени; он внутренне проклинал себя за то, что позволил этому случиться. За то, что позволил им увидеть свою слабость. За то, что дал им чертову возможность воспользоваться этим. Кашель, тем временем, не утихал — кровь хлынула прямо из его горла на руку в перчатке. Она поднялась к губам вновь, продолжая течь тоненькой струйкой из уголка рта, и тут у него возникла идея, подобная внезапной искре яростного огня. Как только припадок утих, он не стал вытирать губы, как обычно. Вместо этого он дал красной медной жидкости стекать по его лицу, очерчивая идеальную линию подбородка и капая вниз, прямо на деревянный пол. Все тут же обратили на это внимание, устремив взгляды на кровь. — О, вы думали, я шучу, говоря, что я сам Дьявол? — Уильям медленно наклонил голову, жуткая улыбка расползлась по губам, обнажая окровавленные зубы. — Дьявол рвется наружу. Он неумолим. Упрям и зол. — Убейте их!!! — Льюис… их всего восемь. Ты готов? — Полностью. Мы убьем их. — Думаете, что сможете?! Мы покажем вам, кто действительно заслуживает звания сильного! Несмотря на ужасную боль, поселившуюся в груди и нижней части живота, Уильям изящно, со смертоносной скоростью молнии в глубине ночи, бросился к первой жертве и с дразнящей ухмылкой схватил за плечо, позволяя тому заглянуть в очаровательные, но до безумия разрушительные алые глаза, пока его меч пронзал чужое тело насквозь. — Д-демон! — пробормотало существо, рухнув на пол. — Ад ждёт нас, друг мой. Льюис бросился в другую часть помещения, где взмахнул оружием, и лезвие тут же перерезало горло другому. Кровь потоком полилась на пол и стол, к центру комнаты. Уильям наступил на грудную клетку корчащегося под ним человека, пробегая дальше в гущу, параллельно ведя внутри себя вторую битву, где он один сопротивлялся с силой, что душила все его органы изнутри. Он продолжал сражаться. У него не было другого выбора, он не мог умереть сейчас. Из всего этого хаоса доносились крики «демон!», «Дьявол!», и, любимое Уильяма, «Сатана!». Кровь на его лице уже давно высохла, но боялись его все так же с двойной силой. Они продолжали безрезультатно сопротивляться — кто-то попытался напасть на Уильяма, но Льюис не дал тому это сделать, вонзив нож в его голову. — К черту, мы просто тратим свои жизни попусту! Нужно выбираться отсюда! — крикнул кто-то, попытавшись сбежать; моментально, как из ниоткуда, появился Льюис и повторил те же действия, что и пару секунд назад назад. — Тебе не скрыться от нас, — произнес он. Его голос стал куда более мрачным и грубым. В это же время, где-то в суматохе трое оставшихся мужчин спешно планировали побег. Ни Уильям, ни Льюис не спешили их останавливать. Пока те бездумно пытались сбежать, Уильяма снова охватил кашель, но на этот раз из его рта вылетела пара лепестков. Он схватил их и сунул в карман под плащ, чтобы потом Шерлок не нашел их по случайности и не определил, что это Ханахаки. Отличались ли лепестки Ханахаки как-то от обычных цветов? Скорее всего, нет, потому что Уильяму уже доводилось видеть похожие. Но они всё ещё были в крови; нигде в природе не встречались такие, с алыми узорами на растении. — Давай, Льюис, — произнес он, поворачиваясь, но его остановила рука человека, лежащего на полу, слабо схватившая его за штанину. Уильям повернул голову, угрожающе направляя взгляд на жертву, которая как оказалось, была еще жива. — Хаха… вы глупцы! — он разразился жутким хохотом, после чего закашлялся. На секунду Уильям даже почти посочувствовал ему. — Жаль вас. Вы не смогли… убить нас всех! — он снова засмеялся. — Пока жив хоть кто-то из нас, мы будем продолжать использовать тех, кто слабее. Эти трое… они просто начнут план заново, но в другом месте. И они убьют столько шлюх, сколько захотят! Мир будет очищен! Начнется революция! На лице Уильяма оставалось жуткое спокойное выражение. Он выдернул ногу из слабой хватки, и к нему вновь вернулась леденящая улыбка, явно не предвещавшая ничего хорошего. — Бедные, бедные души… Мне даже почти жаль. — Он вытащил из плаща коробок спичек. — Но видите ли… — он снова кашлянул, прочищая горло. — Ваше собрание длилось слишком долго, и мы успели… подготовиться. — Маленькое пламя замерцало в темноте, как только Уильям чиркнул спичкой. В огоньке мелькало… желание поглотить все здание целиком. — Что, по-вашему, быстрее… они… или эта искра? Он поднес пламя к фитилю, позволил ему получить желаемое. В комнате загорелся предохранитель. Мужчина позади произнес свои последние слова. — Такие дьяволы, как ты, никогда не будут достойны любви. Бум.

~・~

Уильям едва ли стоял на ногах, когда они с Льюисом выбрались из горящего здания. Стремительная агония пронзила его грудь, его лёгкие, и впервые ему пришлось использовать трость по ее прямому назначению, чтобы не упасть во время ходьбы. Он делал глубокие вдохи, пытаясь подавить жгучую боль внутри. С трудом, но, на удивление, ему удалось скрыть свое тяжелое состояние прямо сейчас от Льюиса; если тот что-то и подозревал, то не озвучивал этого вслух. — Взрыв уничтожил всех людей, которые могли бы стать свидетелями, и улики, связанные с нами. — сказал Льюис. В ответ на это Уильям только промычал в знак согласия, чуть не споткнувшись на дороге. Молчаливое понимание отображалось в глазах Льюиса, но он продолжил, — Кроме трупов, там ничего не осталось. Ты этого и хотел, верно? — Д… — Уильям кашлянул, — Да. — Его голос был напряженным. — Да… именно. Скотланд-Ярд наверняка скоро будут здесь, взрыв не мог не привлечь их внимания. И, конечно, это означает, что мистер Холмс тоже последует за ними. Я очень сомневаюсь, что Ярд сможет выяснить, что произошло на самом деле… Но мистер Холмс точно докопается до истины, я в этом уверен. Мне интересно, что он будет делать… Он тут же пожалел, что упомянул Шерлока — очередной лепесток дал о себе знать, проявляясь неприятным чувством в горле, но Уильям тут же проглотил его, не дав выйти с кашлем. Он снова натянул капюшон. — Кстати, о мистере Холмсе… — Уильям вздохнул, — Я… Льюис резко повернул голову к брату, так, что послышался хруст его шеи. При каждом упоминании Шерлока Льюис замирал, игнорируя все, кроме слов о детективе, вероятно, мысленно проклиная каждую мелочь, связанную с ним. Что ж, его дорогому младшему брату это не понравится. — Брат? — напряженно спросил Льюис. Уильям снова вздохнул и провел пальцами по волосам, зажмурив глаза и пытаясь предсказать лучший возможный исход диалога. — Бонд… предложил мне пригласить мистера Холмса на свидание. Наступившая тишина была удушающей; почти настолько, что он позабыл об очередном знакомом ощущении сдавившего горло лепестка. Такое тяжёлое молчание с братом ему не нравилось. Яростный взгляд Льюиса почти пронзал его голову насквозь. — Свидание? — переспросил тот, явно стараясь тщательно подбирать слова. Уильям напряженно кивнул. Он отвел взгляд от брата — встретиться с ним лицом к лицу казалось выше его сил, особенно сейчас, когда он чувствовал себя виноватым за то, что действительно обдумывал предложение Бонда, которое так или иначе кислым осадком засело в его сознании. — Свидание, — подтвердил он, — романтическая прогулка. Я не… — тяжёлый выдох, отражающий все его страдания и выигравший ещё пару секунд на то, чтобы обдумать следующее предложение, — Льюис, я влюблен в мистера Холмса. Спустя пару минут, когда молчание невыносимо затянулось, он все же рискнул повернуться к брату, чтобы хотя бы по выражению его лица понять реакцию Льюиса. К изумлению, все его предыдущие догадки оказались в корне неверными. Льюис, конечно, не был полностью спокоен относительно этого признания, но вокруг него не было ауры садистской жажды кровопролития. Его губы скривились, а глаз аритмично дергался, но в остальном он был странно спокоен. Казалось, что он вел внутреннюю борьбу с самим собой. — Льюис? — наконец позвал Уильям. Это заставило того сделать глубокий вдох. — Я знаю, — произнес он наконец. — Я знаю об этом дольше, чем ты думаешь. Это было понятно еще до того, как ты сам это осознал, брат. — Уильям мог сказать, что его брату требовалось приложить немало усилий, чтобы сохранять спокойствие. — И он мне не нравится. Уильям печально кивнул. — Мне об этом хорошо известно. — Но… — Льюис вздохнул, устремив взгляд вниз. Гнев все же немного пролился из чаши его сознания. Он сжал руки в кулаки, но расслабил их спустя пару секунд. — Как бы я его ни ненавидел, я не могу видеть, как ты наносишь себе вред, Уильям. — Он медленно, многозначительно поднял глаза, чтобы посмотреть брату в лицо. Тяжесть напряжения ударила по Уильяму сильнее, чем он ожидал. — Почему, брат? Вопрос был довольно расплывчатым. — Почему я люблю его? Или почему я наношу себе вред? — И то, и другое. — Ответить на первый вопрос легко: это слишком сложно. Даже я сам не знаю ответа. И я не хочу его искать. — Льюису не понравился такой ответ, но Уильям настаивал. — Касательно второго: я бы не сказал, что действительно причиняю себе вред. Иногда приходится идти на жертвы, поэтому я просто жертвую частью себя ради того, чтобы план прошел гладко. — Он попытался ободряюще улыбнуться, но понимал, что вряд-ли выглядит обнадеживающе. — Обещаю, что если Ханахаки дойдет до крайней стадии, то я сделаю операцию. Но сейчас я в порядке — до тех пор, пока я в состоянии ходить, я могу и дальше играть роль криминального Авторитета. — Мистер Холмс — наш враг, — сказал Льюис. — Детектив, который собирается поймать тебя. Арестовать, убить. Ты не представляешь, насколько это все усложняет, учитывая наш план, Уильям. В ответ тот саркастически рассмеялся; ничего смешного не было. — Думаешь, я этого не знаю? — вопрос не прозвучал грубо; Уильям просто казался слишком измученным и уставшим. Он снова закашлялся, и на его губах появилась печальная, побежденная улыбка. — Я знаю, что ты в курсе, — ответил Льюис. — Я не могу понять, как это вообще возможно, но… Как бы мне ни было от этого больно… — он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться; Уильям почувствовал, что, не сделай он этого, то разразился бы яростным негодованием. — …Я думаю, тебе стоит прислушаться к Бонду. Уильям был совершенно ошеломлен. Он чуть не ущипнул себя, чтобы убедиться, что не находится в каком то странно нереалистичном сне. Неверие и глубокое изумление поразили его; он уставился широко раскрытыми глазами на Льюиса. — Ты тоже предлагаешь мне пригласить мистера Холмса на свидание.? — Я ничего не предлагаю, — Льюис поморщился. — Однако, я не хочу, чтобы ты умер. Я просто прошу тебя, позаботься о себе. Если это означает романтическую прогулку с Холмсом, что ж… — его голос затих. Уильям потерял дар речи, не зная, как реагировать на… все это. Пойти на свидание с Шерлоком? Конечно, это была ужасно плохая идея. Это может закончиться полной катастрофой. А оно, скорее всего, так и закончится. Но разве будет плохо просто… Дать себе небольшой шанс? Да, будет. С Ханахаки стало бы только сложнее справляться, поскольку поддерживать романтические отношения с Шерлоком было невозможно. — Спасибо, Льюис. — Все таки произнес он. Лепестки подступили к горлу с удвоенной силой, и он решил все же выкашлять их. Они моментально вылетели на перчатку, вместе с кровью, капающей изо рта, прежде чем мощный порыв ветра унес их далеко вверх, вместе с тем срывая с него капюшон. — Давай, идём. Рано или поздно сюда придет Шерлок. Он был на шаг ближе к поимке Уильяма. Уильям хотел, чтобы детектив поскорее поймал его.

~・~

О, бедный Уильям Джеймс Мориарти. Страдать от безответной любви… Как жаль. Этот материал для шантажа, безусловно, великолепен. Наблюдая, как братья Мориарти быстро покидают место преступления, Чарльз Огастес Милвертон дьявольски ухмыльнулся. О, это было куда более любопытной информацией, чем он предполагал. Да, он определенно мог бы использовать это против Преступного Лорда. Ему не доводилось ранее встречать людей, больными Ханахаки. Жажда узнать об этом больше охватывала все сильнее. Он заставит Уильяма страдать. Эта история поистине захватывающая.