Garden of Blood

— Господин Уильям, к сожалению, вы больны Ханахаки. Как только Льюис осознал, что из лёгких его брата вышел проклятый цветок, он тут же связался с их семейным врачом — доктором Моррисом — и потребовал, чтобы тот немедленно приехал (потому что это, черт возьми, срочно!). Не без помощи Льюиса вернувшись в свою спальню, Уильям тут же рухнул на кровать, едва не погрузившись в сон, как только его голова коснулась подушки. Но ему этого сделать не позволили — вдруг с ним случится что-то во сне.! Вскоре пришел и Альберт, от одного взгляда на которого, становилось очевидно, что он был в таком же состоянии паники. Все это время Уильям старательно пытался убедить себя, что все будет хорошо, что он не умрет… Но ужас, поселившийся у него в желудке, не давал забыть отвратительный привкус вязкой металлической смеси крови, слюны, слизи и лепестков. По прибытии врача Льюис отчитал его за непунктуальность — за это время с его братом могло произойти все, что угодно! Закончив выслушивать упрёки в свой адрес, доктор Моррис приступил к осмотру Уильяма. Тот был вялым, почти не двигался, ничего не чувствовал, не слышал, что происходит вокруг; наконец, врач собрал образцы и оставил его — предстояло изучить анализы, поставить диагноз и, как все надеялись, назначить лечение. Уильям собирался снова провалиться в сон, однако, уже спустя пару минут, услышав диагноз, он совершенно точно не мог больше спать. В груди тяжело закололо, и он вскочил на кровати, в очередной раз заходясь кашлем. На этот раз ни крови, ни лепестков не было. Сердце глухо стучало за ребрами. — Ханахаки? — переспросил он, — Что… Что это? — ему удалось выдавить из себя пару слов. Льюис и Альберт были в таком же замешательстве и молча стояли рядом, вскинув брови в недоумении. Доктор Моррис был мрачным. Один короткий вздох сорвался с его поджатых губ, прежде чем он заговорил вновь. — Ханахаки — это болезнь, поражающая лёгкие. Ее причиной становится любовь, точнее, безответная любовь. Когда человек влюбляется в кого-то, кто не испытывает ответных чувств, Ханахаки может быстро развиться. Основной симптом — тяжёлый, мучительный кашель. Потом идут цветы — они распускаются прямо внутри лёгких, и человеку ничего не остаётся, кроме как выкашливать их лепестки с кровью. Болезнь смертельна, человек умрет, если не проходить лечение. — Что за лечение? — спросил Альберт. — Есть два варианта. — Уильям вздохнул с облегчением, осознавая, что шансы есть. — Первое — это взаимная любовь… — услышав это, он лишь усмехнулся, что далось ему с трудом. — Или цветы можно удалить хирургическим путем. Уильям снова вздохнул с облегчением. — Тогда, хирургия… — Однако, — тут же прервал его Моррис, — после операции человек потеряет способность любить. В комнате повисла гробовая тишина. Никто не смел пошевелиться. Уильяму начало казаться, что они даже не моргали. Он же и заговорил первый. — Никогда больше не влюбляться? — недоверчиво, даже робко спросил он, — Совсем? — Никогда, — подтвердил врач, кивнув. Он был твердо уверен в этом, и никаких сомнений больше не возникало. — В кого ты вообще влюблен, брат? — спросил Льюис. Он был озадачен и зол одновременно. Его глаза подозрительно сузились, а губы скривились в странном выражении. По одному взгляду на него Уильям понял, что его дорогой брат уже по секундам планирует смерть этой загадочной персоны. Но в этом и была проблема. Сам Уильям не знал, в кого был влюблен. — Я… не знаю, — честно ответил он, удрученно вздыхая, и стал рассеянно рассматривать ногти, надавливая на них до такой степени, что некоторые даже ломались. — Ты не знаешь? — Переспросил Льюис, слегка повысив голос. Он начинал терять самообладание. — Брат, ты должен знать! Как такое вообще возможно? — Льюис, со мной все будет в порядке! — Настаивал Уильям. — Нужно просто сделать операцию. Я все равно не планировал ни с кем вступать в отношения… В этой жизни. — Он подавил свой порыв раскрыть карты и выложить всю правду о своем грандиозном плане. О том, как он собирался покончить с собой в конце, в финале этой жестокой пьесы. Его братьям не нужно об этом знать, по крайней мере, сейчас. Но в груди снова поднималось желание выложить все как есть… Или это бутон подползал к горлу? — Вы уверены, что нет других способов? — спросил Альберт, обращаясь к доктору Моррису, в то время как Льюис продолжал в упор смотреть на Уильяма. — Например, лекарства? — Боюсь, что нет, господин Альберт, — ответил тот, с сожалением склонив голову. — Сколько… Времени у меня есть на решение? — раздался голос Уильяма. — Трудно сказать, — тот задумался на пару секунд, прежде чем продолжить, — Обычно цветы появляются только на последней стадии. Однако, бывали случаи, когда человек выкашливал один цветок в самом начале, и после этого их не было до самого конца. — Уильям почувствовал, как от всей этой информации у него начинала болеть голова. — Так… Сколько времени проходит до… конца? — продолжил спрашивать Альберт. — Зависит от человека, — неопределенно ответил доктор Моррис. — В среднем около восьми месяцев, но это не всегда так. Иногда оно может длиться до нескольких лет, а иногда… всего три недели — это самый короткий зафиксированный случай. — Тот человек… — Голос Уильяма оборвался. Моррис кивнул, — Да. Времени было слишком мало, чтобы на чувства ответили взаимностью, и он решил дать себе умереть. — Уильям промолчал, закусив губу. — Но, к счастью, — заговорил доктор, прерывая воцарившуюся тишину, — вы поймёте, когда начнется последняя стадия, и если сразу же обратиться за медицинской помощью, то растение можно будет удалить хирургическим путем. Уильям медленно кивнул. Он чувствовал себя измотанным, разум был затуманен, а все вокруг чересчур запутанным для понимания. Если бы он сейчас сделал операцию, то пришлось бы ждать ещё какое-то время до полного его восстановления, что сильно бы повлияло на план. Он не хотел откладывать его без необходимости. С несвойственной ему медлительностью, Уильям опустил ноги с кровати на пол и попытался встать, но Льюис тут же бросился к нему и не дал этого сделать, осторожно уложив обратно. Тому оставалось лишь подчиниться, при этом нахмурив брови. — Ты решил что-нибудь, Уильям? — спросил Альберт. — Я… Лучше повременить с этим, — ответил он, — Я не хочу… У нас есть план, и нельзя его откладывать. Мы не можем позволить проведение операции сейчас. — Брат… — К тому же, я хочу попытаться понять, в кого я могу быть влюблен. — Добавил Уильям, взглядом умоляя Льюиса не спорить с ним. — Я не могу вас ни к чему принуждать, господин Уильям, — произнес доктор Моррис, — Это ваше решение. В ответ он попытался выдавить из себя подобие улыбки. — Спасибо вам. Уильям никому не рассказывал о тайне, хранившейся в самых глубинах его сознания, но которую он так усердно старался подавить. Правда, которую он не хотел признавать; задушил ее во тьме, раздавил тяжестью своих грехов и сделал все возможное, чтобы забыть об этой нелепой мысли. Где-то в потаённых уголках своей запятнанной кровью души он знал. Но жить такой правдой было свыше всех его сил. Человек, которого он любил, — детектив Шерлок Холмс.