Bring me out (Выведи меня отсюда)

      — Что?! — крупный кулак со всей силы ударил дорогой дубовый стол, оставляя хорошо заметную вмятину на его поверхности. — Повторите ещё раз.       В кабинете комиссара – главного в полицейском участке собралась почти вся команда ниндзя, только двоих не хватает. Хозяин помещения вжался в своё кресло, пугливо смотря исподлобья на нависшую над ним фигуру чёрного ниндзя.       — Повторите, что вы сказали? — вторил другу не менее шокированный и раздражённый всей ситуацией Джей, подвигая того плечом и нагинаясь к комиссару. — Вы молчали всё это время и ничего нам не говорили?! Да мы здесь неделю проторчали, вы могли уже давным-давно нам рассказать! — перегнувшись через стол, Уолкер схватил мужчину за грудки, начав сильно трясти и кричать ему в лицо.       Ния смотрела на всё это со сложенными руками на груди. Брови девушки сошлись к переносице, а зубы неприятно скрипели от злости. Она сама хотела встряхнуть этого полоумного старика, но знала, что ей не дадут этого сделать, либо брат, либо парень. Но, в конце концов, она рада, что хоть кто-то это сделал.       — Я, я х…х..хотел сказать, — сквозь тряску пытался оправдаться мужчина.       — Так почему же не сказал? — наконец перестав трясти, Джей поднял того со стула, держа руками за пиджак и смотря прямо в глаза полным ненависти взглядом.       Когда самый весёлый весельчак из всей компании, а именно Джей, зол, по его лицу можно прочитать только одно: Один неверный шаг и я тебя убью.       — Мы собирались расследовать это дело с зелёным ниндзя, но так как он не пришёл и это дело на время затихло, мы решили не беспокоить вас такими пустяками.       От последних слов у всех ниндзя без исключения дёрнулся глаз. Он сейчас серьёзно?!       — По вашему «бесследное исчезновение нескольких граждан» – пустяк?! — наконец в разговор вмешался Зейн. Он подошёл ближе к широкому столу и опёрся руками о деревянную поверхность. — Сколько людей пропало и когда?       — В прошлом месяце пропало больше десятка человек.       — А в этом? — нетерпеливо спросила Пиввж, что до этого стояла в стороне от спора вместе с младшей Смит.       — Шесть… — под прицелом шести пар шокированных глаз комиссар боязливо сглотнул. — Точнее восемь.       — Что?! — не выдержала Ния. — И вы молчали?! — девушка, словно грозовая туча, стала приближаться к столпившейся около стола компании.       — Я… я… я просто ждал, когда придёт Ллойд Гармадон, — замахал перед собой руками комиссар. — Почему он не появляется в участке? — мужчина попытался выровнять тон, но он всё равно дрожал, как осиновый лист во время ветра. — Он же обещал прийти! — глава всех полицейских хотел надавить на важность обещаний и выставить мастера энергии виноватым в сложившейся ситуации, совсем позабыв о том, что кабинет заполнен его братьями и сёстрами.       — Обещал?! — вскипел Джей, снова дёрнув комиссара так, что тот зажмурился от безысходности. — Кто бы говорил об обещаниях!       — Но… но… но зелёный ниндзя…!       — Не придёт зелёный ниндзя! — уже не выдерживая этих заиканий, крикнул Коул. — Довели вы мальчишку!       Почему-то после этих слов в кабинете воцарилась тишина, а все взгляды приковались к Баккету.       Что-то не то ляпнул.       — Что? — испугался слегка потрёпанный комиссар. — Что-то случилось с Ллойдом?       — Нет, — быстро отрезал чёрный ниндзя. — Нет, просто температура.       — Пусть выздоравливает.       Коул сразу же вспомнил просьбу младшего брата: «Не говорите, пожалуйста, никому, что я в постели с температурой валяюсь, хорошо?». Ллойд так не хотел, чтобы его болезнь афишировали, а он забыл об этом. Но ведь, это не звучало слишком «громко»? Коул будет надеяться, что комиссар не разболтает об этом.       Позже Джей пошутил, что если в течении трёх часов в монастырь не прилетит вертолёт, вместе с Гейл Госсип на борту – это будет значить, что не разболтал.       Как выяснилось пункт о расследовании в списке Ллойда оказался правдой, а в тот раз, когда Коул вместе с Каем пришли в участок, комиссар решил умолчать об этом, чтобы слухи не дошли до правительства. Ну, исчезновения прекратились же на какое-то время, поэтому и не стали говорить об этом.       Дело слишком запутанное. Никаких улик, никаких зацепок нет, полиция даже не знает с чего начинать поиски. Исчезнувшие граждане вообще никак не взаимодействовали друг с другом, не знали друг друга и не общались. Похищения происходили резко и незаметно, приступник не оставляет никаких улик за собой. Нет практически ничего, что объединяло бы исчезновения, только то, что все эти люди были одни и никаких свидетелей (даже в лице обычного проходящего) не было в эти моменты.       — Комиссар, нам нужны записи с камер видеонаблюдений, — вспомнив о просьбе брата, Коул подошёл к полицейскому, что копался в ящике каких-то бумаг. Друзьям парень ещё не успел рассказать о догадке Кая, да и он ещё не совсем понял, к чему клонил тогда Смит, а его сонное состояние только лишь мешало вдуматься в слова брата. Заметив, что старший до сих пор не обратил на него внимания, Коул прочистил горло, нахмурившись.       Седой мужчина вздрогнул, наконец подняв голову вверх. Увидев перед собой рассерженного парня, комиссар резко выпрямился, мысленно ругая себя за такое поведение. Они же обычные подростки, чего он так шарахается от них?       — Да, Коул, я вас слушаю. Простите, я сразу не расслышал.       — Нам нужны записи с камер.       Резкая смена эмоций на лице старшего не понравилась Баккету, комиссар сначала задумчего нахмурился, а потом устало вздохнул, опустив голову.       — К сожалению, записей больше нет.       — Что? — чёрная бровь вопросительно изогнулась. — Как это «больше нет»?       — Все записи были удалены после последнего исчезновения и восстановить их, увы, невозможно.       Коул еле сдержался, чтобы не зарядить говорящему своим сжавшимся до хруста костяшек кулаком.       Куда они смотрели?! Если исчезновения начались уже так давно, разве нельзя было перестраховаться и сделать копии?! Что за идиоты здесь работают?!       Видимо, разговор с мастером огня снова будет напряжённым и после него они оба будут рассержены. Баккет пораспрашивал ещё у других полицейских, что сидели за компьютерами, сам поискал хоть какие-нибудь записи, но тоже ничего не нашёл. Действительно всё удалили.

***

      — Что это за звуки? — блондин опасливо поворачивается по сторонам, всматриваясь в густой чёрный туман, что окутал всё вокруг.

      — Не знаю. Держись рядом, — Кай покрепче сжал в руках меч, стараясь идти вровень с младшим. Слух и зрение его прикованы к жуткому шипению и непроглядной темноте вокруг.

            Вдруг из густого тумана выпрыгнуло что-то прямо на парней, но не успевает это «что-то» достигнуть своей цели, как с диким воплем исчезает из-за острого лезвия Смита, что рассекло его пополам.

            Сердце бешено колотится в грудной клетке, подсказывая избранному о грядущей беде. Ллойд несомненно хочет уйти отсюда, схватить Кая за руку и убежать прочь из этого ужасного места. Но возникает вопрос: как они сюда попали? Монтгомери не помнит последние события, даже те, что происходили несколько часов назад. Он не помнит для чего они здесь, с какой целью пришли сюда. Неужели это снова какая-то миссия?

— Берегись!

Из-за спины резко выпрыгнуло существо, желая разорвать в клочья юного мастера энергии. Если бы не предупреждающий крик старшего, эта тварь точно нанесла бы свой удар. Тяжело дыша из-за испуга от внезапного появления существа, Ллойд крепче сжал рукоять оружия. Ледяные дрожащие пальцы сильнее обхватили резную рукоятку. Монтгомери сглатывает душащий ком и быстрым шагом подходит к Смиту.

— Кай, давай уйдём отсюда.

      Зловещий хохот раздался возле самого уха. Парень невольно вздрагивает и отпрыгивает в сторону страшего, вставая с ним спиной к спине. Из тумана стали неожиданно выпрыгивать чудовища, нападая на ниндзя со всех сторон.

— Малой, я только «за»! Но давай сначала разберёмся с этими! — Смит отбросил в сторону окровавленное тело. На этот раз у этих тварей есть плоть.

      Ллойд коротко кивает и отбивает атаку справа. Сейчас нельзя отвлекаться даже на мысли (особенно на мысли). Монстров с каждой секундой становится всё больше, они окружают со всех сторон. Повсюду слышатся их крики, шипение и зловещий хохот. Хочется, чтобы всё это оказалось обычным кошмаром. Хочется проснуться.

      Страх и ужас переросли в гнев. Парень начинает быстрее двигаться, расправляться с жуткими тварями, как с какими-то неподвижными манекенами. Ярость и злость подпитывают его силы и он становится практически неуязвимым. Убивая монстров один за другим, Ллойд слышит крик старшего брата, но не может различить, о чём тот говорит. Когда последняя тварь упала на землю, не издавая ни звука, Ллойд повернулся в поисках Смита.

      Крик ужаса разнёсся по помещению. Кай лежит на земле в луже собственной крови, не двигаясь и не подавая признаков жизни.

      — Нет, — парень подбегает к брату, боясь прикоснуться к нему. — Нет, нет, нет, нет, нет! Кай, очнись! Вставай! Открой глаза! — трясущемися руками он берёт того за плечи и сильно встряхивает. — Ну же! Проснись, Кай! Это же шутка, да? — сердце внезапно остановилось и забилось в несколько раз чаще. Запрокинутая назад голова брата обессиленно повисла вниз, а из открывшегося рта потекла струйка крови.

Нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет!

Этого не могло произойти.

Он не мог умереть!

      Не чувствуя толчков пульса под двумя пальцами, Ллойд с силой ударяет себя по лицу. Щека отзывается болью и становится красноватой.

— Проснись!

Ещё одна пощёчина, уже сильнее.

      — Проснись! Я должен проснуться! Это всё сон!

За спиной раздаётся зловещий хохот. Парень вздрогнул, резко обернувшись, но никого не увидел, только лишь чёрный туман, что заполняет всё свободное пространство.

— Проснись, проснись, проснись!

Ллойд схватился за голову и сильно зажмурился. Как разбудить самого себя? А это вообще возможно?

— Это ты во всём виноват!

Надрывистый голос, наполненный отчаянием, болью и гневом, заставляет ниндзя вздрогнуть и повернуться в его сторону. Ллойд в ужасе замирает, когда видит сестру в нескольких метрах от себя. Её кимоно изорвано, а сама она держится рукой за кровоточащую рану на левом плече. В тёмно-голубых глазах застыли слёзы, а сами они горят огнём ненависти к блондину.

— Если бы не ты, всё было бы хорошо!

Вслед за яростным выкриком из темноты появляется силуэт Джея.

— Кай был бы жив, если бы ты послушался нас!

      Голос Коула жёстче и гневнее, чем когда-либо.

Ллойд оборачивается из стороны в сторону, видя, как из тьмы выходят его родные. Они все изранены, в порванной и испачканной кровью одежде. Блондин не понимает, о чём говорит его семья, за что они его ругают и упрекают.

— Ты – убийца моего брата!

Сердце упало вниз от услышанного.

      — Ты убил его! Ты такой же монстр, как и твой отец!

Голос Зейна ледянее льда и острее наточенного лезвия.

      Слова, выходящие с уст его братьев, ничуть не хуже яда или кислоты, что разъедают его израненное сердце.

— Предатель! Убийца!

— Нет! Нет! Я не убийца!

      Слёзы, заполнившие его глаза, полились по щекам. Ллойд чувствует тёплую жидкость на своих руках и в ужасе осознает, что это кровь. Он опускает взгляд и ещё больше пугается, когда вместо своих ладоней видит жесткие лапы, покрытые золотой чешуёй, с длинными острыми когтями. Ужасает ещё больше тот факт, что ладоней теперь две пары.

— Монстр!

— Нет!

      Юноша ощупывает своё лицо и слезы начинают течь с новой силой. Ллойд отказывается верить в то, что чувствует, но когда поднимает взгляд, видит своё отражение в сиреневом кристалле.

Из горла вырывается крик ужаса и страха. Его лицо – это страшная золотая маска. Острые зубы с выпирающими наружу клыками, на голове из золотистых волос торчат белые рога. Глаза увеличились, полностью окрасившись в ядовито-зелёный цвет.

Зелёный ниндзя хватается за лицо, царапая когтями жёсткую золотую кожу, желая содрать с него ненавистную маску. Ничего не получается, он лишь оставляет глубокие раны и царапины на своём лице.

— УБИЙЦА!!

                  — НЕТ! Нет! Я не убийца! — Ллойд закрывает уши, мотает головой в стороны, но голоса становятся только громче. — Не-е-ет!! Я не убивал его!

      Эмоции и чувства внутри изменились координально. Вместо страха и боли появился неописуемый гнев и что-то ещё, что-то неизвестное ранее парню. Это чувство стало управлять им. Из горла вырвался рёв. Страшный, хриплый и очень громкий. Парень закричал не своим голосом. Не подчиняясь самому себе, он набросился на бездыханное тело у себе на коленях, начиная разрывать мягкую плоть острыми когтями.

      Страшное зрелище, что разворачивается у него на глазах, становится причиной новой волны слёз. Его руки не слушаются, как бы он ни пытался остановить себя. Управляемый чем-то невидимым, он хватается за каменный пол, царапая его и ломая острые когти, стараясь остановить действия своего тела.

      Острые когти с лёгкостью разрывают броню красного ниндзя и его кимоно. Даже слёзы, что заполнили его глаза, не могут спасти его от этой страшной картины.

      Ллойд хватается за свои волосы, пытаясь запутать в них когтистые лапы, чтобы не продолжать издеваться над бедным телом старшего брата.

Тело не слушается. С криком боли запутавшиеся волосы вырываются вместе со скальпом. Руки не подчиняются его воли, они разрывают бездыханное тело острыми когтями, забрызгивая кровью всё вокруг. Ллойд плачет, кричит, но остановить происходящее не может. Монтгомери зажмуривает глаза, но они снова открываются и теперь он видит, как своими же руками убивает остальных членов своей команды своей семьи.

Повсюду кровь, повсюду мёртвая тишина, повсюду лежат трупы людей, что когда-то были его семьёй, повсюду валяются части тел его братьев. Он разорвал их на части.

Нет! Он не мог так поступить с ними!

Не мог! Это не он!

Громкие рыдания разнеслись по помещению. Ллойд упал на колени в лужу крови, захлебываясь слезами и задыхаясь в истерике. Он по-прежнему пытается содрать с себя золотую маску, белые рога и убрать лишнюю пару рук. Голоса вернулись неожиданно, крича вокруг и в голове парня.

      Неистовый рёв и всё вмиг прекратилось.

      Рядом больше не лежит окровавленное и изуродованное тело брата. Пол больше не залит кровью, а вокруг нет трупов его родных.

      Ллойд судорожно осматривает свои дрожащие ладони. Они чистые, на них больше нет крови. Они обычные – человеческие. Больше нет этих уродливых острых когтей. Больше нет лишних конечностей. Трогает руками своё лицо и всю голову. Нет торчащих наружу клыков, нет золотой маски на лице, нет рогов, выглядывающих из золотистых волос. Ничего нет.

Вокруг пустота, полная тишина и непроглядная тьма.

      Ллойд обнял себя крепко-крепко, так как хотел, чтобы его обняли в данный момент. Но сейчас с ним нет никого, кроме темноты и кошмаров.

            — Всё. Больше я никуда не пойду, — спрятав лицо в коленях, Ллойд сильнее прижал их к груди. Зажмурился как можно сильнее до цветных пятен в глазах. Он больше не откроет глаза, ни под каким предлогом.

— Ллойд!

      Юноша вздрогнул от внезапного голоса, но голову не поднял, лишь сильнее сжался в спасательный комок.

— Ллойд!

      Голос слишком родной и близкий, но парень уверен, что ему это кажется, что это обман – он не поведётся на него. Ллойд уже очень давно его не слышал и вряд ли услышит ещё когда-нибудь.

      Это враньё, это ложь, это неправда!

Сопротивляться невидимой силе становится всё труднее. Не контролируя свои действия, Ллойд поднимает голову. Сердце замерло, когда в поле зрения показалась фигура мужчины. Этого не может быть.

— Папа?

      В далеке стоит сенсей Гармадон. Руки заведны за спину, идеальная осанка, седые волосы зачесаны назад, лицо покрыто маленькими морщинками. Он мягко улыбается ему. А ему ли? Парень надеется, что да.

      Это неправда! Этого же не может быть! Это невозможно!

      Да и к тому же, всё это сон, он не может быть настоящим.

      Но трепешущее сердце хочет верить в обратное. Оно неумолимо просит Ллойда довериться ему и подойти к любимому родителю.

      Ноги сами несут его к старшему. Ллойд бежит к нему, но чувствует, что пожалеет об этом.

— Отец! — радостный парень набрасывается на мужчину, заключая в свои объятия. — Я так рад! Так рад, что ты здесь! — юноша счастливо улыбается и смотрит в карие глаза отца с маленькими морщинками в их уголках. — Но как? Как ты смог очиститься от яда? — Ллойд замирает на мгновение, когда лицо отца приобрело серьёзность. Он слегка наклоняет голову на бок. — Пап, ты чего? — парень сглатывает, стараясь сохранять спокойствие, но улыбка уже не такая беззаботная.

            Гармадон отстраняется от сына, смиряя его строгим взглядом, и делает шаг назад, грубо вырывая руку из несильной хватки зелёного ниндзя. Ллойд смотрит на него с непониманием, что-то подсказывает ему, что сейчас произойдёт что-то страшное.

      — Не смей называть меня своим отцом, — сенсей затыкает юношу раньше, чем он начинает говорить. Ллойд закрыл рот, так и не сказав ничего. — Такой как ты не достоин иметь родителей.

      Монтгомери опускает взгляд, мысленно твердя себе, что это сон и всего лишь его страхи.

— У меня нет сына.

Эти слова он уже слышал. Он уже чувствовал боль от них. Они не должны ранить его так сильно в этот раз. Но дыхание сбивается, сердцебиение учащается. Ллойд поднимает глаза на старшего и вздрагивает от его ледяного взгляда.

      Все негативные эмоции пронеслись на лице сенсея Гармадона. От боли и отвращения к ненависти и ярости. Его руки стали непроизвольно выкручиваться, тело извиваться, а изо рта вырываться громкое рычание.

      Ллойд в ужасе отпрыгивает от мужчины и быстро отходит назад, но запутавшись в собственных ногах, падает на землю. Он не в силах оторвать взгляд от происходящего.

Карие глаза Гармадона налились кровью и стали полностью красными, его кимоно порвалось по бокам и вместе с кровью изнутри выросло ещё две руки. Кожа стало чёрной, а на месте кимоно появилась серая броня.

      Ллойда бросило в дрожь. Он попытался отползти назад, когда голова его отца резко повернулась в его сторону. Его парализовало. Гармадон стремительно быстро приближается к нему. Страх и ужас сковали его ледяными цепями.

Что ему теперь делать?

Наконец получилось встать на ноги, только слишком поздно – Гармадон уже в метре от него.

      — Ты думал, что после всего того, что ты сделал, я приму тебя как своего ребёнка?

Ллойд отвлёкся всего на секунду и пропустил чёрно-фиолетовую сферу, что попала ему в правые рёбра. Боль оказалась реалистичнее, чем он мог себе представить. Жгучая, колющая, обжигающая – точь в точь как в тот день в Криптариуме.

Это точно сон?

Парень быстро отпрыгнул назад, увернувшись от очередного шара тёмной магии. Тело напряглось, чтобы создать собственную силу, но не единой зелёной искорки не появилось на кончиках пальцев. Его сила исчезла.

Ллойд испуганно посмотрел на свои ладони – это вторая его ошибка, он пропустил удар в живот. Он почувствовал сильный кулак, что пришёлся в плечо. Удар был настолько сильным, что его отбросило в стену. Парень только успевает подняться, как получает удар в грудь и опять врезается в каменную стену.

Кашель и капельки крови на ладони.

      Нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет!

Ниндзя пытается защищаться, пытается нанести свой удар, но ничего не получается. Его снова и снова швыряют в стены. Ллойд чувствует, как он проламывает стены своим телом, слышит неестественный хруст ломающихся костей, чувствует, как по спине начинают течь струйки крови.

      Боль настолько реальная, что парень начинает сомневаться, а сон ли это вообще?

            — П-папа! — даже понимая, что это только усугубит его положение, Ллойд умоляет отца остановиться. — П-пожалуйста…

      — Я уже говорил тебе! — хрипит в ответ Гармадон низким голосом. — Не называй меня так! — он бьёт кулаками ослабленное тело и опять отправляет парня в стену.

Ллойд со стоном падает на спину, понимая, что теперь пошевелить даже пальцами больно.

— Вставай!

      Монтгомери прикрывает глаза, понимая, что слёз уже тоже не осталось. Всё выплакал.

— Вставай и защищайся!

Ллойд рвано дышит, слыша гулкие, тяжёлые шаги отца.

      — Вставай, зелёный ниндзя! Вставай и сражайся!

      Тяжёлая нога стала на грудную клетку юноши, что еле вздымается. Ллойд хватается за чужую ногу, что стала с силой вдавливать его в каменный пол, и тщетно пытается убрать её с себя.

      С губ срывается сдавленный полукрик-полустон. Гармадон давит на грудь парня, с улыбкой наблюдая за тем, как меняется его лицо от боли. Белые клыки оголяются в злобной усмешке, когда он слышит приятный для своих ушей хруст ломающихся рёбер.

— Ты настолько слабый и жалкий! Не можешь помочь даже самому себе!

Ллойд не может вдохнуть. Кровь поднимается по горлу и выливается в ротовую полость. Парень откашливает кровь, захлебываясь ею.

      Когда каждое ребро поломалось, может, даже в нескольких местах, Гармадон убирает свою ногу с чужой груди. Ллойд не успевает повернуться на бок и нормально откашляться, как вдруг чувствует резкую боль в правой руке. Нога, что недавно давила ему на грудь, теперь нажала на руку. Парень не успевает ничего понять, как внезапно его оглушает следующая невыносимая боль. Гармадон дёрнул наверх его прижатую к полу руку, так что она неестественно согнулась пополам, не в месте локтевого сгиба.

      От собственного оглушительного крика у парня заложило уши. Сломанная кость разорвала мышцы и кожу и вышла наружу острыми концами. Кровь залила весь пол, теперь уже непонятно какого цвета он был до этого.

      Ллойд резко замолкает. Болевой шок или это порвались голосовые связки? А может потерял сознание? Гармадону всё равно на ответ. Он берёт неподвижно лежащего парня за воротник кимоно и поднимает с пола.

— Выполни… одну мою просьбу…

А, значит всё-таки не отключился.

Голос слабый, хриплый и очень-очень тихий, но парень старается говорить уверенно, чтобы голос не дрожал.

— Какую? — безразлично смотрит на слабо дышащего парня, истекающего кровью, у себя в руках, усмехаясь с его поведения. Он всё ещё пытается выглядеть сильным.

— Убей меня, — говоря чуть громче шёпота, Ллойд поднимает уверенный взгляд, встречаясь с крававо-красными глазами. — Закончи мои мучения.

Острые белые зубы оголились в злобном оскале. Глаза загорелись безумием и Гармадон с улыбкой протянул:

— С удовольствием.

      Его рука быстро перемещается на шею ниндзя и начинает сжиматься в кулак. Ллойд даже не пытается сопротивляться, но ощущение того, что острые когти впиваются в твою шею, заставляет схватиться за душащую руку. Кислород не поступает в лёгкие уже несколько десятков секунд и тело полностью ослабевает, повиснув в руке лорда тряпичной куклой.

***

      С резким вдохом Ллойд открывает глаза. Взгляд его заметался по знакомому помещению.       Окно, шкаф, стол, дверь. Его комната.       Он судорожно осматривает себя на наличие ран и травм, что оставил ему отец. Ничего нет. Правая рука цела и невредима. Всё хорошо, это был обычный кошмар и он закончился.       Ллойд спокойно выдыхает и ложится обратно на кровать, не обращая внимания на присутствующую боль во всём теле. Главное, что это было сном.       — Что с тобой?       Голос рядом заставляет вздрогнуть, но и с радостью осознать, что его брат в порядке и всё то действительно было обычным сном. Кай подошёл к кровати, вопросительно смотря на него.       — Кай! Пожалуйста, не давай мне засыпать! — Ллойд берёт брата за руки, сильно сжимая их, и начинает быстро тараторить. — Умоляю тебя! Эти кошмары, они убьют меня! Я не могу так больше! Мне страшно! Я не хочу туда! Прошу тебя, брат, пожалуйста… — парень запинается в тот момент, когда тёплые руки резко выдернули из его ладоней. Кай отошёл от него, смотря странным, безразличным взглядом. — Ка-ай… т-ты чего? — голос предательски дрогнул, а к горлу подкатил ком. — Почему ты так смотришь?       Кай или всё-таки не Кай смотрит на него с ухмылкой, с ехидной и зловещей улыбкой. В полутьме его лицо выглядит ещё страшнее. Парень резко наклоняется к лежащему в кровати, крепко хватая за плечи, заставляя младшего крупно вздрогнуть и испугаться.       — Чт…что ты делаешь…?       Лицо красного ниндзя слишком близко к лицу Монтгомери. Он злобно ухмыляется, видя живой испуг на лице младшего. Ллойд чувствует обжигающее тепло от сжимающих его плечи ладоней, а после нескольких секунд ужасный жар. Он не смог сдержать крика, пытаясь вырваться из хватки.       — Кошмары мучают? — зловеще протягивает парень, сильнее сжимая дрожащие плечи и впиваясь в мягкую кожу ногтями. — Не можешь нормально спать?       — Хватит, перестань! Отпусти меня! — повернув голову, Ллойд видит, как ткань рукава его толстовки сжигается и чувствует, как кожа покрывается ожогами. — Отпусти! Отпусти, мне больно!       — Просишь не давать тебе засыпать? — шатен дожидается момента, когда младший посмотрит на него. — Я сделаю так, что ты больше никогда не заснёшь!

***

      Ллойд подскакивает на кровати, тяжело дыша и жадно глотая воздух, будто не мог дышать несколько минут. Слёзы неустанно текут по мокрым щекам, кажется, что подушка уже полностью пропиталась ими. Он не может их остановить. Комнату освещает тёплый мягкий свет, исходящий от настольной лампы, за окном царит глубокая ночь, звёзды горят на небе маленькими огоньками.       — Ллойд?       Парень дёргается, повернув голову в сторону голоса, и невольно вскрикивает.       — Братишка, всё хорошо, это…       Обеспокоенный и мягкий голос старшего брата больше пугает, чем успокаивает. Ллойд дёргается от вытянутой к нему руки и отодвигается на самый край кровати.       — Не трогай меня! — сквозь слёзы выкрикивает парень, неотрывно смотря на старшего. — Не трогай, пожалуйста…       Он боится, что ему снова причинят боль, боится, что всё это снова превратится в кошмар.       Кай сидел на стуле рядом с кроватью Ллойда всё то время, пока младший спал. Смит отправил сестру спать, сказав, что когда придут ребята, он её обязательно разбудит. Парень даже задремать успел, но когда Ллойд проснулся, то разбудил и его тоже своим громкий вдохом или просто сон был слишком чутким. Кай вскочил со стула, испугавшись сам не зная чего. Он тихо позвал младшего по имени, желая не испугать того ещё больше, но ничего не вышло – он напугал его.       Видя широко раскрытые изумрудные глаза, что смотрят на тебя с невообразимым страхом и ужасом, становится не по себе. Ллойд так испугался его? Или того, с кем его перепутал.       — Братишка, — Кай, пытаясь успокоить младшего, говорит тихо и мягко, протягивая к нему руку, — всё хорошо, это… — он резко останавливается, когда младший брат вздрагивает и отодвигается от него, как от огня.       Ллойд умоляет не трогать его, а слёзы продолжают течь из его напуганных глаз. Кай поднимает руки в капитулирующем жесте, показывая младшему, что не желает причинить ему вреда. Ллойд сейчас так напомнил Смиту маленького ребёнка, того напуганного малыша с большими зелёными глазами несколько лет назад. Кай не знает, чего испугался Ллойд, но очень надеется, что не его самого.       — Всё хорошо, — тихо шепчет парень, но младший не прекращает вертеть головой и умолять не трогать его. Кай сглатывает, судорожно придумывая, как успокоить младшего брата. — Малыш, — решается назвать его тем самым прозвищем, что почти всегда использовалось при упоминании Ллойда. — Это же я, Кай…       — Нетрогайнетрогайпожалуйста…       Слова перемешались между собой, что теперь их почти невозможно разделить друг от друга. Ллойд быстро и неразборчиво шепчет одно и тоже, повторяя слова из раза в раз. Он слышит голос шатена, но всё равно не может быть полностью уверен, что это его брат. Он не может попасться в одну и ту же ловушку несколько раз.       Монтгомери хочет убежать и спрятаться где-нибудь далеко, очень далеко от своих кошмаров, чтобы больше не мучаться, но, к сожалению, физически не может. Его ослабленное тело пробирает дрожь, а острая, ноющая боль охватывает каждую его клеточку и каждую кость. Ллойд боится, что всё, что с ним сделали во сне, было реальностью. Он до сих пор чувствует жгучую боль на своих плечах, как будто чьи-то руки всё ещё обжигают их горячим пламенем.       Ллойд сглатывает, переставая бормотать на мгновение, и слышит тихий шёпот: «Малыш, это же я, Кай…»       Парень моргает несколько раз, чтобы убрать лишнюю влагу с глаз, и всматривается в лицо красного ниндзя. Кай становится под таким углом, что свет от лампы теперь хорошо освещает его лицо.       Непонимание, замешательство, волнение, испуг. Карие глаза блестнули янтарным отливом при мягком жёлтом свете лампы. У парня карие глаза, а не ярко-красные, как во сне. Ллойд видит перед собой Кая, настоящего, своего старшего брата.       Парня бросает в ещё большую дрожь от осознания того, что его брат живой и невредимый сейчас стоит перед ним.       Это было всего лишь сном.       — К-кай! — надрывистый крик вырывается из груди. Ллойд резко поднимается с места, протягивая руки к брату, тот молниеносно сокращает между ними расстояние, крепко, но бережно обнимая его. Судорожные всхлипы превратились в приглушенные рыдания.       Его брат здесь, Кай настоящий, он живой и невредимый, с ним всё хорошо.       — Всё хорошо, всё хорошо, я с тобой, — успокаивающе повторяет Кай, гладя дрожащую спину. — Это просто сон, это был обычный кошмар, всё хорошо.       — Прости, прости меня, пожалуйста, прости! — Ллойд судорожно шепчет извинения, крепче прижимаясь к старшему. — Я не хотел тебе врать! Я вообще не хотел врать вам! Я…я…я не… прости… прости, пожалуйста…       Всхлипы разрывают предложения, голос дрожит и становится то громче, то тише.       — Всё хорошо, успокойся. Я не сержусь, всё хорошо, братишка.       Кажется, что поглаживания по спине и слова успокоения помогают, и Ллойд понемногу начинает успокаиваться, но тут он снова резко дёргается и испуганно вскрикивает.       Немотря на то, что в комнате светло, Ллойду кажется, что вокруг темнота. Из тёмного угла на него смотрит пара кроваво-красных глаз. Он вздрагивает и испуганно вскрикивает, когда в темноте вырисовывается четырёхрукая фигура.       — Г…гр… Гармадон… — Ллойд сильнее обнимает брата обеими руками, сжимая футболку на его спине, и неотрывно смотрит на страшный силуэт в нескольких метрах от кровати.       — Здесь никого нет, Ллойд! Здесь только я! Всё хорошо, — Смит говорит уже громче и быстрее, чтобы младший точно услышал его, гладя по спине и обнимая как можно мягче. Он старается сделать всё, чтобы успокоить младшего брата.       А Ллойд снова вздрагивает, когда Гармадон делает шаг в их сторону. «Не подходи, пожалуйста, не трогай!» иллюзия отца становится всё страшнее с каждой секундой, а всё вокруг погружается во тьму. Монтгомери ужасно боится, что сейчас Кай исчезнет, поэтому он цепляется за него, как за последнюю надежду, что сохраняет его в безопасности.       — Здесь, кроме меня, никого нет. Это лишь твой страх. Это всё в голове, Ллойд. Всё хорошо. Я здесь, я с тобой.       Сквозь пелену собственных мыслей Ллойд слышит родной голос и страх начинает отступать. Занесённый над головой фиолетовый кинжал, что норовил вонзиться в спину красного ниндзя, аккуратно опустился вместе с поднятой рукой. Гармадон делает шаг назад, потом ещё один и ещё. Он медленно отступает назад и исчезает, как и тьма вокруг.       Парень наконец-то делает глубокий вдох, после нескольких секунд задыхания.       — Дыши, Ллойд, дыши! Молодец, вот так, дыши, дыши!       Монтгомери делает хриплые глубокие вдохи и выдохи, чувствуя, как опустевшие лёгкие наполняются кислородом. Тёплые пальцы нежно перебирают его слипшиеся от пота волосы, мягко гладя по голове, внушая чувство спокойствия и безопасности.       Ллойд не понимает, что после всего произошедшего, его опять клонит в сон. Согретый тёплыми объятиями брата он погружается в столь ненавистную темноту.       Наконец-то всё закончилось…

***

      В комнате, освещённой лишь настольной лампой, царит тишина, пахнет спиртом и ещё какой-то вонючей гадостью. На кровати неподвижно лежит юноша. Он просто спит, спокойно и размеренно дышит, совсем не так, как несколько часов назад. Возле кровати суетится мужчина средних лет в белом больничном халате и с очками на носу. Он осматривает больного, проверяет его пульс и дыхание, подсвечивает маленьким фанариком, поочерёдно проверяя оба глаза, и постоянно что-то записывает в свой небольшой блокнот-книжку.       В комнате, помимо врача, есть ребята. Кай и Коул стоят около изголовья кровати, с противоположной стороны от доктора. Джей же, наоборот, стоит у её изножья.       Нервно покусывая губу, парень неотрывно смотрит на то, как легко поворачивается голова его спящего брата, когда врач опять что-то проверяет и записывает в блокнот. Джея пугает полное отсутствие каких-либо движений младшего братика. Он же лежит совсем не двигаясь! Успокаивает только то, что он дышит.       Зейн стоит за спиной доктора и переодически рвётся тому помочь, но старший отказывается принимать его помощь, говоря не мешать. Пиввж вышла из комнаты, сказав друзьям, что скоро вернётся. А уставшая и сонная Ния сидит на стуле, возле старшего брата.       Коул стоит со сложенными руками на груди, пристально следя за каждым движением старшего, и недоверчиво хмурит брови. Этот мужчина не понравился Баккету с самого первого взгляда на него. Когда Ния смогла дозвониться до них и рассказала, что случилось, ребята гурьбой выбежали из участка и помчались в ближайшую больницу.       Тогда была уже полночь и, как на зло, сегодня в ночную смену дежурных врачей не так-то и много. И опять же, к сожалению, свободен от каких-либо дел был только он. Ох, сколько же ребята наслушались от этого «специалиста» по дороге домой. Сколько же было возмущений на то, что его вытащили из кабинета в такой поздний час, заставили лететь так далеко, да и плюс ко всему ему никто не заплатит за «моральный ущерб». Заткнуть его удалось только деньгами. Зейн решил поберечь нервные клетки братьев и оплатил работу старшего.       Единственный плюс нескончаемых заданий и миссий из участка – это то, что ребята получают за них хоть какую-то зарплату.       Страннее всего было то, что мужчина не узнал парней и Пиввж в костюме Самурая Х. А когда ребята заявили, что они ниндзя, так вообще сказал, что ни про каких ниндзя не слышал. Мужчина представился как специалист своего дела доктор Пинг. Придумав какую-то шутку про пингвина и получив за это хмурый взгляд от старшего, Джей решил называть того просто доктором.       — Какой красивый юноша.       Всех в комнате как будто током передёрнуло. Когда доктор вошёл в комнату и увидел спящего Ллойда, у него выражение лица поменялось, а парни в сотый раз пожалели, что не проверили остальные больницы.       В тот момент захотелось вышвырнуть старика из монастыря, но для того чтобы лететь обратно в город и искать другого доктора потребуется время, а лишнего у них нет. Хорошо, что он больше ничего не говорил, а сразу приступил к делу.       Ния точно им голову открутит за то что привели этого дегенерата в дом.       Наконец доктор закончил осмотр и выпрямился, посмотрев на парней, стоящих напротив.       — Имя и фамилия больного? — это первый вопрос, который он задал с того момента как пришёл в монастырь.       Коул и Кай скептически переглянулись. Он действительно не знает кто сейчас перед ним? Как он может не знать про ниндзя?       — Эм… Ллойд Гармадон, — немного потянув с ответом, наконец отвечает Кай, выходя из небольшого шока.       Мужчина исподлобья посмотрел на парня и записал в блокнот.       — Имена и фамилии родителей.       Брови Кая сошлись к переносице. Имена родителей?       Парни хмуро переглянулись, общаясь взглядами. Коул кивнул брату, соглашаясь с его решением.       — У него нет родителей, — Кай встретил скептический взгляд своим хмурым.       Мужчина безразлично посмотрел на парня перед собой, изогнув бровь.       — Опекуны есть? Родственники?       — Мы его родственники, — Коул снова смиряет строгим взглядом старшего. — Мы его старшие братья.       — Ваши имена?       «Он на нас досье, что ли, пишет?!»       Кай бросил на старшего раздражённый взгляд, но всё же назвал своё имя как и остальные.       Опять этот безразличный взгляд и мужчина последний раз быстро что-то чиркнул в блокноте.       — Доктор, скажите, что с нашим братом? — нетерпеливо спрашивает Джей, сжимая и расжимая руку в кулак от нервов.       — Обычная простуда, — небольшой чемоданчик с характерным щелчком захлопнулся.       — ЧТО?! — крик возмущения разнёсся по комнате, разбудив успевшую задремать на стуле Нию. Кай подавился воздухом, когда услышал ответ «специалиста своего дела». У Смита нервно дёрнулся глаз.       — Появились кое-какие осложнения, но это не страшно, — мужчина выглядит совсем непринуждённо, уверенно смотря на шокированное лицо Смита и рядом офигевшего Коула.       — Он задыхается, какая простуда?!       — Скорее всего, вы просто неправильно поняли. Это могли быть панические атаки, во время них происходит приступ удушья.       «Я тебе щас такой приступ удушья устрою!»       Эту угрозу можно запросто прочитать по горящим яростью синим глазам Джея. Только в этот момент мужчина не смотрел на него.       Спокойный и размеренный тон старшего выводит Смита, давя на его подпорченные нервы (подправим: испорченные за последние недели)       — Ваши рассказы про невыносимые боли не имеют никаких доказательств.       Каю так и захотелось показать обеими руками на спящего брата и громко выкрикнуть: «Вот – одно большое доказательство!» Но, похоже, этим всё равно ничего не докажешь.       — Если вы скажете, что это нормально… — Кай угрожающе поднимает указательный палец, скрипя зубами от злости, но договорить он не успевает, так как слышит слово, что стало самым ненавистным за последние недели.       — Это нормально…       Всё, сейчас Кай закипит. Коул буквально почувствовал, как напряглись мышцы всего тела его брата, даже не видя его лица, он знает, что тот сейчас испепелит стоящего человека напротив.       — Да, парень сильно исхудал, но это не смертельно… — а доктор Пинг, несмотря ни на что, продолжает говорить, совсем не заботясь о своём здоровье.       Чувствуя, что сейчас всё выйдет из-под контроля, Баккет ложит руку на плечо брата и с силой сжимает его, призывая того успокоиться.       — Мистер Пинг, хватит, — он быстро прерывает старшего и делает шаг вперёд, чтобы, в случае чего, остановить драку. — Мы поняли…       А мужчину, по всей видимости, вообще не смущают на себе испепеляющие взгляды брата и сестры Смит, что в любой момент готовы наброситься на него, как на пушечное мясо.       — Чтобы более точно определить, что с ним, мне нужны анализы. Мы можем положить его в больницу и там следить за его состоянием.       — Нет! — слово само вырвалось из-за накалившихся нервов. — Спасибо, не надо! — шатен вырывает свою руку из хватки брата и быстро обходит кровать, угрожающе надвигаясь на старшего. Резко схватив того за плечи, Кай разворачивает его, сразу толкая к выходу. Мужчина только и успевает выкрикнуть злобное «Эй!», как Смит с силой выталкивает его из помещения, захлопывая перед ним дверь, чуть не прищемив его длинный нос.       Громкий хлопок двери и очередной разражающий фактор наконец-то исчез из поля зрения. Мастер земли, стоящий недалеко от него, облегчённо выдохнул. Коул рванулся за ним, как только Кай подошёл к доктору, но останавливать драку, к счастью, не пришлось.       — Кай, — помолчав секунды две, Зейн решил всё же озвучить свои мысли. — Это было грубо с твоей стороны.       — Это?! — парень раздражённо тычет большим пальцем себе за спину на закрытую дверь. — Это ещё мягко, я и похуже могу.       — Вы видели, как он на него смотрел?! — Коул развернулся к друзьям лицом, полностью поддерживая позицию Смита. Зубы сжались до скрежета, когда в сознании снова всплыло это странное выражение лица мужчины. — Извращенец! — цедит он сквозь зубы, понимая, что нужно было сделать как Кай, только чуть раньше.       — Он вообще врач?! — то, что этот человек странный, Смит понял в тот момент, когда рассказывал про то, что происходит с младшим. Глаза мужчины словно загорелись безумием, а на его лице появилась странная зловещая улыбка, которую он сразу попытался скрыть. В том, что мужчина неадекватный, не осталось никаких сомнений. И после всего этого отправить к этому извергу лечиться своего младшего брата, свою частичку души?! Лучше убейте. — Где вы его нашли?!       — В больнице, — Джей, раздражённый всеми последними событиями, устало потёр лицо. — Он мне тоже не понравился.       — Так почему другого доктора не нашли? — младшая Смит встала со стула и, положив правую руку на пояс, скептически изогнула бровь.       — В той больнице, в которую мы зашли, не было больше никого свободного, — Уолкер отвёл взгляд, понимая, что это не оправдание. — А в другую мы не пошли, потому что нужно было срочно лететь домой.       — И что в итоге? — взгляд, обращенный на братьев, передал всю раздражённость и гнев Смита. — Этот «специалист своего дела» ничем нам не помог! Он сказал то же самое, что и вы тогда. Слово «нормально» у меня уже вот тут сидит! — Кай приложил ребро ладони к шее, намекая на то, что это слово застряло у него поперёк горла.       Джей открыл рот, чтобы возразить или сказать что-то в ответ, но его прервал слабый голос снизу.       — Чего орёте, ребят?       Вся компания разом обернулась к кровати, откуда и донёсся вопрос, увидев проснувшигося, но сонного младшего брата.       — О, Ллойд проснулся, — Зейн улыбнулся, оставив попытку остановить почти начавшуюся перепалку.       Ллойд сонно моргает, всматриваясь в размывающиеся силуэты братьев, что стали приближаться к нему. Зрение подводит мастера энергии с самого пробуждения, только по голосам парень смог понять, кому они принадлежат.       — Ну, чувак, ты даёшь, — Джей буквально подлетел в проснувшемуся брату, радуясь, что его мысли были лишь ложной тревогой. — Спишь как убитый.       — А? — Ллойд непонимающе приподнимает брови, мысленно радуясь, что теперь может видеть не просто мыльную картинку. Но до него не сразу доходит смысл сказанного.       Светлые брови юноши складываются крышей домика, голова непроизвольно слегка наклоняется на бок, а выражение лица становится настолько милым и невинным, что Уолкер невольно вспоминает моменты из прошлого, когда Ллойд, будучи ещё совсем маленьким, делал такое личико, не понимая вопроса или сути сложившейся ситуации. Прочитав неозвученный вопрос на невинном лице младшего, Джей мягко улыбнулся вспыхнувшим воспоминаниям.       — Говорю, что ты во сне совсем не двигаешься. Как у тебя так получается?       А Ллойд всё равно не понимает, о чём говорит брат, тщетно пытаясь понять, что уже случилось. Видимо, мозг ещё не до конца закончил перезагрузку.       Джей по-доброму усмехается, следя за тем, как младшим, отведя взгляд, задумчего нахмурился. И опять же это выражение лица до жути напоминает то самое, что было у него в детстве.       «Малыш совсем не изменился…»       Мысли остаются в голове, а парень тянется рукой к спутанным пшеничным волосам братика.       — Не думай так усердно, а то и остальное пропустишь, — шатен тихо смеётся, взъерошивая волосы младшего.       — А что это с тем…? — дверь резко открылась, чуть не задев рядом стоящего Смита, и на пороге появилась девичья фигура. Пиввж осеклась, когда все присутствующие одновременно обратили на неё внимание, но быстро собралась и закончила свой вопрос: — Что произошло с тем доктором? Он вышел из комнаты в полном гневе, — взгляд бирюзовых глаз метнулся в сторону Смита, откуда послышалось что-то вроде рыка и скрипа зубов.       — Это не доктор. Это что-то… Непонятное! — Джей так и не смог подобрать подходящего слово для описания такого «экземпляра».       — Привет, Ллойд, — девушка улыбнулась другу, что безмолвно помахал ей в ответ.       Непонятно от чего в комнате вдруг воцарилась тишина. Либо каждый погрузился в свои мысли, либо это уже галлюцинации Ллойда.       — Что случилось? — не желая слышать эту громкую тишину, Ллойд смотрит на всех своих друзей всех членов своей семьи. В ответ они молчат. Парень бегает взглядом от одного брата к другому, от брата к сестре, но почему-то не получает от них никакого ответа. Монтгомери упорно старается сохранять спокойствие, но с каждым мгновением это получается всё хуже и хуже. Он чувствует, что начинает чаще дышать, а его сердце биться быстрее, чем несколько секунд назад.       Спокойствие, только спокойствие. Вдох-выдох.       Взгляд остановился на старшем брате, что стоит возле двери. Как только их взгляды пересеклись, старший отвёл свой, опустив его в сторону. Кай выглядит задумчивым и одновременно расстерянным. Брат долго смотрел на него, он чувствовал его взгляд на себе. Но сейчас он резко отвёл его. Почему? Сразу за вопросом всплывает ответ. Всё, что произошло ночью… это не сон…       Ой-ой-ой… нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет.       Время вокруг внезапно замедлилось. Всё вокруг стало мутным и еле различимым.       Только не сейчас… Не надо, пожалуйста!       Кай не поднимает взгляд, смотрит куда угодно, но не на него. Он вспомнил всё: кошмары, невыносимую боль, нервный срыв старшего, хлопок двери, свои слёзы, иллюзию отца…       Кажется, никто не замечает того, что младший не сводит взгляда со Смита, что он начал глубже дышать, вдыхая и выдыхая воздух ртом, что его зелёные глаза расширились и наполнились страхом.       Хотя, они просто не успели этого сделать… В течение нескольких секунд.       Ллойда спасает ответ ледяного ниндзя, что резко прозвучал в полнейшей тишине:       — Мы вызывали доктора, чтобы он проверил, что с тобой.       Монтгомери облегчённо выдыхает, чувствуя, что что-то невидимое перестает сдавливать его грудь, позволяя дышать нормально.       — И-и… что он сказал?       Вместо ответа Зейн подходит к кровати и только потом с лёгкой улыбкой отвечает:       — Мне нужно осмотреть тебя, чтобы подтвердить правдивость его диагноза.       Ллойд снова теряется, а куча мыслей проносится в голове. Что за диагноз? Они смогли понять чем он болеет?       — Знаю, мы с Зейном уже делали осмотр несколько дней назад, но я надеюсь, ты не будешь против, если мы сделаем его ещё раз? — Пиввж подошла на помощь Джульену, понимая, что Ллойд до сих пор ещё не проснулся и не может понять, что от него хотят.       Монтгомери как-то неуверенно кивает и приподнимается на руках, всё ещё анализируя сказанное подругой. Он пропускает тот момент, когда неожиданно, даже для себя самого, руки его дрогнули и он упал обратно. Парень почувствовал что-то мягкое под спиной, но не матрас и не подушку. Джей быстро среагировал, поймав младшего брата раньше, чем он упел упасть.       — Острожней, братишка, — ласково говорит он, когда встречается с расстерянным взглядом изумрудных глаз.       Ллойд не понял, как слабость так резко появилась, что руки не выдержали его веса. Мастер молнии помог сесть младшему, а сам сел рядом на край кровати.       Пиввж попросила задрать футболку, Ллойд бесприкословно послушался. Глаза парня стали слезиться, хотя плакать ему вроде не хочется. Он закрывает глаза, чтобы не раздражать их даже слабым светом.       Ллойд невольно вздрагивает от прикосновений чужих рук к своему телу. Он хочет выровняться, но при малейшем движении его кости начинают неприятно ныть. Голова тяжёлая, держать её становится всё труднее.       Ослабев почти полностью, Ллойд ложит голову на плечо старшего брата, что сидит рядом. Он сразу чувствует его руку на своей макушке, что начинает мягко поглаживать его голову.       Кай видит всё это, но не подходит. Ноги будто приковались к полу. В голове пробегают воспоминания: Ллойд со слезами на глазах умоляет не трогать его. Смит знает, что это всё из-за кошмара, но что-то останавливает его подойти к кровати, да и в глаза посмотреть младшему тоже.       Ллойд резко вздрагивает, чувствуя ледяной холод от фонендоскопа. Ноющая боль в груди возвращается. Она начинается там, где находится металлическая воронка, от которой исходит ледяной холод. Он будто проникает внутрь, проходит через кожу и впитывается в рёбра, заставляя их больно ныть.       — Сердце бьётся очень быстро, — рассуждает вслух девушка-ниндройд, — В несколько раз быстрее нормы.       — Тебе страшно? — шёпотом спрашивает Джей, наклоняясь к уху младшего брата.       Ллойд отрицательно мычит, желая сказать о боли, но с силой закусывает губу, когда кишечник внезапно скручивается. Несколько секунд удаётся терпеть боль и не издавать ни звука, но потом нет. Ллойд обхватыввет себя руками и сгинается пополам, не сумев сдержать стон.       Все в комнате дернулись в сторону младшего, но ближе всех к нему были Джей, Зейн и Пиввж. Джей расстерялся, он не понял, что произошло. Не понял, почему Ллойд вдруг наклонился вперёд и сильно сжал себя руками. Он испугался за брата, но что сделать и как ему помочь, не знает.       Мастер льда сообразил быстрее, он быстро поднял скорчившегося от боли младшего и уложил на спину. Ллойд не расцепил руки, продолжая крепко обнимать себя. Он плотно сжал зубы и сильно зажмурился.       Никто, кроме Кая и Нии, ещё не видел приступов младшего, поэтому и впали в некий шок, но Зейн выглядел более собранно. Он начал быстро расспрашивать младшего о том, где и что у него болит, но тот лишь болезненно мычал в ответ, ворочая головой на подушке.       — Ллойд! Скажи или покажи где именно болит?       — Везде… — парень смог выдавить из себя слово, прежде чем снова стиснул зубы.       Болеть реально начало всё тело, неожиданно и резко. Перестав ворочать головой, Монтгомери попытался спокойно вдохнуть.       Снова резкий металлический холод – Зейн убрал руки младшего, которыми тот крепко обхватывал себя, и сам аккуратно приложил свои ладони к горячей коже, начиная сканировать через прикосновение, а не зрение.       Ллойд сильно прикусил губу, зажмурившись. Но, к сожалению, он не смог долго выдержать. Резким движением Монтгомери ударяет чужие руки, убирая их от себя, и поворачивается на бок, скрючиваясь в позу эмбриона. Слёзы снова полились из глаз – откуда у него столько жидкости в организме, когда он почти ничего не пьёт?       — Не может быть… — ошарашенно смотря то на свои ладони, то на Ллойда, в недоумении молвит Зейн. — Этого не может…       После нескольких секунд мучения младшего брата барьер терпения Смита наконец-то треснул, а его решение теперь никто не сможет оспорить.       — Мы едем в больницу, — Кай выдаёт это таким строгим и решительным голосом, что сам сенсей Гармадон мог бы позавидовать. Парень быстро разворачивается к двери, намереваясь пойти заводить двигатель «Дара судьбы».       Они сейчас же полетят в город! И это не обсуждается!       — Кай, стой! Стой, стой, стой, стой! — Зейн добежал до Смита раньше, чем он успел выйти из комнаты. Мастер льда схватил брата за руку. — Подожди, не иди никуда.       — Ты видишь, что с ним происходит?! — Кай махнул рукой в сторону сжавшегося в комочек младшего брата, что почти безшумно плачет, пытаясь заглушить всхлипы в подушке. — Предлагаешь его так оставить?!       — Нельзя идти в больницу, — Зейн смотрит таким взглядом, который Кай впервые не может понять.       — Почему?! — Смиту надоели эти загадки, ему хочется уже наконец-то узнать причину всего происходящего. — Почему нельзя?!       — Никто не сможет понять, что с ним, потому что это не болезнь, — Джульен на секунду останавливается, увидев, как дёрнулся Кай, когда за спиной послышался хоть и негромкий, но резкий крик боли младшего. — Это тёмная магия.       Нахмуренные брови парня удивлённо поднялись. Кай смотрит на брата неморгающим взглядом несколько секунд, переваривая полученную информацию.       — Что…? — он продолжает буравить взглядом титанового ниндзя, всё ещё надеясь, что ему послышалось. Кай опускает взгляд, потрясённый услышанным. Почему это так шокирует его, когда им всем уже не раз приходилось сталкиваться с подобным?       Джей и подбежавший к кровати Коул, пытаются как-то успокоить младшего, но они понятия не имеют, чем могут ему помочь в данный момент.       — Поверни его на спину, — Коул вздрагивает от голоса рядом, но потом видит Пиввж с каким-то шприцом в руке. Она взяла правую руку младшему и разогнула в локте. — Держи крепко, чтобы не дёргался, — брюнет молча кивнул и сделал так, как попросила подруга.       Из-за того, что его схватили и крепко прижали к кровати, в сознании снова стали вырисовываться картинки обрывков воспоминаний. Острый укол в руку означает, что ему что-то вкололи в вену, а значит сейчас опять начнут бить. Слёзы катятся из глаз с большей силой, он пытается вырваться из чужих рук, но не может, его ноги тоже прижали к матрасу, чтобы он не мог пошевелиться.

Правую руку крепко держат, придавив ногой к битонному полу. Резкий рывок наверх и кость предплечья с хрустом ломается пополам, разрывая острыми концами мягкие сухожилия.

      — Ллойд, потерпи немного, тебе станет лучше!

      Широкая и жёсткая подошва сопога с силой давит на грудь, вдавливая парня в каменный пол. Слышится громкий хруст ломающихся рёбер – кости ломаются одна за другой, вызывая крик боли и мокрый кашель.

      Ллойд судорожно осматривает свою целую руку, но солёная жидкость в глазах размыливает картинку. Тяжёлые вдохи не набирают кислорода в лёгкие. Мгновение и тело расслабляется – парень перестал двигаться и плакать, потеряв сознание.       — Ллойд! Ллойд! — мастер земли потряс младшего за плечи. Страх накатил так же резко, как и Монтгомери перестал двигаться. — Пиввж, что ты ему вколола?! Снотворное?! — Коул начал щупать пальцами пульс на горячей шее.       — Нет, обезболивающее, — изумилась девушка.       — Он потерял сознание, — голос Нии прервал попытки Джея разбудить больного юношу. — Уже шестой раз, — она подходит к кровати и, поджав губы, гладит младшего брата по голове. Девушка хмурится, почувствовав подушечками пальцев поднявшуюся температуру. Она старается не обращать внимания на прожигающие её удивлённые взгляды парней и игнорирует ошарашенный восклик своего парня, что переспросил недавно названное ею число. — Пиввж, введи ему жаропонижающее, а то таблетки и сироп уже никак не помогают.       Подруга кивнула, сразу приступив к откапыванию нужного лекарства в коробке с медикаментами. Ния облегчённо выдохнула, прикрывая глаза, когда заметила, что грудная клетка младшего снова начала вздыматься. Подняв голову и встретившись со взглядом старшего брата, она одним кивком головы успокаивает его, безмолвно сообщая, что Ллойд дышит.       Сердце мастера огня замерает в груди каждый раз, когда младший брат начинает задыхаться или теряет сознание, и кажется, что сейчас и он вместе с ним отключится, но вместо этого ему приходится лицезреть все его мучения и страдания.       Кай сглатывает и наконец выходит из состояния некого шока. Он резко поворачивается к брату и крепко хватает за плечи, разворачивая лицом к себе.       — А теперь заново и по-понятней! Какая ещё тёмная магия?!

***

      — То есть, если я правильно понял, эта тёмная магия создала защитное поле, которое и не давало нам всем увидеть реальность происходящего? — после недолгого, можно даже сказать быстрого объяснения от друзей-ниндройдов сделал заключение Коул.       — Да, — Пиввж кивнула в знак подтверждения своих слов.       Оказалось, что ребята очень, ОЧЕНЬ зря отказывались верить Смиту и слушать его. Почти все его подозрения оказались правдой. Всех без исключения эта новость поразила, а вот Смита ужаснула.       В тот момент он схватился за голову, сжимая пальцами волосы и сильно зажмурился. «Нет!» выкрикнул он, прерывая монолог Зейна, «Скажи, что это неправда! Зейн, умоляю, скажи, что ты ошибся и всё не настолько плохо!»       Парни только сейчас начинают входить в курс дел, в то время как Кай уже почти утонул в этих ужасных догадках.       Узнав, что теория о яде оказалась самой правдоподобной, Кай застонал от раздрожения и досады. Смит с каждой секундой всё больше удивляет братьев, а его поведение настораживает. Только когда парень наконец выпалил всё, что накопилось в голове и душе, остальные смогли понять его, хоть и не до конца.       В сознание вгрызласть ядовитая мысль с острыми шипами:       «Я не смог его защитить… снова!»       Осознание того, что Ллойд мучался от невыносимых болей, задыхался и терял сознание немыслимое количество раз все эти две недели – это самое худшее, что могло произойти с Каем. И всё это время никто, абсолютно никто не мог ему помочь, даже рядом не находился в такие страшные моменты. От этих мыслей хочется рвать на себе волосы, кричать, бить всё, что попадётся под руку, плакать и наконец проснуться…       Смит начал по-настоящему желать того, чтобы всё это оказалось обычным сном. Чтобы он проснулся и обнаружил младшего брата здоровым и невредимым.       Кай каждый раз обещает и клянётся себе, что будет оберегать и защищать младшего, но каждый раз проигрывает и Ллойд снова во что-то ввязывается. Точнее, проблемы сами обрушиваются на его бедную голову.       Сейчас Кай меряет шагами кухню, где они собрались для разговора, в котором участвуют все, кроме младшей Смит, она решила остаться со спящим Ллойдом, а информацию узнать позже. Только шагая от одной стены к другой, мастеру огня удаётся усмерить свой пыл и не поджечь их собственную кухню. Подойти к нему никто так и не решился, потому что последствия никому неизвестны.       — И почему это защитное поле исчезло именно сейчас? — следуя взглядом за братом, ходящим из стороны в сторону и, кажется, уже совсем не слушающим разговор, Джей поворачивается к замолчавшему Зейну.       — Кто-то играет с нами злую шутку, — Джульен отвечает на вопрос, не замечая этого, просто произнеся мысли вслух.       — Когда найдём этого мерзавца, от него мокрого места не останется, — брюнет сжимает кулак до побеления костяшек, а зубы до неприятного скрипа. Своей новостью об удалённых записях он лишь подлил масло в огонь и терпение Смита окончательно лопнуло. Парни услышали все возможные ругательства, которые знали и не знали до этого момента. Коул даже не знал, что таким необычным образом можно обозвать полицейских, при этом не используя никаких матов.       На кухню зашла брюнетка, как раз в тот момент, когда в ней воцарилась тишина. Ния скользнула по всем удивлённым и прищуренным взглядом и молча подошла к столешнице. Кай подошёл к сестре сразу, как только заметил её присутствие.       — То есть, всё это время нас водило за нос какое-то грёбанное заклинание?! — в который раз раскипятился Джей, только уже шёпотом, чтобы лишний раз не раздражать брата. В его голове этот факт никак не может уложиться. — Что за идиотизм?! Почему мы не смогли этого раньше заметить?!       — Зейн же уже объяснил, — Коул устало вздыхает, но всё равно решает повторить для брата. — Тёмная магия не давала этому случиться.       — А как тогда Кай замечал что-то?       — Он был внимательнее нас всех, — в тихие перешёптывания встряёт Джульен, рассуждая так же шёпотом. — да и…       — Повышенное чувство ответственности, — за него заканчивает Коул, провожая упомянутого взглядом – Кай вышел из кухни вместе с сестрой. — У него это с детства. Как он по вашему смог воспитать Нию?       Дверь вновь открывается и в комнату заходит Смит. Решительность в его взгляде говорит о многом.       — Надо что-то делать! — Кай останавливается около стола, за которым сидят ребята. — Если нельзя в больницу, то сделай сам какое-то лекарство, — он обращается к Зейну, что отрицательно качает головой.       — Не могу.       — Почему?!       — Чтобы приготовить противоядие, мне нужно знать состав яда.       Кай раздражённо выдыхает, не оставляя своих попыток.       — Тогда сделай анализ крови, у Пиввж есть всё необходимое.       — Она уже пробовала, ничего не вышло.       Парень застонал от раздрожения, усталости, досады и плачевности всей ситуации.       — Неужели нет никакого выхода?!       — Мы поищем ответы в библиотеке.       — Уже всю перерыли! Нет там ничего!       — Тогда мы не знали, что ищем…       Каю показалось, что Зейн стал говорить так же, как Ву… загадками. Парень вздрагивает от резкого звука из коридора. По монастырю разнёсся девичий крик и звон разбившегося стекла.       — Ния!       Страх не успевает нарисовать никаких сцен в голове, как Смит уже выбежал из кухни.

***

      — Кай! — Ллойд со всех ног бежит за каштановолосой макушкой, что мелькает впереди, громко крича ему вслед. — Подожди!       — Не отставай, зелёнка!       Шатен бежит быстро, не обращая внимания на отчаянные крики младшего о том, чтобы сбавить ход, он буквально мчится по окутанному тьмой коридору.       А Ллойд не успевает. Он старается бежать быстрее, но понимает, что лишь ещё больше отдаляется от брата.       — Я не успеваю! — он задыхается от долгого бега, но темпа не сбавляет. Монтгомери просто мечтает выбраться из этого ужасного места. — Остановись!       Кай не слышит его, он слишком далеко. Шатен забегает за какой-то невидимый угол, что закрывает своей тьмой его красное кимоно.       — Нет, нет, нет, нет, СТОЙ!       Ллойд не успевает добежать до брата и тот в буквальном смысле слова испоряется из поля зрения.       — НЕТ! Нет, нет, нет, нет!! — парень с глухим стуком ударяется об невидимую стену, что не даёт ему пройти дальше. — Кай, вернись! Не оставляй меня здесь одного! — вместе с криком с уст вырывается сдавленное рычание, Ллойд бьёт кулаками невидимую глазу стену, что разделила его со старшим братом, пытаясь разбить её. — АААА! ДОСТАЛО! — злобный крик зелёного ниндзя разнёсся по всепоглощающей тьме, отскакивая эхом от несуществующих стен.       — Достало! — вторит ему многократно в ответ эхо. — …достало …достало …достало!       Ллойд оглядывается по сторонам, бросая злобный взгляд на каждый сантиметр тьмы. Вокруг нет ничего, кроме чёрной темноты.       — Заткнись! — злится на эхо собственного крика младший брат всех ниндзя. Повторяющееся слово капает ему на нервы.       — …заткнись …заткнись …заткнись! — эхо повторяет за ним каждое слово, повторяя его несколько раз, будто насмехается над бедным юношей.       — Хватит! — Ллойд стонет от безысходности, зарываясь пальцами себе в волосы. На глаза наворачиваются предательские слёзы.       И снова он застрял здесь. Наедине со своими кошмарами. И никто его отсюда не вытащит.       Он. Здесь. Совсем один.       Ллойд опускается на пол, притягивает к себе колени и прячет голову в сгибе локтя. В чёрном пространстве раздаются злобные выкрики и громкий хохот. Голоса насмехаются над ним, унижают его и обвиняют во всевозможных грехах и бедах.       — Разбудите меня кто-нибудь… — тихий всхлип сопровождает шёпот. — Пожалуйста…       Каждый раз одно и то же. Каждый раз он попадает в одну и ту же ловушку своего сознания. Каждый раз кошмары становятся всё хуже и страшнее. Каждый день он проигрывает самому себе. В этой борьбе он проигравший, а кошмары – победители. Он не знает, как возможно победить их и как вообще возможно с ними справиться. Это факт, с которым парень не хочет мириться. Он желает победить свои страхи раз и навсегда, но как это сделать он понятия не имеет.       Нескончаемый поток мыслей прервала резкая боль в спине. С вскриком боли парень дёргается вперёд, падая на руки, что упираются в пол. Ллойд почувствовал, как что-то ледяное и острое прошло сквозь него. Опустив голову, парень испуганно вздыхает. Длинное наточенное лезвие меча разрезало его кожу и мышцы спины, прошло меж рёбер и теперь торчит окровавленным концом из груди.       Ллойд сглатывает, чувствуя металлический вкус слюны, сразу понимая, что это кровь. Парень отчаянно пытается убедить себя в том, что всё это сон и простой кошмар. Но боль слишком реальная, чтобы мозг поверил в это утверждение.       Неожиданно кто-то давит на мечь и его окровавленный конец удлиняется, выходя дальше из раны. Парень кричит в агонии, так как ничего другого сделать не может, его руки будто прилипли к полу.       — Я разочарован в тебе.       Как гром среди ясного неба раздаётся голос мастера Ву над головой. Ллойд поднимает голову и встречается с гневным взглядом своего учителя.       — Д-дядя? — до неузнаваемости хриплый голос сходит с губ, на которых появляется кровь. Ллойд чувствует, как она поднимается по горлу и заполняет ротовую полость. Кашель вызывает ещё больше боли в груди.       Седые брови родственника злобно нахмурены, в его взгляде можно прочитать лишь безразличие и отвращение к парню. На поясе висят пустые ножны, а белое кимоно испачкано каплями крови.       Страшное, ужасающее осознание приходит к ниндзя – мечь, что торчит из его груди, принадлежит дяде.       — Не смей называть меня так, — грубо отвечает старик. — Ты не достоин называться моим племянником.       Он не успевает впасть в шок от такого заявления, как мастер Ву делает резкое движение своим посохом, ударяя его дрожащие руки, и Ллойд падает на пол. Мечь с невыносимой болью выходит обратно из спины.

***

      Ни крика, ни стона, ничего не было слышно после глухого стука об пол чего-то тяжёлого. Ллойд слабо, но часто дышит, щекой чувствуя ледяной пол. После падения проходит несколько секунд и зрение снова возвращается к нему. Монтгомери видит дверь, стол и шкаф – он в своей комнате. Какое же это облегчение – всё это было просто кошмаром. Но что-то осталось после него. Страх и боль.       Ноющая боль в груди усиливается, когда напряжение в руках возрастает и Ллойд приподнимается на локтях. Оставаться лежать на полу – не самая лучшая идея. Его шатает из стороны в сторону, точно так же, как и его сознание мечется между реальностью и миром снов, что за последние недели стал для мастера энергии местом пыток.       Ллойд сглатывает, морщась от неприятного ощущения и странного вкуса, не понимая, что он напоминает кровь, а во рту всё печёт. Он залезает обратно на кровать, садясь почти на самый край. Жмурится и стискивает челюсти, рукой потирая ноющую грудь.       Сейчас всё пройдёт, безнадёжно убеждает он себя, сейчас станет легче.       Головная боль внезапно возвращается и теперь не понятно, что болит сильнее: голова, грудь или живот?       Ллойд сильнее хмурится, сжимает зубы до неприятного скрипа и чувствует, как тело начинает мелко дрожать. Табун мурашек пробегает по спине, от чего он ёжится и потирает правое плечо. Взявшись за краешек одеяла, тянет его на себя и сильно укутывается, ложась на бок и прикрывая глаза.       Похоже, его болезнь вышла на новый уровень: теперь ещё и нос забит – дышать приходится ртом, а из-за этого во рту и в горле пересыхает намного быстрее. В горле першит, а ещё неприятно дерёт при глотании. Во рту всё печёт и жжёт, но почему-то это сейчас несильно волнует.       Ллойд подтягивает к себе колени и прикусывает губу. Тишина вокруг давит на него, будто пытается раздавить его голову. Каждая секунда тянется невыносимо долго.       Резкий выдох и парень расслабляется, открывая глаза. Ненадолго отпустило. Ллойд делает несколько глубоких вдохов, чтобы выровнять сбившееся дыхание.       Спокойный выдох, Ллойд поворачивается на спину. Тупо пялится в потолок, но совсем недолго – это занятие быстро наскучивает.       «Нужно мыслить позитивно.»       Начинает рассуждать его неунывающая часть личности в голове.       «Ищем плюсы в моём положении.»       — Я всё ещё жив, — начинает произносить мысли вслух, потому что тишина вокруг ужасно надоела. — Не умер пока.       От этого даже смешно, так что Ллойд позволяет себе усмехнуться. Каждый день он буквально находится на волоске от смерти, но каким-то чудесным образом просыпается на следующее утро и снова и снова испытывает на себе всю боль и мучения, что сопровождают эту треклятую болезнь.       Тихие рассуждения зелёного ниндзя продолжаются после глубокого вдоха. Дышать полной грудью и не испытывать при этом боли, стало его любимым занятием, после каждого обморока.       — Я дома, а не валяюсь где-нибудь на улице или в каком-нибудь подвале. Я не в плену у какого-нибудь злодея или у того же Оверлорда, — конец предложения должен был прозвучать злобно, но вышло слишком вяло. Ллойд взялся рукой за голову, прикрывая глаза. — Со мной рядом ребята, — он наконец-то произносит самую важную часть его положения, от которой он должен быть счастлив.       Он не один.       — Моя семья со мной и я не один, — глаза начинают щипать и наполняться слезами. — Я не один… — горло сдавливает непроглатываемый комок. — Я не один! — громко выкрикивает парень, будто убеждая самого себя в этом.       Ллойд поворачивается на бок и вытекшие из глаз слёзы стекают на подушку. Он до боли закусывает губу и со все дури ударяет кулаком чутка влажную подушку.       Ребят сейчас нет в монастыре, он в этом даже не сомневается. Он ведь сам говорил им, что всё с ним хорошо и они могут идти в город.       Чем он тогда думал?! Какой же он идиот, раз вообще позволил таким словам выйти наружу.       Боль возвращается намного раньше, чем он ожидал – так никогда не было раньше.       Доигрался…       «Ненормальный, дурак, идиот! Ничему меня жизнь не учит!»       Ллойд лупит кулаком подушку, потому что боль во всём теле становится невыносимой, а по-другому что-то сделать не получается, как и закричать собственно.       Теперь ему точно никто не поможет.       Болит теперь не только сердце, боль расползлась по всей грудной клетке: болят рёбра и внутренние органы, желудок горит, а кишечник скручивается.       Зачем он так долго терпел эту боль?! Теперь всё стало намного хуже.       Ллойд не хотел, чтобы кто-то из родных испытал то, что испытывает он, чтобы кто-то из друзей увидел его таким.       А теперь Ллойд боится, что остался совсем один. И это правда. В монастыре точно нет никого, кроме него. И всё это его вина.       Страх одиночества? Кажется, он уже испытывал это чувство ранее.       Невыносимая боль и страх одиночества, полностью охватившие парня, вылились в неконтралируемые слёзы. Ллойд сжался в колачик, поджимая ноги, и ещё сильнее укутываясь в одеяло.       Ледяной холод сковал его тело. Как может быть настолько холодно летом?! Откуда появился этот ветер, что разнёсся по всей комнате?       Внезапно солнечный свет сменился кроваво-алым. Ллойд не понял, что произошло и как это вообще возможно. Всё вокруг, все предметы в комнате стали чёрными, а освещение красным. Из чёрных закоулков стали выползать тени, тянясь когтистыми руками к кровати юноши.       Зелёные глаза расширились от ужаса и страха.       — Ллойд! Лло-о-ойд…! Лло-ойд Гармадо-о-он…! — злобно шипят голоса, повторяя его имя неоднократно.       «Это всё сон, это всё сон, это сон и я сейчас проснусь!»       Ллойд накрывается одеялом с головой, лишь бы не видеть и не слышать всего этого. Он просто хочет проснуться.       Страшные голоса слышатся отовсюду. Крики и смех, они насмехаются над ним, заставляя прятаться в одеяло с головой и сильнее затыкать уши.       Голоса вышли из кошмаров, они преследуют его?       «Я схожу с ума?!»       — Предатель… Слабак… Óни…! Монстр…! — громко шипят голоса из тёмных уголков комнаты.       — Нет! Хватит! — хриплый крик вырвался сквозь слёзы. Ллойд крепче обнимает свои дрожащие плечи, пряча голову всё глубже под одеяло.       «Пожалуйста, пусть сегодня они не ушли!»       — Ребята! — парень набрался смелости позвать кого-нибудь на помощь. А вдруг кто-то из них остался?       Что за бред он несёт? Это всё в голове! Это всего лишь глупое воображение! Этого ничего нет!       Черная рука тени схватила юношу за щиколотку, крепко сжимая костлявыми пальцами.       — Отпусти! — выкрикнул зелёный ниндзя, отчаянно пытаясь вырваться из скользких лап. — Ния! Коул! Кто-нибудь!       Пиная ногами чёрную тварь и извиваясь словно змея, Ллойд пытается спрятаться от всего этого под одеяло, не понимая, что сам добровольно заходит в ловушку – тяжёлое одеяло сковывает движения ослабленного тела.       А чёрные руки хватают крепко и больно, сжимают до синяков и кровавых пятен. Резкие ломанные движения конечностей – прямо как в том сне. Костлявые руки поднимаются выше, оставляя после себя синяки на бледной коже. «Тварь» залезает под одеяло, быстро ползя наверх.       Как бы Ллойд не старался сопротивляться, все его удары проходят сквозь «тень» и никак не помогают. Они лишь ещё больше выматывают больного юношу.       Когда чужие руки до крови сжали дрожащие плечи, Ллойд смог увидеть лицо своего мучителя. Огромный рот, растянутый на всё лицо до самых ушей, которых нет, наполнен маленькими, кривыми и многочисленными зубами; пустые глазницы, из которых вытекает кровь; нет ни носа ни ушей.       Монтгомери не знает какое чувство сейчас сильнее, ужас и страх или тошнота от увиденного.       — Какой ты жалки-и-й, мальчиш-шка! — хрипит тварь щипящим голосом. — Зовёш-шь на помощь, когда становится слиш-шком поздно-о-о…       Ледяные пальцы с длинными ногтями обхватили шею парня, сильно сжимая её. Крик ужаса и боли вновь застрял в горле, так и не выбравшись наружу. Из мокрых глаз снова полились слёзы.       Наверное, вот он – конец его жизни. А ведь Ллойд только решился рассказать обо всём, что помнит. Как же всё-таки судьба жестока к нему.       Резкий удар солнечного света в пекущие от слёз глаза стал чем-то похожим на глоток кислорода, которого совсем не осталось в лёгких. Резкий вдох прохладного, смешанного с сыростью воздуха отрезвил помутневшее сознание, наконец возвращая бедного юношу в реальность.       Комнату больше не освещает кровавый свет, все тени с когтистыми руками уползли обратно в тёмные щели, а недавно сжимающая его горло тварь исчезла. От всей этой жути не осталось ничего, только осадок живого страха и ужаса в изумрудных глазах и ужасная боль и дрожь, что пронзают всё тело.       Мыльный силуэт кого-то, кто стоит возле кровати, склонился ближе к лицу Монтгомери.       — Ллойд, что с тобой?!       Спустя несколько мучительно долгих секунд до ушей наконец дошёл нежный голос сестры, что наполнен неописуемым страхом и волнением, почти как у него самого.       Разглядев в девушке родного человека, Ллойд, не контролируя свои действия, резко поддался вперёд, обнимая опешившую Нию, почти так же, как ночью обнял Кая, только не так крепко и неконтралируемо больно.       Напуганная состоянием брата брюнетка невольно вздрагивает, когда её резко обнимают, а дрожащие руки сцепляются на её спине. Ллойд плачет совсем тихо, почти безшумно всхлипывая и вжимаясь в спасательный комок каждый раз, когда Ния перестаёт гладить его по голове.       Только сейчас девушка поняла, о чём говорил ей брат, когда сказал, что Ллойду что-то мерещится. И сейчас совсем не имеют никакого значения осколки разбитой посуды, разлитая жидкость на полу и воляющийся поднос, что выпал из рук брюнетки, когда она увидела, что происходит с младшим братом.       Он будто видит то, чего не видит она. Глаза, полные слёз и страха, смотрят на что-то за её спиной, но только Ния знает, что в комнате, кроме неё, никого нет.       — Тш-ш… — мастерица воды проводит рукой по голове, пропуская сквозь пальцы золотистые волосы – старается гладить младшего так же, как гладил её Кай в детстве, когда она чего-то пугалась или просто, чтобы успокоить. Ния шепчет успокаивающие слова и с облегчением чувствует, что Ллойд понемногу успокаивается.       Она так и не заметила перепуганного брата, что остановился в коридоре напротив открытой нараспашку двери. Она даже не услышала звук бега, когда к комнате примчались остальные – она слишком погружена в свои воспоминания и мысли о том, чтобы успокоить младшего брата.       Зная, что вломиться в комнату, когда уже нет в этом необходимости – плохая идея. И вероятность того, что они только больше напугают Ллойда, намного больше 80%, Кай развернул друзей и, толкая в спины, отвёл обратно на кухню.       Всё же, Каю и Коулу придётся рассказать о галлюцинациях их младшего брата. Хоть они и хотели оставить эти моменты забытыми…

***

      Начинало смеркаться. От ужасной слабости ноги уже, наверное, раз пятидесятый подкосились и выматанный за ночь Монтгомери упал на каменные ступеньки.       Штаны парня изорваны, потрёпаны и пропитались алой кровью, что снова стала течь из разодранных коленей. Шипя от боли, парень поднимается в исходное положение, выравниваясь.       Прикрытые изумрудные глаза пустым взглядом смотрят на острый угол ступеньки, что окропился тёплой кровью. Алая жидкость смешалась с пылью камня и грязными ручейками теперь стекала по вертикальной стороне ступеньки.       Не проронив ни слова, Ллойд возобновляет шаг, поднимаясь выше, совсем не обращая внимания на пульсирующие болью ноги. Парень идёт размеренным и, на удивление, быстрым шагом. Он будто опасается того, что кто-то может его увидеть. Небо неспешно окрашивается в розовые оттенки, а тьма на горизонте уже совсем развеялась, уступая место утренним лучам солнца.       Ворота лениво отворились, издавая протяжный скрипучий стон, но обладатель изумрудных глаз вообще не обратил на это внимания. Он будто загипнотизирован. Уставший и потрепанный вид, полуприкрытые глаза, дрожащие ноги и подрагивающие руки, но, несмотря ни на что, парень идёт к двери в монастырь.       Повсюду тишина и темнота, что постепенно рассеивается утренним светом. Ллойд заворачивает на кухню. Быстро набирает воду в электрический чайник и ставит кипятиться. Все движения точные и быстрые, кажется, что это делает не сам подросток, а кто-то управляет его ослабшим телом.       Трясущиеся пальцы небрежно разрывают пакетик и несколько чайных листиков падают в кружку. Пакетик прячется в карман чёрной кофты. Кипяток тонкой струйкой льётся в чашку, оттуда сразу же начинает валить пар и не самый приятный аромат.       Парень не ждёт даже двух минут, чтобы дать чаю остыть, и почти сразу выпивает всё до дна, обжигая язык и горло. Непроизвольно шипит от жгучей боли и вдыхает ртом холодный воздух.       Невыносимая слабость одолела зелёного ниндзя и заставила сесть на стул. Потяжелевшая голова опустилась на сложенные на столе руки. Сон окутал парня слишком быстро.       Маленькая птичка села на ветку сакуры, что растёт во дворе монастыря Кружитцу. Из крошечного клювика стало выходит мелодичное чириканье. Прервав своё пение, пернатая удивлённо повернула голову в сторону невысокого здания. Что-то привлекло птицу и, вспорхнув с ветки, она подлетела к закрытому окну.       Настойчивый стук о стекло вырвал Ллойда из сна. С обратной стороны окна сидит птичка, почти непрерывно стуча по стеклу своим маленьким клювиком.       — Аа… мгм… — головная боль, внезапно нахлынувшая на него, сдавливает его голову со всех сторон, не давая парню даже нормально проснуться. Монтгомери повернулся к окну, широко раскрыв глаза от удивления. — Уже утро? — парень задумчего хмурится, потихоньку возвращаясь в реальность.       Горло жжёт, а во рту печёт. Парень шипит, глотая ртом прохладный воздух. Создаётся впечатление, что он залпом выпил кипяток, но он же нормальный. Что за идиот будет так делать?!       Видимо, этим идиотом является он.       Пустая, но ещё не остывшая керамическая чашка является неплохим доказательством.       Он сидит так ещё несколько секунд, а потом встаёт с места. Колющее и жгучее чувство в коленях отправляет ниндзя обратно на стул. Ллойд приземляется на плоскую деревянную поверхность и непроизвольно шипит от боли.       — Мои ноги… — парень втягивает через сжатые зубы воздух, рассматривая плоды утренних падений на лестнице. Изорванная ткань штанов прилипла к открытым ранам, а торчащие нитки смешались с грязной кровью. Ллойд кусает губу и сильно зажмуривается, подавляя болезненный стон.       «Где я ходил? Или я только падал всю ночь?»       Превозмогая боль, блондин встаёт на дрожащие раненные ноги. Он цепляется за ближайшую стену и еле-еле направляется к выходу.       «Нужно срочно дойти до ванной.»       Всё тело ужасно болит, собственный вес ощущается настолько тяжёлым, что парень начинает думать, что притяжение земли стало слишком сильным. Его буквально тянет вниз, ноги приклеиваются к полу и отлепить их чрезвычайно трудно.       Правая рука жжёт от боли, поэтому парень задирает ткань рукава и непроизвольно шипит. Синяки и гематомы покрывают всё предплечье, заходя дальше по руке и прячась за чёрной тканью кофты. Парень не замечает того, что выходил из монастыря в своём зелёном кимоно, а вернулся обратно в совсем другой одежде.       «Я сейчас всех разбужу своими шиками и айками.»       Не заметив, что стена закончилась и началась дверь в чью-то комнату, Ллойд опирается на неё всем весом. Дверь была не заперта и чутка приоткрыта, поэтому запросто открылась и парень чуть не упал на пол с оглушительным грохотом.       Навыки ниндзя и вытренированная быстрая реакция спасли Монтгомери от столкновения с твёрдым полом. Он ловко приземлился на руки, сильно закусывая губу от острой боли в коленях, что соприкоснулись с полом, и ладонях. Как выяснилось, они тоже хорошо разодраны.       Парень вздрагивает, когда увидел комнату, в которую упал. Комната дяди.       «Во я влип.»       Ллойд опасливо сглатывает, но несколько расслабляется, видя, что в помещении, кроме него, никого нет.       «Может, дядя вышел куда-то…?»       Поднявшись на ноги, Монтгомери решает как можно быстрее уйти, пока его не спалили, но внезапно останавливается.       Его раны и жуткие синяки. Если братья и сестра увидят их, точнее, когда они их увидят, ему крупно влетит, а потом придётся отвечать на кучу вопросов, которых у самого в голове полно без ответов.       «У дяди наверняка есть что-нибудь лечебное. Чай или мазь, но точно есть что-то.»       Развернувшись на пятках, (поправим: он так хотел сделать, но получилось лишь медленно повернуться из-за боли, сковывающей его ноги) мастер энергии подошёл к небольшому шкафчику и, посмотрев за спину, проверяя нет ли никого, открыл дверцы.       Взгляд быстро бегает по надписям на маленьких бумажках, что привязаны к каждому бутыльку, и останавливается на одной из стеклянных баночек. Ллойд берёт её в руку, вертит, рассматривая со всех сторон, и опять читает название.       "…способствует быстрому заживлению ран и исчезновению синяков…"       То, что надо, подумал про себя парень и положил баночку в карман. Чувство вины и стыда за воровство не даёт парню выйти из комнаты родственника.       «Это не воровство! Я просто одолжу на время. Верну сразу, как только закончу…»       Обещает он себе и выходит из помещения, оставаясь никем не замеченным.

***

      Щелчок замка и дверь ванной заперта. Ллойд подходит к зеркалу, всматриваясь в собственное отражение.       — Выгляжу так, будто лицом асфальт полировал.       Лёгкий смешок. Лицо покрыто ссадинами и царапинами, что кажется будто Ллойд действительно не один раз проехался им по шершавому асфальту.       Парень снимает верхнюю одежду и теперь шипит не только из-за жжения во рту.       Одна боль перекрывает другую.       Всё тело покрыто синяками и гематомами. Блондин проверяет нет ли нигде перелома. Ему повезло, он отделался только этим.       Он набирает в рот холодную воду и ждёт примерно 20-30 секунд, а потом выплёвывает. Прохладная жидкость обволакивает повреждённые стенки и понемногу облегчает жжение. Монтгомери делает так несколько раз.       Быстро, насколько это возможно, парень принимает душ и смывает с себя всю грязь и пот после долгой и, судя по синякам, насыщенной от побоев ночи.       Он берёт двумя пальцами немного мази и начинает втирать в красные и синеватые пятна на коже. Всё равно больно. Когда доходит очередь до обработки ладоней и коленей, парень до крови прикусывает нижнюю губу.       Рана на ране, рана на ране.       А что было бы, если бы он получил более серьёзные травмы?       Ручка двери внезапно опустилась, но дверь не открылась, потому что закрыта на ключ.       — Заперто, — слышится недовольный вздох мастера огня по ту сторону двери. — Кто уже проснулся с утра пораньше?! Признавайся, засранец, это ты, Джей? Или Коул?       — Это я, — как бы парень не хотел остаться незамеченным, ответить старшему всё равно придётся.       — Ллойд? А ты почему не спишь? — Смит явно в шоке, это слышно по его голосу. — Я думал, ты после ночного патрулирования отсыпаться будешь. Стоп. Только не говори, что ты только что вернулся.       — Нет, — Ллойд неловко улыбается, понимая, что неловкость в голосе скрыть не удалось. — Минут тридцать назад.       Кай цыкает и, возможно, закрывает лицо рукой или закатывает глаза, как он это обычно делает.       — Когда закончишь в ванной, прямиком в постель, — звучит как приказ и вовсе не в шутливой форме. — Твой маршрут не включает в себя ничего, кроме прямой дороги к спальне. Понял?       — Но…       — Я уже сообщаю сенсею, что на тренировке ты участвовать не будешь! — голос шатена слышится всё дальше и слегка отдаётся эхом, наверное, он уходит дальше по коридору. — Желаю хорошо отдохнуть!       Это последнее, что Ллойд услышал перед тихим хлопком двери и мёртвой тишиной в коридоре.       Парень прислоняется лбом к двери и шепчет одними губами «спасибо». Кай пришёл как всегда вовремя.

***

      Закончив со всеми процедурами как можно скорее, Ллойд выскочил из ванной и быстро прошмыгнул в свою комнату, пока никто его не увидел. Изорванные штаны починке уже не подлежат, поэтому парень быстро избавился от них, спрятав в пакет с вещами, что собирался относить в детский дом – из них получатся отличные шорты.       С облегчённым выдохом зелёный ниндзя упал на кровать, разлёгшись на ней звездочкой. Побочный эффект этой мази не самый приятный. Процесс заживления ран происходит очень болезненно. Ломит всё тело и больно пульсирует каждый синяк, поэтому парень долго ворочался и не мог заснуть. Непонятно от чего у ниндзя поднялась температура и его начало сильно знобить. Укутавшись в одеяло, Ллойд только спустя час смог заснуть.       Проснулся он от головной боли, с шоком для себя обнаружив, что солнце уже село за горизонт и на небе появились сумерки. Дотронувшись до лба, Монтгомери понял, что температура так и не спала, может даже повысилась. Тело уже не так сильно болело, но слабость была просто ужасной.       Достав из шкафа свою личную аптечку, в которой хранится почти всё необходимое, парень выудил от туда нужный ему блистер. Личная аптечка ему нужна практически каждый день, она спасает его от лишних расспросов от ребят о его самочувствии и здоровье, да и от телепаний на кухню, где в верхнем шкафчике хранится их общая.       Запив две таблетки водой, Ллойд обнаружил поднос, полный еды и любезно оставленный его семьёй. Губы изогнулись в улыбке, парень подошёл ближе, заметив небольшой листочек-письмо.

Когда я сказал, чтобы ты пошёл спать, я не имел ввиду, чтобы ты не выходил из комнаты до завтрашнего утра.

*нᴀᴩиᴄᴏʙᴀнный ᴩучᴋᴏй ᴄʍᴇющийᴄя ᴄʍᴀйᴧиᴋ*

Мы вообще не ожидали, что ты заляжешь в спячку на весь день.

*ᴄʍᴇющᴀяᴄя ᴩᴏжицᴀ*

Все ходили на цыпочках, чтобы не разбудить его зелёное высочество.

К нам Скайлор в гости приходила, но ты так и не проснулся.

Всю вкуснятину проспал.

Но мы оставили тебе всего по чуть-чуть. Когда проснёшься, поешь обязательно.

Кстати, мороженое от нашего мастера льда. P.s. оно очень вкусное!

      — Ребята… — счастливая улыбка расцвела на лице парня, а в уголках глаз собрались крупинки слёз. — Как же я вас люблю.       Каждое небольшое послание на листочке отличается почерком. Все ребята написали всё на одном листке и этим сделали оригинальное письмо, в котором каждый смог написать что-то своё. После таких стараний братьев и сестёр, было бы грубо и несправедливо по отношению к ним, если Ллойд не съест еду, что ему приготовили.

***

      — Не так, конечно, я себе представлял летние каникулы… АПЧХА!       По комнате разнёсся резкий и довольно громкий чих зелёного ниндзя. Кай, что резко убрал руку с тарелкой в другую сторону, проверил на целостность еду в ней.       — Аккуратней! — шутливо возмущается мастер огня. — Монастырь своим чихом не снеси!       Шумно шмыгнув забитым носом, Ллойд вытер тыльной стороной руки потекшую слизь.       — Ну вот! — недовольно морщится и брезгливо вытерает руку об собственные штаны. Ну а что? До салфетки же надо дотянуться. — Мне только насморка не хватало для полного букета.       Ллойд неосознанно надувает щёки, хмурится и складывает руки на груди. Взлахмоченные пшеничные волосы надоедливо лезут в глаза, Ллойд сдувает более длинную прядь, но она опять приземляется ему на нос. От вида этой милейшей и до жути забавной картины Кай еле сдерживает смешок, что превращается в лёгкую улыбку.       — Ну не кисни, — Смит убирает с лица младшего мешающие ему золотистые пряди назад и заботливо поправляет плед на его плечах, что лениво сполз вниз. — Вот выздоровеешь – будешь здоровее нас всех вместе взятых! — бодро восклицает шатен и лучезарно улыбается. — Это какой у тебя иммунитетище будет! …после такого-то, — он пропускает тихий смешок, непонятно с какой доминирующей эмоцией. (но скорее всего с грустью)       — Ага, — хмуро бурчит Монтгомери, всё ещё буравя хмурым взглядом матрас, — если выживу…       — Что ты там бормочишь? — Кай совсем не разделяет плохое настроение младшего брата, наоборот, он тщательно пытается ему его поднять. С довольной ухмылкой Смит зачерпывает ложкой рисовый отвар и подносит её ко рту больного. — Ложечку за меня.       — Уже четвёртая по счёту, — продолжает ворчать зелёный ниндзя, всё же проглатывая то, что попало ему в рот.       — Ну ничего, ещё одну за Коула.       Парень сам в шоке, как ему так легко (по сравнению с последними днями) удалось уговорить младшего хоть что-нибудь съесть. Видно, что Ллойд проглатывает еду через «не хочу», но прогресс в том, что он ест! Это уже хорошо. Кай соскребает ложкой оставшуюся кашу со стенок тарелки, краем глаза следя за недовольной физиономией брата.       — Вижу, — со смешком начинает он, отправляя последнюю ложку в полуоткрытый рот младшего, — тебя уже не напугать кормлением с ложечки.       Победоносно улыбнувшись, Кай отставил тарелку на поднос, и чуть не подавился воздухом, когда увидел лицо младшего. Скорее он подавится смехом, что застрял в горле. Ну как же Ллойд сейчас мило и одновременно смешно выглядит. Он вроде обижен, вроде рассержен, а вроде раздражён.       Косый прищуренный взгляд, поджатые губы, розоватые щёчки и нос (единственные части лица, что имеют оттенок «жизни», а не болезненно бледный, как вся кожа Монтгомери). Ллойд отворачивает голову, видя сдерживаемую улыбку старшего, и, будто специально, обиженно шмыгает носиком.       Каю даже стыдно становится, что своим поведением он, может быть, задел младшего брата. Ему смешно не с самого Ллойда, ему смешна именно его реакция. Такую реакцию он помнит только из глубокого детства Монтгомери.       — Прости, прости, — Кай быстро попытался исправить ситуацию и извиниться. — Неудачная шутка, — он неловко улыбается и взглядом просит прощения. — Я просто пытаюсь поднять тебе настроение.       Теперь Ллойду неловко и стыдно за своё поведение. Мастер огня же действительно просто хочет его развеселить, а он как какой-то «бука» продолжает хмуриться. Блондин поворачивается обратно и выдавливает из себя слабую улыбку.       Янтарно-карий и изумрудный взгляды пересеклись, словно лезвия мечей на поле боя. Время замедлилось или остановилось, может, ему просто кажется, но секунды тянутся очень медленно для Монтгомери.       Несколько секунд непрерывного взгляда друг другу в глаза рассказал больше, чем все разговоры за последние два месяца. Ллойд не помнит, когда последний раз так глубоко смотрел в медовые глаза старшего брата. Он чаще отводил свой взгляд, чтобы никто ненароком не заметил его настоящих, глубоко спрятанных чувств.       Карие глаза с отливом янтаря рассказали ему о тоске, печали, волнении и переживании, о неописуемом страхе и гневе на кого-то, но, к счастью, не на него. На кого-то другого или на что-то.       Натянутая улыбка медленно исчезла с лица, заменяясь лёгкой, непринуждённой, настоящей.       Такой важный для обоих момент прерывает рефлекс на щекочащее чувство в носу. Ллойд сгинается пополам, закрывает рот и нос руками, громогласно чихая.       «Умею же я испортить момент…»       Зелёная слизь после сильного чиха запачкала и лицо и ладони парня. Ллойд брезгливо морщится и досадливо мычит.       «Шикарно, теперь я весь в соплях. Шикарнее некуда.»       На этот раз Смит не сдержался. Прыснув от смеха, он высоко поднял брови, увидев результат чиха, не переставая улыбаться и тихонько смеяться.       — Ого, как мы чихнули! — Кай быстро вскочил с кровати, взяв с тумбочки небольшую стопку салфеток, попутно хватая пачку влажных. — Зато сопли вышли, — хмыкает он и с доброй усмешкой спрашивает: — Почём соплюшки продаёте?       — Кай, — Ллойду не нравится шутка, он недовольно морщит нос, исподлобья поглядывая на старшего.       — Серьёзно, почём? — Кай мягко улыбается, несмотря на колкость во взгляде младшего и нахмуренные брови, и аккуратно вытирает его лицо влажной салфеткой.       — Бесплатно, — Ллойд берёт протянутый ему бумажный платочек и сам вытирает руки и лицо от того, что осталось. Уж слишком Кай с ним нянчится, он и сам может о себе позаботиться.       — Как вы великодушны.       Монтгомери закатывает глаза, но не может сдержать лёгкий смешок. Кай, будто прочитав его мысли, начинает говорить, чуть смеясь:       — А помнишь, когда ты в детстве заболел, не хотел пить лекарства, хныча, что они горькие?       — Ну, они реально горькие, — блондин недовольно фыркает, но улыбаться не прекращает.       — В тот раз ты не только себя обчихал, но и Коула, что пытался запихнуть в тебя ложку каши! — Кай мог с лёгкостью завалиться на бок и покатиться по полу от смеха, но решил пока не колечить себя падением с кровати.       Братьев так рассмешили воспоминания тех беззаботных дней, что они весело засмеялись, дополняя смех друг друга своим. Счастливые моменты прошлого всё чаще стали посещать голову зелёного ниндзя. От странного чувства внутри становится не по себе. Будто всё счастье и веселье утекает сквозь пальцы, словно золотой песок, отдаляясь от Монтгомери на ещё большее расстояние.       Неужели… конец действительно близко?       К огромному счастью Ллойда, весёлый смех не закончился давящей тишиной или продолжительной паузой – Кай просто встал с кровати из-за внезапного стука в дверь спасательного стука.       Зелёный ниндзя смотрит в одну точку, его голову посещают мрачные, гнетущие мысли. Если всё ещё не поздно (он очень надеется, что ещё не совсем поздно), он расскажет Каю обо всём.       Он так долго решается просто рассказать о том, что помнит, будто стоит перед выбором: спрыгнуть вниз или остаться стоять на горящей крыше высотного дома. И так и так смерть в конце будет поджидать его.       «Что-то слишком драматичные сравнения у меня.»       — Малой.       Из круговорота мыслей его вырывает голос шатена. Ллойд поднимает голову и видит небольшую чашку в его руках.       «Опять кормить что ли будет?»       Бровь скептически приподнимается, взгляд следует за старшим. Кай садится на кровать и начинает отвечать на неозвученный вопрос:       — Это кисель.       — Кисель? — от одного этого слова в животе неприятно скрутило, а к горлу подкатил ком тошноты. Не самые лучшие воспоминания связаны с этим словом. Однажды старшеклассники Даркли заставили малыша выпить какую-то противно-солёную жижу, что назвали киселём. После того случая парень даже не осмелился попробовать настоящий кисель.       — Зейн сказал, что он немного облегчит боль в животе, — Кай зачерпнул ложкой немного киселя и поднёс её к плотно сжатым губам Монтгомери. Помотав головой в стороны, Ллойд отрицательно промычал, напрочь отказываясь открывать рот. — Просто попробуй. Если не понравится, я заставлять не буду.       Ллойд недоверчиво смотрит на тёмно-розовую жидкость в чашке и на металлическую ложку в руке Смита. Ну, не будет же его брат предлагать ему что-то противное на вкус или несъедобное. Младший сглатывает и поднимает взгляд. Кай терпеливо ждёт его ответа, но Ллойд лишь коротко кивает в знак согласия.       Зажмурившись на всякий случай, он несильно приоткрывает рот из-за ранок по краям губ. На язык попало что-то сладковатое, нежной консистенции и приятное на вкус.       Ллойд в изумлении открыл глаза, чувствуя, как студенистая жидкость мягко обволакивает воспалённую слизистую оболочку рта и совсем не раздражает имеющиеся на ней ранки. Когда глотнул, почувствовал то же самое и в желудке. Это приятное ощущение, когда боль немного уменьшается и перестаёт быть такой острой. И это всего навсего кисель, кто бы мог подумать!       Без букв читаемый восторг на лице Ллойда дал Каю чёткий ответ «Да, я буду это есть». Ложка за ложкой и вот уже пустая чашка стоит на столе.       — Молодец! — Смит чуть в ладоши не захлопал. Какой-никакой аппетит Ллойда уже хорошо и очень радует Кая. Будет кушать – будет идти на поправку. — Всё доел, а ещё пробовать не хотел.       — Ну, — усмехается Ллойд, с радостью, чувствуя, что боль немного уменьшилась после киселя. Какое всё-таки классное лекарство, да ещё и вкусное. — Когда я первый раз его попробовал, точнее, то, что меня заставили съесть, назвав киселём – были сопли, — Монтгомери страдальчески скревил лицо от противного воспоминания, но всё равно засмеялся. Заметив мягкую, но слегка удивлённую улыбку на лице старшего, Ллойд непонимающе склонил голову на бок. — Ты чего так смотришь?       Кай улыбается так, как может именно он – мягко, нежно, так как смотрит мать на своё дитя, что начинает делать первые шаги.       Удивлённые изумрудные глаза смотрят на Смита так же внимательно, как и тогда в детстве, когда парень объяснял что-то младшему или просто рассказывал ему о чём-то.       — Я так рад, что, несмотря ни на что, ты продолжаешь шутить и улыбаться, — спустя несколько секунд молчания вдруг выдаёт мастер огня, замечая, как расцветает улыбка на лице младшего.       — Как же мне не улыбаться, — игриво произносит Монтгомери, — Когда у меня есть такая прекрасная семья.       Признание младшего брата звучит настолько искренне, что в уголках карих глаз появляются слёзы. Кай ярко улыбается, чтобы скрыть боль с своём взгляде, и широко раскрывает руки для объятий.       — Иди сюда.       Ллойду повторять дважды не надо. Он быстро сокращает расстояние и прижимается к груди брата, прикрывая глаза.       Последнее время ему очень не хватает этих крепких обжигающих объятий.       — Я очень люблю вас, ребята, — чуть громче шёпота произносит Ллойд, чувствуя, как горячая рука нежно теребит его волосы.       — Мы тебя больше, малыш.       Кай натягивает на брата плед, слетевший с его плеч из-за резкого движения, и ложит свой подбородок на светловолосую макушку. Он глубоко вздыхает, поджимая губы.       Всё, что сегодня он узнал, до сих пор не укладывается в голове. Какой-то маньяк, ой, то есть тёмный маг наложил заклинание на Ллойда, используя алхимию при изготовлении яда. Когда он успел? И почему же Ллойд молчал всё это время и не рассказал о своём состоянии?       Радует и успокаивает его сердце только то, что после всего, что произошло ночью, Ллойд улыбается, может самостоятельно сидеть, кушает (хоть немного и через силу), и даже шутить умудряется.       Ллойд опёрся на него всем своим весом, полностью расслабился в руках брата, но Смит не чувствует на себе никакой тяжести. Ллойд очень, даже можно сказать, слишком сильно похудел и ослаб. Монтгомери сонно моргает, тихо зевая. Тёплые объятия Смита клонят юношу в сон, и сопротивляться ему становится всё труднее.       Зацепившись взглядом о кружку на столе, полной тёплого питья, Кай вспоминает, что не давал младшему пить. А это сейчас самое главное – нужно много пить, чтобы снова не поднялась температура.       — Так, приятель, не засыпай, — Кай щёлкает по носу зевающего брата. — А то я опять тебя не напою, — парень попытался достать рукой до стола, не вставая с кровати, но для этого она у него не достаточно длинная, да и способностями телекинеза он, к сожалению, не обладает. Поэтому хочешь не хочешь, а придётся разорвать объятия и выпустить из своих рук маленький комочек, в который свернулся его братик. — Ну-ка, малой, подъём.       Как бы не хотелось Ллойду вылезать из тёплого плена объятий старшего брата, ему пришлось отстраниться, чтобы Кай смог встать. Голова снова заполнилась мучающими его мыслями. Ллойд не обращает внимания уже ни на что, он полностью ушёл в себя. Он берёт кружку, пьёт свой любимый малиновый чай, но на лице нет никаких эмоций.       Тернистые лабиринты его разума давят на него со всех сторон и заставляют погружаться в зыбучий песок своих кошмаров и страхов. От былого веселья на его лице не осталось и следа. Расстерянный взгляд изумрудных глаз направлен в никуда. Ллойд прикусывает губу, чувствуя вкус вазелина. Он сейчас даже не думает о том, что он себе не намазывал его, а косметический вазелин есть только у Нии. Мысли сейчас заняты совсем другим.       — Ллойд, перестань кусать свои губы.       И снова из липкой паутины мыслей его вырывает голос старшего.       — Я вижу, что ты хочешь что-то мне сказать…       Кай не успевает закончить предложение, как вдруг Ллойд перебивает его, резко выйдя из оцепенения.       — Всё! Не перебивай! Сейчас я всё расскажу!       Голос подскочил и стал похож на выкрик, парень взмахнул руками так, как будто ему долго не давали вставить слово в какой-то важный спор, прямой линией относящийся к нему самому. Кай, от такого резкого жеста и громкого приказа, невольно вскакивает на ноги и замирает на месте, не смея пошевелиться.       Ему не послышалось? Сейчас Ллойд всё расскажет? Это сон?       — Что?! — видя широко раскрытые карие глаза брата, Ллойд непонятно от чего раздражается.       — Можно сесть? — тихо спрашивает Смит, стараясь не сказать ничего лишнего, чтобы не спугнуть младшего. Но стоять в полустоячей и полусидячей позе, застывший в десяти сантиметрах от кровати, он не намерен.       — Садись! — опять выходит слишком громко и агрессивно для него самого.       Это же не он! Что такое с ним происходит?!       — Аргх…! — пальцы дрожат и зарываются в волосы, сердцебиение учащается. — Почему так страшно?! — тихо шепчет Монтгомери, закрывая глаза и сглатывая слюну с металлическим вкусом.       Язык, нёба, дёсна, всё во рту печёт и больно жжёт. От этой боли не хочется даже разговаривать. Горло дерёт при каждом глотании, а там глубоко внутри застряла какая-то неприятная слизь. Голос хриплый, нос забит, из-за этого говорить становится ещё труднее, но так больше продолжаться не может.       На этот раз точно всё! Он расскажет обо всём, что вспомнил! И точка!       Ллойд глубоко вдыхает и выдыхает ртом, открывая глаза. Кай терпеливо ждёт его «рассказа» и ничего не говорит и не спрашивает, знает, что это только усугубит ситуацию. За это Ллойд ему безмерно благодарен.       «Ну, чего я так боюсь?! Меня же не съедят и не убьют после этого…»       Глубокий вдох. Выдох. Он решился.       — В тот день…       Кай затаил дыхание. Высоко поднятые брови, широко раскрытые янтарно-карие глаза – он ожидает услышать всё что угодно.       — …когда я поздно вернулся после задания, точнее рано утром, произошло кое-что…       Ллойд говорит медленно, останавливается и делает долгие паузы, хотя можно рассказать всё в двух предложениях. Он знает, что тянет кота за хвост, но по-другому просто не получается. Ему действительно трудно об этом говорить. Физически трудно. Он чувствует, что дышать становится труднее.       — Что-то, что я не могу нормально вспомнить…       Кай видит, что младший мнётся на месте, видит, что ему трудно говорить, поэтому молчит и не торопит его. Сильно прикусывает язык, чтобы точно ничего не ляпнуть. Но внутри его уже всего рвёт на части от ожидания неизвестного.       — Меня поймали из-за угла, — понимая, что чем дольше он будет тянуть с этим разговором, тем хуже ему будет становиться, Ллойд говорит прямым текстом без каких-либо подробностей. — Навалились толпой и избили, — парень делает глубокий вдох, удушье внезапно прекратилось. — Я не видел их лиц, они все были в чёрном. Меня заставили выпить что-то… потом я отключился.       Ллойд рассказывает, отвернув голову в противоположную сторону от Кая, потому что знает, если увидит в его взгляде гнев, испуг или волнение, растеряется и не сможет рассказать дальше.       — Дальше я не помню. Первые дни у меня была просто температура и меня морозило. Потом после срыва я… — блондин облизал губы, — убежал из монастыря, чтобы остыть, но… это не помогло. Мне было ужасно жарко и холодно одновременно. Потом я отключился.       Сердце заколотилось в груди, громко и больно стуча о рёбра и отдаваясь громких эхом в ушах. Вдох-выдох. Ллойд прикрыл глаза.       «Успокойся, ты сможешь рассказать. Нужно успокоиться.»       — Когда ты вышел из комнаты, я… я… — блондин остановился, делая глубокие вдохи, не открывая глаза. — Я начал задыхаться, — голова больно запульсировала, заставляя жмуриться. — У меня резко заболел живот, я не понял, что происходит. Хотел позвать вас, но… я не смог говорить, даже кричать не получилось. И я потерял сознание… — глубокий вдох, чёрная пелена сошла с глаз, стало легче дышать.       У Монтгомери создаётся ощущение, что кто-то просто играется с ним, как с игрушкой. Включает его боль, когда захочет, и выключает, когда захочет.       По сути всё так и есть.       — Я не рассказал сразу, потому что… подумал, что мне показалось или приснилось. А потом… когда эти приступы стали происходить постоянно, я… — Ллойд набирает в лёгкие воздух, но уже не из-за боли или удушения, а из-за того, что это трудно произнести. — Я тупо испугался!       Гнев, раздражение, чувство собственной слабости и беспомощности.       — Я боюсь непонятно чего! Я… — смешок смешанный с горечью осознания. — Стыдно признаваться, но я испугался того, что вы скажете. Я не знал, как вы на это отреагируете. Испугался вашей реакции.       Кай сильнее прикусывает губу, еле сдерживаясь от того, чтобы ничего не сказать.       — Я боялся, что вы обвините во всём меня. Что отвернетесь и не станете слушать.       Гнев на самого себя за вчерашние слова и чувство вины снова вспыхнули в нём жарким, обжигающим пламенем.       Он воплотил в жизнь кусочек страха младшего брата.       — Хах… ты, наверное, думаешь, что за странные мысли у меня, но я тебе больше скажу… — Ллойд опускает взгляд на свои колени и хмурит брови. — Это не все.       В тот момент, когда их взгляды пересеклись, Кай смог увидеть и почувствовать всё, что сейчас рассказывает Ллойд.       Боль, страх, непонимание, усталость, безысходность, отчаяние, умирающая надежда.       Кай помнит, как расправились плечи младшего, как неспешно выровнялась его спина, как приподнялись его брови, а уголки губ опустились, убирая с лица фальшивую улыбку.       Общаться взглядами Кай научился вместе с Нией ещё в глубоком детстве. Это была своего рода игра. Когда ты со своей младшей сестрёнкой строишь планы для побега из дома на улицу, не произнося при этом вслух ни единого слова – это круто. Миссис Гламиллер всегда негодовала и бранилась на брата и сестру за такие выходки, а Смиты лишь кивали головой и быстро убегали в свою комнату. Сейчас же это отличный способ разговора, когда нужно молчать.       Когда ребята познакомились с Ллойдом, а Кай сблизился с ним и сделал его своим приёмным младшим братом, ребёнку очень понравилось наблюдать за безмолвным общением брата и сестры Смит. Вскоре Кай научил малыша искусству «общения взглядом». Это всегда было их фишкой. Кай в любой момент мог прочесть всё с одного лишь взгляда. Именно поэтому Монтгомери избегал его в последнее время.       — Я очень боялся, что эта болезнь передаётся, боялся, что вы можете заразиться от меня. Поэтому сказал, что всё в порядке, чтобы вы держались от меня подальше… я…       Ллойд снова делает паузу, выискивая в своём сознании какое-то достойное оправдание, но ничего не находит.       — Я просто…       Резкая боль в животе заставляет согнуться пополам, а Кая испуганно подскочить к младшему.       — Вот так всегда… — стискивая челюсти, выдавливает Монтгомери. — Каждый раз, когда я пытался рассказать об этом, вы уходили, а я… — парень зажмуривается до цветных пятен в глазах и сильнее обнимает себя.       Кай вскакивает с места и уже хочет позвать на помощь, но его останавливает вытянутая рука младшего. Он сел нормально, делая глубокие и частые вдохи. Снова внезапно прошло.       Кто-то действительно играется с ним.       — Во все остальные разы это заканчивалось обмороком, — Ллойд удивлён, но и безмерно счастлив, что остался в сознании.       Может, ему удастся нормально рассказать обо всём? Почти обо всём…       Увидев периферическим зрением, что Кай сел обратно, Ллойд продолжил. Раз слушают и не перебивают – надо говорить.       — Мне… так стыдно… Мне ужасно стыдно… — Ллойд часто моргает, потому что глаза начинают щипать и слезиться, облизнув губы. — Ужасно стыдно за своё поведение, за свой обман. Я не хотел вам врать, не хотел вас обманывать. Я просто… — парень зажмуривается, отчаянно пытаясь спрятать солёную жидкость, что скопилась на глазах, но сделал только хуже – две крупинки скатились по щекам. — Просто думал, что так будет лучше. Надеялся, что всё само пройдёт… Хах, не прошло.       Кай сидит, из последних сил останавливая себя, чтобы не закрыть в своих объятиях этот дрожащий комочек. Он сжимает кулаки, стискивает зубы и держится, потому что Ллойду нужно выговориться. Если его перебить, он опять закроется в свою ракушку и будет держать всё в себе. Этому ребёнку просто необходимо выговориться.       — Я опять вас подвёл, — кулак сжимается так, что кожа на костяшках белеет. — Я настолько слаб, что не смог защитить себя в том переулке. Позволил им себя победить и влить мне в рот какую-то жидкость. А теперь ещё выяснилось, что это яд, тёмная магия и заклинание какого-то мага!       Кай вздрагивает на последнем предложение. А Ллойд откуда в курсе этого? Он слышал их разговор?       Монтгомери не нужно смотреть на брата, чтобы услышать его немой вопрос.       — Я отключился, но всё прекрасно слышал. Я каким-то образом был на кухне вместе с вами, когда моё тело оставалось в комнате с Нией, — голос мелко задрожал, как и тело юноши. — До сих пор жутко от этого…       Ноги затекли от долгого нахождения в согнутом положении, но Ллойд не может сесть по другому, его тело застыло в таком положении и он не в состоянии самостоятельно встать.       Он слишком устал…       — Я просто устал… — Ллойд повторяет свою фразу, что сказал тогда Каю, стоя в коридоре, перед тем как потерял сознание. Просто значение другое.       А может она имеет один и тот же скрытый смысл?       — Я устал находиться в таком состоянии. Устал от этих дурацких мыслей и страхов! Устал болеть… — тихий смех, но не похожий на истерику или смех ненормального.       Это смех человека, что устал постоянно быть сильным.       Ллойд отворачивает голову ещё сильнее вправо и поджимает губы, потому что прикусывать их теперь очень больно из-за многочисленных ранок.       В ответ звучит тишина, но не мертвая и медленно убивающая его изнутри, она тёплая. Ллойд чувствует, что Кай его слушает. Он впервые рад тишине, всё потому что он не хочет, чтобы ему что-то говорили сейчас.       — Меня всю жизнь учили быть сильным, — пару раз вдохнув и выдохнув, продолжил парень. — В Даркли постоянно говорили, что злодеи не могут быть слабыми и мягкими. Потому что должны уметь в любой момент дать отпор своим врагам.       К счастью для Монтгомери, голос сильно не дрожал, а боль пока больше не возвращалась и не прерывала его на полуслове.       — Дядя всё время учил, что герой не может думать о себе и проявлять слабость. Зелёный ниндзя всегда должен защищать, помогать и оберегать всех, за кого он несёт ответственность. И как лидер я тоже не справился, — Ллойд снова горько усмехается. — Моя обязанность быть со своей командой, с вами, — злость и гнев смешиваются вместе и выплёскиваются наружу негромким криком. — Я должен помогать вам! Должен биться вместе с вами бок о бок против врагов, а не валяться в постели!       Выкрик закончился болезненным стоном. Правая рука сама по себе начала сильно дрожать, кости внутри ломаться, а плоть протыкаться невидимыми иглами. Ллойд схватился за руку, сильно сжимая её, чтобы она хотя бы перестала дрожать, но лучше этим не сделал. Боль только усилилась. Из глаз неконтралируемо потекли слезы, обжигая холодные щёки, скатываясь к подбородку и капая вниз.       — Я… я пытался быть сильным… — шёпотом всхлипывает младший, сильно зажмуриваясь. — Но… — он понимает, что не может сжать или расжать кулак или вообще как-то пошевелить правой рукой. — не получилось…       Почувствовав тёплые руки брата, что резко забрал его в свои объятия, пряча от всего этого жестокого мира, Ллойд не смог сдержать судорожного плача.       — Прости, К-кай… п-пожалуйста, прости… я не хотел врать, честно, не хотел…! — Ллойд дрожит, как и его рука, всхлипывает и пытается выровнять дыхание, но с забитым носом это сделать оказывается намного труднее.       — Кто это сделал? — сквозь сжатые зубы цедит Смит, стараясь не испугать младшего своим грубым тоном. — Кто посмел это сделать?!       — Я… я не… н-не знаю… я не видел их лиц, — Ллойд заикается из-за того, что пытается быстро выговорить предложение, перестать плакать и выровнять сбившееся дыхание, и всё это пытается сделать одновременно. — Я даже голос не узнал… я… я правда не знаю, — Ллойд боится, что после вранья брат ему не поверит, поэтому судорожно пытается вспомнить ещё хоть что-нибудь.       — Чш-ш-ш… успокойся, малыш, — Кай аккуратно убирает его левую руку, что судорожно сжимает дрожащую конечность, и начинает нежно поглаживать её, водя рукой то вниз, то вверх. — Успокойся, я тебе верю.       Ллойд прикусывает губу, когда правую руку начинают гладить хаотичными движениями, и еле сдерживается от того, чтобы ударить руку брата. Кай шепчет успокаивающие слова, гладит руку младшего, а другой крепко, но нежно прижимает его к себе. Младший утыкается лицом в грудь брата и уже не пытается сдержать слёз.       — Я люблю тебя. Люблю тебя всем сердцем, малыш.       Слышит шёпот возле уха и чувствует теплый поцелуй в висок. Кай медленно покачивается взад и вперёд, а младший начинает дышать всё спокойнее, и практически перестаёт вздрагивать.       — Самое главное, что ты жив, остальное неважно.       К огромному и всеобщему удивлению, обычные поглаживания спасают Монтгомери от невыносимой боли. Рука сначала немеет, потом внутри неё разливается тепло, а потом к ней возвращается чувствительность.       Ллойд судорожно вздыхает и подносит уже похолодевшую, но больше не болящую руку к себе и плотнее прижимается к старшему брату. Кай кутает свой дрожащий комочек в плед, а после в свои объятия, нежно поглаживая по головке и перебирая пшеничные пряди.       — Ты молодец, — чуть громче шёпота произносит Смит. — Умница. Спасибо, что рассказал, — поцелуй в макушку. — Что доверился мне.       Кай прижимает голову младшего к своей груди, силее зажмуриваясь. Сердце больно ноет и сжимается от каждого всхлипа или вздрагивания младшего. Этот мальчишка занимает особое место в его сердце, такое, которое имела только Ния, до знакомства с Ллойдом. Теперь их двое в его сердце. Младшие брат и сестра. Названные сын и дочка.       Кай сглатывает ком в горле и открывает слезящиеся глаза. В карих глазах блестит блеск неподельного гнева. Он убьёт того, кто заставил страдать его младшего брата. Заставит их мучаться, давиться и захлёбываться собственной кровью. Он заставит их ответить за всё.       Слёзы больше не текут и не появляются на глазах. Глаза просто пекут и постоянно закрываются, но Ллойд упорно борится со сном.       Он хочет ещё немного насладиться этими объятиями. Чувствовать тепло брата, слышать размеренный стук его сердца, ощущать его рядом, чувствовать себя в безопасности.       Ллойд всё ещё неправильно понимает смысл этих слов. Быть сильным – не значит не плакать и не давать себе отдыхать. Быть сильным – значит никогда и низачто не сдаваться. Как бы ни было трудно, не опускать руки и не переставать бороться.       Не терять надежду в лучшее…       Монтгомери наконец-то чувствует облегчение. Стало легче на душе и сердце уже не так болит. Он наконец-то рассказал Каю. Не всё, конечно, но всё же.       Вчерашняя лекция Смита не прошла даром. Именно вчерашний случай подтолкнул Монтгомери на разговор со старшим.       Улыбка расцветает на его измученном лице, а глаза снова загораются счастьем.       — Спасибо, Кай, — с улыбкой шепчет парень, усмехаясь уже искренне. — Что мозги на место поставил.       Кай счастливо улыбается, слыша весёлую интонацию в слабом родном голосе.       — Первый пункт выполнен, — усмехается старший и чмокает Монтгомери в лоб. — Идём дальше. Теперь тебя нужно на ноги поставить.       Голос старшего отдалился на задний фон. В ушах появился странный шум и звон. Ллойд хмурит брови от накотившей мигрени, чувствуя, что начинает мелко дрожать. Его будто опускают в ледяной водоём и через несколько мгновений вытаскивают, потом снова опускают и снова вытаскивают, продолжая делать так снова и снова.       — Мы обязательно вылечим тебя, братишка. Чего бы нам это ни стоило.       Ллойд прячет лицо, утыкаясь в грудь брата, и закрывает глаза, крепко обнимая себя за плечи.

***

      — Так, вспоминаем. Кто когда-то хоть раз был связан с тёмной магией, заклинаниями, проклятиями и прочим?       Все в библиотеке задумываются над вопросом Пиввж и сразу начинают выдавать свои варианты.       — Пайтор.       — Вангелис.       — А ещё Скеилз, все серпентины, мистер Э, Харуми, Механик, Асфира, Гармадон, мастер Ву, — Джей быстро перечисляет всех, кого успел вспомнить, но резко останавливается, когда замечает на себе три пары глаз.       — Мастер Ву? — Коул скептически изогнул бровь.       — Ну да. Кто вместе с Гармадоном отправил анокондраев в царство проклятых? Или тот же случай с «Руками Времени». А точно, их я забыл назвать, — когда тишина длится больше шести секунд, Джей выпаливает: — Зейн.       — Что?       — Я говорю, что ты тоже был связан с тёмной магией, — пока ниндройд не успел понять сказанного, шатен продолжил: — А, ну если так, то и мы все тоже.       Коул закрыл лицо рукой.       — Что?! Пиввж сказала назвать всех, вот я и назвал, — Уолкер запинается, вспоминая тех, кого ещё забыл упомянуть.       — А почему ты не упомянул Мистаке?       — Потому что она мертва, Зейн.       — Откуда такая информация?       — Вы что, не помните? — Джей недоумевающе уставился на ребят. — Ллойд же сказал, что Гармадон её того, — он провел пальцем по своему горлу и высунул язык, — прикончил.       — Это не подтверждённая информация, кто-то говорит, что она жива.       — Всё равно её брать в счёт не будем, Пиввж, — парень быстро отмахивается от этой темы. — Не нравится мне эта они-старушка. Давайте лучше придумаем антияд и сами приготовим с помощью этой, как её там? Какой химией?       — Алхимией, — подсказывает Джульен.       — Да, алхимией.       — Не антияд, Джея, а антидот или противоядие.       — Аргх, Коул, какая разница? Зачем меня исправлять постоянно?!       — Я не понимаю, как ты можешь шутить в такой момент!       — Я не шучу, а пытаюсь разрядить обстановку! — Джей взмахнул руками, прожигая брата взглядом. — Рожи у всех кислые, как будто на похоронах сидим! Алло, народ! У нас никто не умер!       — Мы не просто сидим, мы думаем! — Коул хмурится, складывая руки на груди.       — Да что тут думать?! Все эти события связаны!       — Что? — удивлённые голоса слились воедино. Голоса всех, кроме мастера молнии.       Джей цыкает, закатывая глаза. Как можно не понять таких элементарных вещей?       — Объясняю: люди бесследно пропадают, их ловят из-за угла. Ллойда тоже поймали, но он смог сбежать. Нам нужно искать того, кто за этим стоит.       У всех ребят, а точнее у Коула и двух ниндройдов челюсти поотпадали от такой расшифровки двух проблем.       — Джей, да ты гений! — несмотря на недавние разногласия, воскликнул Коул.       — Конечно, а что, кто-то сомневался?       — Нужно срочно рассказать Каю, — не замечая на себе возмущенный взгляд Уолкера, Коул выбегает из библиотеки.

***

      Укутанный до самого носа Ллойд спит на левом боку, тихо дыша приоткрытым ртом. Поднявшуюся температуру удалось сбить с помощью укола и холодных компресов. За сбиванием высокой температуры и борьбой с судорогами Ллойда прошло несколько часов, но они того стояли.       Кай поговорил с младшим, он смог о многом рассказать, хоть и постоянно прерывался из-за ужасных болей, но смог! Смит успокоил младшего брата (своего названного сына), смог утешить его и убедить в том, что он с ребятами не сердится на него и ни в коем случае, ни в чём его не винит.       Ещё Кай смог заметить важную деталь. Простые поглаживания по голове успокаивают Ллойда точно так же, как и в детстве. Даже если боль не уменьшается, поглаживаниями по голове можно внушить ему какое-никакое спокойствие и чувство защищённости. А с помощью объятий можно вместе преодолеть галлюцинации.       Теперь Кай на все 100% уверен, что Ллойд не сходит с ума и всё с ним в порядке! Во всём этом виноваты иллюзии и галлюцинации, что, без сомнения, созданы этим проклятым заклинанием.       Самое главное – быть рядом с Ллойдом и не позволять себе оставлять его одного даже на секунду.       Кай, погруженный в свои мысли и анализирующий все события, открывает дверцу шкафа, чтобы положить чистые сложенные вещи брата, ему на полочку.       «Это ещё что?»       Бровь вопросительно изогнулась. Взгляд остановился на чёрной кофте с капюшоном. Кай достаёт вещь, осматривая её со всех сторон.       «Не помню, чтобы у Ллойда была такая.»       Кай подозрительно щурится, подмечая, что эта кофта ни его, никого из ребят и даже у Нии такой нет и не было.       «Странно…»       Кофта большая, но не оверсайз. Она странного стиля, с золотой молнией и странными узорами на спине.       Что-то больно знакомый золотой узор.       Карие глаза расширились от осознания. Парень быстро проверил корманы, сам не зная зачем, но что-то подсказывало это сделать.       Ага. Что-то есть.       «Чайный пакетик?»       Опять удивление и скептически выгнутая бровь. Кай хмурится, всматриваясь в стёртый рисунок патрёпанного пакетика.       Чашечка с тремя струйками пара.       В голову врезается мысль, что повергла его в шок.       — Кай, — в комнату входит брюнетка, тихо зовя брата. — Коул ищет тебя, сказал это очень важно.       Кай продолжает смотреть на пакетик в руках и чёрную кофту.       — Ты чего?       Нежное прикосновение к плечу девичьей руки и Кай сразу спрашивает, говоря в полголоса:       — Сестричка, останешься с Ллойдом.       — Хорошо, без проблем, — она обеспокоенно заглядывает брату в лицо. — Что-то случилось?       — Объясню, когда вернёмся. Мы с парнями должны навестить старую знакомую.