(Не) Верь мне

2008 год, десять лет Родители оставили Нила в покое на целых три счастливых года. Никаких глупых и надоедливых детей и никаких громких криков и вторжений в его комнату. Нил наслаждался тишиной и спокойствием и не страдал отсутствием друзей. У него были Кевин и Хэйзел, а больше ему ничего и не надо. Но ничто не может длиться вечно. Нилу уже целых десять лет и родители решили, что теперь то он уже точно готов снова начать знакомиться с другими детьми, к его большому сожалению. Это был ничем не примечательный день, такой же как и тысячи до него. Они завтракали все вместе. Нилу теперь, как взрослому, доверяли есть вместе со всеми. И сидя за дальним концом стола он, как и всегда, ковырялся в своём завтраке, размазывая заботливо приготовленную мамой овсяную кашу по тарелке. Отец пил с утра только крепкий чёрный кофе, не признавая никакой еды в столь ранний час. А Кевин засыпал над своей собственной тарелкой, не в силах держать глаза открытыми дольше 30 секунд. В очередной раз чуть не упав в кашу носом он заработал лёгкий щипок от отца. — Давай просыпайся. Мама, отставив, свою пустую тарелку в сторону мягко предупредила Нила, что у них назначен приём у врача и что уроков у него сегодня не будет. Кевин застонал со своего места об отсутствии справедливости в этом жестоком мире, но Нил промолчал. Он бы поменялся с Кевином местами тысячу раз. Поход к врачу не был просто лёгкой прогулочкой, его всего истыкают острыми иглами, проведут все возможные болезненные анализы и долго будут расспрашивать обо всех его ощущениях. Кевин знал это и Нил понимал, что он просто пытался поднять ему настроение, но не сегодня. Его порция каши так и осталась остывать на столе.

…

Нил вернулся домой только после обеда, ужасно голодный и уставший. И вместо вкусной еды и его любимой тёплой Хэйзел он неожиданно для себя обнаружил в доме гостей. Незнакомый мужчина, высокий с пугающе-серьёзными глазами по-хозяйски развалился на их диване в гостиной. Рядом с ним сидела, сложив руки на коленях, темноволосая женщина, красивая и важно разодетая. И Нил бы справился с ними, к отцу часто приходили партнёры по работе или знакомые. Но в гостиной помимо взрослых были ещё и два подростка лет четырнадцати-пятнадцати. И Нил сразу понял, что это значит — родители взялись за старое. Он чудом не вознёс глаза к потолку вопрошая за что же ему всё это? Помимо того, что это были незнакомые дети, они ещё и были близнецами. И совсем не были похожи на своих высоких и темноволосых родителей, с большими светло-карими глазами и светлыми прямыми волосами. Оба не высокие, но уже выше Нила на целую голову. Нил нахмурился глядя на них, они специально что-ли так одевались, чтобы путать окружающих? Мальчиков друг от друга было не отличить, они выглядели как под копирку, одинаково уложили волосы и даже оделись точь-в-точь, в чёрные джинсы и белые свитера из-за чего Нил разозлился на них ещё сильнее. Он ненавидел, когда его выставляли дураком. Один из мальчиков рассматривал кубок, который Кевин получил за победу в Чемпионате по кёрлингу в прошлом году. Родители гордо выставили его в зале на всеобщее обозрение. И Кевин каждый раз гордо задирал голову, проходя мимо него. В кубке не было ничего экстраординарного, обычная позолоченная чаша с именем на ней. Подумаешь, прямо-таки большое дело. Нил не показывал этого, но на самом деле очень гордился своим братом и, пока никто не видит, стирал с блестящей поверхности пыль. Если кто-то и заметил, что кубок никогда не бывает грязным, то промолчал, сохраняя его тайну. И заинтересованность этого чужого мальчика кубком Кевина тут же привела Нила в привычное негодование. Другой такой же на вид мальчик, будто кто-то случайно нажал ctrl c/ ctrl v, напряженно застыл посреди комнаты и прищурившись, озирался по сторонам. Ему здесь явно не нравилось. И Нил недовольно подумал, что ему тоже здесь не особо то и рады. Нил, решив не оставаться здесь ни минутой дольше, приготовился к побегу и уже развернулся в сторону лестницы, пытаясь не попасться. Но тут его сзади с лёгкостью поймали тёплые руки его матери и придержали за плечи, делая побег невозможным. — Нил, сначала поздоровайся. Где же твои хорошие манеры? Как будто она не знала, что у него их никогда и не было. Отец обернулся и увидев их поднялся с кресла. И, видимо замечая, что задумал его младший сын с лёгкой усмешкой и тревогой в глазах подозвал его к себе. — Натаниэль, проходи, сынок. Познакомься, это мистер Добсон и его жена Бетси. А это их дети Эндрю и Аарон. — Здравствуйте. Нил издевательски приподнял концы воображаемой юбки и изобразил комический реверанс, явно показывая гостям своё недовольство. Вообще-то на нём, конечно, не было юбки. Он бы ни за что не поехал в таком виде в больницу. Но Нил очень надеялся, что его позёрство оскорбит незваных гостей и они поскорее уедут из его дома, или хотя бы откажутся с ним общаться. Он был бы даже рад если бы мама наказала его за такое поведение. Но никто, к сожалению, не оскорбился, а даже наоборот. Женщина тепло ему улыбнулась и поправила очки в тонкой металлической оправе. — Здравствуй, Натаниэль, мы рады с тобой познакомиться. Её муж молча кивнул ему, пристально разглядывая его с ног до головы, словно решал очень сложный кроссворд, от чего Нилу сделалось не по себе. Мальчик рядом с кубком склонил набок свою светлую голову, с интересом изучая рыжего мальчика напротив, очень напоминая этим своего отца. — Привет. А тот, что стоял с хмурым выражениям лица, будто у него жутчайший запор по крайней мере последние года 2, потратил всего несколько секунд, чтобы незаинтересованно глянуть на Нила и тут же отвести свои светло-карие глаза. Мама мягко сжала его плечи. — Сынок, нам нужно обсудить с мистером и миссис Добсон кое-какие дела, не мог бы ты показать Эндрю и Аарону дом и сад? А чуть позже соберёмся все за ужином, ладно? — А где Кевин? Шепотом спросил Нил, застыв под выжидательными взглядами всех этих незнакомцев. Он уж точно не хотел оставаться с этими жуткими клонами наедине, а уж тем более проводить для них экскурсию. Вот дом, вот сад, всё. Посмотрели? Молодцы, вам пора домой. Но ещё больше Нил не хотел, чтобы к ним присоединился его брат. Уж очень его настораживал этот мальчик рядом с кубком. По его виду он тоже занимался каким-то спортом, точнее они оба, не сказать, что они выглядели как спортивные чемпионы, но и не как диванные мальчики. Такой мог запросто забрать на себя всё внимание Кевина. А если он ещё и попросит показать ему другие его спортивные трофеи? Тогда брата Нил сегодня больше не увидит, а он ведь планировал такой хороший вечер. А из-за этих бледных поганок всё испорчено. — Кевин скоро вернётся с тренировки и составит вам компанию! Вот чёрт. Дэвид попросил Мелиссу принести им кофе в гостиную. А Нил развернулся на пятках и, не дожидаясь подопечных, направился в сад. Только у самых дверей гостиной он заметил, что они всё-таки следуют за ним, молчаливо и с опаской. Наверное поняли, что он им здесь не рад. — Тебя зовут Натаниэль, так? Спросил один из близнецов и Нил уже не мог точно сказать кто из них кто. Голос его был низкий и словно бархатный, а ещё Нил уловил странный акцент. И подумал, что они точно не из их города. Он ничего не ответил, не пылая желанием говорить с ними. Нил вообще собирался выгулять их, как нелюбимых собак и пройтись с ними по саду минут 5, максимум 7. Не тратить же ему остаток дня на них. — Можно называть тебя Натти? — Нет! «Натти», могло значить или «natty» — изящный или же было очень похожее на «nasty», что значит противный. В любом случае кем бы ни был этот мальчик, он явно издевался над выходкой Нила с реверансом. Не явно, но по его глазам было видно, что он над ним смеётся. — У тебя еврейские корни? Это же не слишком обычное имя для Ирландии? Снова спросил мальчик, не оставляя его в покое. Нил раздраженно вздохнул, прицепился как клещ. — Обычное. Буркнул Нил, всё же отвечая ему. — Натаниэль Рателифф — американский певец из Денвера. Начал загибать пальцы Нил. — Натаниэль Бузолик — австралийский актёр. А ещё Натаниэль Уайт — американский серийный убийца из Нью-Йорка. Бу! Страшно? Нил неожиданно вскрикивает и оборачивается на близнецов, ловя от всё ещё молчащего мальчика с запором насмешливо-заинтересованный взгляд. Пошёл он. И он и его брат, пусть катятся на все 4 стороны и не возвращаются. — А ещё Натаниэль — медбрат, который сегодня брал у меня кровь в больнице. «Натаниэль» было написано у него на бейджике. Поэтому я думаю, что так его и зовут. Он же не идиот, ходить с чужим именем на халате. И Нил покрутил у виска пальцем, скашивая глаза к переносице. Кевин всё время дразнит его, что однажды он таким и останется. — Ладно, верю. Рассмеялся мальчик. — Получается, это довольно распространенное имя. А что оно значит? Нил прекрасно знал, что означает его имя. И его значение ему не нравилось. Вот имя его мамы «Эбби» означает «отцовская радость», у отца «Дэвид» значит «любимый». А имя его брата, «Кевин» — «красивый». А вот у самого Натаниэля — «данный Богом». Чушь какая-то. Нил раньше верил в Бога, даже пытался молиться ему, складывая маленькие ручки перед лицом и стоя на коленях у кровати, просил простить ему все грехи. До хрипоты в голосе умолял Бога вылечить его. Лишь спустя время Нил бросил эту затею, начав сомневаться. Если Бог существует и если верить его имени, именно он послал его на Землю…то, что он сделал? Что мог сделать невинный ребёнок, чтобы получить такое жестокое наказание на всю жизнь? Нил не мог обнять отца, не мог положить ладони на его крепкие руки и провести пальчиками по ярким татуировкам. Не мог поцеловать маму, без поездки в больницу и болезненного восстановления кожи на лице. Не мог обниматься с друзьями или гулять с понравившейся девочкой за ручку. Бог, если он существует, с уверенностью думал Нил, послал его на Землю страдать. Так что, нет, Нилу не нравилось значение своего имени. — Давай лучше про тебя поговорим. Сказал Нил, раздражаясь и меняя тему. — Как там тебя зовут, Байрон или Алекс? Нил, конечно, не знал кто именно сейчас стоял перед ним, но на всякий случай решил из вредности исковеркать оба имени. Просто, чтобы подразнить их. — Аарон. Исправил его мальчик, недовольно поджимая губы и останавливаясь рядом с Нилом у ворот, ведущих в сад. — А моего брата Эндрю. Кивнул Аарон в сторону своего все ещё молчаливого брата, который со скучающим видом разглядывал сад. Поздняя осень, справедливости ради, смотреть и правда было не на что. Но это не значит, что Нил теперь смягчиться к нему. Мама постоянно твердит, что у него абсолютно нет никаких манер. А этот вот, даже и не поздоровался с ним. Нил вот себя пересилил и даже реверанс сделал. — Ты легко запомнишь. Ведь у вас эти имена так же популярны, как и у нас. — Где это «у вас»? — В Норвегии. — Вы из Норвегии? Нил подавил в себе восторг. Он не будет говорить с ними, даже если ему и правда интересно. — Да, сегодня прилетели. У твоего папы с нашим какие-то дела. — Ты очень хорошо говоришь по-английски. Заметил Нил, и Аарон тут же поблагодарил его. Странный какой-то, решил Нил. Наверное, решил, что он так сделал ему комплимент. А ведь Нил просто сказал вслух то, что подумал. Ему просто повезло, что думал он о хорошем. Про это мама его тоже часто говорит: «Нил, иногда тебе стоит прикусить свой длинный язык.» А отец обычно добавляет: «У тебя рот работает быстрее головы.» — А Алекс говорит по-английски? Аарон неуверенно оглянулся на брата, словно сомневаясь в том, что хотел сказать и неловко улыбнулся Нилу. — Нет, он не говорит по-английски. И Эндрю, а не Алекс. У них в школе…эм, немецкий учат. — Значит, он совсем не понимает, о чём мы говорим? Вот круто! — Неа, не понимает. Протянул Аарон, снова заговорщически оглядываясь на своего скучающего близнеца. — Хорошо, потому что он мне не нравится. Заявил Нил, складывая руки перед собой на груди. — Лицо у него — как будто его от всего тут тошнит. Ещё и хмурится всё время, как будто я его насильно за собой потащил. Зачем вообще приезжать с таким лицом? У меня вот сегодня тоже день не сахар был. Я всё утро провёл в больнице, где меня всего иголками истыкали. А тут ещё и вы приехали. Переводя дыхание от своей речи Нил пристально уставился на Эндрю, который, как ни в чем не бывало, стоял рядом и разглядывал серое осеннее небо над головой с руками в карманах. Он их вообще вынимает? Или они там пришиты? Аарон точно не ожидал ничего подобного. Его глаза комично расширились и он резко посмотрел на не обращающего внимания на разговор брата. — Мне жаль, по поводу больницы… Нил поморщился и подозрительно прищурился от нескрытой учтивости и сострадания в голосе мальчика. «Разве люди так отвечают на грубости?» — подумал про себя Нил. Кевин бы ему уже точно подзатыльник дал, а может и не один. Аарон по виду был старше Нила почти на четыре года. И если бы он захотел, то мог бы залепить Нилу хорошую затрещину. Но Нил старался не обращать на это внимания, напоминая себе, что разница в возрасте легко компенсируется особыми умениями. Например, умением драться, которое правда Нилу ещё не довелось проверить. — А по поводу Эндрю зря ты так. Лицо у него такое хмурое почти всегда, он просто не очень улыбчивый, не принимай на свой счёт. На самом деле он очень добрый и самый заботливый брат на свете. — Что-то мне не верится. С сомнением заявил Нил, и тут его сердце болезненно сжалось и замерло. У дома остановилась знакомая чёрная машина, и с пассажирского сиденья соскочил, его старший брат, Кевин. Открыл багажник, набросил на плечо школьный рюкзак, взял клюшку и шлем. Нил выпятил грудь от гордости и кинул презрительный взгляд на Аарона, вот это и правда самый лучший брат на свете, не то что его молчаливый двойник. Кевин уже такой взрослый, ему уже пятнадцать лет! Тёмные волосы теперь были коротко подстрижены, на лице широкая улыбка, в глазах — огоньки. Нил ясно видел как мальчик рядом залюбовался разглядывая ЕГО старшего брата. — Привет! Поздоровался подошедший к ним Кевин, разглядывая новых гостей. Нил только и успел открыть рот, чтобы объяснить, кто это, но Аарон опередил его, грубо перебив. Маме стоило бы взглянуть на этих детей, прежде чем ругать его. — Привет! Я Аарон, а это мой брат Эндрю. Мы приехали с родителями к вам в гости на несколько дней… — На несколько дней?! Поперхнулся Нил от возмущения. А Аарон даже ухом не повел, он уже утонул в дымчатой бездне глаз Кевина. — Я Кевин. Сказал Кевин, поздоровавшись с Аароном и протянув руку Эндрю тоже, но тот не пожал её, а просто кивнул. Вызвав этим жестом вздох негодования от Нила. Как мог этот противный мальчишка игнорировать его брата?! — Натаниэль показывает нам окрестности, ты с нами? Нил открыл рот, чтобы поставить его на место и сказать, что у Кевина много дел и ему не интересно общаться с грубыми норвежцами. Но не успел ничего сказать. — Только переоденусь. К большому сожалению Нила ответил Кевин. Он не привык делить брата с кем-то. Кевин быстро поцеловал младшего брата в висок и торопливым шагом отправился в дом. А Аарон смотрел ему вслед, сложив руки на груди. Нил присмотрелся повнимательнее: мягкий свитер выигрышно обтягивал грудные мышцы, которые тот видимо пытался качать, а сильные руки отчетливы выделялись под белой тканью. Нил замер позади него, толком не понимая, что чувствует. Была ли это ревность? Или зависть? Конечно, Кевину будет интереснее общаться со взрослыми мальчиками, а не со своим 10 летним младшим братом. Нил сжав зубы признал, что Аарон ещё и был достаточно симпатичным, без этих дурацких рыжих кудрей, торчащих во все стороны и без уродских веснушек, которые у самого Нила были не только на лице, но и на груди и даже плечах. Аарон, судя по его фигуре тоже занимался спортом, как и Кевин. Тогда как сам Нил как бы ни хотел, не мог позволить себе присоединиться к спортивной команде, он скорее всего умер бы от болевого шока уже после первых же минут в раздевалке, полной потных мальчиков, касающихся и толкающих друг друга. Он мог только упрашивать Кевина сыграть с ним, не боясь касаться мяча, или толкать его в бок, мухлюя. Ах, этот глупый Аарон, испортивший ему весь остаток дня, а может и ещё несколько, раз они решили остаться у них дома. Нил даже захотел ударить его, толкнуть на землю и повырывать ему эти белые пакли, которые он называет волосами. Но Кевин не позволил бы ему этого. И не только потому, что после драки с Аароном его наверняка увезли бы в больницу с тяжелыми ожогами. Но и потому, что это неправильно, бить кого-то. Кевин вернулся быстрее, чем Нил ожидал. В своей любимой футболке и он даже намазал волосы гелем, а на руку нацепил фенечку. Посмотрев на его ноги Нил почувствовал, что вот-вот расплачется: на нём были его любимые кроссовки, которые он надевал только по особым случаям. Нил перевёл взгляд на бесцветного Аарона — видимо, вот он, особый случай. И внезапно собственный брат начал бесить Нила не меньше этих чужих подростков. Придурок и самовлюбленный идиот! Вырядился и идёт, лыбится! И всё ради кого? Ради какого-то блёклого дурочка с едва сформированными мышцами? Неужели он ему нравился? Почему ему вообще мог понравиться мальчик? Конечно, Нил знает, что мальчикам могут нравиться другие мальчики, это называется гей. Одна из его нянь была лесбиянкой и насколько успела посвятила его в этот потрясающий радужный мир, пока родители не узнали, о чём она рассказывала 6 летнему мальчику и не уволили её. Но Кевин никогда раньше не любил мальчиков! У него всегда были только подружки! Почему-то мысль, что его Кевин может влюбиться в этого чужака обожгла его сильнее любого ожога от прикосновения. — Тили-тили тесто, жених и невеста! Тесто упало — невеста пропала! Запел Нил, пытаясь скрыть дрожь в голосе и сердито сунув руки в карманы, не обращая внимания на пристальный взгляд молчащего близнеца. — Нил! Строго одёрнул его Кевин. — Вдруг невеста под кровать, а жених ее искать! — Давайте погуляем? Предложил Аарон, даже не обращая внимания на обиженного ребёнка. — У вас здесь есть что-нибудь интересное? — У нас есть огромный пруд. Хочешь посмотреть? Там даже рыбки есть. Переключился на гостя Кевин, ослепительно улыбаясь. И Нил понял, точно влюбился. Придурок. — Тили-тили тесто, жених и невеста! Тесто засохло — невеста сдохла! Выкрикнул расстроенный Нил, развернулся и быстро побежал прочь, со злостью пиная декоративные камни, которыми была посыпана площадка перед домом. — Натаниэль! Нил! Закричал ему вслед ничего непонимающий Кевин. — Ну что ты ведёшь себя как маленький?! — Отвали от меня! Огрызнулся задетый за живое Нил, даже не оборачиваясь. Его душили обида и разочарование. И он рванул туда, где для него точно найдется утешение, к небольшому домику на заднем дворе, окруженному невысоким забором. Туда родители отправляли его собаку, когда у них в доме были гости. Она, как и сам Нил, не любила чужих и начинала нервничать в их присутствии. Хэйзел выросла. Даже вымахала. Она весила в два раза больше Нила. Огромная махина с темно-коричневой шерстью, пастью с острыми как бритва зубами и всё ещё с закругленными ушами. Иногда она всё же напоминала Нилу сбежавшего из леса медведя, а не собаку. Хэйзел ещё издалека заметила своего хозяина и начала приветственно лаять, прыгая своим не маленьким телом на забор. Натаниэль безбоязненно вошёл внутрь и крепко обнял собаку, зарываясь пальцами в густую шерсть. — Хэйз. Вздохнул Нил и прижался мокрым от слёз лицом к ней. Слёзы текли ручьями, моча её шерсть под щекой. — Пришёл этот дурацкий Байрон, а Кевин к нему сразу и прилип. Хотя он и не гей даже! Да и тот — ничего особенного, ты бы видела, бледный как поганка. А брат его — вообще полный придурок! А они ещё и останутся тут на несколько дней! Ненавижу их! Ненавижу родителей! И Кевина! Всех ненавижу! Хэйзел навострила уши и посмотрела куда-то поверх забора. Нил поднял голову, и размазывая сопли по лицу проследил за её взглядом. Неподалеку стоял Алекс, или как там его, и озирался по сторонам. Совсем один. Аарон и Кевин, видимо, решили, что им вдвоём будет лучше. Без свидетелей. Детские щёки запылали от смущения, а горло сжали невидимые тиски. — Эй! Закричал он ему. — Проваливай отсюда! Брат твой дурак! И ты сам дурак! Но мальчик и не думал уходить. Тогда Нил схватил ком сухой земли, твёрдый, как камень, и бросил в него. И даже почти попал, ком пролетел прямо у мальчика над светлой головой, ударяясь о землю рядом. Мальчишка наклонился и поднял другой ком с земли и запустил обратно, так точно, что тот врезался в забор рядом с Нилом, и рассыпался в облако пыли. Он взвизгнул и закашлялся, пытаясь не вдыхать землю. Хэйзел припала на передние лапы и угрожающе зарычала на чужака. — С ума сошёл?! Заорал Нил. — Ты хоть знаешь, кто это, у моих ног? Это настоящая акита! Она просто разорвёт тебя на кусочки! Придурок! И тут молчун Эндрю послал ему насмешливую улыбку и средний палец в придачу. Нил задохнулся от злости и возмущения. Да кем себя возомнил этот парень?! — Тебе что жить надоело?! Повторил Нил. Эндрю что-то ответил ему на непонятном языке. Нил решил, что это и есть норвежский. Он конечно же ничегошеньки не понял, но, судя по интонации и насмешливому лицу, ничего хорошего ему не сказали. И тогда Нил нашёл ещё один камень и вышел за ограду. Хэйзел нервничала и громко лаяла позади него. Но Нил не обратил на неё внимания, замахнулся и запустил камнем в Эндрю. На этот раз тот не успел увернуться, и жестокий подарочек врезался прямо ему в бледное лицо. Кровь потекла у него из носа, заливая губы и подбородок. Мальчишка сплюнул на землю и быстрым шагом направился к Нилу. Бравада и наглость стали быстро покидать ребёнка под взглядом злых светло-карих глаз. Эндрю налетел на него, схватил за воротник куртки и повалил на землю. Нил начал вырываться и визжать. Забыв об осторожности, он даже попытался столкнуть его с себя, но мальчик на нём был куда больше и гораздо сильнее. — Отвали от меня! Отстань! Заверещал Натаниэль, до ужаса напуганный тем, что этот мальчик может сделать с ним одним лишь прикосновением руки. Кроме Кевина никто и никогда раньше не держал его так, а с братом из-за разницы в возрасте, они никогда не дрались по-настоящему. Эндрю схватил его за покрытые рукавами кофты запястья, прижал к земле и приблизил своё лицо к чужому, его широко раскрытые глаза показались Нилу просто огромными на фоне бледного лица. — Тупой. Маленький. Монстр. Сказал он на идеальном английском. И Нил от шока не успел даже подумать о том, что Аарон его обманул. — Я мог бы проучить тебя как следует, но стыдно бить такого тупого ребенка как ты. — Да? Тогда попробуй побить мою собаку! И всё недовольство, грусть, страх и злость сегодняшнего дня смешались в одно единственное чувство — ярость. Она затопила Нилу глаза, окрашивая всё в красный и не задумываясь больше ни о чём другом Нил закричал. — Хэйз, фас! ФАС! Позже Нил на протяжение многих лет будет мучиться от кровавых кошмаров об этом дне. Он будет лежать без сна в кровати и в тысячный раз возвращаться к этому моменту. Моменту полностью изменившему две жизни за раз. К своему решению, разделившему его жизнь на до и после. Нил будет смотреть в потолок широко открытыми, но ничего не видящими глазами и представлять, что всё могло быть иначе. Он мог бы просто прикусить свой длинный язык и гордо принять заслуженное поражение. Или мог разобраться с ним сам, без огромной собаки. Или же просто постыдно разреветься, и Эндрю разочарованно ушёл бы сам, оставив его в покое. Но тогда Нил не смог справиться с бешеным ураганом своих эмоций и судьбоносные слова сорвались с его губ. Хэйзел, повинуясь команде, вмиг перемахнула через невысокий забор, и в следующую секунду Нил, как в замедленной съёмке смотрел, как Эндрю сносит в сторону, и несколько десятков звериной ярости опрокидывают его на землю. Нил не был жестоким или злым, он был просто одиноким и напуганным мальчиком, слишком сильно любящим своего старшего брат и боящимся его потерять. Нил неспособный пошевелиться с ужасом наблюдал, как Эндрю беспомощно падает на землю. Он не кричал, но Нил прекрасно видел, как его рот в панике хватал воздух, пока огромная собака грызла его грудь, белое лицо и руки, которыми он безуспешно пытался от неё закрыться. А потом Нил увидел кровь, ярко-алые брызги превращающиеся в быстрые ручейки. Белый свитер Эндрю быстро пропитался кровью и стал грязно-бордовым. И это дало Нилу толчок, он набрал в грудь как можно больше воздуха и закричал, бросаясь вперёд. — НЕТ!!! Хэйзел! Хэйзел, стой!!! Нил попытался схватить собаку за ошейник и оттянуть её в сторону, но его и так слабые руки дрожали от страха за Эндрю и не слушались. Что же он натворил? — Хэйз! СТОП!!! Но она словно не слышала его отчаянных команд. — Нет! Не трогай его! НЕТ!!! Нил никогда не боялся Хэйзел, но в этот раз он был по настоящему напуган. Он не знал, что ему делать. Собака отказывалась слушаться его, крови становилось всё больше, а Эндрю переставал двигаться. Надеясь, что Хэйзел его не тронет Нил упал сверху на Эндрю и крепко обхватил его своими руками, чтобы собака больше не смогла достать до него. Тёплая кровь тут же пропитала его футболку и Нил успел подумать, что дорого за это заплатит. Прикосновение к другим людям оставляют на нём ужасные ожоги, а чужая кровь скорее всего разъест кожу как кислота. Но Нил не испугался, уже слишком сильно напуганный за человека под ним. Какое ему будет дело до ожогов если Эндрю умрёт из-за его глупости и неумения вовремя заткнуться. Эндрю не мог умереть под ним. Просто не мог. Нил отказывался в это верить. Слёзы градом текли из его глаз смешиваясь с чужой кровью. Он обнял Эндрю за голову и прижался лицом к его окровавленному лицу, Нил мысленно простился со своей кожей. Он останется уродом до конца жизни, ни один врач не сможет исправить такой ущерб. Но Нил был готов на это, если это значило, что обезумевшая собака не сможет больше притронуться к нему. Но Хэйзел вместо этого вцепилась в ногу Эндрю, и Нил изо всех сил отпихнул её морду своей ногой. Наверняка больно ударяя её по голове. — Фу, Хэйз! Фу!!! Заорал Нил так громко, что голос начал пропадать. Он ещё никогда в жизни так не кричал. — Уходи! Пошла вон! Эндрю под ним застонал. И Нил снова разрыдался, на этот раз от облегчения. Наверное, он просто потерял сознание от боли. Он всё еще не умер. Жив жив жив билось у Нила в голове. — МАМА! ПАПА! КЕВИН! ПОЖАЛУЙСТА!!! Лицо Эндрю было всё в крови, а на щеке, большая рваная рана. Нил боялся смотреть вниз на его грудь и руки, страшась увидеть, что натворил. Эндрю слабо дёрнулся под ним и поднял правую руку, чтобы слабо оттолкнуть Нила. И тот закричал, когда увидел два безжизненно болтающихся пальца. — Эндрю! Пожалуйста, потерпи… Сейчас кто-нибудь обязательно придёт! ПАПА! МАМА! Нил обессиленно уткнулся в волосы Эндрю, омывая его слезами и соплями. — Мне жаль, мне так жаль, ты был прав… Я и правда монстр… Первым появился их сосед, мистер Робин, одинокий седовласый старик, который увидел всё через забор. В его руках был шланг, и ему удалось отогнать Хэйзел, поливая её водой. Потом он, не церемонясь, стащил Нила с тела Эндрю, и уже на его громкие крики наконец прибежали родители. Дальше Нил мало что помнил. Родители, срывали с него одежду прямо во дворе и поливали из шланга, чтобы смыть чужую кровь. Вода была ледяной, но жгла, как пламя, хоть и не так сильно как сожаление грызшее его изнутри. Потом были звуки сирен, громкие и страшные, а после только темнота. И Нил только надеялся, что, когда он откроет глаза Эндрю всё еще будет жив.

…

В шесть лет Нил был просто закрытым и необщительным. В восемь впадал в истерику, когда видел чужих детей в своём доме. А в десять лет он натравил свою собаку на человека. Родители и сосед успели вовремя и им удалось смыть с него кровь до того, как кожа Нила начала слезать с него. Он чудом избежал серьёзных ожогов и провёл всего неделю в больнице и ещё несколько дней в реабилитационном центре. И всё это время он постоянно думал об Эндрю: о разодранной щеке, обезображенной груди и двух поврежденных пальцах на правой руке. Он давил на ожог на руке, чтобы почувствовать боль. Нил знал, что это должно быть даже не десятая доля того, что пришлось пережить Эндрю. Но он продолжал давить и думал о том, как должно быть страшно и больно ему было. О том как испугался его отец увидев его там на мокрой от крови земле. О том, что теперь их с Аароном будет легко отличить и, что теперь, каждый раз смотря на своего близнеца? он будет вспоминать свои шрамы. Думал о том, как, наверное, плакала его милая мама, которая привезла своего сына в гости красивого и здорового, а увезла…калеку? Нет, нет, даже мысленно Нил не хотел произносить это страшное слово. Оно звучало слишком ужасно, слишком больно и реально. Нил отказывался в это верить, врачи всё исправят и Эндрю не будет калекой, ведь не мог он напортачить так сильно! Его родители после этого случая зареклись приглашать в дом других людей и в добровольно-принудительном порядке отвезли его к психологу. Слухи разлетелись быстро и каждый хуже предыдущего: «Мальчишка Ваймаков — настоящий монстр, а может, и вовсе сумасшедший.» «А ещё у них есть бешеная собака, она загрызла ребёнка на смерть.» «А мать и отец куда смотрели? Ну и семейка!». Кевин приходил из школы с синяками, затевал драки в ответ на оскорбления. И Нил воображал, как он кричит на всех: «Он не сумасшедший! Это был несчастный случай!» и тут же набрасывается с кулаками на обидчиков. Бедный Кевин, бедная его семья, бедная Хэйзел. Все они страдают из-за его глупости. Вскоре после выписки из больницы к ним пришли люди из службы по контролю за домашними животными. Нил не знал, что они делают с собаками и куда увозят их на своём белом фургоне, но что-то подсказывало ему, что если им удастся добраться до Хэйзел больше Нил её не увидит. Он выбежал из дома и помчался к ней. Распахнул калитку и вцепился руками в её ошейник. В этот раз она беспрекословно послушалась своего маленького хозяина, словно тоже почуяла неладное. Нил оттащил её, к зарослям дикой ежевики, которая росла недалеко от их дома. Помнит, как они лезли под густые ветви и как больно было, когда острые шипы царапали и впивались во всё ещё нежную после ожогов кожу. Нил лежал с Хэйзел в обнимку на холодной земле. Он знал, что его серьёзно накажут за побег из дома. Но Нил скорее провёл бы всю свою оставшуюся жизнь запертый в комнате, чем потерял единственного друга, который у него был. Он вжимался лицом в её густую шерсть и вспоминал всё хорошее, что между ними было. Как увидел её впервые в коробке, маленькую и пушистую. Как придумал ей имя, Нил вздохнул, она всё ещё пахла Нутеллой хоть и не так явно как раньше. Как они бегали по парку и играли вместе в саду, пока Кевин был в школе. Это были лучшие 3 года в жизни Нила и он разрушил их всего одной фразой. Горечь наполнила его рот и он быстро отвернулся от Хэйзел в сторону. Нил сплюнул и дрожащей рукой вытер рот. Его не тошнило с тех пор, как однажды он отравился съев три пачки чипсов за раз, чтобы доказать Кевину…а что он доказывал, Нил уже и не помнит. Хэйзел скулила и тыкалась мокрым носом ему в ладонь. — Ты не виновата. Это всё я. Я во всём виноват. Натаниэль обнял её руками, и так они пролежали целую вечность, пока кто-то не поднял ветви и не обнаружил их. Это был отец Нила, и впервые в жизни он испугался его. Он был готов драться с ним, как Хэйзел дралась за него. Потому что отец сейчас не был на его стороне, потому что он пришёл забрать у него Хэйзел. Нил видел строгость в его глазах, холод и гнев. И принял их с высоко поднятой головой. Он знает — заслужил. Но не она, что бы не ждало её в том белом фургоне, она не заслужила участи расплачиваться за его глупость. Дэвид стоял и смотрел на них сверху вниз, пока Нил лежал среди колючих ветвей, вцепившись обеими руками в Хейзел, весь в слезах и грязи. И, должно быть, он увидел что-то, чего раньше никогда не замечал в нём. Что-то, что заставило его взгляд смягчиться и перейти на сторону сына. — Лежи тут, пока я не вернусь. Сказал он, и прежде чем уйти погладил сына по закрытому кофтой плечу. Колючие ветки и камушки впивались Нилу в лопатки, но мысль о том, что отец теперь на его стороне вселила в него надежду. Вскоре Дэвид вернулся в сопровождении того самого соседа и сказал, что Хэйзел должна немедленно уехать с мистером Робином к бабушке. И больше никаких вариантов нет. И если Нил хочет спасти её, то должен согласиться. — Я согласен. Закивал он, вылезая из-под кустов и громко всхлипывая от жалости к себе. Он не хотел с ней расставаться, но её жизнь сейчас была важнее его желаний. — Выходи, Хэйзел. Всё теперь в порядке. Тебя не тронут. Он обнял её на прощание, так крепко как смог и пообещал, что ей обязательно понравится у бабушки и, что он приедет навестить её летом. И что он будет сильно-сильно скучать по ней и ему жаль, что из-за него им приходится расставаться. — Пора. Тихо сказал отец и Нил отпустил собаку. Мистер Робин прицепил поводок к её ошейнику и повел к своей машине. Она громко лаяла с заднего сиденья и Нил, плача, махал ей пока машина не скрылась из виду. Дэвид осторожно обнял плачущего сына и прижал к себе. Он знал, что собака просто защищала его. Нил всё ему рассказал. Воспитанности и вежливости у него, может, и не много было, но зато смелости признать свою вину — достаточно. Нил рассказал ему, как дразнил Эндрю? и как бросал в него камни и землю, и как тот накинулся на него, чтобы проучить. А Нил, не сумев сдержаться, решил отомстить за злые слова, просто напугав его. Он просто хотел его напугать. Нил умолчал только об одном: как лёг на Эндрю, закрыв его своим телом. Думал, что ему всё равно не поверят и решат, что он всё выдумывал, чтобы его не ругали так сильно. Тем более мистер Робин сказал родителям Нила, что пока Хэйзел грызла мальчика за руку, он сам сидел на нём верхом и бил кулаками. На самом деле Нил бил собаку. Старик не рассмотрел, что происходило на самом деле, а Нил не стал выгораживать себя. Всё равно ничего не вернуть и не исправить. Они просидели в парке до темноты. Дэвид долго говорил с младшим сыном, объясняя, как ужасно он поступил и какие последствия могут быть у его поступка. Раны затягиваются, шрамы бледнеют, тело выздоравливает, а вот душа — нет. — Может так случиться, что Эндрю не оправится от страха перед собаками или вообще перестанет верить другим людям. Но больше всего Нилу запомнилось то, что его папа сказал в самом конце. — Надеюсь, однажды он сможет простить тебя, Нил. Отец был очень, очень грустным. Он провел по лицу Нила рукой в перчатке, стирая слёзы. — Ты такой хрупкий. Чужое прикосновение может не только ранить тебя, но и убить. Но ты тоже можешь ранить других людей так же сильно. Одним движением можешь перевернуть Землю вверх ногами. Одним словом можешь сломать чью-то жизнь. Помни об этом. И Нил поклялся себе, что будет помнить это всю жизнь. — Рука Эндрю…её вылечили? — Я не знаю. Вздохнул Дэвид. — Мистер и миссис Добсон отказываются говорить со мной. Кажется, они вернулись в Норвегию, и Эндрю будут долечивать там. — Папа, врачи ведь ему помогут? Они всегда помогают мне. — Если они хорошие врачи, то могут попытаться. Но это не так легко как кажется. — Но в Норвегии же хорошие врачи? — Надеюсь, что так. — И я надеюсь. Пусть там будут самые лучшие врачи на свете! Воскликнул Нил, размазывая руками слёзы по лицу, и с жаром добавил. — Папа, я сделал это не специально! Ты же веришь мне? Я не хотел, чтобы всё так получилось. Я не злой. Я не хочу думать, что я злой… — Один очень умный человек когда-то сказал: «Никогда не ищи злой умысел там, где, скорее всего, имела место обыкновенная глупость». Ты не злой, Нил, а просто немного… — Глупый. Закончил Нил, горестно вздыхая. Дэвид грустно улыбнулся и протянул ему руку в перчатке. — Сглупил. Поправил он сына. — Что случается со всеми. Главное, понять это и постараться не повторять. — Я больше не буду злиться на других. И кричать на них. И бросать в них камни. Обещаю! Дэвид кивнул, беря его за руку и ведя домой. — Хоть они мне и не нравятся, когда кто-то приходит. Но это как с противной мухой, да? Она тоже летает по моей комнате и надоедает мне своим жужжанием, но можно ведь просто её не замечать, так ведь? Папа то ли засмеялся, то ли застонал, Нил так и не понял. Уже стемнело, и он не видел его лица. Они шли домой по мокрой от вечерней росы траве, и он крепко держал его за руку. И совсем-совсем не злился. А дома их ждал тёплый ужин, мама с добрыми глазами и улыбающийся Кевин. И Нил тогда подумал, если они и дальше будут любить его, то он постарается быть самым лучшим мальчиком на свете.