Мёртвый радиоспектакль

Лиам легко признался себе в том, что волновался за Линч. Она сильно изменилась. Теперь увидеть её беззаботную или хотя бы искреннюю улыбку стало невозможно. Ховард стала реже выходить на связь, а её постоянно нервная улыбка и не самое удачное враньё заставило Лиама задуматься, всё ли хорошо? Вечно пропадает, частенько игнорирует его звонки и сообщения, а её странный знакомый косплеер не внушает никакого доверия. Да и жуткий он какой-то. Для Лиама в принципе было удивительно то, что Линч жила с кем-то, но ни разу не упомянула об этом.  – Спрошу потом, – тихо сказал парень себе под нос, открывая банку с энергетиком и включая компьютер.  Лиам не хотел навязываться, но, как ему казалось, они достаточно хорошо общались для того, чтобы он имел право знать правду. Хотя он не особо понимал, какую правду надеялся услышать, но ясно было одно: Линч не просто недоговаривает, а выдумывает целые сценарии. Сначала Лиам и не думал о том, что Линч врёт, но последняя история с другом из другого города заставила его задуматься и взглянуть на всё, что она говорила ему, под другим углом.  Правду хотелось услышать, но, честно говоря, Лиам не был уверен, что хочет копаться в чужих проблемах и чужой жизни, когда у него есть своя. Нет, он, конечно, поможет, если у него будет возможность, но зарываться в это с головой не будет. «Линч не маленькая, да и помощи не просила», – пронеслось в голове. Да, действительно, Линч не просила его о помощи. Возможно, она считает это слабостью, но дело может быть и в том, что ей его помощь просто не нужна или вовсе не даст никакого толку.  Пальцы быстро нажимали клавиши на клавиатуре, и отвлекался Лиам только на то, чтобы сделать ещё один глоток из банки или протереть уставшие глаза, под которыми были тёмные круги от недосыпа. Сейчас его в первую очередь волновала работа, которую он мучает уже несколько дней и никак не может доделать.  – Что за хрень? – недовольно спросил парень, хмуро смотря на экран компьютера, который пошёл рябью. – Не-е-т… – обречённо протянул Лиам, когда монитор погас. – Чёрт!  Лиам со злостью и досадой ударил кулаком по столу, понимая, что, скорее всего, то, что он писал, не сохранилось. Парень попробовал включить компьютер, но тот не издал ни звука, а кнопка включения не загорелась. «Боже за что?» – Лиам устало вздохнул, не представляя, что могло стать причиной поломки, и подумал, что устройство, видимо, придётся сдавать в ремонт.  Лиам слегка отъехал от стола на стуле и повернулся в сторону двери. Но тут же вздрогнул, вжался в спинку стула, едва удерживаясь от падения, и заорал:  – Что? Блять! Какого чёрта?! – Лиам удивлённо посмотрел на незваного гостя. – Как ты сюда попал? Какого хрена ты вообще здесь делаешь?!   Лиам подскочил со стула и невольно задумался о том, закрыл ли дверь. Но даже если и не закрыл, откуда друг Ховард узнал, где Лиам живёт, и как вообще пробрался в его квартиру? Это уже слишком! Если Линч решила его таким образом разыграть, подключив своего друга, то это дерьмовый розыгрыш, и он обязательно выскажет ей всё, что думает по этому поводу, обязательно спросив, как они, чёрт возьми, попали в его квартиру?  – Давай пропустим сцену, где ты паникуешь, пытаясь понять, как я здесь оказался, – скучающе произнёс Аластор, опираясь на свой микрофон. – Ты лучше присядь, а то люди частенько падают в обморок от эмоций, которые ты в скором времени испытаешь. А мне нужно, чтобы ты был в сознании.  – А Линч где? Зови её сюда. Это хреновый розыгрыш, – сказал Лиам, раздражённо сжимая зубы.  – Линч? Она не знает, что я здесь, – слегка улыбнулся демон. – Было бы намного проще, если бы она сразу рассказала о том, кем я являюсь. Но она решила, что её маленькая ложь будет достаточно хороша.  – Убирайся отсюда, я сейчас полицию вызову! – грозно сказал парень, хватая телефон со стола. Но когда устройство пропало прямо у него из рук, непонимающе уставился на пустую руку, приоткрыв рот от удивления.  – Не советую усложнять ситуацию и тянуть время, – Аластор держал телефон Лиама двумя пальцами, демонстративно показывая, что устройство у него, а потом скривился и отбросил его в сторону, негромко сказав: – Гадость.  – Какого? – негромко спросил Лиам, уставившись на демона. – Что за фокусы?  – Марать руки об тебя я не хочу. Да и странно будет, если случится вторая смерть подряд в столь короткие сроки в окружении Линч. Поэтому я лишь подробно объясню. И если ты всё-таки не поймёшь меня, то придётся устроить несчастный случай. К примеру, попал под машину или утонул, упал с крыши. К счастью, это не проблема.  – Ты больной? – воскликнул Лиам.  – Глупые люди, – как-то устало вздохнул Аластор, но потом улыбнулся, быстро оказываясь рядом с Лиамом, хватая его за шею, сжимая и с лёгкостью поднимая так, чтобы ноги едва касались пола. – Слушай внимательно, мусор, и постарайся уложить это в своей пустой голове. Ты жив только потому, что до тебя был ещё один труп. Но я с радостью сделаю так, чтобы ты не сдох, но ярко прочувствовал во всех красках ощущение приближающейся смерти. Будет интересно посмотреть на то, как ты будешь просить меня о том, чтобы я убил тебя, – красные глаза демона ярко загорелись, с упоением смотря на лицо Лиама, исказившееся от страха. – Но для начала ты возьмёшь эту электронную дрянь и напишешь Линч. 

***

Линч неверяще смотрела на экран телефона, снова и снова перечитывая сообщение, которое отправил ей Лиам. Ховард хотела бы заплакать, но слёзы не шли, только в груди что-то болезненно сжалось. Чего стоило её враньё? Того, что Лиам просто понял, насколько она завралась. «И послал меня к хуям…» – прошептала Линч у себя в голове. А могла ли она сказать правду? Имела ли право сказать всё так, как есть? Возможно, так даже лучше. Она больше не будет ему врать, а он не будет чувствовать её наплевательское отношение к себе. Линч благодарна ему хотя бы даже за то, что он определённо скрасил некоторые моменты её жизни и дал возможность улыбаться искренне, по-настоящему. Только теперь… Теперь она осталась одна. Абсолютно одна. Один на один с демоном. Ей некуда идти, не с кем поговорить по душам или отпустить себя, вдоволь повеселившись. Остались только родители и Адам, который не брал трубку. Линч не стала продолжать названивать ему. Он перезвонит. Перезвонит ведь? У неё будет шанс на то, чтобы он поговорил с ней или посмотрел кино, вновь кинув в неё плед? Или Лиам всё рассказал ему, и теперь Адам тоже решил, что ему не нужен в его жизни настолько гнилой человек?  «Пожалуйста, пусть это будет не так», – умоляла Линч у себя в мыслях. Что бы Линч ни говорила насчёт того, что, возможно, правильно, что Лиам ушёл, ей безумно хотелось, чтобы это было не так. Хотелось не видеть значок «Пользователь заблокировал вас» во всех социальных сетях и не слышать на том конце телефона ответ «Абонент временно недоступен. Попробуйте перезвонить позже». Он так просто взял и вычеркнул её из своей жизни, будто забыв всё то время, которое они провели вместе.  Одна слезинка всё же скатилась по щеке, но Ховард быстро смахнула её рукой. Это всё из-за её вранья. Возможно, будь она хоть чуточку откровеннее, не умалчивая то, что можно было сказать, этого бы не случилось. Ховард опять проебалась, потеряв очередного важного человека в своей жизни из-за своего отношения к нему. Остался только Аластор, который теперь постоянно был с ней и почти никуда не уходил. Линч хреново. Нейтрально хреново. Звучит это довольно странно, и раньше Ховард не испытывала подобных ощущений. Внутри совсем пусто, а в голове лёгкий оттенок грусти и тоски. Линч хотела бы это заглушить. И она пыталась отвлечься. Правда, хватало её на пару минут и тогда отпускало, а потом всё начиналось заново, с новой силой. Ховард чувствовала, будто в горле вот-вот встанет ком. И Линч хотела бы почувствовать слёзы на своих глазах, ведь, может, стоило просто проплакаться и стало бы лучше. Но не получалось. Она даже не могла заставить себя пустить хоть одну слезинку. Это от перегруза? Безысходности и желания найти лучший выход, чтобы стало легче? Сколько ещё она должна терпеть? Линч не хочет существовать, хочет, чтобы вокруг была только пустота и темнота, в которой медленно растворится её сознание. Её жизнь – это острое стекло, а она на нём – кровь.  Больше не было конфликтов и ссор с демоном, но лучше от этого не стало, а как по ощущениям самой Линч, только хуже. Линч не сдалась, нет. Во всяком случае, она убеждала себя в этом. Правда, получалось не очень хорошо. Она чувствовала себя живой куклой, но кричать на Аластора или посылать его куда подальше желание отпало. Да и прежде, чем выдать хоть какую-то очередную грубость, она сто раз думала делать это или нет.  Глаза потускнели, цвет стал более блеклым. Это Линч заметила ещё в тот момент, когда смывала кровь со своей шеи, смотря в зеркало. Линч смотрела в глаза своему отражению, рассматривала покрасневшие белки глаз и синяки под глазами. Ховард крупно вздрогнула, почувствовав липкий страх. И правда, словно кукла. Они потеряли отблески жизни. Могут ли они лишиться её окончательно? Линч помнит, что они не были такими. Раньше глаза были живыми и сильно отличались от того, что есть сейчас. С того момента Ховард старалась больше не смотреть в глаза своему отражению и не разглядывать стеклянные глаза.  Каждый раз, невольно или мельком видя себя в зеркале, Ховард больше не смотрела на лицо. Она видела эти красные пятна на шее, и становилось тошно и мерзко. Как оказалось, Аластор не соврал. На шее действительно почти не было живого места. И если на ноге, рёбрах, ключицах и плечах это было не особо видно, потому что эти части закрывала одежда, то шея была открыта, а все пятна и проступающие синяки были настолько яркими, что за них невольно цеплялся взгляд.  Какое-то время Линч пыталась оставить это и не заострять внимание, но не получилось. Недолго думая, Ховард начала заклеивать все эти отвратительные повреждения большими белыми пластырями. И выглядеть это стало чуточку лучше, если не думать о том, что под ними. К сожалению Линч, долго счастье не продлилось.  – Дорогая, зачем скрывать такую прекрасную шею? – послышался голос демона над ухом.  – Мне неприятно, – коротко и сухо ответила Линч, опустив взгляд в пол, чтобы не смотреть на демона, что стоит перед ней. Она хотела бы его остановить, но не стала, когда он подцепил сначала один пластырь, отклеивая его от шеи, затем второй и третий. Линч стала слишком много плакать в последние несколько месяцев, но сейчас сдержалась, хотя очень хотелось. Почти в каждом его действии по отношению к себе Ховард находила издевательства и унижение, хотя сказать, с каким именно посылом демон делает это, наверняка не могла.  – Так намного лучше, – негромко говорит Аластор, легко улыбаясь, проводя пальцами по шее Ховард и иногда слегка надавливая на особенно большие раны, вызывая тихое сдавленное шипение. Демон обхватил лицо Линч руками с двух сторон, заставляя Ховард поднять голову и смотреть на него. – Теперь ты видишь, что всё может быть хорошо и спокойно? Стоило только унять свой пыл и жажду что-то доказать мне просто из упрямства.  – Да,– шепчет Линч, с пустотой в глазах глядя на довольную улыбку Аластора.  Линч уже плевать на то, что она попадёт в ад. Ей просто хочется убить себя и уже там, в аду, или найти способ умереть навсегда, или забиться в самый дальний угол преисподней и просто молча сидеть в тишине и по возможности в темноте. Но Линч знает почти что наверняка. Этот урод не даст ей умереть, лишь помучает лишний раз. Только вот непонятно, почему до сих пор не убил сам. Неужели его настолько веселит, что она просто человек, который не может сделать ничего. Но Линч сомневается, что будь она в аду, положение бы изменилось.  На душе скребёт от того, чего нет. Будто это не её чувства и ощущения, будто кто-то поделился этим с ней. Это так странно чувствовать то, что по ощущениям тебе не принадлежит. Линч чувствует это, но словно не до конца, словно ещё часть заблокирована, а та, что есть, требует какого-то дополнения, ведь она не завершена. Её одолевает странная тоска и желание сделать что-то, чтобы почувствовать больше и завершить картину. И в то же время у Линч создаётся такое впечатление, что это невозможно. Оно никогда не будет завершено и будет мучать Ховард своей тоской и страданиями. От этих ощущений невозможно уйти. Откуда это?  Сидя в объятиях демона, не шевелясь и свесив голову, чувствуя мягкие поглаживания по волосам, Линч начинает невольно думать о том, что поломалась. Выдержала слишком много всего, но сдалась. А может, она просто слишком слабая и только поэтому считает, что у неё хуже всех, а на деле бывает ещё страшнее и ужаснее? Точно бывает. Не только же она должна страдать.  Ховард стала больше молчать и сама беседу почти не заводила. Стало легче. Молчание пошло на пользу, потому что в какой-то момент Линч поняла, что просто потерялась, не понимая, что происходит и не видя никакого будущего, не допуская, что что-то может измениться в лучшую сторону. Но, может, всё не так плохо?  «Хочу сдохнуть…» – думает Линч, продолжая чувствовать объятия демона, который положил подбородок ей на голову и теперь аккуратно выводил пальцами узоры на её шее, то и дело задевая больные места или надавливая чуть сильнее.  «Мне плохо…» – Ховард чувствует, как ком отвращения встаёт в горле, но она продолжает молчать и не издаёт ни звука.  «Ненавижу всё это дерьмо, ненавижу всех. Почему всё это существует? Когда же не останется ничего…» – продолжает думать Линч, но не может сдержать писка, когда Аластор надавливает пальцем в саму рану и, получив хоть какую-то реакцию, удовлетворённо хмыкает.  «Я могу заплакать? Срыв же может быть у всех? Я могу его себе позволить (?)» – но Линч не плачет. – «Сдохните все».  «Забери меня, блять, пожалуйста», – молит Линч, вспоминая Лис. «Забери меня, пожалуйста. Спаси, пожалуйста. Прошу тебя. Мне больно», – Ховард знает, что Лис не придёт и не спасёт, потому что саму Лис никто не спас, и, возможно, она сейчас в аду. Тихо ненавидит Линч.  – Душа моя, поговори со мной. Ты стала так молчалива. – Нам не о чем говорить, – тихо отвечает Линч, уставившись в пустоту, и хочет сказать что-то ещё, но резко вздрагивает и сжимается в комок, вжимаясь в демона ещё сильнее, чувствуя, как голову резко простреливает болью. Линч приоткрывает рот и тяжело дышит, зажмурившись и прижимая руки к голове. Линч вскрикивает, но не пытается даже встать или дотянуться до сумки, которая валяется на полу, чтобы выпить таблетку. Нет, она хочет потерять сознание, пусть даже от боли. По щекам невольно текут слёзы, и Линч всхлипывает, сильнее сжимая голову руками, но это не помогает. Неосознанно, Ховард цепляется за руку Аластора.  – Дорогая, я могу помочь тебе и облегчить твою боль. Тебе стоит только попросить, – вкрадчиво шепчет демон, и Линч с трудом различает его слова.  – Мне не нужна твоя помощь, – с трудом произносит Ховард.  – И вновь ты упрямишься, – вздыхает Аластор. – Неужели ты хочешь, чтобы эта боль продолжилась, мой маленький мазохист?  Линч слышит его, но ответить уже не может. Чувствует только, как её тело обмякает, а сознание начинает растворяться. Она вытерпела и добилась того, чего хотела. Теперь какое-то время будет темно и тихо. 

***

Это место ей знакомо. В прошлый раз она встретила тут себя и сейчас вновь видит силуэт в островке света посреди темноты. Какое-то время Линч думает прежде, чем подойти, ведь понимает, что сейчас её мозг снова нагрузят информацией, которую будет сложно понять и принять.  – И снова здравствуй, дурёха, – улыбается копия, завидев Линч.  – Что тебе опять нужно? – вздыхает Линч.  – Надо же, ты помнишь и понимаешь, что происходит, – копия улыбается шире.  – Я помню? – Линч широко раскрывает глаза. В голове, словно киноплёнка, проносится прошлый их разговор и то, что она не могла вспомнить его в тот момент, когда проснулась. – Какого хрена?! Если бы я помнила…  – То это ничего бы не изменило. Потому что ты полная дура, которая просто бездействует и варится в своих страданиях, думая, что всё решится само собой и что тебя кто-то спасёт, – жёстко отвечает копия, и улыбка с её лица пропадает. – Какая красота у тебя на шее! – издевательски тянет она. – А знаешь, почему всё так? Потому что тебе, похоже, просто нравится быть униженной.  – Это не так.  – Тогда пора бы тебе признать, что тебе нужна помощь. У тебя есть информация из дневника, но ты решила с ней ничего не делать. И даже не смей отмазки придумывать.  – И не собираюсь.  – А теперь слушай внимательно и запоминай, бестолковая версия меня. Если у тебя будет возможность найти человека, который будет в состоянии что-то сделать, то, блять, хоть умоляй, хоть на коленях стой, но сделай так, чтобы этот человек помог.  – Я не буду.  – Заткнись. Хотя можешь и не делать. Если тебе так нравится положение, в котором ты находишься сейчас. Поедешь и начнёшь носом рыть землю, молясь, чтобы все записки, про которые упоминалось в дневнике, были на месте. До скорой встречи в твоих воспоминаниях. Тупая дура. 

***

Линч резко открыла глаза и села на кровати. В голове играла одна пластинка: «Надо ехать к родителям. Надо ехать к родителям…». Ховард посмотрела по сторонам, прислушалась, но в доме была гробовая тишина. «Так не может больше продолжаться», – понимает Линч в тот момент, когда у неё наконец-то появляется возможность остаться наедине с собой. Она ещё какое-то время сидит на кровати, думая о том, могут ли её действия сделать хуже, но всё-таки находит в себе силы достать из-под кровати дневник, отыскать в комнате сумку, одеться, привести себя в порядок, замотать шею бинтом и заставить себя выйти из квартиры, унимая внутреннюю панику и страх того, что она может только усугубить ситуацию.  Линч выбегает из подъезда и бежит со всех ног ещё какое-то время, будто за ней кто-то гонится. И только когда она спотыкается и падает на асфальт, начинает приходить в себя. Ховард растерянно смотрит по сторонам, поднимается с асфальта, ещё минуту стоит, пытаясь понять, как ей добраться до вокзала. Достаёт из сумки телефон и пачку сигарет, вызывает такси и закуривает. Как же давно она не курила. Так и бросить можно, но способ опасный для жизни. Чтобы не тратить время на вокзале, она покупает билет через интернет. Больше радует то, что поезда в принципе пару-тройку раз в день ездят до города её родителей. Видимо, спрос большой.  Уже сидя в такси, она набирает мать и старается сделать так, чтобы по её голосу не было понятно, что в её жизни творится полный пиздец.  – Мам, привет! Я к вам сегодня приеду, – без церемоний говорит Линч.  – Что-то случилось? – обеспокоенно спросила женщина, и у Линч дёрнулся глаз.  – А? Нет, ничего. Просто подумала, почему бы мне не скататься к вам, пока у меня есть свободное время и возможность. Или вы меня не ждёте?  – Что ты, милая, мы только рады. А то не звонишь, не пишешь, а я и мешать не хочу. У тебя там своих дел много, не хочу лишний раз беспокоить.  – Да, прости, я правда забегалась в последнее время. Как только разгребу все свои завалы, то обязательно приеду к вам на недельку.  – Я запомню, – усмехается женщина.  – Ладно, в общем, ждите. Я успеваю на дневной поезд, – быстро сказала Линч и, не дожидаясь ответа, отключилась. Всё прошло гладко.  Линч пьёт четвертую чашку кофе и нервно поглядывает на табло, пытаясь унять слегка трясущиеся ноги. Было ощущение, что она действительно будто взяла и сбежала. Не просто ушла, именно сбежала. Когда Ховард более-менее начала осознавать, что происходит и приходить в себя, то заметила интересный момент, на который не смогла не обратить внимания. Ни одна чёрная тень не следовала за ней хвостом, была только одна - её собственная. Линч боялась до безумия. Боялась, что её поступок могут расценить как побег и это может плохо кончиться. Но она не могла оставить всё так, как есть. Если у неё есть возможность найти выход или хотя бы до конца понять, с чего всё началось и почему сейчас происходит именно то, что есть, то она не имеет права сдаться. 

***

– Ма-а-ам! – недовольно тянет Линч, когда женщина с порога сжимает её в крепких объятиях. – Ты меня задушишь.  – Господи, что с твоей шеей? – женщина отпускает Линч, шокировано смотря на плотный бинт, которым обмотана шея. – Там согревающая мазь, – вновь лжёт Линч.  – У тебя что-то болит?  – Да, что-то болит, что-то, может, потянула, не знаю. Но не волнуйся, если не поможет, то я всё-таки доберусь до врача, – легко улыбается Ховард.  – Дорогая, ты почему не предупредила меня о том, что Линч приедет? – слышит Линч голос отца с кухни, и её лицо невольно перекашивает, а сама она вздрагивает, когда слышит первое слово, хоть и понимает, что обращаются не к ней.  – Совсем забыла, – вздохнула женщина.  – Что у тебя с шеей? – тут же спрашивает мужчина, смотря на Линч.  – Мазь, чтоб не болела, – вздыхает Линч. – Я только что маме объяснила. Ничего серьёзного.  – Ну, смотри у меня, а то за руку ко врачу поведу, – нахмурился мужчина.  – Пап, давай без этого, пожалуйста, – хмурит брови Линч. – Вы извините, но можно я посплю пару часов, я совсем не высыпаюсь из-за учёбы.  – Конечно, милая. Я разбужу тебя к ужину.  – Спасибо, – устало отвечает Линч и проходит мимо родителей в свою комнату, закрывая дверь.  Спать Линч не собиралась, но ей нужно было, чтобы ближайшее время её не беспокоили. Ховард чувствует, что восстановление памяти будет не из самых приятных и радужных вещей. Немедля Линч кидает сумку на кровать и тут же опускается на пол, быстро прощупывая пальцами дощечку ламината, что отличается от других небольшими зазорами между ней и соседними дощечками. Приложив немного усилий, у Ховард получается слегка сдвинуть её, подцепить и приподнять. Плотно свёрнутые бумажки. Дневник не обманул.  Линч судорожно трясущимися руками достаёт листочки, ставит доску обратно, аккуратно разворачивая бумаги, и тут же, пытаясь сфокусироваться, начинает читать.  «Я слишком хорошо знаю себя и чувствую, какой буду в будущем, так что могу предложить, что ты занялась поиском этой записки только потому, что всё стало хуже некуда. Читай внимательно и не упускай деталей. Сейчас начнётся интересный рассказ. Могу поспорить, что если записка у тебя в руках, то Аластор снова появился в нашей жизни. И не просто появился, а начал заново всё ломать. Не уверена, что в тот момент, когда ты это читаешь, всё хуже, чем было, но почему-то мне думается, что он захочет отыграться. Но не факт. Во всяком случае, в этот раз будет труднее, потому что все учатся на своих ошибках. И как бы обидно ни звучало, но на данный момент я признаю это. Я сейчас и я в будущем, то есть ты, слишком уверены в том, что мы умнее всех. Но поверь, я проебалась на этом один раз и, видимо, уже и второй. Ты поймёшь, насколько мы глупые, когда начнёшь вспоминать.  Давай начнём с того момента, когда началось наше общение с этим мудаком. Надеюсь, ты помнишь день призыва, а если нет, то я просто кратко напишу самую суть, чтобы я в будущем не запуталась. На своё восемнадцатилетие мои конченые подруги вызвали демона. Итог был таков: они в могиле, а я с очередной проблемой. И сейчас я даже не знаю, что лучше: то, что меня пощадили, или то, что я бы умерла. В общем, права была та мудрая женщина, что назвала нас вертлявой тварью. Но я забегаю вперёд. Не знаю, задаешься ли ты вопросом, что было дальше и как вообще получилось так, что в нашей жизни начал всё чаще мелькать этот мудак или нет, но я расскажу.» Почерк стал непонятным, а потом запись и вовсе оборвалась. Первый листок был слегка помятым, да и писали будто наспех. Линч отложила первый лист и начала читать второй.  «Дерьмо. Нет, мы не будем начинать с самого начала. Это не настолько важные вещи. По ходу должно стать понятнее. Если ты читаешь это в тот момент, когда какое-то затишье, то поверь самой себе – это не затишье, это начало пиздеца. Не верь ни единому слову этого урода и запомни, то, что он выставляет за якобы добрые намерения – это нихуя не добрые намерения, это возможность получить выгоду, а тебя оставить с носом. Сейчас прокрути в своей голове то, что произошло за последние время и хорошо подумай о том, что всё то, что происходит или будет происходить – это не стечение обстоятельств и не несчастный случай, а холодный расчёт. И скажу ещё раз, даже не смей думать о том, что ты умная. Всегда найдётся тот, кто будет не только умнее, но и хитрее. Я даже не знаю, какое ключевое воспоминание тебе подкинуть. Давай начнём с самого дерьма. Нога. Посмотри на свою ногу и найди там длинный шрам. А теперь начни читать не просто страшную сказку или историю, а свою реальность.»  – Блять… – выдохнула Линч, начиная читать и параллельно вспоминать в голове то, что описывалось в записи. Тягучая пульсирующая боль начала появляться в висках, но сильнее она не становилась, просто было ощущение, будто сейчас мозг работает на износ и начинает плавиться от потока новой информации. Сердце забилось сильнее, а от ужаса захотелось заплакать и забиться в угол. – Это всё не по-настоящему. Этого нет. Это всё бред. Это не по-настоящему, – шептала Линч, зажмурившись, не желая помнить, а продолжать жить той иллюзией. Или пусть даже всё останется так, как есть, но это слишком. Слишком страшно.  «Линч бежала по зданию заброшенного завода. Она знала, что рано или поздно упадёт. Ведь под ноги то и дело попадались камни и бутылки. Линч просто хотела посмотреть на это место изнутри, ведь она всегда любила подобные места. Но что-то пошло не по плану в тот момент, когда в одном из тёмных помещений появился Аластор, до смерти напугав её. Только вот по-настоящему она испугалась в тот момент, когда речь в очередной раз зашла о том, как часто она уходит. И всё бы ничего, только вот его милая улыбка, с которой он сказал о том, что было бы неплохо запереть её где-нибудь, чтобы она, наконец, перестала так долго пропадать на улице в чьей-либо компании, и его осторожные шаги по направлению к ней вызвали у Линч реакцию «бей или беги». Хорошо подумав, Ховард поняла, что второй вариант намного безопаснее и более действенный в любом случае. Как в канонах плохого фильма ужасов, Линч зацепилась ногой за арматуру и, разорвав джинсы до самого колена, полетела на бетонный пол.  – Дерьмо! – воскликнула Линч и уже хотела было встать, но с ужасом уставилась на демона, что возвышался над ней.  – Набегалась? – с лёгкой улыбкой спросил Аластор.  – Нет, давай я ещё немного побегаю, ладно? – выдавила из себя Линч.  – Конечно, но в следующий раз, – спокойно ответил демон. Линч всегда пугало это ледяное спокойствие, и этот раз не был исключением. – Знаешь, мне пришла в голову хорошая идея. Ты так любишь убегать от меня, ища спасение в том мусоре, что есть вокруг тебя. Так почему бы мне не сделать так, чтобы ты не смогла ходить?  – Ч-что? – испуганно, едва слышно прошептала Линч.  – Я пытался по-хорошему, но ты решила и дальше упираться.  – По-хорошему? Ты шутишь? Ты ни на метр от меня не отходил! Ты угрожал, что убьёшь мою подругу! – воскликнула Линч.   – Твоя подруга слишком плохо влияет на тебя своими речами, – демон скривился при упоминании Лис. – Да она правду говорит! Ты, блять, начинаешь всю мою жизнь под свои хотелки перестраивать! – Линч понимает, насколько была права Лис, только вот думать о её словах она начала только сейчас.  – Не преувеличивай, дорогая, – отмахнулся демон. – Мне казалось, что мы довольно хорошо уживаемся.  – Тебе казалось. А сейчас? Ты вообще из ума выжил? Что значит не смогу ходить? – побледнела Линч.  – Не волнуйся, я сделаю всё аккуратно. Может, останется шрам. Но это ведь не проблема? – усмехнулся Аластор, опускаясь на бетонный пол и ухватывая Линч за голень.  – Нет, нет, нет, нет! – замотала головой Линч, кажется, начиная понимать, к чему всё идёт. – Давай поговорим? Ты не хочешь, чтобы я ходила куда-либо? Хорошо, я не буду, не буду!  – Зачем мне верить твоим словам, если я могу сделать так, чтобы было наверняка, – его губы растянулись в жутком оскале. – Будет больно, но можешь не сдерживаться. Поблизости нет абсолютно никого.  – Прошу тебя, давай просто обсудим всё, – взмолилась Линч, чувствуя, что её вот-вот с головой накроет самая настоящая истерика.  – Обязательно обсудим, но не в этот раз, – он аккуратно провёл острым когтём от начала внутренней части голени почти до колена, словно примеряя, где будет лучше. – Постарайся сильно не дёргаться, ведь так будет намного больнее, и я могу случайно задеть артерию или вену. Нам не нужны несчастные случаи. По крайней мере, пока что.  – Пожалуйста… – Линч посмотрела на него мокрыми от слёз, которые выступили от страха, глазами.   – Не бойся, если ты будешь хорошо себя вести, то всё закончится быстро, – мягко ответил он, будто пытаясь успокоить.  Громкий, надрывный крик разнёсся по помещению, и Линч показалось, что от собственного крика ей заложило уши. Ногу пронзило сильной режущей болью. Создавалось такое ощущение, будто её голень разрезают скальпелем без наркоза. Ховард дёрнулась, пытаясь освободить ногу, но когда это не дало результата, то схватилась руками за плечо демона, до которого ей чудом удалось дотянуться.  – Дорогая, ты, конечно, можешь держаться за меня, если тебе настолько больно, но это может слегка замедлить процесс, – хмыкнул Аластор.  – Отпусти, отпусти меня, – хрипло выдавила Линч.  – Как только закончу, – бросил демон.  Ещё один крик вырвался изо рта, и Линч зарыдала, чувствуя, как кровь сочится из раны, стекает по ноге и капает на бетонный пол. Ховард сильнее сжала плечо демона, дёрнув его на себя, чувствуя, как острый коготь съехал слегка вбок, ещё больше разворотив рану. Демон недовольно цыкнул.  – Я же говорил тебе не дёргаться. Теперь криво, – фыркнул он.  – Прекрати, пожалуйста, прекрати! – Линч тряхнула демона за плечо, сжимая на нём руки до побеления костяшек.  – Если ты продолжишь в том же духе, то рана получится гораздо больше и глубже, при этом более кривая. Поэтому, позволь, я продолжу. И прекрати меня трясти, – с лёгким раздражением в голосе сказал Аластор.  Линч напрочь сорвала голос. Теперь получалось только рыдать и хрипло вскрикивать, сжимая плечо демона. По свежему разрезу прошлась новая волна боли, и Ховард почувствовала, как рана становится всё глубже. Линч казалось, что ещё немного и она вообще перестанет чувствовать что-либо и у неё случится болевой шок. Линч ещё раз дёрнула ногой и с силой вцепилась в плечо демона в надежде, что ему тоже будет больно. Но его это, похоже, совсем не волновало, только слегка мешало.  – Тише, душа моя, я почти закончил, – прошептал Аластор.  Внезапно демон отвлёкся, посмотрел в сторону и остановился. Он аккуратно отпустил ногу Линч, а сам встал с бетона и немного отошёл в сторону.  – Можешь передохнуть пару минут, – бросил он, подходя к более тёмному углу здания и с интересом смотря на чёрную тень на стене, которая, как показалось Линч, что-то говорила.  Ховард не стала ждать. Как Линч и предполагала, она просто перестала чувствовать боль в ноге, только лёгкое покалывание. Когда выдалась возможность посмотреть, что он сделал с её ногой, Линч ужаснулась. Глубокая длинная рана шла от начала голени и почти до самого колена. От вида подкожных тканей захотелось блевать. Линч не самоубийца. Она не будет смиренно ждать смерти. Поэтому она взяла себя в руки и включила голову. Если она останется здесь, то он просто прикончит её или она и вовсе останется без ноги. Единственный плюс был в том, что в крови играл адреналин, а нога не болела из-за шока. У неё есть шанс добежать до людного места.  Ховард заставила себя подняться, сжать зубы и бежать так быстро, как она только могла. Удача на её стороне.  На людной улице все смотрели на неё как на сумасшедшую. Но даже видя её состояние, ни один человек не попытался ей помочь. Все просто шли мимо, и Ховард была уверена, что она вот-вот упадёт, ведь адреналин уходил, а нога начинала болеть. Линч не знает, чтобы с ней было, если бы не прохожая женщина, которая подловила её уже недалеко от дома и почти дотащила до квартиры.  – Линч? Господи, Линч! Что случилось? Скорая! Надо вызвать скорую! – начала паниковать мать Линч, быстро набирая номер скорой помощи, называя адрес. – Смотри на меня, слышишь? Всё будет хорошо. Я вызвала скорую.  – Ничего страшного, это просто арматура, – с придыханием прошептала Линч. » Ховард сидела на полу, схватившись за голову и думая о том, что лучше бы она не знала и не вспоминала. Лучше бы она была живой куклой. Ведь весь страх, который она испытывала с момента вызова демона в её квартире, выглядел словно пустышка. И теперь, помня это и чувствуя, как поднывает нога, Линч впадала в ужас, думая о том, чего ещё она может не знать. Могла ли она избежать этого? Могло ли всё сложится по-другому? Не в её жизни. Если она попадёт в ад и встретит в этом аду тех, кто поспособствовал тому, чтобы испоганить её жизнь, она придумает самые изощрённые пытки, но ни одна из них не сравнится с тем, что происходит и происходило в её жизни. С каждым разом Ховард всё больше убеждалась в том, что выхода нет. И, кажется, она начала понимать, что имела в виду гадалка, когда говорила, что Линч почувствует настоящую безысходность.