В тени академии

      Дариан       С самого утра день складывался неудачно. Всё, к чему я прикасался, требовало двойного внимания, и даже погрузиться в дела Академии не удалось из-за навязчивого ощущения — нить, связывающая меня с Амелией, то и дело давала о себе знать. После разговора с Камиллой и Амелией всё стало ещё сложнее. Истинная пара. Словно незримая сила тянула мои мысли в её сторону, оставляя за собой тревожный след. Фубуки не умолкал, продолжая давать советы и напоминания, но всё это было лишь фоном, приглушаемым моим напряжённым сознанием.       Наконец, отложив бумаги на столе, я решил, что немного отвлечься было бы не лишним. Старый друг, Аластеир Саган, директор Академии Смерти, ждал меня на ужине, и я надеялся, что общение с некромантом, который не понаслышке знал, что такое жить с внутренними тенями, может помочь мне понять природу этой связи.       — Фубуки, можешь скрыться в тени. Закончим обсуждение завтра, — коротко бросил я, надевая преподавательскую мантию.       Фубуки коротко кивнул и, едва заметно растворившись в тенях кабинета, оставил меня одного. Я накинул мантию, привычно пригладив её края, и вышел из кабинета, оставив за собой всё, что меня сегодня отвлекало.       Коридоры Академии погружались в вечерний полумрак, нарушаемый лишь тусклыми огоньками на стенах. В воздухе царила тишина, студенты давно разошлись по комнатам, и каждый мой шаг звучал отчётливо и гулко. Дойдя до территории преподавателей, я увидел Камиллу — она была одета в такую же тёмную преподавательскую мантию и чуть недовольно покосилась на меня, словно намекая на небольшое опоздание. Мы обменялись короткими взглядами и молча направились к таверне тётушки Монро.       Когда мы подошли к таверне, я вдруг почувствовал, как нить, связывающая меня с Амелией, натянулась с новой силой, будто что-то тянуло моё внимание в сторону. Мне показалось, что рядом было что-то важное, что я не мог не заметить. Я остановился, инстинктивно оглядываясь по сторонам. Камилла, видя моё замешательство, хмуро потянула меня за рукав.       — Что застыл? Идём! — её голос прозвучал нетерпеливо, возвращая меня к реальности.       В этот момент я отвлёкся от своих мыслей и заметил у входа в таверну фигуру в длинном плаще, стоящую в полутени. Этот человек, в отличие от других, не спешил заходить внутрь, словно ждал чего-то или кого-то. Под капюшоном, скрывающим лицо, я узнал Аластеира. Узнав друга по силуэту, я медленно шагнул к нему.       — Дариан, — произнёс Аластеир с лёгкой усмешкой, кивая мне, — а я думал, что сегодня ты так и останешься в своей башне.       Я кивнул в ответ, на миг задержав взгляд на друге.       — Видимо, мне действительно не помешает немного отвлечься, — съязвил я, с усмешкой глядя на Аластеира.       Аластеир коротко кивнул и толкнул меня в плечо, приглашая нас войти. Его длинные серебристые волосы мерцали в свете уличных фонарей, добавляя его образу таинственности и аристократичности. Втроём мы пересекли порог таверны, погружаясь в тепло и свет. Внутри царила уютная атмосфера: от кухни доносился аромат свежеприготовленных блюд, в камине потрескивал огонь, а на столах горели свечи, заливая мягким светом помещение. Внутри таверны, чувствуя себя в безопасности, Аластеир снял капюшон, обнажив своё лицо — аристократичные черты, холодные красные глаза и лёгкую ироничную улыбку, придававшую ему загадочность.       — Дариан, ты выглядишь словно человек, затерявшийся в своих мыслях, — проговорил он с дружеской иронией, похлопав меня по плечу.       — Рад, что всё-таки удалось вытащить тебя на свет.       К нам подошёл молодой официант, с улыбкой поприветствовав нас.       — Добрый вечер, господа. Ваш столик в углу уже готов. Прошу вас, — сказал он, указывая на уединённое место в дальнем углу.       Следуя за официантом, мы разместились в уютном уголке, подальше от посторонних глаз. Когда официант ушёл, оставив нас наедине, Аластеир с лёгкой улыбкой посмотрел на меня, его взгляд был полон любопытства.       — Ну что ж, рассказывай, что же такое тяготит тебя, друг мой?       Я задумчиво промолчал, мой взгляд скользил по полу, а мысли возвращались к напряжённому дню. Камилла, перехватив моё молчание, хмыкнула и, скрестив руки на груди, добавила с лёгкой усмешкой:       — Кстати, он сегодня снова довёл одну из студенток до слёз. Типичный Дариан.       Я закатил глаза, внутренне поморщившись от её замечания. Камилла всегда отличалась прямотой, особенно в нашей старой компании. Я бросил на неё выразительный взгляд, но она лишь усмехнулась в ответ, как будто напоминая о том, что мне не скрыться от их дружеского подшучивания.       Аластеир, наблюдая за нашим обменом взглядами, не удержался от смеха:       — Довёл студентку до слёз? Ну что ж, в таком случае, это нужно отметить. Нам определённо не обойтись без выпивки.       Он поманил официанта, который стоял неподалёку, и с улыбкой сказал:       — Нам три бокала свежего эля и, если можно, похлёбку от тётушки Монро. Мы сегодня заслужили хороший вечер.       Официант кивнул и поспешил выполнить заказ. Аластеир вернулся к нам, разглядывая нас с тёплой, почти ностальгической улыбкой.       Я откинулся на спинку стула, оглядев друзей с лёгкой усмешкой. В этой компании всегда царило ощущение свободы, как будто все заботы, связанные с Академией и обязанностями, исчезали. Я мог быть самим собой, не беспокоясь о правилах и формальностях.       Аластеир, уловив напряжение между мной и Камиллой, не удержался от хитрой улыбки и, наклонившись к Камилле, с лёгким флиртом в голосе произнёс:       — Камилла, да брось ты этого мрачного директора. Ты ведь всегда могла найти компанию поинтереснее, — он подмигнул ей, склонив голову с таким видом, будто готов был составить ей эту самую «интересную» компанию прямо сейчас.       Камилла не смогла сдержать улыбку, покачала головой и притворно вздохнула:       — Аластеир, ты так и не изменился! Всегда готов влезть с флиртом в любой момент, когда видишь возможность.       — А разве это плохо? — с невинным выражением спросил Аластеир, слегка наклоняясь к ней.       — Может, просто пора дать мне шанс? Обещаю, скучать не придётся, — добавил он с лёгким оттенком игривости.       Я, наблюдая за этим обменом, усмехнулся и покачал головой, но в глазах заиграла тень веселья:       — Аластеир, хватит флиртовать уже. Тебе явно не хватает людей в Академии Смерти, если ты готов «спасать» всех, кто попадается тебе на пути.       Камилла, подняв бровь, с иронией посмотрела на меня:       — По крайней мере, он делает мне комплименты. А ты, Дариан, даже не стараешься, — её голос был полон лёгкой насмешки, но она явно расслабилась.       Аластеир, довольный тем, что разрядил обстановку, поднял бокал:       — За моих дорогих друзей, которые собрались спустя столько лет!       Я внезапно почувствовал, как напряжение нити стало невыносимым. Оно сдавило мою грудь, будто заставляя встать. Я замер, глядя в сторону кухни, и, не говоря ни слова, резко поднялся со стула. Это было почти инстинктивное движение, побуждаемое тягучей, невидимой связью, которая тянула меня всё сильнее.       Камилла и Аластеир застынули, удивлённые моей резкостью. Они даже не успели поднять бокалы — мгновение назад атмосфера была полной шуток и лёгкости, а теперь я молча двигался прочь от стола, быстрым шагом направляясь к кухне, словно ведомый чем-то невидимым.       Камилла, глядя на мою спину, недоумённо приподняла брови, обращаясь к Аластеиру:       — Что это с ним? Он как будто кого-то услышал.       Аластеир нахмурился, вспоминая о слабом свечении на моей ладони, проследил взглядом за мной и, сжав бокал в руке, бросил короткий взгляд на Камиллу:       — Кажется, здесь гораздо больше тайн, чем я думал.       Я, почувствовав непонятное беспокойство, которое поднималось из глубин моего существа, вошёл в кухню быстрым шагом. Дверь с громким стуком отворилась, и моя фигура на мгновение перекрыла свет, падающий из зала. Я нетерпеливо сжал челюсти, моя рука нервно дернулась, будто пытаясь удержать себя от более резких действий. Как только я оказался в помещении, мой взгляд тут же остановился на двух фигурах в плащах у бокового выхода. Напряжение нити, связывающей меня с Амелией, стало настолько ощутимым, что я невольно сжал кулаки, чувствуя, как моё присутствие отзывается в ней.       Я узнал её сразу, едва взглянув в сторону скрытого под капюшоном лица. Эта сила, эта связь была неоспорима. Но моё внимание также привлекла вторая фигура, и я почувствовал легкое раздражение — кто мог сопровождать её в этот поздний час?       Я сделал шаг вперёд, мой взгляд стал жёстче, настороженнее, словно я пытался прочитать то, что скрывали эти капюшоны. В этот момент тетушка Монро, заметив моё неподдельное напряжение, решительно вышла вперёд, словно заслоняя их от меня. Она нахмурилась и, не теряя ни секунды, с легким раздражением обратилась ко мне:       — Дариан, ну что за манеры?! Врываешься, как вихрь, в кухню — что за спешка? Преподаватель ты или ураган?       На миг я отвёл взгляд, встретившись с её возмущённым взглядом. Но почти сразу снова повернулся к двум фигурам у выхода. Мне не нужно было видеть лицо Амелии — я знал, что это она, знал каждой частичкой своей сущности. И всё же рядом с ней находился кто-то другой, кто-то, кто заставил меня насторожиться ещё больше.       Монро, понимая, что ситуация становится слишком напряжённой, вновь поспешила вмешаться, её голос прозвучал громче:       — Может, ужин ищешь, Дариан? Или хочешь нарушить покой на кухне? Дай хотя бы людям перекусить спокойно!       Её слова на мгновение прервали тишину, висящую в воздухе. Я только слегка прищурился, мой голос был тихим, но скрывал в себе едва уловимую угрозу:       — Бывают моменты, когда спокойствие обманчиво, Монро.       Я продолжал всматриваться, словно пытаясь разглядеть того, кто стоял рядом с Амелией. Но, видимо, заметив моё пристальное внимание, незнакомец сжал руку Амелии и, не теряя времени, потянул её к выходу. Они быстро проскользнули мимо меня, пока тётушка Монро отвлекала меня своим возмущением, не позволяя мне сосредоточиться на них.       Когда они исчезли за дверью, я остался стоять на месте, чувствуя, как связь с Амелией ослабела, но не исчезла полностью. Осадок от их внезапного ухода заполнил меня, раздражение медленно сменялось тревогой, словно предчувствием чего-то неизбежного.       Тетушка Монро, сложив руки перед собой, грозно посмотрела на меня, её суровый взгляд обжигал не хуже слов.       — Быстро с кухни, кыш! — сказала она с железной решимостью.       — И к своим преподавательским делам возвращайся. Больше никаких таких выходок, Дариан Драго, слышишь? Здесь, на моей кухне, свои порядки, и уж ужинать или не ужинать — не тебе решать.       Я застыл на месте, ещё чувствуя ослабевшую связь с Амелией, но понимал, что упорствовать сейчас было бы глупо. Осадок от их внезапного ухода не давал мне покоя, раздражение смешивалось с тревогой. Склонив голову, я глухо выдохнул, стараясь вернуть себе хотя бы тень спокойствия, но всё же отступил к выходу, скрывая свои чувства.       — Ладно, Монро, — произнёс я сдержанно, с явным усилием пытаясь скрыть своё раздражение.       — Может, тебе лучше бы делами кухни заниматься, а не голодных студентов кормить — которые прогуляли столовую.       Она только фыркнула, указывая мне на дверь.       — Ну-ну, посмотрим. Ты, главное, своими делами занимайся, а я лучше займусь кухней, сама разберусь без любопытных глаз.       Я бросил на неё последний взгляд и, развернувшись, быстрым шагом направился прочь, снова чувствуя, как в груди отзывается непонятное беспокойство, не дающее мне покоя.       Вернувшись за стол, я словно ничего не произошло, спокойно принялся за еду. Моё лицо не выдавало ни малейшего намёка на недавнюю вспышку, я лишь молча ел и, время от времени, запивал эль.       Камилла недовольно фыркнула, её взгляд полон раздражения и лёгкой досады:       — Дариан, как всегда, — пробормотала она, покачав головой.       Аластеир же сидел в лёгком замешательстве, вспоминая свои догадки о странном свечении на моей ладони и пытаясь осознать, что именно произошло.       — Ты меня и раньше удивлял, Дариан, — заметил он, внимательно изучая меня, — но сейчас… Сейчас ты превзошёл сам себя.       Я, словно не замечая их удивления, лишь слегка пожал плечами и продолжил ужин. Казалось, я полностью поглощён происходящим на столе, и разговоры меня не касаются.       Аластеир нахмурился, подвинул свой бокал и, прищурившись, добавил с легкой угрозой в голосе:       — Ладно, друг, но завтра я загляну к тебе. И ты мне обязан всё объяснить.       Я доел, притянул бокал к себе и опустошил его одним залпом. Камилла застыла, удивлённая моей резкостью, суккуб в ней был в настоящем шоке. Аластеир рассмеялся.       — Дариан, я помню тебя таким только в наши учебные дни, неукротимый и дерзкий.       Камилла покрутила бокал, наблюдая, как свет отражается в жидкости, и уже обратилась ко всем, её взгляд стал мягче, а в голосе появился оттенок ностальгии.       — Скучаю я по тем временам, знаете ли.       Напряжение буквально нависло над нами, словно плотное облако, и тишину нарушил я, решительно отодвинув свой стул. Мой голос звучал твёрдо, как будто я намеревался вернуть разговор в другое русло.       — Я бы тоже не прочь быть подальше от Ассоциации и от наследия своего клана.       Аластеир махнул официанту, указав на свой бокал, и тот сразу понял его просьбу, направившись выполнять заказ. Аластеир сделал глоток, затем откинулся на стул, задумчиво уставившись на потолок, словно пытаясь найти ответы на свои мысли в узорах на нем.       — Мне вас не понять, я не принадлежу к клану, и ваша Ассоциация для меня чужда. Я всегда их не любил — они ставят вас в такие рамки, что и шагу ступить не можете.       Я сложил руки, задумчиво вспоминая, что Амелия тоже была не из клана. Я знал, что ей будет нелегко, особенно когда вспоминал, как трудно пришлось Аластеира в такой же ситуации. Аластеир расслабился, посмотрел на свой бокал и с мягкой улыбкой и спокойно сказал.       — Кто-кто, а я всегда был безбашенным. Плевал на все правила, и вот что теперь? Директор Академии Орудия Смерти, напомню. А там ведь все — брошенные отродья, неуправляемые, даже из древних кланов...       Я, услышав упоминание обо всём этом, зажмурился, словно пытался уловить ускользающую мысль. Моё лицо напряглось, на мгновение отразив усталость от всего происходящего. Аластеир, заметив это, перевёл внимание на Камиллу и с иронией заметил:       — Там, конечно, дети чудные, но, знаете, из них выходят отличные люди. Всё это закаляет характер, как ни крути.       Камилла фыркнула, её глаза прищурились:       — Наёмными убийцами, ты хотел сказать?       Не выдержав, я посмотрел на них обоих — каждый был уверен в своей правоте, как всегда. Тянувшееся чувство напряжения уже давно ушло, и я почувствовал, что наконец могу перевести дух.       — Вы оба можете хотя бы на этой встрече успокоиться? Почему мы всегда возвращаемся к старым темам?       Камилла аккуратно отставила бокал, и официант быстро подошёл, принёс новую порцию напитка, которая, видимо, ей понравилась. Она забрал и мой бокал. Аластеир лишь хохотнул.       — Камилла, не лопнешь?       Она поправила свои волосы и отвела взгляд, бросив с раздражением:       — Заткнись.       Я не выдержал и встал, нервно поглядывая в карманы в поисках сигарет. Нащупав пачку, взял мантию и накинул её на плечи, словно защищаясь от нарастающего раздражения. Камилла махнула рукой, давая понять, что не пойдёт, а Аластеир лишь кивнул и, с интересом наблюдая за мной, последовал за мной.       Мы вышли на крыльцо, и холодный воздух сразу обжёг лицо, словно возвращая меня к реальности. Этот холод был тем, чего мне не хватало, чтобы немного остудить своё напряжение. Я достал пачку сигарет и протянул её Аластеиру, который, пощупав карманы в поисках своей зажигалки, нахмурился, не найдя сигарет. Я молча подал ему одну. Аластеир взял сигарету, поджёг её, а затем и я сделал то же самое. Когда Аластеир выдохнул первый клуб дыма, его взгляд стал серьёзнее, и он повернулся ко мне, медленно проговорив:       — Объясни мне, что происходит с твоей рукой. Хотя догадки у меня уже есть, но я хочу услышать это от тебя.       Я выдохнул клубы сигаретного дыма и поднял взгляд к небу. Оно было безоблачно, чистое, будто отражая моё желание избавиться от всех сомнений и найти хоть немного покоя. На мгновение холодный воздух и ясное небо помогли мне отвлечься от бесконечных вопросов и забот.       — А ты как думаешь? — спросил я, мой голос звучал ровно, но в глазах мелькнуло что-то неопределённое, то ли тревога, то ли решимость.       Аластеир перевёл взгляд на меня, нахмурился, обдумывая услышанное. В его взгляде читалась смесь любопытства и сомнений.       — Это то, о чём я думаю? — спросил он, голос был слегка приглушённым, как будто он не хотел верить в свои предположения.       Я хмыкнул, в моих глазах отразилась тень усталости. Я знал, что этот разговор будет непростым.       — Именно... Я нашёл свою истинную пару, — произнёс я, мой голос был одновременно твёрдым и задумчивым.       Лицо Аластеира перекосило от неожиданности, он едва не подавился сигаретой, и его глаза расширились, когда он взглянул на меня.       — Ты шутишь, правда? — спросил он, стараясь найти хоть тень иронии в моём лице.       Я сделал ещё один затяг, молчаливо подтверждая серьёзность своих слов. Ответ был очевиден — это не шутка.       — Дариан... кто она? — прошептал Аластеир, его голос звучал настороженно и с ноткой беспокойства.       Воспоминания об Амелии вновь вспыхнули в моей голове. Как объяснить, что это студентка, не принадлежащая к клану, была брошена в этот мир, не зная о его существовании, как и я о её? Судьба и боги играли с нами, и это не давало мне покоя. Внутри меня нарастало странное ощущение — словно бурлящее болото, приносящее мне больше боли, чем какого-либо удовлетворения. Аластеир подошёл и упёрся руками о перила, его взгляд был сосредоточен и насторожен. Он, казалось, складывал свои догадки воедино.       — Если бы это была Камилла, метка давно бы проявилась... Значит, это не она. Кто-то другой, — проговорил он, будто пытаясь сам убедиться в этом.       Я остался стоять, мой взгляд был направлен вдаль. Я выдохнул, продолжая спокойно:       — Студентка, не знающая нашего мира.       Аластеир застыл, его лицо исказилось от неожиданности, локоны упали на лицо, скрывая его выражение. Он был явно недоволен таким известием и, в порыве гнева, сжёг сигарету в своём зелёном пламени.       — Поговорим завтра. А сейчас вернёмся к Камилле, которая нас ждёт и, похоже, намерена напиться.       Я потушил сигарету, ощущая, что мне сейчас нужнее свежий воздух, чем всё это напряжение. Аластеир взглянул на меня ещё раз, провёл рукой по волосам, убирая выбившиеся локоны с лица, и хлопнул меня по плечу.       — Жди здесь, я пойду за нашей пьяной подружкой.              Амелия       Подходя к комнате 113, я взглянула на номер и почувствовала тягостное ощущение. Я открыла дверь ключом и вошла, темнота накрыла меня словно туман. Я зажмурилась, затем снова открыла глаза и обвела комнату взглядом.       Книги стояли на столе, но моё внимание привлекла чёрная коробка, обвязанная красной лентой, с лежащей на ней лилией. Это было особенно странно, учитывая, что дверь была закрыта, и никого не должно было быть внутри. Я прикрыла дверь и вошла глубже в комнату, остановившись перед коробкой. Мне всё это очень не нравилось. Внутри меня поднималась тревога, словно внутренний голос кричал: "Беги!" Но я не побежала.       Я потянулась к коробке, когда услышала голос позади меня, который вогнал меня в холодный страх, заставив моментально отпрянуть.       — Деточка, понравился подарок? — голос прозвучал с холодной насмешкой.       Я обернулась и чуть не закричала, прикрыв рот руками. Передо мной стояло нечто, что едва можно было назвать человеком. Фигура была соткана из черноты, а приглянувшись, я поняла — это кровь. Он весь состоял из крови. Это было омерзительно и пугающе. Мне показалось, что он ухмыльнулся, а слова застряли в горле. Страх пронизал меня с головы до ног.       — Боишься? Правильно, бойся... — его голос был холодным и грубым.       Смотреть на это было невыносимо, и я отвернулась. Он явно не одобрил моего движения и шагнул ко мне, заставляя меня напрячься ещё сильнее. Каждая мышца в теле была напряжена, как натянутая струна, готовая вот-вот лопнуть.       — Я пришёл за долгом, — его голос звучал медленно, а каждый его шаг словно пронизывал меня страхом, сковывая моё тело ещё сильнее.       Долгом? Каким долгом? Мысли метались, каждая из них рождала новый страх. Сердце колотилось, руки дрожали, а чувство тревоги росло с каждым его шагом. Я попыталась взглянуть на его ноги и заметила кровавые следы, что он оставлял за собой. С его тела медленно капала кровь, и это зрелище всё больше наполняло меня ужасом. Всё смешивалось в голове — страх, паника, непонимание. Тревога стала почти невыносимой, а он продолжал идти вперёд, как неумолимый призрак.       — Кровь за кровь, деточка, — его мерзкая рука грубо подняла мой подбородок, заставляя меня взглянуть в его лицо.       Отвращение и тошнота подступили, почти лишая меня способности дышать. В голове царил хаос, а сердце билось так яростно, что казалось, оно вот-вот разорвётся. Я чувствовала, как страх, подобно ледяной руке, всё сильнее сжимает мою душу, постепенно парализуя меня. Я не могла думать ни о чём другом, кроме того, как меня поглощает этот всепоглощающий ужас, превращая каждую секунду в пытку.       — Я бы поговорил с тобой дольше, но, видишь ли, Амелия, меня могут заметить. А это проблема — и для тебя, и для меня.       Я попыталась увернуться, но что-то вязкое, мерзкое окутало меня, не давая мне даже пошевелиться. Он знал моё имя. Что за чертовщина? Внутри меня всё закипело от смеси страха и гнева, я сжала кулаки, но эта тварь заметила мой порыв и пригрозила, махнув пальцем, как будто предупреждая ребёнка:       — Ай-яй-яй.       — Давай без этих сил, непробуждённая. Ты мне ничего не сделаешь, — его голос звучал насмешливо, но затем в его глазах появилось что-то холодное, и он резко стал серьёзным.       Голос меня не слушался — я пыталась что-то сказать, но каждый раз вместо слов выходил лишь сдавленный хрип. Это, похоже, доставляло ему удовольствие. Он наслаждался моим страхом и беспомощностью, и от этого мне становилось ещё хуже.       — Да, этот страх... Я чувствую его от тебя. Но, деточка, игры кончились, — его голос стал ледяным, и он сделал пас рукой. Моя воля словно растворилась, и меня, как заворожённую, потянуло к коробке.       Я пыталась сопротивляться, но тело меня не слушалось. Страх парализовал каждую клетку, а отчаяние накатывало, как холодные волны, затопляя сознание. Казалось, всё моё существо кричало, что это конец. Надежды почти не осталось, а беспомощность разрывала меня изнутри, вытесняя последние остатки воли. Я была абсолютно бессильна.       — Сладких снов, малышка, — сказал он, и в следующий миг его тело взорвалось, разбрызгавшись кровавыми брызгами по всей комнате. Я ошеломлённо стояла, чувствуя, как капли крови падают на меня, но взгляд мой уже был прикован к коробке. Я тянулась к ленте, убирая цветок, сердце гулко билось в груди.       3, 2, 1... Я потянула ленту, и внезапная волна вырвалась из коробки, накрыв меня словно мощный удар. Я судорожно пыталась выбраться, ощущая, как вязкая энергия отпустила меня, но вместо облегчения пришла паника. Воздуха не хватало, мои крики застревали внутри, глушимые ужасом.       Комната стремительно наполнялась водой. Я судорожно хватала воздух, ощущая, как паника затуманивает сознание, сковывает мысли и тело. Я пыталась сосредоточиться, но отчаяние завладело мной полностью. Всё вокруг замирало — я чувствовала, что конец неизбежен. Ледяная вода поднялась уже до шеи, каждый вдох становился всё труднее, а движения — всё более тяжёлыми и мучительными. Холод проникал в кости, не оставляя надежды на спасение. Вода полностью затопила комнату, и я, свернувшись клубком, увидела слабое, мерцающее свечение на своей руке. Оно казалось единственным проблеском надежды в этой кромешной тьме. Но надежда была мимолётной, с каждым мгновением всё более слабой, пока не уступила место обжигающей безысходности. Я прижала руку к сердцу, молясь, чтобы это свечение могло меня спасти, но с каждой секундой всё больше осознавала, что сил не осталось. Воздух стремительно заканчивался, лёгкие начали наполняться ледяной водой, и мир вокруг померк. Пальцы дрожали, тело слабело, а глаза постепенно закрывались. Бессилие и холод овладели мной — конец был близок, и мне оставалось только ждать его..