Что-то пошло не так

Лето. Июнь. Москва. 1971 год. Я ехала на автобусе к театру Сатиры. За окном пролетали автомобили, с уже включёнными фарами, пешеходы, фонари, вывески магазинов. Сейчас 20:50. Я приехала в Москву 3 дня назад с театральной студией со спектаклем. Ехать обратно домой я пока не собиралась. Уж больно сильно соскучилась по дяде Шуре. Александр Ширвиндт - папин двоюродный брат. Он известный актёр и замечательный человек. Мне было весело и интересно проводить время с дядей, когда он приезжал к нам в Свердловск. На этот раз приехала я. Мы не виделись 3 года, по этому не воспользоваться возможностью погостить у дяди я просто не могла. Сегодня он играет в спектакле «Женитьба Фигаро». И, на сколько я проинформирована, он кончился 10 минут назад. А я как раз уже подъезжаю к остановке.

***

Из служебного выхода театра, о чём-то живо беседуя и заливаясь смехом, вышли трое мужчин. В руках букеты цветов, подаренных зрителями. Они подошли к белой Волге и открыли багажник, дабы положить «знаки внимания» туда. – Ну и погодка сегодня. – Русый мужчина взъерошил густые волосы рукой, с улыбкой глядя на темнеющее небо. – И не говори, Дрюсик. Июньский Московский вечер, а печёт как в Сочи днём. – Шура! Прекрати называть меня Дрюсиком! – В привычной себе манере, повысил голос Миронов, обернувшись на друга. Но тот, выждав паузу, только повторил это уменьшительно ласкательное прозвище – «Дрюсик», с дружеским стёбом наблюдая за лицом Миронова. Зло поджимая губы, Андрей закатил глаза. Рядом стоящий Державин, захлопнул багажник машины. – Поаккуратнее. – Забеспокоился Миронов. – Ну что, Андрей? К тебе? – Державин отряхнул затёкшие ладони друг об друга. – Чем отметить есть? – Спиртного хоть залейся. – Мужчина открыл дверь в автомобиль и замер, глядя на чего-то выжидающего Александра. – Шур, чо стоим? Кого ждём? – Ждём Анастасию Сергеевну. – Какую Анастасию Сергеевну? – Удивился Миронов. – Это твоя новая... – С ума сошёл? – Сразу перебил Ширвиндт, догадываясь, что пришло его другу в голову. – Это моя двоюродная племянница. – Она с нами поедет? – Да. Могу сразу к себе завести. – Нет-нет, – Миронов подошёл к другу. – я не против юной прекрасной особы в нашем коллективе, но почему я узнаю об этом только сейчас?! – Возмущённо прошипел он. Не получив досрочного ответа, он перевёл взгляд на Михаила. – Ты знал? – В общих чертах. – Ладно... Я надеюсь ей не 14, иначе мы не сможем бухнуть. – Предупредил артист. – Она не ребёнок, Андрей. – Неизменным тоном ответил Александр. – Сколько? – 17. Миронов развернулся и развёл руками. – Не ребёнок... Ладно. – Он взглянул на часы. – А скоро прибудет наша принцесса? – Да вон она. – Шура кивнул на девушку шедшую к театру и оглядывающуюся в поисках дяди. – Настя! – Он помахал и улыбнулся. – Привет, дядя, Шура. – Я кинулась в объятья мужчины. На мне были босоножки, чёрная майка и джинсы. – Здравствуй, звезда. – Я подняла голову. – С чего это вдруг звезда? – Наслышан про твой спектакль. – На следующий обязательно приглашу тебя, дядь Шур. – А ты выросла. – Да. И я надеюсь, что ты больше не будешь обращаться со мной как с маленьким ребёнком. Шура повёл меня к Михаилу и Андрею. – Ладно. Потом похвастаешься мне. А сейчас нас ждёт незабываемое приключение в квартиру Мироновых. Зрителей со слабыми нервами прошу, как говорится, удалиться. – Шура, уймись. – Андрей улыбнулся мне. – Здрасьте. – Здравствуйте. Что-то сильно стукнуло в области сердца. Миронов. Неужели дядя играет с ним в одном театре. Почему не рассказал? Да. Конечно я слышала об Андрее Александровиче и не мало. Фанаткой его не была, но уважала и восхищалась – однозначно. – Настя, Андрей Александрович. Андрей Александрович, Настя. – Знакомил Ширвиндт. – Спасибо хоть не Дрюсик. – Андрей скрестил руки на груди. – Михал Михалыч, Настя. Настя, Михал Михалыч. Я поздоровались с Державиным. И его я узнала. А Шура молчал. Что ж, вечером его ждёт допрос. – Милочка, Вы с нам пить поедите? – Серьёзно поинтересовался Миронов. – Андрей. – Строго присёк шутки друга Александр. – Что? Ей 17. Помнишь что я в её возрасте?.. – Да. – Перебил Шура. – Это я очень хорошо помню. Поэтому предлагаю оставить Настю дома. – Брось, Шур. – Миронов отмахнулся. – Шуток не понимаешь. – Он открыл дверь своей Волги, предлагая мне сесть в машину. – Прошу. Я уместилась на задних сидениях. Андрей закрыл за мной дверь и, подкидывая в руках ключи от машины, направился к водительском в месту. Мы ехали по шоссе, набитому машинами. Андрей Александрович сидел за рулём, дядя Шура и я на задних сиденьях, а Михаил Михайлович на переднем. Я с горящими глазами и превосходным настроением глядела в окно. Мужчины обсуждали отыгранный спектакль. Я любознательно слушала, временами весело переглядываясь с дядей Шурой. Мои глаза бегали по салону автомобиля, после застыли на Миронове, ведущему машину. От чего-то мне нравилось следить за его руками, на которых блестели дорогие часы и которые столь уверенно держали руль. Потом я любовалась его густой и немного взъерошенной шевелюрой, которой могли позавидовать многие мужчины. Да... В жизни Андрей ещё привлекательнее. Случайно я заметила, что Миронов уже давно следит за мной, глядя в зеркало заднего вида, и хитро улыбается. Я как током ошарашенная отвела глаза. От чего-то этот мужчина заставлял меня смущаться. До дома Миронова добрались мы быстро. Всё вышли из машины и зашли в подъезд. – Не удивляйся. Это традиция у нас такая. После спектаклей устраиваем гулянки. – Объяснил дядя Шура, так тихо, что бы слышала только я. – Гулянки? – Прищурила я глаза, улыбаясь. – Да. По вашему молодёжному - тусуемся. – Я тихо посмеялась. Вскоре, мы оказались у квартиры. Андрей галантно открыл дверь, пропуская меня вперёд. На пороге нас встретила женщина со светлыми волосами и в лёгком домашнем платье. Она с улыбкой глядела на нас. – Здравствуйте. – Здравствуйте. – Я немного застеснялась. Всё таки чужой дом, меня здесь не ждали. – Катенька, познакомься. Это Настенька. – Привет, Шур. Здравствуй, Настя. Да, я помню. Ты рассказывал о ней. Замечательная девочка. – Я, по-дружески улыбаясь, посмотрела на Ширвиндта. Знаю я дядю Шуру. Что он мог рассказать обо мне? – Да. – В квартиру прошёл Миронов, занося на кухню охапку букетов. – Интересно, почему я об Насте ничего не знал. Все гости прошли в гостиную и расположились на диване. Уже был накрыт стол, словно нас ждали. Катя принесла столовые принадлежности и мне – нежданной гостье. Андрей уместил подаренные цветы на кухне в вазах. Стол был уже накрыт. Миронов принёс бутылки с вином и виски. – Дрюсик, а как же...? – Водки нет, Миша. Тебе лишь бы напиться. – Равнодушно сказал Миронов. – Андрюш, не ёрничай. Иди к столу. – Звала мужа Екатерина. Мужчина послушно сел за стол. – Да уж. Как-то у нас тихо. – Подчеркнул Андрей. – И сухо. Катька, давай наливай! Градова разлила вино по бокалам артистов, после чего обратилась ко мне: – Настя, ты будешь? – Спасибо, – Улыбнулась я. – но мне ещё 18-ти нет. – Ой, да как будто бы ты ни разу не пила. – Живо отмахнулся Миронов. Я замялась, но всё же тихо призналась: – Нуу... Пол бокальчика иногда выпивала... – Всё! Давай! – Андрей жестом разрешил женщине налить мне вина. – Чуть-чуть. – Остановила я Катю. – Ну вы чего делаете? – Возмутился Ширвиндт. – Что я Серёге скажу? Что мы тут спаивали его дочь? – Шура, Боже упаси! Ну кто ж её спаивает?! – Убеждал в обратном Миронов. – Пол-бокала. Пол. – Выделял он. – Ничего не случиться. Ей 17, а не 12 лет. – Я знал что этим кончиться. – Смирился Александр и поднял бокал. – Ну что, друзья? Отыграли «Фигаро» мы на "Ура". За наш общий успех и за «Безумный день или Женитьбу Фигаро»! Все чокнулись бокалами и опустошили их. Градова и я оставили немного вина, на что отреагировал Миронов: – Девушки, до дна. – Мы послушно допили остатки. Пара минут и все уже тонули в разговорах. Мужчины рассказывали необычные, смешные и интересные истории, которым можно было только позавидовать. Дядя Шура частенько поглядывал на меня и повторял: «И зачем я тебя сюда привёз...», на что все заливались уже немного пьяным смехом. Мужчины налили виски, Андрей сделал напиток из виски и молока, что меня не мало удивило, но дядя Саша пояснил, что это последствия их с друзьями неудачного розыгрыша, и что теперь Дрюсик пьёт виски только так. – Настенька, а ты от куда к нам в Москву? – Миронов, сидевший напротив меня, заглянул в мои глаза, своими чисто-голубыми. – Из Свердловска. – Да ладно? Самолётом? – Поездом. С группой ездили, я отказалась от обратной путёвки. Хотела дядю Шуру поведать. – А что за группа? От школы? – Спросила улыбающаяся Екатерина. – Театральная. – Ты занимаешься в театральной студии? – В разговор влился Державин. – Да, ездили со спектаклем. – Ты хочешь быть актрисой? – Серьёзно спросил Миронов. – Хочу. – Жесть. А у нас в театре играть не хочешь? – Он игриво улыбнулся. Я смущённо посмеялась. – Ох, не знаю. – Не вздумай втягивать её, Дрюсик. – Александр Анатольевич взял бутерброд с икрой со стола, смерев Андрея строгим взглядом. Через пару минут мужчины вышли на улицу покурить, а я разошлась в разговорах с Градовой. – Андрей Александрович у Вас конечно молодец. – Мы уже тихо попивали чай, принесённый Катей. – Столько работает. – Да. Он буквально дышит театром. – Вздохнула женщина. – Андрею важно, чтобы всё было как с иголочки. – И не зря. Он потрясающий актёр. – Я исподлобья, немного опьянев, улыбнулась Градовой. – Думаю что и мужчина он внимательный и галантный. – Та смущённо покивала. – Он особенный. Андрея есть за что ругать, но все его шалости – простительны. – Катя немного погрустнела. – Вы женаты? – Спросила. – Собираемся играть свадьбу. Осенью. – Да что Вы! – Я широко улыбнулась, вскинула брови. Вскоре мужчины вернулись. Миронов сел за стол и налил себе ещё виски. На диване разместились и Ширвиндт с Державиным. – Ты напиваться собрался? – Прервал друга Шура. – А что? У нас праздник. – Настю домой кто повезёт? – Аа. – Андрей недолго поразмышлял и выдал то, что Ширвиндт боялся услышать: – Дак пусть у нас остаётся. Место есть. – Нет уж, Анрюшенька! Знаю я, как мы будем к ночи выглядеть. Ты помнишь что обычно происходит, когда мы накидаемся всей компанией? Помнишь? – Точно, Шура! Давай просто ты накидываться не будешь и проследишь за нами. – Предложил Андрей. – Здорово ты решил! – Выпалил Александр. – Дядь Шур, Андрей Александрович, не утруждайтесь. Я всё понимаю. Празднуйте. Я часто отмечаю праздники в большом кругу родственников. Не трезвых родственников. Так что, ничего нового я не увижу. – Успокоила я. – Нее, такого ты ещё не видела. – Подчеркнул Державин. В итоге споров решили, что я останусь здесь и лягу спать раньше, так как «взрослые» будут гулять, скорее всего, до 3:00. Градову их планы не устраивали. Она сидела размеренная и злая, хоть и была немного не трезвой. За столом становилось всё веселее, гости постепенно пьянели. В итоге, уже поддатый Миронов, заставил меня попробовать виски с молоком. Напиток я одобрила. Интересный. Дядя Шура, который был ещё в довольно трезвом уме, досадно закрыл лицо ладонью, всё больше и больше жалея о своём решении привезти меня сюда. Прошли ещё 30 минут веселья. Голова у меня уже немного шла кругом, а эмоции на лице стали нескрываемы. Ширвиндт заметил моё состояние, под названием "Пора уводить её от сюда." Вскоре Андрей принёс в гостиную гитару. – Простите, дамы и господа, но радио не работает, после последнего нашего визита на море. – Миронов буквально прожигал глазами Державина и Ширвиндта. – Мы тебе новое подарим. – Ответил пьяный Михаил, вновь наполняя свой бокал. – Как-нибудь. Андрей наигранно покивал другу. По сравнению с ним, Миронов был ещё вполне трезв, как и дядя Шура, который просто не мог позволить себе накидаться именно сейчас. И это явно было ему не по душе. Нужно было следить за состоянием племянницы. Миронов исполнил на гитаре простенькую мелодию, после чего, я выпросила у него инструмент, села на кресло и начала петь весело и бодро. В трезвом состоянии я точно не смогла бы такое исполнить. Но сейчас я полностью утеряла ту привычку замкнутости. Лёгкая ручка заиграла по звонким струнам. Я пела «В разноцветном хороводе», по русскому-народному звонко и игриво охая. – В разноцветном хороводе я играла на свободе... – Расширенные глаза светились, белоснежная улыбка не сходила с счастливого детского личика. – ...и смеялась как дитя!.. Это исполнение заставляло гостей не скрытно улыбаться. Дядя Шура сидел с глазами как блюдце, а Михаил и Андрей, околдованные девичьим голосом, её детскими и чистыми эмоциями, прикипели взглядами к исполнительнице и широко улыбались. – И в светлицу до рассвета воротилась только где-то! – Игриво покачивая плечиками, заканчивала я. – Разорвала я, шутя, сарофанчик-расстеганчик! Ритмичные хлопки в ладоши от зрителей, звонкое завершение песни, свист и аплодисменты. Я поклонилась, широко улыбаясь. – Милочка, Вы делаете этот вечер ещё более душевным и озорным. – Ласково улыбнулся Андрей. Его голос был бархатен и пьяно нежен. Ширвиндт ещё пару раз похлопал мне, вставая из-за стола. – Так, ну всё. Пошли в комнату. – Он взял меня за руку, но я быстро отдёрнула её. – Зачем? – Настороженные, расстроенные глазки глядели в глаза Александра. – Мне весело с вами. – Шура, пусть девочка останется. – Обратился к другу Миша. – Миша. – Строгим тоном усмирил его Ширвиндт, даже не глядя в сторону Державина. – Шур, ну право слово. Не лишать же дитя веселья? – Теперь и Андрей, ставшим детским от алкоголя голосом, уговаривал дядю разрешить мне остаться на празднике. – Тем более, это милое создание дарит нашему вечеру некую задорную лёгкость. – Я знаю какая у нас щас начнёться задорная лёгкость! – Не успокаивался мужчина. – Да и у Насти тоже уже вон чо! Лёгкость! А мне за неё отвечать! Ко мне подошёл Миронов и наклонившись заглянул в глаза. – Настенька, как ты себя чувствуешь? – Хорошо. – Весело глядела я на, от чего-то полюбившегося мне, Андрея Александровича. – У неё всё хорошо. – Выпрямился Миронов, смотря в глаза Шуре. – Дрюсик, я понимаю – ты сам под градусом, но будь, прошу тебя, разумнее! Мужчины продолжали спорить. Я уже не слышала их. Вдруг подступило чувство некой тошноты, голову стало давить и кружить. Я уронила лоб в ладонь, окачиваясь локтем на гитару. – Тебе плохо? – Перед глазами появился обеспокоенный дядя Шура. – Я покивала. – Не очень. – Ну вот! – Он обратился к Андрею. – Я же говорил. – Так, давай мне... – Миронов взял гитару с моих колен и отдал Ширвиндту. Сам взял меня под локоть, заставляя встать на ноги. – Пойдём, моя хорошая. – Он повёл меня в сторону балкона. – Всё нормально, Шура. Расслабься. Щас спать пойдёт. Мы вышли на балкон. Я опёрлась локтями на бордюр. На улице было темно и достаточно прохладно, что быстро приводило в чувство. Я закрыла глаза и глубоко вдохнула. – Ну ты как? – Спросил Андрей. – Я... – Закрыв глаза, я сделала ещё один вдох мягкого, прохладного воздуха. – Давно не чувствовала себя такой живой. – Андрей нежно улыбнулся. – У Вас так весело и хорошо. – Я зажмурилась и не на долго опустила голову. – Простите. Похоже я действительно пьяная. – Мужчина рассмеялся. – Да не пьяная ты. Это с непривычки. Вот Шура сейчас напьётся... – Мужчина состроил серьёзное лицо, прочистив горло. – Кстати, тебе этого лучше не видеть. – Я издала смешок, представляя, что будет происходить здесь без меня. – Уже много времени. Тебе нужно отдохнуть. Было бы здорово, если бы ты осталась с нами, но ты же знаешь дядю Шуру. – Я улыбнулась и покивала, глядя в даль ночного города. – Ты здесь пока стой, приходи в себя. Я скоро за тобой вернусь. – Миронов покинул балкон. Частично протрезвев, я стала оглядывать Москву, горящими глазами. Какой же красивый город. Раньше я видела его только через экран телевизора, как в общем-то и Миронова, и Градову, и Державина. Оказалось, они такие же люди как и я... Из плоти и крови. Путешествие, наконец-то отыгранный спектакль, встреча с дядей и его столь интересными мне друзьями, гулянка... Сегодняшний день наполнил мою жизнь незабываемыми эмоциями и чувствами. Улыбка не сходила с моего лица. Вскоре дверь на балкон открылась. Я обернулась и увидела Андрея. Мужчина отвёл меня в одну из комнат, где стоял диван, аккуратно застеленные чистой постелью. – Спасибо. – Я благодарно глядела на Миронова. – Не за что. Если что-нибудь будет нужно – говори. А вообще, постарайся поскорее заснуть. – Он подмигнул мне, получив понимающий кивок в ответ, и удалился. – Спокойной ночи, Настя. – Спокойной ночи, Андрей Александрович. Двери закрылась. Я находилась, судя по всему, в одной из спален. Жили Миронов с Градовой скромно. Ни бедно, ни богато, а скромно, как все простые люди. Я забралась под одеяло и утонула лицом в мягкой, холодной подушке. Из гостиной слышались пьяные, весёлве голоса. Хотелось конечно послушать, но меня дико клонило в сон. Через 3 минуты я заснула.