По ту сторону объектива

***

— Сяо, что-то случилось? Останавливаюсь в трёх метрах от своего дома и смотрю на брюнета, который явно не спешил выходить из машины, да и продолжать дорогу к дому моей мамы. В этом маленьком городке мы оба выросли, мы были так близко к друг другу, но и одновременно так далеки, что и не помню его вовсе. Подхожу к Сяо и аккуратно перехватываю его прохладную ладонь, сжимая в своей слабой хваткой. — Нет, ничего. Трясёт головой и поправляет свою проклятую маску на пол-лица. Хмурюсь и тянусь второй рукой к одному уху и снимаю элемент одежды с лица, игнорируя недовольный взгляд на себе. — Тут тебя никто не знает… Хоть и осудят, что мы одного пола, но это в любом случае лучше, чем нас сфотографируют в городе, и я буду светиться теперь везде. Не хочу, чтобы Сяо даже тут страдал с этой маской, просто не хочу даже видеть этот предмет на его лице. Мне хочется видеть это лицо каждый день и каждую минуту, дотрагиваться подушечками пальцев до его щек и вызывать прекрасный красный румянец на них. Даже сейчас, когда я неосознанно дотрагиваюсь своей ладонью к скуле брюнета, заставляю его отвести смущённо взгляд. Какой милый… — На нас люди смотрят… Икаю и убираю руку, когда мимо нас проходит одна из соседок моей мамы. Ну, хоть все те времена, когда мне приходилось стыдиться своего предпочтения в любви, прошли и сейчас не приходится, как школьник, всё скрывать и бояться осуждений. Всё равно уже отец ушёл, кроме сестры и матери… Сяо не позволю себе потерять, год страдал из-за своих запутанных чувств и мыслей, ещё раз я не позволю такому случиться. — Тебе некомфортно тут? Мы можем уехать, а маме я просто скажу, что приболел… — но из-за соседки не отпускаю руку парня и только сильнее сжимаю её своими пальцами. — Нет, ощущение странное… Слабый ветерок ерошит его волосы, а от солнечного света тот забавно жмурится. Не жмурься, пожалуйста, у тебя слишком красивые глаза, которые на свету превращаются в слишком красивый драгоценный камень… Мышонок мой… Мой… — Поделишься со мной? — мягко спрашиваю его и, если будет отрицательный ответ, не посмею потревожить его личные границы, для меня это место — дом. Но имеет ли то же самое значение это слово и для Сяо? Сяо отрицательно качает головой, а потом виновато смотрит в мои глаза, словно просит прощения. Я лишь одариваю его слабой улыбкой и подхожу к калитке своего дома. Надавливаю рукой на металлическую дверцу, которая издаёт скрип из-за заржавевших петель. На наши головы падает тень от винограда сверху, и безумно надеюсь, что на этот сладкий фрукт не слетелись осы и пчелы, ненавижу этих тварей… Стучусь в дверь, и уже на терпится закончить с этим знакомством, это была инициатива моей мамы. Сяо не сразу согласился на это, мне пришлось его шантажировать сладким из дома и тем, что буду ходить только по нормальным клубам, а не там, где может любой второй подсыпать дрянь. Дверь открывается, и женщина с улыбкой меня встречает, а потом переводит добрый взгляд на брюнета. Она рассматривает его с ног до головы и задумывается, а Сяо сжимает лишь сильнее мою руку. Что такое? — Ты мне знаком… Случайно не ты приносил персики Итэру, когда он заболел? — на её лице снова появляется улыбка, а мне приходится лишь обернуться на темноволосого с вопросом. — Проходите, Люми заждалась на веранде. Моя мама смеётся и отходит на кухню, а я быстро закрываю дверь и смотрю на Сяо, который явно недоволен случившимся. Он был там? Он приходил ко мне? Чёрт подери, он меня знал и тогда персики принёс именно он, единственный, ведь я их обожаю и тогда мне было плохо… — Это был ты? Парень кивает и не смотрит на меня, но почему? Дотрагиваюсь до подбородка темноволосого и поворачиваю на себя, чтобы рассмотреть любую эмоцию в этих глазах. Он растерян и явно нервничает, заметно по его часто хлопающим ресницам. Сяо пытается это скрыть, но я-то всё вижу… — Я не злюсь, просто сконфужен, ибо не понимаю, почему ты не подошёл ко мне, а ушёл… — Не могу сказать… И снова та же песня, что, твою мать, происходило тогда? Сяо был настолько боязливым, что даже боялся подойти ко мне и сказать банальное «привет»? Я же не укусил бы его, не послал на все три стороны, я был добрым и дружелюбным человеком, так почему? Продолжает скрывать свои переживания и страхи, но, Сяо, ты же потом сорвёшься… Ты как бомба замедленного действия, если будешь продолжать всё держать в себе и потом не выдержишь… — Ладно, как будешь готов, расскажешь мне, хорошо? — темноволосый утвердительно кивает, и я увожу его за руку по дорожке к веранде. — Пошли… Мне обидно, что он не доверяет мне, хотя может показаться слабым. Я устал от секретов и тайн, но и торопить человека не посмею. Сяо не заслуживает, чтобы его скелеты варварски доставали из шкафа и разбрасывали по полу… Позволил себе слишком много, ворвавшись в его лёгкие и проломив рёбра, чтобы забрать себе его сердце. Он бегал за мной, как маленький котёнок на улице в поисках тепла, а я пытался лишь убежать и отбросить его от себя. А он милый и невинный, продолжал пытаться забраться мне под куртку и согреться. Только теперь он греется под моими костями во всём организме, как и нервной системе. Прохожу дальше и замечаю сестру на веранде в белом сарафане с вышитыми золотыми рыбками на подоле. Она помогает маме расставить тарелки и вилки, а потом и вынести выпечку на стол. Надеюсь, она не оставит меня без глаз и рук… — Люми, — зову её, и она сразу же хмурится, смотря на меня, а в её руках находятся вилки, — только не кидай их! Она фырчит, продолжая обижаться, и расставляет дальше тарелки. Ладно, мне придётся туго… — Сяо, можешь пока пройтись по двору или со мной посидеть, я с Люмин поговорить хочу… Темноволосый снова кивает и покидает меня, разглядывая маленькое озерце немного поодаль. Держу расстояние от сестры, ибо пока её настрой я не сильно понимаю, мало ли ещё вилкой пырнёт… — Люмин, ты до сих пор злишься? Девушка застывает над столом с вилкой в руке и оборачивается к дому, словно проверяет, нет ли рядом матушки, и резко берёт меня за шиворот, заставляя вообще не двигаться и заткнуться. — Ты идиот?! — шипит сквозь зубы и, похоже, сдерживает себя, чтобы не дать мне по лицу ещё раз, — Ты чуть не умер! А потом и вовсе был под неизвестно чем! Мне жалко Сяо, который тебя пытался в чувство привести под холодным душем! Боги, как же я тебя хочу приду… — Что-то не поделили? — женщина появляется в проёме двери и обеспокоенно смотрит на нас. Люмин резко отпускает мой воротник, и на её лице сразу же появляется улыбка. — Нет, мама, просто немного разозлилась и всё, — ангелочек во плоти, а от неё я чуть не откинулся тут на месте. Стойте, а в каком я, чёрт подери, был состоянии? Я ничего не помню, но если он меня откачивал аж под холодным душем… Надеюсь, Сяо тогда додумался поливать меня в одежде, или я уснуть так и не смогу. Вижу, как брюнет обернулся на крики Люмин, но подходить не стал, да и благодарен ему за это. Не убьёт же она меня, в конце концов? — Тогда я вас покину, мне нужно отойти к соседке… Улыбается женщина и покидает дом, конечно же она поняла, что мы ссорились, но в такие моменты она никогда не влезала. Всегда давала возможности самим разобраться, если это не физическое насилие. — Знаешь, как я боюсь тебя потерять, и всё равно… — Я больше не буду, — пытаюсь её уверить в этом, но её выражение лица не меняется. — Слышать это от алкаша то же самое, что просить шлюху больше не прыгать по херам. — Спасибо за сравнение, сестрёнка… Хлопаю себя по щекам и понимаю: пока она не остынет, продолжать мириться бессмысленно. Ищу глазами Сяо и киваю ему, чтобы он смог подойти и сесть рядом со мной. Люмин садится напротив меня и вертит между пальцами вилку, брюнет тоже понимает, что девушка слишком злая, и лишь кивает ей в приветствии, чтобы тоном голоса не разозлить. — Сяо, я хочу знать одно перед тем, как я прощу Итэра. Он точно будет в безопасности? — девушка прожигает медовыми глазами брюнета, словно надеется, что меня привяжут к батарее, и я неизлечимый алкаш… Только вот мне кажется, что это совершенно не та причина, по которой она начала терроризировать Сяо. Парень рядом со мной пять секунд размышляет и позже кивает, оставляя Люмин с таким ответом. Девушка вздыхает и не продолжает издеваться над темноволосым, переключаясь на меня. Нет, спасите… — А ты… Ай, к чёрту тебя. Взмахивает рукой и наливает по стаканам клюквенный морс. Берёт ножик и разрезает ягодный пирог, главное, что её целью стал не я. В принципе, уверен на все сто процентов, что Сяо понравится этот торт. Он сладкий, а сейчас я удачно смог подсадить его на сладкое, главное потом с Чжун Ли не встретиться, который придерживает брюнета строгой диетой. Плохо я что-то влияю на него, хех… — Скажешь, как тебе торт, сама готовила, — обращается сестра к Сяо, и тот снова кивает. — А моё мнение спросить не хочешь? — возмущаюсь и вилкой разрезаю один кусочек торта, съедая его. Как и всегда — идеально. — Закройся, — шикает на меня блондинка и снова с улыбкой наблюдает за жующим Сяо, в чьих глаза вместо грусти теперь можно заметить радость от сладкого, которую он всегда пытается скрыть. Плохо получается, учитывая, что мы с Люмин близнецы не только во внешности. — Ладно, молчу. Взмахиваю руками, лишь бы её в очередной раз не злить. Люмин всё время трапезы рассказывала о своих планах и куда она желает уехать отдохнуть на свой долгожданный отпуск. Решаю проигнорировать её желание захватить ручной кладью Чайлда, даже знать не хочу, что они там делать будут. Где-то в глубине души я тоже хочу вот так съездить в отпуск в другую страну, а если ещё и с любимым человеком… Смотрю на Сяо, в чьих уголках губ осталось немного крошек и торта. Беру салфетку и быстро вытираю с чужих губ остатки торта, заставляя брюнета опустить голову и спрятаться за прядями волос. Но красные уши вижу не только я, а ещё и хохочущая Люмин. — Я тоже своего привожу в порядок, только вот твой молчит, а моему одно слово скажешь и сто одно в ответ прилетит… Мужик недоделанный, — закатывает глаза девушка и берёт зелёное яблоко из корзинки на столе, откусывая кусочек и наслаждаясь его кислотой. От этих слов Сяо забирает свою маску из моего кармана и натягивает на уши, пытаясь окончательно спрятаться. Боже, мыша моя бедная… Решаю не доводить Сяо ещё лишними прикосновениями и даю ему рядом дуться со скрещёнными руками на груди и румянцем на кончиках ушей. И не только на ушках, но и по всему лицу, но половину он спрятал. — Да, вы с Чайлдом друг друга стоите… — Что ты вякнул? Хочешь сказать, я хуже него по характеру?! Ну не то чтобы хуже… — Тише, Люми, я не это имел… — Не затыкай меня. Боже, блять… Мне жалко Сяо, который ранее привык к тишине моего дома и спокойно спал почти тринадцать часов на моих коленях или в обнимку, как тут вытащили на тир между собаками. Для нас это обыденное дело — друг другу затыкать рты или же переговариваться, но потом мы всё равно миримся, сколько бы гадостей не наговорили друг другу. Снова проверяю настроение брюнета рядом с собой и вижу, что он уже даже не смущён или обижен, с грустью оглядывает нас обоих. По напряжённым плечам понимаю, что Сяо сейчас некомфортно. Куда бы можно было увести Сяо и не быть съеденным обществом… — Ладно-ладно, не шипи на меня. Мы с Сяо пройдёмся, хорошо? Беру за руку брюнета, и тот удивленно поднимает на меня глаза, но молчит и следует за мной. Девушка лишь вздыхает и кивает, отпивая глоток морса, и замечает немного перепуганную матушку в дверном проёме. — Итэр. — Хм? Мы пойдём пройдёмся и… — Папа пришёл… И всё. После этих слов сделать ничего не могу и попросту застываю на месте. Слышу, как Люмин сзади меня подрывается со скамейки, но стоит на месте и тоже не решается пошевелиться. Ощущаю её взгляд на своей спине, которая покрылась мурашками от страха. Мы с ним не виделись больше пяти лет так точно, а может и больше… Этот мужчина, отцом язык не поворачивается назвать, не был в моём детстве, отнюдь. Да, в раннем детстве он немного уделял мне время и один раз с Люмин на рыбалку свозил. Но все начало рушиться, когда нам стало по десять лет. Он исчез, этот человек всегда был в моём поле зрения, но никогда не рядом. Почему ты сейчас тут? Это даже не праздник, зачем ты пришёл? Хочу неосознанно спрятаться и отпустить руку Сяо, но тот не даёт мне этого сделать. Нет, он не поймёт, разозлится, отпусти меня, прошу… Мы унаследовали эти медовые глаза, но только эти излучают застывший и разбавленный водой мёд, который радости не приносит. Они сначала ищут Люмин и только потом натыкаются на меня, отчего его и без того хмурый взгляд сужается, а при виде Сяо и вовсе наполняется гневом. Почему мы не ушли раньше…? У меня от тебя колени дрожат, а сердце наполняется болью и готово развалиться на части, зачем ты, блять, пришёл? — Это же брат того выродка… — этот строгий и низкий тон заставляет меня опустить глаза на пол и пытаться спрятаться. Словно маленький цыпленок спрятаться в своих же пёрышках. — Мало того, что ты не перестал заниматься идиотскими вещами, так ещё и связался с родственником убийцы и уголовника! — Он не такой, если он брат, то и не значит, что такой же! — собираю все силы и унимаю дрожь в горле, поднимая глаза на отца. Поливай грязью меня, но не его. — Да и мы вроде уже решили всё, зачем ты пришёл? — Я пришёл к семье, но не к тебе. — Папа! — вскрикивает Люмин сзади и хочет заступиться, но снова остаётся стоять возле стола и сжимать вилку до покраснений на ладони. Я привык к тем ожогам от сигарет, которые оставлял на моих лопатках и плечах Ал. Привык к той боли, когда меня выворачивает наизнанку после ночных похождений с алкоголем. Мне не впервой закрываться от людей и придерживаться правилам, чтобы всем было легче… Но так и не смог привыкнуть к этим острым, как лезвие ножа, словам от отца. Мои ресницы подрагивают, а глаза неприятно щиплет, но я сдерживаюсь как могу. Хочу уйти, но это будет поражение… Но похоже я проиграл ещё с самого рождения. Сяо отпускает мою руку, и от этого я хочу уже разреветься, но замечаю чужую спину перед собой и тёмные волосы. Сяо встаёт передо мной и прикрывает, лишь бы я своего отца не видел. Безумно рад, что он ничего не говорит этому человеку, это бесполезно, он со времен СССР и такое ему не понять. Слишком принципиальный… Отец молча оглядывает Сяо и проходит мимо нас к Люмин, которая немного побледнела от скандала. Оборачиваюсь на то, как он улыбается ей и достаёт из подарочного пакета книги из Франции, где расписана вся история моды и стиля. За такое добро многие готовы продать душу… Сестра натягивает улыбку и берёт книги в руки, благодаря отца, но посмотреть ему в глаза не может. То и дело бегает зрачками по мне и по своему отцу.

Почему не я?

Моя мама молчит сзади и не может перечить, она не конфликтный человек. Она никогда не любила перечить ему и всегда слушала его, даже сейчас не может вставить слово. Голова начинает болеть, а глаза слезятся от этой картины. Люмин, окруженная любовью обоих родителей, совершенно ни в чем не нуждается. Моей сестре нет смысла не любить отца, её то он любит как единственного ребёнка в семье. Платья, игрушки, книги, куклы, внимание, любовь, ласка, забота и поездки в парки аттракционов. А я? Я же твой сын тоже, так почему ты так ко мне относишься? Причина только в моей ориентации? Но если бы ты любил ребёнка, то простил бы ему всё, верно же?! Люмин обеспокоенно на меня смотрит, а Сяо встаёт по руку и пытается понять, как лучше поступить в данной ситуации. Ловко беру его за руку и спускаюсь по ступенькам с желанием быстрее убраться от него. — Итэр! — Люмин кричит моё имя и хочет остановить, но её останавливает мама. — Я вернусь вечером. Лишь это бросаю и выхожу за пределы дома, отпустив до этого руку Сяо и надеясь, что тот идёт за мной. Эта тишина давит на уши, а ком в горле заставляет корчиться от неприятной боли, словно тебе сейчас глотку разорвёт. Почему не я? Потому что так сложилось, потому что этого ты заслужил. Потому что я этого заслуживаю… Может быть, я в прошлой жизни поступил отвратительно, может быть, убил кого-то и скрывался годами. Может, поэтому меня наказывает Бог и смеётся мне вслед? Может, я не заслуживал той любви, что и Люмин? Она девочка? Ну и что? Кто сказал, что я не желаю ласки, заботы и любви? Да, я начинаю её получать от Сяо, но это не то… Останавливаюсь на гравийной дороге посередине и ощущаю, как капли стекают по щекам. Ветер обдувает моё лицо, и мне становиться холодно, слишком холодно… Сяо подходит и встаёт спереди, обеспокоенно рассматривая моё лицо. Дотрагивается до моих щёк и убирает влагу, но легче мне не становится. — Почему…? Я не заслужил…? Поднимаю стеклянные глаза с влагой в уголках и не ожидаю слов. Сяо не тот, кто поможет ими, он другой, просто нужно научиться понимать по глазам. И это я прекрасно умею, ведь сейчас на меня смотрят с сожалением, уверяя меня, что так не должно быть. Не должны быть такие отношения с отцом или мамой, такого просто не должно существовать, но и сделать что-либо с этим я не в силах… Брюнет хочет приоткрыть губы и спросить меня, но я трясу головой из стороны в сторону, мол, не стоит. Беру его за руку и увожу в сторону леса, где тихо и спокойно. Где нет людей и родственников, которых связывает только кровь. Нахожу знакомую мне тропинку и иду по ней к тому месту, где я любил пропадать с Люмин. Может, мы и были в разных школах, часто ссорились и общего у нас очень мало, но мы были братом и сестрой. Мы были почти всегда в разных частях страны и даже земли, но и одновременно всегда рядом. Мы никогда не предадим друг друга и будем на одной стороне, ни я, ни Люмин не встанёт на другой берег, чтобы смотреть свысока. Прохожу дальше и замечаю маленький мостик, который был сделан из дряхлых палок, но это единственное, на что тогда хватило сил отца. Люмин попросила построить дорожку на маленький островок на озере, чтобы не мочить ноги на мелководье. Неаккуратно прохожу на этот участок земли, и сзади меня Сяо даже чуть не спотыкается, но я слишком сильно ухожу в себя. Огромные сосны не дают закатному солнцу пролезть к озеру и осветить его, пряча от каждого лучика света. А одинокая ива на этот островке проживает каждый день в одиночестве, ведь кроме нас с Люмин сюда почти никто не приходит. Отпускаю руку брюнета и убираю в сторону веточки ивы, пролазив внутрь и сажусь на сухую траву. Эти длинные веточки ивы создают шторку, пряча от всего на свете. Для нас это было шалашом, где можно спрятаться в детстве от родителей. Хех, ничего не поменялось… Слышу хруст веток и аромат лёгкого одеколона рядом с собой. Поджимаю ноги к груди и утыкаюсь губами в колени, пытаясь прийти в себя и прекратить злиться, плакать и трепать себе дорогие нервы. Сяо непрерывно смотрит на меня, ожидая момента, когда можно заговорить. — Сяо… За что мне такое…? — У тебя есть сестра, это уже больше, чем ничего… — с неким поникшим голосом говорит мне темноволосый, а я хочу крикнуть на него. — Сестра мне не сможет всё заменить… — Но у тебя есть хоть кто-то… — перебивает меня темноволосый и сгибает одно колено, упираясь локтем в него. Он до сих пор находится в этой маске, и меня пугает то, что мой отец его так быстро узнал… — Мама и сестра… У тебя они есть и обе любят… Мне нечего сказать, брюнет прав, у меня есть два близких человека. Нет, даже четыре: Сяо и Альбедо, они безумно мне дороги, и я не позволю кому-либо им навредить. — Сяо, что случилось, когда ты был в школе со мной? — Не могу сказать… Отрицательно качает головой и опускает золотистый взгляд на траву. Его брови приподняты, и начинаю чувствовать себя виноватым. Нам не стоило ехать сегодня, нужно было остаться дома и наслаждаться этим свободным временем. Лежать в объятиях друг друга и осыпать это бледное лицо поцелуями, но никак не… Привстаю с земли и сбрасываю пару листочков с белых рукавов толстовки. Мне не страшно запачкать белые спортивные штаны в земле, мне не страшно намочить или запачкать ягодным пирогом белую толстовку с голубыми рисунками, сейчас на это абсолютно плевать. Сажусь на колени перед Сяо и подползаю ближе, сидя между чужих колен. Дотрагиваюсь до маски и снимаю её, заставляя брюнета обратить на себя внимание. Солнечные лучи всё-таки смогли пробраться к иве, и её веточки слабо прикрывают нас от всего этого мира. Вдалеке лишь гул, исходящий от деревьев, чириканье маленьких птичек на веточках и шелест листьев ивы, укрывающей нас. — Не стоило нам приезжать… — Ты не знал, что он придёт… — оба говорим тихо друг другу, и я смеюсь, чувствуя себя травмированным человеком, а Сяо ещё хуже. Двумя руками беру мягкие щёки и поглаживаю большим пальцем кожу, успокаивая себя. Сяо действует на меня как опьяняющий наркотик, но параллельно с этим способен мою душу успокоить, только потому что он рядом со мной, дышит и смотрит на меня. Головой двигаюсь ближе и мягко касаюсь своими губами чужих, долго целуя их. Солнце слабо пытается греть мою спину, как и ладонь брюнета мою руку на своей щеке. Так спокойно и тихо, так приятно и безопасно… Вот бы навсегда остаться тут и не выходить отсюда. Только такие места способны меня успокоить, как и противоположное дыхание у моего кончика носа. Щеки до сих пор немного влажные от слёз, но мне теперь намного лучше… Сяо отстраняется первым и пытается стереть влагу с моих щёк, которая начала стекать по новой, но уже от счастья. — Хочешь домой? — шёпотом спрашивает брюнет, медленно восстанавливая дыхание. — Нет, хочу тут пока… Ещё часик… Хохочу и целую кончик носа темноволосого. Меня до сих пор потряхивает от такой встречи с отцом, но Сяо прав. Даже если у меня не было его рядом, теперь есть другие люди, намного дороже. Если мне нужно будет забыть прошлое, чтобы жить с настоящими друзьями и любимым человеком, то забуду. Отец был мне нужен раньше, а сейчас я нуждаюсь в этих тёплых губах, которые меня мягко целуют, игнорируя любые шорохи в кустах вокруг.

***