По ту сторону объектива

***

Ранней весной солнце садится чуть раньше, создавая прекрасный огненный цвет лучей, которые освещают покрашенные молочной краской бетонные стены школьного спортзала. Солнечные лучи красиво разделяются на маленькие прямоугольники из чистых окон. Звуки этого помещения всегда разносятся эхом: тот же удар мяча, крик учителя или же измывательства одноклассников «почему мяч не словил, аут-»… Кхм, именно так. С такими мыслями сидит парень с высоким блондинистым хвостом и растрёпанными прядями на лице. А лучи задевают лишь его подкосившиеся волосы на макушке, затрагивая кончик веснушчатого носа. Он проводит белым рукавом толстовки и потирает нос, после чего чихает от количества пыли под скамейками. Гробовая тишина. Именно сюда он сбежал, чтобы побыть немного одному. Блондин не хочет возвращаться домой, не хочет встречаться с Альбедо и Венти с предложением пойти на поле сиреневых васильков. Не хочет перечить сестре и решать вопрос «Куда ты дел мой пиджак»… Который парень случайно заляпал пастой шариковой ручки. Просто хочет побыть один. Берёт в руку салатовый теннисный мячик и слабо швыряет в стенку напротив — он отскакивает и прыжками возвращается к человеку, сидящему на полу. Светлые штаны он точно уже заляпал в этой серой пыли, уже готовится к выговору от матушки. Достаёт из портфеля свои проводные белые наушники и медленно суёт их в уши, чтобы полностью абстрагироваться. В наушниках играет красивая мелодия, помогающая отойти от двух контрольных тестов и двух зачётов по физкультуре. Он ненавидит отжимания, потому отжался от силы лишь пять раз, даже не попытавшись сделать больше. Прикрывает густые ресницы и укладывает голову на своё плечо. Надеется не заснуть, хоть учитель и разрешил остаться и посидеть тут со своими мыслями или даже сыграть в баскетбол. Парень всё равно не хочет доставлять ему проблем. Он не слышит, как двери слабо открываются и в его уютное гнёздышко вторгается чужой человек. Словно быстро заметил спокойно сопящую тушу у стенки, ступает в его сторону тихими шажками, чтобы, не дай бог, не разбудить этого спящего воробушка. Присаживается рядом с блондином, не жалея свои серые, как пепел, брюки. Подставляет кулак под щёку и просто разглядывает своего соседа, сидя на расстоянии полметра. Солнце задевает только его тёмную макушку, в то время как лучи уже сползли на чужой курносый нос. Звуки пения птиц не слышно, лишь слабый сквозняк из приоткрытого окна тревожит тонкие пряди блондинистой причёски. Светловолосый тихо чихает и потирает снова свой нос белым рукавом. Приоткрывает глаза и невероятно сильно подпрыгивает из-за испуга. Выдёргивает из ушей проводные наушники и отползает ещё на пару сантиметров от незваного гостя. — Тю… Это ты, з-зачем так пугаешь! — парень в спортивном костюме тяжело выдыхает и пытается успокоить своё сердце, он невероятно пугливый. Поправляет свои белые очки на переносице и сдвигает брови вместе, — чего тебе? Домашнее задание за тебя делать не буду, отупеешь. — Ха-ха… Неужели я просто не могу прийти и проведать тебя? — он подпирает свою бледную щёку ладонью и смотрит полными интереса глазами на светловолосого, разглядывая каждую его веснушку на лице. — Ты приходишь лишь тогда, когда тебе что-то нужно, — чуть огрызается парень и снова швыряет в сторону теннисный мячик. — Да ладно тебе, пришёл предложить кое-что, — продолжает улыбаться парень с короткими волосами, которые зачёсывает рукой за макушку. — М? — мячик отскакивает и задевает баскетбольные мячи, к его счастью, они не попадали с скамейки. — Итэр, не против прогуляться вечером? — спрашивает он и ловит вместо блондина мячик, не возвращая его хозяину. — Отдай! — Итэр тянется рукой к своей игрушке, но тот лишь выше поднимает кисть наверх. — Скажешь «да» — отдам, — лукаво щурится его собеседник, которому светловолосый уже не рад. Итэр сдвигает брови вместе, а его нос забавно поднимается чуть выше из-за злости. Он пытается злобно смотреть медовыми глазами прямиком в изумрудные, которые становились насыщеннее из-за солнечного света. Словно самый ценный топаз, имеющий миллионы ромбиков внутри. — Мы с тобой даже не друзья, с чего бы? — А что нам мешает стать ими? — Твоя физиономия. — Ладно, урыл, — скептически выдаёт персона рядом и отдаёт мячик обратно в чужие ладони, — так согласен? — всё не уймется тот, Итэра это уже начинает раздражать, а вроде и подогревает интерес сильнее. Парень в спортивном костюме встаёт с пола и потягивается, поднимая ладони вверх и выгибая спину. Его толстовка задирается и позволяет увидеть чужую веснушчатую поясницу, на которую уже успели упасть лучи солнца. — Во сколько и где? — он оборачивается на парня и скрещивает руки на груди, смотря на него серьёзным взглядом. — В шесть… У входа в школу, — завораживающе наблюдает за парнем перед собой и говорит первое, что ему приходит в голову, позабыв совершенно о том, что у того тренировка на пять часов.

Плевать, я отменю все планы, лишь бы с ним встретиться… Я приеду в любой город, в котором он будет. Я сделаю всё ради него, его безопасности и его будущего… Ради него я пойду на всё и по всему, даже по…

***

— Итэр! Проснись, пропустишь посадку. За мою косичку начинает дёргать Люмин в попытках меня разбудить. Я лишь цокаю и привстаю с сидений с голубой прошивкой в зале ожидания. Мои уши снова атакует плач маленьких детей из чужих семей. В очередной раз хрущу спиной и жмурюсь от назойливого солнца, господи, я уже ненавижу эту поездку. Слишком шумно, слишком много беготни и людей, почему они так переживают? До самолёта час, зачем разбудили? — Я уже вижу на твоём лице, почему саму Королеву Британии посмели потревожить во время сна, — похоже, Альбедо сравнил меня с ней, что ж, благодарю, что не сравнил с одноклеточным. — Иди на регистрацию, давай-давай, — подгоняет меня блондинка и за плечи поднимает с уютного стула. Ну спал себе спокойно, жил в своей квартирке и прекрасно работал. Но вдруг решил всё поменять… Помогите… Из-за спины Альбедо выглядывает светлая макушка с заколками с утятами и тихо хнычет, смотря на меня щенячьими слезливыми глазами. Кли подбегает ко мне и обнимает за спину. — Не уезжай… — чуть ли не ревёт дитё, а мне как-то… Неуютно… Не люблю, когда дети плачут, чувствую себя полным иродом. — Я ж не навсегда, приеду через неделю, ты чего? — я рискую поднять её за плечи и подержать на руках, хотя моя спина уже меня ненавидит. — А игрушки? — слегка хнычет та и смотрит на меня кукольными глазами. Вот же наглючая. — Кли! — Альбедо явно расстроен её поведением: скрещивает руки и сдвигает светлые брови вместе, — вот тебе не стыдно? А мелкая лишь язык высовывает и обнимает меня за шею. О боги, моя спина… Не спешу на регистрацию, так как Скарамучча сказал, что встретит меня и, так сказать, покажет инструктаж. Для меня это всё впервые, и даже немного нервничаю. Главное, что ничего не забыл, а билеты у… — А ну-ка, не обслюнявьте фотографа, — подскакиваю на месте от голоса сзади и чуть не роняю Кли на пол. Меня Альбедо на кисточки и краски бы разодрал, — Привет, Люмин, как дела? — Скарамучча самодовольно прячет руки в карманы спортивных тёмных штанов, чуть задирая однотонную тёмно-фиолетовую оверсайз футболку. — Ты?! — Люмин шипит, и я вижу, как та начинает злиться. Они знакомы? Чтобы убрать угрозу падения ребёнка, отдаю её на руки художнику, а сам становлюсь рядом с ним. Что-то находиться между двумя самоуверенными людьми не сильно желаю. — Итэр! Ты почему не сказал, что ты работаешь с ним?! — она указывает пальцем в сторону парня, который лишь обводит её с ног до головы взглядом и закатывает глаза. Скарамучча улыбается, берёт блондинистую прядку волос моей сестры и перебирает между пальцев. Люмин хлопает своей ладонью по чужой руке, у самой аж глаз дёргается. А у меня напрягаются скулы, что он позволяет себе? — А должен?.. — неуверенно говорю и прячусь за Альбедо. Я не знаю, что может сделать Люмин, когда злая. Всё-таки обстановка то ли комичная, то ли напряжённая. — Ц! — она решает не позориться и просто сдувает прядь с лица, скрещивая руки на груди. Смотреть на Скарамуччу не желает. Думаю, попробую расспросить синеволосого насчёт такой бурной реакции сестры, а вот поверю ли я ему… Это уже другой вопрос. — Сахарок, ты переводчик скачал? — Я ж просил не называть меня так. Огрызаюсь и ударяю локтем в бок художника. Больше силы приложил, если бы не Кли на его руках. Киваю в утвердительном жесте и даже показываю экран телефона, чтобы допросов не было. — Кстати, я слышал, что в Барселоне находится самая большая церковь, — невзначай говорит мне художник и удобнее перехватывает ребёнка на руках. — Это типа намёк помолиться мне? — В последнее время самолёты часто падают, — отводит глаза Альбедо, а я хочу ему врезать. — Ты, блять, серьёзно? — но нашу дискуссию прерывает парень с коротким каре. — Итэр, пошли, — отзывает меня Скарамучча и нервно протирает свои солнечные очки. Оборачиваюсь и обнимаюсь с Люмин, которая щипает меня за локоть и просит быть осторожным. Светловолосый подкидывает Кли на руках, ведь та уже начинает закатывать новую истерику вселенного потопа. Махаю рукой напоследок и перекидываю шоппер на плечо, хватаюсь за ручку белого, среднего размера чемодана и подхожу к темноволосому. — Не смей больше руки распускать с ней, — напрягаю голосовые связки, меня очень взбесило его поведение с моей сестрой. — А? Ну-ну, не злись, шуток не понимаешь? — передразнивает синеволосый, а мне ни разу не смешно. Странный человек. — Я предупредил. Заканчиваю своё предложение и смотрю вперёд. В этом здании так шумно и активно, маленькие дети не привыкли к таким перелётам. Я уверен, каждый из них устаёт, а потом начинает трепать нервы родителям. Уже слышу чужой плач в очереди, не хочу туда… Многие люди спят на стульях и подкладывают под шею мягкие вещи, чтобы удобнее выспаться. Некоторые вообще спят на чемоданах, надеюсь, у меня такого не будет. Да и погода сегодня не щадит, жара отвратительная… Даже футболка с тонкой тканью меня не спасает. Кстати, об одёжке. Сегодня похвастаюсь: футболка с винтажным иллюстративным солнцем посередине и с маленькими звёздочками вокруг. Песочные шорты по колено и в этот раз та серёжка, которая была на последней фотоссесии с Сяо. Очки, само собой, и косичка, как же без неё. Я не могу понять, как Скарамучче не жарко. Двадцать пять градусов на улице, а он в спортивных штанах, так ещё и в чёрных. Наконец-то узнаю Сяо в очереди, который в своей манере утыкается носом в телефон и решает абстрагироваться от внешнего мира. Ещё один нашёлся… Тёмная широкая футболка с серым черепом и тёмные джинсы, а также маска, прикрывающая половину его лица… Клянусь, когда-то заставлю его надеть что-то светлое. Стоп… О чём это я… — У тебя есть те, кто о тебе заботится… Везунчик, — неожиданно говорит темноволосый рядом со мной. Не сразу понимаю, о чём Скарамучча вообще говорит. — Иногда эта забота докучает, знаешь ли… — не понимаю, зачем я открываюсь Скарамучче и говорю, что думаю. — Цени это, пока можешь, — напоследок говорит парень и подходит к темноволосому в очереди, а я останавливаюсь лишь на пару секунд. То ли меня раздражает, что он меня поучает… То ли меня раздражает, что он прав. Мотаю головой и подхожу ближе к этим обоим. Как-то мне тут некомфортно, надеюсь, всё пройдет без происшествий, как это было на прошлой прогулке… Хех, пытаюсь не выдать свой смешок рядом с ними. Подумают, что уже шизанутый на всю голову, ни того ни с сего смеётся. — Мне, кстати, интересно… — тихо зову Скарамуччу. Он замечает меня и чуть наклоняет голову вбок, — разве вы не должны летать там… Ну, — пытаюсь сказать это более гладко, ведь может прозвучать уж слишком нагло с моей стороны, — на личных самолётах, как-никак, Сяо знаменитость… Ты не пойми меня неправильно! Не разбираюсь в этом, вот и всё… — А! — Скарамучча хохочет, я впадаю в стыд и в краску, а Сяо лишь высовывает один наушник из уха, — наша цель — не выделяться, а какой обычный человек будет летать на личном самолёте? — Тут есть логика, — а ведь и вправду, если задуматься, Сяо и не отличишь от человека с угрюмой миной и уставшим лицом. Плюс, у него маска на пол-лица, узнать будет трудно. — Но знаешь, у людей поголовно стадное мышление. Один начнёт цепочку, другие же её продолжат. Потому, лучше сразу же убирать людей, которые узнают нашего дурачка, и идти дальше, — на «дурачок» Скарамучча получает сердитый взгляд от Сяо, а мне от этого смешно. Обхожу синеволосого и становлюсь с другой стороны темноволосого, разглядываю снова его золотые глаза. Мне бы хватило лишь одного взгляда на него, чтобы узнать в толпе. Чувствую себя особенным… Мне кажется, это плохо. — Сяо? — дёргаю его за рукав футболки, чтобы обратить на себя внимание. Так обычно делала Кли, когда ей нужна от старшего брата какая-то вещица. Он отрывается от телефона и более мягко смотрит на меня, нежели на Скарамуччу. А зачем я его позвал? — Ты часто летаешь на самолётах? Дурак, конечно же, да! Настолько тупых вопросов я в своей жизни не задавал… Он мне кивает и снова утыкается в экран телефона, а я хочу умереть от неловкости. Ладно, придумаем тему для разговора в самолёте. Решаю последовать примеру Сяо и надеть наушники. Хочется утонуть в волнах музыки, которая глушит нелюбимую мной реальность.

***

— Больше никогда не сяду в самолёт, — чуть ли не шипя жалуюсь, когда ищу своё место после часовой регистрации в километровой очереди. Я в жизни столько не матерился, клянусь. — Тебе возвращаться на нём придётся, — говорит Скарамучча и слабо тыкает в мою спину, чтобы я, наконец, уселся. Когда это мы с ним на «ты» перешли? — На самокате поеду. — Ну-ну… — лишь цедит синеволосый и закатывает глаза. Скарамучча не садится рядом со мной, а уходит на задние сидения. Не обращаю на это внимания и утыкаюсь лбом в маленькое окошко-иллюминатор. Оно такое прохладное, я даже блаженно вздыхаю. Верните мне мою пасмурную осень с ярко-оранжевым оттенком клёна, запах сырости и прохладного ветерка… Пока я мечтаю о прохладной осени, рядом со мной уже сидит Сяо и спокойно слушает музыку. Он всегда такой молчаливый? Тогда почему чувствую некую неловкость между нами? Не знаю, с чего начать диалог, да и нужно ли? Оборачиваюсь и опираюсь макушкой на мягкую спинку кресла. Тут немного места, потому не понимаю, как люди здесь могут спокойно спать. Спина же болеть будет… Вот в этой ситуации я детям завидую, так как они могут полностью лечь на сидение, а голову уложить на колени своей мамы или папы. Я же не лягу на колени Сяо, правильно? — Итэр. — А? Темноволосый меня, походу, окликал два раза, а я не обратил на это никакого внимания. Чувствую себя виноватым… — Когда будем взлетать, зажми нос, чтобы уши не заложило, — говорит он, а я только послушно киваю головой. Неспокойно теперь мне, аж в горле пересохло. Человек рядом со мной, как будто телепат, смотрит на моё уставшее лицо и достаёт из небольшого портфеля в ногах стеклянную бутылку с оранжевой жидкостью внутри. Я сразу же узнаю её. — Будешь? Может, поотнекиваться ради приличия?.. — Конечно! — перехватываю напиток и с радостью выпиваю половину содержимого — апельсиновый сидр. Напиток приятно проходит по горлу, а сладкий вкус остаётся на кончике языка, — спасибо большое! — Настроение даже поднялось, всё-таки сахар на мозг действует нехило. Но Сяо же не пьёт сладкое… Зачем ему нужно было это покупать?.. Мне? Я хочу спросить у него об этом, но, кажется, он снова засунул в уши наушники и расслабил голову на кресле, прикрывая глаза. Когда дремлет, выглядит таким обычным… На фотоссесиях мне приходится следить за чужими эмоциями. И каждый раз вижу, что Сяо беспокоит много вещей, которые он хочет скрыть… Даже сейчас его скулы немного напряжены… Ничего о нём не знаю, а хотелось бы. До взлёта пару минут, и я вытаскиваю наушники из кармана, сую их в уши. Нажимаю на первый попавшийся плейлист в приложении и прикрываю глаза. Впервые мне в поездке спокойно, обычно я чувствую тревожность и беспокойство. Особенно, когда автобус останавливается, и мне приходится оглядываться, не пропустил ли я свою остановку. Тут же билет в один конец, да и рядом со мной люди, которые точно не бросят. Меня ещё беспокоит сон, который мне сегодня приснился… Я в них не верю, но что-то в нём точно связано с моим прошлым. Точно помню тот запах сырости и пыли в спортивном зале… А ещё чужой одеколон с запахом цветка грейпфрута…

Неужели я начинаю вспоминать потерянные моменты из моей памяти?

***

В самолёте тихо. На удивление, маленькие дети не решили закатывать истерику, а взрослые не стали бурно обсуждать дальнейшие планы после приезда в страну. Дети, уставшие и измученные долгой поездкой, погрузились в сон, удобно уложив свои макушки на коленях мам. Парень с тёмными прядями волос приоткрывает ресницы и потирает одной рукой шею, но ему словно что-то мешает. Глаза с золотой радужкой устремляются на одно из плеч и замечают безумно близко к своему лицу светлую макушку. Начинают часто моргать и в недоумении заглядывают в чужое лицо человека, который удобно устроил свою макушку на его плече. — Итэр? На пробу зовёт темноволосый, но реакция равна нулю. Уголки губ того слабо поднимаются, но так же резко опускаются, возвращая привычное выражение лица. Хмыкает и аккуратно, еле прикасаясь, берёт чужие белые очки и снимает с переносицы, молясь не разбудить парня. Блондинистые пряди волос сползают на веснушчатые щёки от потери опоры в виде очков. — Спи… Тихо говорит тот и убирает сложенные очки на столик впереди.

***

Сказать, что я сейчас в шоке… Это ничего не сказать. Впервые за границей и воодушевлен даже здешним запахом. Ветер тут теплый, так приятно греет кожу, словно тебя обнимает родной тебе человек. Тут даже запах другой, он словно отдаёт теплом и ароматом свежего синего винограда. Много фотографий просматривал во время ожидания посадки, и сказать честно — меня очень заинтересовала архитектура этих городов. Но я еду сюда по работе, а не прогуливаться по старинным улицам Валенсии или же Мадрида, попивая в местной кофейне лавандовый кофе. Сам был в шоке, когда узнал о наличии даже таких напитков. Всё-таки у нас в Берлине такое нечасто встретишь. А вот сам менталитет этой страны мне не очень нравится, по крайне мере, из рассказов моей сестры, да и по ситуациям, прочитанным в интернете, люди слишком ленивы, и, наверное, то вина правительства, а может и нет. Не жил тут, права судить не имею, но всё равно буду. Не буду о плохом, ещё даже на улице не побывал, а уже создаю плохое впечатление. Не помню, как доехали до отеля, я, по-моему, снова уснул уже на менее удобном кресле. После такой недельной поездки мне придётся снова отлеживаться на своём мягком матрасе дома. Не слышу, что кричит мне Скарамучча в коридоре, просто убегаю в сторону своего номера. Хочу быстрее принять душ и лечь спать в мягкую постель. Погрузиться в глубокий сон и позже проснуться от громкого звука будильника на телефоне, который меня пугает до смерти. Захлопываю дверь и вставляю карточку отеля в специальное крепление в стене. Упираюсь в дверцу и спускаюсь по ней, ноги болят очень сильно, хочется сидеть и не вставать. Слава богу, меня Сяо не донимал по поводу того инцидента, что я решил поспать на его плече. Он даже никак во взгляде не изменился. Даже не скинул с него, ждал, пока я проснусь… Трясу головой, стараясь не зацикливаться на этом. Не хватает мне ещё начать привязываться к нему… Это мой страшный сон, нельзя! Как бы не хотел, мне нельзя сильно с ним сближаться… Потом же не отвяжусь… Чтобы окончательно не упасть в тёмную пучину мыслей о том, что правильно, а что нет, встаю с пола и оставляю вещи в маленьком неосвещённом коридоре. Номер уютный и не режет глаза. Всё в серых и пепельных оттенках — сонливость наводит. Мягкая двуспальная постель, плазма напротив с чистым экраном. Сбоку кровати находится небольшой столик со стулом — прекрасно подойдёт для моей работы с фотографиями за ноутбуком. Тут есть даже открытый балкон с прекрасным видом на старинные здания, а вдалеке — на тёплое море. Отдёргиваю тёмную шторку, и мне в глаза резко ударяют лучи солнца. — Ой, мама! — потираю пальцами веки и пытаюсь не потерять сознание. Тянусь к белой ручке двери на балкон и решаюсь выйти. Тут такой тяжёлый воздух… А солнце так приятно греет кожу. Балкон открытый, без стекла, потому мне даже страшновато подходить к перилам, учитывая, что мой номер на двадцать третьем этаже. Расплетаю свою уже растрепанную косу и трясу головой, помогая прядям волос быстрее рассыпаться по спине. Взъерошиваю ладонью волнистую чёлку и ухожу обратно в прохладную комнату с работающим кондиционером. Достаю с чемодана одну однотонную белую футболку, длиной чуть выше колена, и бежевые короткие шорты. Жарко до ужаса. Быстро переодеваюсь и расправляю ткань футболки, проверяя, нет ли грязи или же складок. Слышу стук в дверь и лишь кричу, что сейчас открою. Вытаскиваю из кармашка чемодана белую резинку с двумя кусками белой ткани, создающими нечто, отдалённо похожее на бантик. По дороге к двери чуть не спотыкаюсь об чемодан и вытаскиваю карточку из отсека, чтобы дверь сама открылась. — О! Сяо, я как раз хотел спросить, в каком ты номере, — передо мной стоит брюнет, весь в чёрном, господи… Только вот мой взгляд цепляется за тёмную татуировку на его руке. Если честно… Неожиданно… — Я рядом с тобой… — темноволосый пару секунд моргает и потом добавляет, — точнее, номер мой рядом с твоим, — завершает мысль Сяо и приспускает тёмную маску с лица. Руки чешутся её выбросить в мусорник, чтобы он с ней не мучался… — О! Прекрасно! — ударяю кулаком по своей ладони, — я вечером зайду к тебе и хочу обсудить планы. Ты же не против? — на моём лице лёгкая улыбка, которая всегда появляется, когда я счастлив. Что-то мне весело сегодня. — Мгм, — один раз кивает парень и смотрит на меня своими золотыми глазами. Отдалённо чувствую аромат лотоса, чьи лепестки на кончиках раскрашены в лилово-пурпурный цвет.

Они такие красивые… Утонуть в них — сладкое желание…

***