(not)last summer

– Минхо, ты точно взял все таблетки? – в очередной раз спросила женщина обеспокоенным голосом. Взгляд был таким же. Парень замечал его даже через зеркало заднего вида. – Уверен. Сто раз перепроверил, – врет. Закинул все в сумку и забил. Даже если препаратов не хватит, многое не потеряет. Всего лишь, ускорит неизбежное. Наверное, он даже не расстроится, увидев, что одного вида таблеток не хватает. Взгляд был устремлен в окно. Последний раз он видит свой родной город. И, вероятно, свою мать. Но, ей это знать пока не обязательно. А лучше не знать вообще. Минхо так не будет испытывать сильного чувства вины. Правда, скучать будет. Главное, не подать виду по приезду, что он с ней прощается навсегда. Не хватало, чтобы и она нервничала. Словно, стресса на работе не хватает. Минхо всунул в уши наушники, надеясь забыться. Не хочется ностальгировать по каждой улице и переулку. Он уже в городе оставил много воспоминаний. И друзей. Интересно, они смогут простить его за то, что он сделает? Или им будет плевать? Хоть кто-то будет вспоминать его добрыми словами на выпускном? Про него будут рассказывать как про хорошего друга? Или забудут сразу же, как узнают? А может и уже. Тогда лучше совсем забыть об этом. Нечего нагонять дурные мысли. Все равно он, рано или поздно, станет лишь воспоминанием в сердцах других. Грусть со временем уйдет, а печаль утонет в других мыслях и переживаниях о более важных делах. И совсем скоро даже близкие забудут, что когда-то с ними рядом был Ли Минхо. Исход был прекрасным. Пальцы сжимали нить недавно подаренного кулона в руке. В наушниках уже десятый раз по кругу играла одна и та же песня – Kate Bush - Army Dreamers. Минхо толком не вслушивался в слова. Он просто наблюдал за дорогой, предвкушая встречу с друзьями. Как же он по ним скучал. Остается дождаться, когда приедет и Феликс к своей бабушке, и тогда все совсем наладиться. Жаль только, первые неделю или две придется провести без него. Как и без своих одноклассников. Эта мысль заставила легкую улыбку появиться на лице. Он больше не увидит этих маменьких сынков, у которых все будущее впереди, которое заблаговременно проплачено их же родителями. Не увидит их кислые лица и не услышит их нытье по каким-то мелочам. Вот бы их проблемы Минхо. Он был бы на седьмом небе от счастья, если бы самым сложным в его жизни было выбрать номер с каким видом из окна он хочет. В голове все еще всплывало лицо этой выскочки Джисона, когда он жаловался своим таким же богатеньким дружкам, что ему на завтрак мясо в неправильной прожарке подали. Даже улыбка с лица спала. Обычный мажор, незнающий трудностей жизни. Как же ему повезло, что в этом сброде смог найти такого светлого человека, как Феликс. С ним его серая жизнь была словно под красочным фильтром, который сразу же пропадал, когда он уходил из поля зрения. Они выехали за черту города. Пути назад нет. И не будет больше никогда. Минхо не вернется. Он не пойдет на первый день учебы в выпускной класс и не закончит школу. Никогда не поступит в университет и никогда не пойдет работать. Его мать никогда не станет бабушкой и никогда не сможет обнять его, после того, как выедет за пределы деревни. Минхо уже все решил. Он был уверен. Была лишь одна вещь, по которой он будет жалеть, но он, как-нибудь, переживет. И похуже бывало. А он сильный. Справится. – Все в порядке? – Ли Ынхе снова спросила голосом, в котором явно читалось волнение за сына. – Ты уверен, что хочешь ехать? Вдруг тебе станет хуже? Даже позвонить не сможешь. Минхо натянул улыбку на лицо. Пусть запомнит его таким, улыбающимся и спокойным. Он вытянул один из наушников, оставляя висеть на проводке. Может, чувствует, что он что-то задумал? Да нет, бред какой-то. – Да, я уверен. На все сто. Ты ведь и сама ответила на свой же вопрос. Вдруг, мне станет хуже и я не смогу увидеть дедушку? Я хочу провести время с ним. – Минхо понимал, что если сейчас не опровергнет переживания матери, вся его затея будет вновь отброшена в темный и пыльный угол. Еще больше откладывать он не может. – К тому же у меня стабильное состояние уже достаточно много времени. Все будет хорошо. Со мной ведь и Феликс будет. Вдруг что присмотрит. – Женщина слабо кивнула, возвращаясь к дороге. Нужно будет на прощанье запомнить ее черты лица на последок. А еще лучше сделать последнее их совместное фото. Может, так ей будет не так тяжело. Наушники вновь оказались в ушах. Все же, он решил надеть подарок. Осторожно, светло коричневая нить была обвязана в три слоя вокруг шеи. С самого нижнего, падая под футболку, свисала железная фигурка луны, прикрепленная не с конца, а с середины. Пусть будет, на удачу. Минхо откинул голову назад, прикрывая глаза. Он сделает это лето лучшим. Чего бы ему это не стоило. Все-таки, должен же он последние несколько месяцев провести хорошо. Даже не должен, а обязан. Иначе сам себя не простит.

***

Минхо и не заметил, как уснул. Открыл глаза он уже вечером, когда солнце касалось горизонта. Чуть размяв плечи, в том же зеркале он заметил уже уставший вид матери. Жаль, что она не сможет остаться переночевать. Работа ее съедает изнутри. – Проснулся? – с теплом спросила Ынхе. Парень кивнул, чуть потирая еще сонные глаза.– Как раз вовремя. Мы почти доехали. С воодушевлением, Минхо выглянул в окно. Его уже окружала до боли знакомая местность. На лице была искренняя улыбка. Совсем скоро он будет в месте, где чувствует себя свободно и счастливо. В месте, где ему не нужно бояться за завтрашний день. В месте, которое он называл домом. Поля вокруг хранили даже больше воспоминаний, чем пыльные улицы города. Только лишь они и сам Минхо знали, что происходило за высокой травой. Сколько же этот ветер хранил в себе смеха, а земля слез счастья. В душе стало теплее. Еще немного и он вновь будет дома. Минхо перевел взгляд в лобовое стекло. Совсем скоро… Еще немного и да! Табличка со столь родным названием «Чончхон» была позади. Вместо высокой травы были дома и заборы, за которыми жили прародители его друзей. Предвкушение встречи с ними лишь росло. Было интересно увидеть, как они изменились за все это время. Машина остановилась. Минхо практически сразу вылетел из нее, вдыхая полной грудью свежий воздух. Вместо высоток его окружали обычные дома, а вместо идеальных дорог и вычурных тротуаров обычная грунтовая дорога, которая постоянно расплывается после дождя. Да даже дождь здесь другой! В городе он холодный и дарит лишь сырость, а тут… Тут все иначе. Дождь в этом месте всегда готов согреть и принести еще больше новых эмоций. Словно благодарит людей за их улыбки и любовь к нему. Послышался звук открывания багажника. За все это время женщина успела обойти машину. Минхо даже не заметил, поглощенный предвкушением лета. Следом за этим звуком послышался скрип старой двери дома дедушки. Оттуда сразу же вышел мужчина лет семидесяти с ласковой улыбкой на лице. Держа одну руку на ремне сумки, что всегда была с ним, Минхо помахал ему свободной рукой. Он был так рад его видеть. После, он вновь перевел взгляд на мать, которая уже достала его немногочисленные вещи из машины и понесла их в сторону калитки. – Мам, ты чего тяжелое носишь? – подбежал он, в попытке забрать свои вещи. Но она лишь улыбнулась, заходя во двор. – Я серьезно! Чего улыбаешься? – Минхо, – ласково сказала Ынхе, передавая вещи ее отцу – Ли Йунгу. – Я знаю, что ты хочешь помочь. Но ты ведь сам знаешь, что нельзя тебе тяжести носить. – Минхо хотел возразить, на его перебили, даже не дав сказать и слова. – Когда будешь здоров, тогда и будешь о таком переживать. Сам ведь знаешь. «Если», – про себя хмыкнул он, не показывая это на лице. Знает же, что его выздоровление находится на грани фантастики. Так что, какой смысл себя обманывать? Он смирился, правда. Еще давно… Женщина снова ласково улыбнулась и притянула сына в объятия. Она ласково погладила его по голове, прощаясь на последующие три месяца. Минхо же, обнимал ее, прощаясь навсегда. Было грустно. Но нельзя показывать это. Волноваться же будет. Лучше делать и дальше вид, что все хорошо. Последний раз вдохнув запах ее приторного и не самого дорогого парфюма, он отстранился. Все равно, перед смертью не надышишься. Он вновь улыбнулся ей, давай возможность запомнить себя счастливым, а не исколотым капельницами и с трубками по всему телу. – Давай сфотографируемся? Будет воспоминанием. – Ынхе кивнула. Она достала свой потрёпанный жизнью телефон и сделала несколько фото. Последних. Пусть она вспоминает его таким, а не едва живым от питания сплошным таблетками. – Пока, мам. Люблю тебя. – И я тебя люблю, Минхо. Не забывай пить таблетки и будь осторожнее, – парень кивнул. – Увидимся уже осенью, – женщина развернулась и пошла к машине. Минхо провожал ее взглядом, стоя у крыльца дома. Руки вновь сжимали ремешок сумки, чтобы не нервничать. Или не показывать это. Женщина последний раз обернулась, чтобы улыбнуться сыну и села в машину, уезжая и оставляя небольшое облако пыли за собой. Минхо больше никогда с ней не увидится. Он знал. На его плече опустилась мозолистая, от физической работы, рука Йунга. Минхо обернулся на него с этой же улыбкой. Как давно он его не видел… Все таки, в прошлом году он совсем не смог приехать. Приходилось лежать в четырех стенах, вместо того, чтобы жить. Но это лето будет другим, он уверен. Начало было уже прекрасным. Как же Минхо соскучился по вечерам с дедушкой за чашкой чая и тем самым печеньем с ларька его знакомой. Это было непередаваемо. Из горячей кружки доносился слабый запах трав, который, очень даже заметно, перебивал шиповник. И три ложки сахара… Как он любил. Он слушал истории дедушки, прижав одно колено к груди, смеясь практически с каждой. Видимо, Минхо много успел пропустить за эти почти два года. Как же он ждал приезда остальных друзей. Особенно Феликса. Он-то тоже не был в прошлом году. Что значит, им предстоит вместе наверстывать упущенное. Глаза светились от одной мысли об этом. Солнце уже давно село за горизонт. Из открытого окна слышно сверчков и завывания соседских псов. Пахнет свежестью и летней прохладой. Комнату освещала лишь лампочка на люстре, которая изредка едва заметно мигала из-за перепадов электричества. Постепенно смех с историй сменился обычным разговором. Пока Минхо рассказывал новости за последнее время, Йунг рассказывал про события в деревне. На душе было совсем тепло от этих разговоров. Минхо никогда не пожалеет, что решил провести последнее лето здесь. И он никогда больше не вернется в пыльный и шумный город. Никогда не будет лежать истыканным, чем только можно. И никогда не увидит этих богатеньких сынков. Что может быть лучше? Взглянув на время, Минхо выпил пару таблеток, запивая их уже остывшим чаем в руках. К удивлению, его уже клонило в сон, хоть он и успел отдохнуть в машине. Ничего, еще будет время наговориться. Попрощавшись с дедушкой, он направился в свою комнату. Каждый шаг заставлял дерево скрипеть под его ногами. Уже давно не мягкие ковры все равно придавали уюта этому дому. И плевать, насколько он шумный. Главное, что родной. И когда только в его комнату успели перенести вещи? Минхо даже не заметил это. И остальное замечать не хотелось. Он бросил сумку на стол и упал на кровать, в чем был. Потом уберет и разберется с вещами. Или не потом… Пришлось заставить себя подняться, чтобы закрыть тяжелыми шторами окна, чтобы проснуться не с первыми лучами солнца. А лучше, вообще не проснуться. Но об этом он думать пока не будет. Наверное. Раз уже встал, можно было и переодеться. Скинув с себя вещи, Минхо поблагодарил себя мысленно за то, что не включил свет. Видеть свое тело в зеркале не хотелось. Только, даже темнота не смогла скрыть природную бледность, к которой добавилась болезненная. Хотя кому есть дело, кроме как самого Минхо, как он выглядит? Правильно, плевать всем. Кроме Феликса и семьи. Если первый еще говорит комментарии с явным волнением за внешний вид, то вторые просто пытаются скрыть боль в глазах за улыбкой. Наверное, он был благодарен, что они не кичатся по поводу того, как он выглядит. Так было легче делать вид, что все хорошо. Наконец-то, можно была спокойно лечь на кровать и, завернувшись в одеяло, прикрыть глаза. В голове было много мыслей. Те, в которых было сомнение, он сразу же откидывал. Минхо решил все давно, они не к чему. Те, что были пропитаны мыслями о будущем и состоянии его семьи, он тоже не хотел видеть. Его уже не будет, так что его не должно волновать. Варианты способов он также не хотел узнавать. Он давно определился. И лишняя тревога ему не нужна. Как и нервы. Но даже так, иногда, в голове проскакивали мысли о том, что затея глупая. Но разве в них есть смысл? Минхо все равно не суждено прожить дольше полугода. Зачем ему думать о том, что лишних три месяца жизни что-то изменят? Просто отстрочит неминуемое. А так, не будет страдать на бойничной койке, смотря на лампы, что выжигают глаза и слушая противный писк аппаратом рядом. Он совсем не хотел этого. Проще закончить все до того, как он станет слишком слабым для жизни. И чтобы его запомнили улыбающимся, а не без эмоциональным и полу мертвым. За мыслями, он не заметил, как уснул. И к счастью, смог выспаться. Наверное, это было впервые, за последние несколько недель. Как бы он не отрицал, город ужасно давил на мысли и состояние. Проснувшись с улыбкой, Минхо принял сидячее положение и потянулся. Давно он не ощущал себя настолько отдохнувшим. В теле был прилив сил, хотелось снова жить и ощущать себя по полной. Открыв шторы, он сразу же взглянул на улицу. В душе было предвкушение и детская радость, с нотками легкой ностальгии. Совсем скоро приедут и его друзья. Еще чуть позже и Феликс. И наконец-то начнется жизнь. Наконец-то, была возможность осмотреть так полюбившуюся комнату. Такое чувство, что он уехал отсюда только вчера, а не почти два года назад. Все осталось на своих местах так, как было. Та же слегка скрипучая кровать, на которой Минхо спал с комфортом, пока Феликс, когда приходил на ночевки, постоянно падал на пол, не в силах удержаться на краю. Над кроватью и деревянным столом, который дедушка сам сделал, было по окну с темными шторами. Причем, даже растения, названия которых Минхо давно не помнил, оставались на том же месте – окне над столом, которое выходило во двор. Повезло же ему быть в комнате с солнечной стороной по утрам. Радовало лишь, что второе окно – над кроватью, выходило на улицу. За столом у стены стоял еще пустой шкаф. Нужно будет вечером переложить вещи в него. Интересно, дедушка смог починить его? Все-таки, сломанная дверца ужасно мешала. За шкафом, у стены без окон было зеркало в полный рост и комод. Минхо уже и не помнил, что там лежало. С другой же стороны кровати была тумбочка, прямо под окном, в которой он обычно хранил большую часть лекарств. За ней же была полка с книгами и разными мелочами. Наконец-то, он по-настоящему был дома. Опустив ноги на пыльный ковер, Минхо поднялся и захватил пластинку таблеток с сумки. Он сразу же поплелся в сторону кухни, слушая скрипы под ногами и причесывая пальцами взъерошенные волосы. С кухни доносился запах чего-то вкусного и съедобного. Как же он скучал по этому. Так давно не ощущал это чувство. Отложив пластинку на столешницу, он сразу же потянулся к чашке, чтобы налить любимый напиток. Им же он и запил таблетки, наслаждаясь теплом, которое от него получал. Взгляд вновь упал на окно. В соседнем дворе соседи уже работали на своем участке, копошась в земле. Супружеская пара, что приезжала летом на дачу с дочкой, лет восьми или десяти. Он не помнил. К его удивлению, те даже не ссорились, как обычно, а мирно работали. Так даже лучше. Что еще может быть прекраснее, чем тишина по утрам? Быстро позавтракав, он вновь направился к себе, не забыв прихватить таблетки. Их он закинул в сумку. Все-таки, взгляд упал на свое отражение в зеркале, что висело на стене. Словно и все внутри замерло. Простояв так пару минут, Минхо отвернулся. Надо будет его завесить. Хоть чем-то. Переодевшись в уже затертые местами огромные синие джинсы, серую футболку и красную клетчатую рубашку на пояс, он вновь перекинул сумку через плечо, выходя на улицу в черно-белых паленых найках и ища дедушку на улице. Время было около девяти. Он уже давно должен был вернуться, даже если уходил. Взгляд бегал по участку, изучая новые цветы, которые постепенно распускались. Бабушка любил их. А Йунг все еще любил ее. Все же, он нашел мужчину, что копошился в земле также как и соседи. Минхо подошел к нему по намеченным тропинкам, надеясь ничего не испортить. Он тихонько стоял, наблюдая за действиями мужчины, который, видимо, вырывал ненужную траву. – Уже проснулся? – С улыбкой на лице спросил он, осматривая внука. От его глаз не скрылось то, что даже в летнюю жару Минхо был в джинсах. Но по этому поводу он говорить ничего не стал. И не важно, что они оба понимали, почему парень выглядел так. Это обоим хотелось сохранить в тайне. Даже чтобы земля здесь и ветер, что развивал короткие волосы, не знали, словно смогут потом рассказать кому-то. Минхо кивнул, все еще смотря за движениями. Так было проще поддерживать то, что он не думал перед сном о своей задумке. – Может… тебе нужна помощь? – он по-птичьи склонил голову на бок, уже зная ответ. В голове уже давно было отпечатано на всех стенках сознания слово «бесполезный». – Что ты, нет, конечно, – как и ожидалось. Так печется о нем, словно стеклянный. Хотя, частично, они правы. – Тебе нельзя напрягаться. Лучше иди прогуляйся, нечего дома сидеть. Хоть воздухом подышишь. Минхо снова кивнул и, развернувшись, пошел по своим следам к выходу со двора. Чего еще можно было ожидать. Ему вряд ли дадут что-то сложнее вытирания пыли. Нельзя нагружать себя, поднимать тяжелое, напрягаться, заниматься физической активностью… Все нельзя! А лежать, не двигаясь, можно. Словно запереть его где-то пытаются, лишь бы не сломался несчастный. Калитка открылась со скрипом, выпуская его со двора. Хотелось, чтобы хоть кто-нибудь приехал, чтобы не ходить одному. Но он знал, что сегодня вряд ли кто-то появиться. Остальные начинают приезжать в ближайшие выходные, то есть, в его случае, дня через два или три. Это Минхо сам попросил мать, чтобы его отвезли с первым днем лета. Он особенный. Надеяться было не на что. Он поплелся в спокойном темпе по давно заученным улицам, рассматривая, что изменилась за два года его отсутствия. На некоторых участках уже кипела жизни. И совсем скоро каждый дом будет живой, а не вечно ожидающий хозяев. Уже через неделю. Ноги сами привели его к полю. Оставалось лишь отойти от дороги и пройти вглубь к поляне, где его не побеспокоят. Высокая трава уже царапала руки. Скорее всего, от нее будет легкое раздражение. Но ради спокойного места можно и потерпеть. Не стеклянный – не сломается. Постепенно звуки изредка проезжающих машин и голосов людей стихали. Птицы затмевали их, летая и шурша в траве неподалеку. Ветер осторожно приглаживал траву, создавая небольшие волны на ней. Утреннее солнце ласково светило, время от времени скрываясь за облаками. Минхо окружал покой и умиротворение. Можно было спокойно дышать полной грудью, не думая ни о чем. Он опустился на траву, не боясь запачкать Джинсы в ее соке или росе. Было слишком плевать на такую мелочь. Чувствовалось лишь умиротворение и спокойствие, с нотками легкого предвкушения от скорых встреч. Прикрыв веки, он дал возможность воспоминаниям о счастливых летах мелькать перед глазами. Эти кусочки радости он хранил в своем сердце, бережно и осторожно. Он ни за что их не отбрасывал в темные углы подсознания. Он пересматривал их, когда было плохо или одиноко. И теперь их станет лишь больше. К старым и покрытым трещинами забвения добавятся совсем новые и свежие. Только потом их уже оберегать и хранить будет некому… Они останутся где-то здесь, спрятанные в высокой траве, шелесте листьев, стремящейся воде и теплом ветре. Воспоминания о Минхо же заберет холодная метель и шум города, оставив вместо себя ничего.

***

В умиротворении и спокойствие прошло еще пару дней. Наутро четвертого дня Минхо проснулся с испугом, хватаясь за сердце. Кто-то настойчиво пытался достучаться к нему через стекло окна. Ему уже успело показаться, что пришли за его душой. Но стуки не прекращались. А парень уже успел понадеяться, что ему все приснилось. Сонный и недовольный он открыл шторы. На лице сразу же появилась улыбка. Бомгю! Парень на пару лет младше него смотрел на Минхо с такой же улыбкой в ответ. Он так изменился за это время. Стал выше, еще и возмужал. Волосы отрастил себе, что невероятно шло. Парень сразу же открыл окно. – Минхо! – радостно воскликнул он. Казалось, еще немного, и он запрыгнет к нему через окно, столько счастья было в нем. – Я думал, еще совсем никого нет, и я первым буду. Как ты меня обогнать смог? Давно вообще здесь? Улыбка не спадала с лица. Он сложил руки на подоконнике. В голове уже была картина того, насколько странно они выглядят сейчас, разговаривая через окно. Как же все-таки он соскучился по Бомгю и его разговорчивости. Голос уже сломался, добавляя еще больше мужественности. А ведь в последний раз они виделись, когда ему было тринадцать. – Я в первый же день приехал. Не думал, что тебя так быстро привезут, – взгляд все еще бегал по парню снаружи, рассматривая детали в настолько изменившемся лице. Он наверняка еще и вырасти успел. Раньше ведь едва доставал до окна на носочках, а сейчас стоит вровень со стеклом. Еще и стиль сменил. На шее красовалась черная полоска – чокер, в одежде преобладал черный цвет, еще и футболка с принтом Rammstein, которых он раньше терпеть не мог, пока на ногах красовались оригинальные и такие же черные конверсы. – Выходи, – протянул он, рассматривая Минхо в ответ. – Одному совсем скучно. И чем ты только мог заниматься столько времени? Я уже успел устать шататься по улицам и выискивать кого-то живого. Ты не поверишь, сколько всего произошло прошлым летом. Ты многое пропустил. – Десять минут и все мне расскажешь, – сказал он, отодвигаясь и закрывая окно. Он быстро переоделся в те же джинсы и футболку с рубашкой и, закинув через плечо сумку, побежал на кухню, чтобы запить таблетки и чем-то заесть, чтобы не ухудшить состояние. Быстро приведя себя в порядок, он выбежал на улицу, чуть ли не врезаясь в Бомгю, что стоял прямо у двери. Минхо был прав. Парень значительно вырос за это время. Теперь Бомгю был сантиметров на пять выше, за что не остался без осуждающего взгляда, отвечая смешком. Он положил руку на голову Минхо, слегка похлопывая по ней, повторяя жест парня по отношению к Бомгю из прошлого. Он любил так делать с теми, кто был заметно ниже него. Минхо лишь фыркнул в ответ, скидывая руку с себя. Мысленно, пришлось успокаивать себя тем, что он старше. Ходить с кем-то в компании было намного веселее. Бомгю воодушевленно рассказывал истории, которые произошли прошлым летом. Минхо даже стало завидно, что его там не было. Столько всего! Хоть часть из них и была грустной, другая заставляла парней смеяться в голос. Как же приятно было осознавать, что это лето и остаток жизни он вновь проведет с этими людьми. Оказалось, что прошлым летом к ним в компанию присоединился парень – Хенджин. Его родители купили дом недалеко от участка Минхо. Еще оказалось, что Минги и Ахен теперь в отношениях, что не могло не удивлять. Хотя, с другой стороны это было даже ожидаемо. Они всегда бросали друг на друга многозначительные взгляды, да и проводили много времени вдвоем. Всей компанией они почти сожгли дом в соседней деревне, за что Сонхуна чуть не отправили домой. Еще они пару раз чуть не утопили не умеющую плавать Рюджин. Также, они наконец-то приняли Юци, над которой сам Бомгю и Сонхун издевались позапрошлым летом, в компанию, и, походу, у них может намечаться что-то с тем самым Хенджином, ведь она, по секрету, созналась Ахен о своей симпатии к нему. И это лишь мелочи. Минхо старался запомнить каждую историю, словно, пытаясь стать их частью, и представить, что сам был там и видел все это. Так хотелось верить в это… Внезапно они остановились у одного дома. Он был большим, два этажа и, наверняка, еще и комната под самой крышей. Нижний этаж же скрывался за довольно высоким дорогим забором, за которым было мало, что видно. И Минхо совсем не помнил, чтобы тут кто-то жил. Разве здесь не была заброшенная территория со старыми деревьями и нескошенной травой. Он перевел вопросительный взгляд на Бомгю, не понимая, откуда взялось это строение здесь. – Какие-то люди купили участок здесь. Все лето тут рабочие были и отстраивали. Видимо, они доделывали его потом еще в течение года, – сообщил он, рассматривая забор. – Надеюсь, у этих людей будет дочь или сын нашего возраста. Или вообще детей не будет. Лишь бы не дите лет десяти, которое будет проситься к нам, – Минхо кивнул, соглашаясь с ним, все еще рассматривая забор. Он был выполнен из бежевого клинкерного кирпича с какими-то железными вставками. Выглядело дорого. Как и дом. – Кстати, сегодня еще должны приехать Рюджин и Сонхун, а уже завтра Ахен, Юци, Минги и Хенджин. Что насчет Феликса? Просто прошлым летом он приехал всего на пару недель и, сказав, что без тебя ему тут делать нечего, уехал назад. – Он приедет через неделю или две. Соревнования выездные. – Бомгю понимающе кивнул. Душу грел тот факт, что Феликс не променял его на возможность гулять с друзьями. Он ведь сидел с ним в палате, иногда с самого утра и до ночи. А после оставался на телефоне. Как же ему повезло с таки человеком, как он. Минхо все время чувствовал изучающий взгляд на себе. Словно его видят впервые. Колкое ощущение бегало по открытой коже лица и рук, останавливаясь пару раз на фигурке полумесяца не шее. Как бы он не пытался, болезненный вид одежда не скроет. – Кстати, с тобой все в порядке? – вопрос застиг врасплох. На секунду внутри все похолодело. Неужели Бомгю знает про его планы? Но не может же быть… Минхо, ведь, молчит, как рыба. – Да, все хорошо. Чего спрашиваешь? – он постарался выдавить из себя спокойную улыбку, не выдавая то, что внутри начинает медленно, но верно паниковать. Если он знает про планы, расскажет дедушке. Расскажет дедушке – тот передаст матери. Передаст ей – Минхо заберут в город. И плакали тогда планы на лучшее лето и привет приемы у психиатра и новая доза лекарств и капельниц. Мурашки пошли по коже. Пришлось сдержать желание помотать головой, чтобы не выдать, что у него на уме дурные мысли. – Бледный такой. Может, болел чем-то? – Минхо мысленно выдохнул. Внешний вид – мелочи. Это он наедине обратил внимание. В кругу друзей мало кому будет дело до того, как кто выглядит. И за это он был очень даже благодарен. – Все в порядке. Просто на улицу мало выходил, – ложь. Даже если бы и выходил ничего бы не изменилось. Бледность будет с ним, пока он не выздоровеет. То есть всегда. Бомгю кивнул и увел разговор в другое русло, уже пересказывая истории из его жизни. Минхо не особо вслушивался. Его голос просто перекрывал тишину. В голове вился тревожный клубок мыслей. Что если бы он и правда узнал? Тогда все его планы просто были бы насмарку. Умереть в больнице, которая пропитана запахом боли и болезней, не хотелось. Это звучало даже хуже смерти. Минхо никогда не понимал, почему смертельно больным просто не дадут воспользоваться эвтаназией и спокойно умереть без страданий. Нет же! Им обязательно надо доживать последние мучительные недели, которые будут ощущаться адом. Тело и мозг будут молить о смерти, пока врачи так пытаются спасти жизнь. Звучит, словно, пытка. И Минхо бы не хотелось ее испытать. Пусть лучше он совершит ужасный поступок, чем позволит себе страдать и медленно умирать. Взгляд рассматривал землю под ногами. Иногда, парень пинал мелкие камушки, параллельно кивая и пытаясь поддержать видимость диалога. Ему было плевать на рассказы о его слишком интересной школьной жизни. Все равно, большая часть – это вода. Лишь рядом с Феликсом он не позволял себе так поступать. Он заслуживает быть услышанным и нужным. Дорога была слишком хорошо заучена, парень знал, куда они идут. Пирс. Их не самое частое место сбора. Но любимое для Минхо. Он находился чуть выше по течению от моста и практически все время был в тени из-за массивной и довольно старой ивы над ней. С него прекрасно открывался вид на песчаный берег, который слегка зарос травой, и сам мост. В то же время, это место было скрыто от лишних глаз за высоким рогозом и камышами, что, несомненно, давало преимущество. Но даже так оно не полюбилось. Компания предпочитала собираться ближе к центру, совсем игнорируя место. Что и было на руку, делая его особенным и любимым. Дойдя до нужного места, Бомгю сразу же сбросил кроссовки и уселся на самый край сооружения. Ноги он свесил вниз, позволяя еще слишком холодной воде касаться кожи. От вида пошли мурашки. Речка ведь точно не прогрелась достаточно. Минхо опустился рядом, садясь, скрестив ноги. Взгляд он устремил вдаль, вслушиваясь в пение птиц и наблюдая за игрой тени и света, что отбрасывали блики на воду. Выглядело это просто волшебно. Устав слушать болтовню, Минхо решил постепенно вливаться в диалог. Теперь истории из жизни сменились на обсуждение важных вопросов и легких подколов друг над другом. Это то, по чем он так скучал. Через пару часов, когда солнце было в самом зените, сзади парней послышали тихие скрипы. Минхо сразу обратил на них внимания, вслушиваясь, пока Бомгю этого, словно, не замечал. Еще секунда и на парней накинулись с объятиями, прижимая два тела к себе. Между плечами сразу же появилась блондинистая макушка. Даже спустя два года, можно было узнать, кто ее владелец. – Рюджин! – воскликнул Бомгю, прижимая смеющуюся девушку к себе. Она обняла его в ответ, после, приветственно обнимая и Минхо. Она уселась на пирс слегка за ними, из-за чего пришлось повернуться. Рюджин улыбалась им, горда тем, что смогла так подкрасться. – Ты с ума сошла нас так пугать! – Или пугать только Бомгю. – Я и не пыталась, – хихикнула она, все еще рассматривая парней. Как и ожидалось, взгляд на Минхо она держала дольше, чем обычно. Ее руки легли на ноги, что были скрещены. – Минхо, а что у тебя за вещица на шее? «Сорока», – пронеслось в голове. Рюджин всегда была падка на блестящие украшения. Из-чего на ней самой красовались сережки, что отражали свет, падающий из-за листьев, браслеты и ожерелья. Но даже так в этом был шарм. Аксессуары подчеркивали белую майку и розовые вырвиглазные шорты с бежевыми адиками. Минхо бы сейчас все отдал, чтобы также ходить в коротких вещах. Мысленно он сразу же себя затыкал, зная, что получит слишком много осуждения. К жаре привыкнет, к виду себя – вряд ли. Завидовал он и Бомгю. Тот также был в коротких вещах, что спасали хоть каплю. Наверное, помочить ноги не было такой уж и глупой идеей. Но, даже признав поражение, Минхо не изменит ничего. – Да так… мелочь, – ответил он, зная, как слова лишь сильнее раззадорят девушку. Но и с собой поделать он ничего не смог бы. Рюджин первая начала, Минхо же просто принял вызов. Дразнить ее было отдельным видом искусства. Как он и планировал, девушка слегка насупилась, с все еще веселым выражением лица. Конечно, она не могла злиться в серьез, лишь поддержала игру. Она подсела чуть ближе, рассматривая, заинтересовавшую вещицу, без тени стыда и приличия. Бомгю на фоне прыснул. Минхо знал, что тот уже готовит новые сплетни, про их отношения, на которых даже и намека нет. – Мелочь? – повторила она, не смея коснуться ни кулона, ни Минхо. Она подняла взгляд на его глаза. В них читалась явная хитрость. Кивнув, он одарил ее тем же взглядом и вновь повернулся к реке. Рюджин села между парнями. На лице было недовольство, что ее так оставили без ответа. – Раньше у тебя таких мелочей не было… – А твое любопытство осталось прежним, – невинно сказал он, прикрывая глаза. Рюджин несильно ударила его в плече, выражая недовольство. Смех Бомгю стал лишь громче. – А ты чего смеешься? Скоро наша «Сорока» и у тебя найдет что-то. – Я не сорока! – воскликнула она, поворачиваясь к Бомгю. После снова перевела взгляд на Минхо. – Я скучала по вам. Рюджин принялась делиться своими историями, которые произошли с ней за время разлуки. Пару любовных интриг и приключения связанные с ее друзьями в городе. Столько всего… Минхо казалось, что по сравнению с ее и Бомгю его жизнь слишком скучна. Кое-как выбрался из больницы с новым набором таблеток, так сразу же утонул в учебе. Постоянные подколы одноклассников вперемешку с вынужденным выслушиванием жалоб Джисона своим друзьям о том, как жизнь несправедлива. То бутерброды были не с лососем, а с семгой на его завтрак. То родители купили ему часы не серого, а черного цвета. Было тошно лишь об одной мысли об этом избалованном сынке. Он даже не знает как это – делать все, чтобы успеваемость была идеальной, пока ты сам неделями валяешься на больничной койке. Его будущее давно проплачено его же родителями, пока у Минхо его нет. Даже улыбка с лица спала, от мыслей об этом парне. Пришлось заставить себя держать лицо, чтобы не скривиться и не получить лишних вопросов в свой адрес. Видимо, справлялся он хорошо. Рюджин и Бомгю не заметили изменения в нем или его поведении. Вместо этого, они принялись обсуждать истории с прошлого лета. Где-то внутри уколола обида. Возможно, на них, что те веселились, позабыв о Минхо. Возможно, на самого парня, за то, что он болен и не мог быть с ними. Возможно, на жизнь в целом. Он пока не решил. Пальцы лишь сильнее сжали ремешок сумки, чувствуя волнение и напряжение в теле. Хотелось тоже участвовать во всем том, что они рассказывают. Очень.

***

К вечеру, как и говорил Бомгю, к ним присоединился и Сонхун – черноволосый парень, с острыми чертами лица и с большим количеством браслетов на руках. На пол головы ниже и на год младше Минхо. На нем была мешковатая футболка, на которую с шеи свисало несколько кулонов и ожерелий, и широкие штаны, которые чуть ли не волочились по земле при ходьбе. На голове же была кепка, надета козырьком назад, а на ногах черные джорданы, которые скрывали штаны. Как оказалось, он был возмущен тем, что они втроем сидели на пирсе, а не в нормальном месте. Пришлось всю деревню оббежать и у всех, кто был на улице расспрашивать, кто приехал и где они. Минхо не мог сдержать легкий смех. Правда, он быстро прекратился, когда парень почувствовал на себе изучающий взгляд. Уже третий. Словно призрака видят. Хотя… Минхо не сильно от него сейчас отличается. Не хватает только простыню надеть, и будет чистая копия. Только людей пугать и годен. После, вчетвером они пошли к излюбленной детской площадке, где они любили засиживать последние пару лет. Детей все равно было мало. А если и были, то находились здесь днем или ранним вечером. Все равно, площадка находилась в не самом лучшем состоянии. Здравомыслящие родители не станут в такое место пускать отпрысков, так что выбирают другие места. Рюджин и Сонхун сразу же успели занять места на единственной целой лавке, так что Бомгю и Минхо пришлось ютиться на карусели напротив. Все лучше, чем сидеть на соседних, в которых доски либо сожжены, либо сломаны, либо и вовсе украдены. И Минхо даже знал, чьих это рук дело. Время близилось к позднему вечеру. Увидев время на телефоне, который использовал чисто, как часы, он проглотил таблетки, даже не запивая. Во рту почувствовалась горечь. Минхо понимал, что так делать опасно, но было плевать. Друзья же даже не обратили внимания. Уже привыкли, что он что-то пьет. И даже не пытались спросить, от чего и что это. Как он и думал, всем было плевать на это. Что даже к лучшему. Уже завтра вся компания будет в сборе. Еще через недели полторы приедет Феликс. Как же все замечательно идет. Минхо был счастлив от осознания. Его дни будут наполнены впечатлениями и новыми совместными моментами. Как же он предвкушал это. Он слишком скучал по летним дням с ними. Когда все устали отбиваться от комаров, под смешки Минхо, которого они, к удивлению, не трогали, все дружно решили разойтись. Завтра будет день встречи со всеми после долгой разлуки. Они точно сделают его сумасшедшим. И перед этим нужно выспаться. Минхо с улыбкой возвращался домой. Это не скрылось от Йунга, который уже готовился ко сну. Он был рад видеть своего внука таким. Пусть и продолжает думать, что все хорошо, чтобы потом не разочароваться.

***

Следующее утро также началось со стука в окно. Минхо с улыбкой открыл шторы, встречаясь взглядом с Бомгю. Но в этот раз он был не один. За забором, смотря на них, стоял высокий парень с волосами цвета вороньего крыла, что спускались ниже ушей. Он смотрел слегка отрешенно на них, думая о чем-то своем. Минхо сразу же поднялся с кровати, быстро собираясь, одев то же, что и вчера, за исключением другой футболки, уже белого цвета, и выходя на улицу. Бомгю его снова словил у входа и потащил за руку в сторону выхода со двора. Пришлось зажмуриться, от света яркого солнца. Ни одной тучки, прекрасно! Выйдя со двора, Минхо замер на мгновение. Парень был примерно ростом с Бомгю. Это не могло его не возмутить. Хорошо, что Сонхун оставался ниже него. Минхо получил и от этого парня изучающий взгляд. Но в этот раз, они были на равных. Парень и сам изучал его. Пирсинг брови и ушей. На глазах были очки с круглой серебряной оправой. На нем были бежевые брюки прямого кроя, которые идеально подходили по фигуре, и белая футболка без надписей. Одежда была явно высокого качества и сшита под него. На руке присутствовали дорогие часы Seiko, фирму которых он знал лишь из-за слов выскочек из класса. Да и сам он держался с ровной осанкой и спокойным выражением. Хотя, может это из-за того, что они с Минхо видятся впервые? – Хенджин, это – Минхо. Минхо, это – Хенджин. Я вам рассказывал друг про друга, – сразу же начал тараторить Бомгю. Хенджин значит. Тот, чья семья купила дом возле его двора. И тот, вокруг которого вьются слухи, созданные Бомгю и Сонхуном. Минхо кивнул, в знак приветствия. Хенджин отзеркалил жест, все еще смотря отрешенно на него. Видимо, у него хватает приличия не указывать на бледность так сразу. Словно, Минхо в зеркало не смотрится. Бомгю пошел в сторону домов ребят. Хенджин был наравне с ним, пока Минхо плелся чуть позади. Бомгю снова принялся что-то рассказывать. Про вчерашний день, как он понял. Вслушиваться в болтовню не хотелось. Еще немного, и он встретиться со всеми. И тогда смех и разговоры заполнят всю деревню. Все сейчас так просто из-за того, что Бомгю разговорчив, а не потому, что тот не хочет и слова дать сказать Минхо. По крайней мере, пришлось так себя убеждать. Вскоре, к ним присоединились Рюджин и Сонхун. Они радостно приветствовали Хенджина, также вливаясь в диалог с Бомгю. Хенджин, видимо, только и ждал этого. Он отстал от них на шаг, идя вровень с Минхо. Ему самому было плевать, пусть делает, что хочет. Только вот, изучающий взгляд Хенджина не мог остаться незамеченный им. Чего он хочет? Так же хорошо шли. Но нет, хочется Хенджину рассматривать его. Минхо было некомфортно. Все же, устав от этого, он перевел взгляд на парня, поднимая брови в немом вопросе. Хенджин лишь отвернулся, вновь смотря прямо. Странный он. За размышлениями, Минхо и не заметил, как они подошли к дому Ахен. Возле забора стояло две машины. Видимо, с ней приехал и Минги. – Минхо, сколько же ты пропустил! – вновь начала Рюджин, поворачиваясь к нему. – Тебе Бомгю рассказывал, что Ахен и Минги начали встречаться? – Он кивнул. – Они такая милая пара. Я всегда знала, что они сойдутся. Все-таки, взгляды Мигни обращенные к ней было невозможно не заметить. Да и Ахен мне пол лета рассказывала, как он ей нравится… Было же время. Жаль, что вы с Феликсом все пропустили. Если тебя совсем не было, то он приехал всего не две недели. Даже провести с нами время не успел, – она грустно вздохнула. От взгляда Минхо не смогло утаиться то, что Хенджин словно оживился, услышав слова про Феликса. Отрешенность на мгновение исчезла, а взгляд забегал. Минхо покосился на него, на что Хенджин вновь отвернулся. Боится его что ли? Даже слова не сказал за сегодня. Закатив глаза, Минхо вернул взгляд на девушку. – Феликс вернулся так рано из-за тренировок. Сама же знаешь, как ему это важно, – снова врет. Феликс вернулся, потому что без Минхо ему здесь делать было нечего. Как бы не было весело с друзьями, без друг друга им было сложно. Они спокойно могли друг друга выслушать и поддержать и поговорить на равных. Все-таки, без него было скучно. – Вот как, – снова грустный вздох. Она взяла прядь светлых прямых волос, слегка накручивая на палец, и невинно надула губы. – Он же приедет этим летом? – Минхо кивнул. Рюджин облегченно выдохнула. Походу, Хенджин тоже, хоть и не показывал это так явно, как девушка. Послышался звук открывания входной двери. Ахен, держа за руку Мигни, вышла из дома. На ней было легкое голубое платье, которое подчеркивало молочную кожу и длинные черные волосы. На голове был такого же голубого цвета обруч, с плеча свисала белая сумка, пока ноги до колен оплетали застежки от белых босоножек. Минги же, наконец-то, был со своим натуральным светло-рыжим цветом волос. Из-под шорт виднелись черные линии на левом бедре. Он набил тату? Но даже черные мешковатые шорты и белая футболка с надписью не скрыли появившийся рельеф на его теле. Ахен о чем-то с ним оживленно говорила, что даже не сразу заметила столпотворение возле ее двора. На ее лице сразу же появилась улыбка. Она помахала рукой и потянула за собой Минги. Как только калитка оказалась закрыта, она повисла на шее Рюджин, обнимая ее. Минги же вел себя более сдержанно. Он просто молча поздоровался со всеми. Его взгляд также не укрылся от Минхо. Словно каждый человек здесь пялится и осуждает его за внешний вид. Теперь шумные разговоры заполнили всю компанию. Минхо также подключился к ним, принимая участия в обсуждении того, как они будут отмечать свою встречу. Чувство целостности вернулось к нему. Словно, он нашел то, что так давно потерял. – Можем взять сразу по бутылке на каждого и отметить по-человечески, – сразу предложил Сонхун. Что еще можно было от него ожидать. Слишком рано он повзрослел. И не удивительно, все-таки, со строгими родителями и не выживешь иначе. Если хочет жить – должен уметь вертеться. – Еще нужно закусить взять что-то, чтобы вечер не закончился слишком рано, – подметила Рюджин. – Еще нужно взять что-то безалкогольное, – добавил Минхо. Все закивали, воспринимая слова как: «безалкогольное, чтобы разбавлять что-то высокоградусное», пока Минхо думал про себя и свое здоровье. Из-за назначенных таблеток ему нельзя было принимать алкоголь или что-либо что влияет на сознание, то есть любые наркотические вещества. Сам он не особо парился по этому поводу, но вот от нападок, чтобы его споить приходилось отбиваться довольно часто. Еще ужаснее, было потом тащить этих же людей пьяных в хлам по домам. Просто кошмар. – Мне тоже возьмите что-то безалкогольное. Я не пью, – наконец-то подал голос Хенджин. По коже мурашки пошли от неожиданности, с учетом того, что он все еще плелся рядом с Минхо. Словно прилип. И как только от него отвязаться? – Совсем не пьешь? – вдруг раздался из ниоткуда грубый женский голос, которого раньше не было с ними. Ахен и Бомгю вздрогнули, пока остальные просто обернулись. По другую сторону от Хенджина шла Юци, в черной теннисной юбке, белом топе, сверху на который был одет легкий сетчатый свитшот. Блондинистые волосы были собраны в высокий хвост, на лице был ярко выраженный макияж, пока на ногах были красных, под цвет помады, конверсы. Откуда она взялась здесь? Минхо совсем не помнил ее. – Совсем, – холодно отрезал он. По его лицу было видно, что девушка сломала маску безразличия. Вместо нее была едва заметная неприязнь. – Юци! Мы думали, ты позже приезжаешь, – С перекошенной улыбкой на лице начал Бомгю. Минхо четко понимал, что тот врет. Либо забыл про нее, либо не хотел вспоминать. – Как давно ты здесь? – С момента, как вы начали обсуждать празднование, – опустив взгляд в пол, она ковыряла носком обуви землю, явно нервничая. Все-таки, эти же люди издевались над ней еще пару лет назад. А сейчас даже не заметили ее присутствие. Было даже жаль ее. – А… хорошо… – Бомгю чуть ли не запинался. Смешное зрелище. Сам провинился, а теперь еще и пытается это как-то исправить. Минхо лишь сложил руки на груди, наблюдая за всем этим цирком. Солнце было в самом зените. Жара была ощутима, и даже ветер не спасал от нее. Зависть уколола в сердце от вида Сонхуна в кепке. Везет же ему. Хоть и носил ее по-идиотски, все равно он чувствовал себя лучше чем Минхо. Хотелось уйти под тень и скрыться от солнца. Чувство жары изматывало. Еще немного, и он начнет махать руками на себя, лишь бы немного охладиться. В попытке исправить ситуацию, Бомгю с Сонхуном принялись вновь обсуждать выпивку, что мало помогало замять ситуацию. Все-таки, много кто чувствовал неловкость перед Юци, которую никто не заметил. Много кто, кроме Минхо. У него не было времени на такую глупость, как чувство вины. Да и сам он никогда бы не хотел ее вновь почувствовать. Это не его проблемы, кто и кого не заметил. Пусть сами краснеют, а он посмотрит со стороны и, после, обсудит с Феликсом. Взгляды, которые бросал в его сторону Хенджин, напрягали. Что ему нужно? Минхо уже и сам готов был отвести его в сторонку и спросить. Это уже слишком! Что тот в нем такого нашел? Или бледных людей не видел? Он то, со своей изысканностью сам бледнее выглядит. Такое чувство, что никогда не загорает и на улицу не выходит. Или он купается в ванне с солнцезащитным кремом. Других объяснений его вида у него не было. А если последний вариант правильный, значит он очередной мажор. И что он только забыл в этой глуши? Словно в его богатом величии мало вариантов, где быть. Такие, как он, отдыхают на курортах, пока таким, как Минхо, приходиться выживать и бороться за свою жизнь. Несправедливо. Может, он бы тоже хотел жить и ни в чем себе не отказывать? И не думать про время, которое истекает с каждой минутой? Пол года… Для таких, как Хенджин это – даже не цифра. Просто время, за которое он может заработать еще денег, чтобы ему хватило не на сто, а на все двести лет жизни. Пока для Минхо это – все. Ему повезет, если он доживет до начала зимы, но это крайне маловероятно. А если и случится, то узнает он об этом от медсестры или врача, которые будут менять ему капельницы, и то в случае, если они соизволят взглянуть на него, а не просто будут выполнять лишь ту часть работы, за которую им заплатят. Им ведь плевать на чувства людей, пока им не дадут деньги. Им важны такие, как Хенджин. Такие, как Минхо – просто мусор под ногтями. Он это усвоил еще давно. И никогда не простит систему за это. Раздумья Минхо прекратились из-за спины впереди, в которую он врезался. Минги сразу же шикнул на него, намекая, чтобы тот шел аккуратнее, а не в землю втыкал. Он снова покосился на Хенджина, что смотрел куда то перед собой, а после и сам перевел взгляд. За спинами Бомгю и Минги было не слишком видно. Минхо сделал полшага в бок, чтобы зайти в тень и посмотреть вперед, не понимая, что происходит. – Ты кто? – сразу же спросил Бомгю недоуменно. Он шел впереди всех, так что должен был первым и увидеть, видимо, кого-то. В воздухе повисла немая пауза. Пение птиц было слышно отчетливее, как и дуновение теплого ветра. Он даже слышал ровное дыхание Хенджина, что был рядом. – Джисон. – сердце замерло. В голове проносились мысли. Может просто тески? Но ведь голос… Этот голос был слишком знаком. Сердце ушло в пятки. – Хан Джисон. – Глаза округлились. Земля словно ушла из-под ног. Сердце забилось чаще. Он неосознанно сжал ремешок сумки, не решаясь сделать еще шаг и встретиться лицом к лицу с этим человеком. – И откуда ты взялся, Хан Джисон? – озвучил интересующих всех вопрос Сонхун, слегка подходя к нему ближе. Теперь Минхо смог увидеть его. На нем не было привычной официальной школьной формы. Вместо этого, на нем были черные рваные штаны с ярко красная укороченная футболка. На ногах были массивные берцы, которым бы позавидовал бы даже Сонхун. На пальцах виднелись железные кольца, а с шеи свисало штук пять, если не больше, цепочек. Весь этот металлолом слишком блестел на солнце, слепя глаза. Волосы были выкрашены в голубой цвет. Глаза были подведены черным, даже с расстояния он это видел. Но хуже всего было увидеть, что он встретился с этими глазами взглядом. На лице Джисона сразу же заиграла улыбка, пока Минхо отшатнулся на шаг назад. – Родители дом купили. Вы ведь должны были его видеть, – он кивнул на двухэтажное здание, за его спиной. То самое, которого и не видно было за высотой забора, на котором были красивые железные вставки. Сердце билось еще чаще. – А вы местные, верно? – Рюджин и Сонхун одновременно кивнули. – Замечательно, – чуть ли не хлопнул в ладоши он, озаряя всех лучезарной улыбкой. Будто видит их не в первый раз, а знаком уже много лет и считает старыми друзьями. – Я приехал совсем недавно и еще совсем не знаю местность. Могу ли я составить вам компанию и заодно познакомиться? Джисон знал, что ему не сдались эти простаки. Да и знание местности ему ни к чему. Если бы не мать, он бы просидел все время дома. Но взгляд упал на до боли знакомого Минхо, который мялся, переступая с ноги на ногу, не находя себе места здесь. От его взгляда не смогло скрыться, как он сжимал эту потрепанную временем сумку. Сам он и не был рад здесь находится. Джисон был обременен несением наказание ни за что. Это было слишком возмутительно. Остаться в глухой деревне без связи со своими друзьями еще и невесть где. Но знакомое лицо смогло поднять ему настроение. Он ведь и может поразвлечься. – Я Бомгю. Это Рюджин и Сонхун. Там сзади Минги, Ахен, Минхо и Хенджин, – он замолчал на пару мгновений, – И Юци. – Рад буду с вами познакомиться, – он обвел взглядом всех, задержав на Минхо на секунду дольше. Также, он него не скрылось, как его разглядывают остальные. Особенно блондинка впереди, которая, конечно, уступала Джисону по яркости своего образа. – Минхо, а чего ты не здороваешься? Не красиво поступать так с друзьями, – в последнее слово он вложил слишком много яда. Минхо ощущал его каждой клеточкой своего тела. Хотелось сбежать отсюда, закрыться в комнате и орать в подушку, лишь бы забыть это. – Мы не друзья, – отрезал он, чувствуя, что сердце с каждой минутой бьется все сильнее. Голос был слишком холодный и отрешенный. Минхо не узнал его. Было больно осознавать, что все его планы и надежды провести остаток времени без этого лица не оправдались. – Вы знакомы? – спросил Сонхун, бросая взгляды на парней. Он уже давно привык к колкостям от Минхо, так что практически не сомневался в словах Джисона. – Это ведь прекрасно! Джисону будет проще влиться. – Вот именно, – поддержала Рюджин, также улыбнувшись. Она не могла отвести взгляд от украшений, что блестели на солнце. – Присоединяйся к нам тогда. Не одному же тебе ходить здесь. Минхо хмыкнул, даже не скрывая. Если Юци понадобилось больше пары лет, чтобы присоедениться, то этой выскочке не понадобилось и пяти минут. Он даже и смотреть в его сторону не хотел. Руки потянулись к сумке, доставая таблетки, чтобы успокоить стук сердца. Он чувствовал, как на него покосились взгляды Джисона и Хенджина. Стало как-то слишком некомфортно. Желание сбежать лишь усиливалось. – Тогда возьмем выпивку и на Джисона? – спросил Минги, заставляя Минхо перевести на того ошарашенный взгляд. Компания вновь продолжило путь к площадке, уже с новеньким. – Отметим встречу вместе с ним. – Точно надо брать, – кивнула Рюджин, все еще не в силах отвести взгляд от настолько яркой персоны. – У нас сегодня празднование встречи намечается. – Она решила объяснить, чтобы Джисону было проще. – Празднование встречи? – спросил он скорее для себя. – В таком случае, я могу оплатить и ваши напитки. Считайте это подарком, в знак знакомства. Послышались пару удивленных вздохов. Минхо лишь закатил глаза. Нашелся щедрый. Что еще он придумает? Горечь от лекарств все еще ощущалась на языке, пока внутри бушевал ураган эмоций. Он был слишком разочарован. Все его надежды словно сломались в миг. Он так мечтал не видеть это лицо больше никогда. Так счастлив был эти четыре дня, но нет же! Он решил ему все испортить под конец. Казалось, что горечь распространилась по всему телу. Было обидно. Очень. И не важно, что это детская эмоция. У него нет времени думать о таком. Взгляд все время был опущен вниз. Он даже забыл про Хенджина рядом, что все еще бросал взгляды. В голове вился клубок мыслей состоящих и проклятий и ненависти к человек впереди него. Слишком много разочарования и боли он ощущал. – Ты, правда?! – воскликнул с улыбкой Бомгю, кладя руку на его плече, в качестве дружеского знака. Джисону пришлось сдержать отвращение под маской добродушия и дружелюбия, – Ты мне нравишься все больше. Рассказывай, ты кто вообще и чем занимаешься? – Да много чем, – пожал плечами он, смотря перед собой, – Учусь игре на гитаре и изучаю пару языков. Еще в спортзал хожу. А по выходным люблю с друзьями в клубы ходить, и знакомится с новыми людьми. – Врет, как дышит. Минхо был уверен. – Гитара? – переспросила нежным голосом Ахен. – А ты сможешь что-то сыграть? – Спрашиваешь еще. Могу и спеть, – улыбнулся он ей, за что наткнулся на недовольный взгляд от Минги. Джисон одарил улыбкой и его. Сдалась ему еще эта девчонка. – Минхо подтвердит. Правда, ведь, мой любимый друг? Минхо готов был закатить глаза и во второй раз. Но на его персону было обращено слишком много внимания. Пришлось сдержать себя. Он лишь сверлил взглядом полным ненависти Джисона, надеясь, что тот сейчас исчезнет. – Молчишь? Не удивительно. Все-таки, таким, как ты, свойственна заторможенность, – Взгляд вновь округлился. Что он несет? Каким это таким, как он? – Ахен, я так понял, тебе нравится музыка, сыгранная на гитаре? – Она кивнула, застенчиво улыбаясь в ответ. Джисон развернулся и шел спиной вперед, чтобы смотреть на нее. – Я надеюсь, ты не сильно расстроишься, что я играю на акустике? Звучание на классике, как-никак мягче и нежнее. Как раз под твою натуру. – Нет, что ты. Все в порядке. Я думаю, что на акустике все равно будет красиво звучать. – Она заправила длинные волосы за ухо. Даже слой тонального крема не смог скрыть легкий румянец, чего Джисон и добивался. – Кстати, у меня в репертуаре есть пару песен Rammstein. Не знаю, как тебе, но, думаю, Бомгю они бы точно понравились. – Ты их тоже слушаешь? – со светящимися глазами спросил он, вновь кладя его руку на плече. Я их обожаю просто! А какие, если не секрет? – Engel и Sonne, – с гордостью сказал он. – Хоть они и сложные… Минхо просто не мог это слушать. Ему было невыносимо. Джисон за считаные минуты смог добиться расположения от Ахен. Он добивался этого почти все первое лето их знакомства. И, судя по всему, он постепенно находит язык и с остальными. Рюджин чуть ли не прыгала от счастья, когда он оценил коллекцию «блестяшек» на ней и спросил где она часть из них взяла. Сонхуна он также смог задобрить своими речами. Пока Джисон все это говорил, у Минхо совсем не мог прекратиться звон в ушах. Он так надеялся на это лето. Но осознание того, что он может забыть про свои мечты, просто разбивало его на мелкие кусочки. Почему судьба подкинула Джисона именно в эту деревню? Почему он разговаривает именно с его друзьями? Почему они отвечают ему с улыбкой и тепло принимают? Он никогда не простит Джисона, если тот испортит ему лето и жизнь. Минхо никогда не простит и себя за это. Было больно, невыносимо больно. Почему Джисон решил появиться здесь именно сейчас? За что с ним так обходиться судьба?