Султан Кеманкеш

      Неделя прошла хорошо. Принцесса уехала. Кёсем и Кеманкеш все время были рядом друг с другом. Он лечил ее, каждый вечер ей делали компресс и все прошло очень быстро. Сегодня был очень значимый день. Свадьба Сарпа и Мелек. Уже все подготовки закончились, осталось лишь совершить никях.        Женщина приоткрыла свои небесные глаза. Ее голова лежала на груди возлюбленного. Слышались отчетливое и спокойное сердцебиение, а так же ровное дыхание мужчины. Кёсем провела рукой по его кубикам пресса, зная уже каждый наизусть.        Он перехватил ее руку, чего она точно не ожидала. Правительница подняла голову и увидела довольную улыбку мужа. Его глаза были еще закрыты.        – Доброе утро, любимая! – проговорил тот и поцеловал ее в лоб. Кёсем улыбнулась и снова положила голову на его грудь.        – Я так не хочу вставать, Кеманкеш... Но сегодня очень важный день для твоей сестры. Надо кормить детей и начинать собираться. – она поцеловала его в грудь и села на кровати.        – Подожди, я компресс сниму. Сегодня была последняя ночь с ним. Ты уже полностью здорова, Хвала Аллаху. – он приспустил ночное платье и аккуратно снял застывший восковой компресс. Не удержался. Поцеловал ее в обнаженное плечо, а потом в шею, жадно вдыхая ее аромат. – Тобой невозможно насытиться... – томно прошептал он.        – Держи себя в руках, дорогой. – натянула платье и в этот момент в покои постучали. Вошел Хаджи с маленькой девочкой на руках.        – Султанша, наша прекрасная Айнур Султан проснулась и начала плакать. – Кёсем жестом руки попросила его подойти и взяла дочку. На нее смотрели большие голубые глаза. Девочка улыбнулась, увидев лицо матери. Она уже хорошо знала, кто ее родители.        – А мой маленький львенок? Он проснулся? – посмотрела на слугу. Тот кивнул в сторону двери и вошла служанка с Исмаилом на руках. Девушка отдала мальчика отцу и удалилась.        – Пусть накроют стол внизу. Я покормлю детей. – Хаджи поклонился и ушел, а Кёсем расстегнула платье и дала одну грудь малышке. Та тут же стала жадно сосать материнское молоко. Кеманкеш обошел кровать и сел рядом с женой.        – Это так прекрасно. Ты, я и наши маленькие комочки любви. – поцеловал ее в лоб. После посмотрел на дочь, не стал ее отвлекать. Еще нацелуются.        – Кеманкеш, пусть так будет всегда. Мы с тобой и наши дети. Пусть мы всегда будем счастливы всем врагам назло. – посмотрела на него и увидела в его выражении лица задумчивость.        – Дорогая, мне надо что-то делать с матерью. Я не могу ее сослать, я все же ее люблю. Она меня родила. И не смотря ни на что моя мама. Я хочу, чтобы она была рядом, но не хочу, чтобы была такой. Она на свою сторону пыталась Хаджи перетащить. Он сейчас бегает, делает вид, что служит ей.        – За это я прощаю ее. Кеманкеш, она должна быть рядом. Я так хочу. Там в дали, она будет злиться. Может сделать все, что угодно. Пусть будет во дворце. – поговорила Кёсем. На самом деле она просто ждала серьезного проступка Калтрины. По мимо беременности Леноры. Тот, что она сделает с ней. Тогда Кеманкеш ее незамедлительно сошлет куда-нибудь.        Сарпа уже отпустили в его покои. Он жил последнюю неделю там. Мелек все так же приходила к нему каждый день, когда тот был свободен от дел. Паша уже начал заниматься делами, хоть и Кеманкеш говорил ему, что тот может еще отдыхать как минимимум медовый месяц.        Сарп стоял у стола, когда двери покоев раскрылись и в них в прямом смысле влетела радостная Мелек. Она тут же побежала в объятия мужчины.        – Уже сегодня, Сарп! Уже сегодня! – она была в ночном платье, сверху халат. Волосы взъерошаны после сна. Мужчина засмеялся, увидев ее и чмокнул в лоб.        – Сегодня, сегодня, мой ангел. – он снова крепко обнял ее. Мелек прижалась к нему, не веря своему счастью. – Сарп, я никогда не пожалею, что сегодня выхожу за тебя! Все, до вечера. Встретимся в нашем дворце! – она отстранилась от него и убежала в свои покои. Сарп усмехнулся, понимая, какая жизнь с ней ждет.        Бахти и Ленора завтракали, обсуждая будущую свадьбу сестры. После завтрака, они должны выдвигаться в Стамбул, чтобы успеть на торжество. В покои вошел Ага и поклонился. Бахти отвлекся и посмотрел на него.        – Шехзаде, Ваша фаворитка Иллария Хатун упала в обморок. Она беременна, поздравляю! – проговорил тот и улыбнулся. Ленора тут же сжала челюсти. Глаза наполнились слезами. Не думала, что эта новость будет для нее столь больной. Сердце будто бы разорвалось.        – Бахти, с твоего позволения... – она встала с подушек и поклонилась, но мужчина схватил ее за руку.        – Ты никуда не пойдешь! – сказал тот и усадил ее обратно. Он понимал, что она чувствует, поэтому не хотел, чтобы она сидела в своих покоях и одна лила слезы. Лучше тогда ему в грудь пусть плачет. – Я тебя поняла, Ага. Прикажи раздать всем сладости и сообщи о беременности девушки в гареме.        – Хорошо, Шехзаде. Мне привести девушку к Вам? – поинтересовался тот и Леноре стало еще хуже. Она пыталась сдержать слезы. Было больно от того, что она не может подарить ребенка Бахти.        – Не нужно. Пусть ей шьют платья, когда живот начнет расти. От меня она пусть ничего не ждет. Так и передай. Выдели ей две служанки и покои. Строго следите за ее питанием, чтобы мой ребенок родился здоровым. А теперь иди отсюда. – сказал тот и посмотрел на него. Ага поклонился и ушел.        – Бахти, отпусти, я пойду собираться. – сказала она и попыталась вырвать руку, но он не позволил. Девушка посмотрела на него глазами полными слез.        – Не отпущу. Ты останешься со мной. Мы доедим завтрак и поедем на свадьбу моей сестры. – сказал он и потянул на себя, чтобы она села.       – Не хочу! Я останусь тут! Я не хочу! Ничего не хочу! Бахти, отпусти меня, будь счастлив с Илларией! Она здоровая, красивая девушка, которая через девять месяцев родит тебе ребенка! Я не рожу тебе малыша! Не будет этого! Я не хочу! Я не хочу видеть, как ты будешь ходить к ней! Не хочу, Бахти! Я все делала из-за боли! Из-за своей боли! Я не хотела, чтобы эта женщина была рядом с тобой! Я не хотела, чтобы она рожала тебе ребенка! Я не хотела! Я хочу только одно, быть здоровой и любить тебя, чтобы ты тоже меня любил! Но я не здорова! Отпусти меня, забудь, Бахти. – она била его по груди, но тот никак не отреагировал на это. Пусть бьет. Он заслужил.        – Не получится, Ленора. Я люблю тебя. И если бы ты меня не любила, я бы ради тебя отпустил. Но ты любишь меня. Должна сначала разлюбить, потом отпущу. К этой женщине я больше ни разу не прикоснусь. Она мне родит ребенка. Не важно, мальчик или девочка. Но ты всегда будешь рядом. И я верю. Через год, два, три, пять... Ты подаришь мне ребенка. Мы с тобой пройдем этот путь. А теперь успокойся и поехали к брату и сестре в Стамбул. – он крепко обнял ее и поцеловал в макушку. Девушка немного успокоилась и лишь изредка всхлипывала, уткнувшись ему в грудь.        – Я люблю тебя, Бахти. И не хочу терять. Ты мое всё. Мое – спасение, боль, радость, любовь, вдохновение. Мой синий бушующий океан и спокойный ясный день. Ты моя жизнь, Бахти. – проговорила, не поднимая головы. Мужчина еще раз поцеловал ее в макушку.        – И я люблю тебя, Ленора. Больше не выдумывай никаких расставаний. – погладил ее по волосам.        Подготовка шла в самом разгаре. Мелек надела то самое белое платье, диадему с жемчужинами и такие же сережки. Ей на крутили волосы, которые легко падали локонами на плечи. Девушка надела фату, но лицо осталось открытым. Закроет его только в своем дворце.        У Сарпа было все намного проще. Но он не мог собраться. Сильно волновался, так еще и отказался от помощи слуг. Это его первая и единственная свадьба. Он хотел запомнить этот день навсегда и вместе с женой с поминать в старости.        Мужчина все таки одел свой костюм и сверху красивый кафтан. Все время, пока будет праздник в гареме, они будут с Пашами. Падишах к ним не придет. Он тоже в гареме.        Кёсем тоже собиралась. Надела красное платье и рубиновые украшения. И вдруг поняла, что ее никях с Кеманкешем был совсем не такой. Они стояли у окна и слушали бракосочетание, а потом она пошла к нему в покои. Очень просто. Но большего она и не хотела. Не хотела этих феерверков, праздников в гареме, поздравлений. Возможно многие в городе до сих пор не знают, что они женаты и она не просто фаворитка.        Кеманкеш же ушел в свои покои. Ему надо было быстро доделать ожерелье, которое он собирался подарить сестре и самому одеться. Встретиться они договорились в гареме.        Атике тоже пообещала, что придет, хоть Кёсем и отговаривала ее. Ведь все таки на последнем месяце, тем более беременность протекает так тяжело. Озорной Селим тоже будет и Кёсем очень надеялась, что он не натворит ничего плохого.        Кёсем собралась и вышла из покоев. Детей оставила на Хаджи. Брать их с собой смысла нет никакого. Если что будет, евнух просто пошлет за ней. Правительница направилась к золовке(сестра мужа). Хотелось увидеть ее до торжества. Постучав в покои и получив разрешение, вошла. Мелек стояла у зеркала и поправляла платье. Слуг уже не было.        – Мелек, что за красота такая! – проговорила женщина с широкой улыбкой и подошла к ней. Султанша обернулась и тоже улыбнулась Кёсем. – Потрясающе выглядишь. – взяла ее за предплечья и осмотрела.        – Спасибо, Султанша. Вы тоже как всегла выглядите великолепно! – посмотрела на нее и снова обернулась к зеркалу. Все пыталась что-то поправить, хотя все сидело на ней идеально. Кёсем понимала это, она волнуется. И скорее всего еще сильнее, чем Сарп. Правительница взяла ее за руки и усадила на тахту, сев рядом.        – Успокойся, дорогая. Тебе не за чем переживать. Поверь мне, Сарп переживает еще сильнее. Мужчины, когда влюблены совершают очень много глупостей и часто не могут разобраться на ровном месте. Сто процентов он сейчас сидит и думает, как надеть кафтан. Волнуется. – Мелек усмехнулась. Конечно, она понимала, что Сарп прекрасно знает, как надевать кафтаны. Но Кёсем была права, иногда мужчины не могут собраться.        – Я больше не из-за свадьбы переживаю, а из-за дальнейшей семейной жизни. Я очень боюсь, что Сарп станет таким, как мой бывший муж. Очень боюсь снова бояться выходить из покоев. Я боюсь забеременеть, Султанша. Близости боюсь. – разотровеничалась она. Кёсем непонимаще посмотрела на нее.        – Что? Близости? Забеременеть? Выйти из покоев? Мелек, что это значит? Какой бы там твой бывший муж не был, Сарп хороший человек. Я его знаю дольше, чем Кеманкеша. Он когда-то был хранителем Султанских покоев моего покойного сына. Он не обидет, не поднимет руку. Что такого случилось в прошлом, что сейчас ты такая запуганная?        – Это в прошлом, Султанша. И надеюсь, что никто не узнает об этом. Я не хочу вспоминать и говорить. Не хочу портить себе настроение. – она опустила взгляд. Кёсем обняла ее и крепко прижала к себе.        – Хорошо. Но если захочешь выговориться, сделай это с мужем. Он, как никто другой должен знать, что с тобой произошло.        – Ни за что не расскажу об этом Сарпу. Он вообще даже слова не должен был об этом слышать. – проговорила Мелек. Кёсем кивнула, мол ее дело, пусть поступает, как хочет и ушла в гарем.        Кёсем прошла в гарем. Когда выкрикнули ее имя, все встали и и поклонились. Там уже были Калтрина, Бахти, Ленора, Эмине, Атике и Селим, который тут же побежал к бабушке. Атике пыталась встать, чтобы поклониться, но женщина жестом руки остановила ее.        – Мой славный львенок, мой Селим! – она поцеловала его в макушку и крепко обняла.        – Валиде, как ты? – Кёсем даже ответить не успела, как в их разговор вмешалась Калтрина.        – Мальчик, Валиде Султан в этом дворце только одна. И это я. Называй свою бабушку, как подобает. Она всего лишь Хасеки, не больше. – проговорила та и Селим посмотрел сначала на Кёсем, а потом обратно на Калтрину.        – Я люблю своего дедушку Кеманкеша, но не тебя, прабабушка. Ты ничего не стоишь! Если бы не моя бабушка Кёсем, ты бы сейчас сидела в своем доме в Албании и убиралась! А моя бабушка самая могущественная женщина в нашей Империи, тебе никогда не стать такой. И больше не смей с ней так разговаривать. – Селиму никогда не нравилась эта женщина, а сейчас она вывела его из себя, хотя мальчик никогда не огрызался и был довольно-таки послушным.        – Селим! Следи за словами, пожалуйста. – проговорила Кёсем. Мальчик посмотрел на нее и не понял, почему его ругают, он ведь защищает ее.        – Но ведь это правда, бабушка! Она плохая! Я не хочу сидеть с ней рядом! – проговорил тот. Кёсем присела на корточки, чтобы смотреть в глаза внуку.        – Селим, правду не всегда можно говорить вслух. Надо уважать старших. – она поцеловала его в лоб и села на центральное, самое главное место, усадив внука на колени. По одну сторону сидела Атике, а по другую Бахти с Ленорой. Калтрина предпочла сесть отдельно. – Атике, родная, как ты? – посмотрела на дочь, что сидела, держась за живот, изредко сморщиваясь. – Селим, иди поиграй с Эмине. Она вот там с девушками общается. – мальчик ушел и Кесем посмотрела на дочь.        – Я не могу больше, Валиде. Это слишком тяжело. У меня живот сильно тянет, болит, ребенок не спокойный. Я устала пить обезболивающие, мне надоели эти отвары. Поскорее бы родить... – тихо проговорила та и посмотрела на мать. Та поджала губы. Нагнулась, поцеловав дочь с лоб.        – Дорогая, я приглашу сюда Фатьму. Эта женщина принимала у меня последние роды. Она хорошо справляется. Да, мне было тяжело и больно, но дети родились здоровыми, когда мне говорили, что они могут и не выжить из-за моих ошибок при беременности. Я буду рядом. Если тебе так плохо, иди к себе. Я позже приведу Селима.        – Нет, Валиде. Я должна хотя бы Мелек поздравить. Сегодня один из самых счастливых дней для нее. – проговорила она, и через пару секунд послышался голос Аги:        – Дорогу! Мелек Султан Хазрет ляри! – все выстроились в ряд и поклонились. Мелек, облаченная в белое платье прошлась по гарему со счастливой улыбкой. Кёсем встала и подошла к ней.        – Поздравляю тебя. Никях уже заключен. Скоро придет Кеманкеш и благословит тебя. Присаживайся. – проговорила та. Мелек села не далеко от своей матери. Другого места не было. Как бы она не хотела подальше. Кёсем села обратно.        – Мелек, теперь ходи и оборачивайся. Ты не можешь знать, когда в рядом стоящего с тобой мужчину прилетит отравленная стрела. – язвительно проговорила ей Валиде Султан.        – Меня не пугают твои угрозы. Делай что хочешь. Но будь уверена. Если ты что-то сделаешь моему мужу, я расскажу про то, как ты угрожала мне стерилизовать, как отравила Ленору и много других твоих грехов Кеманкешу. И ты незамедлительно отправишься в ссылку. – Мелек оствернулась и не стала больше никого слушать, пока к ней не подошел Бахти и они не разговорились.        Через пятнадцать минут оповестили о Кеманкеше. Он вошел в гарем и встали абсолютно все. Мужчина подошел к сестре и оглядел ее с ног до головы. После достал то самое жемчужное украшение и немного убрав волосы, надел его на шею, застегнув.        – Будь счастлива в браке, сестренка. – проговорил он и поцеловал Мелек в лоб. Девушка улыбнулась. Атике встала и подошла к ней. Дочь Кёсем поздравила ее и ушла по просьбе матери. Правительница не хотела, чтобы дочь напрягалась. Нужно было беречь и ребенка, и себя. Селим остался с бабушкой.        Начался праздник в гареме, подавали сладости, девушки танцевали, кто-то разговариваривал, кто-то сплетничал. Бахти обнимал Ленору, которая все еще была расстроена сегодняшней новостью. Кеманкеш сидел рядом с Кёсем, незаметно за всех, приобнимая ее одной рукой за талию.        – Ты, как всегда невероятна! – проговорил тот и крепче прижал ее к себе. Потом нагнулся, будто бы хотел что-то сказать на ушко, но поцеловал в шею. Женщина несильно выгнулась. Кеманкеш прекрасно знал это слабое место и без стыда пользовался ее беспомощностью перед всем гаремом. Она не могла его оттолкнуть или ответить. – Ты в красном цвете великолепна... – томно прошептал ей на ухо, губами прикусив мочку. Кёсем тяжело вздохнула и вцепилась своими ноготочками в его плотный кафтан.        – Кеманкеш... – прошептала она. – Пожалуйста, не мучай меня, не позорь. Тут вся наша семья, множество девушек, а ты пытаешься делать неприличное. – закусила нижнюю губу. Мужчина отстранился и женщина выдохнула.        – Я отыграюсь, когда можно будет, вот увидишь. – проговорил он, погладив ее по руке, а после повернулся к гарему, будто ничего и не было. Кёсем ответа взгляд и только сейчас поняла, что все это время на них смотрела Калтрина, которая, увидив, что женщина повернула голову, отвернувшись. Но Махпейкер было все равно.        За окном становилось темно. Бахти поздравил сестру, пожелал ей счастья и поскорее услышать детские голоса в доме, после чего взял Ленору и ушел. Для всех причина была неясной, но Кеманкеш прекрасно знал, куда они и зачем. Хатун тоже не понимала ничего, но не стала перечить возлюбленному.        Они надели накидки и вышли в сад. Подошли в повельону и Бахти указал девушке на зарешеченное окно. Ленора посмотрела в него и увидела имама в руках с Кораном и еще несколько человек рядом. После услышала:        – Как представитель Шехзаде Бахти, сына Валиде Калтрины Султан принимаешь ли в жены Ленору Хатун? – спрашивал имам после молитвы.        – Принимаю! – проговорил представитель и так три раза подряд.        – Как представитель Леноры Хатун, принимаешь ли ты в мужья Шехзаде Бахти, сына Валиде Калтрины Султан? – снова последовал аналогичный вопрос, только направленный к другому человеку.        – Принимаю! – сказал представитель и так три раза. После этого, свидетели подтвердили брак и еще раз прочитали молитву. Ленора округленными глазами уставилась на Бахти.        – Это наш никях? – вымолвила она. Вопрос был глупый, там звучали их имена. Бахти улыбнулся и поцеловал ее в лоб. Девушка отстранилась и резко поменялась в лице. – Ты это сделал, чтобы меня не расстраивать? Девушка ведь беременна! А меня ты в жены взял, чтобы я с ума не сошла от своей тоски, так? – прокричала она и направилась в сторону дворца.        Бахти отправился за ней и схватил за руку, потянул на себя. Их губы соединились в общем поцелуе. Мужчина обхватил ее голову руками, крепко прижимая ее лицо к своем, все углубляя этот поцелуй. Отстранившись, он поцеловал ее в лоб.        – Я сделал это во имя нашей любви! Сделал, потому что люблю тебя! Очень люблю, Ленора и мне не важно ничего! – она уткнулась носом в его грудь, тяжело вздохнув. – Послушай, ты моя жена. Отныне ты моя Ленора Султан. Все будут относиться к тебе с уважением.        – Спасибо тебе, за эту любовь...        – Собирайся, дорогая. Начинай готовится. Ночью ты войдешь в мои покои, как жена. Мы проведем прекрасную ночь. – она удивленно посмотрела на него. Какая может быть ночь, когда она лечится?        – Ты же знаешь, что мне нельзя, Бахти! Если ты так хочешь, возьми у брата девушку из гарема. Он все равно им не пользуется! – она снова развернулась, чтобы уйти и он снова помешал это сделать.              – Ленора, дослушай. У тебя ведь сегодня утром была процедура, правильно? – спросил он, а та кивнула. – Так, вот, после нее, я зашел к врачу. Спросил насчет всего этого. Конечно же, нельзя, я знаю. Но он разрешил удолетворение ласками. Я тебя не трону там, где нельзя. Только с твоего согласия. – сказал тот. Нет, он не в коем случае не настаивал, но он точно знал, что ей его не хватает. Она с ума сходит, когда ему девушку отправляет. Ленора крепко обняла его, а из глаз покатились, не контролируемые слезы.        – Бахти, ты такой хороший... Как мне с тобой повезло. С тобой можно поговорить на любую тему без стыда. Ты так много знаешь о женском здоровье. Бахти, спасибо. Я люблю тебя, очень... – она тихо всхлипнула. Она лишь поцеловал ее в макушку, успокаивая.        – И я тебя люблю, родная. – она отстранилась от него и побежала в сторону дворца, чтобы быстрее принять хаммам и остаться в покоях. Бахти улынулся ей в след и не спеша пошел к себе, чтобы тоже успеть приготовиться.        Праздник подходил к концу. Уже было достаточно поздно. Кёсем отправила Селима и Эмине в покои, успела покормить и уложить детей спать и снова вернуться. Мелек уже собиралась ехать в свой дворец и самая главная пара Топ-Капы вышла ее провожать.        – Мелек, дорогая, будь счастлива. Пусть этот брак будет для тебя самым верным решением. – Кеманкеш крепко обнял сестру, стоя недалеко от кареты. – Разве я мог тогда, двадцать четыре года назад, когда тебе было четыре годика и ты бегала по улицам босая, представить, что когда-нибудь выдам тебя замуж за своего же воспитанника? Ты так выросла с того времени. – он улыбнулся и Мелек ответила взаимной улыбкой.        – А я разве могла предположить, что мой семнадцатилетний брат, за которыми все девчонки деревни бегают по пятам, может обзавестись семьей, любимой женщиной и детьми? Разве я могла подумать, что ты станешь таким ответственным? Ты же болван был! – она несильно ударила его по плечу. Кёсем лишь усмехнулась. Она и предположить не могла, что муж был каким-то другим.        – А вот этого не надо было говорить при моей жене... – он украдкой посмотрел на любимую. Та тут же включилась в игру и сделала строгий взгляд. Она сурово посмотрела на мужа.        – По каким это ты там бабам ходил, а? Болван! – он подошла к нему в упор и смотрела прямо глаза. Он засмеялся. Ее наигранная злость вообще не было похожа на настоящую. Она была ниже его на две головы, это выглядело забавно. Мелек подхватила смех брата.        – Ладно, ладно! Все, хватит! Я поехала! Всем большое спасибо. – девушка поцеловала брата в щеку, потом обняла невестку и села в карету. Они смотрели, пока та не скрылась из виду.        Потом Кеманкеш приобнял Кёсем за талию и поцеловал в макушку. Он повел ее в сторону дворца, прижимая к себе. Они выглядели, словно молодая влюбленная пара, которая еще не была жената, не имели детей и забот. Кёсем очень нравилось, что он, не смотря на все проблемы в политике и трудности в управлении, он так трепетно относится к ней. Она ценила это.        – Кеманкеш, ты ведь знаешь, что я люблю тебя? Правда? – спросила она, когда они почти дошли. Мужчина обхватил ее лицо руками и заглянул в голубые глаза, освященные луной.        – Знаю! А ты знаешь, что я люблю тебя? – вопросительно на нее просмотрел, она усмехнулась и потянулась на цыпочках, поцеловав его. Это можно было считать ответом «да». С лица Кеманкеша не слезала улыбка. Они пошли дальше, чтобы поскорее лечь в постель, обнять друг друга и уснуть сладким сном.