How to SAVE the World

Санс проснулся с тупой болью в голове. Он скверно спал, просыпаясь от сюрреалистических кошмаров каждые пару часов. Ему снилась ночь эксперимента над его душой — и, боже, ему не снилось это и даже не приходило в голову уже годами. Та боль была настолько старой, что он считал, что уже миновал её. Это показалось плохим знаком, а сны про ужасающие красные трещины и его собственное смеющееся лицо уж точно не помогли. Но он проснулся вовремя, даже до того, как Папирус стал колотить ему в дверь. Завтрак с кофе немного помогли от головной боли. — Ты УВЕРЕН, что готов к этому, брат? — спросил Папирус, когда Санс зевнул за столом в третий раз. — Ты выглядишь так, будто еле спал! — Я в порядке, — начал Санс, но Папирус прищурил на него глазницы с другого конца стола. — Э-э… просто какие-то… кошмары, вот и всё. Папирус щурил глаза дальше, пока от глазниц не остались одни щели. — ПРОСТО кошмары? — Ну, э-э. Может, чуть более тревожные, чем обычно, но… Санс не добрался бы так далеко игнорируя свои кошмары. Трещины что-то значили. Там что-то было, что-то ужасное, и чем бы это ни являлось, оно охотилось за ним. Не дай ей поймать тебя. Но пока казалось, что у него было время. Будто она была ещё далеко. Приближалась, но ещё не близко. Может, что-то, с чем его другой версии придётся разбираться. В любом случае, у них были более неотложные дела. Папирус не знал о Гастере, или о том, насколько же странными могли быть сны Санса, или о Пустоте, о всём этом. Если бы решение было за Сансом, то он бы никогда не узнал. Все остальные его секреты насильно вытягивались на чистую воду — но до поры до времени он мог, хотя бы, цепляться за этот. Папирус ничего не мог с этим поделать. Если ему рассказать, то он только сильнее разволнуется. Санс осушил свою кофейную кружку. — Ничего такого, с чем бы я не мог справиться. Я в порядке, бро, честно. Папирус изучал его несколько долгих секунд взглядом, говорящим о том, что он знал, что Санс что-то прячет. В итоге, он вздохнул. — Ну что же. Я поверю тебе, Санс! КСТАТИ ГОВОРЯ, я взял на себя смелость собрать для тебя вещи! Он поднялся из-за стола и схватил со стойки маленький рюкзак, которого Санс раньше не заметил. Санс скривился, когда Папирус поставил его на стол. — У меня свой инвентарь, знаешь ли. — Да, и ЧТО ЖЕ у тебя там? — Кетчуп, книга про птиц, мобильник, закуски… Папирус порылся в одном из карманов рюкзака и вытащил новый, блестящий смартфон. Он протянул его Сансу, улыбаясь ярко, как свет с экрана. — А-а, блин. — Я ЖЕ СКАЗАЛ, что тебе нужно обновить его! — Папирус толкнул телефон в руку Санса. — У этого GPS получше, там карты, И Альфис уверяет меня, что ты поймаешь сигнал даже в Подземелье! По крайней мере, в конкретных его точках! Она говорит, что нельзя особо помочь тому, что на пути стоит ЦЕЛАЯ ГОРА. Санс изучил телефон. Он был, хотя бы, простым, всего лишь обновлённой моделью его нынешнего. Но он должен был и стоить подороже. — На моём телефоне игры, — сказал Санс, вынимая его из кармана. — Да-да, я уже скачал для тебя несколько, — раздражённо сказал Папирус. — И я уже перенёс все твои данные, так что не волнуйся! И НЕ смотри на меня так! Ториэль НЕМАЛО мне платит, потому что я ТАКОЙ ПОТРЯСАЮЩИЙ талисман. Санс наконец-то позволил себе улыбнуться. — Ладно, бро, хорошо. — И ЕЩЁ! Я УЛОЖИЛ ТЕБЕ НЕМНОГО ЗАКУСОК, КОТОРЫЕ БЕЗУСЛОВНО ПОВКУСНЕЕ! — сказал Папирус, похлопывая по рюкзаку. — ВСЕ ДОМАШНЕГО ПРИГОТОВЛЕНИЯ! — Ладно. — КАК И ТЕТРАДЬ, ОБЫЧНУЮ БУМАЖНУЮ КАРТУ, КУЧУ РУЧЕК, НЕМНОГО ВОДЫ, СПУТНИКОВЫЙ ТЕЛЕФОН НА ТОТ СЛУЧАЙ, ЧТО СОТОВЫЙ НЕ БУДЕТ РАБОТАТЬ… — Пф-ф-ф, ладно. — …не то чтобы спутниковый работал бы лучше сотового, НО ЧТО Ж ПОДЕЛАТЬ! И ЕЩЁ, Я НАПИСАЛ ДЛЯ ТЕБЯ В БЛОКНОТЕ НЕСКОЛЬКО НАПОМИНАЛОК… — Папс. — …ПАРУ ЗАПАСНЫХ ВАРЕЖЕК И ШАПКУ, ЗАПАСНЫЕ НОСКИ, НЕМНОГО МОРСКОГО ЧАЯ… Санс перегнулся через стол и схватил руку Папируса, останавливая его рытьё в рюкзаке. — Эй. — Санс нежно улыбнулся ему. — Всё в порядке. Я ценю это, бро. Спасибо. Папирус глубоко вдохнул через носовое отверстие и кивнул, не глядя на Санса. — Я буду в порядке, — продолжил Санс, чуть сжимая руку Папируса. — Со мной будут Ал и Фриск и Андайн, когда… если я что-то забуду. Ага, я устал, но я знаю Подземелье как свои пять пальцев. Мы не задержимся так дольше чем на несколько часов. Если Лодочник ещё там, мы сможем поехать прямо в Снежнеград. Легкотня. Папирус отпустил рюкзак и накрыл руку Санса своей. Последовал странный момент, когда Санс посмотрел на руку Папируса и почуял укол внезапного опасения, необъяснимый порыв отстраниться, уклониться. Он отмахнулся от него. С чего бы ему бояться своего собственного брата? Папирус встретился с ним взглядом. — Ты вернёшься? — Я вернусь. Взгляд Папируса стал резче. — Можешь ПООБЕЩАТЬ мне, Санс? Санс моргнул. Он замешкался, затем втянул в себя воздух. — Я обещаю, бро. Я обещаю, что вернусь. На миг, Папирус закрыл свои глазницы. Затем он снова кивнул. — Ладно. Хорошо. Спасибо, Санс. Санс снова стиснул руку своего брата, затем отпустил. Он поднялся на ноги и взял свой рюкзак — и далеко не настолько тяжёлый, как он боялся. Часы на новом телефоне показывали полвосьмого утра. Слишком рано для здравомыслящих личностей. От одного только взгляда на часы ему захотелось снова зевнуть. — Нам лучше пойти, а? Не хотелось бы с утра пораньше бесить Андайн. — Да, она может быть ОЧЕНЬ СВАРЛИВОЙ по утрам! — сказал Папирус, возвращая яркую улыбку на лицо. — Я позвоню человеку Стивену! Поездка длилась недолго. Все трое молчали почти всю дорогу. Санс наблюдал за движением мира за окном, пользуясь тишиной, чтобы действительно насладиться зрелищем на этот раз. Машины были поистине чудесными. Смотреть на то, как мир несётся мимо, было более расслабляющим, чем он ожидал. Когда они подъезжали к посольству, Санс поймал взгляд Стивена в зеркале заднего вида. Он издал звук, будто прочищал своё горло. — Эй, э-э, Стивен. Тот снова взглянул на него. — Да, приятель? — Э-э-э, я. — Санс потёр свой затылок, снова выглядывая из бокового окна. — Я хотел извиниться. За то, что случилось пару дней назад. За ложь, и, э-э. За то, что втянул тебя во всё это дело. Краем глазницы Санс увидел, что Папирус кидает на него удивлённый взгляд, но тот промолчал. — О-о, — сказал Стивен, звуча почти настолько же удивлённо. — Ну, это… то есть, спасибо за извинение. Я чувствовал себя очень виновато за… я имею в виду, мы ещё не очень хорошо знаем друг друга, и я ведь не могу читать твои мысли или что-то вроде, но мне просто… кажется, что мне надо было догадаться, что к чему. — Не-а. Ничто тут не на твоей совести. Я, э-э, я хорошо умею скрывать всякое, так что. Но да, просто. Хотел извиниться. Стивен чуть улыбнулся, паркуясь на стоянку перед посольством. — Ну, твои извинения приняты, дружище, — сказал он. — Рад, что на этот раз с тобой друзья. — Ага, хех. Я тоже, — сказал Санс, замечая Альфис и Андайн рядом с главным входом здания, разговаривающих друг с другом. Они обе оделись по погоде, и у Альфис была перекинута сумка через одно плечо. Санс и Папирус выбрались из машины. Папирус помахал уезжающему Стивену, затем бегло погладил Санса по макушке. — Я горжусь тобой, брат. Санс издал неопределённый звук и потащился к Альфис с Андайн. К ним уже подъезжала другая машина, и Сансу показалось, что на водительском сидении видна Ториэль, с рогами, которые чуть не царапали потолок. — …уже проверяли дорогу, — говорила Андайн, пока Альфис нервно кивала рядом. — Немного снега растаяло, но пожалуй, ехать ещё можно. Не то чтобы я буду жаловаться о тающем снеге. — Я больше в-волнуюсь о, эм, о их умении водить этот… эм… транспорт… Андайн улыбнулась ей. — Эй, милая, не бойся. Мне кажется, их не пустили бы в лесники, если бы они не, типа… знали, что делали. — Л-ладно, — тихонько вздохнула Альфис. Её взгляд скользнул с Андайн и остановился на Сансе с Папирусом. — Привет, ребята. Андайн повернулась к ним, меняя выражение лица на презрительное, как только увидела Санса. — Ну, чёрт возьми, — сказала она, скрещивая руки на груди. — Полюбуйтесь, все даже пришли вовремя. — С Папирусом, приходить вовремя — сплошная лёг-кость. — НЬЕХ! ЕЩЁ СЛИШКОМ РАНО ДЛЯ КАЛАМБУРОВ, САНС! — Я бы поспорила, что никогда не бывает слишком рано для каламбуров, — подала голос Ториэль, приближаясь с мягкой улыбкой. Та резко исчезла, когда она, судя по всему, вспомнила, кто присутствовал. Санс осторожно избегал её взгляда. — НЬЮ-ХУ-У… — преувеличенно завыл Папирус. — Что я СДЕЛАЛ, чтобы заслужить такую… ЖЕСТО-КОСТЬ? Санс ухмыльнулся, и Андайн захихикала себе под нос, хотя быстро остановилась. Ториэль насильно подавила улыбку. — В любом случае, — сказала она, прочищая горло. — Я рада подвезти вас всех к начале тропы. Как предполагаю, вы готовы отправиться в путь? Фриск… собрал вещи и подготовлен. Она кивнула в сторону машины. Санс видел Фриска — ещё Чудила, конечно же — сидящего на пассажирском сидении. Они чуть-чуть улыбнулись и помахали. — Мы готовы, — сказала Андайн, похлопывая по плечу Альфис. Та нацепила на себя храбрую мину, и обе направились к машине. — Санс? — спросила Ториэль. — Ага, я готов. — ОДНУ МИНУТУ, — сказал Папирус. Он наклонился и втянул Санса в крепкие объятия, чуть ли не отрывая его от земли. — Я очень тебя люблю, Санс, — сказал он так тихо, что только Санс мог услышать. — Пожалуйста, береги себя там. — А-ага. Тебя тоже, Папс. Я вернусь обратно, обещаю. Папирус сжал его в последний раз. Затем он отпустил его и отошёл на шаг. — Увидимся вечером, бро. — УВИДИМСЯ ВЕЧЕРОМ, САНС! Теперь не было толку сомневаться в себе — он уже прокручивал это всё в голове тысячу раз, спорил с собой, стоило ли оно того или нет. Как бы там ни было, он отправляется под эту гору. Но… по крайней мере, он не идёт туда один. Он одарил брата последней ухмылкой. Затем развернулся и направился к машине.

***

Три снегохода уже дожидались их на тропинке к их приезду, как и трое лесников-водителей. Эти машины было легко назвать страшнейшей вещью, которую Сансу доводилось видать — или слыхать. Автомобили и грузовики — дело одно, громадные, но закрытые. Снегоходы же выглядели так, будто на них можно было лишь сесть верхом и молиться. Ничто не удержало бы от полёта в небытие, кроме пары поручней. И они были громкими, рыча куда громче, чем любая машина, которую Сансу посчастливилось встретить, или по крайней мере, насколько он помнил. Он стоял и смотрел, как один из лесников заводит двигатель, скрестив руки и пытаясь не паниковать. Андайн с Альфис беседовали с другими лесниками, видимо, проговаривая план подъёма и спуска. Ториэль тихо разговаривала с Фриском, присев в снегу, опустив руки на их плечи. Он увидел, как она сжала их в объятиях. К нему подкралась Альфис, и он еле услышал её шаги через рёв снегохода. — Итак, э-э, — сказала она, подражая его позе и кидая сомнительный взгляд на снегоходы. — По-моему, это будет п-пипец насколько страшнее, чем мысль о том, что мы просто… вернёмся обратно под гору. Санс засмеялся на выдохе, чувствуя, как часть напряжения покидает его плечи. Он, хотя бы, не единственный здесь волновался. — Ага, э-э. То есть, того… это безопасно, да? — Лесники говорят, что очень, — пожала плечами Альфис. — Но з-знаешь, весь человеческий транспорт чем-то опасен. Но они дают нам шлемы? Помимо этого, эм, похоже, просто держись крепко. — Блин. Как мы, типа…? — Лесники будут за рулём, — объяснила Альфис, бегло сжимая плечо Санса. — Андайн на одном, я н-на другом, ты с Фриском на третьем, потому что в-вы оба мелкие. — Круть. — Ты в порядке? — спросила Альфис, чуть-чуть понижая голос. — То есть, если забыть о ужасающих снежных чудовищах на дизельном топливе, на которых м-мы возлагаем наши надежды? Санс медленно вздохнул. — Ага, э-э. Голова побаливает, не горю желанием всё это делать, но я в норме. — Хорошо. Только… держи м-меня в курсе, ладно? Насчёт… фигни с головой. — О-о. Ага, э-э… ага, я буду. Не волнуйся. Это, хех, это не такое, что мне удастся спрятать, когда оно произойдёт. — Ну, оно может и не произойти… Он покачал головой и не ответил. — Ладно, шпана! — заорала Андайн, перекрикивая шум. — Пора идти! Надевайте шлемы! Альфис нервно улыбнулась Сансу и двинулась к другому снегоходу. Ториэль поднялась на ноги и окинула их всех взглядом. — Позвоните мне перед тем, как начнёте свой спуск, — сказала она спокойным голосом, противоречащим тревожному выражению её лица. — Я прибуду, чтобы отвезти вас всех домой. — Ясно, — сказала Андайн, уже запрыгивая сверху на снегоход. — Увидимся наверху, болваны! Она захохотала и хлопнула по плечу своего лесника. Снегоход тронулся, скользя по снегу и вверх по горе, куда плавнее, чем ожидал Санс. Фриск появился рядом, словно телепортировался, глядя на него даже интенсивнее, чем обычно. — Готов, малыш? — Мне надо поговорить с тобой, когда будем в пещере, — сказали они, нехарактерно торопливо. С каждой секундой это утро становилось всё зловещее. — Э-э-э. Ладно. — Я сяду спереди. — Уверен? — Так ты сможешь держаться за меня так крепко, как душе угодно, — сказал Фриск, вскарабкиваясь на снегоход. — Если бы здесь был ты, то я бы слишком боялся сломать тебя. Санс фыркнул. Он взглянул обратно на Ториэль, которая казалась слишком маленькой, стоя на снегу и наблюдая за их уездом. Она заметила, как он смотрит, и наградила его очень строгим взглядом. Больше никаких задержек. Он забрался на снегоход. Лесник передал ему шлем, который был немного слишком велик ему, несомненно предназначенный для кого-то с плотью и волосами. Он одел его на себя, пытаясь отрегулировать ремешки по мере своих способностей. Затем он зажмурился и собрался с духом. Как только снегоход двинулся, стало куда менее страшно. Санс ожидал, что тот будет так прыгать, что задребезжит его череп, но он двигался удивительно плавно, поворачиваясь медленно и осторожно под управлением лесника. Впрочем, он не открывал глазниц. У него было предчувствие, что вид мечущегося мимо пейзажа без окна между ним и очень больной посадкой вывел бы его из себя. Пешая прогулка вверх по горе заняла два часа. Поездка на снегоходе заняла от силы пятнадцать минут. Санс только начал привыкать к ней и задумывался о том, не открыть ли глазницы, когда почувствовал, как тормозит снегоход. Андайн вопила где-то спереди. — Это было ОФИГЕТЬ КАК КРУТО! Гораздо круче, чем я думала! Странное чувство, снова видеть вход в пещеру. Забавно подумать, что они с Фриском чуть не умерли там всего несколько дней назад. Забавно, что в каком-то смысле, все из них и вправду умерли там, раз за разом. Только ничто из этого не было ничуть не забавно. Санс решил любоваться видом лесной долины вместо того, чтобы смотреть на пещеру, слушая болтовню и движения остальных, собирающих свои вещи. Отсюда ему был виден весь городок, хотя его собственный дом закрывали деревья. Он видел посольство, где Папирус, наверное, работал прямо сейчас. Вид был прекрасный. Совсем как и несколько ночей раньше, было невозможно видеть это и до сих пор считать, что он в Подземелье. Он поинтересовался, как долго выдержит. Скорее всего, до Снежнеграда. Снег казался ему мощным триггером, хотя он не решался думать об этом в таком свете. «Триггер» — это слово для тех, у кого реальные, настоящие проблемы, а не просто разум, который отказывался работать. Он увидит снег, старый его с Папирусом дом, и… Санс услышал, как снегоходы покатились обратно вниз по горе с затихающим рёвом. Чуть позже раздался хруст снега, и рядом с ним появился Фриск. Они уставились на него вместо пейзажа. — Как ты себя чувствуешь, — сказали они, скорее требуя, чем спрашивая. — Нормально. Голова пока сидит прочно. Я думаю… — Я о том, как… — Фриск замолчал, жуя свою губу и глядя на него пристальнее обычного. — Ты не вспомнил ничего… необычного? Или, тебе не снились ночью странные сны, что-нибудь вроде этого? Он моргнул, глядя вниз на них, нахмурившись. — Э-э… ага, что-то типа, пожалуй. Не очень хорошо спалось, теперь болит голова. Сны были каким-то сюрреализмом. А что? — В каком смысле сюрреализмом? Ты помнишь конкретные детали? Не дай ей поймать тебя. — Что-то случилось, ведь так? — спросил он, понижая голос. — С тем, другим… ну не знаю, другим мною из прошлого. Точно? Фриск скрестил руки и огляделся. Они казались почти нервными. — Да. В Пустоте. Кажется, та версия тебя в опасности. То, что ты не помнишь деталей, вызывает беспокойство. Фриск очень волнуется. — А я-то думал, что тебе не нравилось, когда я помню. — Не в этом сейчас дело, Санс, — процедили они сквозь зубы. — Ага, ага. Так что… — Эй, придурки! — позвала Андайн у входа в пещеру. — Вы там идёте или нет? Я хочу вернуться до заката! — Секунду, — ответил Фриск, плавно меняя тон на что-то более свойственное Фриску. Затем они развернулись обратно к Сансу, окидывая его последним пристальным взглядом. — Видимо, пока эта временная линия в безопасности. Но если ты заметишь что-нибудь странное, например… трещины или что-нибудь, то сразу скажи мне. — Я… ладно. Понял. Они кивнули и отвернулись, смягчая черты лица и вновь принимая роль Фриска. Санс вздохнул и окинул Поверхность последним взглядом. Затем он повернулся, отправляясь следом. Пещера широко разверзалась перед ним. Хотя она была и далеко не настолько тёмной, он не мог не вспомнить тьму, которая однажды существовала под Ядром, давным-давно. Он прошёл через неё и остался живым. Не совсем невредимым, но живым, если это хоть как-то утешало. Этот спуск казался похожим. Что было глупостью. Они были ничем не похожи. Это не приведёт к предсмертному опыту. Единственное, что он потеряет — это свой рассудок. И можно было поспорить, что он уже давно потерял его. Всё в порядке. Здесь всё в порядке. Андайн возглавила процессию, спускаясь вниз в пещеру, как только убедилась, что остальные следуют за ней. Фриск шёл следом. Альфис задержалась у входа, пока Санс догонял их. Он отказывался колебаться, переходя через порог, даже не зажмурившись. А затем он уже вернулся в гору. Вот. Не так-то и плохо. — Ты справляешься? — прошептала Альфис, пропуская Санса, чтобы завершить их вереницу. — Я буду в порядке, — сказал он, не спуская огней глаз с пути прямо спереди. Он заметил остатки маленького костра Фриска у стены краем своей глазницы, но отказался смотреть на него. А затем они уже прошли мимо, глубже под гору, и он не был больше обязан смотреть на него. Утренний свет просачивался через вход в пещеру, проливаясь сквозь мелкие трещины и щели на своде. Чем дальше они шли, тем темнее становилось, и Санс заметил, как его зрение приспосабливается заново к типичной тьме Подземелья. Перед собой он увидел, как Фриск в конце концов включает фонарик. — О, хорошая мысль, — сказала Андайн, останавливаясь и роясь в небольшой сумке, которую несла. Она вытащила собственный фонарь и включила его, ухмыляясь. — Мы жили в темноте все те годы, но теперь уж точно не обязаны. — Ох, блин, — сказала Альфис. — Я забыла принести свой. — Ещё не так-то плохо. — Санс прищурился от резкого контраста между тенями пещеры и лучей фонариков. — Нам повезло, что мы можем пропустить Водопадье. — Не поделишься магией, милая? — Ага, п-пока не привыкну, — сказала Альфис и потёрла руки. Раздалось шипение, а затем над её ладонями возникло небольшое множество светящихся снарядов в форме молний. Она махнула руками, и снаряды поднялись, застыв у неё над головой. Они отбрасывали вокруг себя тусклое, жёлтое свечение. Санс увидел, как Фриск смотрит на них с открытым любопытством. — Вот так уже лучше. — Я давно не видел. Как ты используешь магию, — сказал Фриск. — Я не очень хорошо в-владею узорами снаряд, — призналась Альфис, когда их группа двинулась дальше. — Это меня н-немного смущает, вообще-то, хех. Так что я не очень часто использую их. — Давай, поторопимся, — сказала Андайн. — В столице ещё должен гореть свет… то есть, э-э, в Новом Доме. Альф, ты хотела остановиться у своей лаборатории? — А-ага. Мне надо, эм, схватить пару вещей, это не должно занять дольше нескольких минут. — Круто. Потом мы сможем пойти прямо в Снежнеград. Я уже связывалась с Лодочником, он должен нас ждать. — Андайн взглянула через плечо, презрительно смотря на Фриска. — Так ты собираешься говорить нам, ради чего ты здесь, или нет? — Цветок, — сказал Фриск. — По имени Флауи. — О-ой, погоди, ц-цветок? — Тот парень, который пытался нас всех убить? Какого чёрта, зачем? Санс просто вздохнул про себя. Он надеялся, что дело в чём-то другом. Фриск одёрнул лямки своего рюкзака. — Он. Единственный, кого я не Сохранял. Мне. Мне надо поговорить с ним. И п-принести его домой. — Тьфу. Я-то думала, он умер. — Он жив. Санс потёр череп. Головная боль никак не успокаивалась. — У тебя есть план, как искать его? — спросил он. — В смысле, он может быть где угодно. — Я знаю, где. Он будет. В конце Руин. — Твою мать, — сказала Андайн. Видимо, она пыталась сказать это себе под нос, но эхо донесло фразу и до всех остальных. — Это на несколько миль отсюда! — Это. Не очень далеко. От лодочной остановки. М-может, часа два. — Почему ты, чёрт бы тебя побрал, до сих пор ничего не сказал? Это меняет весь план! Фриск втянул голову в плечи, уставившись в землю. — Потому что. Мама. Расстроилась бы. Альфис судорожно вдохнула. — Ф-фриск, этот цветок… — Я знаю, — тихо сказали они. — Я знаю про него всё. –Я… н-но тогда… то есть, как он поступил с нами всеми… и, и я даже не знаю, м-можно ли его остановить. В голосе Фриска звучала острая Решимость. — Я смогу остановить его. — Он будет рад тебя видеть? Уйти из Подземелья, начать жизнь с чистого листа? Фриск пропустил каламбур мимо ушей. — Я уговорю его. Санс пожал плечами, хотя был почти уверен, что никто на него не смотрит. — Ну, хорошо. Я доверяю тебе. Андайн фыркнула, и Альфис снова трепетно вдохнула. — М-может быть, мне стоит держаться подальше, когда вы пойдёте, — сказала она. — М-мне кажется, он не захочет меня видеть. — Это, — заговорил Фриск, затем остановился и начал заново. — Это, наверное. К лучшему. — Боже, ладно, — сказала Андайн, вскидывая руки к потолку, отчего луч фонарика заплясал по всем стенам пещеры. — Мы пойдём, найдём твой тупой убийственный цветок, чтобы вы могли вместе основать клуб маленьких убийц! Но ТОЛЬКО ПОСМЕЙТЕ задержаться здесь после сумерек. Я не проведу здесь дольше одного дня, я не хочу, чтобы Ториэль посылала сюда грёбаную поисковую бригаду. Меня ДОСТАЛО то, как она орёт на меня. Если не сможешь уговорить его до сумерек, то мы уходим, понял? — Да, — сказал Фриск отчуждённым голосом. Наступила тишина. Санс наблюдал за Фриском. Их позвоночник и плечи были напряжены. — Э-э, Андайн, — начал он, — ты знаешь… — Я не хочу слышать это, Санс, — огрызнулась Андайн. — Мне всё равно, что ты там хочешь сказать. И чёрта с два мы поднимем эту тему сейчас. Санс заткнулся. Он услышал тихий вздох Альфис за спиной, но не обернулся посмотреть на неё. Это было бы так же плохо, как напрямую просить её подмоги против её собственной девушки. К тому же, хотя Альфис ничего не говорила на этот счёт, она наверняка была насколько же расстроена, как и Андайн. А теперь, вдобавок ко всему, ей приходилось иметь дело с Флауи — что бы это ни значило для неё. Тут была связь, хоть Санс и не помнил, какая именно. Но потом Альфис всё же заговорила. — Вообще-то, эм… — очень осторожно сказала она. — М-может быть… сейчас всё-таки хорошее время поднять эту тему? Раз уж м-мы будет здесь вместе какое-то в-время. — Нет, — отчеканила Андайн, строго, но не так резко на сей раз. — Ни за что. Прости, Альф, но эти двое не могут сказать мне ничего, что я хочу услышать. — Но ты сказала, что простила меня, — сказала Альфис, чуть мягче. — Я… соврала про многое, про С-сбросы, про эксперименты… про то, кем б-была на самом деле… Ты не хочешь д-даже выслушать их? — Мы… чёрт возьми. — Андайн остановилась настолько, что смогла обернуться к ней. — Мы это уже проходили. Просто оставь это пока, идёт? Альфис втянула голову в плечи и не ответила. Андайн отвернулась со вздохом и продолжила путь. Последовавшая тишина была глубоко неуютной. — Значит, э-э, — сказал Санс с поддельным весельем. — Хотите послушать анекдоты, пока мы идём? — Заткнись, Санс. — Остановите меня, если уже слышали эту. Что получится, если скрестить слона с носорогом?

***

Новый Дом совершенно пустовал, до такой степени, что выглядел совершенно покинутым. Единственный оставшийся свет исходил от уличных фонарей. Жуткое зрелище, не видеть ни одного освещённого окна. Санс подумывал о том, не остановиться ли где-нибудь, купить закусок, пока не понял, что все магазины закрыты. Некоторые были заколочены, в других даже были совсем сняты вывески, оставляя после себя выцветшие силуэты. Может быть, сейчас какой-то праздник, а ему никто ничего не сказал. Или же это — одна из концовок похуже, и все либо умерли, либо эвакуировались. Первое было маловероятным, а во втором не было никакого смысла — учитывая то, что человек был прямо здесь, шагая рядом с ним вместе с Альфис и Андайн. Он решил не задумываться об этом слишком сильно. У него был с собой рюкзак, и что-то подсказывало ему, что там лежали закуски. Когда они устроили перерыв как раз перед лифтом в Ядро, он порылся в рюкзаке и нашёл сэндвич, завёрнутый в пластик. По вкусу напоминало готовку Папируса, с магическими намерениями в придачу. Была причина, почему Папирус собрал ему рюкзак с едой — и судя по всему, с тетрадками и запасными носками — но он не помнил её. Ничего страшного. Не помнить — нынче дело обыкновенное, а трое других, кажется, не паниковали, хотя они все были тише, чем обычно. Значит, всё в порядке. Он мог просто подыгрывать им, пока не поймёт, что здесь творилось. Ядро было ещё страннее. До сих пор живое и гудящее, но ни одного монстра в поле зрения, никого, кто мог бы поддерживать его состояние. Санс не был уверен, нужно ли на самом деле поддерживать Ядро, но он знал, что не прошло и дня без того, чтобы хоть кто-нибудь работал там. В нём работала половина Подземелья. Но путь в Жаркоземье через Ядро провёл их через очень маленькую долю Ядра, а значит, возможно… возможно, все просто работали в других частях. — Так странно не видеть здесь никого, — сказала Альфис в один момент. По крайней мере, Санс был не одинок в своём дискомфорте. — Я просто рада, что лифты ещё ходят, — сказала Андайн, вытирая лоб. — Блин, я уже чувствую Жаркоземье. Гадость. — Мне нравится жара, — сказала Альфис, слегка снисходительно. Андайн рассмеялась. — Пф-ф, ага, я знаю. Курорт МТТ также совершенно пустовал, в чём было ещё меньше смысла, чем в Ядре. Санс был почти уверен, что работникам Меттатона не полагалось иметь перерывы. Может, он был закрыт? Только вот Меттатон ни за что бы не закрыл свой курорт, разве что во время настоящего конца света, и даже это было под вопросом. Где же все, чёрт возьми, были? — Ты уже д-давно не рассказывал никаких глупых анекдотов, — сказала Альфис, когда они начали своё недолгое путешествие через Жаркоземье к лаборатории. — Как ты? — В порядке, — беспечно сказал Санс, не обращая внимание на то, как на него уставился Фриск. — Просто, все эти пешие прогулки. Господи. — Ну, мы уже почти у лодки, так что хватит ныть. Чем дольше Санс пытался перебирать у себя в голове известные ему вещи, тем сильнее раскалывался его череп, так что он сдался. Ничего страшного. Он переживал вещи постраннее и похуже, чем причудливое приключение с его друзьями. Они остановились у лаборатории Жаркоземья. Альфис набрала код у двери и проводила остальных внутрь. Андайн с благодарностью вздохнула от мгновенного порыва воздуха из кондиционера. — Мне надо схватить т-тут пару вещей и проверить кое-что в подвале, — сказала Альфис. Она задержала дыхание, словно уравновешивая себя. — Вы можете просто позависать здесь, я н-ненадолго. Эм, наверное, лучше вам остаться н-наверху, однако, там внизу ещё остались опасные в-вещи. — Хорошо, — сказал Фриск. Андайн прислонилась к двери. — Идёт. Даже лаборатория выглядела иначе. Почти всё оборудование Альфис убрали. Насколько Сансу было видно, все её личные вещи на втором этаже, кажется, тоже были убраны. Всё покрывал тонкий слой пыли. Санс не мог не вспомнить тот первый раз, когда он пришёл сюда после выхода из машины. Как по-другому она выглядела, словно её забросили на вечность. Теперь же она просто выглядела, словно её забросили от силы на год. Альфис сновала по первому этажу, вытаскивая вещи из столов или шкафов и пряча их в своём инвентаре. Затем она зашла в лифт и исчезла. Тишина стала неуютной. Фриск сидел на краю лабораторного стола, слабо мотая ногами в воздухе. Андайн наблюдала за лифтом и постукивала пальцами по руке. Санс плюхнулся на пол и стал рыться в своём рюкзаке. Рюкзак казался ключевым. Он и не помнил последний раз, когда носил рюкзак, так как обычно в его инвентаре было достаточно места — а если нет, то всегда существовали Пространственные Коробки. Они всегда предоставляли очень хороший способ перенести кучу хот-догов из места на место, когда ему не хотелось телепортировать весь свой ларёк. Значит, в рюкзаке должны быть какие-то зацепки. Среди тетрадок он обнаружил по-странному знакомую книгу про птиц, как и блокнот куда поменьше. На нём он заметил почерк Папируса и вытащил его. «ПРИВЕТ, САНС! ЭТО ТВОЙ ПРЕКРАСНЫЙ БРАТ, ПАПИРУС! ЭТО ЗАПИСКА, ЧТОБЫ НАПОМНИТЬ ТЕБЕ О ТОМ, ЧТО ПРОИСХОДИТ, НА ТОТ СЛУЧАЙ, ЧТО ТЫ ЗАБЫЛ! ИМЕННО СЕЙЧАС, НАДЕЮСЬ, КОГДА ТЫ ЧИТАЕШЬ ЭТО, ТЫ НАХОДИШЬСЯ В ПОДЗЕМЕЛЬЕ ВМЕСТЕ С АНДАЙН, АЛЬФИС И МАЛЕНЬКИМ ЧЕЛОВЕЧКОМ, КОГО ЗОВУТ ФРИСК! ПОЧЕМУ ТЫ ТАМ? ЧТОБЫ ДОБЫТЬ КАКУЮ-ТО ИНФОРМАЦИЮ, СПРЯТАННУЮ В СЕКРЕТНОМ ПОДВАЛЕ, О КОТОРОЙ ТЫ ПОЧЕМУ-ТО МНЕ НИКОГДА НЕ ГОВОРИЛ! ВОЗМОЖНО, ТЕБЯ УДИВИТ ИЗВЕСТИЕ О ТОМ, ЧТО ВЕСЬ НАРОД МОНСТРОВ ТЕПЕРЬ ЖИВЁТ НА ПОВЕРХНОСТИ, В ГОРОДЕ ПОД НАЗВАНИЕМ НАРУЖНЫЙ! ПРОШЛО УЖЕ ПОЧТИ ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА С ТЕХ ПОР, КАК ПАЛ БАРЬЕР. ЗДЕСЬ НАВЕРХУ ВСЁ СТРАННОЕ И ПОТРЯСАЮЩЕЕ И ЗАТРУДНИТЕЛЬНОЕ! ВОЗМОЖНО, ТЕБЯ ТАКЖЕ УДИВИТ ТО, ЧТО ВРЕМЯ ОТ ВРЕМЕНИ ТЫ ЗАБЫВАЕШЬ НЕКОТОРЫЕ ВЕЩИ. ПОЖАЛУЙСТА, НЕ ПУГАЙСЯ! ЭТА ЗАПИСКА ЗДЕСЬ, ЧТОБЫ ПОМОЧЬ ТЕБЕ! И НЕ БОЙСЯ ПРОСИТЬ ДРУГИХ О ПОМОЩИ! ОНИ ЗНАЮТ О ТВОЕЙ ПРОБЛЕМЕ И ЗНАЮТ О ТОМ, ЧТО ПРОИСХОДИТ, ТАК ЧТО ПОЖАЛУЙСТА, СПРАШИВАЙ ИХ О ПОМОЩИ, ЕСЛИ ОНА ТЕБЕ НУЖНА. И ПОСЛЕДНЕЕ, В ТВОЕЙ КНИГЕ ПРО ПТИЦ ЕСТЬ ЗАМЕТКИ, КОТОРЫЕ ТЫ САМ НАПИСАЛ ПРО ТВОЮ ЖИЗНЬ НА ПОВЕРХНОСТИ, НА ТОТ СЛУЧАЙ, ЧТО ТВОИ СОБСТВЕННЫЕ СЛОВА БОЛЕЕ УБЕДИТЕЛЬНЫ, ЧЕМ МОИ! И ПОСЛЕ-ПОСЛЕДНЕЕ, Я ОЧЕНЬ ТЕБЯ ЛЮБЛЮ, САНС. ПОЖАЛУЙСТА, БЕРЕГИ СЕБЯ ТАМ И ВОЗВРАЩАЙСЯ ДОМОЙ ПОСКОРЕЕ! С ЛЮБОВЬЮ, ВЕЛИКИЙ ПАПИРУС.» Уже. Это уже произошло. Он даже не дошёл до Снежнеграда. Несколько воспоминаний просочились обратно, но не все. Он помнил разговоры. Беседу с Папирусом этим утром, беседу с Фриском у пещерного входа. Но без контекста. Когда он разговаривал с Папирусом, это было в Снежнеграде? И он любовался видом с горы, разговаривая с Фриском, но как это выглядело? И как они поднялись на гору, в любом случае? Пешком? Он устал, но не настолько, как от пешего всхода по всей горе. И почему Папируса здесь не было? Разве он не сказал когда-то ранее, что тоже идёт? Санс прочитал записку ещё раз, стараясь не реагировать, на случай, что Андайн или Фриск смотрят. Затем он аккуратно сложил её и засунул её в карман. Лучше держать её поближе. Вместо неё, он вытащил книгу про птиц. На нескольких страницах были загнуты уголки, так что он пролистнул через них. Его собственные каракули красовались рядом с яркими картинками птиц, но Санс не помнил, как писал хоть что-нибудь из этого. Но появились ощущения и неясные воспоминания, вызванные птицами и записями. Вороны на крыше. Дождь. Беседа с Азгором. Небо. Прогулка к посольству. Звёзды. Народ монстров был на Поверхности. Поэтому вокруг не было ни души. Они были живы. Это не конец света. Это не конец света. — Это книга про птиц? — раздался голос Фриска. — Судя по всему. — Я не. Знал, что ты любишь птиц. В записке было сказано, что остальные знали про его… проблемы. Значит, ему не надо было открыто лгать. Но он также не мог заставлять Фриска и всех других беспокоиться. — Они крутые. Э-э-э. Но, пожалуй, это больше ради напоминалки. Птицы означают Поверхность. Не знаю. — Эм. Как ты себя чувствуешь? Я про, я про штуку с памятью? — Пока нормально. Он чувствовал, как Фриск наблюдает за ним, но вскоре они сказали: — Ладно. Хорошо. — Но не похоже, что тебе трудно вспоминать, как Фриск бегал повсюду и всех убивал, а потом использовал свои тупые временны́е силы, притворяясь, что этого никогда не случилось, — пробормотала Андайн. — Кажется, это ты помнишь без всяких проблем. Фриск замолк, как мёртвый. Санс не смотрел на Андайн, глядя на красочную картинку птицы под названием «кардинал». Красной, как Решимость. Так он и подумал недавно, и судя по запискам на странице, он видел эту птицу только вчера. Он не заморачивался размышлениями о том, откуда Андайн известно о Сбросах. Она знала. У него появилось чувство, что все знали. Он может узнать о причинах и потом. Именно сейчас разницы не было. — Я помню всё про Подземелье, — сказал он совершенно нейтральным тоном. — Это с Поверхностью у меня проблемы. — Так ты просто стоял и смотрел, как они убивали всех вокруг? Или ты где-то прятался и игнорировал это, как трус? — Мне казалось, ты не хотела поднимать эту тему, Андайн. — Потому что я не хочу расстраивать Альфис, — рыкнула она. — И потому что я знаю, что у тебя просто найдётся какая-то тупая шутка или отмазка. — Ладно. — Просто ответь на один вопрос. — Санс чувствовал на себе её колкий взгляд, но не сводил огоньков глаз с книги, мысленно подготавливаясь. — Ты хоть когда-нибудь кого-то предупреждал? Ты предупреждал своего брата? Санс ощутил, как сжалась его душа. Будто Андайн превратила его в зелёный. — Я не знаю. — Какого чёрта значит «я не знаю»? — Это значит, я не знаю. Я не помню прошлые временные линии. Только кусочки. Сны, плохие предчувствия, всякое такое. Достаточно, чтобы знать, что происходит. Достаточно, чтобы угадать. Так что, нет, я никого не предупредил в этой временной линии, и… скорее всего, ни в какой из них. Но я не знаю наверняка. Он чувствовал, как её взгляд становился убийственнее и убийственнее, но так и не поднял головы. — Как же тебе, бл… блин, повезло. — Не сказал бы. — Так и знала, у тебя будет чёртова отмазка, — прорычала она. — Но как ты и сам сказал, ты скорее всего не говорил никому в других временных линиях. Даже Папирусу. — Да, — сказал он с потухающими огнями глаз. Это казалось… правильным. Казалось правильным наконец-то ловить осуждение от кого-то кроме Чудила. Уже давно пора, последствия висели у него над головой с того самого момента, как явился Фриск. Он подвёл своего брата, своих друзей, весь народ монстров, и даже самого Фриска. Он заслуживал осуждения. Папирус простил его, вспомнил он — но Андайн была и далеко не так великодушна. — Даже если бы он это сделал, то. Разницы не было бы, — очень тихо сказал Фриск. — Ух ты. Теперь ты его защищаешь? — Нет. — Чёлка Фриска висела на лице, закрывая их глаза. — Но. Если бы он кого-то предупредил. Я мог бы просто Сбросить. И сделать так, чтобы этого никогда не было. Я тут плохой. Санс просто… — Не пытался, — завершил он, поднимая взгляд достаточно, чтобы постараться встретиться с Фриском взглядом. Ему не было понятно, видели ли они его через пряди волос. — Я мог бы, но не стал. — Почему? — требовательно спросила она. — Почему не стал, Санс? И Фриск, почему ты просто… решил всех убить? В эту часть мне никак не врубиться! Невозможно, чтобы не было причины на что-то подобное! Фриск поднял взгляд, чёлка упала с их лица, и на один миг, их глаза пылали. — Почему ты убила меня, Андайн? Её глаз расширился. Она застыла. — О чём ты говоришь? Ты жив. Ты просто… убежал в Жаркоземье… — Большинство из вас. Большинство из монстров. Убивали меня как минимум один раз. Т-только Папирус не убивал. Но, к этому времени. Я знаю в-все ваши атаки. Теперь я знаю. Как победить кого угодно. И выжить. Но… но с тобой мне трудно драться. — Фриск впился взглядом в глаз Андайн. — Я даже понял, как победить Санса. Ты единственная. Кто до сих пор иногда меня убивает. Ты единственная, от чьих узоров я не всегда могу увернуться. В этой временной линии, именно в этой. Ты убила меня. Во время нашей битвы. В этой временной линии. Когда я, я не сделал ничего неправильного. Когда я вёл себя идеально. Поэтому… Внезапно, Фриск пошатнулся, словно их ударили, и они согнулись надвое. — Нет, п-прости. Я н-не хотел это всё говорить. Я заслужил это. Я заслуживаю это д-д-даже тогда, когда веду себя хорошо, п-потому что, я притворяюсь, я н-не хороший, я не, а тебе была нужна моя душа, так что я заслужил это. Они снова пошатнулись, на этот раз менее неистово, слегка разгибаясь, но оставаясь такими же напряжёнными. Санс увидел, как сжались их зубы. Внутренний спор. По-другому никак. Должно быть, Фриску не понравилось то, что Чудило пыталось защитить их. — Что за чёрт… Раздалось громкое, пронзительное жужжание, когда из подвала начал подниматься лифт. Звук заставил всех троих подпрыгнуть, развеивая часть напряжения. Андайн застонала и ущипнула себя за переносицу. — Просто забудь, — сказала она, понизив пыл в своём голосе. — Это всё полный… это совсем хреново, так что какой смысл в том, чтобы пытаться что-нибудь исправить? — Вот именно, — сказал Санс про себя. — Вот именно. Лифт дзынькнул, и Альфис вышла из него в коридор. На её лице виднелась смесь задумчивости, беспокойства и лёгкого замешательства. Она покачала головой и сделала глубокий вдох, пока не повернулась к остальным. Похоже, напряжение было очевидным, потому что она оглядела всех троих с внезапным хмурым выражением. — Эй, — медленно произнесла она. — Нашла всё, что надо, милая? — спросила Андайн, отталкиваясь от стены. — А-ага, эм… мне так кажется. — Она слегка нахмурилась. — Но странно, однако… неважно. Вы все в порядке? — Всё путём, — ответил Санс, застёгивая молнию на рюкзаке и подтягивая себя на ноги. — Давай дальше, ага?

***

Лодочник был бодрым как никогда, напевая песенку про себя, пока лодка неслась галопом к Снежнеграду. Он либо не замечал угрюмого настроения своих пассажиров, либо ему было наплевать; Санс подумал, что и то, и другое. Они с Андайн и Фриском хранили гробовое молчание во время поездки, не глядя друг на друга. Альфис сидела спереди, хмурясь и делая яростные заметки в какой-то тетради, совершенно отвлечённая. Лодка остановилась на своём обычном месте у Снежнеградского берега. — Тра-ля-ля, — беззаботно пропел Лодочник. — Ничто никогда не забыто навеки, не так ли? Санс не знал, принять ли это за хорошее предзнаменование или плохое. Он просто наградил Лодочника усталым кивком благодарности, когда они все высаживались. Снежнеград был не настолько покинут, как Новый Дом, но он всё равно был жутковато-тихим. Санс увидел, как захлопнулись пару дверей и погас свет в некоторых окнах, пока они шли мимо. Они продвигались через город в тишине. Санс пытался не обращать внимания на нарастающее опасение, пока они приближались к их с Папирусом дому. Будет приятно увидеть своего брата после всех странностей этого дня, но это, наверное, будет значить, что Папирус зайдёт в подвал вместе с ними. Это было необходимо, точно? Санс не делал бы этого, не будь это необходимо. Дом выглядел… неправильно. Венок и гирлянда из лампочек исчезли. Судя по всему, шторы тоже исчезли, открывая Сансу вид внутрь. Он не видел ни дивана, ни телика. Его душа покачнулась, когда ему внезапно пришло в голову, не ограбили ли их. Но кто в Подземелье сделал бы такое? Красть еду — это одно, но красть мебель? — М-момент истины, а? — сказала Альфис, когда они достигли дома. Она уже поворачивалась в сторону подвала. — А, блин. Я… я очень нервничаю, в-вообще-то. — Ага, — рассеянно сказал Санс, хмурясь, когда он взглянул в одно из окон. Вся мебель пропала, и Папируса нигде не виднелось. По крайней мере, это значило, что Папирусу не придётся видеть подвал, но… Но какого чёрта тут происходило? Ему полагалось уже это знать. Больше никто не реагировал, будто здесь было что-то странное. Была причина, почему Подземелье казалось таким пустым. Была причина тому, почему Папируса тут не было. Никто не был мёртв. Это не конец света. Фриск был здесь, Альфис с Андайн были живы, и они все здесь, чтобы достать какие-то данные из подвала. Была… была здесь какая-то правда, которая связывала всё вместе, которая придала бы всему смысл, что-то, о чём он забыл и о чём постоянно забывал. — Санс? — сказала Альфис, засовывая голову за угол дома. Санс внезапно осознал, что Андайн с Фриском уставились на него. Он не сдвинулся, так же бесполезно глядя на пустой дом. — Ты в порядке? — спросила Альфис, тут же обеспокоенная. Все старые инстинкты Санса поднялись на оборону, и он нацепил на себя ухмылку. — Ага, э-э. — Он выбрал себе предлог с максимальной скоростью. — Просто вот думаю, может, нам стоит пообедать перед, э-э, путешествием по плохим воспоминаниям. Не хотите в «Гриллбиз»? Только этот предлог не подошёл. Ему было видно это в том, как расширились их глаза. Фриск подошёл к Сансу на несколько шагов. Андайн отвернулась с помесью симпатии и раздражения на лице. — Господи, — пробормотала она. — Санс… эм… — начал Фриск, колеблясь неподалёку и ёрзая. — Мы в Подземелье. — Разумеется, — сказал он, снова чувствуя прилив опасения. Альфис медленно направилась к нему, будто он был испуганным животным, готовым удрать. Худшим здесь было то, что он и хотел удрать. Пойти в безопасное место, проветрить голову, подальше от их жалостливых взглядов. — Санс, всё в порядке, — сказала она, останавливаясь перед ним и протягивая одну руку. Он не шевельнулся, чтобы сократить расстояние. — Ты помнишь, почему мы здесь? Этот деликатный тон, это чувство, будто она ходила вокруг него на цыпочках. Он ненавидел это. — Мы достаём для тебя какие-то данные, — сказал он сквозь зубы, игнорируя то, как по его затылку потёк пот и как он начинал дрожать. — Прошлая версия тебя оставила что-то в подземелье. — Верно! Это хорошо. Он сжал зубы сильнее и подавил желание телепортироваться куда-нибудь, куда угодно. Видимо, Альфис заметила его настроение, потому что она уронила руку. — Так. Эм. П-причина, почему всё такое пустое, это п-потому что монстры на Поверхности. Фриск сломал барьер несколько месяцев назад. В-верно, Фриск? — Верно, — сказал Фриск, уже спокойнее. Они сделали ещё шаг ближе. — Ты живёшь на Поверхности вместе с, с Папирусом. Он в порядке. Никто не умер. Все просто на Поверхности. Это было нелепо. Это было нелепо, но также единственным, что имело смысл. Бритва Оккама. Только его разум и душа бунтовали против этого, потому что монстры ну никак не добрались до Поверхности. Даже если бы им это удалось, это никак не могло быть навсегда. Это было глупо. Глупо надеяться на что-то подобное. Слишком хорошее, чтобы быть правдой. Все они, должно быть, лгали. Только это не так. Он видел птиц. Дождь с громом. Солнечный свет. Ветер и лютый холод, холоднее, чем Снежнеград. Звёзды. Санс выдохнул и поник, отворачиваясь. Он не мог терпеть это. Не мог терпеть то, как они жалели его. Но как не жалеть кого-то, кто потерял рассудок? Даже сейчас, учитывая то, что они говорили, то, что осталось от его разумности, вяло возвращающиеся воспоминания — даже сейчас казалось, будто он мог бы просто пройти два квартала к «Гриллбиз», а там будет гореть свет, и Гриллби со всеми посетителями будут внутри, и он может просто сесть и взять себе напиток с бургером, как всегда. И если ничто из этого не было правдой, его разум просто сочинит себе предлог. Что угодно, кроме правды. Что угодно, кроме этой крохи надежды, что монстры выбрались наружу, что время двигалось вперёд как полагалось. Он где-то слышал об этом, не так ли? Что в Подземелье были монстры, которые не могли принять это. Которые ещё жили там, потому что правда была чересчур. Он подумал о захлопнутых дверях и окнах, где погас свет лишь минутами раньше. Он подумал о восхождении на гору. О ветре и лютом холоде. Его голова раскалывалась. — Эй, — сказала Альфис, двигаясь ближе, и судя по виду, желающая его обнять. — Эй, всё в порядке. Санс скрестил руки на груди, застывая. — У Фриска ключ, — сказал он, дёргая подбородком в их направлении. — Давай, просто пойдём. — Санс, это… — Просто пойдём. Он проскользнул мимо Альфис, сторонясь её, направляясь к одному боку дома. К подвалу. К данным. К прекращению Сбросов, или к какому бы чёрту это всё ни вело. Остальное не было обязано иметь значения. — Санс… — Давай, э-э, давай побыстрее, — неловко сказала Андайн. — Ему станет лучше, когда мы выберемся отсюда. Санс занял позицию рядом с дверью, тупо глядя на Фриска. Они вздохнули и вытащили небольшую, разноцветную связку ключей, украшенную каким-то анимешным персонажем. Они нашли правильный ключ и двинулись к двери. — Это нормально, когда что-то ненормально, — прошептали они, просовывая ключ в замок. Санс не удостоил это ответом. Подвал был единственной вещью во всём мире, который остался точно таким же. Каждая пылинка и каждый кусочек мусора лежал именно там, где Санс их и оставил. Брезент, накрывающий машину, свисал абсолютно тем же самым образом. Старые, потрёпанные чертежи, показывающие некоторые частичные дизайны машины, были до сих пор развёрнуты на одном конце стола. Головная боль Санса усилилась почти до невыносимости, когда он шагнул в подвал, с Альфис и Андайн по пятам. Этому полагалось казаться важным, или пугающим, или чем-то ещё. Вместо этого, Санс просто чувствовал себя оцепенело и тошно. — Что за чёрт, — сказала Андайн с трепетом и растерянностью в голосе, оглядываясь по сторонам, примечая пыльный компьютер, набор инструментов и накрытую машину в углу. — У тебя… у тебя было всё это здесь внизу всё это время? — Ага. — Альф, ты… ты знала об этом? — Д-да, — сказала Альфис, протаскивая руку по шипам на голове. — Я уже давно здесь не была. Она посмотрела на завешанную машину и вздрогнула. — Санс, это…? — Ага, — сказал он, не глядя на неё. — Но мы здесь не ради этого. — Я не понимаю, — сказала Андайн, звуча ещё растеряннее. — Ты сказал «подвал», и я просто прикинула, ну не знаю, инструменты и прочая фигня. Но это как будто… научная лаборатория. Санс не ответил. По крайней мере, он помнил, ради чего находился здесь. Он открыл первый ящик стола и протянул руку внутрь и вверх, щупая пальцами щель между ящиком и столешницей. Там была небольшая выпуклость из скотча, точно там же, где ей и полагалось быть, приклеенная к металлическому выступу над краем ящика. Очень осторожно, он отодрал скотч по краям своими фалангами и отлепил его от металла, придерживая форму под скотчем большим пальцем, чтобы не позволить ей сломаться. Медленно но верно, скотч полностью отклеился. Он вытянул руку. К скотчу был приклеен крошечный прибор, напоминающий формой флешку, но тоньше. Он был собран наспех, и некоторые проводки ещё торчали по бокам корпуса. Альфис подавила резкий вдох и прикрыла рот рукой. — Когда ты сказал, что установил его определённым образом, — сказал Фриск, сухо и без единого намёка на Фриска в своём голосе, — я не подумал, что это означало… просто приклеить его к ящику. На это Санс тоже не ответил. Он положил хранитель времени в ящик, затем снял всю штуковину с рельс и положил на стол. — Это та вещь, которая остановит Сбросы? — спросила Андайн, заглядывая через плечи остальных. — Нет, — сказал Санс, начиная рыться в ящике. — Она сохраняла содержимое ящика через временные линии, но она не поможет нам в долгосрочной перспективе. Санс прошёлся через несколько тетрадей, не тратя время на проверку их содержания, вытаскивая их и кладя рядом с ящиком. Там лежали и другие отдельные листки, несколько фотографий, другой набор чертежей, его старый лабораторный пропуск, и гладкий прибор, похожий на планшет. Сканер временных линий, с запачканным экраном. Альфис подняла его и включила. Экран ненадолго замигал, пока не ожил, отображая тусклую голограмму в воздухе над собой. — Блин, к-кажется, прошли годы с тех пор, как я в последний раз видела это… — пробормотала она, включая обычное изображение. — Кажется, его давно не заряжали. — Я никогда этого не видел, — сказал Фриск, наклоняясь поближе, чтобы разглядеть прибор получше. — Что это? — Он рендерит данные из некоторых временных линий, — сказал Санс, возвращаясь обратно к раскопкам содержимого ящика. Флешка Альфис должна была лежать где-то здесь. — Те нити изображают временные линии, красный скачок — это аномалия… — Т-то есть, я, — тихо сказал Фриск. — Вот так… вот так ты знал? — Нашёл, — сказал Санс, сжимая руку вокруг менее знакомой флешки, небрежно засунутой в заднюю часть ящика. Она была розовой, с милыми наклейками с улыбающимися кошками на корпусе. — Это должна быть она. — Санс, какого чёрта, — спросила Андайн. — Ну не врубаюсь я в это! Почему у тебя такие вещи в подвале? Откуда ты вообще получил их? И что это за чертовщина там в углу? Альф, сколько… тебе было про это известно? — Я сделала сканер. Э-эм, вроде того. Кажется, — сказала Альфис, снова пробегаясь рукой по шипам. — Я помогала Сансу с чем-то из этих вещей, эм… по-моему, Санс может рассказать тебе остальное. — Эти временные линии все кончаются… — сказал Фриск, глядя широкими глазами на голографический дисплей, на котором разноцветные нити свисали в белую пустоту. — Вот эта, посередине — наша, — сказала Альфис, указывая на дисплей. — Это я помню. — Она… она тоже кончается, — сказал Фриск чуть более высоким голоском. — Они все… н-но я не завершал их всех, я п-просто… — Мы здесь не ради этого, — сказал Санс, протягивая флешку Альфис. Она слегка рассеянно взяла её и выключила голографический дисплей, кладя сканер обратно в ящик. Санс уложил его вместе с тетрадями и прочим хламом, затем приклеил хранитель времени обратно внутрь ящика. — Блин, — сказала Альфис, вертя флешку в руке. — Она и п-правда моя. В смысле, у меня буквально эта же самая флешка н-на Поверхности. Только там в основном п-пиратское аниме… Боже, это всё так нереально. — Ну, мы… мы нашли её, — сказал Фриск, отряхиваясь. — Стоит ли нам. Пойти? Альфис подошла к свободному месту на столе и вытащила ноутбук из своей сумки. Она включила его в розетку на стене и загрузила его. Санс шагнул назад, наблюдая за ней. — Хочешь сделать это здесь? — спросил он, когда она подключила флешку к ноутбуку. — Я не собираюсь проникать глубоко или что-то в-вроде, — сказала она, хватая ветхое кресло на колёсиках и волоча его поближе, чтобы сесть на него. — Я знаю, что нам ещё н-надо пойти в Руины и найти Флауи, но я просто хочу… взглянуть, с чем имею дело. Санс смотрел, как несколько папок автоматически возникают на экране, все названные именами вроде «СБРОС», «СОХРАНЕНИЕ» и «ДАННЫЕ ПУСТОТЫ». Там был также отдельный файл, судя по виду, какое-то видео под названием «НАЖМИ НА МЕНЯ ПЕРВЫМ». Санс почувствовал, как что-то в его душе похолодело, когда он понял, чем должен быть этот файл. — Эм, — сказала Альфис. — Ух ты. Эм. Вот, д-давайте все, поближе. Остальные трое собрались за её стулом. Альфис сделала несколько очень глубоких вдохов. — Что это? — спросила Андайн. — Видео, — ответила Альфис дрожащим голосом. — От… от Альфис из другой временной линии. — Ох, блядь. То есть… чёрт. Стоит ли нам смотреть это? То есть… это кажется немного… личным, знаешь? — Ага, — сказала Альфис, протягивая свободную руку назад и хватая Андайн за запястье. — Я хочу, что бы вы все тут были. Фриск издал мягкий звук, отстраняясь. — Я не знаю, стоит ли мне… — Все вы, — сказала Альфис, настойчивее. Она обернулась и встретилась с Фриском взглядом. — Ты тоже. Слушай, Ф-фриск, я знаю, что нам не в-выпало шанса поговорить, и… эм, я просто хочу сказать, даже при всём том, что я знаю, ты мне всё равно… нравишься, ладно? Я в-всё ещё считаю тебя… другом. Я знаю, что это не так-то просто, но я… я просто хотела… сказать это. Так что, эм, я хочу, чтобы ты тоже был здесь. Фриск втянул голову в плечи, пряча лицо за чёлкой, напрягая всё тело. На один миг Сансу показалось, что они сейчас умчатся. Затем их плечи расслабились, только чуть-чуть. — Ты… мне тоже нравишься, — сказали они, так тихо, что это еле было слышно. Альфис повернулась обратно к своему компьютеру, прерывисто вздыхая. — Готовы, ребята? Она дрожала. Фриск тоже дрожал. Андайн стиснула руку Альфис. Санс просто ждал, глядя на экран. Альфис щёлкнула по файлу, и выскочило окно видео-плеера. Первые несколько кадров были размытыми пятнами лавандового и жёлтого, вскоре укладываясь в крупный план руки, поправляющей камеру. Рука убралась, и камера сфокусировалась, выявляя другую Альфис. Она сидела в лаборатории, которую Санс не узнал, за очень чистым столом, не считая одной-единственной банки из-под газировки. На Альфис была одета церемониальная мантия с Руной Дельта. Она выглядела устало. — О б-боже мой, — выдохнула Альфис. — Это вообще в фокусе? — пробормотала Альфис на экране, снова протягивая руку, чтобы поправить камеру ещё раз. Картинка ненадолго размылась, пока не прояснилась вновь. Она вздохнула. — Это должно подойти, — сказала она, и наконец-то, её взгляд остановился на линзе камеры. Она еле заметно, измождёно улыбнулась. — Э-эй. Привет, эм… я. Прости, это, должно быть… так невероятно. Я, эм, п-постараюсь справиться быстро, так как знаю, что ты захочешь приступить к этим данным поскорее. Мне просто показалось, что мне стоит дать тебе какой-то контекст, так как я… даже не уверена, сколько ты будешь п-помнить про временные линии и всё прочее на данный момент. А потом я просто подведу итоги тому, что я нашла до сих пор. Эм, н-но предупреждаю, если ты видишь эту версию видео, то это значит, что данные ещё не завершены. Я обновляю их каждые несколько часов, пока раскапываю новые вещи. Эм, а потом я положу всё это на одну из моих старых флешек с аниме и передам Сансу сегодня вечером. Надеюсь, я найду ещё что-нибудь до этого, но Сброс может наступить в любой момент, так что… Она замолчала и тихо засмеялась, почёсывая висок. — П-прости. Знаешь, мне казалось, я избавилась от привычки нести чепуху? Это как-то обязательно, когда… точно. Так. В общем, вот контекст. Человек, аномалия. Они прошли здесь несколько месяцев назад и убили… кучу населения. Азгор и Меттатон и А-андайн… их больше нет. Не осталось никого, кто мог бы править Подземельем, кроме… кроме меня. Значит, похоже, что я теперь… королева. Э-это полный кошмар, точно? Делать кого-то вроде меня королевой Подземелья… Она вздохнула и покачала головой. — Впрочем, у меня больше нет времени на эту самоненависть. В общем, я делаю всё, что только могу, но осталось… так мало монстров, и они становятся жертвами Упадка каждый день. Теряют надежду. Санс помогает мне изо всех сил, но он… хех, ты же знаешь его. Он притворяется, что всё в порядке, но я имею в виду… он потерял своего брата. Санс прижал руку к груди, сжимая слишком сильно. Он так одеревенел, что это начинало вызывать боль. — Мы все кого-то потеряли, — продолжила Альфис на экране. — Так что мы все как-то просто… плывём по течению. И в случаях меня и Санса, мы просто ждём Сброса. Мне кажется, теперь я понимаю, почему он такой, хех. Может, в следующий раз будет лучше, а может, и хуже. Если ты смотришь это… ну, в идеале, ты в хорошей временной линии, вероятно, в самой лучшей, хотя я не знаю, н-на что это похоже. Надеюсь, все живы. М-может быть, Азгор вместе с тобой, смотрит на это, или Меттатон, или Андайн. Я… боже, как я жалею, что не сказала ей… Альфис на экране отвернулась и затихла. Альфис в настоящем мире тихонько заскулила. Андайн подняла руку и поцеловала костяшки палец Альфис. — Милая, нам не надо делать это сейчас, — прошептала она. — Н-нет, надо. Альфис на экране выпрямилась и прочистила горло. — Короче. Суть в том, что ты во временной линии получше. И это будет т-твоей отправной точкой, чтобы сделать то, что требуется. Значит, вот тебе пока сводка. Это прозвучит странно и н-немного страшно, но п-потерпи. Так… значит… Она задержала дыхание, как и все остальные. — Наш мир построен на коде, — сказала она, стараясь говорить с максимальной ясностью. — Э-это та страшная часть, и т-ты, наверное, найдёшь вещи и пострашнее, когда углубишься в эти данные, и ты поймёшь некоторые вещи, н-но ты сильная. Ты… как минимум настолько же сильная, как я, хех, так что я знаю, что ты б-будешь в порядке. Итак, когда я говорю «код»… я имею в виду сами строительные блоки н-нашего мира, законы физики и магии, в-всё это возможно отобразить способом, который не просто одна математика. Это буквально можно прочитать как компьютерный код. Я нашла скриптовый язык Вселенной. И у него есть кусочек, маленький кусочек, к которому… можно получить доступ. И изменить его. Альфис в реальном мире хлопнула свободной рукой по рту. — Мне кажется, что в-вероятно, если быть богом или кем-то подобным, т-то можно отредактировать всю Вселенную по своим прихотям, — сказала королева Альфис, чуть не задыхаясь. — Но это только один маленький кусочек, который доступен нам… или, вернее, тебе. Я не смогу это сделать. Но ты сможешь. Все д-детали в данных, но я быстро пройдусь по ключевым. Во-первых, цветок. Может, ты это уже поняла, но если нет — о-он был первой аномалией. Он был первым Сбрасывающим. — ЧТО? — выпалила Андайн. — Тс-с-с! — зашипела Альфис. — Дольше, чем человек, мне кажется. Я не знаю, как он сделал это, н-но он разорвал дыру во времени и пространстве. Он отредактировал Вселенную, и к-когда он это сделал, он оставил дыру или разрыв, такой, который ведёт в грёбаную Пустоту. И когда я анализирую дату об этой дыре, т-там я вижу код. Но именно сейчас он единственный, который может её достать. Во-вторых, когда ты получишь доступ к коду, когда т-ты сможешь редактировать… у тебя будет короткий промежуток времени, когда ты сможешь буквально удалить Сброс. — Твою мать, — сказал Санс про себя. — Сброс закодирован в Вселенную, но не как существенная его часть, н-не как Решимость. Он больше кажется мне п-побочным эффектом от повышенной Решимости. То есть, это совершенно д-другая область расследований. Смысл в том… это остановит Сбросы. Навсегда. И поэтому тебе надо сделать это из своей в-временной линии, которая, как я надеюсь, хорошая. Надеюсь, о-очень хорошая. Мы запираем наш мир в хорошей временной линии, удаляем Сброс, а потом мы свободны. Альфис на экране снова глубоко вдохнула. — Так, в-третьих… даже учитывая цветок и эту брешь в Пустоте, это н-не так легко, как просто открыть дверь. Т-тебе понадобится источник питания, типа, кучи питания. Я п-продолжу работать, но сомневаюсь, что закончу свои расследования до того, как произойдёт Сброс. Т-тебе ещё осталось много работы, и з-за это, я извиняюсь. В-четвёртых, и это плохая новость… нет гарантии, что такое изменение будет окончательным. Нам не только надо изменить код, н-нам также надо сделать нашу Вселенную недоступной. И это значит, что мы закроем прорыв цветка, как и… как и, эм, любые другие окна в Пустоту, которые ты можешь найти… Окна в Пустоту. Душа Санса вздрогнула. — Я знаю, что это, н-наверное, не лучшее завершение, — извинилась королева Альфис. — Я сделаю всё, что ещё смогу, но я не знаю, как долго ещё буду… существовать. Я поговорю с Сансом позже вечером, п-положу всё, что у меня есть, на флешку, и попрошу его оставить это вместе с хранителем времени папы. Эм… настоящий вывод из всего этого? Н-настоящая вещь, с которой я хочу тебя оставить? Это то, что… мы можем изменить это. М-мы можем остановить это. Не в моей временной линии. Но, м-может быть, в твоей. Мы. Можем. Остановить. Это. Она тяжко вздохнула и плюхнулась обратно на стул. Некоторое время она молчала, глядя на что-то вне кадра. — Это всё, что у меня есть, — сказала она, уже тише. — Немного данных и немного надежды. Н-надеюсь, что этого хватит. Я… я надеюсь, что там, где ты сейчас, дела идут лучше. И… удачи. О, кстати. Если ты ещё этого не сделала? Признайся Андайн в своих чувствах. Она слабо улыбнулась. — И передай ей привет от меня, л-ладно? Видео закончилось. Альфис уронила голову на ладони. Андайн сразу же обернула свои руки вокруг её плеч и крепко обняла. Тишина оглушала. Санс отстранился, пытаясь думать сквозь боль и шум у себя в черепе. Пытаясь переварить это. Фриск стоял на месте как вкопанный. Единственный звуком был шорох ткани, пока Андайн обнимала Альфис покрепче, и отрывистое дыхание Альфис. Санс знал про другие временные линии. Он знал уже целую вечность. У него были заметки, у него был сканер, у него были смутные воспоминания и кошмары, отрывки разговоров. Но он никогда не видел зрительных доказательств. Он никогда не смотрел в другую временную линию. Никогда не слышал, как кто-то говорил через время и пространство. Никогда не слышал настоящего доказательства тому, что его брат умер, слышал настоящего доказательства тому, что хоть кто-нибудь умер, что кто-то кроме Азгора стал правителем Подземелья. Он ни разу не сомневался, что всё это было правдой, но в первый раз, у него были количественные доказательства. Это было нереальным. Это было ужасающим. Это было… Невозможно, полностью против его воли, это было надеждой. Данные можно было посылать сквозь временные линии. Больше чем просто еле вспомненные указания Гастера, больше чем простые послания, отправленные через размытые сны, больше чем просто чёрточки подсчёта и записки. Больше чем просто прыжки через препятствия Гастера. Настоящие, конкретные данные. Начало плана. Работа, которая была начата в одной временной линии, могла быть продолжена в другой. Это уже происходило. Оно уже пришло в движение, уже изменялось. Не только в этой временной линии. В каждой из них. «Мы можем остановить это», сказала она, и в самый первый раз, это показалось реальным. — Так, — сказала Альфис, выпрямляясь и протирая лицо. Андайн держалась за неё. Фриск не двигался. — Так, — повторила она чуть более сильным голосом. Она прочистила горло, сцепила пальцы в замок и хрустнула костяшками. — Мне н-надо приступить к работе. Она закрыла видео-плеер и начала открывать другие папки. — Милая, ты уверена? — спросила Андайн нехарактерно мягким голосом. — Мне кажется, нам надо осмыслить то, что мы все сейчас увидели. Тебе ещё не надо начинать, мы можем подождать, пока не вернёмся обратно наверх. — Нет. Я в порядке, — сказала Альфис более Решительным голосом, чем Санс когда-либо слышал от неё. На её компьютере стали раскрываться файлы, изображения и графики и непостижимый код. — Теперь я понимаю. Почему я п-пришла сюда. Почему нам н-надо было остановиться в старой лаборатории. Я д-даже не понимала на самом деле, почему я так сильно чувствовала, будто мне н-надо вернуться туда. Но теперь я понимаю. Я, должно быть, что-то вспомнила, что-то почувствовала. Теперь я знаю, что могу сделать. Я… мы… мы можем остановить это. Так что мне надо н-начать сейчас же. У меня… хех. У меня в-впереди куча работы. Наперекор всему, Альфис улыбнулась. Она приостановилась достаточно долго, чтобы ухмыльнуться Андайн и бегло поцеловать уголок её рта. — Я люблю тебя, Андайн, — сказала она. — Я знаю, что г-говорила это уже кучу раз до этого, но… Андайн поцеловала её в ответ, длительно и нежно. Фриск наконец-то шевельнулся, но только для того, чтобы отвернуться и оставить их обеих наедине. Санс не пропустил крошечную, беглую улыбку на их лице. — Я тоже тебя люблю, — сказала Андайн, отстранившись. — Больше всего остального во всём чёртовом мире. Каждую версию тебя. Ты… сделала меня лучше, знаешь? Альфис тихонько рассмеялась, затаив дыхание. — Ты сделала меня лучше. — Альфис, — прошептал Фриск после нескольких долгих минут тишины. — Ты… уверена? Что… ты сможешь остановить Сбросы? — Да, — сказала Альфис, поворачиваясь посмотреть на них, и Решимость вернулась в её голос. — Я знаю, что ещё не в-видела данные, но если она была уверена, то я тоже уверена. Если это код и у м-меня есть к нему доступ, тогда да. Ага. Я смогу сделать это. Мне просто надо п-понять, как. — И… ты. — Фриск сглотнул. — Ты понимаешь. Что это значит. Если там код. Улыбка Альфис помрачнела. — Я, эм. Скажем так, я п-подозревала какое-то время. — Ладно. — Фриск прерывисто вдохнул. — Тогда. Мне н-надо сказать тебе. Эм. Трезубец Азгора. Он, он может ломать кнопки. Я… несколько дней назад, я и-использовал его. Я был в отчаянии. С-сброс сейчас сломан, но он сломал и… другие вещи. — Ох. — Альфис усиленно моргнула. — Ох. Блин. Эм. Т-тогда мне и впрямь надо работать побыстрее, а? — Ладно. Тогда. Другое, что мне н-надо сказать тебе. Когда будет создан «FILE10». Тебе надо сразу же переместить его. В новую папку. Альфис уставилась на них с медленно расширяющимися глазами. Затем она нахмурилась, и Санс практически видел, как завертелись шестерёнки у неё в голове. — Новая папка, — сказала она, поворачиваясь обратно к компьютеру. — Спорим, это н-не настолько легко, как буквально создавать папку, ха-ха. Но так мы закрепим результат, точно? Как она и сказала, э-это… по крайней мере, метафорически, это способ сделать наш мир н-недоступным. По-моему, у меня идея, н-но мне надо сначала изучить данные. Но это очень п-помогает. — Честно? — спросил Фриск, теребя рукава. — Это… помогает? — Д-да, ещё как! Спасибо, Фриск. Фриск поморщился. — С-спасибо… но т-та временная линия… все плохие временные линии, я… это я виноват, что всё вообще было. Таким. Я здесь т-тот, кто… — Убивал, — сказала Андайн, звуча жёстче. — Ага, никто не забыл про эту часть. Если честно, это как-то стрёмно, что из-за твоих убийств мы вообще могли получить эти данные. Фриск отодвинулся, сжимаясь в комок. — Я не буду сейчас сосредотачиваться н-на прошлом, — сказала Альфис, яростно пролистывая файлы. — М-мы все совершали д-довольно ужасные вещи, в конце концов. — Альф… — Это н-не оправдание. Но… мы все потратили столько времени, сосредотачиваясь на прошлом, не так ли? В этом в-весь смысл, в-вот поэтому всё всегда вертится по кругу. Но у нас здесь реальное будущее. На этот раз по-настоящему! Значит… мне надо сосредоточиться на том, что я могу. Я останусь тут и начну. Вам троим н-надо идти за цветком. Вздох Андайн был пропитан раздражением. Она чмокнула Альфис в макушку ещё раз и отпустила, выпрямляясь. — Точно, — сказала она, переводя взгляд с Санса на Фриска с жёсткостью во взгляде. — Вы слышали её! Давай, двигаемся. — Подождите, — сказал Фриск, и Санс ощутил, как их глаза метнулись к нему. — Санс. Ты. Ты н-ничего не сказал. Он уставился, понял он, с размытыми огнями глаз, просто позволяя сценке проноситься сквозь него, до сих пор пытаясь привести свои мысли в порядок. В тот же миг всё внимание было снова на нём, эти трое смотрели на него так же пристально и обеспокоенно, как и раньше. Он моргнул. — Я. — Он сделал паузу, переводя взгляд с одного на другого. Он не был уверен, на что сейчас было похоже его собственное лицо. — Я в порядке. То есть, э-э. Моя голова в порядке. Я просто… Он был просто… что? Усталый — да, всегда. Подавлен и растерян и испуган и на взводе — да, в этом тоже был смысл. Счастлив, что он наконец-то сделал что-то правильно, наконец-то пригодился кому-то — убого, но сойдёт. Надеялся в первый раз на своей памяти? Немудрено, что его голова до сих пор гудела. — Я просто… Он попытался рассуждать логично. Альфис могла потерпеть неудачу. Коды и файлы и Сбросы — это всё могло оказаться слишком сложным. У них могло кончиться время. Силы Мира, кем бы они ни были, могли положить всему этому конец. Та штука, которая охотилась за ним, могла догнать его. Цветок мог просто убить их всех, или просто отказаться помогать им. Любая мелочь могла пойти не так. Любая мелочь всегда шла не так. — Я, хех. Альфис звучала так самоуверенно. Он никогда не слышал, чтобы она звучала так самоуверенно. — Я… просто не могу поверить, что никогда не догадался снять видео, — сказал он, пытаясь не обращать внимание на то, как сломался его голос. — Мог бы всё это время посылать себе сообщения. Никогда даже не пришло в голову. Хех. Даже не знаю, почему. Просто… просто никогда не пришло в голову. Хех. Он уставился в пол, прижав одну руку к виску. Он услышал стук колёсиков кресла по плиткам, когда Альфис оттолкнулась от стола и встала, но Санс не поднял взгляда, пока не почувствовал, как Альфис обернула свои руки вокруг него. Она ничего не сказала. Просто обняла его. Мгновение спустя, он обнял её в ответ, сжав её халат пальцами, пытаясь сохранить ровность дыхания. — В-всё будет в порядке. — Хех. — Я смогу сделать это, Санс. Я знаю, что это т-только начало, но я смогу сделать это. Я обе… — Не надо. Не обещай, ладно? Просто. Хех. Чёрт, Ал, да ты. Ты самая умная из всех, кого я когда-либо знал. Она обняла его чуть покрепче. — В этом д-деле мы вместе, правда? Санс прерывисто вдохнул. — Всегда. Она отстранилась и схватила его за оба запястья с внезапно строгим выражением лица. — Иди, помоги им н-найти Флауи, — сказала она. — И если тебе нужна помощь, то проси её, ладно? Когда тебе нужно напомнить, проси этого. Никто н-не будет жалеть тебя и н-никто не будет думать о тебе хуже. Ладно? — Да блин, Ал, — сказал Санс, посмеиваясь вопреки себе. — Я… — Ладно, Санс? — Я… ладно, ладно. — Отлично, — сказала она и отпустила. Она ухмыльнулась. — А теперь… у нас всех есть работа впереди.