杏林春暖 Весеннее тепло в саду абрикосов

Цзян Чэн очнулся поздно вечером, от того, что его желудок скрутило от тошноты. Голова кружилась, словно он прокатился на карусели. Он с трудом поднялся на ноги и дошёл до кровати. Ему казалось, что каждый шаг он делает в тумане. Цзян Чэн лёг на подушку и закрыл глаза. Головная боль становилась всё сильнее. Очень хотелось есть, но приготовить Цзян Чэн не мог. И не потому, что не умел, а потому что чисто физически не мог. Он попытался сесть, но голова снова закружилась. — Твою мать… — пробормотал он, падая обратно на подушку. — Мне однозначно нужно проспаться, — сказал он себе, закрывая глаза. Когда головокружение утихло, Цзян Чэн пошёл на кухню. Включать плиту он не хотел, чтобы случайно не спалить дом. Он едва держался на ногах, но с трудом добрался до холодильника. В нем он нашёл остатки вчерашнего супа с лапшой. С усилиями разогрел его в микроволновке и с трудом донес до стола. Цзян Чэн едва пережёвывал пищу, но он чувствовал, что ему становится лучше. Хотя от тошноты ещё не отпустило. Он взял телефон и зашёл в Вичат. Лань Сичэнь не бросил попытки написать ему. Он был настойчив, как назойливая муха. В его сообщениях были только вопросы о его здоровье и предложения о помощи. Цзян Чэн прочитал их все, но отвечать не хотел. — Пиши сколько хочешь, всё равно не отвечу. Я бы мог тебя прямо сейчас заблокировать, но так будет не интересно. Я лучше посмотрю, как ты страдаешь, — сказал он, усмехаясь. Сичэнь, уткнувшись лбом в колени, сидел на кровати. В голове уже несколько часов крутились одни и те же мысли. Он спрашивал Сюэ Яна, и тот сказал, что Цзян Чэн немного приболел. Но Хуань знал, что это не правда. Он чувствовал это в глубине души. — А-Чэн, почему же ты молчишь? Я тебя чем-то обидел? А-Чэн, ответь, ответь, прошу тебя, — шептал он, обращаясь к пустоте. Он не мог понять, что происходит. Он всегда чувствовал близость с Цзян Чэном, но сейчас он оказался за непроницаемой стеной молчания. Сичэнь встал и подошел к окну. Он смотрел на город, на его огни, на движущиеся машины, и ему казалось, что он сам стоит на краю пропасти. Он не мог ничего сделать, только ждать, что же произойдет дальше. Лань Хуань знал, что Цзян Чэн сильный, он всегда справлялся со всеми проблемами сам. Но сейчас Сичэнь чувствовал, что он не может оставить его одного. Он хотел помочь, но не знал, как. Он почувствовал, как слезы подступили к глазам. Он не хотел плакать, он не хотел быть слабым. Но он не мог побороть свою беспомощность. — А-Чэн, пожалуйста, ответь, — прошептал он, утирая слезы. — Я не могу без тебя. Он не мог без него. Эта мысль, словно острая щепка, застряла в его сердце. Хуань чувствовал пустоту, холодную и глубокую, которая расползалась по нему с каждой минутой молчания Цзян Чэна. Сичэнь знал, что их отношения были сложные, полные недомолвок и противоречий. Но он также знал, что они важны для него. Он чувствовал близость с Цзян Чэном, несмотря на все препятствия и непонимание. Он вновь взял телефон в руки и набрал номер Цзян Чэна. — А-Чэн, пожалуйста, ответь, — прошептал он в трубку, но в ответ услышал только гудки. Он был одинок, потерян и бессилен. Он не знал, что делать. Он только мог ждать. Ждать, пока Цзян Чэн ответит на его звонок, пока он скажет ему, что все в порядке. Но он сомневался, что это произойдёт. *** Спустя несколько дней Цзян Чэн решил, что нет смысла больше сидеть и мучать себя. И в понедельник утром он вышел на практику. В коридоре его встретил Сюэ Ян, и быстро увёл к себе в кабинет. — Справка о болезни есть? — спросил он улыбаясь во все зубы. — Нет… — ответил Цзян Чэн, почувствовав неловкость. — Понятно, что нет. Потому что я знаю, что ты не болел. — Сюэ Ян сделал паузу и ухмыльнулся. — Ты мне только скажи адрес своей поликлиники и имя терапевта, я тебе справку подделаю. — Откуда вы…? — Цзян Чэн был в шоке. Он не понимал, как Сюэ Ян мог знать о его отсутствии на работе. — Не суть важно. Ты мне только скажи, — Сюэ Ян перебил его. — Цзян Чэн не ожидал от Сюэ Яна такой помощи. Он всегда считал его просто грубым и не очень умным человеком. Но, видимо, он ошибался. — Спасибо вам. — сказал Цзян Чэн. — Не благодари, — ответил Сюэ Ян. — Лучше иди работай. А от меня ничего скрывать не нужно, я всё понимаю. Цзян Чэн ушёл из кабинета, чувствуя себя немного неловко. Он не знал, что думать о том, что произошло. Но он был рад, что ему не придется идти к терапевту и писать справку самому. — А-Чэн! — раздался за спиной знакомый голос, и сердце Цзян Чэна сжалось. Лань Хуань… Он не хотел видеть его, не хотел слышать его голос. — А-Чэн, почему ты не отвечал мне? Я так переживал за тебя! — Сичэнь обнял Цзян Чэна со спины, но тот резко вырвался из его объятий. — Ещё раз тронешь меня, я тебе руки оторву, — прошипел Цзян Чэн, его глаза были полны гнева. — А-Чэн? Что случилось? — Сичэнь был в шоке. Он не понимал, почему Цзян Чэн так реагирует. — Отвали от меня, не хочу тебя видеть, — сказал Цзян Чэн, и попытался уйти, но Лань Хуань перегородил ему путь. — А-Чэн… —он попытался взять его за руку, но Цзян Чэн резко отдёрнул её. — Я не ясно выразился? Не смей подходить ко мне! — Цзян Чэн ускорил шаг. — А-Чэн, подожди, давай поговорим. — Я сказал отвали от меня! — гнев вырвался из Цзян Чэна. — Или ты по-китайски не понимаешь? Пошел ты знаешь куда? Цзян Чэн прошел мимо Сичэня, не оглядываясь. Лань Сичэнь стоял на месте, словно пораженный молнией. Он не понимал причины такого поведения. Но решил дать Цзян Чэну время, чтобы он мог разобраться в себе. Хуань медленно сел на пол, вцепившись пальцами в волосы. Он не мог не почувствовать, как его сердце сжимается от обиды и боли. — А-Чэн… — прошептал он, голос хриплый от сдерживаемых эмоций. Он видел в глазах Цзян Чэна обиду, гнев, а самое главное — печаль. В этот момент Сичэнь понял, что его слова, пусть и сказанные с наилучшими намерениями, ранили А-Чэна. И теперь он был один, сидя на холодном полу, запертый в пустоте. *** С тех пор Сичэнь мог лишь наблюдать за Цзян Чэном издалека. Тот, как будто окутанный непроницаемым льдом, вёл себя холодно и отстранённо, словно боясь, что любая попытка сближения может снова разбить его сердце. Цзян Чэн избегал встреч взглядов, его слова были редкими и короткими, как ледяные осколки, ранящие душу. Сичэнь видел, как Цзян Чэн замыкается в себе, как его плечи опускаются под тяжестью невысказанных слов и невыплеснутых эмоций. Он старался поддерживать с ним определенную дистанцию, чтобы не ранить Цзян Чэна ещё больше, но в глубине души он жаждал вернуть былые отношения, хотя и понимал, что это будет нелегко. Остановившись перед дверью кабинета, Лань Хуань замер. Цзян Чэн сидел к нему полу боком, разбирая медицинские карты, освещаемые тусклым светом настольной лампы. Напряжённые плечи, хмурое лицо, сжатые губы — всё говорило о том, что Цзян Чэн находится в плену своих мыслей. Сичэнь чувствовал себя неловко, словно нарушил священный ритуал. Он не видел Цзян Чэна таким уже давно. Раньше они могли часами говорить о чем угодно, делиться тайнами, смеяться вместе. А теперь между ними простиралась невидимая стена, разделяющая их души. «Что случилось? Почему он не хочет разговаривать со мной?» — подумал Сичэнь, прячась за дверью, чтобы его не заметили. Он не мог понять, что произошло, что заставило Цзян Чэна так измениться. Он хотел бы просто войти и обнять его, но боялся, что его присутствие только усугубит ситуацию. Цзян Чэн не замечал ничего вокруг, он был полностью погружен в свои мысли, в свою боль. Сичэнь чувствовал беспомощность, не зная, как помочь. Собрав карты в стопку, Цзян Чэн направился к выходу, и Лань Хуань спешно отошёл за угол. На пороге Цзян Чэн запнулся и едва удержал равновесие, рассыпав карты. Сичэнь с трудом подавил в себе желание подбежать и помочь. Цзян Чэн грязно выругался, голос его был хриплым и грубым. Затем он опустился на колени и принялся собирать разбросанные бумаги. Сичэнь глубоко вздохнул, пытаясь усмирить внутреннюю боль, и оставил Цзян Чэна одного. *** — Это капец. Это конец всему, — Вэй Усянь присел на стул, закрыв лицо руками. Его голос был тихим, полным отчаяния. — Да уж точно, — согласился Хуайсан, покачивая головой. Он смотрел на Вэй Ина с сочувствием, но в его глазах мелькало и некоторое злорадство. — Мы должны как-то объяснить Цзян Чэну, что он придумал себе всё! И что Сичэнь любит его! Я же теперь не могу ему в глаза смотреть! — Вэй Ин вскочил с места, начинал ходить взад вперёд по комнате, его руки были сжаты в кулаки. Хуайсан улыбнулся, уловив в словах Вэй Ина едва уловимую нотку паники. — А что ты думаешь, как его убедить? — спросил он, откинувшись на спинку дивана и скрестив руки на груди. Вэй Ин остановился и уставился на Хуайсана, словно ища ответа в его глазах. — Я не знаю… — прошептал он, чувствуя себя беспомощным и запутавшимся. — Может быть, нам нужно что-то сделать, чтобы Цзян Чэн увидел правду собственными глазами. А как он вообще узнал? — спросил Вэй Ин, его голос был полн недоумения. Он не мог понять, как такая мелочь, как случайное замечание, могла привести к таким трагическим последствиям. Хуайсан улыбнулся скромно, словно сознавая свою вину. — Я случайно упомянул это… А он уже надумал лишнего. — Он пожал плечами, словно отмахиваясь от важности этой мелочи. Но в его глазах мелькало не только раскаяние, но и некоторое удовольствие от созданной им путаницы. Вэй Усянь покрылся мурашками. — Ты должен был держать рот на замке! — выкрикнул он, чувствуя как гнев переполняет его. Хуайсан подал ему чай, стараясь успокоить ситуацию. — Ну что ты, не волнуйся. Всё будет хорошо. Мы решим эту проблему. — Он улыбнулся, но в его глазах мелькнула хитрая искорка. — Надо просто заставить Цзян Чэна увидеть правду. Вэй Усянь чувствовал, как его терпение лопается, как пузырь, надутый до предела. — Заставить Цзян Чэна увидеть правду? — Вэй Усянь скептически взглянул на него. — Как ты предлагаешь это сделать? Ты же сам сказал, что он не хочет ничего слышать. Хуайсан отпил из чашки и подмигнул ему. — Не беспокойся, я уже придумал план. — Он улыбнулся ещё шире, и в его глазах блеснули озорные искры. — А если он не поверит, мы придумаем ещё что-нибудь. Вэй Ин почувствовал некоторую тревогу, но в глубине души он доверял Хуайсану. Он знал, что его друг сделает все, чтобы помочь ему. — Ладно, — сказал он, сдаваясь. — Но обещай, что ты не будешь делать ничего такого. Хуайсан улыбнулся и поднял руку в жесте клятвы. — Обещаю. — Он посмотрел на Вэй Усяня с уверенностью. — Всё будет хорошо. Ты увидишь.