Братья по магии. Точка отсчета

      Алекс и Гарри постояли немного, наблюдая за тем, как разъезжаются кареты. После произошедшего особого настроения не было, да и речь директора не добавила оптимизма. В довершении всего, Алекс увидел фестралов. От этого на него накатило уныние. Алекс был уверен, что за всю свою предыдущую жизнь не видел ни одной смерти, и теперь не понимал причины.              — Этих доходяг, что, не кормят? — хмуро поинтересовался Поттер.              Он был меньше подвержен перепадам настроения, но сейчас откровенно боялся за брата. Гарри чувствовал, что им невероятно повезло во время нападения лжепожирателей. Если бы не их способности, а также вмешательство старшекурсников, которые сочли своим долгом помочь, то два мальчика-первокурсника серьёзно бы пострадали.              Алекс едва не споткнулся, так он был удивлен тем, что Гарри тоже видит этих волшебных существ. Если он не ошибался, то в каноне на младших курсах Поттер не реагировал на эти крылатые скелеты, хотя видел смерть матери в раннем возрасте. Обычно это объяснялось тем, что он не успел осознать эту смерть.              Дорога до башни Гриффиндора прошла в разговоре о фестралах. Гарри не удивился тому, что он их видит, да и суевериями он не страдал, когда брат рассказал ему о том, что многие волшебники считают, что встретить фестрала — не к добру.              В гостиной ожидаемо никого не было. Карта, которую братья вновь подключили сразу же после окончания сражения и больше не выключали, не показывала во всей башне ни одного сигнала. Кроме Алекса и Гарри, на Гриффиндоре оставались только братья Уизли, да ещё несколько человек лечились в Больничном крыле. Сейчас рыжих в общежитии не было, и мальчики были одни.              Братья перебрасывались ничего не значащими словами — после фестралов разговаривать не хотелось. Вдруг раздался мелодичный звук. Алекс с удивлением обнаружил, что это был сигнал от его Ежедневника. Заработавший правильно девайс напомнил, как хозяин и просил, что надо проверить, как крыса-анимаг отражается на Карте.              Алекс рассказал о своей задумке брату, умолчав, разумеется, кем на самом деле была крыса. Гарри с сомнением вглядывался в Виртуальную карту.              — Алекс, не вижу ничего подходящего, что можно принять за Коросту.              — Может, она не отражается? — предположил Грей.              Ну что ж, отрицательный результат тоже результат. Тогда придётся принять во внимание тот факт, что их с Гарри Карта — не всевидящая и если поблизости окажется анимаг в своей животной форме, то она его не обнаружит.              Хотя Поттеру очень не нравилась тема с крысой, он не видел причин не выполнить просьбу брата. Если Алекс хочет что-то исследовать, то нужно ему помочь.              — Смотри, здесь что-то шевелится… Если судить по Карте, есть сигнал здесь, в гостиной, где-то вон в том углу, — Гарри показал, где.              — Шустрая крыса, — удивился Грей. — Не сидится ей в комнате, путешествует по всему общежитию. Гарри, тащи её сюда!              — А это не крыса! — удивлённый Поттер извлёк серого зверька, но гораздо больших размеров. — Это кот! Нести?              — Конечно! Да это старый знакомый, мой клиент, — проговорил Алекс. — Похоже, что его хозяйка в Больничном крыле. Не повезло девчонке встретить праздники вдали от семьи.              — Хочешь навестить? — иронично поинтересовался Поттер, но Грей в ужасе замотал головой. Как бы он ни сочувствовал Мэри — как там её фамилия? Хилл, кажется — на такой подвиг он бы не отважился.              Оба мальчика очень обрадовались находке, каждый по своей причине, и совершенно забыли о том гнетущем впечатлении, которое произвела на них речь директора. Алекс медитативно поглаживал книзла, а Гарри просто бездельничал. Так и подошло время обеда.              — Надо помыть руки, — сказал Алекс.              Он переложил разомлевшее животное на диван, но оно, вместо сладкого сна, принялось вылизываться. Книзл грациозно поднял заднюю лапку, и Алекс озадаченно спросил его:              — А где твои фаберже? Да это не кот, а кошка! А я-то думаю, почему книзл такой мелкий, а это самка.              — У миссис Фигг кошки огромные, может, они тоже книзлы?              — У неё, кажется, полукнизлы. Ты их не любишь, да?              — А их не за что любить. Они меня уже достали. А тебе ведь нравятся коты? Ты говорил, что хотел завести себе, но тебе нельзя было из-за аллергии твоей мамы.              — Да. Но я всегда любил их на расстоянии. В Хогвартсе, кажется, у меня впервые появилась возможность чесать их и гладить, сколько влезет.              — Они отвечают тебе взаимностью. А если бы ты мог завести себе котёнка, ты бы взял кота или кошечку?              Гарри спрашивал не просто так, а с дальним прицелом. Пусть сейчас говорить о следующем подарке для брата было рано, но выяснить такие вещи о родном человеке никогда не лишнее.              Алекс, не подозревая, что вопрос не праздный, легкомысленно ответил:              — Да какая разница, лишь бы мяукал. И ещё шёрстку хочу пушистую.              Гарри кивнул своим мыслям. Кота он не чесал, но руки всё равно помыть пошёл вместе с Алексом: не стоит пренебрегать перед едой правилами гигиены.              Грей задумался о том, что эксперимент с крысой следует продолжить, ведь он так и не выяснил, как отображается на Карте анимаг. Возвращаясь, мальчики заметили, что в гостиной появилось два сигнала. Вероятней всего, это были те, кто шёл «два по цене одного», а именно, близнецы Уизли. Если бы братья не думали, что кормить по-прежнему будут в общежитии, они бы отправились в свою спальню.              Это действительно оказались Фред и Джордж. Первокурсники демонстративно выбрали место подальше от них, но близнецы, едва заметив их, тут же встали и уселись на валики дивана по бокам от Алекса и Гарри. Они многозначительно переглядывались, нагоняя страху и не подозревая, как трудно было Поттеру сдержаться.              — Ну что, брат мой Дред, — начал один близнец, — а первачки-то остались одни-одинёшеньки во всём общежитии, некому будет пожаловаться, если что.              Поттер тихо пробормотал: «Напугали ежа…»              — Вот-вот, брат мой Фордж, — подхватил другой, — а ведь они огребут, чует мое сердце!              — И моё тоже чует, брат мой! Например, за палочку Рона.              Близнецы придвинулись ещё ближе. Этот жест должен был означать серьёзность их намерений. Алекс начал подумывать о том, каким приёмом их нейтрализовать, но тут в гостиную зашёл Перси.              — Теперь снова кормят в Большом зале, — сказал он. — Рон уже там.              Близнецы встрепенулись и отодвинулись от своих предполагаемых жертв.              — Ну раз Ронни уже там…              — То мы тоже, пожалуй, пойдём.              Алекс и Гарри не хотели идти вместе с ними, тем более что Перси сказал:              — Можно не торопиться, на еду есть ещё целых полчаса.              Перси уселся в соседнее кресло. Алекс и Гарри переглянулись: это было странное расположение. Если бы он сел в кресло напротив, это означало бы, что он хочет о чём-то поговорить или что-то сообщить, а то, что он расположился по соседству, выглядело как будто он в команде, как один из них.              — Устал, — сказал Уизли, вытягивая ноги. — Профессор Макгонагалл просила помочь. Все сейчас восстанавливают вестибюль, а у меня «Отлично» по Трансфигурации. Думаю, моё содействие пригодится.              Гарри ни за что бы не стал работать, чтобы угодить кому-то. Исключение — Алекс, но он не в счёт, он — брат. А профессор Макгонагалл представлялась ему не строгой, а вредной, этим она казалась ему похожей на тётю Петунию. А уж вообразить, чтобы он делал что-то по её просьбе, тогда, когда он не был обязан, Гарри не мог.              Алекс, между тем, недоумевал по поводу странностей Персиваля. Он решил поддержать разговор, надеясь, что у старосты есть новая информация.              — Что-нибудь известно насчёт того, кто напал вчера?              — Нет, директор же сказал, что расследование ещё не закончилось, — начал Перси строгим голосом, но осекся. Он задумался на секунду и продолжал другим тоном, более доверительным: — Ученики, которые видели напавших, врут в основном. Рассказывают всякие небылицы, что «пожиратели» появились из ниоткуда, то есть смогли аппарировать прямо в защищённый Хогвартс, что запустили огромную чёрную метку, что волшебников в чёрных балахонах и масках было больше, но часть осталась караулить снаружи, на случай появления авроров. Много чего говорят, а если серьёзно, то многие считают, что это змеи. Там на старших курсах полно сторонников Того-Кого-Нельзя-Называть. Они до сих пор не смирились с его поражением. По крайней мере Макалистер думает, что это парни со Слизерина. Он сказал профессору Макгонагалл, но она, кажется не поверила. А ведь это на самом деле так, мне сказала Пенело… Мне сказала староста Кристалл.              Поттер хмыкнул — Персиваль выдал себя этой оговоркой с головой, а ещё староста покраснел. В отличие от других Уизли у него краснело не лицо, а шея, поэтому Перси покрываться краской категорически не следовало.              Алекс помнил об этой симпатии и не был удивлён, но его не интересовали амурные дела Перси. Блондин воспользовался возможностью выяснить кое-что о школьных правилах из надёжного источника.              — Перси, скажи, пожалуйста, почему ученики сами таскают свои вещи к поезду? Разве домовики не перемещают сундуки и чемоданы, как перед началом учёбы?              Уизли засмеялся.              — Ну, это разовая акция и на неё рассчитывать не приходится. Эльфы забирают вещи из поезда в основном потому, что первокурсники плывут на лодках и не могут взять их с собой. Вещи, я имею в виду, не лодки.              Только Алекс хотел спросить старосту, будут ли эльфы помогать с багажом ученикам, вернувшимся после зимних каникул, как тот, спохватившись, поднялся.              — Вы идите, поешьте, а мне надо ещё заглянуть в свою спальню.              Мальчики медленно пошли в Большой зал. Алекс разглядывал опустевший замок как будто видел его впервые. Вообще-то, так оно и было. С момента попадания в Хогвартс, Алекс ходил по нему, глядя прямо перед собой, не обращая внимания ни на что вокруг себя. А то, что он видел, ему не нравилось. Серые каменные стены нагоняли тоску, Большой зал казался сараем без крыши, переходы в другое крыло, оказавшиеся незастеклёнными, продувались всеми ветрами.              А теперь Алекс нашёл своё место, почувствовал уверенность в своих силах, и главное, благодаря мощной поддержке магии брата, смог ощутить волшебную атмосферу Хогвартса. Как будто он не дышал долгое время, а теперь выдохнул, и страшное напряжение оставило его. И всё вокруг изменилось.              Окружающее уже не казалось однозначно враждебным и раскрашенным только в тёмные тона. Мальчик больше не видел лишь побитые временем предметы, теперь каждый из них казался ему окружённым своей историей, портреты и призраки больше не докучали, а стали привычным интерьером. Перед глазами одиннадцатилетнего Алекса Грея, первокурсника Гриффиндора, представал новый сказочный мир, тот самый, о котором мечтают все дети.              Время до Рождества прошло быстро. Мальчики ходили в Большой зал, садились за стол Гриффиндора, где с краю, ближнему к преподавательскому столу, появлялись тарелки. Близнецы и Рон садились по диагонали, чтобы шушукаться и бросать косые взгляды, а рядом с Алексом и Гарри неизменно усаживался Персиваль, чтобы поделиться новостями, которые смог узнать. Он вёл степенные беседы, описывая ход восстановительных работ в вестибюле.              Мусор оттуда убрали уже к отъезду школьников, но стены, пол и потолок были покрыты трещинами, витражи зияли дырами, от чего и так холодный за́мок становился и вовсе негостеприимным. Входную дверь починили чарами, что, по словам Перси, было временным решением. Многочисленные статуи, бронзовые фигурки и другие предметы, украшавшие вестибюль, не говоря уже о песочных часах факультетов, нуждались в починке. На некоторые можно было наложить Репаро, но кое-где требовались более сложные восстановительные чары, и дел у профессора Флитвика было невпроворот. Профессор Макгонагалл обещала подключиться к процессу, но пока она погрязла в административных делах. Директор тоже, вероятно, был занят тем же, настолько, что не показывался на трапезах.              У Алекса сработала ещё одна напоминалка — сходить в библиотеку, чтобы запастись дополнительной литературой. Он понимал, что скоро им с Гарри придётся прикрывать свои умения реально существующими заклинаниями, которые нужно было в ближайшем будущем выучить. Однако Алекс не был ботаником настолько, чтобы тащиться к мадам Пинс за книгами накануне Рождества. Он отложил поход в библиотеку на несколько дней.              Особых занятий не было. Они с Гарри гуляли, делились друг с другом историями из жизни, Поттер — абсолютно всеми, a Грей теми, о которых брату можно было знать. Алекс продолжал просвещать Гарри о магическом мире, сожалея, что это получилось бессистемно, и обычно вызывалось каким-нибудь внешним фактором, о котором Гарри следовало узнать. Такой подход предполагал, что в знаниях обязательно останутся пробелы.              Мальчики детально обследовали всю гриффиндорскую башню за исключением женского общежития. Они побывали на других этажах, где жили старшекурсники. Если считать, что гостиная располагалась на первом, спальни первого, второго и третьего курсов — на втором, то комнаты четвёртого и пятого курсов были на третьем, а шестого и седьмого на четвёртом этажах башни. В комнаты других учеников братья, конечно, не заходили, а вот планировку этажей проверили. Она была однотипная: комнаты учеников, туалет, душевая.              Также Алекс тщательно исследовал гостиную. Без учеников она казалась огромной, полной неожиданно возникших откуда-то предметов. Оказалось, что в ней есть стулья, сгруппировавшиеся в глубокой нише у окна, а не только кресла и диваны, стоящие в центре. Также обнаружились несколько тумбочек, этажерок, шкафчиков, забитых журналами о моде и квиддиче. Постоянно мелькавшие здесь ученики обычно отвлекали взгляд от обшарпанной мебели, поблекших и провисших гобеленов, затёртых ковров. Теперь же всё это предстало во всей красе. Знаменитый гриффиндорский красный цвет от времени казался кое-где коричневым, кресла и диваны местами были продавленными, от старого бархата штор и мебельной обивки тянуло сыростью, несмотря на топящийся постоянно камин.              Особое внимание Грей уделил отоплению. Он облазил свою спальню в поисках того, что давало тепло, и был уже готов сообщить брату, что это чудо цивилизации до них не дошло, как обнаружил под потолком небольшую отдушину. Поговорив с Перси, Алексу удалось установить, что камин в гостиной при помощи труб сообщался с комнатами учеников, давая тепло, вернее его крохи. Всё-таки одного камина на целую башню было недостаточно. Теперь стало понятно, почему холодно не только в неотапливаемых коридорах и классах, но и в общежитии. Витражные окна, которые могли бы представлять интерес для историка или эстета, спокойно пропускали холод и ветер. Конечно, здесь понятия не имели о стеклопакетах. И самое плохое, что Алекс представления не имел, что с этим можно сделать. Как бы он ни пытался поставить Системе задачу, она не отзывалась.              Персиваль поделился личным опытом. Он, как и другие ученики, освоил побыстрее согревающие чары. Уизли был в таком хорошем расположении духа, что Алекс побоялся, что тот предложит научить его. Отказаться, не вызвав подозрения, было нельзя, ведь никто не понял бы, почему отличник Грей предпочитает мёрзнуть, не прекращая жаловаться на холод. Алекс, глядя на Гарри, преисполнился уверенности, что волшебники мёрзнут намного меньше, потому что их греет магия.              Поттер самоотверженно делал ревизию в их чемоданах. Он перебрал каждый предмет одежды, уделяя особое внимание дорогим вещам брата, но, пожалуй, с ещё большей нежностью заботился о подаренной ему Алексом одежде. Сам Алекс потратил какое-то время на систематизацию хранящихся в виртуальном пространстве данных, проверил функционирование Системы и, убедившись, что всё работает, пока оставил в покое. Единственное, что он хотел попробовать, было Самопишущее перо, которое могло фиксировать разговоры.              Конечно, Алексу было интересно, как эту функцию можно развить, но побудило его заняться Самопиской совершенно другое. Три брата Уизли, не считая Перси, по-прежнему держались подозрительно и, по-видимому, что-то замышляли. Алексу показалось нелишним подслушать их планы, однако, это намерение было нелегко осуществить, так как Рон переехал в комнату к близнецам, где они и вели свои беседы. Гарри мгновенно загорелся идеей отлевитировать Перо и пергамент прямо туда, чтобы письменные принадлежности в режиме реального времени записывали каждое сказанное Уизли слово, чтобы выяснить всё, что могло относиться к потенциальному нападению.              Однако, у Алекса были сомнения в том, что Перо сработает как надо. Оно записало всего один раз слова Персиваля, что могло оказаться случайностью, поэтому мысль о том, чтобы протестировать Самописку ещё раз, казалась разумной.              Однако ни Алекс, ни Гарри не могли выступать в этом эксперименте в качестве дикторов, ведь Перо было изначально запрограммировано, чтобы записывать их голос и не могло не сработать. Можно было, конечно, положиться, на авось, но у Грея уже был неудачный опыт, когда он полагал, что, включив Барьер, сможет гарантировать конфиденциальность при разговоре втроём. К счастью, тогда братья вели ничего не значащие беседы с Невиллом, а когда попробовали пообщаться с Энди в таком же формате, то оказалось, что их слышат посторонние.              Алексу не казалось хорошей идеей залезть в спальню к третьекурсникам, но другого выхода он тоже не видел. Оставалось подобрать подходящий момент, а до того времени провести тестирование, ну а пока Перо и пергамент лежали на кровати Алекса наготове.              Однако случай представился гораздо раньше. Двадцать четвёртого декабря, в сочельник, Алекс и Гарри были в спальне первокурсников, а Рон бегал по коридору, вылавливая Коросту: он давно её не кормил. Крыса почему-то не давалась хозяину в руки, была беспокойная и предпочитала быть в любом месте, кроме уютного гнёздышка из тряпья, которое устроил для неё рыжий под своей кроватью.              Алекс уже успел проверить крысу по Карте и сделать вывод, что анимаг отображается на ней так же, как и любое другое животное — в виде маленькой точки. Большими точками выглядели волшебники. За погоней он следил, странное поведение Питера могло говорить о ране или болезни, что было бы нежелательно в свете планов Алекса на освобождение Сириуса. Гарри тоже с волнением ждал момента, когда Уизли схватит грызуна. Но интерес Гарри был скорее связан с нечистой совестью, которая просыпалась всякий раз, когда Короста показывалась на горизонте.              Наконец, крысу поймали. Рон громко и возмущённо что-то прокричал близнецам, слов было не разобрать, но было ясно, что шестой недоволен тем, что братья отказываются ему в чём-то помогать. Алекс и Гарри сидели в спальне, когда Рон влетел туда и зашвырнул Коросту на кровать, после чего вломился в комнату Фреда и Джорджа с криком: «Идите скорее в нашу спальню, она там!»              Поттер и Грей вылетели из спальни так быстро, как будто за ними охотились. Вот он, тот самый случай, чтобы если не выведать планы близнецов, то хотя бы протестировать Перо в новой функции. Мальчики сели в гостиной, ожидая, что Перо запишет разговор Уизли, когда те войдут в комнату. Алекс дал ему команду на старт, но наверху кто-то громко хлопнул дверью, и по ступенькам ссыпался Рон с недовольной физиономией. Он свирепо посмотрел на одноклассников и выбежал из гостиной.              Алекс уже решил, что ничего не вышло, но он почувствовал, что Перо работает: близнецы, войдя в спальню, о чём-то говорили. Это продолжалось минут десять, и Алекс начал переживать, что рулона пергамента будет недостаточно. Однако, вскоре Фред и Джордж спустились в гостиную, о чём-то шушукаясь. Нет необходимости пояснять, что Алекс и Гарри тут же бросились наверх, чтобы прочитать стенограмму.              Сначала Алекс ничего не понял: все слова шли подряд, без каких-либо знаков препинания. Но он быстро разобрался, и теперь разговор близнецов стал известен ему, как будто бы он при нём присутствовал.              — Да где же она?              — Здесь, на кровати, не видишь?              — Бля!.. Вот это да! Недаром Ронни всполошился. Орёт, что его крыса на себя не похожа. Никогда бы не подумал, что Перси может так облажаться. Крыска не только сменила цвет шубки, но и отрастила пальчик! И вообще вся похорошела и помолодела!              — Тихо ты! Эти два ушлёпка — Поттер и его дружок — поблизости, они могут зайти в любую минуту.              — И что будем делать? Отнесём Перси, чтобы ликвидировал свой косяк? Или, может, сами? У нас по Чарам хорошие отметки. Цвет меха можно поменять в лёгкую, а вот что делать с пальцем, я не знаю.              — Ты меня спрашиваешь?              — Может, закончишь болтать и заколдуешь, наконец, крысу? У тебя прекрасно получился паук из плюшевого мишки.              — Сам колдуй! Это ты у нас умный, а я — красивый. А паук был сто лет назад. Я не помню то заклинание.              — Фред, ты точно дурак! Про паука это я так, к слову. Надо что-то решать, притом быстро, иначе Рон не успокоится. Ты его видел? За свою Коросту наш братец поставит на уши весь Хогвартс, потом мама устроит нам всем троим судный день, за обман, за то, что расстроили Ронни, да за всё на свете. Она не будет разбираться, что старая крыса должна была когда-нибудь сдохнуть.              — М-мать моя М-молли!              — И я о том же! Так что доставай палочку и колдуй. Не притворяйся, что не можешь.              — Да что ты заладил? Ну да, я могу в шутку изменить что-нибудь ненадолго, но чтобы Ронова крыса постоянно была нужного цвета, и главное, постарела и запаршивела, нужен Перси. Только этот зануда может из левой крысы сотворить подобие покойницы. И нужно снова сделать её беспалой. Но если ты собираешься просто отрезать ей этот палец…              Алекс едва не выронил пергамент: Питера больше нет! Может ли быть такое? Он решил дочитать до конца, там уже оставалось немного.              — Ну так давай отнесём Перси эту крысу, пусть снова её заколдует. Рону скажем, что эта крыса пробралась к нему в спальню случайно, а мы нашли настоящую Коросту в каком-нибудь закоулке. Пусть думает, что это он подобрал не ту крысу, пока его собственная спокойно бегала.              — Ты предложил, ты и неси!              — Ладно, засовывай! Да не в штаны, суй в карман мантии! Знаешь, Фред, я иногда поражаюсь, какой ты бываешь. Потом не удивляйся, если найдёшь в своих штанах какую-нибудь дрянь.              — Всё, пошли! Идём быстрым шагом до выхода, и придерживай карман, чтобы крысу не было видно. Перси как всегда торчит в вестибюле, выслуживается перед Макгонагалл. Отдадим ему этого зверя, пусть сделает хоть что-то полезное для родных братьев…              — Гарри, это катастрофа! — ошеломлённо проговорил Алекс. — Кажется, крыса сдохла!              

***

      

      Гарри ненадолго вышел, и Алекс воспользовался моментом, чтобы проверить подарок, приготовленной брату к Рождеству. Оставалось лишь надеяться, что Поттер, прибираясь в чемодане Алекса, не наткнулся на него.              Однако плоская коробочка, упакованная отцом Энди в подарочную бумагу, была на месте, на самом дне чемодана, в том виде, в каком её туда поместили. На всякий случай Алекс обернул её запасным полотенцем. Непохоже было, что свёрток разворачивали.              Мальчик задумчиво осматривал кровать брата. Куда же положить подарок? Сначала Алекс думал, что в гостиной поставят ёлку, но то ли это вообще не предусматривалось, то ли недавние события изменили заведённый порядок, но украшать общежитие не стали. К лучшему, решил Грей. В конце концов, близнецов Уизли и Рона никто не отменял, неизвестно, что они могли бы сделать с подарком, если бы Алекс рискнул оставить его на ночь в гостиной.              Придётся положить упаковку прямо Гарри в кровать, но у него очень чуткий сон. А что если он проснётся, когда Алекс будет прятать подарок? Хотя в последнее время, на каникулах, он изрядно расслабился. Может, Алексу повезёт, и брат не проснётся?              Алексу очень хотелось сделать всё идеально. Он знал, что у Гарри никогда не было нормального Рождества с подарками, и будучи теперь для него единственным близким человеком, Грей должен был сделать так, чтобы оно запомнилось. Однако Алекс боялся, что сделает что-нибудь неправильно. Он понятия не имел, как на самом деле праздновать Рождество, как всё устроить, чтобы Гарри понравилось и он убедился, что теперь ему тоже положены праздники и подарки. Рождество в России и Англии отмечают по-разному, даже празднуют в разные дни. Сашина семья никогда особенно не придерживалась традиций, но была православной. Все лётчики и их близкие в той или иной степени верят в бога, потому что опасная профессия нуждается в небесном покровительстве.              Но была ещё одна причина, по которой Алексу хотелось порадовать брата. После того, как был прочитан пергамент, Гарри расстроился. Грей отдавал себе отчёт, что скрывать правду больше нет смысла, и ему пришлось объяснить, что крыса была анимагом и что он возлагал на животное большие надежды.              Алекс был уверен, что расскажет Гарри о Сириусе не раньше третьего курса, но судьба распорядилась иначе. Когда Гарри узнал, что у него есть крёстный, который сидит в тюрьме, а крыса должна была стать для мистера Блэка приманкой и спровоцировать побег, он очень огорчился. Алекс надеялся, что приготовленный подарок приободрит Гарри, ведь он прекрасно понимал, почему тот загрустил. Узнать, что у него есть близкий человек, выход из тюрьмы которого теперь под вопросом! Чем не повод для грусти?              Карта подсказала, что возвращается Гарри, и Алексу пришлось поспешно спрятать нарядно упакованный пакет.              До ужина ещё оставалось время, и Гарри сел напротив брата, опустив голову. Он специально задержался в туалете, чтобы набраться решимости признаться. Алекс не простит его, теперь точно не простит, ведь он нарушил все его планы! Алекс так старается для него, а он…              А он не сдержался и вмазал тогда крысе молнией! И это после того, как Алекс сказал, что не считает его тёмным волшебником из-за того, что Гарри умеет посылать молнии. Если Алекс узнает, что Гарри замучил крысу, то будет в нём страшно разочарован, что гораздо хуже отсутствия прощения.              На гораздо страшнее была мысль, которую Гарри прятал глубоко в сознании. Гарри не решался даже себе признаться в том, чего он так боится. Но боялся он одного: что, если Алекс не собирался всегда быть его братом, его семьей? Что если он хотел отдать его через пару лет этому Сириусу, чтобы больше не возиться с Гарри как обузой, потому что его надо всему учить?              Но дело было важным, и дольше утаивать информацию было нельзя. Гарри ещё раз вздохнул и проговорил, молясь всем богам, чтобы ему хватило мужества закончить:              — Алекс, я должен тебе рассказать. Крыса не просто так сдохла. Это я её убил.              — Ты? — Алекс был удивлён. — Как убил? Наступил, что ли?              — Я не нечаянно, я желал ей смерти. Это было в тот день, когда тебя затащили к церберу. Я страшно разозлился на Рона, ведь ты мог пострадать. В общем, ты заснул, а крыса выскочила и давай бегать передо мной, я её и пришиб, — проговорил Гарри и впервые поднял глаза на брата. Он добавил тихо, вынося себе приговор: — Молнией.              — Молнией… — оторопело проговорил Грей и вдруг истерически расхохотался: — Значит, такая у неё судьба, у Коросты… — и видя полное непонимание Поттера, пояснил, как мог: — Питер предал твоих родителей, ты ему отомстил, так что всё в порядке. Гарри, ты не расстраивайся, пожалуйста, ты же читал в пергаменте, что старший Уизли заколдует новую крысу. Может быть, всё пойдёт так, как в моем видении, и твой крёстный ещё увидит колдографию и сбежит. Я понимаю, как тебе важно быть с крёстным, ведь тебе необходим взрослый рядом, но нужно потерпеть. Если бы я мог как-нибудь ускорить его освобождение… — теперь Алекс говорил тихо, от его нервного веселья ничего не осталось.              Грей виновато посмотрел на брата. Он знал, что попаданец должен многое знать и уметь и легко подстраивать нужные события, но он не был таким попаданцем. Было тяжело сознавать, что Гарри на него надеется, доверяет ему, а он может лишь рассказать ему о крёстном, а не вернуть его.              — Ты хочешь ускорить побег этого преступника, чтобы он меня забрал? Ты больше не хочешь быть со мной? — вдруг спросил Поттер.              — Да что ты! Наоборот! Гарри, это ведь твой магический крёстный отец, наверняка это значит гораздо больше, чем брат по магии. Разве ты сам не хочешь, чтобы Сириус о тебе заботился?              — Нет! — заорал Гарри. — Он мне не нужен, понимаешь? Если тебя не будет рядом, зачем мне какой-то Сириус? Я согласен на него, только если он пригодится тебе, ясно?              — Хорошо, Гарри! Только успокойся.              Сразу успокоиться у Поттера не получилось. Время, оставшееся до ужина, Алекс потратил на то, чтобы сообщить Гарри (как будто Поттер этого не знал!), как он его любит, что ни за что с ним не расстанется, и он может не общаться с Сириусом, если не захочет. К тому же, неизвестно, удастся ли Блэку вообще сбежать из Азкабана, чтобы сейчас об этом переживать.              — Ладно, — к Гарри, наконец, вернулось самообладание, — если этот Сириус Блэк может нам пригодиться, то тогда пускай.              — Суди сам, — Алекс принялся рассказывать брату о доме на Гриммо 12, куче галеонов в сейфе и анимагической форме — большом чёрном псе. К слову пришлось упоминание о четырёх друзьях-гриффиндорцах. Подробный рассказ о животных, в которых они перекидывались, занял весь путь до Большого зала.              За ужином ничего особенного не произошло, и после него мальчики вернулись в общежитие и стали готовиться ко сну.              Грей по-прежнему размышлял над тем, как бы утром незаметно положить брату подарок. Хорошо было бы проснуться раньше него, но обычно было наоборот, и Алекс не особенно надеялся на чудо. Можно было придумать функцию «будильник» в Ежедневник Алекса, но работать бы она не стала: для её функционирования необходимо было, чтобы оба мальчика — и Алекс и Гарри — бодрствовали.              Как нарочно, Гарри сделал всё, чтобы усложнить ситуацию. Пережив потрясение, что он может расстаться с Алексом, вернее, Алекс с ним, Поттер и без того постоянно находящийся рядом, сейчас просто не отлипал. Когда пришло время ложиться спать, он молниеносно переоделся в пижаму и сусликом прыгнул в кровать Алекса.              — Давай, ложись скорее! — торопил он брата, выглядывая из-за балдахина.              — Ну что ты будешь делать… — проворчал Грей. Он решил, что утро вечера мудренее и завтра он придумает, как незаметно положить подарок брату.              Наверное, сильное желание сделать Гарри приятное помогло Алексу всё-таки проснуться раньше Поттера. Алекс выбрался из кровати, осторожно вытащил свой чемодан, стараясь не шуметь, и положил подарок под подушку, лежащую на кровати Гарри.              Размышляя, удастся ли ещё подремать, Алекс наступил на что-то и едва не упал: пол между кроватями был завален свёртками, пакетами и коробками. Несколько подарков было на тумбочках, но ввиду нехватки места много там не поместилось. Алекс зашелестел обертками, когда пытался найти место на полу, чтобы поставить ногу и не наступить на подарки. Гарри услышал и зашевелился в глубине кровати.              — Алекс! — позвал он обеспокоенно, не обнаружив брата рядом.              Гарри вскочил с кровати и тут обнаружил присланные подарки.              — Что это? — с недоумением спросил он. Ему и в голову не приходило, что это подношения его поклонников.              — Давай, открывай, — подбодрил его Алекс, — это тебе.              Алекс оказался прав. Поттер со смесью удивления и недоверия принялся перебирать свёртки. В основном это были сладости от знакомых и незнакомых. Гарри хозяйственно отложил их на кровать Невилла, чтобы по совету брата потом попросить Персиваля проверить присланное на проклятия. Как оказалось, в куче подарков были презенты и для Алекса, в основном от девчонок-поклонниц его парикмахерского таланта.              — Ух ты, это от Энди! — сказал Гарри, разглядывая очередной пакет, адресованный обоим мальчикам. В нём было полдюжины пузырьков с чернилами. Кейн наверняка запомнил, что его друзья жаловались, что чернила подходят к концу.              От Лаванды и Парвати был набор сладостей из «Сладкого королевства», всего понемногу, а Симус прислал упаковку шоколадных лягушек, к которой прилагалась поздравительная открытка с припиской, что Дин тоже желает счастливого Рождества. Невилл прислал коробку котлокексов. Братья порадовались, что Энди взялся за рассылку рождественских подарков от их имени, на что они заранее выделили Кейну несколько сиклей. Что именно третьекурсник купил соседям по комнате, мальчики не знали, но предполагалось, что это будут сладости. Во всяком случае, они избежали неловкой ситуации, которая возникла бы, если бы они не отдарились в ответ.              Обследовав все присланные подарки, Гарри продолжал что-то искать. Алекс спросил, не ждёт ли брат чей-то особенный подарок (блондин надеялся, что Гарри ответит «твой», и тогда он сможет, наконец, послать Поттера поискать у себя под подушкой). Оказалось, Поттер действительно ждал «особенный» подарок. Алекс накануне в шутку рассказал, что Дурсли подарят Поттеру мелкую монетку, и сейчас Гарри выискивал в ворохе посланий магловский конверт.              — Надеюсь, ты всё-таки не расстроился, что этого подарка не будет? Сам понимаешь, я могу ошибиться в каких-то деталях, особенно в таких незначительных, которые никак не влияют на твоё будущее.              — Абсолютно не расстроюсь, даже очень рад. То, что Дурсли мне ничего не прислали, означает, что они не могут до меня здесь добраться.              Алекс решил, что сейчас попросит Гарри закрыть глаза и просто подведёт его к кровати, чтобы тот вытащил, наконец, свой подарок из-под подушки, но тут Грей заметил ещё один свёрток. Он лежал немного в стороне, ближе к проходу, но тем не менее было понятно, что он предназначается Поттеру. Алекс нисколько не сомневался, что там.              Гарри тоже заметил оставшийся нераспакованным свёрток. Он разорвал грубую коричневую бумагу и достал оттуда сияющую серебристую ткань. Он был уверен, что это — какое-то красивое одеяние, которое, несомненно, должно достаться Алексу, кто бы его ни прислал. Не успел он сообщить брату, что тот должен забрать плащ себе, как увидел лист бумаги. Это оказалась записка. Витиеватый почерк, зелёные чернила, стандартный текст о возвращении взятого у отца Гарри.              Поттер бегло пробежал глазами записку — ничего не понятно — и протянул брату. Тот наверняка может объяснить, что всё это значит.              Алекс специально не рассказывал Гарри о мантии-невидимке заранее, чтобы не портить сюрприз, но теперь с готовностью просветил его. Выслушав его объяснение, Поттер наскоро примерил мантию, а потом отдал брату, как и собирался. Узнав, что мантия — не одежда, а артефакт, он решил, что Алекс найдёт ей лучшее применение.              — Хочешь её исследовать? Вдруг тебе удастся сделать нас невидимыми, если ты разберёшься, как она работает. Я помню, ты хотел придумать, чтобы нас не замечали.              Алекс фыркнул: Дамблдор сжуёт свою бороду, если узнает о таком применении невидимки.              — Директор специально прислал её тебе, чтобы ты отправился в ней сегодня ночью нарушать правила.              — По ночам спать надо, — отрезал Поттер.              — А ведь Дамблдор будет ждать, — сказал Алекс. — Гарри, посмотри на мантию, но не глазами.              Поттер тут же задействовал Систему и его внутренний взор тут же определил, что на мантии его отца огнём горела следилка, такая же, какую навесили на Буклю. Мальчик почувствовал, как в его груди завязывается тугой узел. Он знал, что брат чувствует то же самое.              Алекс спросил:              — Гарри, ты готов одурачить Дамблдора и нарушить ему все планы?