Братья по магии. Точка отсчета

      Алекс резко затормозил и подождал, пока рыжий их не догонит. А тот даже не беспокоился о своей судьбе. Поравнявшись с мальчиками, он одарил их насмешливым взглядом, как будто точно знал, что они его не тронут. Но он просчитался.       — Иди-ка сюда, Уизли, — ласково, как он разговаривал с троллем, сказал Алекс. — Поговорим?       

***

      Рыжий совершенно не испугался. Он смотрел на Алекса вызывающе, а его конопатая физиономия лучилась превосходством. Казалось, он был твёрдо убежден в том, что он в Хогвартсе — лицо неприкосновенное.       — Скажи-ка, Рональд, — заговорил Алекс, заступая Уизли дорогу. Сзади рыжего блокировал Гарри. — Каждый раз, когда с нами происходит что-то плохое, без тебя не обходится. Как так?       Рон осклабился, и его некрасивое лицо осветила самодовольная улыбка.       — Пусти, Грей, а не то пожалеешь, — сказал Уизли, намереваясь оттолкнуть одноклассника.       Грей почувствовал, как напрягся Поттер.       — Гарри, тебе нельзя на него нападать! — напомнил блондин.       Гарри чувствовал то, о чём сам Алекс и не догадывался, а именно — что брат созрел и больше не будет отрицать очевидное.        — Я и не собираюсь, — ответил Поттер. — По-моему, тебе самому очень хочется с ним, наконец, разобраться!       Алексу и правда хотелось. Он не знал точно, почему Рон так усердно пытается ему навредить, у него были лишь предположения о том, что рыжий мстит за упущенную возможность стать другом Гарри. Но по всем подсчетам это уже был перебор.       — Уизли, — продолжил Грей, — можешь отрицать сколько угодно, но в озеро столкнул меня ты, к церберу я попал после того, как "случайно" повстречал тебя. И вот теперь — тролль!       Рон возмущённо засопел:       — Ещё чего! Скажешь, что и метлу я тебе поломал?       Гарри вспышкой пронзило воспоминание о разговоре в спальне, когда Симус проспорил своему другу желание и полез под кровать к Рону, где он нашёл напоминалку. Мальчики заговорили о том уроке Полётов, на котором Невилл упал и потерял её. Поттер тогда ни о чём не догадался, хотя и заподозрил неладное, когда речь зашла о странном поведении Рона, но сейчас ему всё стало ясно. Рыжий, сам того не желая, себя выдал!       — Алекс! — закричал Гарри. — Ты помнишь, что Невилл упал с той метлы, которую забрал у тебя на первом уроке Полётов?       Блондин и сам вспомнил эту подробность. Он почувствовал холодную ярость. Ну, теперь-то ясно, почему Лонгботтом всё-таки упал, несмотря на все меры предосторожности!       — На воре шапка горит? — спросил он Уизли.       А Рон был настроен всё отрицать и предположения Грея его не интересовали, и его не пугало даже присутствие Поттера.       — Да что вы мне сделаете? Только попробуйте, и вы не вылезете из отработок! Тебя, Поттер, это тоже касается!       Гарри, услышав эту браваду от обычно опасающегося его Уизли, приподнял одну бровь, копируя грозного профессора Снейпа. Получилось непохоже, но Дарт Вейдер мог косплеить любого персонажа, хоть мистера Бина, он всё равно был страшным ситхом. Уизли, почувствовав волну тёмной магии Поттера, поперхнулся.       — Ты меня не тронешь! — сказал он чуть менее уверенно. — И тем более ты, Грей! Да ты вообще, как девка, можешь только наряжаться и крутить локоны!       Алекс не признавался себе с самого начала, что ждал именно этой минуты: когда рыжий перейдёт к явным оскорблениям. Всё это время, когда он мог лишь подозревать Уизли и ждать, что сможет найти хоть какое-то подтверждение его вины, он мечтал именно об этом. Ему больше не нужны были доказательства: всё было предельно ясно.       Грей вложил всю свою силу в кулак и двинул Рону точно в нос. Кажется, в порыве негодования он от души добавил в удар магии, и Рона отбросило на несколько метров. Уизли прокатился по каменному полу и застыл. Не успел Алекс испугаться, что ненароком убил рыжего, переборщив с силой удара, как тот зашевелился. Рон привстал на локтях и замотал головой, из носа у него потекла кровь.       Алекс, переживший сегодня встречу с троллем, что не очень способствовало ясности мыслей, ни к селу ни к городу подумал про Уизли: «Где-то я читал, что Рон Уизли — это живой крестраж Альбуса Дамблдора. А что, подходит: рыжий, голубоглазый и нос сломан!»       В подтверждение мысли Алекса о сломанном носе поднявшийся на ноги Рон утёр рукавом кровь и прогундосил:       — Дебе не жидь!       С этими словами Уизли, выставив вперед кулаки, бросился на Алекса.       Алекс уже участвовал в стычках с старшекурсниками со Слизерина, но тогда он испытывал совсем другие чувства. В первый раз это были недоумение и страх, во второй — досада и расчет. Потому-то, наверное, хотя Алекс и имел возможность вести бой и имел в арсенале хотя и ограниченный, но всё же достаточный набор волшебных приёмов, которые можно было легко использовать для сражения, ему постоянно не хватало времени и фантазии для принятия решений. Но, даже входя в режим остановки времени, он всё равно не чувствовал легкости в подборе средств противодействия. Вероятно, дело было в том, что его не охватывал боевой азарт, он не испытывал тех самых чувств, которые ведут к победе, вдохновляют не отступать. Но всё изменилось. К Рону Уизли Алекс Грей испытывал настолько сильные чувства, что теперь он не просто отражал его атаку, а испытывал огромное наслаждение от схватки.       Алекс, чувствуя молчаливое одобрение брата, предвкушающе улыбнулся и вздыбил пол под ногами Рона. На самом деле, конечно, он этого не делал, а лишь поместил рыжего в другую систему координат, в которой поверхность, на которой стоял Уизли, вдруг приподнялась, от чего тот растянулся во весь рост, споткнувшись, как казалось, на ровном месте.       Алекс и Гарри понимающе переглянулись. С усмешкой глядя на лежащего Рона, Гарри сказал:       — Уизли, даже не думай впредь вредить Алексу! Это он такой добрый, не станет наказывать тебя так же, как ты вредишь ему! Я вот не такой, считай, что тебе повезло, что я тебя не трогаю сегодня!       Рон снова поднялся с пола; с его залитого кровью лица исчезло выражение превосходства, но не пропало злобное упорство. С криком «Ааа-ааа-ааа!» Рон снова бросился на Алекса.       Тот, всё в том же азарте боя — это ничего, что в данном случае бой больше походил на избиение — подхватил Уизли заклинанием, которым удерживал в воздухе одного из слизеринских кузенов. Надавливая равномерно силой на всю поверхность тела Рона и для верности прибавляя по максимуму в голос магии, примерно также, как и в случае «разговора» с троллем (а что, чем Рон — не тролль?) он сказал:       — Уизли, заруби себе на носу: полезешь к нам с Гарри, тебе будет больно!       Александр Акимов чувствовал бы себя пристыженным, что угрожает физической расправой одиннадцатилетнему мальчику. А вот Алекс Грей чётко осознавал, что в случае Уизли это, пожалуй, единственный способ быть услышанным.       — Ты меня понял? — спросил он Рона грозно.       — Ааа-аа-аа! — заорал тот в ответ. В его бегающих глазках появились проблески паники. Казалось, Рон не верит, что с ним посмеют сотворить такое.       — Алекс, а ты не можешь заткнуть его, ну, наложить наш Барьер? — спросил Гарри.       — Интересная идея! — ответил Алекс. Аналог Силенцио мог бы пригодиться. — Нет, Гарри, пока я этого не смогу, так что пусть орёт, Карта показывает, что поблизости — никого.       — Ну так хотя бы встряхни его как следует, если не хочешь бить его по-настоящему, — попросил Гарри. Ему было очень жаль, что он сам не мог поучаствовать: Уизли давно нарывался. Придушив Рона в Большом зале, Гарри навсегда запомнил то чувство триумфа и победы, которое он хотел бы пережить вновь, а также страх жертвы. Однако он понимал, что ему не следует так поступать, хотя бы для того, чтобы не огорчать брата. Ну и давать повод себя наказать тоже было нельзя.       Грей волной направил Силу на тело Рона, в результате чего того несколько раз ощутимо встряхнуло, и отпустил рыжего. Уизли упал, завалившись набок, неловко, но поспешно поднялся и в ужасе посмотрел на Грея. Он-то думал, что только Поттер умеет подобное! Рон потёр запястье, на котором до недавнего времени находился невидимый глазу оберег директора, надежно защищая Рона от его многочисленных страхов. Но прикосновения пальцев не вызывали того чувства защищенности, которое было раньше.       Ему надо срочно показать руку профессору! Пусть он обновит заклинание!       — Ды божалеешь, Грей! Дебя нагажут, вод увидишь! Директор об эдом узнает!       

***

      Альбус сидел за столом, на котором стоял трансфигурированный аквариум, в котором копошилась серая крыса.       Ещё в воскресенье, разговаривая с Рональдом, он обеспокоился рассказом мальчика о том, что Короста пропадала. Дамблдор решил, что прикажет домовику принести крысу, когда первокурсники пойдут на урок Астрономии в среду — не хотелось рисковать, ведь кто-то из детей мог проснуться ночью. Пусть домовик может оставаться невидимым, это не означало, что ему удастся легко забрать животное.       Крысу принесли, она переночевала у Альбуса, который пока не нашёл времени, чтобы ею заняться. Утром он подбросил Квирреллу наживку, и тот с радостью её заглотил. Однако, он поступил не так, как Альбус от него ожидал.       План с троллем родился у Альбуса уже давно. В этом плане Квиррелл должен был пользоваться намёком: выпустить тролля тогда, когда все будут в Большом зале. Директор надеялся, что слова «во время пира» будут для учителя ЗОТИ подсказкой, куда направить тролля. Ведь Квиррелл, проявлявший редкостную настойчивость в попытках проникнуть в подземелье, где, как ему сказали, будет устроена полоса препятствий для Гарри Поттера, наверняка захочет там пошарить, воспользовавшись переполохом, который не может не возникнуть, если тролль попадёт в Большой зал.       Дамблдору нужно было, чтобы Гарри сразился там с чудовищем, ведь огромная магическая мощь мальчика легко бы победила даже такое опасное волшебное существо. Ну, возможно, ему бы потребовалась помощь, но ведь он, Альбус, совсем не против её оказать! Встав плечом к плечу, два самых известных волшебника наших дней защитили бы учеников от тролля, сразившись с ним. Совместная битва помогла бы Гарри отбросить свои сомнения, и он бы снова начал доверять директору. Если бы Альбус показал своё мастерство, силу и могущество, то тогда Гарри был бы просто вынужден признать его авторитет, а мнимый авторитет его друга не имел бы с этого времени для него никакого значения.       Альбус снова посмотрел на Коросту. В обед заняться ею снова не получилось: началась подготовка замка к празднику, в которую входило приготовление праздничного обеда, украшение Большого зала и других мест школы. Конечно же, Альбус сам ничего этого не делал, но он принимал непосредственное участие в надзоре.       Директор Хогвартса любил Хэллоуин, но совсем не за яркий антураж. В этом празднике Дамблдор ценил символизм. Фонарь из тыквы представлялся старому магу проводником, за которым заблудшие души бредут во тьме, не имея никого, кто помог бы, кто направил бы, кто объяснил бы конечную цель. И как хорошо, если найдется такой человек. И если бы этим человеком — волшебником — считали его, он бы не возражал и, не жалея себя, направлял бы молодые неопытные души к Свету.       Наверное, лучше разобраться с крысой после того, как он поговорит с деканами Гриффиндора и Слизерина — Альбус почувствовал, что они как раз подходили к горгулье. Наверняка разговор пойдет о тролле.       Директорская должность позволяла Альбусу чувствовать замок. Конечно, он не мог круглосуточно его контролировать и не сказал бы, что происходило в какой-то его части, если впоследствии ему нужно было в этом разобраться. Но он мог, зная наперёд, где и когда произойдёт инцидент, проследить за ним. Вот и сейчас Альбус неплохо ориентировался в разворачивающихся событиях.       После того, как Квиррелл упал в обморок, директор отослал учеников в общежития и повёл коллег на поиски тролля в подземелья, где и затерялся в каком-то боковом ответвлении, переместившись в свой кабинет. Оттуда он следил за действиями Гарри.       Альбус не обольщался по поводу того, что Рон Уизли сможет подбить Поттера на поиски тролля, если рядом будет Алекс Грей, хотя и импульсивность Гарри не следовало полностью исключать. Но в случае отказа у него был заготовлен запасной вариант — блокировка лестницы. Миссия Рональда, вообще-то, была в том, чтобы задержать Гарри, чтобы ушли остальные гриффиндорцы, после чего можно было останавливать лестницу.       Конечно, была опасность, что Гарри не повстречается с троллем, но всё же Альбус считал это маловероятным: он прекрасно знал, где именно находился тролль в тот момент, когда Квиррелл провозглашал, что обнаружил тролля в подземельях, а потом — когда Гарри выходил из Большого зала. Если не воспользоваться движущимися лестницами, а идти другим путем, то самый ожидаемый маршрут должен был привести Поттера на второй этаж.       Судя по ощущениям, которые транслировал замок, так всё и произошло. Однако в сражении участвовали не только Поттер и его друг. Дамблдор сомневался, что Рональд выполнит только то, что его просили и не проследит за Гарри. В комнате, которую замок идентифицировал как туалет для девочек, по всей вероятности, были ещё Гермиона Грейнджер и Фэй Данбар, с которыми младший Уизли постоянно общался. Наверняка, несмотря на просьбу никого больше не привлекать, он позвал их с собой. И это было неплохо.       Итак, Альбус мог только определить, что тролль зашёл в туалет, где в конечном итоге оказалось пятеро учеников. Ну что ж, Альбус хотел, чтобы Гарри спас всю школу, но злопыхательство Квиринуса снизило количество спасённых. В том, что Гарри способен на геройство, Дамблдор не сомневался. Жаль, что он не смог быть рядом с Гарри во время битвы, но и внушение мальчику того, что он предназначен для сражений, было важным шагом.       Когда разгром туалета прекратился, Альбус послал эльфов предупредить Северуса и Минерву. И сейчас они пришли к нему, чтобы рассказать о том, что же там случилось.       Альбус отнёс крысу в свои личные покои, после чего приготовился встречать коллег. Оказалось, те столкнулись у горгульи, хотя до этого их пути расходились.       Минерва задержалась, чтобы проследить за Квиринусом и его троллем, а потом помогала мисс Грейнджер привести себя в порядок, после чего отвела её в Больничное крыло. Всё это она изложила возмущённым тоном и потребовала у директора обратить самое пристальное внимание на профессиональную пригодность преподавателя по Защите.       Северус потратил какое-то время, чтобы, вызвав по камину Люциуса Малфоя, устроить Драко очную ставку с отцом. (Узнав, что среди детей был младший Малфой, а не Фэй Данбар, Дамблдор очень удивился и решил, что надо, как будет возможность, пригласить Фэй к себе на разговор. Пора ей начать оправдывать оказанное доверие). Люциус не поскупился на обесценивающие высказывания, что, в совокупности с головомойкой, устроенной самим Северусом, уже тянуло на хорошее наказание.       Услышав об этом, декан Гриффиндора темпераментно высказалась о недопустимости подобных взысканий.       — Как бы ни был виноват мистер Малфой, это не повод присуждать ему внеучебное наказание! Вы, Северус, так только подрываете дисциплину на своём факультете!       — Позвольте с вами не согласиться! — парировал Снейп, явно имея массу аргументов в защиту своего мнения. — К тому же, Минерва, позволю себе высказать мнение, что вы сами поступаете несправедливо! Вы говорите о снятии баллов, сами-то наверняка их сняли с Поттера и Грея. И, кажется, там был Уизли?       — Я, в отличие от вас, не покрываю собственный факультет, — Макгонагалл гордо вскинула голову.       — Скажите, а вы начислили вашему геройскому Поттеру баллы за спасение жизней?       — Спасение жизни? — недоуменно переспросила Минерва.       — Вот именно! Мальчик-Который-Выжил и тут проявил чудеса доблести! Он, если вы запамятовали, пришёл со своим другом на помощь, когда услышал крики. Так он сказал, по крайней мере.       — Да, наверняка так оно и было, — упавшим голосом проговорила Минерва. — Я об этом не подумала! Спасибо, Северус, за то, что указали мне на допущенную несправедливость. Ведь кому, как не мне, поощрять моих львят за проявление храбрости и самоотверженности! Я при первой же удобной возможности верну снятые баллы и извинюсь перед Гарри, — она на секунду задумалась и продолжила: — И перед его другом тоже. Он ведь тоже пытался помочь! Он даже говорил с троллем и пытался убедить его отпустить мисс Грейнджер!       — Надеюсь, Минерва, вы не думаете, что Грей способен понимать язык троллей? — презрительно спросил Снейп.       В этот момент к разговору подключился Дамблдор. Он выглядел заинтересованным.       — Мальчик в самом деле может это?       — Разумеется, нет! — отрезал Снейп.       — Альбус, теперь, когда мы прояснили всё, что касается этого неприятного инцидента с троллем, я полагаю, я вам больше не нужна и могу идти?       Дамблдор подтвердил, что его заместительница может быть свободна и вольна заниматься своими делами.       — Итак, Северус, — заговорил Дамблдор, когда за Минервой закрылась дверь, — он пытался?       Снейпу не надо было объяснять, о чём речь. Он хмыкнул.       — Да, но успеха он не добился.       — Нет ли у тебя ещё чего-нибудь, что ты хочешь сообщить мне? — поинтересовался Альбус.       — Нет, — сухо ответил Снейп. И, предотвращая дальнейшие наставления, он добавил: — И я помню, что должен и впредь следить за ним.       — Ну что ж, очень хорошо, — удовлетворенно констатировал Альбус, глядя, как Северус, кивнув на прощанье, идёт к двери.       — Что с тобой, мой мальчик? — поинтересовался директор, видя, что тот прихрамывает, хотя и пытается это скрыть.       — Ничего, — с бешенством ответил Снейп и закрыл за собой дверь, с трудом удержавшись, чтобы не хлопнуть ею посильнее.       

***

      После ухода коллег Альбус посидел пару минут, размышляя о том, как всё прошло с троллем. В общем и целом, он нашёл результат удовлетворительным. Теперь ему оставалось всего одно неотложное дело — проверить, почему Питер Короста пропадала из спальни первокурсников Гриффиндора. Если бы речь шла действительно о крысе, то Альбус наложил бы диагностическое заклинание, позволяющая определить её состояние. Но в случае с анимагом директор мог просто задать ему вопрос.       Альбус взмахнул палочкой, принудительно превращая крысу в человека, однако заклинание не сработало. Мастеру трансфигурации не понадобилось много времени, чтобы установить, что на крысу наложено заклинание Подобия, позволяющему животному выглядеть похожим на совсем другое. Финита, наложенная следом, позволила ему разглядеть молодого грызуна, ничего общего не имеющего с аниформой Питера Петтигрю.       — Вот паршивец, — имея в виду и внешнюю, и внутреннюю составляющую Петтигрю, пробормотал Альбус. — Теперь мне понятно, чем он занят: пустился во все тяжкие и гуляет в каком-нибудь злачном месте… Наверняка украл у Гарри галеоны, мальчик вряд ли знает счёт деньгам, поэтому и не спохватился. У кого же Питер взял палочку? Вроде бы, никто из учеников не заявлял о пропаже…       Альбус встал и взволнованно заходил по кабинету. Ему следовало это предусмотреть. Летом Альбус навещал Петтигрю перед тем, как Рональд Уизли, чьей «крысой» теперь Питер являлся, должен был отправиться в Хогвартс. Дамблдор подробно проинструктировал Питера, как ему следует себя вести, тот обещал слушаться, но попросился провести денёк в Лютном в каком-нибудь весёлом заведении — его «припёрло». Директор, конечно же, отказал. Питер покладисто согласился, что это действительно опасно и не стоит того. И вот теперь, как оказалось, не выдержав, он убегает, чтобы приятно провести время!       Как бы там ни было, Альбус был уверен, что надо продолжать скрывать то, что крыса — не Короста. Кстати, кто-то ведь уже заколдовал её так, чтобы она не отличалась от прежнего животного. Кто бы это мог быть? Скорее всего, сам Питер: он хотел скрыть свое отсутствие. Тогда он точно украл у кого-то палочку, но тогда надо было искать ученика, настолько нерадивого или неспособного, чтобы он её не хватился. Или… Это мог быть Персиваль, который не хотел огорчать брата, когда крыса пропала, и который знал, как выглядит Короста в деталях и подробностях.       Ну что ж, Альбус тоже не жаждал огорчать Рональда Уизли. Он взмахнул палочкой, и крыса снова приобрела прежний вид, копируя питомца Рона. Он вызвал домовика и велел ему поместить крысу туда, откуда он её взял.       Но понимание ситуации не решало проблемы опасности нахождения Питера в людных местах. Можно, конечно, было подождать его возвращения, но Альбус понимал, что каждый час, проведенной Петтигрю вне Хогвартса, увеличивал возможность его разоблачения.       Дамблдор решил не ждать и в самое ближайшее время провести поиск по крови Питера, которая у него имелась.       — Да, так будет лучше, — пробормотал он. — Неизвестно, сколько ты будешь ещё гулять. Надо тебя найти и поскорее вернуть назад.       — Альбус! — раздался из камина голос мадам Помфри. — Я только что оказала помощь Рону Уизли, у него был сломан нос! Я его уже вылечила. Вы хотите с ним поговорить?       — Да, Поппи, пусть войдёт, — сказал Альбус.       Через минуту из камина вывалился Рон. Для успешно выполнившего задание мальчика он выглядел не слишком довольным.       — Что же произошло, мой мальчик? Неужели тебя поранил тролль?       — Это Грей! — заявил Уизли и пустился в пространный пересказ своих приключений.       Время от времени он шмыгал носом, как будто он всё ещё был сломан.       — Профессор, накажите его! — потребовал Рон.

***

      После операции «Возмездие» (второе название — «Устрашение») братья, оживленно переговариваясь, отправились в общежитие. Гарри был чрезвычайно доволен тем, что брат, наконец, перестал закрывать глаза на участие рыжего во всех каверзах. А Алекс, двинув Рону как следует, был просто счастлив: мечты сбываются. И он собирался и дальше держать Уизли на расстоянии своего кулака. Это там он был интеллектуалом и всё решал цивилизованно, а здесь, в магмире, с его средневековыми нравами, всё решает сила.       Вернувшись на Гриффиндор, мальчики попали в самый разгар вечеринки. Безбашенные грифы могли превратить в праздник любое событие, и даже нашествие троллей не было исключением. Принесённые домовиками блюда были уже основательно подъедены, а вместо тыквенного сока рекой лилось сливочное пиво.       Алекс и Гарри оглянулись в поисках свободного места. Почти в самом центре гостиной, на диване в окружении девочек постарше, сидела Фэй. Она поворачивала головку то к одной собеседнице, то к другой и, хотя по-прежнему отмалчивалась, всем своим видом показывала, как она одобряет говорившую.       — Гарри! Алекс! Идите к нам! — позвали их одноклассники.       Мальчики протиснулись в уголок к стене, туда, где расположились первокурсники. Те отрывались на славу. Их не смущало, что не всем хватило места, тарелки приходилось держать на коленях, а из еды удалось отхватить только сладкое (благо, в Большом зале большинство всё же успело хорошенько перекусить).       — Десерт сегодня вкусный! — довольно проговорил Алекс, откусывая от нежного бисквита, пропитанного ягодным сиропом. — Только запивать это тыквенным соком просто невозможно!       — Ты говорил утром, что хочешь чаю?       Алекс обернулся и увидел девушку-старшекурсницу, левитирующую кружку, от которой шёл горячий пар и распространялся умопомрачительный запах дорогого свежезаваренного чая.       — Это мне? — спросил он.       — Да. Запишешь меня?       — Ещё одна, — закатил глаза Гарри.       — Хорошо, — сказал Алекс, принимая чай, — только нужно ещё одну чашку для Гарри.       — Да не нужно мне, — попробовал отказаться брат, но Грей не стал его слушать.       — Гарри, всё что положено мне, положено и тебе. Если не хочешь пить, то не пей.       — А, ну тогда конечно, — согласился Поттер, сообразив, что Алекс, наверное, хочет выпить две чашки.       Пока девушка ходила за порцией для Гарри, к мальчикам обратился Дин:       — А где вы были?       — Да так… — уклончиво ответил Грей: он всё ещё был немного обижен на них с Симом, но Поттер, раз уж они решили на первый раз простить своих приятелей, не стал скрывать.       — Вы не поверите! Мы сейчас по дороге встретили тролля! — сказал он.       Гарри с огромным удовольствием начал живописать в деталях то, как они с Алексом случайно увидели тролля, заходящего в женский туалет на втором этаже, в котором оказались, как ни странно, Грейнджер и Малфой!       — Что же они вдвоем там делали? — у Лаванды аж загорелись глаза. Кажется, женский коллектив получит новую пищу для обсуждений.       Алексу почему-то не понравилась мысль о том, что Драко мог оказаться в таком месте в компании именно Заучки.       — Они просто прятались там от тролля, — сказал он.       — А вы видели после Чар Грейнджер? — вдруг спросила Парвати. — Кажется, её не было на Гербологии, хотя это просто невероятно, чтобы она пропустила урок!       Алекс вспомнил, что пытался разглядеть Грейнджер на уроке в теплицах. Наверное, она уже тогда ушла плакать. Только что её сподвигло? Ведь причины-то не было! Или это судьба?       Девушка принесла чай для Гарри, и Грею пришлось отвлечься на то, чтобы договориться с ней о времени. «Клиентку» звали Натали; блондин смутно припомнил, что это та девушка, которая переживала за Поттера в день, когда он, впервые применив свой Щит, чуть не умер от магического истощения. Алекс тогда, не зная, как объяснить состояние Гарри, сказал, что это Снейп довёл его на отработке.       Натали спросила Алекса, не надо ли дать ему пергамент, чтобы он всё записал.       — Я запомню, — ответил он, занося данные в Ежедневник. — Ты знаешь, куда приходить?       — Да, у нас на Гриффиндоре все девушки уже знают, — ответила Натали и отошла к подругам.       Алекс принялся за сладости с чаем. Гарри, пригубив свой стакан, отдал его брату, так как ему было всё равно, что пить, а Алексу — нет. После этого он вернулся к своему рассказу, не пропуская красочные подробности того, как Малфой боялся, а Грейнджер общалась с троллем. По его словам, тролль отвязался от Грейнджер потому, что ему просто наскучило, а может, он испугался пришедших учителей. Алекс слушал его и опасался, что кто-нибудь из одноклассников вот-вот спросит их, что они с Гарри сами делали в таком месте, но те были настоящими гриффиндорцами — их такие мелочи не интересовали.       К живому рассказу Поттера начали прислушиваться и старшекурсники. Наверняка многие из них будут потом рассказывать своим друзьям с других факультетов о том, как на самом деле происходила встреча с троллем.       Поначалу Алекс, отдавая дань вкусному чаю и сладостям, не участвовал в рассказе Гарри, хотя с интересом прислушивался. Но потом, особенно когда речь зашла о похождениях Ронни в туалете для девочек, он подключился к разговору и вставлял удивительно меткие замечания, от чего слушатели то и дело покатывались от хохота. Довольный, как сытый книзл, Алекс был явно в ударе.       Кстати, о книзлах. Во время разговора к первокурсникам подошла девочка с грустным книзлом красивого светло-кофейного окраса на руках.       — Говорят, ты лечишь животных? — спросила девочка.       Алекс и Гарри переглянулись. Поттер едва не засмеялся — после громогласного объявления на всю гостиную, что они только что взаимодействовали с троллем, вопрос девочки звучал по меньшей мере нелепо.       — Нет, с чего ты взяла? — спросил Алекс, стараясь не выглядеть слишком уж грубым.       — Мэри сказала, у неё Биби облезала, а потом, после того, как ты её погладил, перестала. Вот сикль, — девочка протянула деньги.       Алекс почувствовал, что готов провалиться сквозь землю. Чего только не придумают эти девчонки!       — Алекс сейчас не может! — категорично заявил Поттер, верно истолковавший замешательство брата.       — Тогда, может быть, ты нас запишешь? — нерешительно попросила девочка.        «Только этого ещё не хватало! Доктор Айболит!» — подумал Алекс, а вслух сказал:       — Давай кота… то есть книзла, я его поглажу. Но я не уверен, что смогу ему помочь, поэтому денег брать не буду.       — Но… — попыталась возразить девочка, но Алекс, твёрдо уверенный в том, что котов и прочую живность лечить не умеет, перебил её:       — Вот если поможет, тогда приноси сикль.       Девочка со словами «Его зовут Барни» осторожно посадила книзла Алексу на колени, где животное сразу вольготно расположилось. Забыв про девочку, которая отошла в сторонку, чтобы не мешать, Алекс до самого отхода ко сну с удовольствием поглаживал кота и вспомнил о его хозяйке только тогда, когда она подошла, чтобы забрать животное.       Несмотря на позднее время, мальчики сходили в душ, где провели гораздо больше времени, чем обычно, потому что немного подурачились, изображая, как тролль схватил Гермиону, а она от него отбивалась.       Спать они ложились довольные и даже счастливые. Пожелав брату спокойной ночи, Алекс начал проваливаться в сон, но вдруг вспомнил, что сегодня не только Хэллоуин, но и годовщина смерти родителей Гарри!       Алекс очень расстроился. Как же так, он ведь старался уберечь Гарри в такой день, но всё равно не преуспел! Они с братом тo сражались с троллем, то весь вечер веселились со своими однокурсниками, и Грей был уверен, что с Поттером всё в порядке. Он же обычно чувствовал настроение Гарри! Неужели мальчик, потерявший родителей, весь день грустил, а Алекс так и не догадался?       Грей сел на постели и прислушался к дыханию брата. Разбудить его? Наверное, это было глупо — растолкать, чтобы спросить, сильно ли Гарри страдает от того, что его родителей с ним нет. Но тут Алекс понял, что Гарри не спит.       Грей выбрался из кровати и осторожно заглянул за полог. В темноте сверкнули два зелёных кошачьих глаза. Поттер прошептал:       — Залезай!       Алекс завозился рядом с ним, устраиваясь поудобнее. Гарри заботливо накрыл его одеялом, чтобы не мерз, и спросил участливо:       — Ты не можешь заснуть?       — Я уже почти заснул, но… — Алекс вздохнул. — Гарри, ты не забыл, что твои родители погибли в этот день ровно десять лет назад?       — Да, я сегодня о них вспоминал, — просто сказал Гарри. — Я уверен, что они очень рады, что я теперь не один.       Алекс вдруг почувствовал, что задыхается: его душили внезапно хлынувшие слёзы.       — Ты чего? — спросил Гарри и крепко прижал плачущего брата к себе. — Ты скучаешь по своим папе и маме?       — Прости… — шмыгнув носом, ответил Алекс. — Гарри, а ты скучаешь по своим?       — Уже нет. Я привык, — мягко ответил Гарри, несмело проводя ладонью по волосам брата. Он действительно не горевал, просто испытывал тихую светлую грусть.       Алекс постепенно успокаивался. Он действительно скучал по своим родителям, но всё это время заставлял себя не думать о том, что больше никогда их не увидит. И вот сейчас… И опять не он утешал Гарри, а Поттер утешал его.       Пригревшись и расслабившись в ауре брата, Алекс задремал. А Гарри долго не мог уснуть, он думал о том, как утешить Алекса, что сделать, чтобы его порадовать.       

***

      Утром на завтраке только и разговоров было, что о вчерашнем тролле. Все гриффиндорцы, почувствовав себя хранителями тайных знаний, щедро делились ими с представителями других факультетов. Рон, который опять не ночевал в своей спальне, но на завтрак всё же явился, хранил мрачное молчание и выглядел хмурым и помятым. Про Грейнджер говорили, что она всё ещё в Больничном крыле.       Гермиона появилась на Зельеварении. Она держалась особняком, глядела в пол и молчала — просто мечта.       А вот Снейп на уроке вёл себя далеко не только от идеала, но даже от себя обычного. Он почти не вставал со своего места за учительским столом, но его тихий злобный голос сегодня ввергал всех в ужас, и слизеринцы в этот раз не чувствовали себя неуязвимыми. Наверное, дело было в том, что Малфою крупно досталось, как от отца, так и от декана, и это происшествие произвело на змеек неизгладимое впечатление.       

***

      Северус закрепил конец бинта, распрямил штанину и со стоном разогнулся. Чтоб им всем провалиться: и милому церберу Пушку, и его дебильному хозяину Хагриду, ну и, конечно, Дамблдору! Последнему хотелось предъявить счет за укус, но Снейп не мог себе этого позволить, напротив, он вчера делал вид, что его походка по-прежнему легка. Старому пауку только дай повод уличить Северуса в слабости, он потом не даст ему спуску и не отстанет так просто.       — Спасибо, Аргус, — поблагодарил Снейп завхоза. Тот зашёл в учительскую пару минут назад, чтобы передать очередной список нарушителей, и был взят зельеваром в оборот. Филч помог обработать рану и перевязать её обычным бинтом — богатый арсенал магических лечебных средств, применяемых Снейпом, не действовал на укус волшебной твари.       Завхоз ушёл, a Снейп всё сидел, не в силах подняться. Вчера он безуспешно пытался воздействовать на рану при помощи своих зелий и заклинаний. Северус понимал, что скоро ему придется бороться с последствиями инфекции, которая попала в рану. Снейп уже начинал чувствовать озноб, и боль в ноге усилилась, отчего наступать на неё было просто невозможно.       Раздался стук, и в учительскую заглянула рыжая голова.       — Сэр, — обратилась голова. — Вы велели прийти сегодня пораньше, чтобы отработать и вчерашний день тоже.       — Ждите меня возле класса зельеварения! — рявкнул Снейп.       Голова исчезла так поспешно, как будто Уизли внезапно научился аппарировать. Северус ощутил прилив сил. Как бы больно ему ни было, он испытывал настоящее удовольствие от того, что оба Уизли сейчас будут голыми руками разделывать особенно ядовитые ингредиенты, уж он-то постарается подобрать что-нибудь такое, от чего ладони загонщиков Гриффиндора покроются язвами. И эти язвы не пройдут к завтрашнему матчу со Слизерином.       Однако, добравшись до кабинета, Северус понял, что силы его покидают. Запустив поджидавших его нарушителей внутрь, он отправился к себе. Было одно средство, которое могло бы ему помочь.       Снейп открыл сейф и достал маленький фиал с единственной оставшейся дозой того зелья, которое варил Алекс Грей. Исследования показали, что оно было эффективным и в таких сложных случаях. Хотя Грей варил своё зелье дважды, содержимое котлов было использовано почти без остатка. Зельевар оставил контрольный образец, и теперь было безумно жаль тратить последнюю порцию, но иного выхода он не видел.       Северус обнажил рану и приложил к ней тампон, пропитанный зельем. Он почувствовал, что боль медленно, но верно отступает. Через несколько минут его общее самочувствие стало нормализовываться, а припухлость в месте укуса — уменьшаться.       Ещё через пару минут Снейп стремительно влетел в класс и обратился к испуганно втянувшим головы Фреду и Джорджу:       — У вас сегодня двойная отработка, мистеры Уизли! Не будем терять время!       

***

      Первокурсники Слизерина собирались на ужин. Панси, на которую сегодня уже дважды наорал Драко, оба раза беспричинно, держалась от него подальше. Сейчас Малфой, который был не в духе ещё со вчерашнего вечера, что-то язвительно выговаривал опешившему Гойлу.       — Паркинсон!       Панси обернулась и увидела капитана квиддичной команды Маркуса Флинта, стоящего рядом с Веспасианом Кейпером, который и позвал её.       — Паркинсон! — повторил он. — Подойди сюда, у нас есть для тебя задание!       

***

      Выходя из Большого зала после ужина, Алекс и Гарри неожиданно воткнулись в толпу слизеринцев, которые, вместо того, чтобы возвращаться в свои подземелья, остались и, казалось, заполнили весь вестибюль. Впереди стояли Панси Паркинсон, Тео Нотт и ещё один первокурсник, Пайк, кажется.       Их позы, а также ядовитые ухмылки красноречиво свидетельствовали о том, что они поджидают Гарри Поттера совсем не для того, чтобы взять у него автограф. Малфоя, который в каноне обычно и был инициатором подобных стычек, видно не было.       И хотя до этого ученики Слизерина, с которыми у Гриффиндора по-прежнему проходили все занятия, не проявляли агрессии, оба мальчика напряглись — потенциальных противников было больше, чем хотелось бы. К тому же, на Карте обнаружились ещё точки, означавшие, что кто-то окружает Алекса и Гарри. Поскольку Карта не могла сообщить, с какого они факультета, мальчики не знали, готовиться ли к круговой обороне или просто к словесной перепалке.       — Гарри Поттер! Ты — позор волшебного мира! — ехидно заявила Паркинсон, а остальные ухмыльнулись.       Оскорбления в свой адрес Гарри привык игнорировать, но вот Алекс почувствовал, что за брата готов встряхнуть Панси заклинанием Полёта так, чтобы у неё клацнули зубы: так хоть наверняка заткнётся. Толпа, окружавшая мальчиков, всколыхнулась, но по-прежнему было непонятно, есть ли опасность.       Не успел Алекс ничего предпринять, как вдруг он услышал вскрик Гарри, которого в спину ударил тёмно-вишнёвый луч. Гарри упал, и, наверное, потерял сознание, потому что Карта моментально отключилась. Грей и с работающей Картой, бывало, затруднялся с выбором способа действия, а без неё и подавно. К тому же, через секунду после падения брата, Алекс запоздало ощутил сильную боль в спине, приняв половину того, что предназначалось Поттеру.       Грей боялся одного — что слизеринцы добьют убийцу своего лорда. Единственное, что оставалось Алексу — закрыть Гарри своим телом.