Перо и чернила

      Следующие два часа работы они говорили о книгах, мировоззрении, свиданиях неудачных в той степени, чтобы в насмешку называть их тотальными катастрофами, и своих семьях.       Дин многое узнал о Кастиэле: например, то, что его отец был священником; или как во времена выпускных классов праведная семья Каса отправила его в один из тех паршивых летних лагерей с девизом: «Молись, чтобы смыть гейство с души!» — Кастиэль сказал, что это стало его личной точкой невозврата, тем поворотом, после которого он отдалился от организованной религии.       Дин быстро привык к интеллигентной манере разговора и сухому чувству юмора Кастиэля, их неспешный диалог его увлекал. В какой-то момент Дин поймал себя на мысли, что он уже с нетерпением ожидает их свидания за чашечкой кофе. Он смотрел в окно, пока наносил антисептическую мазь на тату, и думал, что им не стоит идти в «Sweet Java» — Гейб бы вмешался, вставляя свои ехидные комментарии по поводу и без, а Дин хотел, чтобы их свидание было немного более приватным.       — Слушай, Кас, ты не возражаешь, если мы сходим не в «Sweet Java», а подберём какое-нибудь другое местечко?       — Слава Богу, я надеялся, что ты не захочешь туда, — с явным облегчением ответил Кастиэль. — Мой брат профессионально умеет доводить до белого каления, — Дин рассмеялся, прекрасно понимая, о чем идет речь.       — Мы могли бы сходить в «Starbucks» или... — у Дина промелькнула идея пригласить Кастиэля к себе, но он быстро её отмёл: это было свидание, а не какая-то случайная интрижка, чтобы разок перепихнуться и разбежаться утром.       — Или?       — Ничего... «Starbucks», наверное, лучшая идея, если только ты не придумаешь что-нибудь круче.       — «Starbucks» нам подойдёт.       — Эй, я хотел сказать тебе... Этот вишнёвый пирог был чертовски вкусным, просто пальчики оближешь. Я расстроился, когда оказалось, что у Гейба выкупили всё, до последнего кусочка, а новых таких пирогов не ожидается.       Кастиэль обернулся к нему, смотря через плечо и лучезарно улыбаясь.       — Тебе правда понравилось? У меня дома есть ещё... Не хочешь ли ты... Зайти ко мне выпить кофе?       — Конечно, — Дин закончил накладывать защитную пленку на спину Кастиэля и помог ему надеть рубашку.       Кастиэль подождал, пока Дин закончит свои дела: приберёт рабочую зону, поместит инструменты в автоклав, выключит свет и запрёт за ними салон. На выходе Кастиэль поделился своим адресом, но Дину было легко угнаться в медленном воскресном потоке машин за ярко-красной BMW, так что он даже ни разу не взглянул на карты навигатора. Оказалось, что у Кастиэля была квартира в центре города, недалеко от тату-салона.       Кастиэль открыл дверь и пропустил Дина внутрь, позволяя ему оглядеться: квартира была милой, но на самом деле она не выглядела уютной — было ощущение, словно тут никто не живёт. На диване лежали мягкие декоративные подушки, подобранные как по шаблону. В центре обеденного стола стояла цветочная композиция. Семейных фотографий не было, пространство было почти стерильным... Только картины весели на безликих стенах.       Дин последовал за Кастиэлем и почувствовал облегчение — кухня отличалась от остальной квартиры и была наполнена жизнью: на столешнице выстроились фарфоровым войском миски и огромные чашки-генералы, видимо используемые для смешивания муки с разными ингредиентами; поодаль было брошено побеждённым знаменем кухонное полотенце, а в раковине лежала большая пузатая кофейная чашка. Такая атмосфера была Дину по душе.       — У меня есть Keurig, и ты даже можешь выбрать кофе под свой вкус, — Кастиэль открыл шкаф, и Дин увидел различные коробки с кофейными капсулами, которые были сложены друг на друга, как детские кубики.       — Я пью самый простой кофе, — признался Дин, наблюдая, как Кастиэль наливает воду в свою модную кофеварку. Дома у Дина тоже была кофемашина, но ей было восемь лет и она давно была покрыта орнаментом пятен от ежедневного использования — кастиэльевский Keurig же находился в идеальном состоянии.       — Я должен признаться. Я тоже люблю простой кофе.       — Тогда зачем тебе всё это? — Дин кивнул в сторону вызывающе дорогой кофеварки.       — Габриэль подарил мне её на Рождество, и он же покупает всю эту белиберду, — Кастиэль взял случайную упаковку кофе и чуть потряс её в руках, показывая до глупого напыщенное название вкуса «Изысканный южный орех: насыщенный пекан».       Дин почти брезгливо поморщился:       — Это нужно запретить на законодательном уровне.       Кастиэль громко рассмеялся, и Дин восхищенно замер: сейчас из комнаты будто выкачали весь воздух, заключая их навсегда в этот миг, и ничто более в мире не могло их потревожить. Смех стих, и оба мужчины затаили дыхание, смотря друг на друга мечтательно и задорно.       Дин облизнул пересохшие губы.       И взгляд Кастиэля опустился к губам Дина — покорно и намагничено.       — Кас... Может... Мне стоит... Уйти? — Дин с трудом подбирал слова.       — Почему?       — Потому что прямо сейчас... Я хочу тебя поцеловать... И это всё, о чем я могу думать...       — И ты считаешь, что я против? — спросил Кас, чуть прищурившись.       — Я не рискну это узнать.       Кастиэль поставил коробку с кофе на стойку, в миг нахохлившись как какой-нибудь воробушек, и скрестил руки на груди, занимая одну из своих привычных закрыто-оборонительных поз. Дин заметил, как из-за этого жеста Кастиэль болезненно поморщился, видимо, потревожив заживающую тату на спине.       — Дин, я хотел поцеловать тебя с тех пор, как впервые увидел. Чем больше я узнаю тебя, тем сильнее это желание, но меня не интересует секс на одну ночь. Я ищу постоянных отношений.       — А что, если мы попробуем сблизиться, узнаем друг друга без спешки и будь что будет?       — Ты думаешь, что между нами может что-то получиться?       — Возможно, — уклончиво ответил Дин, и Кастиэль усмехнулся, гадая, что же это — проявление неуверенности или флирта?       — Ты меня определенно привлекаешь.       — Значит, я в твоём вкусе? — самодовольно ухмыльнулся Дин.       — Да, Дин, я думаю, ты как раз в моём вкусе.       — Я пойду? Потому что, если я останусь, я точно тебя поцелую.       — Останься. Ты ещё не ел десерт, — Кастиэль приподнял бровь, чуть-чуть забавляясь с неловкости паникующего Дина.       — Я не могу поверить, что говорю это, но если это эвфемизм для секса… Я не думаю, что это хорошая идея... Пока что.       — Это не был эвфемизм, но я запомню эту формулировку на будущее, — Кастиэль повернулся к холодильнику, чтобы достать пластиковый контейнер с тремя кусочками вишнёвого пирога; и Дин застонал от предвкушения, только увидев их.       Дин с вниманием голодного кота наблюдал, как Кастиэль сервировал стол: расставлял чайные тарелки под пирог и наполнял чашки кофе — в свой напиток он добавил сахар и капельку сливок, а затем вопросительно посмотрел на Дина.       — С одним кусочком сахара.       Закончив с кофе, Кастиэль протянул Дину вилку, и тот, не дожидаясь приглашения, сразу отломил большой кусок пирога и отправил его в рот.       — О… Боже!

***

      Кастиэль замер с вилкой на полпути ко рту, а его лицо от смущения покраснело до абсолютно красного оттенка. Стон удовольствия Дина был порнографическим. Больше всего на свете Кастиэль хотел увидеть сейчас Дина обнаженным в своей постели... Потерянным в муках страсти.       Дин был так поглощён поеданием пирога, что не заметил почти лихорадочный румянец Кастиэля, который титаническим усилием воли наклонил голову и всё-таки съел то, что было у него на вилке. Кастиэль отчаянно пытался подавить свои грязные мысли о Дине, кричащем во время оргазма.       — Где ты научился так печь? Ты — Бог муки и сливочного масла?       — Не думаю, что я настолько хорош, — Кастиэль смущённо усмехнулся, качая отрицательно головой. — Когда я был моложе, мне нравилось проводить время с Габриэлем, и он учил меня готовить. Мне пришлось по душе такое хобби, и я начал экспериментировать. Мой брат говорит, что у меня есть талант. Я думаю, это просто глупая удача.       — Нет, в этом я согласен с Гейбом на все сто процентов. У тебя дар. И если ты когда-нибудь скажешь Гейбу, что я согласился с ним хоть в чём-то, мне придется тебя убить.       — Мой рот на замке.       После того, как они поели, Кастиэль поставил их тарелки в посудомоечную машину и упаковал последний кусок пирога в пластиковый контейнер поменьше, чтобы позже отдать Дину с собой. Они сидели в гостиной и смотрели, как оживают огни Лоуренса через огромное окно, говоря обо всём на свете. Кастиэль давно не чувствовал себя так комфортно рядом с кем-либо.       — Та-а-ак, — Дин несколько секунд растягивал это слово, придавая своему голосу нотки коварства. — Поговорим о твоих книгах? — уголок рта Кастиэля приподнялся в застенчивой, кривой улыбке. — Я ещё не начал «Моего стража», но ту, которую я читаю — «Опасная миссия» — содержит довольно откровенные сцены. Как профессор литературы начал писать порно?       — Это не порно, это эротика. «Опасная миссия» — третья из серии. Почему ты не начал с самого начала? Большинство людей начинают с первой книги.       — Эротика, да? Называй это как хочешь, но это чертовски горячо. И мне пришлось начать с третьей, потому что в книжном магазине была только она. Думаю, мне нужно зайти на Amazon и заказать остальные.       — У меня есть несколько гранок, которые я мог бы тебе отдать.       — Что, черт возьми, такое «гранка»?       — Незаконченная в оформлении книга. У неё просто нет обложки, как у конечного продукта. Все авторы получают несколько коробок с ними, чтобы раздавать библиотекам или провести конкурсы для читателей, и всякое в таком духе.       — Мне понравилась обложка. Это ты её рисовал?       — Ни в коем случае, — Кастиэль рассмеялся. — Художников для создания обложек обычно нанимают издательства. Последнее слово остаётся не за мной, но результатом с моими книгами я вполне доволен.       — Кто бы это ни был, он проделал чертовски хорошую работу. Откуда берутся твои идеи? Я полагаю, поскольку это серия, все главные герои — ангелы?       — Ангелы и солдаты. Я объединяю их, чтобы бороться с несправедливостями мира.       — И заняться сексом, — добавил Дин с ухмылкой.       — И влюбиться.       — Тебе придётся поставить автографы на всех твоих книгах, которые я прочту, — Кастиэль заметил, как неловко и быстро Дин сменил тему.       — Я сделаю это с удовольствием.       — Знаешь, кажется, мне пора, — Дин встал и засунул руки в передние карманы, как какой-нибудь подросток.       — Я провожу тебя, — учтиво сказал Кастиэль, поднимаясь следом.       Они несколько секунд неловко стояли у входной двери, пока Дин не ухмыльнулся, признаваясь:       — Я чувствую себя, как на своём первом свидании.       Кастиэлю нравился лёгкий румянец Дина и то, как он выделял россыпь веснушек на его лице. Кастиэлю нравилось и то, что он действовал на Дина, как Луна, приближающаяся к Земле: он шагнул вперёд, сокращая между ними расстояние на пару жалких дюймов, и Дина тут же затопили приливные волны неловкости и смущения — он поднял руки, но тут же опустил их; открыл рот, чтобы что-то сказать, но затем снова закрыл его. Кастиэль прижался грудью к груди Дина, заставляя того опереться спиной на дверь. Его губы приблизились к губам Дина, и он прошептал:       — Так это было наше первое свидание?       Смотря глаза в глаза, Дин прошептал на выдохе: «Да».       Кастиэль почувствовал это согласие на своих губах и закрыл глаза.       — Я. Целуюсь. На. Первом. Свидании. Дин.       С каждым новым словом губы Кастиэля придвигались всё ближе, крошечными рывками, пока не соприкоснулись с губами Дина.       Дин колебался всего секунду, прежде чем ответить на поцелуй Кастиэля.       Кастиэль читал о слабости в коленях и даже писал об этом, но никогда не испытывал это на себе. В тот момент он не ожидал, что испытает это чувство.       Их носы столкнулись, и они обменялись лёгкими смешками, прежде чем снова поцеловаться — как и в случае с первым поцелуем, Кастиэль подумал, что это неловко и несексуально, но он точно знал, что это будет тот самый поцелуй, который он запомнит навсегда.       — Пока, Кас.       — До встречи, Дин.       Кастиэль закрыл дверь. Он всё ещё улыбался, когда вспомнил, что забыл отдать Дину пирог. Кастиэль поторопился на кухню, забирая подготовленный контейнер со стола; когда он вновь распахнул дверь, Дин был на полпути к лифту.       — Дин! — позвал Кастиэль, догоняя обернувшегося на своё имя Дина. — Я... Вот, последний кусочек пирога. Для тебя.       — Спасибо, Кас. Ты знаешь, как говорят... — Дин забрал из рук Кастиэля контейнер, прижимая к себе пластиковую посуду так, словно это была самая важная драгоценность в мире.       — Что именно? — Кастиэль смотрел на Дина, наклонив голову в бок.       — Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, — в конце Дин ему бесстыдно подмигнул.       — Тогда это ещё один факт, который я запомню сегодня на будущее.       Дин вызвал лифт, и пока он не прибыл с громким звуком открывающихся дверей, они не отводили глаз друг от друга.       Вернувшись в свою квартиру, Кастиэль принял пару безрецептурных обезболивающих, потому что его немного беспокоила спина, а затем он провёл остаток вечера, работая над своей книгой. С такой скоростью, с какой Кастиэль двигался по намеченному сюжету, она была бы дописана задолго до дедлайна.

***

      Дин не сводил глаз с Кастиэля, пока двери лифта не закрылись.       Дин был счастлив, что они дошли до поцелуев — да, пусть они были глупыми и неловкими, но ему действительно понравилось. Дин посмотрел на пластиковый контейнер и подумал о том, что сказал Касу о пути к сердцу мужчины — это был нелепый флирт, и ему было всё равно насколько это несуразно звучало со стороны.       Его шаги стали легче, когда он направился к своей машине. Дин уже подъезжал к дому, когда понял, что у него нет даже номера телефона Каса. Он точно был в тату-салоне, в журнале с записями клиентов, но это означало, что ему придётся ждать до завтра... Ух, он же сможет дождаться завтра? Он сможет...       Когда этим вечером Дин лёг в постель, он взял «Опасную миссию» почитать перед сном: парень-ангел оказался безумно крутым персонажем, и момент его секса с солдатом был прописан ошеломляюще горячо. Было уже за полночь, когда Дин отложил книгу и выключил свет. Он лежал в темноте, и мысли в его голове, больше не преследуемые дневной концентрацией, начали свой замысловатый танец.       В фантазии Дина...       Кастиэль был бы ангелом Господним, небесным воином, облачённым в чёрный хитон, под цвет его громадных смоляных крыльев, выглядывающих из-за спины.       Дин был бы морским пехотинцем, потому что в моменте мечтаний ему показалось, что военный камуфляж будет чертовски хорошо смотреться на его фигуре.       В пустыне, куда их забросила бы великая миссия, было бы жарко, и Дин был бы потным... Он был бы без рубашки... А военные жетоны, свисающие с его шеи, сверкали бы на солнце...       Кас появился бы за его спиной с тихим звуком шелеста перьев, и Дин обернулся бы, чтобы увидеть его. На палящем солнце кастиэльевские крылья начали бы отливать синевой. Синевой вечернего неба.       Кас, будучи крутым парнем, каким он и был, прижал бы Дина к стене... К танку... К пирамиде... Какая нафиг стена, какая к чертям пирамида в пустыне? Они же не в Египте, черт возьми...       Кас бы прижал его к стене и поцеловал, пока Дин не начал бы хныкать... Нет, Дин не захнычет...       Кас целовал бы его настойчиво и глубоко... Их языки боролись бы за первенство...       Возможно, Дин напишет книгу. Это было бы легко…       Его член твердел по мере развития фантазии, и в какой-то момент Дин сдался своим желаниям: он обхватил свой член рукой и начал медленно поглаживать его по всей длине. В темноте, с закрытыми глазами, он легко мог представить, как Кас навис бы над ним.       Как пальцы Дина зарылись бы в непослушно разлохмаченные волосы Кастиэля.       Как Кастиэль произносил бы имя Дина своим глубоким голосом, созданным словно специально, чтобы вводить людей в гипнотический транс.       Была бы речь Кастиэля всё такой же интеллигентной и чистой, пока он бы его трахал? Или же Кастиэль шептал бы непристойные слова Дину, так грязно и пошло, пока они занимались бы сексом?       Рука Дина двигалась всё быстрее, — вверх и вниз, вверх и вниз, — по его члену. Теперь он тяжело дышал. Он вспомнил вкус вишни в дыхании Каса... Сладкой вишни...

***

      Дин пришёл в тату-салон первым, как и обычно. Сложив свои вещи, он открыл небольшой картотечный ящик и вытащил файл Кастиэля — Дин быстро нашел его номер среди клиентской информации и записал в свой телефон. Когда в салон вошёл Эш, Дин уже возвращал журнал обратно.       — Я хочу, чтобы ты первым узнал, что я отказываюсь от алкоголя.       — Как будто я в это поверю, — усмехнулся Дин. Он начал обустраивать свое рабочее место, чтобы принять первого клиента.       — На этот раз я серьёзно.       — Ну да, конечно, — саркастично согласился Дин. — И что послужило причиной для этого отчаянного шага? Проснулся с существом другого вида? В другом штате? Женатый?       — Хватит издеваться, Дин. Чтобы ты знал, я проснулся в своей машине.       — Ты просыпался в местах и похуже, — Дин ухмыльнулся и достал дизайн пиратского корабля, который он разработал для своего постоянного клиента. Дин уже знал, что парню понравится эта тату.       — Но раньше со мной такого никогда не случалось...       — Чего с тобой не случалось? — Дин обернулся, заметив краем глаза, как Эш закопошился: парень поднял рубашку и показал надпись на своём животе, сделанную перманентным маркером: «Ебучий ублюдок». Дин прочитал ещё раз, наигранно хмурясь. — «Ебучий ублюдок»? Чёрт, кого ты разозлил? Первоклассника?       — Иди на хуй, Дин. Я даже не помню, что я сделал, чтобы кто-то решил, что я мудак. Больше никаких вечеринок, — Эш опустил назад свою рубашку и тоже начал готовиться к работе.       — Доброе утро, сучки! — радостно крикнула Чарли, врываясь в тату-салон со своей привычной энергичностью. Её появление отвлекло Дина от подшучиваний над слишком серьёзным Эшем.       Так начался новый рабочий день. Клиенту Дина действительно понравился эскиз корабля, и за первый сеанс он полностью набил контур тату. После обеда у Дина было собеседование с мастером пирсинга — когда он только открыл магазин, у него была сотрудница на неполный рабочий день, которая занималась всеми заказами на пирсинг, но она переехала во Флориду. У Дина наконец-то нашлось время, чтобы найти ей замену.       Новый мастер пирсинга оказалась очень привлекательной брюнеткой, с забитыми рукавами на обеих руках.       — Ты, должно быть, Руби. Я — Дин Винчестер, — они пожали друг другу руки, и, поскольку у Дина не было кабинета, они проводили собеседование, сидя на стульях за стойкой ресепшена. Дин заметил, что у нее проколоты нос, уши и бровь.       — У тебя есть собственное оборудование?       — Да. У меня есть всё, что мне нужно. Но можно я буду пользоваться твоим автоклавом?       — Можно, для нас это не проблема. Я добавлю твоё имя на все наши рекламные баннеры. К нам приходит пара человек в день, которые хотят что-то проколоть, но пока мне приходилось им отказывать. Как только среди клиентов пойдет слух, что ты здесь работаешь, к тебе начнут записываться. Поверь, очередь выстроится внушительная.       Дин задал ещё несколько уточняющих вопросов и рассказал, как он платит своим сотрудникам. Руби согласилась приступить к работе со среды. Дин был рад, что она присоединится к его команде.       Несмотря на кучу татуировок по телу и общий бунтарский вид Дин не был фанатом пирсинга: он экспериментировал с этим, когда был моложе, но прекратил сразу после того, как сломал зуб об штангу в языке.       Дин представил новенькую коллегу Эшу и Чарли и показал ей, где находится её рабочее место. Он также дал ей взглянуть на приватную комнату в задней части салона, которую они использовали для тех клиентов, что хотели сделать татуировки или пирсинг в интимных местах.       — Ладно, мне слишком любопытно. На каком самом странном месте ты когда-либо бил тату? — с лёгким интересом спросила Руби, уже стоя в дверях. Дин рассмеялся.       — Однажды парнишка попросил набить змею прям ему на член.       — Чёрт, держу пари, что это чертовски больно.       — Первые десять минут он кричал, а всё остальное время плакал как ребёнок. Я предложил остановиться после первых нескольких секунд, но он настоял, чтобы я продолжил.       Руби смеялась, качая головой, пока они сравнивали свои истории о странных заказах. Когда она вышла из салона, Дин проводил её долгим задумчивым взглядом.       — Она тебе нравится, Дин? — спросил Эш у него за спиной.       — Да, она хорошо впишется в наш коллектив.       — Нет, я имею в виду… Тебе нравятся девушки такие, как она? Она горячая.       — Нет, в такой плоскости она мне не привлекательна. И тебе лучше не говорить и не делать ничего такого, что заставит меня надрать тебе задницу. Новое правило в салоне! — Дин объявил это достаточно громко, чтобы Чарли тоже услышала его. — Никаких отношений между коллегами. Мне не нужна тут драма.       — Есть, капитан, — отозвалась Чарли.       Как ни странно, Дин не чувствовал к Руби влечения. Он предположил, что она была в его вкусе: стройная, брюнетка, с пышной грудью. Однако Кастиэль ему нравился больше, и весь тот шквал чувств, которые он вызывал в нём, был так нов и соблазнителен. Дин действительно хотел посмотреть, к чему приведёт их общение.       Около двух часов дня Дин решил перекусить, он прошёл пешком половину квартала от своей работы до небольшого гастронома, в который часто заходил. Дин взял свой ланч и направился в маленький городской парк, вместо тату-салона — до следующего клиента ещё было достаточно времени. Он сел на скамейку, достал телефон и отправил сообщение:       СООБЩЕНИЕ ОТ ВАС / 14: 12 — Как твоя спина?       СООБЩЕНИЕ ОТ КАСА / 14:13 — Кто это?       СООБЩЕНИЕ ОТ ТЕБЯ / 14: 14 — Извини. Это Дин.       СООБЩЕНИЕ ОТ КАСА / 14:15 — Привет, Дин. Сейчас иду на пару. Возможно, я мог бы позвонить тебе позже?       Возможно? Возможно, он мог бы позвонить ему позже. Дин ухмыльнулся — ему нравилась манера речи Кастиэля: он общался забавно как устно, так и в форме сообщений.       СООБЩЕНИЕ ОТ ТЕБЯ / 14:16 — Конечно.       Дин положил телефон обратно в карман и откусил сэндвич.       Он встречался с преподом... Нет, он встречался с профессором. С профессором литературы. С писателем. Они встречались, не так ли?       Не то чтобы они были в постоянных отношениях, но «встречаться» — было приятным словом, хоть и не таким весомым. У них было что-то.       Дин не хотел слишком много думать об этом.       Это определенно было взаимное влечение, желание узнать друг друга получше. Вот и всё, что это было... Что-то... Что-то вроде свиданий... Что-то вроде свиданий, который могли бы привести их к сексу... И не только.