Beat generation

Альберт крутил баранку и жевал табак. Когда Диппер увидел, как он плюëтся этой мерзостью, то удивлëн не был. Аликул (мы с Биллом в очередной раз вспоминали знакомых под травкой, нарицая их прозвищами) выглядит очень аутентично своей дряни. Прямо вписывается в самоустановленные рамки. На его худых плечах нескладно болталась бесформенная рубашка. Чем-то он напоминал деревенщину, типичного пролетария. Как выяснилось: он писал красиво, отождествляя текст метафорами и славными самовставками, но, правда, делал это совершенно безграмотно. Писал много, без разбору. О машинах, о женщинах, о наркотиках, о ботинках, о друзьях, о себе. Писал почти бесконечно. У Альберта были красивые голубые глаза и тяжелый для восприятия голос. — Аликул, дружище, — Диппер улыбнулся и легонько пнул водительское сиденье, — куда мы едем? — Нам нужно забрать Билла и Мэтью, а дальше за город, запечатлять момент всеобщего сбора. — Альберт сплюнул в окно и принялся крутить радио. Пару раз чертыхнувшись, он наконец врубил джаз. — Понятно. — Диппер глянул в окно и кивнул в знак одобрения. — А что они вместе забыли? Альберт поднял брови и на долю секунды смерил Пайнса взглядом, стараясь не отвлекаться от дороги. — Да как обычно, наверное. — Он пожал плечами. — Когда Мэта загребли, то им пришлось остановить свою вечную попойку, вот и вернулись к истокам. Я так думаю, во всяком случае. — Предполагаешь, что они завалятся к нам ужранные? — Предполагаю. — Спасибо, Аликул, ты настоящий Оракул. — Диппер улыбнулся и расправил плечи. Что-то внутри нарастало, что-то похожее на недоброжелательность момента. Хотелось назвать это затишьем перед бурей. — Ты всë мне сказал, Диппер? — М? — Пайнс задумался. — Нет, не всë. Мы хорошо закончим? Аликул многозначительно промолчал в ответ. — Старина, заебал, не нагнетай. — Диппер рассмеялся и вновь пнул водительское, добившись благосклонной улыбки Альберта.

***

Они припарковались у знакомого бара. Мэтью сел на переднее. Билл открыл дверь и запрыгнул в машину, наваливаясь на Диппера. От Сайфера разило алкоголем за версту. Пайнс поморщился и потрепал Билла по волосам под его смех. — Мы с Мэтом. — Сайфер выдохнул. — Есть сигаретка? Спасибо. — Он кивнул. — Короче, мы с Мэтом отправили наработки в редакцию. Написали этим пидорам, чтобы они сохранили иллюстрации. — Билл рассмеялся, быстро успокоился, взяв себя в руки, и сделал тяжку. Диппер улыбнулся и потрепал Билла за плечо, удерживая с ним зрительный контакт. Теперь Пайнс понял, зачем они собрались все вчетвером. Диппер коснулся шеи Билла, и его слегка ударило током. Он дернулся и улыбнулся, положив руку на его колено. — Я рад, надеюсь, что эти «пидоры» возьмутся за печать. — Конечно они возьмутся за печать, Сосна. Мы ебëмся в жопу, торчим, у нас смазливые, пока не пропито-убитые ебла и прикольная биография, ещë концепт ничего такой. — Билл усмехнулся и ответно положил ладонь на колено Диппера, мягко двигая большим пальцем круговыми движениями. — Я не ебусь в жопу, — возник Альберт, выруливая на повороте. — Твои проблемы, Аликул, — хмыкнул Билл и прикусил нижнюю губу, выкидывая сигарету в окно, — на дорогу смотри и рот не разевай. Диппер метнул короткий взгляд на Мэтью, что сидел со своими этими стеклянными глазищами и особенно бледным лицом. Пайнс погладил скулу Билла, приблизился лицом к его лицу и едва прошептал в самые губы: — Ты пиздец красивый. — Мальчика совсем ведëт, да? — Билл улыбнулся одними глазами. — Приятно. — Он заправил прядь волос Дипперу за ухо. — А ещë какой? — спросил Сайфер совсем тихо. Диппер потерся щекой о плечо Билла и уже окончательно поплыл. Низ живота приятно потянуло. — Ты? Мм, не знаю, — он нежно поцеловал его в районе ключиц, — конструктивный? — Конструктивный? Как кто? — Билл повëл ладонь вверх по ноге, ласково разглаживая складки на штанах. — Как Татлин и Родченко? — Диппер рассмеялся и запустил руку под рубашку Билла. Тот дрогнул от холода пальцев и подался вперед. Пайнс приблизился ещë ближе, сокращая дистанцию и прижимаясь настолько, насколько это вообще выдавалось возможным. Билл ослабил галстук и расстегнул две первые пуговицы своей рубашки. — Насколько сильно ты мне доверяешь? — Билл смял губы Диппера своими в недолгом поцелуе, дразнясь. — Я, блять, Билл, — Диппер выдохнул и прикусил язык. «Люблю тебя» отчаянно вертелось в голове, — доверяю целиком и полностью. С головы и до ног. Сайфер опалил его шею горячим дыханием, дорожкой из поцелуев подобрался к губам, мягко ткнулся в них своими. Начали поцелуй робко, нежно, немного скованно, будто оба делали это в первый раз. Диппер положил ладонь на загривок Сайфера и аккуратно вплел язык, постепенно набирая обороты. Раз. Сайфер погладил талию Диппера, вцепляясь в неë пальцами. Пайнс выдохнул в поцелуе. Два. Диппер умело расстегнул пуговицу и ширинку на штанах Билла, запуская руку внутрь. Сайфер отстранился, по глазам было видно, как его ведет. Он подался бедрами вперед, в ладонь Диппера. — У тебя рука, — он закатил глаза, — холодная. Пайнс улыбнулся и вновь приблизился к его лицу. Незамысловатым движением второй руки он погладил Сайфера по ребрам. — Неизбежно согреется. — Он затянул его в очередной поцелуй. Диппер не испытывал ни грамма стыда за то, что в машине помимо них с Биллом было ещë двое. Сайфера хотелось чувствовать всегда. Ощущать его губы на своих. Нежность его кожи под пальцами. То, как его лицо постепенно расслабляется, и то, как он растекается под ним. От этого буквально сбивало с линии мышления. Пайнс водил ладонью медленно, тягуче, бесстыдно играясь, выводя на приглушенные редкие стоны. Ему хотелось большего, он желал всего Билла. Диппер хотел запомниться. Сделать всë, чтобы оставить след в сознании Билла и быть для него чем-то большим. Большим на уровне восприятия, нити мысли. Он не желал становиться пресловутым «всем», быть лишь хоть сколько-нибудь значимым звеном. Структура желаний через движения и невидимую связь, симбиоз, передавалась из мозга в мозг. Диппер целовал Биллу шею и водил рукой, ловя каждый вдох. Мял губы, целовал шею и бесконечно трогал Сайфера. — Вот так хорошо, — прошептал Билл и взял Диппера за запястье с целью ухватиться за что-то. Второй рукой он стягивал его рубашку в районе талии. Пайнс выдохнул и установил с Биллом зрительный контакт. Его глаза были помутнены опьянением. Тот, в свою очередь, понял замысел и усмехнулся, подмигнув. Билл подался бедрами вперед, тихо выдыхая. По телу Диппера прошлась дрожь, а кожа наверняка покрылась мурашками. Он не смел отвести взгляд от Билла. Тот первый разорвал их коннект. Пайнс вытащил руку из штанов и по инерции чуть не вытер еë о сидение. — Ты охуел? — Аликул смерил Диппера недобрым взглядом под громкий смех Билла. — Там на полу салфетки есть. — Пайнс кивнул, вытер ладонь и протянул несколько Сайферу, тот отзеркалил кивок. Билл развалился и закурил. Точнее, они вдвоем закурили почти синхронно. Выяснилось, что, пока они лобызались, Альберт и Мэтью вели отстраненный диалог. Это немножко подрезало самосознание Диппера. Сайфер выглядел довольно. Пайнс положил голову на его плечо. Сердце билось в груди с невероятной силой, а ноги подгибались от неудовлетворенности желаний. Внутри разгорался пожар, а на мысли постепенно тяжелым грузом возвращалась безбожная тревожность. Диппер почувствовал, как его лицо обволокло сигаретным дымом и как Билл нежно коснулся пальцами его ладони. Нет, Дипперу не сбежать и не спрятаться от этих эмоций. — Диппер, ты упоминал, что вы с Биллом чутка доработали идеологию или как вообще назвать эту хреновину. Блять, вот пидорасы, — хмыкнул Аликул на кого-то из пешеходов. — А Билл тебе не говорил? — Пайнс обратил внимание на то, что Мэтью за всю их поездку практически не сменил позу. Диппер затянулся и, получив отрицательный кивок, продолжил. — Ну, основной концепт мы все знаем. Нам всем нужно сделать что-нибудь, мм, эдакое. — Он развел руками в абстрактном жесте. — Чтобы о нас узнали и брюзжащие чайники, которые явно осудят нас за поступки и философию. Дескать, разврат, пьянство, золотой телец и прочее балабольство. И вшивая интеллигенция, которая бы с распростертыми объятия приняла наши мысли. Ну и наша будущая аудитория, само собой, тоже. Потому что это глупо, блять. Кидать толпе какие-то взгляды и потом стоять в сторонке и подпëздывать, типа: «Ну, пардон, я не я, корова не моя». И грань эдакого тоже познать нужно. Пока что. — Диппер улыбнулся и затянулся сигаретой.

***

Диппер смотрел на копию самой удачной фотографии и не мог скрыть улыбки. Альберт развозил всех по домам. Билл пил вино из бутылки, а Мэтью спал в жутко неудобной позе. Настолько неудобной, что они спорили о том, какая из конечностей у него затечет. Пайнс чувствовал усталость, как сладкую негу, распространившуюся на всë тело. Было однозначно приятно сделать знаковый прорыв, пусть он и устал до чëртиков. Шея всë ещë горела после поцелуев Билла. И в этом всëм Диппер наконец нашëл своë место.