Правила взаимопонимания

><> <><

      Кафе, находившееся в самом центре Токио на шумной площади, было наполнено людьми в любое время суток, даже сейчас, в будни.       Сугуру никогда бы никому не признался, но эта неделя выдалась на редкость изнурительной, даже для него, человека, работающего с ранних лет и привыкшим к нагрузкам, как физическим, так и моральным. Он бы даже сказал, что эта неделя была по тяжести сравнима с последними двумя месяцами: будто вся трудность переезда, новых знакомств, учебы и работы навалилась на него разом, не стараясь распределиться равномерно по времени. Эта неделя стала роковой в попытке наконец-то принять сумасшествие и взбалмошность его соседа. Этакая форма смирения с тем, как, оказывается, трудно бывает ужиться с другим человеком. Он никогда не думал, что будет испытывать такую гору стресса из-за этого.       Встречать новых людей в целом было для него непосильным испытанием, но, как правило, они не лезли в его жизнь за те границы, которые он самолично установил, но его сосед — отдельная раздражающая глава его жизни, о которой ему не терпелось рассказать Секо, своей близкой подруге. С тех пор, как они съехались, у него не было возможности как можно детальнее посвятить ее во все трудности жизни с этим существом.       Он сидел внутри кофейни, в которой они договорились встретиться, и пил черный чай, ожидая, когда она придет. В это время его телефон разрывался от сообщений. Некоторое время он тщательно игнорировал вибрацию в кармане, но быстро сдался, понимая, что этот придурок не перестанет писать, пока не получит ответа.       Сугуру достал телефон и хмуро посмотрел на всплывающие сообщения в мессенджере. Парочка мемов и голосовых по минуте, затем снова мемы, милые фотографии котиков, милые видео с котиками, потом длинное голосовое на четыре минуты, затем сообщение от Сугуру «Я НЕ МОГУ ПОСЛУШАТЬ, Я В КАФЕ, ЖДУ ПОДРУГУ, ХВАТИТ НАПИСЫВАТЬ», грустный эмодзи плачущего человечка и постоянно появляющиеся текстовые сообщения, в которых был пересказ всего того, что было ранее записано в голосовых сообщениях. Если он потратил время на расшифровку голоса в текст, то это было чем-то срочным, что он хотел, чтобы Сугуру прочел прямо сейчас. Как правило, в действительности никакого срочного содержания в этом не было. Но он не дождался окончания истории, так как наконец пришла Секо, помахав Сугуру и сев рядом напротив.       Он тут же выключил звук на телефоне и запихнул его обратно в карман.       Сугуру вздохнул. От этого человека благоразумия не дождешься. — Ну привет, студент, — видеть Секо в повседневной одежде было крайне непривычно. Они учились вместе в старшей школе, но жили далеко друг от друга, поэтому все прогулки обычно происходили после школы в вечернее время, а значит — в школьной форме. Она была одета в свободные классические штаны и синюю рубашку, на которую была накинута ветровка. Простая одежда, но со вкусом. В этом была вся Секо, мало заботящаяся о внешнем виде, но при этом всегда выглядящая опрятно.       Короткие каштановые волосы значительно отросли за два месяца, что они виделись в последний раз, но Сугуру почти уверен, что через несколько лет ей придется отрезать волосы из-за обучения интерном в медицинском. Секо была человеком практичным: ей проще пресечь проблему на корню, чем бороться с последствиями; постоянно укорачивать длину волос было бы куда менее удобно. В целом она выглядела не слишком изможденной нежели обычно, но все равно зевала от недостатка сна. Учеба только началась, а она уже работала в поте лица. Сугуру немного завидовал ее работоспособности. — И тебе привет. Рад тебя видеть, — она хихикнула в ответ и села напротив Сугуру. — Мы не виделись целых два месяца. Вот черт, это казалось вечностью. — Понимаю. Так непривычно, — произнесла Секо прокуренным голосом, а затем, когда к их столику подошел официант, заказала кофе и салат. — А ведь раньше мы виделись каждый день, — Сугуру хмыкнул, а затем шмыгнул носом, ощущая на одежде Секо шлейф от сигарет. — Все еще куришь? — И вряд ли когда-то брошу. А ты? — Тоже. — Ноль процентов осуждения, сто процентов понимания, — усмехнулась она, а затем, поблагодарив официанта за принесенный заказ, добавила. — Как учеба? Мы почти не переписывались за это время, я совсем отстала от жизни. — Учеба сейчас меньше из зол, что меня волнует. Конечно, есть парочку неприятных профессоров, которых хочется послать к черту, но у кого таких нет? — Тут ты прав. У нас есть преподаватель, который по слухам спит со студентами, — она безразлично пожала плечами и отпила кофе из чашки. — Серьезно? — у Сугуру глаза на лоб полезли. По какой-то причине он был довольно впечатлительным к подобного рода вещам. Возможно, тому послужило воспитание, в котором скромность и невинность всегда имела положительную силу. Истории про измены и запретные отношения всегда вызывали у него неприятную дрожь и толику осуждения, хоть он и старался держать это в себе, предполагая, что не все ситуации так однобоки, как могло показаться на первый взгляд. Все-таки он учился анализу больше, чем того требовало от него родительское воспитание, понимая, что не все его стороны были правильными. Особенно в современном мире. — Ничего удивительного. На моем потоке довольно много девушек. Уверена, что, если это правда, кто-то с первого курса тоже попадется на эту удочку. — Надеюсь, ты не про себя говоришь, — Сугуру нахмурился. — Меня такое не интересует, даже если от этого была бы выгода, в чем я сильно сомневаюсь. — С тобой все понятно, но ты звучишь так уверенно в своих словах. Неужели с одногруппниками все так плохо? — Я не претендую на это мнение, но за два месяца я все больше склоняюсь к тому, что они очень наивны. Хотя они не плохие. По крайней мере, когда дело доходит до тусовок вне университета, — она пожала плечами. — Ты уже успел с кем-то подружиться? — Хм, — протянул Сугуру, задумчиво подняв взгляд в потолок. — Друзьями назвать язык не поворачивается, но приобрел парочку хороших знакомых, это точно. Не то чтобы я проводил с ними много времени, но иногда мы ходим вместе до метро.       Секо хмыкнула, предполагая нечто подобное насчет Сугуру и его отношений с людьми, но вдруг вздрогнула и пораженно охнула. — Точно! Совсем забыла! У тебя же сосед появился? Друг Кенто, если я не ошибаюсь, — Секо подметила, с какой скоростью поменялось выражение лица Сугуру при упоминании некоего соседа.       Сугуру некоторое время молча разглядывал лицо подруги, затем уткнулся лбом в ладони. Выглядел он так, словно на него свалилась проблема вселенских масштабов, с которой он не в силах бороться.       Секо задумчиво повела бровями и отпила свой кофе, готовясь к шквалу раздражения и негатива со стороны Сугуру. По какой-то причине она думала, что именно это и произойдет, хотя ему несвойственно ругаться на других людей. Иногда эта святость раздражала и ее. — Да, появился… — Сугуру тяжко вздохнул, будто работал полгода на износ за гроши, будто воспитывал многодетную семью без сторонней поддержки. Он осушил чашку кофе залпом, морщась от его горечи. И своей тоже. — Я стараюсь видеть в людях хорошее, но этот парень просто невыносим. — Как хоть его зовут? — Секо сосредоточенно посмотрела на него, ожидая дальнейшего развития истории. — Сатору Годзе. — Ты выглядишь так, словно вы живете вместе 10 лет в однокомнатной квартире. Неужели он такая заноза в заднице? — Еще какая, — он прикрыл глаза, вспоминая историю, которая случается с ним ровно раз в две недели…       Сугуру, бодрый и довольный ранним завершением учебного дня, возвращался домой. В одной руке — сумка с документами и учебными материалами, в другой — бумажный пакет со сладостями: несколько пончиков с разноцветной глазурью и разными начинками и моти с красной бобовой пастой, — отдельное угощение для Сатору, который сегодня был дома и занимался домашними обязанностями, по крайней мере, это было то, что он должен делать, и если десятки сообщений с напоминаниями об этом никак на него не повлияли, то Сугуру выбросит все сладости прямо у него на глазах.       На улице постепенно темнело и моросил легкий дождь, заставивший Сугуру поторопиться. Он забыл зонт дома, так что, прикрывая макушку портфелем, побежал от крытой остановки до дома. Морось переросла в ливень как раз в тот момент, когда Сугуру наконец оказался у порога. Свет в съемной квартире горел, а значит был мизерный шанс на то, что Сатору действительно занимался делом, а не спал, в очередной раз.       Сугуру глубоко вздохнул, поднялся по лестничной клетке и стал открывать дверь.       Ему в уши сразу же ударил шум от всяческих копошений, как будто одновременно в двух местах делали разные вещи. Сугуру напряженно вздохнул, когда из-за угла в прихожую выскочил Сатору, растрепанный, с блеском в глазах, в домашней широченной толстовке небесно-голубого цвета и нелепых черных штанах в белую клетку. За два месяца совместной жизни он знал, что значил подобный вид, — Сатору спал. — О-Ой, Гето! Ты уже вернулся… — в голосе Сатору с каждым словом было все меньше наигранной бодрости. Он поджал губы и потупил взгляд куда-то за спину, вертя носком одной ноги. — Так рано я тебя не ждал… — Как и я не ждал, что ты забьешь на свои обязанности, — Сугуру отложил портфель и пакет со сладостями на столик, снимая с себя верхнюю одежду. Он исподлобья видел, как нервничал Сатору, это было буквально написано на его лице. Сугуру предположил, что это связано со звуками, которые он слышал. Только вот он даже и представить не мог, что сделал Сатору.       Из кухни вышел незнакомец в униформе клининговой компании, и тут же Сугуру стал закипать от переполняющего его гнева. Сатору состроил невинный взгляд, но быстро понял, что это не сработает. Он зажмурился, думая, что сейчас он отхватит по полной, но Сугуру лишь мило улыбнулся, здороваясь с обоими работниками, которые, судя по всему, как раз только что закончили. Он до последнего обходительно с ними разговаривал, приветливо узнавая детали по поводу проведенной уборки, пока в его голове складывался план, по которому он отчитает Сатору.       Сам же Годзе нервничал, но по большей части отмалчивался и глупо кивал, словно будучи неподготовленным к экзамену. Сугуру не знал, что именно крутилось в его пустой башке в этот момент, но предполагал, что тот ждал, пока ему отвесят тумаков за безответственность, либо же накричат. Взгляд голубых глаз периодически косился в сторону бумажного пакета, откуда пахло ванилью и клубникой, но он периодически жмурился, словно в попытке смириться, что ничего из купленного Сугуру он сегодня не получит.       Когда двое парней покинули их квартиру, Сугуру забрал вещи из коридора и пошел в гостиную, садясь на диван, а Сатору хвостиком проследовал за ним, перебирая в голове всевозможные аргументы в противовес аргументам Сугуру. — Что я просил тебя сделать, Годзе? — Убраться. — А ты что сделал? — Вызвал клининг, чтобы они убрались за меня, — заторможенно ответил Сатору, садясь на спинку дивана. — Я же просил тебя этого не делать. — Правда? Не помню такого. В любом случае, какая разница? — Сугуру откинул голову на спинку дивана и, прикрыв лицо руками, устало простонал. — Потому что это наша квартира. И я просил тебя заниматься этим самостоятельно, еще когда мы заключали контракт на аренду, — Сатору непонимающе захлопал ресницами, заставляя Сугуру еще громче взвыть. Кажется, он и вправду забыл. — Почему? — Боже, ты серьезно? — Сугуру повысил тон, заставляя Сатору фыркнуть в ответ. — Я не терплю, когда кто-то находится в моей комнате, когда кто-то копошится там, убирается и переставляет вещи. — Но ведь тогда бы это делал я? Разве есть разница? — Ты… просто невыносим, — Сугуру сжал руки в кулаки, сдерживая пыл. У него отлично получалось, хотя глупые вопросы, ответы на которые казались очевидными, выводили его из себя больше всего. — Нет, я правда не понимаю. Ты не хочешь, чтобы в твоей комнате убирались чужие, но при этом позволяешь заниматься этим мне? А остальные комнаты ты в счет не берешь?       Сугуру испытал так называемое короткое замыкание, когда вопросы Годзе поставили его в тупик. Он долгое время молча смотрел на пол, периферийным зрением сверля Сатору, который, хоть и ждал от него ответ, не пытался торопить. Может, в своей голове он тоже пытался переварить логику, которой руководствовался Сугуру. Признаться честно, эти вопросы заставили задуматься его самого. — Нет, ты не… чужой, — тихо ответил он, игнорируя, как заблестели глаза Сатору после этих слов. Годзе сделал вид, что это его никак не тронуло, но все равно не смог сдержать улыбки.       Сугуру желал забыть, как весь вечер он передраивал всю свою комнату и старался подавить непонятно откуда взявшуюся злость на Сатору. Казалось, что конфликт разрешен, но несмотря на это Сугуру чувствовал себя так, словно проиграл этот бой… — Знаешь, первое время все было в порядке, но затем, всякий раз, когда наступает его очередь, он резко становится занят. Я предлагал ему убираться в квартире вместе, потом предлагал сделать расписание поочередной уборки, но знаешь что? — Секо хмыкнула. — Пару дней назад этот лентяй вызвал клининговую компанию на дом. — Но ведь это… не плохо? — Ты права. Это ужасно. Хуже некуда. Мне слишком дорого мое личное пространство, я ненавижу, когда в него без спроса вторгаются. Я еще на этапе выбора квартиры предупредил его, что мы не будем пользоваться сторонними услугами! — Сугуру раздраженно дернул ногой под столом и случайно ударился о ножку стола, тихо шикнув. Его речь заметно ускорилась, все, что он говорил, произносилось с нескрываемой агрессией. — И вместо того, чтобы просто прибраться, он поленился и пальцем пошевелить! Меня это бесит. Просто невыносимо. — Ты не пробовал поговорить с ним об этом? Конечно, это не очень хороший поступок с его стороны, но… — Пробовал, но ему, кажется, чужда концепция взаимного уважения. — Возможно, нужно время, чтобы найти к нему подход. Ты ведь не знаешь, что скрывается за его повадками. — Не то чтобы я сильно хотел узнать. Мы не друзья, а всего лишь соседи, — Сугуру помотал головой и скрестил руки у груди.       Секо это заставило тихо хихикнуть. Мало кто мог вызвать у Сугуру такие яркие эмоции, в частности учитывая, как он был скуп на их проявление. Возможно, за этим стояло что-то большее, чем раздражение из-за лени Годзе, но, по крайней мере, она могла понять их обоих: она также не любила прибираться, по большей части наплевав на то, в каком состоянии находится ее комната, но при этом ее раздражало неуважение и несоблюдение договоренности. По всей видимости, Сугуру ожидал более чуткого отношения к себе и их совместной жилой площади, когда согласился на знакомство с Годзе по предложению Кенто. Словно в своей же голове придумал стереотип, что у Нанами не могло быть безответственных друзей, и сам же его придерживался. Сугуру тоже был по-своему неправ.       Сугуру достал телефон, чтобы проверить время, но наткнулся на новую кучу текстовых сообщений, отчего отчаянно вздохнул. — Он хочет прийти сюда. — Ты про своего соседа? — удивилась Секо, на что Сугуру кивнул. — Но мы же не знакомы. — Судя по всему, его такие вещи не особо волнуют. Иногда я сомневаюсь, японец ли он, — он закатил глаза. — Я сейчас напишу «нет». — Стой. Скажи, чтобы пришел к нам, — возразила Секо. — Чего? — Сугуру вскинул брови в изумлении. — Ты на солнце перегрелась? — Да ладно тебе. Мне бы хотелось познакомиться с нарушителем порядка, о котором ты так раздраженно говоришь, — она игриво улыбнулась, заставляя Сугуру тихо вздохнуть. Он чуял что-то неладное за этим предложением, но ему оставалось только кивнуть, а затем начать печатать сообщение для Годзе. После этого Сугуру открыл контакт и переименовал его на брошенного Секо «Нарушителя порядка». Он мысленно прыснул от смеха. Словно для Годзе придумано. — Он будет здесь через 10 минут. У него сегодня была подработка. — Видишь, кажется, все не так плохо. Как минимум он работает, значит не такой уж и бездельник, — она загнула указательный палец, словно подсчитывая плюсы в Сатору. — Может, в нем есть что-то еще хорошее. — Точно нет. Он всегда такой громкий, любит петь в душе, а еще дверь не закрывает. Он что, в лифте родился? Ложится поздно, встает рано. Не убирается за собой, постоянно забывает что-то. И самое раздражающее — разбрасывает вещи по всей квартире. Каким-то боком она оказывается даже в моей комнате. Что она там вообще делает, — он хмуро перечислил привычки и повадки, на что Секо только присвистнула. — Ты так подробно знаешь о его поведении. Это впечатляет, — Сугуру передернуло от этой многозначительной фразы, отчего он недоверчиво нахмурился. — Не знаю, на что ты там намекаешь, но это нормальная практика — плохое всегда заметно в первую очередь. — Просто это ты привык видеть только плохое. Еще и параноик, — она высунула язык. — Это кому еще не повезло с соседом. — Думай как хочешь, — Сугуру по-детски надулся. Своими возмущениями он надеялся как минимум добиться поддержки от подруги, но почему-то чувствовал, словно нагонял на Годзе больше, чем тот в действительности заслуживал. Только вот отступать в своих суждениях не собирался.       Их беседу прервали громкие шаги и звонкий голос. — Гето! — это был он. Сугуру тяжко вздохнул. Несмотря на нежелание видеть соседа, он не хотел портить общую атмосферу, так что постарался отпустить тяготы совместной жизни. Хотя бы временно.       Секо повернулась к нему лицом и вилка чуть не выпала у нее из руки. Незнакомец перед ней был почти два метра ростом. Истерически смешно, насколько высоким он был по сравнению с ними двумя, особенно в сидячем положении. Белые волосы, сравнимые разве что с первым выпавшим снегом, которого в Японии было довольно мало, и светло-голубые глаза. Он был раздражающе красив. Она позабыла свои манеры и вновь присвистнула.       Годзе ослепительно улыбался им двоим, махая ладонью еще вдалеке, со входа в кафе. Он был в мешковатых темных спортивных штанах и толстовке розового цвета. Сугуру вел подсчет цветастых свитшотов у Сатору, и, если он не ошибался, десять у него точно было. Секо мельком взглянула на Сугуру и заметила, как тот старался не смотреть на Годзе, но не мог этого не делать. И тут ей кое-что все же стало понятно, и это кое-что заставило ее заговорчески улыбнуться.       Годзе собирался сесть рядом с Сугуру, бедром подталкивая его ближе к окну. Он плюхнулся так, что на лице Сугуру вновь вырисовывалось раздражение, словно он его мамочка, которая раздражалась с неподобающего поведения непутевого сына. — Привет, меня зовут Секо Иейри, — она мягко улыбнулась парню, на что Годзе сначала неловко захлопал ресницами, но быстро сориентировался и улыбнулся в ответ как можно шире. — Ты не говорил, что у тебя есть такая очаровательная подруга, — он протянул ей руку, на что она, приятно удивившись, пожала ее в ответ. — Меня Сатору Годзе, но можно просто Сатору — Тогда зови меня просто Секо.       Сугуру нехотя переглянулся с Сатору, а затем Секо пораженно добавила. — Почему ты не зовешь его по имени? — Он мне не разрешает, — Сатору драматично прижал ладонь к сердцу и растянул опущенные уголки губ. — Серьезно? — она цокнула языком, на что Сугуру закатил глаза и скрестил руки на груди. Сатору был довольно близко. Они соприкасались плечами, и Секо наблюдала, как Сугуру постепенно краснел. Тут не нужно быть гением, чтобы понять почему. Одного взгляда на них двоих хватало. — Вы что, уже спелись? — Давай, Сугуру-кун. Разреши мне звать тебя по имени. — Но ты только что это сделал, — Сугуру выглядел раздраженным и одновременно смущенным поведением Сатору, который положил ладонь ему на плечо и смотрел в желтые глаза, чуть ли не дыша ему в губы.       Секо в очередной раз поняла причину раздражения друга. Сатору был настоящей грозой для натуралов. В частности для Сугуру. — Ладно-ладно, можешь звать меня по имени, только не забывай о личном пространстве, — Сатору тут же просиял и послушно кивнул, отринув от Сугуру. — Сатору, расскажи про себя. На кого ты учишься? — Я учусь на физмате, подрабатываю аниматором, иногда продаю домашки за деньги. Я самый умный на потоке, — он гордо поднял подбородок. — Правда? Мы с Сугуру тоже лучшие на наших направлениях. Хотя сам Сугуру никогда не признается в этом. — Секо, ты чертовски права! Он такой скромный, но ведь такой замечательный! — быстро протараторил он, заставляя Сугуру еще пуще покраснеть. Он опустил взгляд, прикрываясь длинными волосами лицо как шторой. Этот разговор будет самым долгим в его жизни.

><> <><

      Сатору покинул их раньше из-за «каких-то оставшихся дел». Он не уточнял, куда именно направлялся, но не то чтобы Сугуру это в действительности волновало.       Дождь начался как раз в тот момент, когда Секо и Сугуру решили выйти на улицу, чтобы перекурить. Пару часов в кофейне ощущались глотком воздуха, который был нужен каждому, чтобы избежать выгорания. Но вернувшись домой, каждому предстояло вновь углубиться в учебу и работу. Эта мысль подействовала на Сугуру удручающе.       Он чувствовал себя довольно расслабленно рядом с подругой, единственный близкий человек, перед которым не нужно притворяться, улыбаться и строить из себя саму доброту, каким требовало его воспитание.       Они спрятались между жилыми домами недалеко от автобусной остановки и курили прямо там, не желая в такой ливень искать ближайшую зону для курения. Секо затянулась, поджав ладони и запрятав их в слои одежды. — И как ты прятал такое сокровище от меня все это время? — как бы Сугуру не хотел притвориться дурачком, было очевидно, о ком шла речь. — Видела бы ты, как это «сокровище», — Сугуру сделал воздушные кавычки свободной рукой, во второй удерживая сигарету, — готовит завтрак, ты бы по-другому заговорила. Когда заходишь на кухню после него, непонятно, закончил он готовить или только собрался. — Тогда жду приглашения в гости с ночевкой, — она тихо рассмеялась. — Я не против. Думаю, Сатору тоже. Ты ему понравилась. — Он выглядит как человек, которому нравятся абсолютно все люди. — Тут ты права. Он во всем и во всех видит только хорошее. Аж бесит.       Секо положила ладонь ему на плечо и расслабленно улыбнулась. — Видишь, значит, плюсы все-таки есть. — К соседству они никак не относятся, — в очередной раз парировал Сугуру, затягиваясь, чтобы хоть как-то заткнуть себя. Плеваться раздражением на Секо он хотел меньше всего. — Слушай, у тебя на лице написано, что он тебе нравится. В самом что ни на есть гомосексуальном плане, — нараспев ответила Секо. — Я не гей, — холодно бросил он, стараясь не краснеть от резких замечаний Секо. Она всегда своими выражениями била под дых. — Ага, конечно, — она потушила сигарету, выбросила ее точным броском в мусорный бак и стала собираться в сторону метро, подозвав Сугуру за собой. — Но ты не сказал «нет».       Сугуру цокнул языком и прикрыл глаза, вдыхая прохладный воздух вечернего Токио.