Потерянная и Найденный

      Она выгуливала Тобена, как и всегда с тех пор, как он был щенком. Песчаный пляж был пустым, по-волшебному тихим, как большинство мест в те моменты, когда свет касается бархатного ночного неба и начинается новый день.       Неожиданно Тобен замер: уши торчком, а шерсть дыбом.       Девушка застыла, глядя на тёмную фигуру, выброшенную на берег. Рядом с нею была ещё одна тень. В следующую секунду она исчезла. В ушах стояла оглушительная тишина, она даже не сразу услышала лай своей собаки.       Подбежав к лежавшему человеку, она увидела, что это был мужчина, его одежда насквозь промокла, он лежал на животе, уткнувшись лицом в песок. Она опустилась рядом с ним на колени и перевернула тело, отчаянно ища пульс.       При виде его лица у нее на мгновение перехватило дыхание, но она постаралась успокоиться. Нащупав пульс, девушка наклонила голову, чтобы проверить дыхание. Он не дышал, но пульс был. Слабый и непостоянный, но он был.       — Это самое главное, — убеждала себя девушка. — Не смей умирать! — вздрогнула она, помотав головой. Одной смерти было достаточно, она всё ещё пыталась собрать осколки своего сердца после Чонгука.       Голова гудела от большого количества мыслей. Тяжесть в груди не помогала.       Она перевернула мужчину на бок, попутно сбрасывая с себя курточку, чтобы прикрыть его, и достала телефон.       — Потерпи, прошу, — прошептала она, когда наконец приехала машина и парамедики подбежали к ним.       Когда скорая помощь умчалась, она заметила, что солнце осторожно выглянуло из-за горизонта.       Встав напротив воды, она ощутила дрожь в коленях, которую почувствовала только сейчас. Сил стоять больше не было, поэтому она опустилась на песок. Прохладный ветер дотронулся до обнажённых плеч, табун мурашек прошёлся по телу девушки…

***

      Вскоре полиция связалась с ней, чтобы узнать об этом инциденте и вернуть ей куртку.       — Как он? — с любопытством поинтересовалась девушка.       — Жив, — сухо и коротко ответила девушка за столом. На вид ей было не больше 30, но форма придавала возраста.       Позже она узнала по телевизору, что он был без сознания, врачи не давали никаких комментариев по поводу его состояния, сказав, что сделали всё, что могли, остальное не в их силах. Осталось только ждать и молиться.       — Он был красивый? — Лиса спрашивала снова и снова.       И каждый раз она говорила правду: Да, очень.       Она не любила лгать.       Из чистого любопытства девушка во время одного из своих перерывов решила проведать парня. Она узнала, что у него нет имени и только загадочный медальон был найден в его кармане. Лиса предположила, что полиция ищет его родственников, но успехов, по-видимому, нет.       — Ты снова в своем мире, — раздражённо сказала её подруга, когда Чэён просто уставилась в одну точку — она её не слушала.       В этот момент девушка прокручивала в своей голове тот самый день.       Она села рядом с его распростёртым телом и позволила своим глазам бродить по его телу.       У него были светлые, почти блондинистые волосы, как у её начальника Юнги, а пухлые щёки контрастировали с угловатой линией челюсти.       Врачи обнаружили фиолетовые следы вокруг его шеи. Они предположили, что его пытались задушить или он сам попытался покончить с собой.       Узнав это, девушка задавалась вопросом о жизни и о том, как сложилась судьба, которая заставила её спасти его.       Может, он не хотел, чтобы его спасали.       Если бы она была на его месте, она не уверена, что хотела бы быть спасённой. Ноша, которую нужно было нести, иногда становилась непосильной, чтобы её можно было поднять.       Но потом появился Он.       Он был настоящим Джоном Доу, и она была очарована мучительной загадкой, которую он представлял.       Он был для неё убежищем от её серой, однообразной реальности, состоящей из короткой прогулки по утрам, работы, 45-минутного перерыва, работы, возвращения в её крошечную студийную квартиру для того, чтобы упасть в постель совершенно уставшей и повторить всё то же на следующий день.       Повернувшись, девушка увидела выдвижной ящик, в голове появилась идея. Она спрятала свою куртку в нём, как предлог, чтобы вернуться.       Выйдя из больницы, она подняла голову к небу, казалось, солнце светило ярче, чем прежде.       Впервые за долгое время она чувствовала себя так… правильно?       После этого случая девушка возвращалась почти каждый день. Проводя в палате весь свой перерыв, просто читая книгу, иногда посматривая на мужчину и застенчиво улыбаясь.       Она возвращалась туда много раз, пока однажды не заметила, что это вошло в привычку.

***

      Лису каждый раз веселило, когда её подруга, запинаясь, просила прощение перед Юнги за опоздание, ведь перерыв закончился десять минут назад.       Юнги был мягким человеком, который знал, насколько прилежны его работники, поэтому не поднимал шума. Вместо этого он подмигнул старшим — Лисе и Джису.       — Ай, ты снова ходила к тому парню? — шипела Лиса через компьютер.       За соседним столом другая старшая, Дженни, одарила Лису своим печально известным взглядом, от которого пробирало до мурашек.       Слегка кивнув, как бы понимая намёк той, Лиса отвернулась, дабы скрыть розовые пятна, которые предательски появились на её бурундуковых щеках, как их любила называть девушка.       — Ты становишься одержимой им, — стонала Лиса, с драматичным вздохом падая в кресло.       Джису сочувственно улыбнулась своим младшим, как бы забавляясь их поведением, и вернулась к своей работе. Хотя все сомневались, что она правда работала, ведь временами она слишком громко смеялась.       Весь офис знал, что у Джису есть парень, благодаря Лисе. Однажды девушка слишком бурно отреагировала: «Святые единороги, у тебя действительно появился крутой парень, а ты мне ничего не сказала?!»       Тогда она склонилась над плечом Джису и поймала её на том, что она смотрит на темноволосого парня «с чертовски прекрасным лицом», напугав их обоих до безумия. Наверняка если бы Дженни и Юнги не бросились стаскивать Джису с Лисы, то первая села бы за убийство человека.       Это произошло несколько лет назад. С тех пор многое изменилось.       На её стол упало несколько папок с бумагами, которые ей нужно было разобрать, обычная бумажная волокита, сотрудники снова вошли в рабочий ритм. Каждому было чем заняться.       Однако, несмотря на то, что её глаза были направлены на монитор, её разум был далёк от работы, постоянно возвращаясь к её Моти.       Она качнула головой — её Моти? Что она несёт?       Но тем не менее, это прозвище подходило ему. Не зря он ассоциировался у девушки с этим десертом.       Его милые, пухлые щечки, до которых хотелось дотронуться, но она никогда этого не делала.       Она даже ни разу не заговорила с ним, не сказала ни слова, не считая приветствия. Хотя «хей», наверное, сложно назвать нормальным приветствием, но это единственное, на что хватало её уверенности.       На самом деле, она просто чувствовала себя комфортно в его молчаливом присутствии.

***

      Примерно через месяц после того, как она нашла его на пляже, он очнулся.       Она шла по коридору больницы, как обычно с нетерпением ожидая возможности увидеть мужчину и начать читать книгу, которую ей одолжила Лиса.       Проходя лестничный пролет, она с улыбкой подходила к двери, но, увидев полицейского, замедлилась, улыбка спала с лица.       Подойдя к двери, она увидела, что та была заблокирована двумя полицейскими.       Её сердце внезапно забилось в учащённом ритме, когда ей сообщили новость: «Извините, мисс, Вы не можете войти… пациент очнулся».       Она не могла понять свои чувства. Слишком резко нахлынули.       То ли разочарование, то ли восторг.       Или и то, и другое.       Он очнулся.       Подождав некоторое время, пока не закончился перерыв, она вернулась на работу. Полицейский справа — на его значке было написано «Ким Намджун» — пообещал ей, что завтра она сможет его увидеть.

***

      Наступило завтра, она застыла у двери Джона Доу, отчаянно желая божественного вмешательства, которое дало бы ей смелость просто войти и поприветствовать его.       Видимо, услышав её молитвы, дверь резко открылась, и пара темных, как шторм, глаз встретились с её.       Его глаза были цвета моря в штормовую ночь, темные и злые.       Схватив её за руку, он отступил от двери, толкая перед собой, в то время как врач, медсестра и двое охранников вышли из комнаты, замерев.       — Не подходите! — предупредил он, держа её в своих руках. — Я сделаю ей больно.       — Сэр, пожалуйста, успокойтесь. Мы не хотим никому причинить вреда, — успокаивающе сказал врач.       — Да, конечно, впаривай эту хрень другому! — прорычал её агрессор. Его рука обхватила её горло, но несильно. Она могла дышать, может быть, она могла бы…       Он почувствовал её сопротивление и усилил хватку.       — Давайте отпустим эту бедную девочку, Джон Доу, и всё успокоимся.       — Я же сказал тебе, что это не моё имя! — закричал он, оглушив её. — Почему ты не хочешь называть меня…       На мгновение его хватка ослабла.       Поняв, что это её единственный шанс, девушка вывернулась и с силой швырнула того на пол. Охранники вздрогнули и «охнули». Джон Доу моргнул, глядя на неё, светлые пряди упали ему на глаза.       — Тронешь меня ещё раз — и я не могу обещать, что буду с тобой мягче, — пробормотала она сквозь стиснутые зубы.       И тут, к её огромному удивлению, он ухмыльнулся.       — Мне нравится, когда девушки умеют дать сдачи, — проговорил он, его голос звучал хрипло, но с оттенком восхищения. — И, кстати, ты горячая.       Её дыхание сбилось. Она почувствовала, как её лицо вспыхнуло. Охранники двинулись вперед, закрыв её собой.       — Спасибо, мисс, — устало сказал доктор, потирая висок, пока охранники вели мужчину обратно в его комнату. — Сегодня утром он был… беспокойным и очень расстроенным, что не может вспомнить ничего, кроме своего имени. Конечно, я против насилия и любых физических воздействий. Но, думаю, ему нужна была эта оплеуха, чтобы привести в чувство…       — Мне правда жаль, я не хотела причинить ему боль или что-то в этом роде, — пропищала она, но он отмахнулся от неё.       — Вы его знаете? Вы можете зайти к нему, если пожелаете. Мы пытались поговорить с ним, но пока что он не слишком охотно идёт на контакт.       Девушка была растеряна.       — О, хорошо, мистер…       — Ким. Доктор Ким Тэхён. Можно на «ты»? — любезно сказал он. Девушка кивнула. — Ну, тогда мы уходим. Посмотрим, сможешь ли ты поговорить с нашим другом. Если почувствуешь опасность, позови охрану. Хотя, судя по тому, что я видел, она тебе не понадобится.       Итак, она снова оказалась перед его дверью, лицом к лицу с номером его комнаты: 131095. Это был тот же временный номер удостоверения личности, который ему дали.       В попытке успокоиться, она закрыла глаза и сделала глубокий вдох.       Она всё ещё помнила его руки, которые прижимали её к груди. Его учащённое сердцебиение. Как его дыхание содрогалось прямо у её уха.       Послышался глухой стук, и появилась резкая боль. Открыв глаза, она увидела свои покрасневшие костяшки, которые с глухим стуком приземлились на дверь комнаты.       — Входите.       Уже в комнате она сразу заметила разницу: аппараты, поддерживавшие его жизнь в течение последних нескольких недель, наконец замолчали.       В комнате было непривычно тихо.       Он сидел на кровати, держа в руках её куртку.       — Привет, — застенчиво сказал парень.       — Здравствуй, — тихо сказала девушка, опустив глаза в пол.       — Я… я так понимаю, это твоё? — сказал он после паузы, указывая на её аккуратно сложенную куртку в его руках. — Медсестра сказала, что это принадлежит высокой девушке с длинными каштановыми волосами, которая навещала меня каждый день. Это, должно быть, ты, верно?       — Да… Да, это моё, — кивнула девушка, чувствуя, как лицо начинает гореть. — Видимо, я постоянно забывала, такая рассеянная.       Он сглотнул, глядя на её шею.       — Я сделал тебе больно? — тихо спросил он, закусив губу. Видимо, он нервничал.       Она пожала плечами.       — Я думаю, что ты на самом деле не хотел причинить мне боль, — мягко сказала она. Он моргнул, наклонив голову. Эти глаза завораживали, казалось, весь мир сосредоточился в них.       — Действительно? — спросил он, и в его голосе послышались нотки скептицизма.       — Да… ты не делал мне больно, даже когда сжимал мою руку, ты делал это аккуратно, я это чувствовала… — она прикусила нижнюю губу, мысленно выругавшись. Зачем она это сказала?       Он покачал головой.       — Но всё же я хотел бы выразить свои самые искренние извинения… Я никому не хотел навредить. Я не знаю, что на меня нашло, и… мне очень жаль, — он отвернулся. — Надеюсь, это больше не повторится… ты, должно быть, думаешь, что я какой-то монстр, — сказав это, он засмеялся. Но смех не выражал счастья, он не был связан с чем-то положительным. Комнату наполнил звук отвращения к самому себе. Его кадык дёрнулся, когда он сглотнул.       — Только негодяи нападают на женщин и используют их, я это знаю.       Он хотел сказать что-то ещё, но девушка перебила его.       — Мы так и не представились, так что… начнём с нуля?       Его лицо в миг преобразилось. Хмурое и недоброжелательное выражение исчезло, на лице появилась солнечная улыбка, которая, казалось, могла ослепить. Он указал на себя.       — Чимин. Пак Чимин. Приятно познакомиться… — Он поднял бровь, ожидая её ответа.       — Чэён. Пак Чэён.