Silver sable

      Феликс медленно просыпался, ощущая тяжесть в теле и пульсирующую головную боль. Он приоткрыл глаза, и окружающее пространство, размытое и неопределённое, начало постепенно обретать форму. Приняв сидячее положение и закрыв глаза, Феликс почувствовал, как воспоминания начинают медленно проясняться в его голове, словно кто-то собирал разбросанные части пазла. Вчера они гуляли с Хёнджином…       Парни медленно шли по улице, залитой мягким оранжевым светом уличных фонарей, а вечер наполнялся запахом приближающегося лета. Листья деревьев тихо шуршали над головами, создавая спокойную, приятную атмосферу прогулки. Феликс рассказывал истории, стараясь оживить их общение... — Представляешь, — начал Ким с улыбкой на лице, — Мы с Сынмином перед началом семестра влипли в нечто забавное… Ночью решили сходить в магазин за перекусами, ничего не подозревая. И на обратном пути нам нужно было пройти мимо компании каких-то подозрительных типов… И вот, как по волшебству, раздались мигалки полицейских машин! Ты бы только видел, как мы с Сынмином уставились друг на друга! Мигалки, сирены — всё это вдруг сделало нашу прогулку похожей на сцену из фильма. И знаешь, что? Мы просто в панике начали бежать, и всё потому, что та компания оказалась связана с наркотиками.. Они нас и за соучастников приняли. Нет, ну неужели мы похожи на таких? — с неким возмущением произнёс Феликс. — Помню, как мы вжались в кусты и пытались не дышать, пока мимо проходили полицейские… Ну, по крайней мере, у нас остались интересные воспоминания, верно? Хёнджин слушал, стараясь не пропустить ни слова, хотя иногда его лицо становилось задумчивым. Они продолжали идти, но вскоре снова воцарилось неловкое молчание. Ким, ощущая тяжесть в воздухе, решил: — Слушай, Хёнджин, — начал он, подбирая слова, которые могли бы помочь выразить его мысли. — Как насчёт того, чтобы после каждого твоего шага навстречу ты отвечал на один мой любой вопрос? Один любой вопрос. Один честный ответ. Феликс смотрел на Хвана с надеждой, ожидая увидеть в его глазах понимание или согласие. Но вместо этого он заметил, как выражение лица Хёнджина стало серьёзным и закрытым. — Мне жаль, Феликс, — произнёс он тихо, но эти слова, словно гром среди ясного неба, заставили сердце Феликса сжаться. Хван развернулся и, не дождавшись ответа, стремительно ушёл, оставив Феликса в полном недоумении.       Ким медленно возвращался домой, стараясь не думать о вчерашней прогулке и разочаровании, которое всё ещё гнездилось в его сердце. Он шагал по знакомым улицам, пытаясь отвлечься от навязчивых мыслей… Дома его встретила странная картина: Джисон и Сынмин, казалось, провели время с размахом. Кухня и гостиная были в полном беспорядке. Различные обёртки от закусок, словно забытые моменты, валялись по полу, а попкорн разлетелся в разные стороны, создавая впечатление, что у них был настоящий праздник. Бутылки от напитков, небрежно брошенные у стола и на полу, свидетельствовали о том, что время пролетело незаметно. Телевизор неустанно громко вещал, заполняя пространство звуками рекламы и смехом, как будто они продолжают вечеринку. На диване, заваленном подушками и пледами, мирно спал Сынмин, его лицо выглядело безмятежным, словно он не имел ни малейшего представления о том, как сильно нарушил порядок в их доме. Рядом с ним, сидя на полу и прислонившись к дивану, тоже спал Джисон, его голова слегка склонилась вбок. Феликс тихо улыбнулся, наблюдая своих друзей в таком беззаботном состоянии, и сделал шаг вперёд.       Он медленно поднялся с кровати, его тело ещё ощущало последствия прошедшей ночи, и, собравшись с мыслями, направился на кухню. Короткие, но четкие обрывки казалось бы прояснили ситуацию, но на душе по-прежнему было тоскливо… Джисон, сидя на полу, старательно убирал разрозненные обёртки от закусок и пустые бутылки, оставленные в результате вчерашнего вечера. Кухня выглядела так, будто у них прошёл настоящий праздник: упаковки от попкорна валялись повсюду, а на столе кучковались остатки еды. — Привет, — произнёс Феликс, присаживаясь на стул и наблюдая за Джисоном, который, несмотря на беспорядок, старался навести порядок. — Доброе утро, — ответил Джисон, не поднимая глаз. В его голосе слышалось лёгкое смущение. — Извини за бардак. Я не хотел, чтобы у вас дома так вышло... Разве я не должен подавать вам хороший пример, как старший…как преподаватель… — Ты каждый раз так говоришь… — посмеялся Феликс. — Да ничего страшного. Главное, что у вас был хороший вечер. Джисон вздохнул с лёгким облегчением, его плечи немного расслабились, и он наконец встретил взгляд Феликса. — Но всё равно, чувствую себя не очень хорошо. Я старше вас, а тут такой беспорядок… Это немного странно, — признался он, качая головой. — И…почему ты сказал так, будто "мы" с Сынмином? Ты же тоже был с нами. Феликс замер. — Нет… Я пришёл, увидел вас спящих, и пошёл к себе… —растерянно пробормотал младший Ким, наблюдая за действиями Джисона. Чем больше Феликс обращал внимания на бутылки, тем страннее становилось на сердце.       Феликс, потрясённый устроенным бардаком, вошёл на кухню, где царил ещё больший беспорядок. Он взялся за уборку, но его руки словно не слушались его — всё время падали из его рук. С грохотом, сопровождающим каждое его неуклюжее движение, он случайно разбудил Сынмина, который спал на диване в гостиной. Сынмин, протирая глаза, увидел младшего брата и мгновенно улыбнулся, радостно встретив его появление. — Брат! — воскликнул он, смеясь и направляясь к брату, будто они не виделись несколько лет. — Наконец-то ты здесь! Давай сядем! Как-то незаметно они оба оказались за столом, и, то ли от напряжения, то ли от необходимости расслабиться, бутылки уже были открыты, а их разговор сам собой скатился на недавние события. Феликс, чувствуя, как алкоголь немного притупил его тревогу, наконец-то решился высказаться: — Сынмин, я до сих пор не понимаю… Что Хёнджин имел в виду, когда сказал: "Мне жаль, Феликс"? Жаль чего? Что предложил прогуляться? Что предложил начать всё сначала? — Феликс нахмурился, пытаясь собрать в голове все возможные варианты. — Или ему жаль, что он не согласится с моей идеей задавать один вопрос после каждого его шага навстречу? Я просто… — Феликс закрыл лицо руками. — Я не знаю, о чём ему жаль, и это сводит меня с ума! Столько вариантов, а ни одного ответа… Старший Ким налил ещё немного и, похлопав Феликса по плечу, попытался его подбодрить: — Ты же знаешь Хёнджина — он загадка. Да и зачем тебе так заморачиваться? Но Феликсу было слишком любопытно. Он не мог отпустить ситуацию просто так. Ему нужно было понять, что стоит за этими словами, нужно было знать. Сынмин разбудил Джисона. Тот уже начал немного трезветь и собирался домой, однако Сынмин, весело махая рукой, уговаривал его остаться. Джисон с улыбкой качал головой, но старший Ким был непоколебим. В это время Феликс, шатаясь, молча вышел из-за стола и незаметно для этих двоих покинул квартиру. — Когда всё успело произойти… — Феликс был в недоумении. – А как я вернулся домой? Джисон хмыкнул. — Мы с Сынмином пошли искать тебя, его было не остановить… Но мне интересно, где ты был? — задал он встречный вопрос. — Потому что, когда мы вернулись, не найдя тебя, ты спал у себя в комнате. Но перед тем, как пойти искать тебя, мы заглянули к тебе.. Тебя уже не было дома. И как ты вернулся, меня тоже интересует… Это запутало Феликса ещё больше. «Ну и что это было?» — пронеслось в его голове, как одна единственная мысль о том, что произошло. Странная пьянка, необъяснимые действия — всё это закручивалось в его сознании, оставляя лишь вопросы без ответов. На кухне появился Сынмин, потирая глаза и безудержно зевая. Феликс невольно заулыбался, заметив, как беспорядочно торчат рыжие пряди его брата. Казалось, Сынмин всё ещё находился в полусонном состоянии. Увидев Джисона, он на мгновение замер, его удивлённый взгляд скользнул от Джисона к Феликсу. — О, ты уже убираешься? — спросил Сынмин, его голос был дружелюбным и лёгким. Он подошёл к Джисону, помогая ему с уборкой, и в этот момент между ними возникло ощущение уюта. Феликс засмеялся, наблюдая, как растерянность Сынмина медленно проявляется на его лице. — Джисон-хён, кажется, зачинщик ничего не помнит, — подметил Феликс с улыбкой. Джисон, убирая в сторону пустые бутылки, обернулся и задержал взгляд на старшем Киме, слегка приподняв брови в знак любопытства. Сынмин быстро отвёл глаза, тяжело сглотнул и, не глядя на Джисона, прошёл на кухню, стараясь выглядеть непринуждённо, но всё же выдав свою неловкость. — Я правда не припомню, что было после того, как позвал Джисона домой, — прошептал Сынмин на ухо Феликсу, его голос звучал тихо, почти смущённо. Но тот лишь похлопал его по плечу.       Феликс с лёгкой улыбкой на лице вошёл в аудиторию. Его шаги были уверенными, а настроение — на редкость хорошим. Утро выдалось удачным, и это ощущение сопровождало его с самого выхода из дома. Небольшая перебранка между Сынмином и Джисоном перед университетом только добавила ярких красок в этот день. Это больше напоминало игру, чем реальный спор — слова сыпались быстро, с лёгкими поддевками, но без обид. Ему нравилось наблюдать за их искренними моментами: Сынмин подначивал Джисона, а тот, не оставаясь в долгу, мгновенно отвечал. Улыбка не сходила с его лица, и хоть Феликс не до конца понимал, что именно стало поводом для их небольшой перепалки, ему было приятно быть свидетелем этой сцены. Они втроём разошлись с лёгким смехом, и это оставило приятное ощущение в душе. Такая лёгкость и теплоту в общении нечасто удавалось увидеть, и это сделало утро по-настоящему особенным. Феликс вошёл в аудиторию, его настроение было на высоте, а лёгкая улыбка невольно играла на губах. Он, как обычно, кивнул Хёнджину, который уже сидел на своём месте, сосредоточенно просматривая записи. Утреннее солнце пробивалось через окна, заливало комнату мягким светом, и младший Ким чувствовал, как в воздухе витает лёгкость. Он сел на своё место, готовясь к лекции Джисона, и, повернув голову, ощутил на себе взгляд Хвана. Хёнджин действительно смотрел на него, его брови слегка приподнялись, как будто спрашивая: "Что?" Феликс, встретив этот взгляд, чуть нахмурился и отрицательно покачал головой, не в силах понять, что именно могло вызвать такое внимание. «Я же поздоровался с ним, да? Кивнул, как всегда. Так в чём дело?» — пронеслось в его голове. Это беспокойство обострилось, и Феликс с нетерпением ждал начала лекции, надеясь отвлечься от своих мыслей. Но та лёгкая неловкость, которую он ощутил, не оставляла его в покое. Собравшись с духом, он решил спросить у Хвана о его словах, которые так и не давали ему покоя. — Хёнджин, — произнёс он, наклонившись чуть ближе и пытаясь говорить тихо, чтобы не привлечь внимание остальных. — Что значили твои слова "мне жаль, Феликс"? За что тебе жаль? Я подумал об этом и понял, что вариантов достаточно много... — Феликс усмехнулся, стараясь добавить в голос лёгкость. — Так что это было? Хёнджин удивлённо уставился на него. В его глазах мелькнуло искреннее удивление, и Феликс почувствовал, как это слегка сбивает его с толку. Хван продолжал смотреть на него, иногда отводя взгляд на дверь, как будто ожидая, что Джисон вот-вот войдёт. — Я не успею рассказать до начала пары, — наконец произнёс Хёнджин, его голос звучал тихо, но с оттенком недоумения. Феликс, довольный, что сидит в этот момент, ощутил, как внутри него нарастает любопытство. — Что? Подожди, ты это что, поболтать решил? — спросил он, недоумевая. — Неужели ответ такой важный, что я даже не додумался до этого? Знаешь, ради такого мне аж пару захотелось прогулять. — Прогуливать нехорошо, — ответил Хёнджин, отворачиваясь от него.       В тот год осень оказалась необычайно тёплой, словно природа решила задержаться в летнем настроении ещё на немного. Дожди, последовавшие за ней, были не холодными и пронизывающими, а мягкими, словно нежные объятия. Листья на деревьях ярко переливались — оранжевые, жёлтые, алые — как будто сами старались запечатлеть в себе солнечные лучи, которые так щедро их ласкали. Каждый шаг по аллее создавал звук, будто шуршание секретов, которые они делились с землёй. Два мальчишки спешили в школу, и их смех наполнял воздух. Феликс, полный энтузиазма, первым рванулся вперёд, не обращая внимания на то, как солнечные лучи играют в листве. Он обернулся к Хёнджину, который отставал, и закричал: — Хёнджин, не отставай! Но вместо того чтобы подстегнуть друга, Хёнджин остановился, как будто его ноги сами решили не поддаваться импульсу. Он взглянул на Феликса с лёгким упрямством в глазах. — Я не пойду, — произнёс он, и в этом простом заявлении слышалась такая решимость, будто он выбрал свою судьбу. Феликс на мгновение замер, его сердце сжалось от удивления. — Да пойдем же! Мы опоздаем! Нельзя опаздывать! — настаивал он, стараясь вложить в свои слова всю силу своего беспокойства. Но Хван лишь покачал головой, его лицо озарилось лёгкой задумчивостью. — Но я не хочу! Давай лучше пособираем красивые листья. Нам на поделку как раз нужны... — Хёнджин… прогуливать нехорошо. Нас потом наругают… Давай пойдем...       Ким смотрел на Хёнджина с непонятной смесью удивления и растерянности. В его голове роились несказанные слова, как листья на ветру, но ни одно из них не находило выхода, не находило формы, чтобы выразить ту бурю чувств, что поднималась в груди. — Ты… ты это только что… Вот же… — начал он, но не успел закончить мысль. В эту самую минуту в аудиторию вошёл Джисон, поприветствовав студентов своим привычно уверенным тоном. Феликс хмыкнул, отвернувшись от Хёнджина, на его лице промелькнула лёгкая усмешка, полная иронии. «Его за ночь что, бесы покинули? Подколоть меня вздумал!» — пронеслось у него в голове, когда он быстро оглянулся на друга. Хёнджин, погружённый в свои заметки, казался не замечающим перемен в атмосфере, но уголки его губ чуть приподнялись в едва заметной улыбке. Эта искорка, её невидимая магия, сделала сердце Феликса чуть теплее, и его собственные губы не удержались от лёгкой улыбки в ответ. Он тихо наклонился в сторону Хёнджина, шёпотом произнося, словно высказывая тайное желание, которое давно зреет в его душе: — Хёнджин, ты должен мне ответ. После этих слов Ким с довольной улыбкой отвёл взгляд, снова сосредоточившись на Джисоне, готовясь погрузиться в лекцию. Но в голове его всё ещё звучало это лёгкое недоумение, смешанное с радостью — странное, но такое знакомое ощущение.