Общежитие №16

Чонин измерял температуру под чутким руководством Чана, который успел забуллить его за то, что он до сих пор не научился правильно пользоваться градусником. Бан Чан посмотрел на показания и довольно улыбнулся, увидев там 36,8. Они лечили Чонина не только таблетками, но ещё и всенародными методами, чтобы поставить его на ноги до игры, которая была назначена на завтрашний день. Они кормили его чесноком, мёдом, имбирём, варили чаи из всевозможных трав, заставляли принимать контрастный душ, клали мокрую тряпку на лоб, засовывали его ноги в тазик с горячей водой, ставили банки, силой вливали кипячёное молоко и один раз даже обтирали алкоголем. Их коллективные старания и мучения Чонина не прошли даром, дав свои плоды через двое суток. Чан велел остальным не ломаться, не спиваться, не колоться и по возможности не делать лишние шаги, чтобы завтра все оказались в строю. Минхо подлетел к Хёнджину со спины, закинул руку на его шею и решил пройтись с ним до аудитории. Уже несколько дней его волновал один вопрос, который он никак не мог задать, так как рядом постоянно находились свидетели. — У вас перемирие? — Ты про кого? — А у тебя врагов много? — улыбнулся Минхо, а потом поймал на себе удивленный взгляд. — Ладно, не отвечай. Я про Флекса. — Просто сохраняем нейтралитет перед игрой. Договор же был. — Вы ведь уже три дня друг друга не трогаете. Единственным, что я слышал, было: «Слышь, дворовый, хули ты мою еду спиздил?», когда ты у него йогурт стащил. — А нехуй в общем холодильнике оставлять, — ухмыльнулся Хёнджин. — Просто мы не всё афишируем. Чану же пообещали больше не цапаться, вот и шифруемся. — Например? — Вчера в раздевалке я его курилку взял, пока принцесса носик припудривала, и остатки жижи выпарил. Оказалось, что это последние капли были, и Флекс велел купить ему целую банку. — А ты? — Я в отсек харкнул и сказал курить на здоровье. — Неплохо, — прыснул смешок Минхо. — Ещё пару дней продержитесь, выйдем из подгруппы, и пиздитесь спокойно. — Ты думаешь, что мы в полуфинале уже сдохнем? — Нет, но там перерыв двухнедельный обещали, так что успеете друг друга убить. — Что-то принцесса в последнее время расслабилась, — сказал Хван, остановившись рядом с аудиторией. — Надо что-то помощнее придумать. — Ты уже будто из принципа его донимаешь. — Знаешь, это уже в хобби превратилось, — пожал плечами он, зайдя внутрь. Всё это ещё давно стало похоже на детскую игру, которую Хёнджин никак не хотел прекращать, получая от неё безграничное удовольствие. Ему нравилось смотреть на страдания Феликса, специально доводить до ручки и невыносимо бесить, а потом наблюдать за его реакцией. Конечно, он получал ответки, но если сравнивать с тем, что было буквально месяц назад, то сейчас их стало гораздо меньше. Феликс больше не видел толка в бессмысленных ссорах и драках, пытаясь игнорировать выходки Хёнджина, чтобы не тратить на него свои нервы, время и силы. Слишком уж много внимания он к себе требовал. Ликс будто потерял интерес к этому, ну, или же просто вырос.

***

Тренировка, проходившая вместо двух последних пар, была ужасно тяжёлой, мучительной, смертельно опасной и какой-то средневековой, ведь Чан решил окончательно убить их своими пытками. Хёнджин ушёл где-то на середине, сказав, что ему нужно было срочно забрать товар, поэтому просто съебался, даже не дождавшись одобрения от Чана. Встреча была назначена на пять вечера, но химик написал ему, что если не заберёт сейчас, то не получит ничего. — Вот уёбок, — проклинал его Феликс, стоя на приёме. — У тебя лишние силы остались? — спросил Чан. — Чонин, Чанбин, сделайте мне быструю. Феликс не понял, что означало «быструю», но когда Чонин напал с низкого паса настолько внезапно и сильно, что у того чуть не отказали руки, то всё встало на свои места. Следующее нападение было за Минхо. Он бил по углам, не особо резко, но смертоносно. Феликс чуть не сделал сальто, пытаясь достать мяч, кое-как направил его в зону паса и врезался в угол, где находилась шведская стенка. Он ударился с таким глухим звуком, а потом свалился на пол, что парни уже были готовы откачивать его. — Флекс, ты живой?! — крикнул Сынмин, а потом увидел, как Минхо бежал туда со всех ног. — Ёб твою мать… Минхо протянул ему одну руку, чтобы помочь подняться, а Феликс даже не заметил этого, встав самостоятельно. Он повернул голову и увидел Хо, стоявшего с таким осуждающим выражением лица, будто Феликс не проигнорировал его, а плюнул на руку. — Ты давно здесь? — Секунд двадцать. — А… — он опустил взгляд в пол и машинально пожал руку, которую Минхо до сих пор держал навесу. — Спасибо, брат. — Продолжаем! — свистнул Чан, чтобы вернуть их на позиции. — Флекс, ещё пятнадцать минут продержись. Перед тем, как все зашли в раздевалку, Бан Чан притянул к себе Минхо, схватив его за край футболки, чтобы остановить. — Поговорить надо. — Окей, о чём? Чан дождался, когда все скроются за дверью, и отвёл Минхо подальше от неё. Они встали около баскетбольного кольца. — Это что было? — В смысле? — Когда ты к Флексу побежал. — Помочь хотел. Он же из-за меня в стену влетел. — В будущем сдерживай себя, хорошо? — Почему? Он же чуть не вырубился. — Но не вырубился же. Минхо, я всё понимаю, но твои эти… излишние переживания мешают на поле. А если он травму на игре получит? На своей спине в больницу потащишь? — Я ведь просто помочь хотел. — Я не слепой, если что. И я прекрасно видел, что после этого ты бил намного слабее. Нахуя ты его жалеешь? — Я не жалею. Просто не хотел, чтобы повторилось. — Так чтобы не повторялось, нужно его наигрывать, а не мячи в руки кидать. В следующий раз быстрее бежать будет, чтобы в стену не въебаться. — Хорошо, — виновато произнёс Минхо, опустив голову. — Слушай, я правда понимаю, почему ты с ним так нянчишься, но это ведь спорт. Даже если Флекс во время игры ногу сломает, то ты обязан продолжить игру в прежнем режиме. Всё личное оставляем дома, помнишь? — Помню. — Вот и славно. Всё, идём. В раздевалке было подозрительно тихо. Все сидели на скамейках, молчали, стучали ногами по полу и тяжело дышали. Даже спрашивать было страшно. — Кто умер? — Наша завтрашняя победа, — ответил Сынмин. — И статус занятости кровати в комнате. — Хёнджина грохнули? — Хуже. С наркотой взяли. — В смысле?… — спросил Минхо, вылупив глаза. — Он в обезьяннике?! — Нет, блять, на Мальдивы отправили, — сказал Джисон. — Блять, а я говорил, чтобы днём не ходил! — Ебало завали, — грозно произнёс Чан, заткнув его. — Он адрес отделения сказал? — Сказал. — Тогда хули мы тут сидим? Поехали обезьяну домой забирать. — И что мы там скажем? — фыркнул Чанбин. — «Ой, здрасьте, а верните нам одного идиота, пожалуйста»? — Будем договариваться о выкупе, — сказал Феликс, сразу поймав на себе удивлённые взгляды. — Под «мы» я имею ввиду себя, если что. — Да мы с другого выпали… — выдержав паузу между словами, сказал Чонин. — Ты реально готов ради него на взятку договариваться? — Мы без Хёнджина до финала никак не дойдём, даже если по третьей руке отрастим. И просто оставить его там как-то… не по-человечески, что ли? — Флекс, ты прям сильно головой уебался, да?… — спросил Сынмин. — Может, в больницу? — Лучше в обезьянник, — Феликс начал развязывать шнурки, снял кроссовки, а потом стянул с себя футболку. — Чё сидите? Давайте-давайте, фастом надо. Идея повезти его в больницу становилась всё более привлекательной. Там, видимо, был не обычный ушиб, а черепно-мозговая. К счастью, отделение находилось недалеко от общаги, как и в принципе все нужные им места. Они доехали до туда на автобусе за десять минут, Феликс успел посраться с бабкой, которая доебалась до его длинных волос, которые он, к слову, так и не перекрасил. Парни вышли на нужной остановке, за руки и за ноги вытащив Феликса из автобуса, а потом направились к самому отделению. — Стойте тут, — велел Феликс, а сам начал подниматься по лестнице. — В смысле «стойте»? — усмехнулся Чонин. — Ты нам заходить запрещаешь? — Вы опять хуйни натворите. Я поговорю с ментом и вернусь. — Сфоткай этого долбоящера за решёткой, — попросил Джисон перед тем, как Феликс вошёл в здание. Сынмин достал курилку, Чанбин пристроился рядом с ним, Минхо и Джисон подожгли сигареты, а Чан смотрел них, высоко подняв брови, и улыбался. — Вот это вы спортики. — Скажи «спасибо», что я без таблов, — ухмыльнулся Хан, взяв тягу. — Думаю, мусора бы оценили. — Как думаете, Флекс договорится? — спросил Сынмин, посмотрел на Чанбина и закатил глаза, протянув ему подик. — Подсосник ебаный. — Договорится, — кивнул Чонин. — Я уверен. — Почему? — Он же уговорил препода ему зачёт просто так поставить. Он даже имени его не знал. — Да у него в крови, — прыснул Сынмин. — Что-что, а красиво пиздеть мажор умеет. — Мне вот интересно, а его специально этому учили? — Да, — ответил Минхо. — Он рассказывал, что вообще нихуя на домашнем обучении не делал, а этому сам хотел научиться. Короче, профессиональный пиздёж — его любимый предмет. — И единственный, — дополнил Джисон. Они прождали Феликса ещё двадцать минут, за это время успев сгонять в магазин и покататься на электросамокатах. Чонин и Чанбин зассали вставать на эти машины смерти, а вот остальные разделились на пары, чтобы не переплачивать. Минхо поставил за собой Джисона, а Сынмин велел Чану прыгать к нему. Перед отделением как раз была огромная, свободная парковка, где они устроили заезд. Минхо решил отомстить Хану за незабываемую поездку на ванне, поэтому гнал на максимальной скорости, иногда отпускал руль, ехал зигзагами и тормозил так, чтобы Джисон наложил кучу. — Ты дебил?! — заорал Хан, когда Минхо начал крутиться на месте с огромной скоростью. — Хорош уже! — Страдай, мразь. — Блять, стой! — молил он, прижавшись к Хо так крепко, как только мог. — Зай, пожалуйста! — Не, зай, умирай, — засмеялся Минхо и резко помчал вперёд, заставив друга заорать ещё громче. Сынмин тоже не жалел Чана, который кое-как согласился проехаться, выполняя пируэты похлеще, чем в формуле 1. Чонин и Чанбин снимали их на телефоны, вставляя какие-то комментарии, а потом потеряли Минхо и Джисона из вида, но не придали этому особого значения. Страшно стало в тот момент, когда они перестали их слышать. Сынмин поехал в сторону заправки, куда Минхо увёз Джисона, остановил самокат рядом с тротуаром, и они с Чаном начали смеяться так громко, что даже Хёнджин, наверное, услышал. К ним прибежали ещё двое, молча смотрели на землю, а потом подключились к коллективному ржачу. — Пиздаки завалите! — прокричал Хан, пытаясь вытащить ногу из проволочного забора. — А нехуй было спрыгивать, — фыркнул Минхо, проверяя, насколько широкой была дырка в штанах. — Пиздец… Только купил. — Это как вообще произошло? — спросил Чанбин, успокоившись. — Мы завернули неудачно, — объяснял Хо, сумев просунуть руку в дырень на колене. — Я почти выкрутился, а этот дебил спрыгнул, меня оттолкнуло и вот. — Я сдаюсь… — обессилено сказал Хан и лёг на землю, оставив ногу в заборе. — Рубите, нахуй. Чан схватил его под руки и начал тянуть, Чонин пытался растянуть проволоку, а Сынмин держал щиколотку, чтобы в момент вызволения Хан не порезался. — Как ты это сделал, блять?! — кряхтел Чан, продолжая тянуть. — Я не знаю! Сука, больно! — Терпеть, — отрезал Сынмин, аккуратно вынимая ногу. — Нехер было рукожопом рождаться. Феликс молча смотрел на это, стоя где-то в трёх метрах от них, сложил руки на груди и начал строить предположения, как это могло произойти. — Всё, — выдохнул Чан, достав его. — Ты даже падать нормально не умеешь. — Просто водила без прав попался. — Чё за предъявы? — возразил Минхо. — А у тебя права на ванну есть? — Я вообще всё умею, — Джисон поднялся с колен и увидел Феликса. — Ты давно здесь? — Достаточно. — И что сказали? — Я договорился на выкуп. Сначала требовали 150 миллионов, но я на сотку уговорил. У нас сутки. — У нас меньше! — занервничал Чонин. — Где нам такие деньги брать?! — Спиздим, — легко сказал Хан, но его идею не ободрили. — Что? — А потом как откупаться будем, блять? — У вас есть идеи получше? — Давайте Джисона в детдом сдадим, — предложил Сынмин. — Его усыновит какой-то крутой дядька. Ну, как Кая. — Мне двадцать один. — Никто не поверит. — Идите вы, — надул щёки Хан и отвернулся. — Я обиделся. — Всем похуй. — Какой ты бесчеловечный, — сказал он Сынмину и повернулся обратно. — А если реально, то что делать будем? — Плакать, — продолжил язвить Сынмин. — Даже если я сейчас шоп продам, то всё равно не хватит. Феликс, который отмалчивался до этого момента, медленно поднял голову и заулыбался изо всех сил. Придумал. — Приход? — поинтересовался Хан. — В прошлый раз ты именно так выглядел. — Сломайте мне что-то. — Чего?! — нервно усмехнулся Чан. — Флекс, реально, давай в больничку. У тебя сотряс, кажется. — Нет, вы не поняли, — продолжал улыбаться Феликс. — Я же застрахован. Только щас вспомнил. — Как? — Как алмаз. У меня один палец полтора миллиона стоит. — Погоди-погоди, — засмеялся Чанбин, выставив ладони вперёд. — Значит, ты всё время стоил дороже, чем универ, но пиздил у нас вещи, когда тебе нужны были деньги на игрушки? — Да, — протянул он, осознав это. — Ебать я тупой… — Хуёвая идея, — сказал Чан, замотав головой. — Мы мало того, что тебя сломаем, так ещё и без либеро останемся. — Похуй, — ухмыльнулся Феликс. — Вам Хёнджин всё равно полезнее меня будет. — А черепно-мозговая у тебя сколько в страховке стоит? — Не ебу. Но башка мне нужна, лучше руку сломать. — Нам и делать ничего не придётся, — пожал плечами Минхо. — Уже всё имеется, походу. — Хватит хуйню нести, поехали. — Куда? — В общагу. Там молоток есть? — Есть… — Прекрасно, — Феликс засунул руки в карманы и направился к остановке, а остальные молча смотрели на него, раскрыв рты. — В больнице заодно и голову ему проверим, — сказал Чонин, вздохнув.

***

Все сидели в комнате Пеппы, по центру разместили стул, а Феликс морально и физически подготавливал себя к получению травмы. Он купил коньяк, чтобы боль казалась не настолько мучительной, а страх перед переломом перестал его беспокоить. Феликс сделал ещё один глоток, поставил бутылку на тумбочку и пошёл к стулу. Он сел на колени, выложил на него руку и кивнул. — Давай. — Точно? — Сынмин, ебашь уже! — Как скажешь. Эту работу доверили именно Сынмину, посчитав его самым жестоким, хладнокровным и беспощадным. Так оно и было, конечно, просто скрывалось глубоко внутри. Когда Сынмин только приехал в общагу, то в первый же день сцепился с Ханом, избив его до полусмерти. Чан кое-как смог перевоспитать его, едва ли не принудив к вхождению в волейбольную команду, но ни разу не пожалел о своём выборе. — Стой! — крикнул Феликс, когда Сынмин уже поднёс молоток к его руке. — Чонин, дай бутылку. — Опять? — Снова. Он выполнил его просьбу, Феликс сделал ещё три глотка и почувствовал пульсацию в висках. — Можно. — Ок. Сынмин замахнулся, прицелился к руке Феликса, но тот успел выдернуть её за секунду до того, как молоток пробил стул и оставил там вмятину. — И что это было? — Извините, блять! Это немножечко стрёмно. — Ладно, что предлагаешь? — Дай мне время, чтобы настроиться. Сынмин терпеливо ждал команды «руби», решив покурить, а Феликс в это время допивал остатки коньяка. — Цирк какой-то, — фыркнул Чанбин. — Давайте с окна его скинем и всё? — Не поможет, — сказал Чан. — Был уже опыт. — Просто Хенджин пуленепробиваемый. — Сынмин, давай. — Наконец-то. Он будто всю жизнь ждал этого момента. Сынмин покрепче сжал ручку молотка, нацелился, пару раз проведя им над предплечьем Феликса, замахнулся и почти ударил, но его опять остановили. — Да что ж такое, блять?! — едва не зарычал Сынмин и швырнул молоток к двери. — Ты мужик или кто?! — А ты себя представь на моём месте! — Я бы сам давно головой об стену уебался, если бы стоил дороже всей своей родословной! — Флекс, может, тебе уснуть? — предложил Хан. — Мы там быстренько тебе руку раздробим, ты даже не заметишь. — Хуйню не неси. Я просто ещё никогда себе ничего не ломал, поэтому страхово. — Что мы имеем, — прокашлялся Чан, поднявшись с кровати. — У нас есть план, но нет реализации. Флекс наебашился и скоро его развезёт в говно, Сынмин не смог исполнить мечту, а Пеппа играет с молотком. Чанбин тут же рванул к ней и забрал инструмент. Других вариантов, кроме как предложенного Феликсом, у них всё равно не было. Они решили дождаться момента, когда его разъебёт, а там уже действовать по ситуации. Момента парни дождались, но Феликс решил действовать по другой схеме. Он заставил всех пойти с ним в магазин и купить добавку в виде пива, чтобы уж наверняка проблеваться, вырубиться и не почувствовать, как ему будут ломать руку. По идее, всё звучало довольно логично, да и перечить прихотям Феликса, который согласился стать жертвой ради общего блага, никто не хотел. — Магазин где? — спросил Ликс, начав вертеть головой в разные стороны. — Брат, мы только из общаги вышли, — сказал Джисон, указав на здание позади них. — Да? — Уверен, что понижать надо? — Сто проц, — уверенно ответил Феликс, сложив указательный и большой пальцы так, чтобы образовался круг. — Полетели. Феликс весело зашагал вперёд, двигая руками так, будто был персонажем мультика. Остальные направились за ним, понимая, что скоро произойдёт какой-то пиздец. Коллективное предчувствие его приближения их никогда не подводило. — Блять, — вздохнул Феликс, повернулся лицом к ним и продолжил идти. — Я устал. Давайте вы меня палкой с дерева ёбнете? — Ты бы на дорогу смотрел. — Нет, это скучно. Я когда туда смотрю, то не вижу вас. — Флекс, серьёзно, — засмеялся Сынмин. — Обернись. — А чё там? — Подгон. — Где?! — Феликс сделал шаг, развернувшись в движении, а потом почувствовал, как его схватили за руку. Джисон кое-как удерживал его в пяти сантиметрах над открытым люком, куда Ликс смотрел с таким восхищением, будто собрался прыгать в него по собственной воле. — Встань ты уже! — кричал Хан, наклонившись назад. — Блять, мажор, заебал! Я щас развалюсь! — Там так красиво… — Тебя говно привлекает, нахуй?! Новая ориентация? Пацаны, вы почему стоите?! — Нам просто интересно, что дальше будет, — ответил Минхо, улыбаясь. — Пиздец будет! Флекс, прекра… Хан заорал, когда мимо проехала фура, водитель которой начал сигналить легковушкам. Он закрыл уши руками, сел на землю и закрыл глаза, начав считать про себя, чтобы успокоиться. Джисон ужасно боялся громких звуков, сразу пытался спрятаться или хотя бы изолировать себя от этого, машинально принимая довольно необычную позу. — Вы чего? — спросил Хан, когда пришёл в себя и увидел их белые, ахуевшие, испуганные лица. — А где Флекс? Они продолжили молча смотреть куда-то вниз. До Джисона дошло не сразу, но как только он понял, что отпустил руку Феликса, в последствии чего тот пропал, то ахуел не меньше остальных. Он на коленях подполз к люку, который оказался проходом в какую-то огромную шахту, где по каналу плавало говно, и увидел там Феликса, лежавшего без движения. Повезло лишь с тем, что Ликс упал на проход для рабочих, а в сам канал попала только часть ноги и руки, но легче от этого не становилось. Он пролетел около пяти метров и приземлился на бетон. — Ой… Феликс открыл глаза, и первым, что он увидел, было шокированное лицо Джисона, находящееся в нескольких метрах от него. Он не понимал, что ему кричали из-за звона в ушах, да и различить в этом бежевом пятне Хана было довольно сложно. Феликс повернул голову и понял, где сейчас находилась левая сторона его тела, молча вытащил её из канала и сел. — Он бессмертный, блять?… — Походу, — ответил Чанбин. — Ещё и пьяный, конечно. Видимо, поэтому не сдох и даже сознание не потерял. — Вы не представляете, как громко я заржу, если он ничего не сломал, — заранее усмехнулся Сынмин. — Это будет настолько тупо, что пиздец. В это время Хан самолично направился вниз по лесенке, чтобы достать оттуда Феликса. Минхо, как и ожидалось, полез вместе с ним. Они спрыгнули с высоты половины метра и только сейчас смогли уловить этот прекрасный аромат говна, ссанья и других интересных запахов. — Пиздец… — пробубнил Минхо, закрыв нос рукавом кофты. — Феликс, ты как? Он молча смотрел на свою руку, которая увеличилась в размере примерно в два раза и уже начала синеть. То же самое происходило и с лодыжкой, что Феликс понял по причине потери кроссовка при падении. Сейчас его обувь за несколько миллионов плыла где-то по каналу вместе с говном. Минхо и Хан сами не поняли, как смогли вытолкать Феликса из люка, учитывая, что он не мог пользоваться одной ногой и рукой. Хер знает, где в этот момент были люди, открывшие этот портал в ад, но это явно сделали не рабочие. Скорее всего, дети решили прикольнуться над кем-то и не подумали, что не будь их жертва наёбанной в хламину, то даже инвалидность бы стала чудом. — Скорую вызывайте, — велел Чан, усадив Феликса прямиком на асфальт. Вокруг, понятное дело, уже столпились люди с телефонами, но их компашка тотально игнорировала это. — Не надо скорую, — неразборчиво сказал Феликс. — Надо в магазин. — Какой магазин, блять?! — не смог сдержать смех Сынмин. — Не смущает, что у тебя два перелома, а ещё то, что ты в говне?! — Надо пиво, — твёрдо произнёс Феликс. — Я за ним падал… Ой, блять, шёл! Я шёл за пивом! — Я в ахуе с тебя, честно, — засмеялся Хан. — Ты чуть не сдох, если что. — Я хочу пиво. — Чанбин, сбегай в магаз уже, — велел Чан. — Мы пока скорую вызовем. Он так и сделал. Чанбин пулей домчал до магазина, вернулся на место происшествия и отдал Феликсу бутылку, которую тот открыл зубами, так как вторая рука не работала. Он сделал несколько глотков, довольно улыбнулся и из-за болевого шока забыл, что повредил ещё и ногу, собираясь дойти до больницы самостоятельно. К счастью, его успели остановить и не позволили устроить прогулку. Ну, а чтобы спасти работников скорой от чудесного аромата, парни начали переодевать Феликса прямо посреди улицы, закрыв его собой и снимая с себя какие-то вещи. Минхо, который был в кофте и футболке, отдал ему свитшот, Сынмин добродушно пожертвовал носки, а вот со штанами пришлось туго. Скорая оказалась нихуя не скорой, что впервые сыграло им на руку, поэтому Джисон успел добежать до ближайшего секонда и купить там первые попавшиеся штаны, которые оказались велики Феликсу на один размер, но хотя бы не спадали. Героически погибшую одежду Чанбин сбросил в тот же люк, где она умерла, а потом закрыл его, чтобы подобное не повторилось с кем-то из прохожих.

***

Хёнджин не знал, к каким высшим силам парни обращались за помощью, но был готов расцеловать каждого из них, почувствовав запах свободы. Он вышел из отделения, до этого мило попрощавшись с работником, увидел внизу шестерых парней и радостно помчал к ним. Хван начал пожимать им руки, а потом обнимать, не в силах сдержать порыв счастья. Он был уверен, что сядет, ведь даже о договоре на выкуп не знал. — Девчонки, я вас обожаю, — продолжал улыбаться Хёнджин, когда они уже выдвинулись к общаге. — Я уже думал купола на спине бить, чтобы сразу за своего приняли. Они коллективно его проигнорировали. — Прикиньте, там был один чел того же возраста, что и я, а потом оказалось, что мы в одном питомнике жили, только его забрали в восемь лет. Его тоже за наркоту взяли, только он нюхал, а не как я. Игнор продолжился. — Вы мне бойкот объявили? — Как ты мог так тупо проебаться? — наконец заговорил с ним Чанбин. — Вы с мусорами в прятки играли, блять? — Да там вообще интересно всё получилось… Химик велел идти к заброшке, а там, походу, охрану усилили после того, как Флекс всех спалил. Вот и повязали нас обоих. Жалко пацана, ему теперь двадцатку точно дадут. — Тебе хотели пятнадцать нарисовать, — сказал Чан. — Мы довольно дёшево тебя купили. — И сколько же я стою? — Сотку. Сначала говорили 150 миллионов, но один профессиональный пиздабол договорился. — Принцесса?… — Для тебя теперь королева, блять, — сказал Чонин. — Даже императрица. — А где она? То есть, он. — В замке сидит. Придём и всё от первого лица расскажет. Дорога заняла около получаса, который они провели в тишине. Хёнджин бы пошутил про рождение мента, но обстоятельства были слишком ироничными для подобных высказываний. Все стали взбираться по лестнице, будто случайно подстроив всё так, чтобы Хван оказался замыкающим в их змейке. Они спокойно начали раздеваться и рассаживаться по кроватям таким образом, чтобы все увидели выражение лица Хёнджина. — Ваше Высочество, — обратился к нему Хван, ещё стоя на лестнице. — Ваши пажи передали, что Вы мне что-то поведывать должны. — Что за спектакль вы ему устроили? — спросил у них Феликс, уже собиравшийся ложиться спать, из-за чего лежал под одеялом. — Просто так сказать нельзя было? — Так неинтересно, — усмехнулся Сынмин. Хёнджин наконец-то посмотрел на Феликса, сняв с себя ветровку, и тут же заострил внимание на повязке на его голове. — Это чё? Мозги подвязал, чтобы не выпали? — Как остроумно, — оскалился тот. — Твоё освобождение. — Чего? Феликс понял, что парни даже намёков никаких не дали, так как приберегли это удовольствие для него. — Короче, я договорился о твоём выкупе, и мы начали думать, где деньги взять. — Стоп, — сразу же перебил его Хван. — Ты договорился о моём выкупе? — А ты в уши долбишься? С первого раза не расслышал? — Флекс ещё и сам предложил выкупить тебя, — сказал Чанбин. — Мы собирались горько плакать. — Он при каких обстоятельствах башку разъебал? В смысле, это было до того, как меня повязали? — Ну-у-у… — Так, хватит перебивать, — продолжил Феликс. — Короче, поехали мы в кутузку, я пошёл к менту и договорился о взятке. Потом вспомнил, что застрахован подороже президента, поэтому попросил Сынмина рубануть мне руку молотком. — Так… — Я решил набухаться, чтобы не так страшно было, но руку в итоге так и не дал. Потом потащил всех в магаз за добавкой, по дороге упал в люк с говном и вот, — он указал на повязку. — Зато со страховки столько бабла поднял, что универ и общагу до конца года оплатил. Ещё и пару месяцев могу не работать. — Это ж сколько твоя тыква стоит?… — Если бы только тыква. Феликс стянул с себя одеяло, показав гипс на руке и фиксирующую повязку на ноге. Хван смотрел на это такими глазами, что казалось, будто они могли выпасть и закатиться под кровать. — Рука у меня на месяц скована, а с ногой повезло, я её просто сильно вывихнул, но ходить пока не могу. Точнее, могу, но только прыгать, причём с костылями. Там практически перелом, но гипс, слава яйцам, не наложили. А черепушку об бетон разъебал, когда… Сколько там метров было? — Около пяти, — ответил Минхо. — Вот столько я и пролетел. Если бы не коньяк, то я бы уже всё, — Феликс высунул язык и закатил глаза для большей драматичности. — И мне Джисон такие шаровары в секонде урвал, что обосраться можно. Ну, он за ними по этой причине и пошёл. Я, короче, так ёбнулся, что наполовину в говне измазался. И потом, когда меня Минхо и Джисон достали, то я первым делом хотел идти за пивом. А хули? Мы же за ним шли. Мне Чанбин бутылку принёс, пока скорую ждали, я её ртом открыл и с таким кайфом выпил, ты не представляешь. Я когда глаза в этой шахте ебаной открыл, то думал только о пиве. А почему ты на меня так смотришь?… Хёнджин просто не знал, как реагировать. Человек, которого он чуть не убил несколько недель назад, до этого совершив ещё не малое количество покушений, буквально был готов пожертвовать своим здоровьем ради него. Это, конечно, получилось довольно своеобразно и не совсем по его воле, но суть и результат не менялись. Хван молча таращился на него, раскрыв рот, изредка моргал и не мог выдавить из себя даже одно слово. — Это нормально? — спросил у остальных Феликс. — Я боюсь. — Мы тоже… — сглотнул ком в горле Джисон, спрыгнул со второго этажа и начал трясти Хвана за плечи. — Алё! Ку-ку, гараж! Третья камера, на выход! — А? — наконец опомнился он. — Ебать, ты так больше пугай, — усмехнулся Хан. — Мы уже думали, что всё. — Что? — Финиш, блять! Ты на него минут пять так глазеешь. — Я просто… Блять, я в ахуе. Принцесса, а нахуя? Ты какие смертные грехи решил замолить?! — Мне жалко тебя стало, — пожал плечами Феликс. — Ты и так пятнадцать лет в питомнике провёл, а тут такой же срок вырисовывался. Ещё и команду бы без тебя раком поставили, а я там особой роли всё равно не играю. Ещё и дохуя денег получил, так что все в плюсе. Хёнджин снова завис. Жалко? Его? Феликсу? Эти слова не могли стоять в одном предложении без частицы «не». — Мы его теряем, — сказал Чонин, подойдя к Хвану со спины. — Хён… Алло, ёпта. — Можете его отвернуть? — попросил Феликс. — Мне крипово из-за этих шаров. — Пацаны, съебитесь, — сказал Хёнджин, не прекращая в упор смотреть на парня. — Перетереть кое-что нужно. — Э-э-э… Нет, пацаны, останьтесь! — Съебитесь. — Останьтесь! — Съебитесь. — Останьтесь! Он меня щас… Я не знаю, но что-то будет! Остальные начали угарать, а вот Хвану было не до смеха. Он одним лишь взглядом сумел выгнать их, не сказав ни слова. Но далеко они не ушли. Минхо и Хан сидели под дверью, Чан и Чанбин подошли к окну, но толку от этого было мало, потому что Хёнджин закрыл своё, зная, что будут подслушивать, а Сынмин и Чонин просто забили хуй и занялись своими делами. Феликс смотрел на него, поджав одну ногу к груди, и не соврал, когда сказал, что ему было страшно. Идея остаться наедине с человеком, находящимся в таком специфическом состоянии, в принципе не вызывала восторга, а если этот человек ещё и был Хёнджином, то там повеситься легче. — Феликс, ты зачем это сделал? — Феликс?… — А ты за сутки успел имя сменить? — Нет. — Тогда что за удивление? — Почему не принцесса, мажор, Флекс, Ваша Светлость, Ваше Высочество, шавка, обезьяна в галстуке, пробирочный? — Ты ещё «Ваше Величество» забыл. — Тем более. Ты меня по имени ни разу за несколько месяцев, сука, не назвал, а теперь спрашиваешь, что за удивление?! — Окей, принцесса, будем пиздеть на Вашем языке. — Так-то лучше. — Ты так и не сказал, зачем всё это устроил. То есть, я ведь против тебя чуть ли не революции поднимал, а тут такая щедрость. Скажи честно, что тебе нужно? — Мне? — А кому ещё-то, блять? Ты бы ни за что не решился помочь мне, если бы не видел в этом выгоды. — Ничего мне не нужно. Я же человек, и есть во мне такая хуйня, как сострадание. К тому же, команду бы с турнира сняли. На твоё место некого ставить, а там сразу техническое за это дают. — Только не говори, что поломался из-за ебучих шариков и поля, где их катают. — Ты первую фразу принципиально проигнорил? Сказал же, что жалко тебя стало. — Нет. — Что «нет»? — Не верю. Тебе явно от меня что-то надо… — начал строить догадки Хёнджин. — Наркота? Учиться за тебя? Отчислиться и съебаться из общаги? Говори уже! — Голова точно у меня перевязана, а не у тебя? — Я не понимаю… — он уже был готов зарыдать. — Что тебе нужно? Деньги у тебя теперь есть, так что… Стой. Ты это из-за денег сделал, да?! — Нет. Говорю же, что просто помочь хотел. — Не-не, говночист, я правду всё равно узнаю. Говори, что тебе нужно. — Ничего мне не нужно, — нервы уже начали потихоньку сдавать, поэтому сдержать смех не вышло. — Всё, живи свободно и счастливо, раз вольную дали. — Не мог ты просто так это сделать! — Мог, как видишь. — Слушай, принцесса, я ведь тебя пытать буду. — Да за что?! — смех стал ещё громче. — Зачем ты из меня маньяка делаешь? — Почему он ржёт? — спросил Минхо, не отодвигаясь от двери. — Не знаю, — ответил Хан. — Может, всё-таки сотряс был? Хван не мог и не хотел верить, что Феликс вытащил его просто по доброте душевной. Ему наверняка что-то от него требовалось, но этот вопрос оставался открытым. У Хёнджина в голове нарисовался план: нужно выбесить Феликса настолько, чтобы он прекратил молчать и выдал правду. Хван просто боялся, что в один прекрасный день Ликс выдаст ему такую задачу, которую тот даже при сильном желании не выполнит. — Принцесса, даю тебе последний шанс. — Иди нахуй, неблагодарный. Почему ты везде подвох ищешь? — Потому что это ты! — Всё, забудь. Просто сделаем вид, что тебя никуда не забирали, а я не ломался для того, чтобы достать деньги. — По-хорошему сознаваться не хотим, значит… Хёнджин пошёл на крайность. Лучший способ вывести Феликса из себя — вывести его из зоны комфорта настолько, чтобы он вывалил не только нужную ему информацию, а ещё и наследство был готов переписать. Хван, как ни в чём не бывало, сел на край кровати Феликса, уже вызывав подозрения. Ликс придвинулся поближе к задней перегородке, где лежала подушка, но никак это не прокомментировал. Хёнджин снова приблизился. — Ты что-то попутал, кажется. — Последний шанс. — Отъебись. — Твой выбор. Хёнджин сел так, чтобы верхняя часть тела Феликса находилась за его спиной, облокотился назад и положил руку на его грудь, а голову опустил настолько низко, что лицо Феликса находилось в пяти сантиметрах от него. — Ты… — Даже сейчас не скажешь? Хёнджин отлетел на другой край матраса, получив удар по носу. Вторая рука у Феликса работала отлично. — Ай, бл… — Ты ахуел?! — завопил Феликс, приподнял торс и сел. — Фу, блять! Нахуя?! Что я тебе сделал?! Не трогай меня! Никогда ко мне своими лапами не прикасайся! Ну, выбесить его точно получилось. — Что, принцесса, бунт? — ухмыльнулся Хёнджин, убедившись, что крови не было. — Теперь скажешь, что тебе от меня надо? — Не трогай меня! — завизжал Феликс, будто пятнадцатилетняя девчонка. — Съебись, нахуй, тварь ебаная! — Уже похоже на тебя. Скоро до сути дойдём. — Уйди! К Минхо и Хану, до сих пор сидевших под дверью, прибежали остальные. — Может, пора? — спросил Минхо, а потом услышал крик. — Блять… Он его там на радостях выебать собрался? — Не завидуй, — Джисон приложил указательный палец к губам, а потом начал диктовать то, что слышал. — Бунт какой-то… Не трогай. Тварь ебаная. Суть. Пацаны, кажется, реально щас изнасилует. — А вы чего хотели? — цокнул Сынмин. — Он почти сутки его не донимал. Кстати, уже одиннадцать, им пора закругляться. Минхо открыл дверь своим ключом, вошёл первым и замер на месте, увидев, как Хван прижал руки Феликса к кровати, а сам находился на ней целиком, разместив ноги на дальних краях матраса. — Ну что, принцесса, сдаёшься? Говори уже. — Помогите! Блять, Минхо, спасай! Сос! Минхо и Чонин начали стаскивать Хёнджина с кровати, положили его на спину, а тот начал смеяться, решив остаться в таком положении. Он катался по полу, не прекращая ржать, и закрыл глаза рукавом кофты. — Психоз, — вздохнул Сынмин, смотря на него. — Флекс, ты что с ним сделал? — Я сделал?! Да он… он… Блять, я даже не знаю, как это описать! — Подробно, желательно, — сказал Чан. — Ты почему орал? — Этот ебень решил, что мне от него что-то нужно, раз я помог. Начал выпытывать, но мне же реально ничего не надо, потом он меня к кровати прижал, а я даже убежать не могу из-за ноги. Пришлось вас звать. — Ты всю общагу заодно позвать решил? — А хули он меня трогает?! Я даже отмыться от его рук сам не смогу… — Это на меня оставь, — вызвался Чонин, а потом поймал на себе косые взгляды. — Что? Я, по-вашему, мало голых мужиков видел? Всё равно на работу пиздошить, спать не собирался. — Ты мне завтра на поле живым нужен, — сказал Чан. — Ты говорил им, что выздоровел? — Нет. — Вот и прекрасно. Начинай мыть Флекса, а мы этого… — он посмотрел на Хёнджина, который до сих пор ржал, лёжа на полу, — успокоим. Они схватили Хвана за руки и ноги, чтобы вынести из комнаты, до этого перевернув тело головой вперёд, а Чонин потащил Феликса в ванную. Он поставил стульчик в центр душевой кабины, а потом начал снимать с Феликса одежду, чтобы тот не напрягал руку. — Трусы снимай, — велел Чонин, складывая его штаны, а Феликс широко раскрыл глаза. — Чё зыришь? — Нахуя? — Корнишон твой стирать тоже нужно. — Я знаю, — засмеялся он. — Но я с этим и сам справиться могу. — Ты же сам не вылезешь. Всё, хорош выёбываться, снимай. Феликс, сидевший на унитазе в одном белье, молча смотрел на Чонина, хлопая глазами. Он мог пройтись мимо пацанов в трусах, но не без них же. — Я буду очень стараться делать это самостоятельно… — Как хочешь, — пожал плечами Чонин и помог ему залезть в душевую. Раньше Феликс жил в такой роскоши, что его чуть ли не кормили из чужих рук, но даже в тех условиях ему ни разу не намыливали голову шампунем и не натирали спину мочалкой. Не считая раннего детства, конечно. — Я вот одного не понимаю, — усмехнулся Феликс, когда Чонин аккуратно растирал шампунь по его волосам, пытаясь не задеть шов на голове. — Почему приёмыш на меня так налетел? — Сынмин же сказал, что психоз. — Не в этом смысле. Он реально считает, что я не могу просто помочь? — Ну, ты нашу реакцию на эту добросовестность вспомни. Все так считали. — Я же не такая гнида. Он вообще подумал, что я скажу ему отчислиться и съехать. — Я бы на его месте так же думал. Серьёзно, Флекс, вы же едва не убили друг друга несколько раз. У него вполне нормальная реакция. — Он меня чуть не засосал, чтобы я что-то там ему сказал. Чонин прекратил намыливать его голову после этих слов. — Что он чуть не сделал?… — Решил меня так пытать. Ты здесь именно по этой причине, кстати. После его рук шлюхой себя чувствую. Феликс не видел Чонина, но смог представить выражение его лица в этот момент. — Сорян. — Забей. Я просто в трихуе, честно… Ему самому-то противно не было? — Я о том же! Вообще нихуя не понимаю. — Это ж насколько нужно тебя ненавидеть, чтобы в такие крайности бросаться, лишь бы выбесить? — Тот же вопрос. Вопросов было слишком много, а предположений — ещё больше. И Их основная масса сводилась к тому, что Хёнджин сошёл с ума в обезьяннике.