Дочь

Этим давно было пора заняться, но Силко приступил к переезду только сейчас. Медлил он из-за девочки, напоминания о прошлом для которой были источником боли. Теперь же, когда подчинëнные, Джинкс и он сам чуть пришли в себя, было самое время продемонстрировать своë новое положение. Вещей у них было немного, Силко налегке и без сожалений покинул квартиру, которая так и не стала ему домом. — Куда... Мы? — странное сомнение в голосе подопечной. Она ему не доверяет? — Мы —акцент на слово, интонация должна подсказать девочке, что еë больше не бросят — займëм злачное место, Джинкс. Место, откуда Линиями управляли раньше. "Последнюю каплю". Вопреки его ожиданиям, Джинкс не начала ругаться и злиться ни на него, ни на что-то из прошлого, не заплакала. Просто как-то опустошëнно кивнула и шла за ним, опустив голову, за всю дорогу не произнеся ни слова.

***

Переезд, хоть и был муторным и неприятным, стоил того. Такая демонстрация влияния заставила химбаронов, только начавших набирать силу после долгого противодействия Вандера, насторожиться. Скоро они, оскалясь, дружно пойдут его убивать, но эта мелочь волновала Силко меньше всего. Контроль производства, поиск новых наëмников, осторожные попытки создать деловые связи наверху (благо Маркус оказался достаточно труслив и жаден, чтобы моментально превратиться в марионетку промышленника, его помощь в поисках контактов была неоценима), распространение шиммерового топлива, ещё и Синджед со своими бесконечными разработками, спасибо ему — для Силко счастьем было поспать хоть два часа. А ещё была Джинкс. И мужчина не особо понимал, как к ней подступиться. Переезд она восприняла куда лучше, чем Силко ожидал, но хуже, чем могла бы — почти всë время проводила в его кабинете, практически никогда не выпуская его из виду, наотрез отказалась заходить в подвал, даже после ремонта. Стены же нового здания так и оставались пустыми, не собирая на себе чëрную пыль сюжетов и монстров. Иногда ему казалось, что она плачет по ночам, но точно он сказать не мог. Всë, чем Силко помогал — позволял торчать рядом с собой целыми днями и говорил с ней, успокаивая хоть этим еë нервозность.

***

— А ты празднуешь свой День Рождения? Силко уже почти привык к еë неожиданным вопросам и отвечал на них с лëгким хмыканьем. — Нет, не праздную. Я не помню дату. — жизнь в шахтах не оставила места праздникам. — А давай придумаем, когда у тебя День Рождения? Например... Сегодня! Давай? — Как тебе угодно. — не то чтобы он видел смысл в такой додумке, но отказывать ребёнку точно не планировал. — Тогда надо это отпраздновать! И как у неë хватает энергии на этот вечно восторженный тон? — Я испеку торт! Я сама не делала их ещё, но видела как-то, как его готовят в кондитерской в Пилтовере. Он был такоой красивый... — мечтательно протянула девочка. Силко только вздохнул в ответ. — Хотя нет, плохая идея. Я же не умею готовить, ещё испорчу его. Значит, надо тебе что-нибудь подарить. — Джинкс, это вовсе не обяза... — Погоди. Вот у тебя День Рождения сегодня. А у меня? Я же теперь тоже... Другая. — Хочешь отпраздновать? — Силко с готовностью перевëл тему. Он надеялся, что девочка забудет об этой части разговора и не подарит ему что-то, от чего потом придëтся по-тихому избавляться. — Наверное... В день, когда ты меня забрал. Ему оставалось только задумчиво кивнуть.

***

Севика предсказуемо ответила раздражением на его поручение послать за подарком для девочки. Женщина совсем недавно встала на ноги и только-только узнала о ребëнке, но уже догадалась, что именно эта "соплячка" "оттяпала ей нахрен клешню". К счастью, наëмница оказалась достаточно преданной, чтобы терпеть иногда то, что называла блажью своего босса и не убивать причину своей инвалидности. Через несколько часов красиво упакованная коробка была на его столе. Джинкс убежала куда-то вскоре после разговора, и явилась в кабинет уже вечером, когда Силко уже начинал волноваться. Она прятала что-то за спиной. Мужчина кивнул на коробку: — С прошедшим, ребëнок. Возьми, это тебе. Выражение лица девочки в волнительные для неë моменты менялось так быстро, что он еле успевал следить. Сейчас она молча стояла секунды три, а потом резко сорвалась к его столу и, прежде чем открыть свой подарок, подрагивающими руками положила перед ним что-то в серо-коричневатой обëртке и с розовым бантиком. — Спасибо тебе! Я... Тоже кое-что сделала тебе, раз уж и у тебя сегодня День Рождения. Поздравляю! — протараторив это с волнением в голосе, она сосредоточилась на коробке. Силко решил, что дальше она как-нибудь справится сама, и обратил своë внимание на предмет перед ним. Аккуратно развязал бантик, снял бумагу и... Кабинет наполнился радостным визгом. — Это же те мелки, о которых я мечтала! Как ты узнал?! Силко только хмыкнул в ответ. Ему досталась пепельница с чëрными пылящими узорами. Хороший подарок, полезный. — Погоди, теперь мне придётся отобрать твою штуку ненадолго, чтобы доделать еë. — улыбка до ушей не сходила с лица Джинкс — и кабинет разрисовать, как я говорила. С синим небом, как в Пилтовере на потолках рисуют, я видела! А вот тут у Силко было одно условие. — Джинкс — негромко, но чëтко, прерывая полëт фантазии — Джинкс. Зачем тебе "как в Пилтовере"? — Ну... Это красиво? — Вопросительные интонации выдали неуверенность. — Если ты правда хочешь — рисуй, конечно. Но ведь это не твоë желание, верно? Девочка совсем стушевалась. — Се... Вай всегда говорила, что мечтает видеть синее небо каждый день. Я думала, что, может, и ты захочешь — голос еë становился с каждым словом всë тише и смущëннее. — Я спрашиваю про тебя. — Думаю, что не очень хочу. — По-прежнему неуверенно, но теперь точно еë собственное мнение — Я бы, может, наоборот нарисовала. Серое небо и синие облака. — Тогда не надо рисовать то, что рисуют в Пилтовере. Нарисуй то, что хочешь сама. Нарисуй Заун, нарисуй Серое Небо, своих монстров. Нарисуй наших монстров, Джинкс. Глаза еë загорелись. В этот раз пурпуром в них отливали отсветы ярких мелков.