Метки
Психология
Нецензурная лексика
Экшн
Драки
Кинки / Фетиши
Нечеловеческие виды
Элементы слэша
Учебные заведения
Психологическое насилие
Антиутопия
Телесные наказания
Триллер
Элементы детектива
Нечеловеческая мораль
Психологический ужас
Клоны
Лабораторные опыты
Социальные эксперименты
Биопанк
Первобытные времена
Описание
Поступай в Кембридж, говорили они... Будет весело, говорили они...
Мне пиздец...В нем есть что-то такое, отчего скручивает внутренности, сжимает горло и не дает дышать. И поэтому его очень хочется убить… или все же оставить в живых? Минотавр не знает, как называется его чувство, но непременно постарается узнать.
История о приключениях молодого не-человека, который учится в Кембридже, скрывается от правоохранительных органов, убивает людей и пытается поймать маньяка.
Примечания
Авторские иллюстрации тут https://t.me/cantabrigensis
Вас ждут маньяки, виртуальные реальности, де-экстинктные виды человека, восточная философия, много непонятных слов и путешествие по невыдуманному Кембриджу.
Данная работа является приквелом к повести "Пентхаус".
Устройство капкана (часть 1)
30 августа 2024, 12:28
– Почему вы покинули мероприятие клуба «Черный Лебедь» раньше всех остальных гостей?
– Это запрещено?
– Ответьте на вопрос.
– Обязательно, но я хочу знать: у меня было право покидать мероприятие тогда, когда мне захочется, или не было? В любом случае, официального объявления об ограничениях сделано не было ни до, ни во время мероприятия. Разве это не должно объявляться заблаговременно?
– Это же просто вечеринка.
– Вы не ответили на мой вопрос.
– Вопросы я здесь задаю. Почему вы покинули мероприятие?
– Меня задержали потому, что я ушел с вечеринки раньше всех?
– Вы не задержаны, пока мы проводим интервью со свидетелями.
– Своим уходом я нарушил какое-либо законодательство?
– Нет.
– Спасибо. Я ушел вместе с братом, потому что ему стало плохо с желудком.
– Имя вашего брата?
– Брайан Сорренто.
– Почему вы выбрали такой странный способ покинуть здание?
– Если я нанес зданию повреждения, я готов выплатить штраф.
– Вы слышали мой вопрос?
– Да. Я не юрист, я просто хочу уточнить: выпрыгивание из окна со второго этажа само по себе является наказуемым деянием?
– Само по себе, может быть и нет, но оно наводит на подозрения.
– Какие?
– Разнообразные. Повторяю вопрос последний раз, молодой человек: почему вы выпрыгнули из окна вместе с братом, которому, как вы говорите, было в тот момент плохо?
– То, что ему было плохо, вы можете увидеть на записях с камер наблюдения. Вы также можете увидеть, с кем и какой диалог у нас состоялся.
– А я спрашиваю вас, э-м… Йорн.
– У вас нет записей? А куда же они делись?
– Сбой в системе. Отвечайте на поставленный вопрос!
– У входа стояли люди, одетые в форму, похожую на гвардейскую, и не выпускали нас в туалет. Моему брату пришлось прочищать желудок там же в камин, простите за подробности.
– Вы считаете, что это была не Гвардия?
– Гвардия на «просто вечеринке»? Я не знаю, форма отличалась от европейской.
– Вы знаток нюансов гвардейской формы? Интересно, почему?
– Хорошая зрительная память.
– Поэтому вы не подчинились их приказу?
– Да.
– Вы уверены на сто процентов, что это были самозванцы?
– Если честно, то процентов на восемьдесят.
– И, не будучи уверены, вы не подчинились? Интересная картинка вырисовывается…
– Так это была настоящая Гвардия?
– Речь не об этом, а о ваших личных гражданских качествах, Йорн.
– Что вы имеете в виду?
– То, что вы готовы не подчиняться приказам правоохранительных органов.
– Для этого я должен быть уверен, что это правоохранительные органы.
– А уверены, что это НЕ правоохранительные органы, вы не должны быть? Может, лучше подчиниться и предоставить уполномоченным людям разбираться, кто есть кто? Вы сами не уполномочены и не компетентны это делать.
– Искренне прошу прощения, я этого не знал.
– Для молодого человека с вашим уровнем образования такое незнание довольно странно…
– Можно уточнить, сэр? Я правильно понимаю, что любой бандит на улице может подойти ко мне, потребовать отдать ценности, сказав при этом, что он – офицер Гвардии, и, поскольку на месте я не могу проверить его слова, я должен подчиниться?
– А как вы собираетесь действовать? Неужели драться?
– Зачем же? Как вариант, сказать… «не-ет»?
– А у вас при себе много незарегистрированных ценностей, которые невозможно отследить? Ну, и зачем вам тогда лезть на рожон? Идете в Бытовой Контроль, подаете заявление. Так что вменять я вам пока за неподчинение не могу, но на заметку такой стиль принятия решений будет взят.
– Я молод, я только еще познаю жизнь.
– Познавайте быстрее, в вашем возрасте уже пора соображать, что к чему. Значит, вы говорите, что не были уверены, что это гвардейцы, и, судя по тому, какой крюк по пересеченной местности вы потом сделали, у вас были какие-то альтернативные представления о том, кто это был. Поделитесь?
– У меня не было никаких альтернативных представлений, я был на адреналине. Единственное, что я подумал: это частная охрана приглашенного гостя, и мне не хотелось с ними… контактировать.
– Вы считаете, что имеете право противодействовать охране представителя Системы?
– Я не противодействовал, я хотел избежать взаимодействия.
– А почему вы боялись с ними взаимодействовать, если вы ничего не сделали?
– Они не позволяли уйти с вечеринки.
– И у вас не возникло предположения, что это делается ради безопасности высокого гостя?
– Промедление угрожало здоровью моего брата. Тем более, что я про себя знаю, что никакого вреда высокому гостю не замышлял. Я просто хотел оперативно довести господина Брайана Сорренто до больницы.
– Ну, то, как вы его довезли – это отдельный разговор.
– Я не оставил ни одной царапины на «цикле», вернул его владельцу в ту же ночь заправленным и предложил связаться со мной для компенсации.
– Слушайте, ну, вы просто… Фантастический…кхм… мягко скажем, человек. А скорую, извините, помощь в том удивительном мире, в котором вы, Йорн, обитаете, все еще не изобрели?
– Бесплатную – все еще нет. Ждем.
– Только не надо мне хамить.
– Да ни в коем разе! Поезда нужно было дожидаться до утра и ехать от двери до двери часа три, скорая – это дорого, особенно если непонятна проблема, и, в конце концов, мы привыкли лечиться в клинике моего отца.
– Такси? Или… ну… к примеру… скажу сейчас шокирующую вещь: собственный автомобиль господина Сорренто, который стоял припаркованный возле Аббатства? Или в вашем мире их тоже еще не изобрели?
– Мне показалось слишком странным и подозрительным происходящее в Аббатстве, чтобы туда возвращаться. Разве я был не прав?
– То, что произошло в Аббатстве пока квалифицировано, как массовое отравление, не более того. Непонятно то, что именно вы, Йорн, и ваш сводный брат избежали общей участи, да еще и таким рискованным способом.
– Разве? Мой брат находился в клинике на выведении токсинов, в последний раз, когда я проверял.
– А вы? Ничего не пили? Не закусывали?
– Почему же, пил, закусывал.
– Чем конкретно?
– Орешками, кажется.
– Почему так скромно?
– У меня бессолевая диета, там подавали все соленое, кроме орехов и овощных чипсов.
– Что-то у вас на каждый чих есть отмазка…
– Сверяйтесь с медицинскими данными, у меня там на каждый чих что-нибудь найдется.
– Да уж, в колонию вам лучше не попадать.
– Я посвятил свою жизнь тому, чтобы туда не попадать.
– А за руль пьяным сели…
– Я к тому времени уже выветрился, игристое лишь пригубил.
– Этого мы не знаем.
– Увы нет, если записи все пропали. Очень интересная ситуация, согласитесь? Для простого массового отравления.
– Очень интересная, да… А напомните мне, кстати, Йорн, что вас связывает с оксфордским клубом «Черный Лебедь»?
– Меня? Ничто.
– Вы опять подхамливаете?
– Ах, вы о том, почему я оказался на вечеринке? Я был просто +1.
– У вашего брата?
– Нет, конечно, он там был сам в качестве гостя, с братом пересеклись по чистой случайности. Меня пригласил господин Мэтью Флок, тот, у кого я свидетель по заявлению о вандализме.
– Какие у вас, однако, доверительные отношения с господином Мэтью Флоком. Вы его давно знаете?
– Неделю или меньше того.
– И он вас приглашает на собрание закрытого общества?
– У него был любовный интерес.
– Оу… а у вас?
– А у меня – корыстный, я хотел познакомиться с людьми. И мы, хоть прямо это друг другу не говорили, но прекрасно все понимали.
– Кажется, его состояние вас совсем не беспокоит? Вы – гомосексуалист?
– Первый вопрос идет в логической связке со вторым или каждый отдельно? Я как раз хотел спросить, известно ли что-то о Флоке…
– В Аббатстве была сотня гостей, все за очень малым исключением сейчас в госпиталях в состоянии различной степени тяжести, что конкретно с каждым я не упомню. Так гомосексуалист?
– Я никогда об этом не задумывался.
– Что? Ха-ха! Вы учитесь на втором курсе университета и не задумывались? Вы даже не математик! За кого вы меня принимаете, Йорн?
– За человека, который ценит искренний ответ на поставленный вопрос, господин расследователь. Но если честность в ваши приоритеты не входит, то окей, бисексуал, пансексуал, человек которому безразлично, с кем спать, но принципиально важно хорошо высыпаться. Из-за всей этой истории с Эбингдоном я, признаюсь, вторую ночь не высыпаюсь совершенно. Пока я вас ждал, кажется, был готов лечь в обнимку с дежурным.
– Так, не фамильярничайте! Что это вообще…
– Простите, это просто крик души.
– Прокричитесь, когда закончим. Лучше напомните, что у вас там за мутная история с вандализмом? Как вы свидетелем-то оказались?
– Мне казалось, этим делом Оксфорд занимается?
– Кто этим занимается – не вашего ума дело, Йорн. Еще раз мне изложите, что там произошло.
– Я вылез из окна общежития после «комендантского», условно говоря часа, пошел тусить, а потом мне где-то что-то подсыпали или подсунули – я ничего не помню из того вечера. Очнулся недалеко от загородного дома Флока, какой-то мужик проходил мимо, меня привел в чувство и отвел к себе. Потом оказалось, что он хозяйничал в доме у Флока без разрешения. Вот и вся история.
– Что вы за птица такая важная, что вам все время кто-то что-то подсыпает?
– Почему все время? Мне известен только один раз, и при нашем разгуле веществ мой случай не единичный.
– Хотите сказать, что Гвардия недостаточно борется с этой проблемой?
– Я думаю, что властям в Системе лучше знать, как должно функционировать наше общество, и на каждую проблему у них есть свои планы, которые обывателю иногда трудно понять. Я просто сделал выводы для себя лично, что не буду ничего пить в непроверенных местах.
– А Аббатство Эбингдон для вас – проверенное место?
– Я думаю, что все там присутствовавшие думали, что это проверенное место.
– Что-нибудь необычное перед тем, как вашему брату, как вы говорите, стало плохо, происходило? Где вы находились?
– В театре. Сначала гость произнес речь, потом стали разносить шампанское. И был общий тост, после чего гость уехал.
– И в этот момент было что-то необычное?
– Нет.
– А как так получилось, что ваш брат отравился, а вы – нет?
– Я этого не знаю.
– А есть предположения? Вы же как-то предположили, что на вечеринке происходит что-то неладное.
– Нет. Предположение я сделал, когда гвардия в странной форме появилась на частной вечеринке и не выпустила в туалет человека, который тут же перед ними блевал на пол.
– Хм…Кроме брата вы не встретили там еще кого-то, кого знаете? </i>
– Начальника брата, господина Филипса.
– И вы его знаете?
– Потому что я иногда бываю в «Министри ов Саунд» и захожу на капитанский мостик, так сказать.
– Любитель вы потусить, Йорн. Тусите и вляпываетесь… Интересно, интересно…
– Мне казалось, что Индустрия Развлечений, в той форме, которую разработала Система, является одним из важнейших общественных достижений и величайших благ. Нам так в школе говорили, по крайней мере.
– Не умничайте, это раздражает, тем более что вы глумитесь над достижениями Системы. Скажите мне вот такую вещь… Вы, несомненно, человек с одной из самых ебанутых телесных модификаций, которые я встречал, а Лондон, сами понимаете, в этом плане место отнюдь не скучное. Вот вы себе сделали с лицом какую-то отбитую хрень и сидите теперь передо мной красивый в гриме…
– А, позвольте…
– Если ты еще раз заикнешься про «законно/незаконно», я, клянусь, разобью тебе морду об стол! Понял? Умный нашелся… законно ему все… Ты тут дурачка строишь, якобы не знаешь, какая у тебя ориентация, но уверен, хорошо сечешь про нанесение грима для обмана камер наблюдения. Знаешь ты такую фишку, а, Йорн?
– Знаю.
– И че, не пользуешься?
– Это незаконно.
– А, может, ты специально с лицом херню сделал, чтобы невозбранно штукатурить и маскировку наносить. Алиби, которое всегда с тобой, м-м?
– Нет.
– И что, совсем не хочется попробовать?
– Если бы я попробовал просто так, то я даже не узнал бы, каков результат. Пару раз с друзьями приколоться над ИИ Реестра можно и без телесных модификаций, а практической цели в том, что вы говорите, вообще никакой не улавливаю.
– Походить незамеченным, неузнанным, набедокурить, вкусить дух свободы, так сказать. Прямо совсем не соблазняет? А что ж ты только и делаешь, что из окон выпрыгиваешь?
– Это были два вынужденных эпизода. А в общежитии – у меня соседка параноит, следит за другими студентами и пишет жалобы. Администрация не имеет право не реагировать.
– И опять: чего не спросишь, на все у него есть гладенькое, причесанное объяснение. Продумываешь, наверное, все детали в свободное время?
– Нет. Просто говорю правду.
– Бойскаут прям. Ладно, мы с вами пока закончили, вас проводят на интервью с ИИ.
– Спасибо, сэр.