HistoRonpa: When the World Stopped Making Sense

Сзади послышались шаги – Мамори и Джию одновременно прибежали на место преступления и замерли за спиной Онокири. Он отпустил кнопку сигнализации. – Канашими мертва… – сказал юноша, глядя на труп. – Мертва! – повторила Мамори, подойдя ближе и закусывая губу, – Да, тут нет сомнений. – Бо-о-олее того, она не просто мертва, а убита! – добавил Панга, не отрывая взгляда от мёртвого лица Камишамы. – Не говори так, будто есть хоть какие-то сомнения в личности убийцы, – оборвала его Цуёши. – Ну, у меня сомнений нет. Это сделала ты, Мамори! – надменно сказал Панга. – Что ты несёшь?! – Правильно делаешь, что не признаёшься! Помнишь правило 25? До разоблачения на Суде Группы сознаваться в убийстве нельзя, иначе умрут все. Лично у меня теперь нет никаки-и-их сомнений, кем и зачем оно принято, а потому… Камиюрушу не узнавал Мамори – вместо того чтобы разозлиться на Пангу или устроить спор она лишь опустила голову, будто признавая его правоту. Историк вновь взглянул на тело Красавицы. Даже это тяжёлое ранение не смогло вполне убить красоту в этом человеке. Но даже беглый взгляд указывал на то, что смерть произошла при каких-то странных обстоятельствах. – Как мы будем расследовать? – вслух поинтересовался он, – Нас всего трое. Каждый по этажу? Цуёши хотела кивнуть, но Панга возразил: – Ну уж нет, расследование в таком малом количестве должно идти честно! Поскольку первую скрипку теперь играю я, мне и решать. Расследование мы будем вести втроём, совместно, не давая никому и шанса что-нибудь запутать наедине… – Но… – попытался возразить Историк. – МОЛЧАТЬ! – властно заявил Джию, – Ты сам видел, как наша Детектив врывалась ко мне сегодня с намерением... более чем очевидным. Не заставляй сомневаться в твоём интеллекте. – Что же, тогда начнём расследование… втроём, – вздохнула Мамори, – Начнём с обыска. Мамори проверила одежду Камиюрушу и Джию, а также их планшеты, сообщив, что не нашла ничего подозрительного. Тогда Онокири сказал: – Мамори, мне… нужно проверить тебя. – Ты собрался её щупать? Какое извращение! – прокомментировал Джию. Но Онокири спокойно ответил: – Нет, вопрос не в её одежде, а в её планшете. И в твоём тоже. – Конечно, Камиюрушу, – Мамори спокойно протянула свой планшет. Онокири просмотрел его и протянул руку за планшетом Панги. Хитрец торжественно вручил его. Историк, кивнув, вернул планшеты: – И правда, никаких подозрительных сообщений. Тем более что, судя по контексту переписок, ты перестал надоедать случайными сообщениями и Мамори, и Канашими сразу после конца Восьмого Дела? – «Надоедать»? Надоедаешь здесь только ты, но да, это соверше-е-еннейшая правда! – Тогда ничего подозрительного, – сказал Камиюрушу, отворачиваясь, чтобы скрыть нервную улыбку. – Нам стоит проверить уведомление о смерти, – сказала Мамори. Камиюрушу включил свой планшет и углубился в чтение: «ДЕЛО ДЕВЯТОЕ. ИНФОРМАЦИЯ О СМЕРТИ. Жертва: Канашими Камишама, Абсолютная Красавица. Изменения тела: пулевое ранение в районе лба, ушибы рук и ног, двойное повреждение затылка. Место обнаружения тела: Комната Отдыха. Сигнал обнаружения подал: Камиюрушу Онокири, Абсолютный Историк.» – Двойное повреждение затылка? – хмыкнул Панга, – Они бы ещё сказали: «Нарушение анатомической целостности тканей затылочной части черепа, происходящее одновременно в двух направлениях». Мамори склонилась над Канашими, потянувшись к её платью: – Я вижу… – ОГО, я думал это Камиюрушу извращён, но ты хочешь раздеть мёртвую девушку при двух парнях? – усмехнулся Хитрец. – Мне же нужно провести осмотр тела, – нахмурилась Цуёши. – В этом нет необходимости, – вмешался Камиюрушу, – Все травмы, перечисленные в планшете, видны и так. Кроме того, я разговаривал с Канашими в Комнате Отдыха вчера вечером, и спросил о них. Это царапины от её лазания под пол сцены в Актовом Зале во время Седьмого Дела. Мамори недоверчиво покачала головой, но отступила. – Кстати, – спросил Историк, – Когда вы в последний раз видели Канашими? Как я понимаю, на такой вопрос общим ответом будет: «После включения света»? – Да, – ответили они. Камиюрушу удивился, так как почти не сомневался в искренности тона, с которым ему были даны эти ответы. Все трое присели на пол и стали рассматривать труп. – Весьма точный выстрел прямо в лоб, – констатировала Цуёши. – А вот и пуля! – сказал Панга, слегка приподнимая голову Красавицы и выдернув руку с лежавшей на полу пулей прежде, чем на неё успела хлынуть кровь из затылка жертвы, – Фу, ну что за гадость, что за гадость! Нонконформист подвела результаты наблюдений: – Выстрел пришёлся в лоб. Он был один, и вышел через затылок, задев череп. Стреляли пулей от красного револьвера, я узнаю её. При таком выстреле из такого оружия рана в лоб всегда аккуратная точка, а вот место выхода пули – месиво с кучей крови. Но… я не понимаю двух вещей. – Каких? – спросил Камиюрушу. – Первое – выстрел был почти идеально на высоте лба Канашими, во всяком случае непохоже, чтобы она сильно двигалась в момент его совершения. Он проходит по почти идеальной прямой линии, чуть ли не параллельно полу. Для такого стрелок должен обладать математической точностью и иметь идеальное зрение, и это как минимум… Второе – выстрел почти незаметно идёт слегка диагонально, будто тело во время выстрела было дёрнуто чем-то механически точным или подверглось инерции. При «обычном» выстреле такого не происходит. Камиюрушу нахмурился, Джию пожал плечами. – Отойдите, я осмотрю заднюю часть, – сказала Мамори, переворачивая труп со спины на живот. – Пожалуй, мне надо осмотреть карусель, – сказал Онокири. – А мне – общий вид комнаты, – добавил Джию. Подойдя к «КАРУСЕЛИ ДЛЯ МИЛОГО И ДОВЕРИТЕЛЬНОГО ОБЩЕНИЯ» и преодолевая невольную дрожь рук, Историк стал изучать эту карусель. Прежде всего его внимание привлёк красный револьвер, стоявший наверху столба-основания в центре карусели. Камиюрушу сел в одно из двух сидений карусели, находившееся напротив дула револьвера. Прикинув на глаз, он понял, что револьвер целится почти точно в лоб сидящему при среднем росте. «А кроме того я помню, что оба сидения находились в других местах в сравнении с сегодняшними» – подумал он. Дальше он проверил откидную спинку и подлокотники сидения. Спинка и подлокотники были настолько откидными, что опускались вплоть до уровня «перпендикулярно полу», превращая сидение в своеобразную «табуретку» без любой опоры сзади по бокам. Камиюрушу подошёл к револьверу. Он не просто «стоял» на столбе, чего не мог бы делать просто в силу гравитации, а был надёжно закреплён на нём очень твёрдой проволокой, которую Историк раньше видел на Складе. Вторая такая же проволока была двумя концами привязана к метровым «палкам», на концах которых располагались сидения, в местах их крепления к столбу-основанию, а центром – привязана к пистолету замысловатым способом. Закрученная в кучу слоёв, она прижимала спусковой крючок к основанию пистолета. Спусковая скоба, а точнее её остатки, валялись под пистолетом, будто раздавленные чем-то очень сильным. Онокири осмотрел их – в отличие от остального револьвера, бывшая спусковая скоба не была металлической и особо твёрдой. Видимо сделав какую-то догадку, Историк спешно подошёл ко второму сидению. Оно было существенно примято, будто по нему потоптались в обуви всем весом тела. Онокири отошёл от карусели. Между тем подал голос Панга: – Сколько брызг крови! Историк подошёл к нему. И правда, их сложно было заметить входя, поскольку в брызгах крови в основном были входная дверь, пол у входной двери и стена входной двери. Камиюрушу обернулся и оценил на взгляд – напротив входной двери располагалась «Карусель Доверия». Между ней и входной дверью, головой в сторону двери, и ногами в сторону карусели, и лежало тело Камишамы, но не совсем идеально ровно, а слегка диагонально. Между тем, Мамори закончила осмотр тела и подозвала парней: – Я, кажется, поняла причину второго повреждения затылка. Если первое было вызвано тем, что голову насквозь прострелила пуля, то второе случилось от сильного удара затылка. – Ого-о-о, неужели очередной удар в затылок? – заинтересованно спросил Джию, демонстративно поглаживая собственный. – Нет, судя по всему, это сильный удар о пол. Отсюда же и ушибы на задних частях рук и ног. Тело упало на спину. Правда, от падения стоящего тела таких сильных ушибов и травм быть не должно, но… не падала же она с потолка? – Да уж вряд ли – сказал Хитрец, глядя на расположенный чересчур высоко потолок. – Всё ли это? – спросил Онокири, задумавшись. – Ещё одно: затылочная травма от падения не кровоточит, хотя должна. Будто вся кровь уже хлынула из другого места. В данном случае есть только одно альтернативное ранение, а это может значить, что… Онокири сделал вывод: – Огнестрельное ранение было раньше, чем удар. Но были ли следы борьбы? – Нет, – ответила Цуёши, – Никаких следов борьбы. И лицо жертвы какое-то слишком спокойное. Хотя, судя по ранению, стреляли в неё не впритык, но и не с такого большого расстояния, как в Арикото. Не заметить не было никаких шансов, и отсутствие типичных «предсмертных» эмоций на лице удивляет. – Что же, это всё, чего можно было добиться осмотром тела, – сказала Мамори, поднимаясь. Всё остальное в таком же состоянии, как до смерти. А что обнаружили вы? Панга молча указал на дверь, пол и стену, пожимая плечами. Камиюрушу поделился своими наблюдениями. – Мой пистолет связали двумя странными проволоками? – переспросил Панга и с интересом направился к карусели. Он стал вынимать пистолет, но выдернуть его из двойного проволочного плена удалось лишь после нескольких минут усилий и с большим трудом. – Зачем тебе пистолет? – настороженно спросил Онокири. – Да вот планирую застрелиться! – сказал Панга, осматривая пистолет, изрядно исцарапанный в местах крепления проволок, – Естественно, чтобы кое-что проверить. Хитрец открыл барабан револьвера. В нём оставалась лишь одна пуля. – Всё ясно, всё ясно, – сказал Панга, – Впрочем, будто я сомневался. Время осмотреть другие комнаты. Оставалось лишь подчиниться этой команде, совпадавшей с намерениями расследования. Но ни на Третьем, ни на Втором, ни на Первом Этажах новых улик найти не удалось. Лишь на Складе, уже чистом и избавленном от воды и трупа, Камиюрушу заметил, что хранившейся там проволоки и вправду стало меньше. – Время пришло! – со какой-то мрачной торжественностью сказал Панга, нажимая на кнопку готовности к Суду. Историк и Нонконформист последовали его примеру.