HistoRonpa: When the World Stopped Making Sense

Звуки планшетного голосования завершили этот напряжённый Суд, не отличившись особой интригой: «ЧИЁ ВАКАЖАРУ – 7 ГОЛОСОВ ДЖИЮ ПАНГА – 1 ГОЛОС ТАМОЦУ КУМАКО – 1 ГОЛОС» – Кто-то действительно поверил в версию о убийце-Тамоцу? – подняла бровь Канашими, вытирая слегка покрасневшие глаза. – А кое-кто пытался убить меня. В любо-о-ом случае, ЕЩЁ кое-кто получил по заслугам… Не правда ли, Чиё? – даже в тоне Панги прослеживались суровые нотки. Чиё смотрела в пустоту: – … – Похоже на случай эстетического метателя гантелей, – заметил с экрана «Ичитаро». – Если мы вычислили убийцу правильно, – заметил Камео, заставив всех переглянуться. – Тени прошлого, дайте оценку нашему выбору, – обратился Арикото к экрану. «Тени прошлого» начали хаотично мигать, избегая то ли разговора с Группой, то ли взаимодействия с организаторами, пока в очередной раз не остановились на «Анджине». – Почему я? «Камияме» же вернулись воспоминания. Появившийся на секунду «Машаюки» лишь равнодушно пожал плечами. Вернувшийся «Анджин» ответил: – Но да, вы правы. – Благодарю, – с лёгким поклоном сказал Философ. – Чиё, какого чёрта ты совершила эту дурость?! – сжала кулаки Мамори. – И как именно? Нам нужно знать мотивы, чтобы избежать убийств в дальнейшем, хи-хи! – добавил Джию, хитро улыбнувшись. Абсолютная Девушка собралась с силами и стёрла с лица слёзы: – Голова раскалывается, но плевать теперь на мигрень... Да, это я убила Камияму. А знаете почему, хаха? Тон Вакажару был настолько обвиняющим, что все невольно отвели глаза. – Знаете? ЗНАЕТЕ?! – Нет, не знаем, прости! – спешно проговорил Камео, пока Такахиро зажмурилась. – Хахахах… Потому что я не знала, что ещё сделать… Чтобы спасти жизнь Камиюрушу. Глаза Историка округлились: – ЧТО?! – Постойте, что происходит? Что ты хочешь сказать? – растерялась Тамоцу. Чиё рассмеялась пустым голосом: – Ахах… Хахах… Что я хочу сказать? То, что попросили у меня Мамори и Джию. Причину и нюансы совершения преступления, которые вы ещё не поняли. Всё это взаимосвязано. Камиюрушу с Мамори, на этот раз можете не утруждать себя воспроизведением картины преступления, я справлюсь. – Чиё… – виновато пробормотала Такахиро. – Тише, – холодно сказала Мамори, уже успевшая скрыть своё удивление, – Убийство есть убийство. Мы слушаем. – Меня можно назвать девушкой, часто менявшей партнёров – я любила мальчиков, это правда… Ахах… Но я не животное. Последнее моё сближение с Камиямой, как заметил Джию, было лишь пылью в глаза вам всем и самому Камияме особенно. И моё сближение с Камиюрушу – тоже, частично… Так что по-настоящему привязанной я была к тебе, Джию Панга. Хитрец прищурился, скрывая взгляд на ещё улыбающемся лице. Чиё продолжала: – Ха… Но я не животное. Камиюрушу много раз спасал нас всех, и вместе мы бы многого достигли… Но вышло вот так. Моё сердце, разбитое Камиямой, давно пустовала. Я не смогла заполнить его бежавшим от меня Джию, а Камиюрушу… Уже было не до него. В благодарность за его терпение я спасла ему жизнь. Онокири пытался что-то сказать, но не мог найти подходящих слов, лишь слушая дальше. – Камияма вначале не поверил, в то, что я «исправилась» и хочу быть с ним, но в итоге я смогла его обмануть, начиная с того бала. Хорошая была музыка, Тамоцу. Староста отвернулась. – Ха… Да… Как оказалось, он тоже был заинтересован во мне. Он всегда был чудаком, чередуя ум с растяпством… Но при всех своих инстинктах, он совершил огромную ошибку, поверив мне. Да, Камиюрушу, я плакала из-за того, что организаторы напомнили о поданной мной заявке на убийство, заявив, что одобрили её, хотя я долго колебалась после подачи… И да, платок твой, прости, но он испорчен навсегда… Но, зато ты жив. Ведь обманувшись, Камияма начал раскрывать мне детали своего плана, где я должна была быть сообщницей. – Верное самоубийство. В таком сотрудничестве не было смысла... – заметил Арикото. – Считай это шпионажем… После того, как Камияма не смог добиться личной встречи с Камиюрушу в Музее, он раскрыл мне самое главное. То, что он планирует убить Рушу… Да… – Зачем… – задал вопрос вникуда Тошикане. – Ах… Слушайте все внимательно. Он сказал: «Онокири не является ужасненьким человеком. Я понял, что он не предатель, не сторонник организаторов, не кто-то там ещё, но… Его смерть необходима. Он сам не понимает этого, как и большинство остальных. Однако если он умрёт, Убийственная Игра, возможно не сразу… Начнёт потихонечку коллапсировать. Устранив его, мы нанесём тяжелейший удар, который может стать нашим спасением. Ты со мной, Чиё? Я предлагаю тебе взять участие в убийстве Камиюрушу Онокири. Насчёт Суда не стоит волноваться – что-то подсказывает мне, что его может и не быть. Я не могу быть уверен, но нужно рискнуть». Ха… Я догадывалась об этом и раньше, но больше не могла тянуть время – черёд моего убийства наступил, да и он бы уже скоро стал понимать, что с его собственной заявкой тянут не просто так… – А у тебя хорошая память… – глухо сказал Камео. В Подвале вновь наступила мёртвая тишина. Вакажару довольно точно воспроизвела даже тон Машаюки, как, вероятно, и содержание, смысл и ужас которого медленно доходил до слушавших. Но на этом её сдержанность закончился, и в глазах мелькнул и безумный огонёк. – И знаете что… ЗА ТАКОЕ Я УБИЛА ЕГО БЕЗ ВСЯКИХ СОЖАЛЕНИЙ! НАШЁЛСЯ ЭКСПЕРТ, КОМУ ЖИТЬ, А КОМУ УМИРАТЬ! Я… ДА… Я СКАЗАЛА, ЧТО ПОНЯЛА ЗАГАДКУ МУЗЕЯ… А поскольку он планировал убийство позже, то решил потратить время с «пользой», давно интересуясь этой комнатой. Сам попался в ловушку, расставляя статуи в те позиции, которые я указывала. ВИДЕЛИ БЫ ВЫ ЕГО ЛИЦО, КОГДА Я ПРИВЕЛА ВСЁ В ДВИЖЕНИЕ! НАДЕЮСЬ, ОН УСПЕЛ УВИДЕТЬ НОЖ, СКОТИНА! ДАЖЕ ПОСЛЕ СМЕРТИ РЕШИЛ УПРАВЛЯТЬ МОЕЙ СУДЬБОЙ ЧЕРЕЗ ЭТУ СИГНАЛИЗАЦИЮ! – Чиё, успок… – попыталась вмешаться Цурушаки. – НЕ УСПОКОЮСЬ, ТАКАХИРО! НЕ ТОЛЬКО ТЫ ИМЕЕШЬ ПРАВО УСТРАИВАТЬ СЦЕНЫ НА КАЖДОМ СУДЕ, НЕСМОТРЯ НА ТАЛАНТ ПОДРУГИ! Такахиро потеряла дар речи. Чиё продолжала: – Камияма совершил ошибку… РАЗБИЛ МОЁ НЕСЧАСТНОЕ СЕРДЦЕ, А ПОСЛЕ ЭТОГО РЕШИЛ УБИТЬ РУШУ! Я УБИЛА ЕГО КАК ЖИВОТНОЕ, И ОН ЭТОГО ЗАСЛУЖИВАЛ! – Что же, теперь всё ясно. Машаюки вздумал возвыситься над судьбой, а Чиё – отнять одну жизнь ценой другой. Довольно жалкие моральные дилеммы… – скрестил руки на груди Арикото. Его взгляд пересёкся с взглядом встрепенувшейся Мамори: – А ведь и правда. Как, к чёрту, можно было спасти Камиюрушу, совершив убийство и пытаясь победить в Суде Группы? Вакажару улыбнулась странной улыбкой: – Если Камияма был прав, я бы спаслась вместе с Рушу, ведь его не стали бы убивать… А если он врал, чтобы заручиться сообщницей, я бы пожертвовала собой, ведь… ЕСЛИ ВЫ ЗНАЕТЕ СПОСОБ, КАК МОЖНО БЫЛО ОСТАНОВИТЬ ЭТОГО ПРИДУРКА ЧЕСТНО – ДАЙТЕ МНЕ ЗНАТЬ! – Да как угодно, это лучше убийства! – стукнул кулаком по ноге Археолог. – Ха… Возможно, – сказала Чиё, поднимаясь. К Абсолютной Девушке вернулись всё её обаяние и очаровательность, лишь взгляд играл безумными нотками, а на губах блуждала непонятная улыбка. Вначале она обратилась ко всем: – Раз меня скоро здесь не будет, вам стоит знать… Что у Камиямы был целый «архив» из его заметок о происходящем. Уж не знаю, где он добыл бумагу и пишущие принадлежности… Хотя нет, знаю! Но не важно… Этот архив он накануне смерти вынес из своей комнаты и передал кому-то из нас – по крайней мере он «исчез» из его комнаты ещё до убийства. Уж не знаю, соврал ли он мне про это, как и про то, что записал там пару важных секретов Убийственной Игры, но… вот так вот. Я не была получателем «архива», значит им владеет кто-то из вас восьмерых. Никто ничего не хочет сказать, честные люди? Ответом была тишина. Все смотрели друг на друга, застигнутые врасплох. Вакажару, видя эффект своих слов, всё с таким же выражением лица подошла к сидевшей на своём месте Мамори и наклонилась: – Но есть кое-что, что Камияма успел мне сказать… И я хочу доверить эту информацию тебе, Мамори, как нашему Детективу. Вакажару наклонилась к уху Цуёши, с самой сладкой улыбкой шепнув несколько слов. Нонконформист оцепенела и ушла в себя. Камиюрушу напрягся. Не было похоже, чтобы Чиё явно врала, но в её действиях было что-то ещё, помимо желания сказать правду перед смертью. И действительно, поговорив с Мамори та направилась прямо к нему, с игривой улыбкой пустого взгляда. Все были так потрясены внезапно озвученной информацией, что даже не пытались её остановить, но у Онокири было дурное предчувствие. Вспомнился вспотевший вид Чиё при последних встречах с ним, её попытка поцеловать его, их первая встреча с разговорами о сене и соломе. «Она умнее, чем я думал… Но ум её работает как-то неправильно, особенно сейчас» – успел только подумать Онокири. Подойдя к Историку, Вакажару внезапно подняла его голову за подбородок: – А знаешь, почему ещё состоялся этот Суд? Покончив с Камиямой я не собиралась жить. Я специально упала с лестницы, надеясь разбиться. Но ты зачем-то спас меня… Потому мы квиты. И знаешь что? Голос Чиё так опасно задрожал, что Камиюрушу быстро откинулся на спинку, отстраняясь, и с тревогой спросил: – Что? – Я НЕ СОБИРАЮСЬ УМИРАТЬ! И ТЕБЕ НЕ ДАМ! А ОНИ ПУСТЬ ЧТО УГОДНО О СЕБЕ ДУМАЮТ… Чиё выхватила спрятанный в кармане кухонный нож и приставила его к груди Онокири. Все наконец очнулись и встрепенулись. Мамори вскочила со своего места: – ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ?! Вакажару рассмеялась каким-то лишённым радости смехом: – Это тебя надо спросить… Оказавшись на первом этаже во время расследования без твоего присмотра, я легко обвела вокруг пальца нашего Хитреца, и взяла на Кухне ещё один нож… Да… НА СЛУЧАЙ ТАКОЙ СИТУАЦИИ! – Меня… обхитрили?! – Джию поражённо вытаращился на Девушку. – Чиё, стой! Не нужно этого делать! – мягко протестовал Камео, медленно поднимаясь, как дикий зверь, готовый броситься на цель. – НЕ НУЖНО ДЕЛАТЬ… ЧТО? За жизнь на конце этого ножа не волнуйся, она в надёжных руках… ДА И МЕНЯ НЕ СМОГУТ КАЗНИТЬ ИЗ-ЗА КАМИЮРУШУ, ХАХ… ДА, ПРИХОДИТСЯ ОТСЕКАТЬ ФОРМАЛЬНОСТИ, НО ТЕПЕРЬ ОН НЕ СБЕЖИТ ОТ МОЕЙ ЛЮБВИ! Надо же мне кого-то любить… НАДО ЖЕ МНЕ БЫТЬ ЛЮБИМОЙ ХОТЬ КЕМ-ТО! – Подумай лучше… Ты делаешь ему же хуже, – возразил Арикото. – Нельзя стать любимой насильно! – вторила Такахиро. – Любовь иногда удивительна… – неопределённым тоном добавила Канашими. Но Чиё не особо слушала этот град протестов, склонившись над Онокири. Лезвие ножа прошло между пуговиц рубашки и коснулось груди своим холодом. – Хах… Я чувствую, как быстро бьётся твоё сердце… Даже немного странно… У тебя аритмия? Тахикардия? Историка застал врасплох этот внезапно спокойный вопрос, но за этим проблеском последовала новая волна безумия, пробуждённого то ли страхом смерти, то ли обстоятельствами, то ли мигренью: – НО, НЕВАЖНО! МОЙ ЖАР, ХОЛОД НОЖА! ПРЕКРАСНЫЙ БАЛАНС, ПРАВДА? – Успокой… – глухо пробормотал Онокири. – Я спокойна… – с почти милой улыбкой отвечала Чиё, любуясь ножом и вытирая каплю пота со лба. – Я предупреждала! – донёсся до Камиюрушу дрожащий голос Цурушаки. Чиё тем временем наклонилась ещё сильнее: – ВОТ И ВСЁ! НАСТУПИЛ СЧАСТЛИВЫЙ КОНЕЦ СКАЗ… В следующую секунду Вакажару отшатнулась назад. Нож выпал из её рук и упал на пол с громким звоном. Онокири вскочил, как на пружинах. Рядом с ним стояла Тамоцу, только что давшая мощную пощёчину Абсолютной Девушке. Времени, пока все были в замешательстве, а Чиё отвлечена, хватило Старосте на то, чтобы подойти и нанести этот удар. – Не смей трогать моего подопечного! – сказала она. Чиё подняла голову, желая что-то сказать, но удостоилась лишь новой пощёчины, от которой отшатнулась ещё на полметра. – Не потерплю такого непотребства, – твёрдо добавила Тамоцу, скрестив руки на груди. – Надо же, – с несколько растерянной улыбкой и нахмуренными бровями сказал с экрана «Машаюки», глядя на всё это, – Берегись. Экран на секунду погас, и на этот раз на нём появилась Сейко Сакамори, широко раскрывшая глаза. Её удивление почти не выглядело притворным, но издевательская улыбка на губах раскрывала все карты: – Ого! У нас происходит настоящая ДРАКА! Как мне быть… А, постойте-ка! Для начала, вернитесь на места. Тамоцу спокойно вернулась на своё место, Камиюрушу, Камео и Мамори сели на свои. Остальные, за исключением Чиё, также возвратились в «исходные позиции». Вакажару попыталась сделать шаг назад к Камиюрушу. – Ну нет, – со скучающей усмешкой сказала Сейко, – Твоё время вышло. Пора загнать зверя в КЛЕТКУ! В кадре появилась Арата, начавшая хладнокровно нажимать на кнопки. Прямо перед Чиё выстрелил лазер, заставив её отступить. Последовали всё новые выстрелы возле её ног, заставлявшие Абсолютную Девушку пятиться всё дальше от Онокири и всё ближе к своему креслу. Наконец, она вынуждена была вновь сесть на своё место. Последний выстрел лазера уничтожил всё ещё лежавший на полу нож. – Да уж, современные проблемы и правда требуют современных решений! – расхохоталась Сакамори, – Но иногда и консервативное решение ВПОЛНЕ подходит. Взгляд Чиё потускнел, улыбка исчезла с её лица. Она лишь смеялась вызывающим тревогу смехом: – Ха… Ха… Ха… Сейко сделала глубокий вдох: – Какое облегче-е-ение, что за один раз удалось избавиться сразу от двоих, считающих себя способными возвыситься над остальными. Прощай, убийца своей любви, может я немного и благодарна тебе за кое-что, но скучать НЕ БУДУ! Арата вновь появилась в кадре и нажала кнопку. Сейко была сменена надписью «ВРЕМЯ НАКАЗАНИЯ», а пол под креслом Чиё вместе с ней начал опускаться вниз. Та сидела неподвижно, продолжая свой смех, который можно было бы назвать отчаянным, если бы не полная пустота в её глазах: – Хах… Хах… Экран торжественно засветился старой-новой надписью: «СУД ГРУППЫ ЗАВЕРШЁН. ПОКИНЬТЕ ПОДВАЛ И НАБЛЮДАЙТЕ ЗА НАКАЗАНИЕМ НА ЭКРАНАХ КОРИДОРА». Все столпились вокруг Онокири. – Ты как? – спросил Камео, осматривая Историка на наличие ран. – Она успела тебя ранить? – в холодном вопросе Мамори слышалась тревога. – Он вроде в порядке… – сказала Такахиро, мало похожая сама на себя после разговора Чиё. – Конечно в порядке! Моих лучших друзей не так-то легко убить! – уверенно заявил Панга, пожимая похолодевшую руку приходящего в себя Историка. Немного спустя Онокири сказал, растроганный таким вниманием: – Я в порядке, спасибо. Но те слова Камиямы… Неужели моя смерть и правда была бы благом? Его взгляд встретился с глубоким взглядом Камишамы: – То, что так думал ОН, если даже не считать версии о возможной лжи Камиямы, не означает, что он был ПРАВ. Едва ли тебя бы заставляли участвовать в Убийственной Игре, если бы не хотели жертвовать твоей жизнью. Если ничего не изменилось во время Игры. Все невольно покосились на Абсолютную Красавицу. Та пожала плечами: – Ой, опять напридумывала всякие пустяки. Что взять с пустой головы. И, глуповато улыбнувшись, она направилась к выходу из Подвала. Арикото поправил солнцезащитные очки: – В любом случае… Если хотя бы половина из того, что мы услышали в конце Суда Группы от всем известных личностей правда… Наше положение почти отчаянное. И, не вдаваясь в объяснение своих туманных реплик, Философ также направился к выходу. Остальные пошли следом. Камиюрушу плёлся в самом конце. Ноги его внезапно задрожали, и он чуть не упал, но вовремя был подхвачен Камео. – Спасибо, – сказал Онокири, пожимая руку Тошикане, – Мои ноги видимо решили меня не слушать. – Без вопросов, ты многое пережил за сегодня! Если выберемся, поучаствуй в археологических раскопках, очень укрепляют мышцы ног, – улыбнулся Камео. Камиюрушу собрался с силами и дальше пошёл самостоятельно, быстро поднявшись за остальными по лестнице наверх. Слабости его организма, так невовремя проявившиеся, были вызваны скорее не пережитым, как считал Камео, а тем, что ещё предстояло пережить, или скорее увидеть, сегодня. Студенты собрались вокруг экранов в Коридоре на Первом Этаже. На тех сразу высветилась новая надпись: «ЧИЁ ВАКАЖАРУ, АБСОЛЮТНАЯ ДЕВУШКА, БЫЛА ПРИЗНАНА ВИНОВНОЙ. ДА НАЧНЁТСЯ КАЗНЬ!». На экране появилась Чиё. Она находилась в комнате для казней, чьи стены, пол и потолок были оформлены как заколдованный дремучий лес. Сама Вакажару лежала на спине «в воздухе». При внимательном рассмотрении становилось понятно, что это был полупрозрачный, весьма клейкий и прочный скотч, протянутый между стенами в форме паутины и выдерживавший вес и без того лёгкой Чиё. Абсолютная Девушка лежала на паутине несвязанной и уставившись в потолок. На неё поверх одежды и на голову, особенно на лоб, было надето множество кожаных ремней, напоминавших бондаж, каким-то замысловатым способом скреплённых между собой. Онокири с содроганием вспомнил картину Сейу Ито из Музея. На экране в комнате казни в Коридоре высветилось её название, дополнявшееся заигравшей громкой привычной музыкой казни: «ВЗРОСЛАЯ СКАЗКА». Увидев надпись, Чиё слегка двинула рукой. Тут же ремни сжались, заставив Вакажару вскрикнуть от боли, порождаемой дополнявшими друг друга ремнями и мигренью. Чиё сделала ещё несколько осторожных движений, от каждого из которых ремни продолжали сжиматься ещё сильнее и больнее, выкручивая руки и сжимая Вакажару в подобие круга всё сильнее. Всё это вызвало подрагивание «паутины», на которой лежала Чиё. Тут же из открывшегося отверстия в потолке выполз металлический паук с огромным жалом сзади, по размерам несколько больше Чиё, и пополз в направлении движения, ориентируясь будто бы лишь на вибрации. Боль заставляла Вакажару дёргаться, от чего ремни сжимались сильнее, и так по кругу. «Пауку» не составило труда по вибрации паутины добраться до Чиё и начать скручивать её в кокон из «паутины». Ремни сжимались и от его прикосновений. Вскоре Чиё исчезла из виду – её заменил кокон, внутри которого что-то сжималось и дёргалось. Когда тот стал достаточно большим и белым, паук торжественно занёс над ним жало, которое… отвалилось, полетев на пол на «паучьем» парашутике с надписью «Глупый стереотип от Толкина». После чего металлический паук с «извиняющимся» видом «отрастил» из своей головы огромные хелицеры-кинжалы, которыми впился в кокон, проткнув его насквозь. С вышедших с противоположной стороны переставшего двигаться кокона капнула кровь. «Паук» вздрогнул и начал выкачивать кровь будто насосом – верхняя стеклянная часть хелицер и стеклянные глаза «паука» налились кровью, очевидно принадлежавшей не ему. «Паук», видимо «опьянённый» вкусом крови, начал вращаться вместе с коконом по кругу в паутине с такой скоростью, что уследить за ними стало почти невозможно. Это длилось несколько минут, после чего паук встрепенулся и «убежал» по паутине в своё логово – отверстие в потолке закрылось за ним. Упавший с паутины на пол кокон раскрылся. В нём не оказалось ничего, даже костей – его внутренняя его часть лишь сменила свой цвет, поскольку была вся в крови. «Паук» успел поработать не только с кровью. Кокон начал темнеть, а экраны погасли с надписью: «КОНЕЦ КАЗНИ» – Это… – только и мог выдавить из себя Камео. Камиюрушу был менее красноречив: – … Приблизительно то же самое сказали и остальные. Наконец, тишина начала прерываться: – Казни девушек смотреть ещё тяжелее… Чем казни парней, – сказал Арикото, ловя чуть не упавшие с глаз очки. – Чиё больше нет. Бедный Кружок! – опустила голову Тамоцу. Эти растерянность и причитания почему-то стали сильно раздражать Хитреца, стоявшего с руками на поясе и поражённо взглянувшего на остальных: – Вы уж прости-и-ите, но я бы хотел сказать что-то! Можете меня ненавидеть и относиться ко мне как-угодно, но соблюдайте уж тогда пропорции. Чиё была убийцей, без всяких колебаний отобравшей жизнью одного из нас. А вы в таком состоянии от её казни, будто это не она недавно угрожала Рушу ножом… Мамори рефлекторно сделала шаг в сторону Панги, но тот легко и с неожиданной для большинства ловкостью увернулся. Нонконформист, будто устыдившись слабости в виде проявления эмоций, опустила голову и надвинула кепку, ничего не заметив. Джию же сказал тоном, заставившим Онокири напрячься: – Не заставляй меня действовать плохо… Мамори. И Хитрец, резко развернувшись, ушёл в свою комнату. – Когда же он научится вести себя с девушками… – флегматично заметил Философ, смотря ему вслед. Тут вперёд неожиданно вышла Такахиро: – Ребята, особенно мальчики… Я подумала над своим поведением. Оно было неправильным – ни подозрительность, ни «дружба». Я… Извиняюсь. И особенно перед тобой, Камиюрушу. Как мы сегодня узнали, ты меньше всех заслуживал подозрения и такого отношения с моей стороны. И я обещаю вам всем… Что всё исправлю! – Амбициозно, – задумался Арикото, – ведь до открытия Третьего Этажа осталось одно убийство. В прошлый раз этого хватило, чтобы спровоцировать Угуишу. Цурушаки ответила лишь устремлённой на всех тёплой улыбкой: – Это не будет проблемой. Канашими поддержала Подругу, сказав с лёгким смехом: – И не стоит забывать, что Угуишу уже нет с нами! «Она веселеет с каждым днём… Хоть кто-то из нас способен принять смерть близких. Татакаи бы гордился, пусть это и касается его» – размышлял Камиюрушу. Все начали расходиться. Камиюрушу, дождавшись, когда останется один с Мамори, тоже собиравшейся идти к себе, остановил её тихим вопросом: – Мамори Цуёши… Кто ты? Кто ты… на самом деле? Мамори с удивлением повернулась к Онокири и даже приподняла кепку: – Что? Не понимаю, о чём ты. – Я конкретизирую, чтобы было понятнее… Кем являешься ты, и… кем был Ичитаро? – … Мамори едва заметно вздрогнула, что не ускользнуло от Историка. – Повто… – Камиюрушу, я понимаю, что ты потрясён, но ты говоришь бессмыслицу. Пожалуйста, отдохни. По… Поговорим позже! Сказав это скороговоркой, Мамори спешно развернулась и быстрым шагом ушла в свою комнату, надвинув кепку на лицо. Онокири, не пытаясь её остановить, взглянул ей вслед испытующим взглядом и молча направился в свою комнату, рассматривая обновление в планшете: «Организаторы: 2 1) Сейко Сакамори, Абсолютная Организатор 2) Арата Шуджумуши, Абсолютная Кукловод Участники: 10 9 8 1) Арикото Ушуками, Абсолютный Философ 2) Джию Панга, Абсолютный Хитрец 3) Камео Тошикане, Абсолютный Археолог 4) Канашими Камишама, Абсолютная Красавица 5) Камиюрушу Онокири, Абсолютный Историк 6) Мамори Цуёши, Абсолютная Нонконформист 7) Машаюки Камияма, Абсолютный Этнолог 8) Такахиро Цурушаки, Абсолютная Подруга 9) Тамоцу Кумако, Абсолютная Староста 10) Чиё Вакажару, Абсолютная Девушка Количество живых участников по итогам Шестого Дела: 8»