HistoRonpa: When the World Stopped Making Sense

Все начинали медленно приходить в себя. Этому способствовала непрекращающаяся сигнализация, которую все пытались игнорировать по мере сил, прикрывая уши. Камиюрушу, не видя, чтобы кто-то нажимал её, в раздражении и непонимании захлопнул дверь. Сигнализация внезапно прекратилась. Все молчали. – Сон, это всё должен быть сон… Мы же не маньяки, не психопаты… Почему убийства продолжаются? ПОЧЕМУ?! – наконец не выдержала Такахиро. Абсолютная Подруга бросилась в объятия грустно вздохнувших Камео и Канашими. – Не плачь! Это… почему? – Тошикане с трудом подбирал слова. – Камияма… Так всех испугать, чтобы умереть сразу после этого? Бедная Такахиро, – гладила Подругу по голове Красавица. – Что здесь вообще произошло? Почему Машаюки лежит среди статуй? – Тамоцу, побледнев, пыталась понять картину преступления. – На этот вопрос ответить проще всего… Он был убит, вот и всё, – мрачно покачав головой ответил Арикото. – Да за что нам это… – сквозь слёзы шептала Такахиро. – Как ужасно… – сказала Тамоцу, кутаясь в накидку. Мамори скрестила руки на груди: – Хватит вздыхать и плакать. Он вёл себя, МЯГКО ГОВОРЯ, сомнительно, и вместо того, чтобы убиваться от горя по такому человеку, нужно понять причины его смерти. – Прости, Ёши! Просто в такой ситуации со всеми сближаешься… Но ты права, надо забыть про эмоции и расследовать смерть, – виновато ответил Камео. Цуёши опустила голову. – Не нужно извиняться, – тихо возразила Канашими, гладя Такахиро по голове и слегка улыбаясь Археологу – Хотя после слов и действий Камиямы сложно сильно винить его врагов. Камео лишь тяжело вздохнул. Камиюрушу вмешался, пытаясь сменить тему: – Так или иначе, нам нужно начать расследование, чтобы не умереть самим. Нет смысла давать оценки личностям умерших. – Ты прав! Рад что тебе лучше после дела о убийстве Мегуми! – с согласием кивнула Староста. Камиюрушу, задетый этим невольным уколом, слегка прикусил губу. Джию, между тем, оживился: – Итак, за дело! Мамори, распределяй наши роли. Без понятия, кто убийца, но немного чешутся руки наказа-а-ать его… Камияма был ценным собеседником, как-никак! – Панга, тише. И без тебя плохо… – прервала его Чиё. Абсолютный Хитрец опешил от резкости комментария со стороны Вакажару, так долго и настойчиво преследовавшей его, но умолк. – Итак… – начала Мамори, – У нас есть новое дополнительное правило. «Улики по Делу запрещается прятать в личных комнатах». Это немного упрощает поиски. – Ирони-и-ично, что оно понадобилось при расследовании убийства человека, предложившего это правило… – развёл руками Панга. – МОЛЧИ! – сорвалась Цуёши, но тут же осадила сама себя, – Извиняюсь, крики неуместны. Нас осталось девять, общих комнат семь. И два коридора… – Возможно, но… позволь в этом усомниться. Насчёт Кухни и Библиотеки можно не беспокоиться, ведь мы их видели, – поправил её Ушуками. – Да, ты прав, Арикото, – Мамори благодарно взглянула на Философа, – Нас девять, нужно распределиться по семи местам. Камиюрушу как обычно будет моим помощником… – Возьми и второго, – внезапно добавил Онокири, – Во время расследования мне нужно будет кое-куда отлучиться. Мамори взглянула на него с лёгким непониманием, но кивнула: – Вторым помощником будет Ари… – Я, – твёрдо сказала Чиё, – Для меня это важное дело. – Хорошо, – Цуёши несколько удивилась инициативности стольких людей, – Камиюрушу, Вакажару и я осмотрим Музей. – А мне хотелось бы осмотреть Актовый Зал, – вызвался Камео, взглядом давая Историку понять причину интереса. – Хорошо, хорошо… Тошикане осмотрит Актовый Зал, Арикото – Тренажёрный Зал, Камишама – Гардероб, Цурушаки – Классную Комнату… Кумако будет следить за Коридором Второго Этажа, а Панга – Первого. – Не подведу! – с энтузиазмом ответила довольная поручением Староста. – И вно-о-овь меня наказывают… – не разделял оптимизма её заместитель. – А теперь на поиски! Пора раскрыть правду этого Дела, – уже готов был выйти Тошикане. – Подождите, обыск и осмотр, – напомнила Нонконформист. С особой дотошностью осмотрев одежду и планшеты участников, и дав Канашими осмотреть себя, Мамори, поправив кепку, сказала: – Все могут быть свободны, кроме Панги и Цурушаки. Останьтесь ненадолго. Все разошлись. Остались лишь Мамори, Камиюрушу, Чиё, а также Джию и Такахиро, непонимающе смотревшие на Абсолютную Нонконформиста. Та мрачно улыбнулась: – Обернитесь на «композицию» из статуй. И правда, статуи явно сменили не место расположения, но своё направление, в большинстве своём будучи повёрнутыми внутрь. Переплетение рук статуй и вовсе составляло некий живой лес, внутри которого в самом центре лежал труп Машаюки. – Мы должны это объяснить или что? – вытирая слёзы уточнила Такахиро. – Нет. У нас живо три человека низкого роста – ты, Вакажару и Панга. Попытайтесь пролезть под статуями и дотянуться до тела Камиямы, ничего не задев. – Фу! – зажмурилась Цурушаки. – Полагаю, у нас нет выбора? – лукаво спросил Джию. – Ты догадлив, – холодно ответила Мамори. Такахиро, Джию и Чиё попытались выполнить указания Мамори, но даже им, несмотря на преимущества в ловкости, даваемые в таких ситуациях невысоким ростом, не удалось ничего добиться. – Не получилось, – глухо сказала Чиё. – Без шансов, – пожал плечами Панга, – В такой ситуации дотянуться до трупа невозможно. – Мы такие бесполезные… – вздохнула Такахиро. Цуёши покачала головой: – Нет, это было важно. Цурушаки, Панга, можете идти. После событий последних дней к Мамори начали возвращаться хладнокровие и некоторая сдержанность. Когда они остались втроём, Чиё спросила: – Но зачем было это проверять? – Чтобы понять, можно ли было изменить место преступления после смерти жертвы. И результат «нет» меня сильно озадачивает… Ладно, давайте посмотрим, что написано о смерти Камиямы, а затем распределим роли. Информация не отличалась многообразием, но один момент заставил всех переглянуться: «ДЕЛО ШЕСТОЕ. ИНФОРМАЦИЯ О СМЕРТИ. Жертва: Машаюки Камияма, Абсолютный Этнолог. Изменения тела: глубокая ножевая рана в районе сердца. Место обнаружения тела: Музей. Сигнал обнаружения подал: Машаюки Камияма, Абсолютный Этнолог.» – Эм… Это ведь опечатка? Сигнал подавал ведь кто-то из вас, да? – спросила Вакажару. – Я не видел, чтобы сигнал подавал кто-то из нас. Да и мне кажется… Опечатки невозможны, – возразил Онокири. – Ну, они тоже люди, и не самые идеальные, – улыбнулась Абсолютная Девушка. Мамори промолчала. Затем, встряхнув головой, она вернулась к прошлой теме: – Чиё, проверь части Музея, ещё не бывшие связанными с делами. Меня напрягает так картина с иероглифами… Вакажару кивнула и направилась к висевшей над дверью картине из слов, розовым по чёрному составляющих лица Сейко и Араты. – Статуи стоят в формате спиралевидного круга, сужающегося к середине, где их больше всего… Нужно подвинуть их, и добраться до тела Камиямы, – сказала Мамори, сжимая плащ рукой. – Одну секунду, – сказал Историк, посмотрев на статуи и закрыв глаза. – Что ты делаешь? – подняла бровь Цуёши. – Запоминаю их расположение… Всё, можешь двигать. Мамори попыталась сдвинуть статуи физически, но без успехов. Онокири спешно пришёл на помощь: – Ты не совсем в курсе, они двигаются немного по-другому. И он толкнул одну из статуй, закрутившуюся и задевшую другую, а та в свою очередь третью. Пусть часто статуи касались друг друга лишь «руками» и слегка из-за некоторой дистанции, в целом они работали как домино – толкнув статую, изображавшую его самого, Онокири смог вернуть все статуи на исходное положение, как при первом осмотре. Мамори смотрела на это, удивлённо раскрыв глаза, добавив только: – …Ого. Камиюрушу слабо улыбнулся. Цуёши же в свою очередь задумалась: – Но значит, это же мог сделать и убийца. – Зачем? – удивился Онокири. – Помнишь ту проверку? Я хотела понять, мог ли бы кто-либо из нашей группы пролезть и дотянуться, но не до тела Камиямы, как все подумали, а до его планшета, лежащего рядом с ним. Ведь с него был подан сигнал о убийстве, а повреждённым он не выглядит. Но раз статуи можно подвинуть… – Убийце не было в этом ни смысла, ни выгоды, – возразил Онокири, – Крупный риск и почти гарантированные новые улики, особенно учитывая время, когда был подан сигнал. Меня больше смущает бесполезность планшета Машаюки во всём остальном, ведь никаких странных переписок после осмотра планшетов обнаружено не было, а удалять сообщения невозможно технически. А вот твоя проверка помогла с точностью определить… – Да, я поняла, – кивнула Мамори, – Нужно осмотреть труп, тогда всё станет очевиднее. И Нонконформист направилась к телу Камиямы. Историк, между тем, пошёл вперёд медленнее, на вид рассеянно рассматривая тяжёлые квадратные плиты, на которых стояли и вращались статуи, периодически закрывая глаза и напряжённо думая, запоминая и вспоминая. – Камиюрушу, – наконец позвала его Мамори. Он спешно подошёл: – Какие результаты осмотра трупа? – Видимо в ход опять пошёл кухонный нож, как в деле Такаши. Смотри, он воткнут по самую рукоятку. И правда, лежавший на спине труп Машаюки Камиямы имел лишь одно ранение – торчащий из груди нож, воткнутый весьма глубоко. Судя по выражению лица умершего, перед смертью помимо боли он испытывал что-то между удивлением и решительностью. Уставшая улыбка застыла на его лице. Камиюрушу потрогал труп и снова задумался – труп уже остыл. – Ты заметил три детали? – скрестила руки на груди Мамори. Онокири, уже догадывавшийся, о чём речь, поднялся, с трудом отрывая взгляд от лица Этнолога: – Какие? – Первая, как я уже говорила – нож. – И правда… стоп. Это ведь не фрагмент одежды! Камиюрушу склонился над ножом. Тот протыкал собой не только одежду и грудь Камиямы, но и лежавший поверх них тёмно-красный платок, который Онокири бы мог принять за часть своеобразного костюма Камиямы, если бы не видел того вплотную вчера вечером. Внимательно присмотревшись, Историк прикинул приблизительный размер платка, и, слегка побледнев, поднялся на ноги. – Платок… – сказали он с Мамори одновременно, видимо думая о разном. – Какая вторая деталь? – Отсутствие крови. Мамори преувеличивала не сильно, как быстро понял Онокири. Крови почти не было, несмотря на «глубину» удара. Частично это можно было объяснить тёмной одеждой Этнолога, визуально поглощавшей часть крови, ещё и перевязанной его цепочками. Но крови было мало и на полу, та и брызги крови почти отсутствовали. Впрочем, Онокири быстро сказал: – Убийца очень не хотел оставлять много крови. А причина тому… И он довольно уверенно подошёл к стоявшей к Камияме ближе всего статуе, изображавшей Эйджи Угуишу. Одна из его рук, полусжатая в кулак, была слегка забрызгана кровью. Онокири мрачно подумал: «Ваша дуэль наконец состоялась. А учитывая стоявшего рядом Чиишану… Он тоже справился с призванием Помощника успешно. Почему в этом здании настолько много символизма?» Подошедшая к нему Мамори посмотрела на следы крови: – Уже засохли и потемнели. Это ещё страннее, учитывая третью деталь. – Планшет! – понял Онокири, уже сам догадавшийся о ней. Вместе с Цуёши он подошёл к лежавшему на полу планшету, где ещё было включено меню сигнализации. Он лежал совсем рядом возле пальцев руки Камиямы, слегка нависавших над ним и уже окоченевших. Возле планшета валялось одно из колец с пальцев Этнолога. – Мамори, как думаешь, насколько быстрой была бы смерть с такой раной? Подумай, мне нужно на секунду отойти, – поинтересовался Онокири. И он пошёл к Чиё, оставив задумавшуюся Нонконформиста возле трупа. – Привет, Камиюрушу, – улыбнулась та, схватив его за руки со странной улыбкой. Историк нервно улыбнулся: – Ты записала текст? – Да, мой спаситель, и сейчас отправлю тебе на планшет… «Сговорились собака украл кошка друг курицей и прогнала не волка заплатив черта спасла волку ребёнка собаки волк ребёнка собака волк». Бессмыслица какая-то. «Совсем нет, здесь есть смысл» – подумал Онокири, промолчав. Видя, что Вакажару сжимает его руки сильнее и медленно приближает голову к его лицу, юноша спешно запротестовал: – Я понимаю, что тебе тяжело после пережитого, но сейчас не время и не стоит… – Почему? Любовь часто рождается в ситуациях, таких же острых, как лезвие ножа… – со странным взглядом и взволнованным голосом ответила Чиё. – М-мне пора! Надо расследовать! Вырвавшись под этим предлогом (пусть Чиё и успела коснуться края его губ своими) и вытирая пот со лба, он подошёл к Цуёши, краем глаза следившей за сценой и непонятным тоном заметившей: – Надеюсь, тебе понравилось. – Хватит! Что по расследованию? – неожиданно строго ответил Историк. – Картина преступления и способ убийства вызывают вопросы, но «скорость» смерти… – Быстрая. – Скорее всего смерть была мгновенной или почти мгновенной. Судя по положению тела, раненый быстро упал на спину, едва ли у него было больше минуты жизни после этого. Нож не самое надёжное оружие, если не метать его как Шубоджин, а этот как я понимаю был кухонным. – Да. Тогда… Это меняет дело, – кивнул Онокири, – А теперь мне нужно в Библиотеку. Одному. – А результаты осмотров и алиби? Ты никогда не отказывался их слушать вместе со мной. Или это из-за… – Нет! – Пойдёшь вместе с… – Нет! – Но зачем тебе Библиотека? – Буду читать. Я лишь помощник Детектива, и моя часть работы выполнена. Мамори позволила себе улыбку: – Но Библиотека ведь не относится к делу, насколько я понимаю. Ты что ли обиделся? Историк пожал плечами и спешно покинул Музей, избегая взгляда и улыбки Вакажару. Впрочем, у него было чем оправдывать внезапный уход до выслушивания алиби и результатов осмотров, чем он и оправдывал желание сбежать из Музея с его обитателями. «Придётся сделать исключение ради этого дела. Да и нужно понять, кому я могу доверять… полностью» – мысленно сказал он себе. В Коридоре он встретился с Тамоцу, спешно спросив: – Никто не перемещался? – Нет, но из Актового Зала на секунду приходил Камео и просил передать тебе по секрету слова «Всё на месте» и подмигнуть правым глазом. Я даже не ожидала, что он умеет так хорошо хранить секреты! Онокири сдержал улыбку: – Спасибо. Спустившись на Первый Этаж, он встретил хитро улыбавшегося Пангу: – Ну хоть кто-то про меня вспомнил! Стоять в Коридоре та-а-ак занудно… Примиряет только то, что это приказ Мамори! Ну и избежать внимания Вакажару можно, хотя в последнее время она вновь переключилась на Машаюки. – Не перемещался ли кто-то вне своей зоны расследования? – спросил Онокири, решив не разговаривать на тему очередной перемены в целях Абсолютной Девушки. – Нет. А ведь было бы здо… – Я только это и хотел знать. До встречи, я в Библиотеку. Оставив удивлённого Пангу стоять в Коридоре, Историк вошёл в Библиотеку, закрыл за собой дверь, и, ориентируясь по каталогу и взгляду, нашёл японскую мифологическую литературу. Взяв одну из местных книг, он пролистал её, покачав головой, а затем нашёл сборник японских сказок. Прочитав оглавление и несколько страниц, он радостно поднялся. «Дело близится к раскрытию» – подумал он. Выйдя в Коридор снова, он увидел Мамори и Чиё, разговаривающих с Джию. Онокири подошёл к ним: – Каковы результаты опросов? Мамори задумчиво сказала: – По подозрительным вещам… Я расспрашивала людей на Втором Этаже, а Вакажару на Первом. Тошикане сказал, что ничего подозрительного не нашёл, хотя, судя по виду, у него есть какой-то секрет. Арикото также не нашёл в Тренажёрном Зале ничего нового или подозрительного. Чиё кивнула: – Канашими в Гардеробе также ничего не обнаружила, как и Такахиро в Классной Комнате. Нонконформист задумалась: – Убийцей было оставлено мало следов, судя по всему, ведь и личные комнаты вычеркнуты из расследования. Да и Кумако и Панга сказали, что единственный кто перемещался между комнатами – ты. – Попробуешь обвинить моего лучшего друга Рушу в убийстве – будешь иметь дело со мной! – с долей шутки ответил Хитрец. – Какой же ты дурак, – сказала Мамори, отвернувшись от Панги. Онокири легко было понять, насколько она по определённым причинам сдерживается и смягчается, с учётом известной ей и ему информации. Панга отреагировал неожиданно: – Кого это волнует? – … – Что насчёт алиби? – перевёл тему Онокири, чувствуя опасную смену тона Хитреца и напряжённое молчание Мамори. Чиё сразу отозвалась: – Из-за непонятного времени преступления не совсем понятно, что считать алиби… Канашими, Такахиро, я, спали в своих комнатах, а затем совместно присутствовали на завтраке. – Это же касается меня, Арикото, Тошикане и Кумако. Тебя я так понимаю тоже. Историк кивнул. – Но не касается Панги! – глаза Мамори сверкнули, – Он опоздал на завтрак и является главным подозреваемым. – Правда, милая Мамори? Как мы помним из прошлого Суда, показаниям на слово верить нельзя-я-я, а значит алиби нет ни у кого. Если убийство случилось ночью – подозреваемые все, а если за завтраком – у всех есть алиби. – Кроме тебя, – возразила Вакажару. – Это пра-а-авда, пусть и манипуляция… Ну так казните меня, вы хотели этого почти каждый суд… Главное, слепо веря в то, что убийца стоит перед вами, не ошибиться с выбором, – подмигнул Хитрец. – А ты помрачнел, Панга, – сказала подошедшая Канашими. – Я поумнел, – возразил тот, – Почитал умные вещи. – Не ссорьтесь! – Такахиро, выйдя из Классной Комнаты, угадала атмосферу, – Мы друзья, и враг у нас сейчас один – убийца Машаюки. – Это правда! – сказала Тамоцу, спускавшаяся вниз по лестнице вместе с Камео и Арикото, – И я как Староста прошу всех сохранять единство. Если я правильно поняла, дело сложное и без существенных улик. – Существенная улика имеется, – возразил Онокири, – Но мы и правда должны вместе принять брошенный нам вызов. – Вызов? – удивился Камео. – Да. Его бросил не только убийца, но и сам Камияма. Все переглянулись. – Загадка мертвеца… В силах ли мы разгадать её? – задумчиво проговорил Ушуками – Мы должны. Головоломка должна быть решена. И Камиюрушу нажал кнопку о готовности к суду, но вдруг что-то вспомнил: – Мамори, а ты осматривала то зеркало в Музее? Под которым есть кнопка и надпись: «Нажми в одиночестве и увидишь свою главную мечту.» – Нет. Оно же фигурировало в прошлом деле, ты думаешь оно важно сейчас? – Да. Кто-нибудь может сходить? Чиё подняла руку, но зря – Канашими молча направилась на Второй Этаж. Через 5 минут она вернулась сильно побледневшей, с весьма шокированным видом и пустым взглядом. – Что ты увидела? – спросил Онокири. – … – Что-то страшное? Почему ты молчишь? – с тревогой спросила Такахиро. Камишама покачала головой: – Я просто не хочу об этом говорить. – Теперь я понимаю… – прошептал себе Камиюрушу. Громче он добавил: – Пора. Оставшиеся студенты нажали на планшетах кнопки о готовности к суду и направились к лестнице.