HistoRonpa: When the World Stopped Making Sense

Это начиналось вновь. Тяжёлое событие, оба возможных исхода которого обещали быть ужасными. Камиюрушу глубоко вздохнул и вместе с остальными прошёл в центр Коридора. Пол вновь исчез, открывая путь вниз по винтовой лестнице. Никто не горел желанием идти первым – состояние Группы было довольно подавленным. Тогда вперёд вышла Мамори и решительным шагом двинулась вперёд, ведя за собой остальных навстречу неизвестности. Во время спуска Мегуми вновь оказалась за спиной Историка, шепнув: – Я так рада что Мамори нашла в себе силы возглавить нас! Из нелюдимого человека она превращается в источник вдохновения для всех. – Только ситуация, в которой это случилось, не вызывает радости. Жестокое, прилюдное убийство. Я сделаю всё что в моих силах, чтобы разоблачить виновника. – Камиюрушу, не забывай про доверие. Я уверена, что в данном случае ты слишком жесток. – … Онокири промолчал. Вакаме в очередной раз говорила загадками, но не все её слова он готов был принять. Возможно ли найти оправдание убийству? Нет, он не верил в это. И место, где должна была решиться судьба дела о убийстве Ичитаро Кубамацу, Абсолютного Скептика, уже было достигнута – студенты один за другим вошли в комнату Подвала. Та не изменилась с момента Суда Группы по первому делу – лишь именных кресел было уже не 19, а 17, что уменьшило общий размер круга. Все уселись на свои места. Вертящийся экран включился. На собравшихся с вертящегося экрана вновь смотрел «Анджин Кошо». Немного удивлённо подняв бровь и вздохнув, он сказал: – Так быстро? Двух дней не прошло. – Нечему удивляться. Среди них полно испорченных личностей! – «Анджин» на экране сменился «Камивокой Каджитарой». Все стихли. – К примеру таких как ты? – ехидно улыбнулся Джию. «Камивока Каджитара» исчез с экрана – его сменил, к всеобщему вздрагиванию, «Ичитаро Кубамацу»: – Любой может пнуть мёртвого льва. Это, кстати бесполезно, любезный Панга – наши прекрасные организаторы стирают убийцам воспоминания о их мотивах, а потому их «посмертные версии» на этом экране такие же невинные, и ответственности не несут. Никто не ответил. Электронный Ичитаро удивлённо взглянул на класс. – Почему молчим? Вам ещё моего убийцу искать, поторапливайтесь. Или решили составить мне компанию на том свете? – Как… Как ты можешь быть таким спокойным?! Тебя же УБИЛИ! – воскликнула Такахиро. – Ну и? Я проиграл и ни о чём не жалею. К тому же мне очень любопытно узнать, кто оказался моим убийцей. Да и достать вас я ещё успею. Онокири вздохнул: – Это… Издевательство, и такой садизм… Но Ичитаро, я обещаю, мы обнаружим твоего убийцу! – Ну-ну, – недоверчиво ответил «Кубамацу», переведя взгляд на Мамори. Та объявила: – Слушайте внимательно: второе дело объявляю открытым, нам предстоит новый Суд Группы. Начнём с простого: время смерти. – Ха-а-а-а, тут всё просто: Кубамацу умер у нас на глазах, пусть мы об этом и не знали. Пока он не «заснул», было очевидно, что он жив, – ответил Каори. – Ха-а-а-а, полностью согласен, Такаши! – подхватил Джию, – с временем смерти Ичитаро не стали так заморачиваться. Жалкая пародия на убийство Анджина… – Смеяться над подобным – низость, если не в курсе, – «Ичитаро» был сменён «Камивокой» на экране. – Заткнитесь, – прервал возможный спор Эйджи, насмешливо смотря на обоих. – Вы. Есть ещё один вопрос – причина смерти. Кровь конечно эстетична, но Ичитаро убили более элегантно, – Тецубики вывел разговор в нужное русло. – Ты прав, Машару, – кивнула Мамори, – и чтобы понять её, нужно… – Провести вскрытие и медицинскую экспертизу. К несчастью, никто из нас такими навыками не владел, наверное, – блеснул кольцами Машаюки, – Но ладненько, выручу вас. За мою жизнь мне довелось видеть мертвецов, и судя по виду умершего – очевидно, что он был… – Отравлен? Думаю, все уже и так догадались. Если мы хотим решить дело, мы должны сконцентрироваться на… – начал Юуки. – Я так и знала, что настоящей целью была я! Стоило мне заподозрить кое-кого в отравлении, и оно случилось. Не правда ли, Онокири? – недоверчиво взглянула на Историка Такахиро. – Я?! – Камиюрушу ещё не успел привыкнуть к таким выпадам. – Позволь в этом усомниться, – Арикото парировал заявление Подруги, – у нас нет оснований обвинять Камиюрушу, за исключением того происшествия во время завтрака. – После которого он первым нашёл убитого и помогал в расследовании. Кто против Камиюрушу – будет иметь дело со мной! – дружелюбно сжала руку в кулак Мегуми, заставив Такахиро вздрогнуть. – То, что он нашёл труп первым, хотя был под наблюдением и не знал о происходящем на Кухне, лишь делает его более подозрительным. Так что не спешите осуждать Такахиро, а то будете иметь дело со мной, – Канашими кивнула прослезившейся Подруге и взглянула на остальных с азартной улыбкой. – Кто будет против Камиюрушу, будет иметь дело ещё и со мной! Всё-ё-ё, нас два на одного, мы победили, – разрядил атмосферу Панга. – Мы опять топчемся на месте, – вздохнул Юуки. – Потому продолжаем думать, а не обвинять друг друга. Ей богу, как дети! – подхватила Мамори, – Начнём с улик, собранных за это время. – Время смерти Ичитаро, его поведение перед смертью, кусок бумаги в «Зоне для индивидуалистов» и отсутствие… – …а затем присутствие шестой бутылки с удобрениями в Классной Комнате, – закончила перечисление Мегуми. – Э-э-э, возможно я плохо разбираюсь, но мы в археологии различаем материальные и нематериальные ценности. Может, нужно обратить внимание и на значимые моменты в поведении людей? – подал голос Тошикане. – Камиюрушу, озвучь весь список, – кивнула Мамори. – Нападение на меня Эйджи, странная слежка от Машару и Чиишаны за девушками, дуэль Эйджи и Машаюки, возвращение Эйджи на Кухню, две встречи за завтраком, заседание Университетского Кружка Талантливых Студенток, проблемы Арикото, мой… арест и заключение, появление Джию из-под кровати, слухи о подготовке «соней» убийства. – Ч-что? Джию был у тебя под кроватью? – удивилась Тамоцу. – Ловелас, – «Камивоку» сменил «Ичитаро». – Не оскорбляй Рушу, он под моим покровительством! – Тамоцу была недовольна замечанием «Скептика». – Сейчас речь не об этом. Начнём по порядку, с вещественных улик, – Мамори со вздохом прервала электронную версию Скептика. – С временем смерти разобрались, что там ещё сделал этот садист? – начал по порядку Татакаи. Чиё кивнула: – Поведение Ичитаро перед смертью, дорогие мальчики. Началось всё с того, что Чиишана приготовил нам суп… – Это п-правда, – сокрушённо кивнул Помощник. – Значит он и есть убийца! – категорично заявил Татакаи, – Вы отвергли меня, но моя интуиция Лидера всё ещё с вами! – НЕТ, ЭТО НЕПРАВДА! – выкрикнул Камиюрушу, – Этот факт ещё ни на что не указывает. – ПРОТЕСТУЮ! – крикнул в ответ Шубоджин, – Я не дурак чтобы слушать человека, мечтавшего о убийстве! – ЗАТКНИТЕСЬ ОБА! – Чиё схватилась руками за лоб, видимо из-за случившегося от шума приступа мигрени, – Моя бедная голова… – Попробовав суп, Ичитаро начал хвататься за горло и кашлять. Значит, причина смерти была… в супе? – предположил Камео. – Хех, не спеши с выводами, – улыбнулся Такаши, – Суп ели мы все. – Очевидно, что кто-то что-то подсыпал в суп Ичитаро, пока он отвлёкся, – уверенно заявила Цурушаки. – Может ты, любительница подсыпаний в жидкости? – ухмыльнулся Угуишу. Подруга опустила голову. – Я знаю Ичитаро лучше. Да и видела его за завтраком. Он держал свои тарелку и стакан подальше от остальных и не упускал свою еду из виду. Такой человек как он не дал бы себе ничего подсыпать у себя под носом, – твёрдо ответила Мамори. – Это правда, – согласился с Нонконформистом «Ичитаро». – Дальше Такахиро подняла панику, – пригладил растрёпанные волосы Машаюки. – А ты…ты… налил всем воды! – дала отпор Цурушаки. – В этом будут минусы? – улыбнулся Камияма. – Конечно будут, если после этой воды Ичитаро живым мы уже не видели, – Камишама поддержала Подругу. – Вообще-то, – поправил Онокири, – из того, что рассказывала Мамори, перед смертью Ичитаро сказал кое-что… Вмешался Джишин: – Ичитаро много что наговорил. В связи с этим у меня вопрос к организаторам – можем ли мы большинством голосов казнить не только убийцу, но и тех, кого посчитаем опасными для группы? – … – «Ичитаро» промолчал и сменился на Камивоку. – … – «Камивока» промолчал и сменился на «Анджина». – …А что? – спросил «Анджин». – Эйджи и Камиюрушу ведут себя как склонные к убийству люди. Я бы хотел инициировать их казнь независимо от итогов суда. – ЧТО?! – в один голос воскликнули оба обвинённых, пусть и с разными интонациями. – Угуишу угрожал убийством многократно, и в правдивости его угроз я не сомневаюсь. Онокири тоже открыто признался в желании убить. Ради других им будет лучше умереть. – Поговорим после Суда, – сказал Циник, угрожающе размяв пальцы. Тем временем ответил «Кошо»: – Их ответ… нет. Казнят только «состоявшегося» убийцу, подстрекания и угрозы не в счёт. Джишин улыбнулся: – К счастью, я уже знаю, что виновен Эйджи. – Ого-о-о-о… А у тебя есть доказательства? – лукаво спросил Джию. – Вы всё поймёте по ходу суда, – провёл рукой по своему «ёжику» Юуки, – Мамори, продолжай. – Перед смертью Ичитаро сказал «Спасибо», положил голову на локти и больше уже не подавал признаков жизни, как мы слишком поздно поняли. «Ичитаро», появившийся вместо «Анджина», безмолвствовал, услышав это. – Но что он имел ввиду? – задумчиво спросила Тамоцу. – Думаю, это станет понятно позже, – ответил Онокири, – Что более важно, так это кусок бумаги, найденный в «Зоне для Индивидуалистов». – Бумаги? Из нас всех ей активно пользуется лишь Такаши… – сказала Канашими, вопросительно подняв бровь и взглянув на Каллиграфа. – Не отрицаю, – улыбнулся Каори, – образцы бумаги, на которой я пишу, у меня с собой. Сравним? – бумаги Такаши были тут же представлены публике. – Они… не совпадают! – констатировал Шубоджин. – Да, я пользуюсь, хех, особой бумагой, – улыбнулся Каори. Панга захлопал: – Такаши, я в тебе не сомневался! – Но тогда чья эта бумага? – поинтересовалась Мегуми, – Камиюрушу, ты уже знаешь? – Мне на ум приходит только один вариант – Эйджи Угуишу. – Теперь и ты хочешь обвинить меня в том, что я не совершал, идиот? – с презрением спросил Эйджи. – Не делай поспешных выводов, – нахмурился Онокири, – Ты говорил мне, что твой более реальный талант это… переводчик? Покажи нам свой словарь, который ты показывал мне. – Ха, ну смот… – Циник вынул словарь из ранца словарь и застыл – одна из страниц была надорвана. – Теперь ты понял, что я защищаю тебя от обвинений? Тебе не было смысла рвать свой же словарь, а если бы ты и рвал – то вырвал бы всю страницу, чтобы на суде мы не смогли это заметить. – Какое «милосердие», – постучал кастетом по ручке кресла Угуишу. – Без Камиюрушу тебя легко было бы обвинить, ты в курсе? – ответила Мамори, – Ты возвращался в уже пустующую Кухню, где, по твоим словам, забыл словарь. До этого ты напал на Камиюрушу, а после устроил дуэль с Машаюки. – Зачем мне было создавать улики на себя, особенно перед дуэлью?! – гневно поинтересовался Циник. – А зачем тебе было угрожать каждому встречному убийством? Вполне возможно, что ты мог бы оставить очевидно странную улику, чтобы отвести от себя подозрения за возвращение в Кухню, – строго заметил Юуки. Историк вздохнул: – Эйджи действительно выглядит главным подозреваемым, и чтобы подтвердить или опровергнуть это – обратимся к «нематериальным» ценностям. Машару и Чиишана, ваша слежка давно не даёт мне покоя, да и от неё зависят алиби многих присутствующих. Объяснитесь. Эстет скрестил руки на груди: – Хм. Я и Нока не обязаны отчитываться перед вами. Однако, скажем так: мы приняли решение о наблюдении за всеми девушками с целью… – Не стоит, – покраснел Нока. – Сами видите, мой коллега против, – поклонился Тецубики, – Но это наблюдение нами велось непрерывно и довольно незаметно. Историк лишь покачал головой. Эстет, не обращая внимания, продолжил: – А потому и я, и мой коллега можем поклясться нашими жизнями, которые мы не горим желанием терять, что ни одна из девушек не является убийцей. – Зато вы являетесь какими-то озабоченными извращенцами… – не оценила услугу Цурушаки. Ситуация вновь близилась к тупиковой, но Мамори смогла продолжить дебаты: – Две встречи за завтраком. Первая была довольно конфликтной и после неё возник слух о возможном убийстве. Вторая закончилась спонтанным «арестом» Камиюрушу и убийством Ичитаро. Вполне возможно, что первоисточник слухов, он же убийца, присутствовал на обеих встречах. – Это могут быть и разные люди: до Джию слухи дошли, хотя на первом завтраке он не присутствовал, будучи с Чиё, – возразил Мамори. – РАСПУСКАТЕЛЬ СЛУХОВ, ПОКАЖИСЬ, ИЛИ Я УБЬЮ ТЕБЯ! – в гневе крикнул Шубоджин. Все, естественно, промолчали. – Есть, кстати, кое-что ещё! Заседание Университетского Кружка Талантливых Студенток. Не считает ли кто-либо, что убийца – один из его участников или участниц? – невинно поинтересовался Джию. – У меня есть сомнения в этом, – возразил Историк, – этот УКТС скорее даёт алиби шестерым из нас – четырём девушкам и двум парням. – Но тогда я никак не могу понять, как Машару и Чиишана следили одновременно за тремя комнатами. Или Мамори с Канашими ходили вместе? – спросила Кумако. – Нет, – ответила Красавица, – я была с Шубоджином, но за нами присматривал Арикото. – По нашей инициативе, – улыбнулся Тецубики. Канашими холодно поправила волосы. – И это, хах, причина пустого выражения лица нашего Философа? – Каори кивнул на Арикото, в основном хранившего молчание. Тот вздохнул: – Я… не важно. – Он видел кое-что очень неприличное из-за эгоизма Тецубики, знаете ли! – с игривой строгостью пригрозил пальчиком Хитрец. Татакаи покраснел от злости, Камишама лишь спокойно улыбнулась: – Я надеюсь он не злится, ведь благодаря его терпению он, как и я с Татакаи, получили алиби на определённое время. – Смотря какое время считать дающим алиби… – Арикото вопросительно взглянул на Мамори. Та кивнула: – Мы уже близки к развязке. Но чтобы отбросить сомнения, нужно понять, что чёрт возьми это была за сценка за сегодняшним завтраком – Эйджи устроил провокацию против Камиюрушу, чтобы отравить Ичитаро, – заявил Джишин. – НЕТ, ЭТО НЕПРАВДА! – парировал Камиюрушу, – у Эйджи было алиби и позже я это докажу. – Я вполне доверяю его рассуждениям, – кивнула Мамори. – Камиюрушу наша главная опора и защита! Естественно он уже понял, что к чему, – улыбнулась Мегуми. Юуки поправил очки: – Раз большинство считает, что Эйджи невиновен, пора побыстрее указать на истинного виновника. Думаю, Камиюрушу справится. – Но всё же… надеюсь он объяснит то, о чём его попросили, – робко вмешался Чиишана. Историк вздохнул: – После того как я узнал слухи о готовящемся убийстве, мне стало плохо. Тамоцу довела меня до моей комнаты, но в голове уже зародились чёрные мысли – предотвратить убийство, устранив убийцу физически. Я был в плохом состоянии, так как не высыпался, и стал «жертвой» обычного стиля общения Эйджи. А дальше неудачные действия с моей стороны – и я уже сидел под арестом. – Тем самым обеспечив себе алиби, – подмигнул Панга. – Или отсутствие, если все приготовления были проделаны заранее, – ухмыльнулся Угуишу. – В твоих мыслях кроется суть нашего разговора, – обратилась к Историку Абсолютная Фоторепортёр, – но есть ещё и Джию Панга. Хитрец виновато взглянул на Вакажару, пожирающую его взглядом, и ответил: – Чиё, ты настоящая Абсолютная Девушка, но иногда тебя бывает… Слишком много. К тому-у-у-у же, я воспринял слухи о готовящемся убийстве более чем серьёзно и избегал встречи с обоими вероятными «сонями». Первый из них нам всем известен своей добротой, но кто знает этих сельских добряков – это Камео Тошикане, Абсолютный Археолог. Как раз зевавший в этот момент Камео подскочил: – Я? – Камео – тот самый «соня-убийца»? – с недоверием и интересом спросил Юуки. – Не верю! Это Камео никогда и мухи не обидит! – твёрдо заявила Подруга. – Я согласна с Хиро, – улыбнулась ей и Камео Красавица. Археолог покраснел. Джию Панга, между тем, завоевав общее внимание торжественно продолжал: – Как видите, вариант маловероятный, пусть у меня как городского мальчика и есть предубеждения против выходцев из деревень. Второй вариант, впрочем, не менее безумный, ведь этого человека уже нет с нами. Не правда ли, Ичитаро? – … – «Скептик» молчал. – Впро-о-о-очем, информация о мотивах же стирается, как любезно нам заметил призрак нашего дорого друга, так что не было бы смысла расспрашивать его! Историк перевёл взгляд с Панги на Мегуми, улыбнувшейся от слов Панги. Онокири стало страшно. Мамори подняла голову, продолжив монолог за Пангу: – Уж не знаю кто пустил слух, но, вполне вероятно, он спас чью-то жизнь. Впервые о своей склонности к убийству Ичитаро напомнил нам всем за тем самым первым из двух завтраков после первого дела. Джию на нём не присутствовал, иначе бы уже давно конкретизировал главного подозреваемого. Но это даёт ему и другим отсутствовавшим условное алиби. – Но убийца сам стал жертвой… какая ирония, – вздохнул Ушуками. – Чтобы ни замышлял Кубамацу, на его пути стал кто-то посильнее, умудрившись обвести вокруг пальца и убить великого Скептика, – подытожил Машаюки. – И ключ ко всему этому – вопрос шестой бутылки, – завершила Мамори. – В ней, как я помню… было немного меньше жидких удобрений, чем в остальных? – Археолог начинал понимать, о чём речь. – Да, меньше жидких, прозрачных удобрений. Как замечательно! – похлопал Такаши. – Значит именно их подсыпали в суп Ичитаро? – спросил Чиишана. Историк покачал головой: – Его отравили ими, но подсыпали не в суп. – Значит в воду! Которую Машаюки налил всем! – высказалась Такахиро. Староста покрутила головой: – По-моему твои выводы противоречат друг-другу. Подруга смутилась, уступив слово Мегуми: – Да! Мы все пили воду, а я лично выпила ещё и стакан Такахиро, когда та впервые заподозрила Камиюрушу в отравлении. Потому дело тут не в воде. – А в чём же? Кажется, мы уже близки к финалу, – поинтересовался Юуки. – А в стаканах, – мрачно добавил Онокири, – Я почти не сомневаюсь, что убийца капнул яд на дно стакана, предназначавшегося Ичитаро. Чиишана не носил мыть стаканы из-под воды в Зону Готовки, и убийца заметил это, когда Нока вместе с Тецубики ушёл шпионить за девушками. – То-есть убийца… я, Такаши или ты? – непонимающе спросил Археолог. Историк приготовился: – Нет, всё сложнее. Но вначале сложим общую картину убийства. Мы можем лишь предполагать, однако лишь в одном варианте действия убийцы складываются в полноценную картину. За первым завтраком после казни Камивоки убийство ещё не планировалось – иначе бы не было смысла тянуть сутки, приготовления можно было осуществить в ночь после первого дела. Однако кое-что заставило убийцу ускориться или начать действия – вначале всё более опасные реплики Ичитаро, которого убийца, вероятно, имел основания опасаться, а затем ещё и слухи о том, что Ичитаро планирует убийство. Пока что нельзя точно заявить, чем руководствовался отравитель, но в определённый период времени он завладел шестой бутылочкой, использовал её в течении прошлого дня и вернул на место прошлым вечером. Воспользовавшись ядом на Кухне, вероятно прошлым днём, капнув в стакан Ичитаро, убийца спокойно ждал нового совместного завтрака. Кубамацу мог попить и раньше, и позже, в любой момент – это лишь играло бы на руку убийце, путая остальных. Кроме того, в ходе осмотра Зоны Готовки Машару заметил обычные вещи – уменьшение количества еды и специй. Но раз мы уже поняли, что отрава была не в супе или воде, можно сделать вывод, что убийца специально подсыпал больше специй в суп, пользуясь тем, что внимание Чиишаны теперь поглощено девушками… Тем самым, была сделана двойная ловушка – мы бы подумали что яд в супе, что было бы опровергнуто тем, что его ели все, а затем в воде, что было бы опровергнуто тем, что её пили все. И это только на случай смерти при совместном завтраке – если бы Ичитаро выпил воду на Кухне в одиночестве, шансов у нас было бы не больше. Убийца сделал ещё одну вещь – его целью было обвинить в убийстве конкретного человека – но о ней позже расскажет Мамори. – Да, я уже поняла, о чём ты, – кивнула Цуёши, – И уже второе убийство подряд мы вынуждены идти методом исключения. Мы точно знаем, что шестой бутылочки не было на месте… – Почти с самого начала, – ответил Машару, – Я, да и Онокири с Джишином при осмотре видели всего пять. – …и вплоть до… – Прибытия меня и Камиюрушу в Классную Комнату, когда все уже разошлись. Я фотографировала его забавное лицо, зафиксировав на фото факт шестой бутылки! – твёрдо заявила Вакаме. Мамори продолжила, взявшись за свой галстук: – Девушки были под постоянным наблюдением друг-друга и Чиишаны с Машару. Это даёт алиби четырём участницам Кружка – Тамоцу, Мегуми, Чиё и Такахиро, а также пятому участнику – Камиюрушу. Это также даёт алиби двум оставшимся девушкам – Канашими и мне, а также выступавшим с лекцией и наблюдавшим друг за другом Камео и Такаши. Чиишана с Машару, вы тоже, мгм, получаете алиби, хоть очень хочется поговорить с вами минимум на языке пощёчин. – Ого, из семнадцати подозреваемых моя любимая Мамори оставила лишь шестерых, включая меня! Ну ладно, семерых, вероятность самоубийства отвергать нельзя, – вздохнул Джию. – Я сомневаюсь в факте самоубийства, – возразил Камиюрушу, – Ичитаро мог бы сделать это проще и без того, чтобы положиться на волю случая. – Слишком мне была дорога моя шкура, чтобы тратить её на вас, – согласился «Ичитаро». – Если он не хотел самоубийством убить и остальных, – зловеще произнёс Угуишу. Мамори возразила: – Сомневаюсь. К тому же, улики появлялись и там, где Ичитаро не было, но об этом позже. Алиби есть ещё у нескольких человек – Татакаи получает его… за свою «близость» с Канашими, а Арикото за наблюдение за ними. И даже у тебя, – Мамори раздражённо перевела дыхание, – Джию, оно есть: в момент когда убийца вероятно действовал на Кухне, пользуясь общим отсутствием, ты читал и периодически отвечал на сообщения Чиё. – Я спасла тебя, Джию! – обрадованно заявила Вакажару. Лицо Панги не выражало оптимизма. Нонконформист, улыбнувшись, продолжила: – Машаюки, ты постоянно был на связи с Эйджи, поглощённым идеей дуэли. Единственный момент, когда вы были не на связи – Угуишу заходил в Столовую под моей слежкой, ограничившись тем, что забрал свой словарь. Да и после провала дуэли Эйджи и ты были под наблюдением Тамоцу, пока Татакаи был под наблюдением меня и Камиюрушу. Да и сомневаюсь что Угуишу с окровавленной рукой не оставил бы следов на бутылке, а у Машаюки не было возможности войти на Кухню – переписка прерывалась только на визит Эйджи туда, и я бы заметила появление Камиямы. – Как я вообще мог забыть словарь?! Я переводчик, и думал, что память у меня получше местных идиотов, – недоумевал Эйджи. Онокири в очередной раз вздохнул: – Всё просто. Ты ничего не забывал, это сделал единственный человек, у которого, из-за стечений обстоятельств, на которые тот не мог повлиять, нет алиби. Именно он после окончательно разлада отношений с Канашими из-за Такахиро решил, что другого выхода действовать нет. Удалившись в Зону для Индивидуалистов, он смог стащить словарь из ранца на спине Эйджи – тот никогда его не застёгивал. Далее, вызвав раздражение у самого Циника, тот добился чтобы Угуишу ушёл (как упоминал Такаши в разговоре со мной), оставшись один за занавесью. К тому времени Кухню покинул Чиишана, а за ним – Камео с Такаши и я. Мы могли предотвратить убийство, но забыли про последнего человека, оставшегося в помещении. Перед отходом я правда проверял Зону для Пар, выискивая Пангу, но даже если бы я решил проверить и Зону для Индивидуалистов, я вряд ли увидел бы его – через занавески он просто прошёл бы в Зону Готовки. Да и предотврати мы убийство сегодня – он бы нашёл отговорку и сделал бы то же самое завтра. Прячась за занавесками, он дождался своего часа. Положив украденный словарь там, где обычно сидел Эйджи, чтобы тот вернулся на Кухню, создав против себя же ложную улику, он оторвал кусок от одной из его страниц, стремясь запутать нас и самого Эйджи, а заодно предъявить это как доказательство его возвращения в комнату (о слежке Мамори он не знал). Таким образом, в идеальности убийства этот человек в чём-то превзошёл Камивоку, обошедшись без сложных механизмов. Даже бутылку ему не пришлось брать с полки - он не появлялся в Классной Комнате с такой целью ни разу со времён прошлого дела (правда он появился чтобы вернуть её на место, но наши следители Тецубики и Нока были слишком заняты девушками, упустив его). Ичитаро заметил это и намекнул ещё тогда, а я понял позже – бутылка всегда была при нём. С первого дня и осмотра комнат. Убийца даже сам привлёк наше с Машару внимание к бутылкам, одну из которых позаимствовал в свою сумку, ещё не зная, какую роль это сыграет в его судьбе. Мамори завершила: – Но его погубило необъяснимое пока желание выставить виновным именно Угуишу, хотя в теории его должен был устраивать любой расклад. Это странно. Историк увидел в глазах Вакаме грустный блеск – Фоторепортёр прошептала: «Такова цена доверия…». Собравшись с силами, Онокири заявил: – Возможно он сам нам расскажет, ведь это, вероятно, часть его мотива, но сейчас важнее указать, кто это был. Сомнений в его личности не осталось: Юуки Джишин, Абсолютный Активист, чтобы тобой не двигало, именно ты пошёл на этот шаг! Я обвиняю тебя в убийстве Ичитаро Кубамацу, Абсолютного Скептика! Глаза электронного Ичитаро округлились: – Меня провёл… он?! Сменивший его «Камивока» ехидно рассмеялся. Юуки, между тем, улыбнулся, торжественно и даже благородно, будто вовсе не боялся выдвинутого обвинения: – Да, это абсолютная правда и я признаю свою вину. Мамори, Камиюрушу, я старался не мешать вам и подталкивать к размышлениям, после того как мой план обвинить Эйджи не удался. Ну и после провала более раннего плана казни Эйджи и Камиюрушу вместе со мной. Глаза Циника тоже округлились. Джишин продолжал: – Но я рад, что послужил щитом для Группы и предотвратил наихудший исход. Моё предназначение выполнено. Глаза округлились у большинства оставшихся студентов. Мегуми захлопала, Мамори отвернулась, прикусив губу, а Камиюрушу, догадавшийся, в чём дело, объявил: – Что же, скоро твоя правда станет нам известна. Но прежде формальности… Второе дело, дело об убийстве Абсолютного Скептика Ичитаро Кубамацу, закрыто. Начинаем голосование.