Мерзавец

      Гимин стояла и почти подпирала колонну за спиной. Она не заходила в зал, куда приглашали всех гостей и где должна проходить церемония, и уговаривала себя, что ждала задерживающегося Чимина. Радовало, что приложение такси показывало, сколько осталось до пункта назначения, так что Юн точно знала, когда ждать парня, а именно через десять минут. А стоило ли заходить в зал в одиночку — туда, где она никого, за исключением парочки людей, не знала?       И дело вовсе не в бежевом платье, которое ей подогнала Айяно. На вешалке оно не выглядело таким открытым, но выбора у Гимин не было, поэтому быстро поддалась на уговоры и с содроганием посматривала на тонкую ткань, пока подруга делала макияж и прическу.       Взглянув на весь образ через зеркало, Гимин чуть не потеряла дар речи и почти сразу отвернулась, обнимая себя за голые плечи. Спина наполовину такая же, и девушка с трудом представляла, как выдержит в нем все мероприятие. Она уже чувствовала на себе любопытные взгляды и слышала перешептывания тех, кто бы никогда не осмелился надеть подобное платье. Честно, Юн была бы в их числе.       Надежды на отопление отеля оправдались почти сразу, как Гимин оказалась в холле и сдала теплое пальто в гардероб, пряча бирку в сумку, а глаза в пол. На нее пялились, и она молила всех богов мира, чтобы Чимин приехал как можно быстрее, чтобы страх, сковывающий тело, отпустил. Юн была готова повиснуть на парне и не отходить от него ни на шаг, чтобы ни одна живая душа не подумала бы, что Гимин таким образом привлекала мужчин, вырывая их из цепких лап других девушек. И вообще, она не могла не загоняться по этому поводу и втихушку осматривала гостей, проходящих прямо в зал, чтобы хоть чем-то заняться, пока сжимала телефон в руке и вздрагивала от любого уведомления.       — Эй, ты чего здесь? — услышала за спиной и взвизгнула, чуть не выронив мобильный.       — Юнги, блять, зачем подкрадываться? — схватившись за грудь, произнесла Гимин, слыша биение сердца в ушах.       — Ты не ответила на вопрос.       — Чимина жду, он вот-вот должен прийти, — Юн избегала смотреть на Мина, делая вид, что ищет глазами бойфренда. — Я думала, ты с ним приедешь. Вы же вместе живете.       — Нет, я еще с утра уехал. Чимин даже еще спал.       Гимин чувствовала вину за их ночную встречу, раз вырвала Юнги из постели, а он так и не смог уснуть. Она подняла взгляд на него. Элегантный бежевый костюм она различила сразу, а также припомнила еще несколько мужчин в почти таких же: друзья жениха, не иначе.       Ах да, поэтому-то и предположение девушки было странным. Юнги — не только друг жениха, но и шафер, которому уж точно не улизнуть со свадьбы любимого старшего брата. Несмотря на обещания матери свести его с какой-нибудь девушкой во время банкета. Наверняка Мин уже придумывал план отхода, чтобы избежать как можно больше знакомств.       — А ты? Ты вообще спал сегодня? — Юн прикусила губу, наказывая себя за то, что пялилась на парня перед собой. Его мама несомненно поколдовала над его внешним видом, использовав гель для волос и легкий макияж, но Юнги стойко выдерживал возложенный на него образ сексуального мачо. Разве что в глазах читалась усталость после бессонной ночи. И нервозность, проявляющаяся сжатыми кулаками в карманах штанов.       — Только в такси до дома родителей и пока мама делала это, — помотал головой и улыбнулся.       — Извини, я не должна была тебя…       — Ты-то хоть не извиняйся, — перебил ее Мин. — А то наше общение и вправду начинает походить на «извини-прости». Ох, а вот и Чимин.       Юн показалось, что на последней фразе на лице Юнги отразилось облегчение, хотя и она чувствовала неловкость, не находя другие темы для разговора. Хотя раньше не замечала за собой такого.       Внимание тут же переключилось на талию, куда Чимин опустил руку и прижал девушку к себе, целуя ее в висок.       — Пробки, — односложно оправдался он. — Черт, Гимин, когда ты сказала, что платье красивое, я не думал, что настолько.       — Ты посмотри-ка на него! А про меня ни слова, — игриво ударила Пака в плечо, и тот, подыгрывая, схватился за него и принялся оправдываться:       — Я уверен, что Айяно не была так же красива в нем, как ты. Так что не ворчи. Ах да, Юнги. Как там Джунки? Не нервничает, что Джиюн скажет «нет»?       — Сам у него и спроси, — ухмыльнулся Мин, отворачиваясь.       — И спрошу. Гимин, пойдем поздороваемся с женихом, — Чимин взял Юн за руку и потащил за собой.       — А разве не принято фотографироваться с невестой, а не с женихом? — ворчала та, путаясь в полах длинного платья. Ей приходилось держать клатч спереди, стыдливо прикрывая глубокий разрез, хотя он еле доходил до середины бедра.       — Мы же гости со стороны Джунки, так что он первый. А потом сразу зайдем к Джиюн.       Гимин не сопротивлялась особо, просто все еще волновалась, раз знала на празднике только троих, включая жениха.       Что ж, Джунки и правда нервничал: он щелкал пальцами и выполнял какую-то дыхательную технику, за чем его и застал Чимин, не упустивший случая поддеть друга за это.       — Неужели и я так жалко буду выглядеть, когда буду жениться? — смеялся Пак, с силой обнимая мужчину и ободряюще хлопая того по спине. — Расслабься, вы встречаетесь будто всю жизнь, вряд ли она скажет «нет».       — Тридцать семь, — устало выдохнул Джунки, вырываясь из объятий.       — Чего?       — Ты тридцать седьмой, кто мне это говорит, — пояснил он.       — Тридцать восемь, — подняла руку Гимин и подошла ближе. — Я тоже хочу внести свой вклад.       — Привет, Гимин, — махнул Мин. — Отлично выглядишь.       — Благодарю.       — Так, Джунки, тут такое дело. Я не ужинал от слова «нихуя». Если Джиюн скажет «нет» — ну а вдруг — банкет же не отменят? — откровенно издевался Чимин, прикрывая рот ладонью и дрожа всем телом от смеха.       — Минус один приглашенный, — ворчал мужчина, и его руки невольно потянулись к галстуку-бабочке, чтобы в очередной раз его поправить. — Точнее, минус два, — намекал на Юн, которая вовсе не обиделась. Без Чимина она бы не смогла остаться на празднике.       Дверь комнаты жениха открылась, и вошла невысокая женщина в ханбоке, что несла в руках бутылку воды. Только сейчас Гимин обратила внимание на смятую полторашку в углу. Нервничая, Мин уже выпил слишком много.       — Сына, держи, но много не пей, — она подошла к столу и налила немного в стакан, который Джунки осушил залпом. — Ой, Чимин, это ты?       — Рад вас видеть, тетушка Мин. Как ваше здоровье? Замотались, наверно, с этими свадьбами, — легонько приобнял ее Пак, и женщина ущипнула его за щеку.       — Ох, подлиза. Всегда знаешь, что сказать. Ты прав, но я больше волнуюсь за младшенького, — качала головой она.       — Мама всегда больше волновалась за младшенького, — передразнил ее Джунки и получил подзатыльник.       — Молчать! За тебя я перестала переживать, когда ты познакомил нас с Джиюн, а вот Юнги совсем одичал в вашем Сеуле. Чимин, милый, ты же с ним живешь. Поведай, он и с тобой такой вредный? Не хочет знакомиться ни с кем, на свидания, которые я организовываю, не ходит, трубки не берет — совсем отбился от рук. Я же не под венец его тащу, — ей не нужны были ответы на ее вопросы, она и без них продолжала причитать, вываливая на Чимина волнения на счет младшего сына. — Но сегодня он не отвертится, я пригласила очень много девушек…       — Ах да, тетушка. Это Гимин, моя девушка, — Пак притянул Юн за руку и демонстративно обнял ее за талию. — Пожалуйста, запомните ее и случайно не познакомьте с Юнги.       — Очень приятно, дорогая. Какая ты красивая, но платье чересчур открытое…       Гимин хохотнула и прикрыла рот рукой, тут же кашлянув и посерьезнев. Что-то общее между женщиной и Юнги было: оба нелестно отзывались об излишней открытости чужой одежды, правда, с разными подходами.       — Что ж, мы пойдем, поприветствуем Джиюн. Ей что-нибудь передать? — в конце обратился к Джунки, который заново завязывал галстук-бабочку.       — Чтобы она не говорила «Нет», — дрожащим голосом просил он, не смотря на друга. — Плачу любые деньги.       — Мне или ей?       — Ей.       — Ну ты и олух, — Джунки получил еще один подзатыльник от матери. — Беги, Чимин, я его мигом в чувства приведу.       Пак направился к выходу и чуть не столкнулся в проеме с Юнги.       — Крепись, друг, сегодня тебе будет очень тяжело, — хлопнул по плечу Чимин и обогнул его, ведя за собой Гимин.       Та встретилась с ним взглядом и мигом поняла, что он уже не в лучшем своем состоянии. А если знать, что он терпеть не может, когда его с кем-то сводят, этот день действительно ожидает быть трудным. Настолько, чтобы желать, чтобы он побыстрее закончился.

***

      Гимин чувствовала себя неуютно с начала церемонии, и даже присутствие Чимина рядом не сильно спасало ситуацию, как девушка думала вначале. Она изо всех сил пыталась не кусать губы, чтобы не испортить макияж, вместо этого нервно дергалась, впиваясь ногтями в руку Чимина, что иногда ворчал, но терпел, поглаживая чужую ладонь.       После церемонии, где невеста все-таки сказала «да», чем вызвала громкое облегчение со стороны жениха, гости направились в банкетный зал, располагаемый в том же отеле. Из-за некоторой рокировки по рассадке гостей (кое-кто не смог приехать), ее с Чимином пересадили за главный стол, где сидели родственники жениха. Пак даже воодушевился, приземлившись рядом с лучшим другом, но вот Гимин ощущала себя не в свой тарелке. Причем почти буквально не в своей тарелке, возле которой при ней убирали табличку с именем тети жениха.       Теперь она воочию наблюдала за кривлянием Юнги, когда его мама, специально севшая рядом, кивала в сторону других столов и рассказывала о приглашенных девушках всё, что знала. Она, конечно, осознавала, что находилась на свадьбе старшего сына, но иногда (нет-нет да и да) пыталась намекнуть на положительные качества девушек, в ее близком знакомстве с которыми были огромные сомнения. Однако надо отдать парню должное: он ни разу не нагрубил матери, молча кивал и жевал принесенный официантом салат. И иногда смотрел на Гимин, которая тут же прятала взгляд, будучи пойманной с поличным.       Несмотря на ночной разговор, она по-прежнему чувствовала недосказанность, причем и с его стороны, и со своей. Проблема в том, что Юн не могла сообразить, что именно она в себе прятала и что так рвалось наружу.       — Гимин, — звал Чимин, а девушка будто не слышала, плавая в мыслях, не в силах оттуда вынырнуть.       — А? — очнулась она и виновато улыбнулась.       — С тобой все в порядке? Ты режешь тарелку.       Чимин очень обеспокоено посмотрел на Юн и взял ее за руку, когда та выпустила из них приборы.       — Ты уже не в первый раз уходишь в себя, и мне начинает казаться, что ты там чаще, чем со мной. Может, поделишься, что с тобой происходит в последнее время? — тихо говорил Пак так, чтобы никто не слышал. Он искренне волновался за девушку, но она ничего ему не рассказывала и отмахивалась.       А как ей признаться, когда это надо было сделать давно?       — Если ты о втором тату, то не бойся — не покусаю, — мило улыбнулся парень, чмокнув Гимин в плечо. Пальцем он аккуратно коснулся ее ребер, оттягивая края платья на себя. — Обидно, что я узнал случайно. Когда ты ее сделала?       — В прошлую пятницу, — виновато опустила голову Юн. «А в субботу целовалась с Юнги», — хотела добавить, но слова застряли в горле.       Гимин вспомнила слова мамы о татуировках, которые очень походили на мнение Чимина. Там было что-то вроде «от тату до преступления недалеко». Измена парню даже с натяжкой не могла считаться таковым, но ее чувства уже трещали по швам, заполняя мысли и не давая сосредоточиться на жизни вокруг.       Ее спас жених, взявший в руки микрофон, и, проверив его работу парой «раз», он произнес:       — Прошу минуточку вашего внимания. Во-первых, спасибо, что пришли разделить с нами с Джиюн этот замечательный день. Да, мы предупредили вас за полгода, так что вы наверняка спланировали заранее, но все равно, мы бесконечно счастливы! Во-вторых, я обещал маме, так что, Юнги, мой младший брат… — указал на крайний правый стол от себя, где Мин чуть не подавился и замер с набитым ртом. — Мне очень жаль, я отплачу тебе как-нибудь.       — Тычёсука… — невнятно выругался он и потянулся за салфеткой.       Свет погас, а на экране у постамента, где сидели молодожены, появился отсчет десяти. Юнги не надо долго объяснять, что запахло жареным. Он захотел подняться и свалить, но тяжелая рука матери усадила его обратно и прижала его плечо. Другой рукой она вынула еще одну салфетку и вытерла его лицо от налипшего жира в уголках. Парень выглядел потерянным, высматривая помощь в каждом, особенно в Чимине, который взглядом метался между экраном и лучшим другом, держа руку у рта.       Все бы ничего: Юнги бы вынес простой фото-эдит, не был бы против подписей типа «красивый», «умный» и так далее под каждым снимком, но когда в конце мини-рекламы на весь экран появились цифры его номера телефона, он взорвался. Как и его телефон, куда начали приходить сообщения. А кто-то даже решил позвонить.       Такой подставы от старшего брата он не ожидал. Никто не ожидал. Никто даже не смеялся.       Мин достал телефон и принялся без разбора блокировать каждого абонента, отлично понимая, что это ненадолго, и, зная номер, можно всегда набрать с другого.       — Что делаешь? — спросил Чимин, наблюдая за молчаливой войной Юнги с новыми уведомлениями.       — Заказываю себе новый номер, — процедил тот, вводя паспортные данные и адрес в соответствующие поля на сайте сотовой компании. — А потом куплю билет в другую страну, чтобы улететь отсюда нахуй. Это пиздец, хуже этого не могу придумать ничего, — мурчал Мин, чтобы довольная своей выходкой мать не слышала.       — А как же устроить свидание сразу в Мэрии? — той же манерой предположила Гимин и сразу поймала на себе удивленные взгляды. — Что? Или забыли, что все понимаю?       — Да, но только я не могу так говорить, только различать, — объяснил Чимин. — Зашибись, вы же теперь можете спокойно общаться, что я запрещаю вам делать при мне! — пригрозил он, поочередно показывая на Гимин и Юнги пальцем.       — А когда он называл меня по-всякому, думая, что я не понимаю? — выгнула бровь Юн. — И ты все понимаешь, так что не ворчи.       — Я и не подозревал, что ты такая злопамятная, — цыкал Чимин, обнимая девушку и нежно целуя в лоб. — Но Юнги, походу, смена номера и блокировка абонентов не убережет тебя от знакомств, — он кивнул на стремительно идущую к ним симпатичную девушку, чьи намерения распознавались мгновенно.       — Привет, — протянула она, завивая локон на палец. — Меня зовут Наён, помнишь, мы вместе учились в младшей школе?       Джунки не врал, когда говорил, что их мама обещала позвать на свадьбу много девушек, и очевидно, что именно знакомых семьи, а не простых с улицы или пациенток гинекологической клиники, где она работала.       — Очень не рад снова встретиться, — промурчал Мин, чем поставил бывшую одноклассницу в ступор.       — Прости? — та нагнулась ближе, подставляя ухо и надеясь расслышать или хотя бы по некоторым звукам догадаться о смысле фразы.       — Вообще не рад, говорю, — повторил парень, не меняя манеру речи.       Мама его давно не держала и пересела за соседний столик, мило беседуя с подругой. Свое дело она сделала.       — Что он сказал? — сморщила лоб Наён, обратившись к сидевшему рядом Чимину.       — Он не понимает, что ты говоришь, — решил спасать друга Пак. — Он в аварию попал три года назад, слух и речь повредились, поэтому он так… несвязно говорит, — сдерживая смех, придумывал на ходу парень.       — Заливаешь же, — хмыкала девушка, переведя взгляд на не изменившегося в лице Мина. — Его мама про аварию не упоминала.       — Они не любят об этом говорить. Да и кому понравится, когда тебе постоянно напоминают о твоей неполноценности?       — Но я же видела, что вы с ним разговариваете.       — С ним надо по-особенному, — вмешалась Гимин и, повернувшись к Юнги, произнесла: — Почему ты не хочешь попробовать? Она хорошенькая. Плюс вы знакомы вроде, — спокойно говорила она, а внутри все предательски сжималось.       — Она мне не нравится, — отвечал тот, кривя губы.       — Можно же просто поговорить, что в этом такого?       — Ты с ним в одну аварию попала? Что происходит? — Наён начинала паниковать, ища поддержку у матери, следящей за ней через два стола.       — Я же объяснил, его слуховой аппарат поврежден, поэтому нам пришлось выучить его язык, — Чимин окончательно вошел в образ и уверенно затирал про несуществующий недуг друга. — Так мы с ним и общаемся.       — А семья?       — Не все члены понимают, но они приспособились общаться знаками и…       Наён не выдержала, как она считала, унижения и с громким возмущением зашагала прочь.       — Почему нельзя просто сказать, что тебе неинтересно знакомство. Устраиваешь цирк с котами, — вздохнул Чимин, провожая девушку взглядом. — Она же все равно узнает, что ты врёшь.       — А я вообще собираюсь сегодня только так и говорить, — ухмыльнулся Юнги, довольный придуманным планом.       — Она же может спросить у твоей мамы, например, про твой «недуг», — Гимин показала кавычки пальцами.       — Чего ж вы оба тогда подыгрывали?       — Это было забавно, — искренне улыбался Чимин, делая глоток только что налитого официантом вина. — Кстати, ты не боишься, что мама тебя за это по головке не погладит?       — Опубликовав мой номер она была, мягко говоря, неправа, — нормальным голосом произнес Юнги.       Телефон в кармане Чимина завибрировал, вырвав его из беседы. Он в удивлении уставился на экран, будто не веря своим глазам, затем встал из-за стола и направился к выходу из зала, приняв вызов и поднеся аппарат к уху. Лицо парня не выглядело радостным, поэтому Гимин обеспокоено смотрела Чимину в спину, пока он не скрылся за большими дверьми.       — Я видел, ему мама позвонила, — видя замешательство девушки, сказал Юнги, хотя и сам волновался за друга. — Насколько я знаю, его отцу недавно сделали какую-то операцию.       — Да, он что-то такое упоминал, — закивала Юн и немного успокоилась.       — Пойду проверю, как он там, — немного заговорщицки добавил Мин и встал из-за стола.       Гимин почему-то догадывалась, зачем он решил уйти, потому что сразу обратила внимание на заигрывающих с ним двух девушек. А потом увидела идущую к ней Наён и заметно напряглась, чувствуя неладное.       — Привет, я сяду? — спросила она, и Гимин молча кивнула.       Наён аккуратно отодвинула стул и, поправив длинное синее платье, села рядом так, что локтем опёрлась о спинку и уставилась на Юн.       — Меня зовут Со Наён, — представилась она.       — Юн Гимин.       — Ой, ну и имя у тебя. Ты меня хоть не дуришь?       — Какой мне смысл?       — Верно. Я вот, что хотела узнать. Что не так с Юнги? Имею в виду, вы же передо мной спектакль устроили, да? С аварией и этими вашими кривляньями.       — По правде говоря…       — Пойми меня правильно. Я не осуждаю: порой очень сложно войти в чью-либо компанию…       — С этим согласна, — кивнула Гимин, вспомнив свое знакомство с друзьями Чимина. Много воды утекло, но враждебность Юнги до сих пор вспоминалась и наслаивалась на его изменившееся поведение.       — Так вот, с чем я, собственно, и пришла. Я не злопамятная и не буду акцентировать внимание на шутку про аварию. Может, есть какой-то способ найти с ним общий язык. И я говорю не про тот, которым вы… ну ты поняла, — Наён нервничала и кусала губу, заправляя локон за ухо.       — Не совсем понимаю, что от меня требуется, — нахмурилась Юн.       — Я понимаю, что метод его мамы ужасен, но почему он против обычного знакомства? В смысле, я же просто поздоровалась, а он…       — Скажи спасибо, что на тебя кофе не вылил, — хмыкнула Гимин, делая глоток шампанского.       — Это каким надо быть мерзавцем, чтобы вылить на кого-то кофе?       — Проехали, — Гимин мигом пожалела, что чуть не раскрыла некоторые аспекты поведения Юнги перед новой знакомой. — Отвечая на твой вопрос, из того, что я знаю, он не любит, когда сводят.       — Но нас же не сводили, я сама подошла.       — Фактически — да, но потенциально каждая здесь присутствующая девушка теперь является для Юнги той, с кем его желает свести мама.       — И что делать? Что бы ты посоветовала? — сыпала вопросами Наён, надеясь вычислить для себя способ укротить неподатливого зверя.       Перед Гимин Наён — симпатичная девушка, вроде не стерва, у них с Мином есть общее прошлое, пусть и далекое, если только там не одни несчастливые воспоминания. Отличный шанс выиграть пари, разве нет? Но почему-то от одной мысли во рту пересохло, и Юн сделала еще один глоток шампанского, залпом осушив его.       — Как ты с ним сдружилась? — задала еще один вопрос Наён после затянувшегося молчания.       — Начала встречаться с его лучшим другом, — усмехнулась Гимин, подложив ладонь под голову. — Так что у него не было выбора.       Наён улыбнулась.       — А у него есть еще одинокие друзья? — подмигнула она, оценив шутку. — Но если серьезно, прости, что пристала к тебе с этими вопросами. Просто я наблюдаю за ним весь вечер, и мне показалось, что… а знаешь, неважно. Спасибо, что уделила время. Было приятно познакомиться.       — Взаимно.       Наён встала и, развернувшись, чуть не столкнулась с Юнги, который положил ладони ей на плечи, придерживая. Убедившись, что она не падала, убрал руки и обратился к Гимин, которая нигде не находила Чимина. И тут же получила ответ на не заданный вопрос:       — Чимин просил передать, что он уходит. У него там семейные обстоятельства.       — В смысле уходит? — не дождавшись ответа, Юн выскочила из-за стола и побежала к выходу, огибая собравшихся в несколько кучек гостей.       Что-то произошло, иначе Чимин бы не оставил ее одну. Да и одна она боялась оставаться, так как среди всех присутствующих на празднике гостей знала теперь только двоих.       — Чимин, — выцепила его почти у выхода из отеля, поймав за рукав куртки. — Что случилось? — выглядел он неважно и даже немного болезненно, словно на него разом обрушилось трехдневное страдание.       — Потом все объясню, милая, — Пак оставил короткий поцелуй на губах Гимин.       — Можно с тобой? Только дай мне пару минут, я схожу за…       — Прости, у меня мало времени. Я попросил Юнги проводить тебя домой. Обещаю, я компенсирую тебе, ладно? В двойном размере. Пока, — еще раз чмокнув в губы, на этот раз задержавшись чуточку подольше, Пак вырвал рукав из хватки девушки и убежал, сев в стоящее у отеля такси.       Гимин с силой сжимала кулаки, держа их у бедер. Как будто в их отношениях с Чимином давно всё не так, и в этом девушка брала всю вину на себя, потому что, провожая одного, боялась остаться наедине с другим.