С любовью, Позов

Весь Петербург трепетно ждёт Новый год, до которого остаётся всего ничего. На улицах нет ни души; все сидят по домам и отсчитывают минуты до боя курантов, смотрят новогодние передачи и кушают оливье, собираясь загадывать желание в полночь. Все, кроме Сергея Борисовича. Квартира преподавателя пуста и одинока, здесь нет и намёка на праздник. Ни гирлянды, ни мишуры, ни праздничного стола, ни включенного телевизора на фоне, даже наряженной ёлки нет. Всё серо и уныло. Ральф спит на своей лежанке, не дождавшись полуночи, а Сергей Борисович равнодушным взглядом обводит две коробки пиццы и упаковку апельсинового сока на столе. Ему нет никакого дела до этого праздника, он бессмысленно листает ленту социальной сети в телефоне, подперев одной рукой щеку. Скука. За окном густой снегопад и порывистый ветер, поэтому выходить куда-либо нет никакого желания, как и отмечать Новый год. Отметка термометра показывает ниже двадцати градусов. Только сумасшедшие люди выйдут в такой мороз по собственному желанию. Матвиенко — здравый человек, поэтому он будет спокойно сидеть в тёплой квартире и никуда не высовываться. До Нового года остаётся одна жалкая минута. Сергей Борисович смотрит в экран своего телефона и ждёт нуля часов, в мыслях быстро прогоняя отрывки своей унылой жизни. По какой-то причине в них мелькает и Позов, и историк быстро прекращает вспоминать этот год. Он наливает немного сока себе в кружку ровно в тот момент, когда время наконец становится по нулям. Делает глоток в гордом одиночестве и ставит кружку обратно на стол. Во дворе мгновенно запускают фейерверки. Мужчина выключает свет на кухне и подходит к окну, наблюдая за рассеивающимися цветными огоньками на фоне тёмного неба. Посмотреть на это красивое зрелище собирается целая толпа. В основном это семьи с детьми, парочки и большие компании друзей. Сергей Борисович никогда не жаловался на одиночество, он не впервые отмечает какой-то праздник один, он к этому привык. Он всегда считал, что ему никто не нужен, что ему и одному нормально. Но сейчас какое-то странное чувство терзает его изнутри. Развернувшись вполоборота, мужчина проходится беглым взглядом по мрачной кухне. Из приоткрытого окна доносится детский смех и громкие поздравления, а Матвиенко даже не в силах улыбнуться. Нет никакого желания и настроения. Телефон в кармане жёлтых вельветовых штанов отзывается короткой вибрацией. Историк незамедлительно проверяет уведомление, дёргая уголком губ. Позов: С Новым годом, Сергей Борисович!!! Мужчина быстро принимается печатать ответ.

Вы:

С Новым годом, Позов.

Кажется, этот праздник приносит радость и счастье всем, кроме Сергея Борисовича. Преподаватель убирает телефон обратно в карман и следует в комнату. Ральф продолжает мирно спать. Матвиенко с удовольствием бы уснул ещё пару часов назад, но, к сожалению, ему это не удалось, и за это время желание спать не появилось. Чтобы отвлечься от лишних мыслей и убить время, мужчина включает фильм на ноутбуке. Когда на экране пускают титры, раздаётся неожиданный звонок в дверь. Сергей Борисович, поправив на себе расстёгнутую леопардовую рубашку, надетую поверх белой футболки, неспеша направляется к двери, заглядывая в глазок. Сокрушённо вздохнув, мужчина щёлкает замком и открывает дверь. Перед ним стоит Позов. С запотевшими очками, весь в снегу, с бутылкой шампанского в руках. Студент слегка покачивается на ногах, видимо, от количества уже выпитого алкоголя. — Представляете, Сергей Борисович, я сначала ошибся этажом и попал к какой-то бабке, — Дима широко улыбается, а затем громко смеётся на весь подъезд, пока историк равнодушно смотрит на него. Губы преподавателя сжаты в тонкую линию, взгляд скучающий. — Очень увлекательно, — саркастично отвечает Матвиенко перед тем, как захлопнуть дверь прямо перед носом второкурсника. Дима возмущается и принимается стучать кулаком в дверь, пока Сергей Борисович складывает руки на груди и молча слушает громкие жалобы студента. Спустя минуту преподаватель сдаётся и открывает дверь, затаскивая Позова за рукав пуховика к себе в квартиру. Дима сразу же перестаёт бузить, на его губах сверкает лёгкая улыбка. Глаза полны благодарности. — Спасибо, — шепчет он, с любовью глядя на хмурого историка. Мужчина ничего не говорит, молча ретируясь в комнату, а парень скидывает с себя пуховик с шапкой, оставляя прямо на полу, и следует за преподавателем. Когда Дима переступает порог комнаты, он изумлённо оглядывается по сторонам, пытаясь зацепить взглядом хотя бы одну новогоднюю деталь в интерьере, но парень терпит поражение в своих поисках. Позов переводит удивлённый взгляд на мужчину, сидящего на краю кровати, и разводит руками в стороны, не находя слов. Сергей Борисович игнорирует немой вопрос. — И чего ты припёрся? — безразличным голосом, в котором слышится нотка недовольства, спрашивает Матвиенко. Дима стоит напротив него в зелёном свитере с пряничными человечками, красно-белыми леденцами в виде трости и снежинками; снизу обычные чёрные штаны. — Скрасить Ваше одиночество, — пожимает плечами Позов. В руках он продолжает держать холодную бутылку шампанского. — Не нужно ничего скрашивать, — бурчит историк, отвернувшись. Дима вздыхает и подходит ближе к преподавателю, протягивая ему алкоголь. — Давайте выпьем! Праздник ведь, — предлагает задорным голосом парень, широко улыбаясь. Сергей Борисович поднимает на него внимательный взгляд и прищуривается. — По-моему тебе уже хватит, — быстро делает выводы преподаватель. Позов с обидой выпячивает нижнюю губу и с тоской смотрит на бутылку. — Ну как хотите, — равнодушно отзывается Дима, — я и один выпью, — с этими словами парень убирает с горлышка фольгу с проволокой и начинает вытаскивать пробку. В скором времени раздаётся звонкий звук, а из бутылки выходит лёгкий дымок. Позов победно улыбается и делает большой глоток прямо с горла. Капли алкоголя падают ему на свитер. Сергей Борисович закатывает глаза и вновь складывает руки на груди. — Пошлите гулять, — спонтанно предлагает Дима, прыгая на кровать рядом с преподавателем. Историк недовольно косится на студента, поджав губы. — Я не пойду, — отвергает эту затею мужчина. — Я вообще спать ложился, — врёт он. Брови парня взметаются вверх от удивления. — Спать в Новый год? — шокировано и чересчур громко уточняет Дима. От шума просыпается Ральф. — Сергей Борисович, я не дам Вам совершить эту ужасную ошибку! — студент поднимается с кровати и самостоятельно направляется к шкафу историка, распахивая дверцы, даже не спрашивая разрешения. — Закрой немедленно, — угрожающе доносится позади, но Позов игнорирует предупреждение, с любопытством изучая гардероб преподавателя. Оказывается, помимо деловых костюмов, у мужчины полным полно классных кофт, худи и широких штанов. Дима даже находит тёплую мягкую кофту на молнии белого цвета с большими розовыми сердечками. Ни за что бы в жизни парень не подумал, что сможет откопать такое в шкафу историка. Он отыскивает более тёплые чёрные штаны и бросает найденные вещи на кровать преподавателя, который продолжал возмущаться. Сергей Борисович замолкает, встречаясь с невозмутимым выражением лица студента, и смиряет его тяжёлым взглядом. Но Позов лишь хмыкает и коротко улыбается. — Одевайтесь, Сергей Борисович. Жду Вас! — Позов выходит в коридор, закрывая за собой дверь, чтобы не смущать преподавателя. Матвиенко тяжело вздыхает в пустоту комнаты. Проснувшийся лабрадор подбегает к хозяину и радостно машет хвостом, высунув язык. Видимо, тоже собрался гулять. — Два сумасшедших, — бросает в тишину Сергей Борисович, принимаясь переодеваться. Позов сидит на корточках, опираясь спиной на стену, до тех пор, пока из комнаты не высовывается радостная собачья морда, а за ней и сам преподаватель. Парень мгновенно поднимается на ноги, придерживаясь рукой за вешалку, чтобы не упасть. Сергей Борисович решает не спрашивать о том, почему студент не присел на диванчик, а предпочёл пол. Он молча одевается, пристёгивает поводок к ошейнику Ральфа и выходит вместе с Димой в подъезд, запирая квартиру. Заснеженная улица встречает парней колючим морозом и пронизывающим ветром, из-за которого Сергей Борисович недовольно жмурит глаза, поднимая ворот дублёнки, чтобы холод не морозил щёки. Довольный Позов уходит вперёд, а Ральф радостно его догоняет, вытягивая поводок. Матвиенко ничего не остаётся кроме того, чтобы следовать за этими двумя. Яркие звёзды украшают ночное небо, словно кто-то рассыпал серебряные блёстки. Люди, проходящие мимо, улыбаются и поздравляют с Новым годом. Дима также широко улыбается им в ответ, Ральф машет хвостом и только Сергей Борисович проходит мимо с мрачным выражением лица. Открытая бутылка шампанского лежит в правом кармане Диминого пуховика; в левом располагаются мандарин и бенгальские огни, о которых Позов только что вспоминает. Он останавливается, доставая две хрупкие палочки из упаковки, и разворачивается, ожидая, пока преподаватель до него дойдёт. Не говоря ни слова, парень подходит вплотную к историку и начинает хлопать рукой по поверхности его дублёнки, надеясь наткнуться на зажигалку или спички. Матвиенко пару секунд даже не дышит, наблюдая за странными действиями студента. Заметив в его руках бенгальские огни, он понимает что к чему, но Позова не отталкивает и не ругает, продолжая молча лицезреть происходящее. Мужчина делает шаг назад только тогда, когда рука парня спускается ниже к брюкам. — Вообще-то ты у нас курящий, так что у себя и ищи, — делает замечание преподаватель, посмотрев на студента сверху вниз многозначительным взглядом. — Ой, извините, — Дима по пьяни тихо хихикает, прикрывая рот ладонью, но его плечи всё равно содрогаются от смеха. Сергей Борисович вздыхает, выдыхая изо рта пар, и закатывает глаза, дожидаясь, пока Позов перестанет смеяться. Успокоившись и ещё раз извинившись перед преподавателем, Дима залезает рукой в верхний карман пуховика и извлекает из него зажигалку. Он отдаёт одну палочку историку, а вторую оставляет себе, по очереди поджигая их. Бенгальский огонь моментально зажигается, начиная гореть сверху вниз, рассыпая яркие блестящие искры. Позов смотрит на это зрелище с восторгом и открытым ртом, искры отражаются в его зрачках. Ральф играется в сугробе; Сергей Борисович безэмоционально наблюдает за тем, как догорает его палочка, не чувствуя ничего. Ну горит и горит. Что здесь красивого и интересного историку совершенно непонятно. Он переводит взгляд на студента, который широко улыбается и чуть ли не прыгает от счастья из-за такой мелочи. Свет, исходящий от искр, освещает лицо второкурсника, и почему-то Сергею Борисовичу трудно оторвать взгляд от профиля студента. Пока Дима смотрит за бенгальским огнём, не чувствуя на себе чужой взгляд, Матвиенко рассматривает черты его лица, мысленно считая их красивыми. Ему уже удавалось так близко изучать профиль студента, но сейчас, когда Позов буквально светится, ярко улыбаясь, внутри Сергея Борисовича что-то определённо ёкает. И снова голова преподавателя забивается странными пугающими мыслями. — Правда здорово? — Дима поворачивается с улыбкой и блестящим взглядом к историку, когда бенгальский огонь догорает. Матвиенко в этот же момент отворачивается и бросает в сугроб сгоревшую металлическую палку. — Ага, — сухо отзывается мужчина, убирая руки в карманы. Дима без труда распознаёт сарказм в голосе преподавателя, но ни чуть не расстраивается. Они возобновляют движение по протоптанной снежной тропинке. Ральф идёт впереди всех, иногда зарываясь мордой в снег. Позов достаёт из кармана бутылку шампанского и делает глоток. Заметив на себе косой взгляд Сергея Борисовича, он протягивает руку с бутылкой ему и склоняет голову вбок, предлагая выпить, но историк отрицательно мотает головой. — Ну Вы и зануда, — делится вслух своим мнением Дима, отставая от преподавателя. Он идёт за мужчиной, упираясь взглядом в чужую спину, и его голову посещает гениальная мысль. На лице парня сверкает хитрая ухмылка. Он зачерпывает руками снег и комкает в руках снежок. Облизнув губы, он прицеливается, прищурившись, и попадает в спину преподавателя, который оборачивается и сверлит студента красноречивым взглядом. Но Дима под влиянием алкоголя чувствует себя бесстрашным, поэтому, когда Сергей Борисович возобновляет шаг, он снова бросает в спину Матвиенко снежок, не сдерживая улыбки. — Позов, прекрати немедленно, — громко вопит историк, предупреждающе выставив указательный палец. Дима снова начинает смеяться, и вскоре его тихое хихиканье перерастает в звонкий смех. Матвиенко начинает бесить эта ситуация. Воспользовавшись моментом, он хватает снег, лепит снежок и запускает его в студента, попадая прямо в лоб. Позов перестаёт смеяться, он отбегает вбок, не боясь глубины сугробов, и начинает бой, атакуя преподавателя чередой снежных снарядов. Сергей Борисович пытается подобраться ближе к второкурснику, но раз за разом в него попадают снежки, рассыпаясь на части. Историк находит себе укрытие и прячется за высоким сугробом. Позов на какое-то время теряет из виду преподавателя и рассеяно оборачивается по сторонам. Всю скрытность портит Ральф, который бежит к своему хозяину. Парень берёт с собой снежок и, стараясь оставаться тихим и незаметным, пробирается через огромный слой снега к укрытию историка. Он оббегает высокий сугроб и без раздумий кидает снежок в Матвиенко, вот только прилетает он прямо на лицо историка, которое мгновенно оказывается заснеженным. — Извините! — выкрикивает Дима и спешит упасть на колени рядом с преподавателем. Аккуратными движениями рук он смахивает рассыпчатый снег с лица историка и виновато смотрит в глаза Сергея Борисовича, недовольно нахмурившегося. Мужчина морщит нос и становится во весь рост. — Пошли уже, — бросает Матвиенко, обходя студента стороной и возобновляя путь. Дима делает небольшую паузу, чтобы вновь сделать пару глотков шампанского. Благо, что из-за длинного кармана пуховика алкоголь не вылился. Позов догоняет Сергея Борисовича. Несколько минут они идут молча, вскоре оказываясь на заснеженном пустыре. Тот самый пустырь, где историк получил ножевое ранение. Пока Матвиенко старается не думать о наплывших неприятных воспоминаниях, Дима с детским восторгом рассматривает огромное поле, покрытое снегом, словно одеялом. Идеально ровный слой, на котором не ступала нога человека. Позов бежит к середине пустыря, оставляя за собой глубокие следы, и Сергею Борисовичу приходится следовать за ним, только не так быстро. — Давайте слепим снеговика, — предлагает новую затею парень, когда преподаватель оказывается рядом с ним. Матвиенко громко и сокрушенно вздыхает. Какой же неугомонный второкурсник. Мужчина уже начинает замерзать от холода, к его ресницам и густой бороде прилипли мелкие снежинки, щёки красные от мороза, а Позову хоть бы хны. — Нет, — строгим голосом отказывается от предложения Сергей Борисович. Дима тут же меркнет, разочарованно опуская голову, и шмыгает носом. Историк показательно цокает языком. — Ладно, — выдыхает мужчина, и Позов снова загорается, налетая на преподавателя с объятиями. Пока Матвиенко стоит и хмурится, Дима обхватывает талию преподавателя, на короткое мгновение прижимаясь к его груди щекой, а затем бежит делать снеговика, начиная с самого большого кома. Позов наматывает круги вокруг преподавателя, собирая всё больше снега, пока Сергей Борисович делает средний ком. Матвиенко даже поверить не может, что он занимается такой ерундой из-за какого-то студента, которому его не хочется расстраивать. Ну и дурость. Дима прикатывает огромный ком снега, историк ставит на него сверху свой, пока Позов занимается головой снеговика. Уже через минуту новый ком снега оказывается на остальных. Дима лепит ему руки и ноги, добегает до ближайшего дерева, приносит ветку, с помощью которой делает снеговику рот и глаза, и задумывается над носом. — У Вас случайно морковки не найдётся? — на полном серьёзе спрашивает Дима, взглянув на мужчину, скептически приподнявшего бровь. — Конечно, всегда с собой ношу, — с сарказмом отзывается Матвиенко. Вздохнув, Позов достаёт из кармана пуховика несчастный мандарин и силой вдавливает его в снежную голову. — Какой кошмар, — тихо произносит Сергей Борисович себе под нос, смотря на получившееся чудо. Или скорее чудовище. Но Дима доволен. Он сверкает улыбкой и в его глазах читается благодарность. Студент вдруг хватает преподавателя за рукав и тащит за собой. Позов останавливается в том месте, где нет чьих-то следов и снег лежит ровным слоем. Отпустив Сергея Борисовича, парень предусмотрительно вынимает из кармана бутылку с оставшимся шампанским, делает глоток и втыкает его в сугроб. Дима ставит ноги на ширине плеч, поворачиваясь лицом к непонимающему историку, раскидывает руки в стороны и падает назад, проваливаясь в снег. Парень начинает двигать ногами и руками, чтобы получилась фигура снежного ангела, пока Матвиенко ошеломлённо наблюдает за ним со стороны. Лабрадор гавкает и бегает по снегу, а Сергей Борисович уже мечтает поскорее оказаться дома. — Вставай давай, — чеканит историк с лёгким упрёком в голосе. Он стоит перед Позовым и укоризненно смотрит на него сверху вниз. Дима обречённо вздыхает, протягивая одну руку вперёд. — Помогите, пожалуйста, — просит студент и Сергей Борисович, недовольно поджав губы, протягивает и хватает его за руку, чтобы потянуть на себя и помочь подняться. Однако Дима Позов оказывается не так-то прост. Сжав руку историка, он резко дёргает его на себя, и преподаватель, не удержав равновесия, падает прямо на студента, вовремя расставляя руки. Матвиенко изумлённым взглядом пялится на шкодливо улыбающегося Позова, находясь совсем близко к его лицу. Руки, погружённые в снег, начинают мёрзнуть из-за отсутствия перчаток. Сергей Борисович не торопится вставать, не сводя глаз со студента, лежащего под ним. Он понятия не имеет почему, но ему не хочется кричать сейчас на Позова, хотя в любом другом случае он бы сорвался и стал упрекать студента. Дима смотрит на лицо историка перед собой, не совсем осознавая насколько близко оно находится. Он улыбается и разглядывает растерянное выражение лица Сергея Борисовича, его потерянный взгляд и чуть приоткрытые губы. Позов снова срывается на смех от такой картины. Видимо, пузырьки шампанского ударяют в голову. Сергей Борисович мотает головой по сторонам, словно просыпаясь от какого-то неведения, и поднимается, вытягивая студента за собой. Дима оборачивается, любуясь получившимся отпечатком на снегу в виде фигуры снежного ангела. Он устало улыбается, желая куда-нибудь присесть и отдохнуть, поэтому отправляется на поиски ближайшего двора со скамейкой. Вскоре поиски увенчаются успехом и Дима на всех парах бежит к заснеженной деревянной скамейке, неприметно стоящей под голым деревом. Сергей Борисович неторопливыми шагами следует за ним и занимает левую часть скамейки. Позов жадно допивает шампанское. Он смотрит на безумно красивое звёздное небо и улыбается уголками губ. Ральф начинает рыть лапами снег около дерева. Историк, засунув холодные руки в карманы, оглядывается по сторонам, с удивлением отмечая отсутствие людей. В редких окнах дома напротив горит свет. Преподаватель поднимает голову, чтобы посмотреть на звёзды, но они не цепляют его взгляд и он переводит его на студента. И вот здесь Сергей Борисович застревает надолго. Он любуется профилем Димы, словно разглядывает его впервые. Мужчина нервно сглатывает и растерянно моргает. Длинные ресницы, обрамляющие бездонные карие глаза, спрятанные за линзами очков, греческий нос, покрасневшие щёки, пухлые губы — Позов прекрасен во всём. За домом начинают пускать фейерверки. Заряды вылетают вверх и с грохотом рассыпаются на тысячи ярких цветных искр с периодичностью в несколько секунд. Дима наслаждается этим зрелищем, держа в руках пустую бутылку. Но вдруг он резко про что-то вспоминает и лезет в карман штанов. — Совсем забыл про Ваш подарок, — с тоской вздыхает Позов, заставляя Сергея Борисовича растеряться ещё больше. Он достаёт серебряный браслет с плетением Бисмарк и протягивает его на ладони историку, улыбаясь. — Это Вам. Дима жестом просит преподавателя немного приподнять рукав верхней одежды и кофты, чтобы аккуратно застегнуть подарок на запястье Матвиенко. Щёлкнув замочком, Позов любуется, как красиво браслет переливается в свете луны. — Спасибо, — неловко произносит Сергей Борисович, разглядывая на себе новый аксессуар. Бесспорно, ему нравится. Но проблема в том, что он совсем ничего не приготовил для студента в ответ. Он не рассчитывал на подарок с его стороны и даже не задумался о том, что нужно что-то купить. Ему слишком давно никто не делал подарков даже по праздникам, из-за чего сейчас он смущается и выпрямляет рукав назад, скрывая браслет. — А Вы мне что подарите? — с любопытством интересуется Дима, обаятельно улыбаясь. Парень явно в предвкушении подарка, он кусает нижнюю губу от нетерпения. Сергей Борисович вглядывается в его глаза. Если он сейчас скажет правду, то Позов разочаруется и угаснет, а мужчине не хотелось бы гасить это яркое пламя и расстраивать студента. Внутри всё сжимается от волнения. — Что бы ты хотел? — вопросом отвечает преподаватель, стараясь сохранять безэмоциональный тон голоса и безразличное выражение лица. Сердце набирает обороты и стучит быстрее. Дима перестаёт улыбаться и тихо хмыкает, дёрнув уголком губ. Он опускает глаза вниз, поднимает наверх и останавливается на историке. Между ними незначительное расстояние. За сегодня Позов выпил коньяка, вина и целую бутылку шампанского, и очевидно, что это сильно на нём сказывается. Он прикрывает глаза, собираясь с мыслями. Алкоголь придаёт ему храбрости и смелости. Отчего-то создаётся ощущение, что всё это не по-настоящему, словно это сон, словно он не может вот так сидеть поздней ночью с историком, лепить с ним снеговика и играть в снежки. Да, явно не может. Скорее всего Дима сильно напился и уснул на полу в комнате Арсения, вот это больше похоже на правду. — Ваш поцелуй, — без колебаний выдыхает Позов, решив, что всё это ему снится, просто слишком реалистично. Взгляд преподавателя меняется, мужчина шумно сглатывает, осознавая услышанное. Переспрашивать и делать вид, что не услышал, слишком глупо. Всё предельно чётко и ясно. Он всё расслышал. Сергей Борисович не сводит взгляд с карих глаз Димы. Позов расслаблен и скучающе смотрит на преподавателя. Историк взвешивает все за и против, всё осмысляя, и придвигается ближе к студенту. Мужчина аккуратно и легко обхватывает Димин подбородок двумя пальцами и внимательно смотрит ему в глаза. Парень чувствует лёгкий холод от прикосновения и по коже пробегаются мелкие мурашки. — С Новым годом, Позов, — выдыхает Сергей Борисович, медленно опуская взгляд, останавливаясь на слегка приоткрытых губах студента. Ни раздумывая больше ни секунды, он наклоняется ближе и накрывает его губы своими. Мир в глазах Димы переворачивается с ног на голову. Веки преподавателя прикрыты, он жадно впивается в губы студента, усиливая хватку пальцев на подбородке. Позов, пребывая в жуткой растерянности, запоздало отвечает на поцелуй, на какой-то миг переставая дышать. Сергей Борисович целует студента с таким жаром, словно мечтал об этом очень-очень давно, но упорно скрывал и не хотел признавать. И вот сейчас, когда он наконец-то реализовывает своё желание, Матвиенко выкладывается на все двести процентов, пуская в ход язык, пробегаясь по верхнему ряду зубов и сплетаясь с языком Позова, углубляя поцелуй. Глаза Димы прикрыты, но ресницы всё равно подрагивают от волнения. Подушечки пальцев приятно покалывают. Губы историка такие сладкие, желанные и приятные, что парень просто растворяется в этом поцелуе, позабыв обо всём на свете. Ему хочется поставить время на паузу и целоваться так до бесконечности. Этим поцелуем Сергей Борисович стирает чёткую грань «студент-преподаватель». Этот поцелуй ломает и рушит очень многое. Этот поцелуй отрезвляет Диму Позова моментально, несмотря на большое количество выпитого алкоголя. Дима испытывает целый ураган чувств и эмоций внутри, которые не сравнятся ни с одним фейерверком на фоне. И несмотря на мороз, парню сейчас невероятно жарко. К щекам приливает румянец то ли от холода, то ли от смущения. Внутри смешивается всё: радость, изумление, страсть, восторг, возбуждение, замешательство. Позов отметает все мысли, наслаждаясь этим моментом целиком и полностью. Этот долгожданный момент длится всего несколько секунд, но для Димы он длился гораздо дольше. Сергей Борисович отстраняется неспеша. Затуманенным взглядом, словно не до конца осознавая произошедшее, он смотрит на студента. Его пухлые губы блестят от слюны. Перекошенная набок шапка с помпоном, запотевшие стёкла очков, тяжёлое дыхание, пар изо рта, шокированный взгляд карих глаз и изумлённое выражение лица. Дима не может сказать и слова, как и историк, смотрящий на студента, тяжело дыша. Взгляд Сергея Борисовича метается по лицу парня. Мужчина отворачивается, опуская голову вниз, и рассматривает заснеженные носки своих ботинок. Позов не знает, что нужно сейчас говорить или делать, и нужно ли вообще. Он также медленно отворачивается от преподавателя и смотрит прямо перед собой. На фоне до сих пор слышатся звуки взрывающихся фейерверков. Дима обхватывает пальцами край холодной скамейки, сжимая изо всех сил. Он часто моргает и пытается осмыслить случившееся. Историк. Его. Поцеловал. Сам. Вау... Позов о таком мог только мечтать и фантазировать. Пару раз ему это снилось, но не более того. Дима никогда бы не подумал, что это может случиться, и из-за этого ему сложно осознать и принять этот факт. Если бы ему даже день назад кто угодно сказал о том, что Матвиенко его поцелует по собственному желанию, он бы грустно усмехнулся и посчитал это неудачной шуткой. Но вот он бросает кроткий взгляд на мужчину и не верит своим глазам, до сих пор ощущая на себе губы историка. Бушующий ураган чувств и эмоций приходится сдерживать с огромным трудом и невероятными усилиями. Какое-то время они не смотрят друг на друга. Никто не произносит и лишнего звука, за исключением бегающего вокруг скамейки Ральфа. Каждый погружён в свои мысли. И Дима не может сказать, что эта атмосфера напряжённая, вовсе нет. Она скорее растерянная, пропитанная неизвестностью и лёгкой неловкостью. Позов знает, что слова и вопросы сейчас излишни, что Сергей Борисович сейчас не будет это обсуждать. И, прекрасно понимая это, парень не лезет к нему, будучи уверенным в том, что они ещё успеют поговорить. Он готов дать историку столько времени, сколько ему потребуется. Он готов быть рядом. Он готов сделать всё, лишь бы Матвиенко не отступил. Наконец Сергей Борисович нарушает долгую тишину. — Мне нужно побыть одному, — без каких-либо намёков произносит историк, взглянув на студента. Позов не собирается спорить и переубеждать его, он всё понимает. Вряд ли Сергей Борисович каждый день целуется с парнями. По крайней мере, Дима надеется, что это не так. — Я вызову тебе такси, — добавляет преподаватель, поднимаясь со скамейки. Лабрадор сразу бежит к ногам хозяина и встаёт перед ним на задние лапы, передними опираясь на мужчину. Матвиенко гладит собаку по макушке, и эта картина вызывает у Димы тёплую улыбку. Парень поднимается вслед за историком и они вдвоём уходят со двора. Сергей Борисович вызывает такси, а Дима не может отвести от него глаз, пытаясь разгадать, что чувствует историк сейчас. Когда преподаватель поворачивает голову и сталкивается взглядом с Позовым, парень изумляется. Он не видит в глазах мужчины злобы или презрения. Взгляд тёмно-карих глаз рассеянный, отрешённый, затуманенный. На лице преподавателя даже нет и тени безразличия, что не может не радовать Диму. Если бы Матвиенко вёл себя сейчас, как всегда, смотрел с осуждением в глазах и невозмутимым выражением лица, наверное, Позов бы сошёл с ума. К обочине подъезжает белая Лада Веста. Дима открывает заднюю дверь и оборачивается на историка. Сергей Борисович смотрит на студента, тяжело сглатывая, и не произносит ни слова. Позов ограничивается одним лишь «До свидания». Матвиенко слабо кивает ему в ответ, делая шаг назад. Ральф пару раз лает на прощание. Дима садится в машину и захлопывает дверь, наблюдая за преподавателем через тонированное стекло. Мужчина не двигается с места до тех пор, пока автомобиль не скрывается за поворотом. Только после этого Сергей Борисович позволяет себе выдвинуться домой. За окном проносятся жилые дома, вывески магазинов, пьяные компании людей. Затихшая вьюга усиливается, снежные хлопья кружатся в воздухе, далеко-далеко в небе ярко светит луна. Дима прикрывает глаза и воспроизводит у себя в голове поцелуй с историком. От одних лишь воспоминаний его бросает в жар и по спине пробегаются мурашки. Это было слишком хорошо. Слишком чувственно. Слишком жарко. Что будет дальше? Об этом можно только догадываться, потому что Дима понятия не имеет. Дальше может быть всё, что угодно, от злостных криков преподавателя до наилучшего исхода. Позов не собирается гадать, сейчас это ни к чему. Одно ясно точно: как раньше уже не будет.