С любовью, Позов

После похода в планетарий Дима так и не смог разобраться, что тогда произошло. Поведение историка совершенно нейтральное: он смотрит на Позова с равнодушием в глазах, разговаривает, как ни в чём не бывало, проводит дополнительные занятия, на которых даёт различные задания от пересказов учебника до тестов с развёрнутыми ответами. И Дима относится к этому двояко. С одной стороны, его до невозможности бесит такая ситуация. Эмоциональные качели преподавателя и его дурость в край надоели Позу. Так и хочется закрыться с ним в аудитории, взять его за воротник строгого пиджака и приставить к стенке, высказав ему в глаза всё, что Дима думает насчёт возмутительного поведения Сергея Борисовича; объяснить, что нельзя так издеваться над чувствами несчастного студента, нельзя бросать неоднозначные фразы, нельзя давать ложную надежду, нельзя дразнить своими действиями, вводя в ступор, а потом говорить, что ничего не было, нельзя дурить. Нельзя сводить Диму с ума, но Сергей Борисович весьма успешно к этому стремится. С другой стороны, Дима боится испортить отношения с историком, если начнёт выяснять их. Всего некоторое время назад Матвиенко никогда бы не назначил ему дополнительные занятия после пар, ни за что не обнял бы, увидев слёзы студента, не стал бы вступаться перед незнакомым ему человеком, не выслушивал и не успокаивал. Позов искренне верит в то, что таким образом Сергей Борисович делает первые шаги навстречу. Медленные, неуверенные, но главное, что вперёд. Для Димы это несомненный прогресс и залог успеха. Позов шагает по коридору с мыслями об историке, семинар которого начнётся с минуты на минуту. Думая о преподавателе столько времени, Дима принимает твёрдое решение: он будет вести себя как обычно и не обращать на историка никакого внимания. Ему интересно, что из этого выйдет, хотя он прекрасно понимает, что это будет непросто. Но Позову хочется понаблюдать за поведением историка, когда он перестанет подходить к нему первым, здороваться и пытаться привлечь его внимание. — Дима! — окликает его приятный женский голос, заставляя замереть на месте. Позов разворачивается и видит радостную Оксану. Он улыбается ей в ответ и затягивает в крепкие объятия. — Как учёба на первом курсе? — интересуется парень, отпуская Суркову из объятий. Девушка эмоционально делится своими впечатлениями: где-то хорошими, где-то не совсем, и Дима внимательно её слушает, мысленно погружаясь в собственные воспоминания с первого курса. В то самое время, когда он впервые увидел преподавателя истории и с того момента больше не мог спокойно жить без мыслей о нём. — А у тебя то как дела? Как на любовном фронте? — недвусмысленно играет бровями Оксана и хитро улыбается. Позов долго вздыхает перед тем, как ответить, а затем делится с подругой некоторыми приятными моментами своей жизни. Он пересказывает момент с экскурсии по крышам, как заснул на плече в кинотеатре, как его обнимали и успокаивали, но, разумеется, умалчивает о том, что его возлюбленный — это двадцативосьмилетний преподаватель истории с куском льда вместо сердца, поэтому Суркова думает, что Дима влюблён в какого-то старшекурсника. Сергей Борисович направляется в аудиторию уверенным шагом и с папкой бумаг в руках. Он заворачивает за угол и останавливается, когда замечает стоящего неподалёку Позова, привалившегося плечом к стенке. Студент широко улыбается и смеётся, глядя на девушку напротив. Сердце мимолётно отзывается колкой болью. Мужчина смотрит на эту парочку, слегка прищурившись, и неспеша следует к ним, высокомерно подняв подбородок. Дима не замечает по началу присутствия преподавателя, из-за чего Матвиенко злится ещё сильнее. — Позов, — стальным жёстким голосом привлекает к себе внимание студента Сергей Борисович. Парень моментально оборачивается и улыбка быстро сходит с его губ. От убийственного взгляда по коже пробегается холодок и скручивает желудок. Дима уже отвык, что историк может быть таким жёстким. — Ты в университет ходишь, чтобы знания получать или с девчонками по углам обжиматься? — утрирует ситуацию Матвиенко, сам не понимая почему. Взглянув на девушку, он быстро узнаёт её. Та самая студентка из клуба, которая танцевала и целовала Позова. Сергей Борисович крепко стискивает зубы. — Да мы просто разговаривали, — пожимает плечами Дима, совсем не понимая, что нашло на историка. Оксана стоит, виновато опустив голову, и явно чувствует себя третьей лишней. — И из-за этого опоздал ко мне на занятие на семь минут, — строго осекает студента Матвиенко. Парень сверяет время и действительно видит, что пара уже началась. — Но Вы же здесь стоите, — пытается оправдаться Дима, но атмосфера с каждой секундой лишь накаляется, а голос преподавателя становится всё более грубым и жёстким. — А ты должен сидеть в нужное время за партой в кабинете и ждать меня, — парирует Сергей Борисович. Он с нескрываемым презрением смотрит на второкурсника сверху вниз. Позов непонимающе смотрит на него в ответ, совсем отвыкший от упрёков и стального голоса преподавателя. Историк обращается к девушке: — Вы свободны. Суркова смотрит сначала на него, затем переводит вопросительный взгляд на Диму и, получив в ответ кивок, спешно уходит. Мужчина провожает её взглядом и следом идёт дальше по коридору, направляясь к аудитории. Студент торопливыми шагами семенит за ним, но когда Сергей Борисович останавливается у дверей, то разворачивается к второкурснику и едва не испепеляет его укоризненным взглядом. — Сегодня на занятие я тебя не пускаю в связи с твоим опозданием, — строго чеканит преподаватель, глядя на изумлённого студента. — Но Вы же... — Разговор закончен, — злобно заключает историк и заходит в кабинет, хлопнув дверью так сильно, что Дима морщится от громкого звука. Он громко вздыхает, совершенно не зная, что ему делать, и не понимая, что происходит с Сергеем Борисовичем. Раньше мужчина бы просто прошёл мимо студента, даже не взглянув на него и не обратив никакого внимания, а сейчас на пустом месте сделал выговор. Дима прижимается спиной к стене и скатывается вниз на корточки. Группа второкурсников здоровается с преподавателем, вошедшим в кабинет. Арсений косится на пустое место рядом с собой и на хмурого историка, и быстро печатает сообщение Позу.

Вы:

Чего Борисыч такой злобный?

Димазавр: Собака бешеная покусала Хер его знает Он меня не пустил на занятие Я сижу под дверью Арсений читает череду сообщений от друга и поднимает удивлённый взгляд голубых глаз на Матвиенко. Сергей Борисович сидит за преподавательским столом и гипнотизирует взглядом одну точку. Все студенты впервые видят историка таким растерянным. Со стороны мужчина выглядит так, словно погружён в собственные мысли, позабыв про реальность, где должен проводить семинарское занятие. Никто не решается его тревожить. Матвиенко копается в своих мыслях и не может в это поверить. Он прикрывает глаза, устало выдыхает и потирает пальцами переносицу. Только сейчас он вспоминает про студентов, присутствующих в аудитории, и моментально поднимает голову, сталкиваясь с тревожными взглядами второкурсников. — Приступим к занятию, — возвращается в реальность Сергей Борисович и вызывает к доске Титова. За весь семинар мужчина опрашивает половину группы, а под конец делает объявление. — Скоро конец семестра и начало сессии, поэтому в этом году мы должны сходить ещё на одно мероприятие. Если есть предложения, я слушаю. — Давайте на каток сходим, — предлагает свою инициативу Стахович. Большинство ребят поддерживают Алексея, поэтому Матвиенко без проблем соглашается с этой идеей. Он пускает по рядам листок, чтобы желающие написали свои фамилии. — А можно Диму Позова записать? — уточняет Арсений после того, как вписал себя. — Нельзя, — отказывает преподаватель, недовольно посмотрев на Попова. Вздохнув, парень передаёт листок дальше и сообщает о данной ситуации другу. — Вот козёл, — шепчет себе под нос Дима, дожидаясь конца пары. Полтора часа в пустом коридоре тянутся невозможно долго, но вот наконец одногруппники начинают покидать аудиторию, изучая Позова любопытным взглядом. Дима поднимается с места и ждёт, пока кабинет опустеет. Когда из него последним выходит Арсений, он обменивается с ним взглядами и перешагивает порог аудитории, прикрыв за собой дверь. — Можно? — уточняет Дима, внимательно посмотрев на единственного присутствующего в кабинете. — Нельзя, — не поднимая голову, сухо отвечает Сергей Борисович. Он сидит за столом и заполняет какие-то документы. Проигнорировав запрет, парень смело шагает к преподавателю и останавливается рядом с ним. — Я тоже хочу пойти на каток, — высказывается Дима. Матвиенко наконец удосуживается взглянуть на студента и поднимает голову, откидываясь на спинку кресла и забрасывая одну ногу на другую. — Ты не пойдёшь. — Но почему? — не понимает Позов, поднимая голос. Спокойное выражение лица историка раздражает до невозможности, но в то же время элегантно сидящий на мужчине чёрный костюм с белой рубашкой невероятно красят его. То ли поцеловать его хочется, то ли врезать. — Потому что ты отсутствовал на занятии, — пожимает плечами преподаватель. — Единственный из группы, между прочим. — Вы меня сами не пустили, — поражается Дима. В карих глазах напротив заметен оттенок презрения и явной издёвки. — Это твои проблемы, — улыбается уголками губ историк, явно наслаждаясь происходящим. — Ты ведь даже не догадался заглянуть в аудиторию и извиниться перед преподавателем. У Позова сдают нервы и лопается терпение. — Я не намерен перед Вами извиняться, потому что ни в чём не виноват. Если у Вас в голове какая-то дурость, то это только Ваши проблемы, — злобно цедит Дима, испытывая сейчас лишь раздражение. Историк вскакивает с кресла за секунду. Испугавшись напора, парень отступает назад и впечатывается спиной в стену. Сергей Борисович встаёт прямо перед ним, расставляя по бокам от него руки, упираясь ими в стену. Студент тяжело сглатывает, стараясь дышать. Он всё ещё раздражён, но такое маленькое расстояние между ним и историком сводят его с ума и затмевают разум. Матвиенко лишь усугубляет ситуацию, наклоняясь к лицу парня. — Позов, прекращай мне дерзить, — медленно проговаривая каждое слово, предупреждает мужчина холодным тоном, в котором чувствуются угрожающие нотки. — Прекратите меня дурить, — выдвигает своё требование Дима, неотрывно глядя в глаза напротив. — Прекрати выводить меня на эмоции. Раздражаешь. — Конечно раздражаю, — усмехается Позов, вздёрнув подбородок, желая показать, что он не боится. — Вы же так умело их скрываете, а из-за меня Ваша маска безразличия трескается по швам, — осмеливается выдать Дима и в конце саркастично улыбается. Взгляд Сергея Борисовича меняется. Позов не понимает, чем сменяется презрение, но он чувствует, что надавил преподавателю на больную точку. Он ни капли не жалеет о сказанном; ему надоело терпеть двоякое отношение историка к себе, который ведёт себя по принципу «шаг вперёд — два назад». Матвиенко смотрит на него молча и эта гробовая тишина медленно убивает Позова. — Уходи, — коротко и приглушённо произносит Сергей Борисович, медленно отстраняясь от студента. — Правда глаза колет? — уточняет Дима, вздёрнув бровь, как это обычно делает мужчина. Историк вспыхивает резко, как спичка. — Пошёл отсюда вон! — повышенным тоном голоса кричит преподаватель на весь кабинет, указывая пальцем на дверь. — И Вам всего доброго, — улыбается напоследок Дима и уверенными шагами направляется к выходу. Когда историк остаётся в аудитории один, он несколько раз бьёт кулаком в стену, обдирая костяшки. Он боится признаться самому себе в том, что Позов прав.

***

— Арс, я так больше не могу, — жалуется Дима, сидя напротив друга в столовой. Попов кушает грибной суп и вопросительно смотрит на парня. — Мне надо перед ним извиниться, — тяжело вздыхает Позов, повернув голову в сторону преподавательского стола, за которым сидят ректор, историк и философ. — Эта недельная молчанка меня достала, а вы сегодня идёте на каток с ним. — Не спеши так, — советует Арсений, переходя ко второму блюду. — Извиниться никогда не поздно, пусть ещё побесится. А на каток ты можешь и так прийти к нужному времени. — Только вот надо со Славой договориться как-то, чтобы он вместо меня сегодня смену отработал, — задумывается Дима, поджав губы. Арсений говорит, что всё будет в порядке, и Позову хочется в это верить. Сергей Борисович нехотя ест, в параллель слушая ректора и философа, и поглядывает на затылок студента, испытывая смешанные чувства. Сам его выгнал и давно хотел, чтобы этот навязчивый второкурсник отстал от него. Но тогда почему он не испытывает удовлетворения? Почему создаётся ощущение, что чего-то не хватает? Почему его взгляд притягивается к Позову, словно магнитом? Историка пугают собственные чувства, проявляющиеся эмоции и какая-то странная тяга к одному второкурснику в очках. Мужчине слишком непривычно, что он не проводит со студентом дополнительные занятия, к которым привык, что Позов не задерживается после пар, как раньше, не крутится вокруг него с нелепыми вопросами и невинным взглядом, даже не здоровается. Просто проходит мимо по коридору и Сергей Борисович растерянно оборачивается ему вслед. Матвиенко отвык чувствовать и испытывать эмоции. Сам себе запрещал давным-давно. Но этот запрет рушится и летит ко всем чертям из-за одного несчастного студента. Позов неловко мнётся перед дверьми кофейни. После того неловкого случая Слава ограничивается лишь приветствием, прощанием и вопросом как дела. Он больше не обнимает, не задаёт Диме никаких вопросов и даже не кидает мемы. Работает, здоровается и уходит. И Дима соврёт, если скажет, что его это устраивает. Отношения с коллегой стали натянутыми и в этом виноват он сам. Набравшись храбрости, парень заходит внутрь. В кофейне пахнет зёрнами, негромко играет музыка, за столиками никого нет. Слава пьёт что-то из стаканчика, но, как только замечает вошедшего коллегу, здоровается, слегка улыбнувшись, и уходит в служебную комнату. Дима нерешительно заходит за ним следом. — Как дела? — интересуется Комиссаренко, посмотрев на Позова. Дима намерен сейчас урегулировать их взаимоотношения, потому что видеть расстроенного Славу, который пытается делать вид, что всё в порядке и улыбаться, ему слишком тяжело. — Не кайф, — отвечает Дима, сделав шаг ближе к парню. Комиссаренко отводит взгляд. — Слав, послушай. Мне стыдно перед тобой за тот случай, извини... — Дим, ты не должен извиняться, — перебивает его Слава. Он не злится, от него не веет равнодушием, как от кое-кого. Слава тоскливо смотрит в карие глаза и облизывает губы. — Мы ничем друг другу не обязаны, не нужно передо мной оправдываться, — мягко произносит он, но Дима знает и чувствует, что Комиссаренко разбит внутри. И Позов его понимает. — Мне просто хочется, чтобы этот человек любил тебя и заботился, чтобы тебе было хорошо с ним. Тебе с ним хорошо? — уточняет Слава, внимательно вглядываясь в лицо коллеги. — Не могу однозначно ответить, — вздыхает Дима и устремляет взгляд вниз. — Сложно там всё и неясно. — Просто знай, что ты заслуживаешь счастья, а не страданий, — искренне произносит Комиссаренко, осторожно положив руку на плечо. Дима заглядывает ему в глаза и встречается с взглядом, полным нежности и скрытой боли. — Спасибо, Слав, — мягко улыбается Поз. Слава игнорирует своё желание обнять парня, крепко прижав к себе, поэтому стоит и улыбается, пока его сердце трещит по швам и ноет от тупой боли. — Слушай, — вспоминает Дима, — ты бы не мог сегодня за меня поработать? — А что, у тебя свидание? — грустно усмехается Комиссаренко. — Да на каток иду с группой. — Без проблем, Дим, — соглашается Слава и Позов сам его обнимает, аккуратно хлопая по спине. Комиссаренко прикрывает глаза и наслаждается этим коротким, но приятным мгновением, потому что большего не может себе позволить. — Спасибо огромное! Я твой должник! — с этими словами Дима отстраняется от коллеги, желает ему хорошего вечера и покидает кофейню. Слава возвращается за свою стойку и фальшивая улыбка сползает с его лица. Позов пешком следует до катка, любуясь заснеженным Петербургом. Снежинки крупными хлопьями кружатся в воздухе и плавно опускаются на Димины шапку и очки. Люди вокруг уже суетятся в преддверии новогодних праздников, на площади устанавливают большую ёлку, дети играются в снежки и лепят снеговиков. По пути Дима набирает бабушку, узнаёт как её дела и здоровье и обещает приехать на каникулах после Нового года. На том конце провода говорят, что его всегда ждут и рады видеть. Прибыв на нужное место, парень не обнаруживает своего преподавателя с группой, поэтому идёт в помещение, чтобы взять напрокат коньки за неимением собственных. Он оставляет в залог две тысячи рублей и получает коньки, которые принимается шнуровать, присев на скамейку. Оставив свои ботинки под скамейкой, Дима пытается встать, опираясь одной рукой о стенку, и чуть не падает на этом же месте. На коньках он катался всего один раз в жизни; на тот момент он был сильно пьян и, несмотря на отговорки Арсения, он взял его коньки и поехал кататься на ледяном стадионе, где успешно сломал себе нос. С тех пор Дима на коньки не вставал, но ведь не может он пропустить такое событие с Сергеем Борисовичем. — Вспомни солнце, вот и лучик, — шепчет себе под нос Дима, увидев, как одногруппники во главе с историком направляются в его сторону. Сергей Борисович замечает Позова не сразу, но как только видит, то хмурится и останавливается возле него. — И чего пришёл? Тебя нет в списке, — напоминает Матвиенко недовольным голосом. — Кататься пришёл. Или что, отсюда тоже выгоните? — саркастично интересуется Позов, приподняв уголки губ. Сергей Борисович закатывает глаза и обходит студента. На горизонте виднеется улыбающийся Арсений на коньках. — Надеюсь в этот раз не разобьёшь себе нос? — уточняет он, оценив неуверенную стойку друга на коньках. — Посмотрим, — не обещает Позов и начинает медленно идти вдоль стены к выходу, продолжая одной рукой придерживаться за неё. Арсений предлагает ему игру в догонялки и всего за пару секунд на коньках добегает до двери и смотрит на медленно идущего друга, откровенно смеясь. Он выходит на улицу, а Поз продолжает подбираться к выходу. — Позов, так ты на коньках даже ходить не умеешь, — слышится слева знакомый насмешливый голос. Дима поворачивает голову и осуждающе смотрит на преподавателя истории, продолжая медленно передвигаться. До цели остаётся совсем немного, но идущий рядом мужчина сильно отвлекает Поза. — Может тебе помочь? — предлагает преподаватель, но парень отчётливо слышит в его голосе насмешку. — Сам справлюсь, — грубо отрезает Дима и в этот же момент едва не падает, но Сергей Борисович вовремя придерживает студента за локоть, предотвращая падение. — Заметно, — ехидно подмечает историк. Позов не благодарит его. Он грубо выдёргивает руку из несильной хватки и упрямо идёт дальше, мысленно завидуя тому, как Сергей Борисович без какого-либо труда передвигается на своих коньках всё той же уверенной походкой. Наконец Дима оказывается на улице, но здесь его поджидает новое препятствие — до самого катка необходимо пройти ещё несколько метров. Громко вздохнув, парень придерживается за ограждения и медленно переставляет ноги. Это даётся ему в разы сложнее из-за скользкого льда. Тем временем преподаватель истории спокойно едет рядом с второкурсником и любуется его страданиями. — И чего ты припёрся, если кататься не умеешь? Перед девушкой какой надо покрасоваться? — продолжает откровенно насмехаться Матвиенко. — Не совсем, — даёт неоднозначный ответ Позов, бросив кроткий взгляд на мужчину. Сергей Борисович больше ничего не говорит, лишь молча следуя рядом, пока парень искренне недоумевает, почему историк от него не отходит. С горем пополам добравшись до входа в каток, Дима становится на лёд и в первую очередь хватается за бортики обеими руками, крепко вцепившись в них. Сергей Борисович в очередной раз усмехается этой нелепости и ждёт своих второкурсников, чтобы всех пересчитать. На улице сильно стемнело и вокруг катка зажигаются фонари. Люди катаются со своими детьми, друзьями или парами, и только Дима Позов неловко трётся у бортиков, боясь сделать шаг. Взяв себя в руки, парень начинает повторять за другими, пытаясь оттолкнуться от бортика и проехать самостоятельно хотя бы короткий участок. Но лёд оказывается слишком скользким и Дима быстро поскальзывается на нём, падая назад. Поясница отзывается резкой болью, парень морщится и тихо шипит. Но, открыв глаза, Дима видит перед собой не тёмное небо со звёздами, а лицо историка. Сергей Борисович, ничего не комментируя, помогает студенту подняться, подхватив его под мышки. — Спасибо, — тихо выдыхает Дима, подняв взгляд на преподавателя. Историк внимательно смотрит в лицо второкурсника и молчит, пока Позов подмечает красоту мужчины в свете луны и снежинки, падающие на его тёмные волосы. Внезапно Матвиенко объезжает парня и становится позади него. Дима не успевает спросить «Что Вы делаете?»; он чувствует, как руки Сергея Борисовича аккуратно ложатся на его талию по бокам. И вот снова Позов теряет дар речи и забывает, как дышать, когда историк вытворяет нечто спонтанное и неожиданное. — Что Вы делаете? — теперь задаётся вопросом студент, жалея о том, что не может видеть лицо преподавателя сейчас. — Учить кататься тебя буду, что же ещё. Ты же ради этого сюда пришёл? — уточняет мужчина, шепча Диме прямо на ухо. — Да, — негромко отзывается парень. Сердце начинает стучать в разы быстрее, дыхание сбивается, ноги словно становятся ватными и плохо держат. — Тогда поехали. Сергей Борисович легко отталкивается, а Позов изумлённо смотрит себе под ноги и видит, как катится по льду без каких-либо усилий. Руки преподавателя держат крепко, Дима чувствует их даже через слой пуховика и кофты. Позов ещё никогда не ощущал себя так надёжно рядом с историком, но сейчас он без сомнений доверяется ему, наслаждаясь этим моментом. Звёздное небо и тёплый свет фонарей делают обстановку более романтичной. Несмотря на холодный ветер и витающие в воздухе снежинки, Диме становится жарко; он расстёгивает молнию на пуховике и убирает шапку в карман. Моментами Сергей Борисович случайно прижимается к спине студента и тогда у Позова бегут мурашки по коже. Дима понятия не имеет и даже догадываться не может, что чувствует сейчас историк, это очередное издевательство, игра или просто преподавателя одолела скука и он так развлекается? Разумеется, Позову хочется верить в лучшее и думать, что Сергей Борисович действует из добрых побуждений и искренних намерений, но он боится себя дразнить ложными надеждами и несбыточными мечтами, поэтому просто наслаждается этим сказочным мгновением. Преподаватель, проехав так пару кругов, начинает учить Позова кататься самостоятельно, но всё ещё продолжает держать его за талию, из-за чего парень смущается и его щёки заливаются румянцем. Мужчина объясняет, что ноги нужно поставить на ширине плеч, направить носки стоп с коленями вперёд, расправить грудь. Позов послушно выполняет все команды и старается делать всё правильно. Проезжающий мимо Арсений подмигивает и в знак одобрения показывает большой палец вверх. Сергей Борисович учит Диму сначала просто научиться стоять на льду без опоры. Он убирает руки от студента и внимательно смотрит за тем, чтобы тот не упал на лёд. Позов демонстрирует, что уверенно стоит на скользкой поверхности и не собирается падать. Тогда историк учит делать его первые маленькие шажки. Сперва мужчина подаёт свою руку в качестве опоры, а затем парень учится ходить сам. Что удивляет Диму больше всего, так это то, что преподаватель на него не кричит, не злится за ошибки, не раздражается, не закатывает глаза. Историк не похож сам на себя и Позову кажется, что Матвиенко увлечён этим занятием гораздо больше, нежели сам он. Только когда Дима уже мог уверенно ходить по льду, Сергей Борисович начинает полноценное обучение, перед этим поинтересовавшись, не устал ли Позов. Парень, отрицательно помотав головой, вновь внимательно слушает все слова, советы и рекомендации историка. Ему всё равно на людей вокруг, всё равно на холод и раздражающие снежинки, тающие на оправе очков, всё равно на боль в ногах, когда напротив него стоит Сергей Борисович и спокойным уверенным голосом говорит ему, что нужно делать. Позов мгновенно забывает все обиды и в миллионный раз убеждается в том, что чувства к этому красивому мужчине с бородой и гулькой лишь крепнут. Дима старается не зацикливаться на мыслях, что такие взаимоотношения с историком не кончатся добром; он боится себе представить, как ему будет больно и плохо, если Сергей Борисович его резко отвергнет и больше никогда не захочет видеть. Постаравшись избавиться от этих дурных мыслей, Дима Позов наслаждается этим вечером и компанией историка. Когда он уже едет без помощи преподавателя, то широко улыбается и радостно смотрит на Матвиенко, который катится рядом. Сергей Борисович поглядывает на второкурсника и придерживает, когда тот начинает падать. Под конец вечера, когда все окончательно устают и потихоньку начинают расходиться по домам, Дима присаживается на скамейку, чтобы наконец-то отдохнуть, и смотрит за тем, как историк продолжает кататься. Его выдержке можно только позавидовать, потому что у самого Позова уже отваливаются ноги и нет никаких сил. Он понятия не имеет, как ещё дойти до проката и сдать коньки. Арсений садится рядом с Позом и тоже наблюдает за Сергеем Борисовичем. — Ну как ваше свидание? — любопытствует Попов, хитро улыбаясь, словно лис. Позов закатывает глаза. — Он просто учил меня кататься, — отмахивается Дима. — Ты мне давай не гони, — отзывается Арсений. — Там знаешь сколько девушек было, которые тёрлись возле бортиков? Но он почему-то именно тебе уделил два часа своей драгоценной жизни, хотя мог попросить меня или Титова покататься с тобой. — Да ему просто дурить меня нравится, — кисло отвечает Позов. Цокнув языком, Арсений вздыхает. — А может снежная королева твоя начала оттаивать? — Ага, — грустно усмехается Дима. Вскоре Сергей Борисович подъезжает к выходу из катка и вместе с Позовым и Поповым следует в прокат. Тёплое помещение после двух часов на морозе ощущается невероятно. Дима устало доходит до нужного места, меняет коньки на свои деньги и обувает ботинки, в которых теперь весьма непривычно ходить. Историк прощается с оставшимися студентами и неспеша бредёт к выходу. Дима решает его догнать. — Спасибо Вам, Сергей Борисович, — благодарит парень, выходя на улицу за преподавателем. — Не за что, Позов, — кивает историк. — Вы хороший учитель, — замечает Дима, искренне улыбнувшись. Сергей Борисович с лёгкой усмешкой переводит на него взгляд. — Ты хороший ученик, — произносит Матвиенко на одном дыхании. У Димы от этой фразы подкашиваются коленки и летают бабочки в животе. Он улыбается ещё шире и замечает полуулыбку мужчины. Голос преподавателя впервые не похож на сарказм или издёвку. От осознания этого становится тепло и радостно. В эти редкие моменты Дима не жалеет о своих чувствах, не винит себя в них и допускает крошечный шанс о взаимности. Он не любит терзать себя мечтами, которым не суждено сбыться, но глядя на эту искреннюю улыбку преподавателя, в эти карие глаза, не наполненные презрением или осуждением, чувствуя надёжность и комфорт, Дима хочет верить в то, что рано или поздно всё будет хорошо. Позов прощается с историком, который небрежно отмахивается от него и следует на автобусную остановку. Дима жалеет о том, что сейчас зима и Сергей Борисович не рискует кататься на мотоцикле. Поездка с преподавателем на железном коне всё ещё одна из главных мечт студента. Дождавшись Арсения, Дима вместе с ним следует на станцию метро, чтобы отправиться в общежитие и выпить горячего чая. Этот вечер, проведённый с Сергеем Борисовичем, Позов будет вспоминать ещё очень и очень долго. А может быть даже бесконечно.

***

Последняя учебная неделя в этом семестре подходит к концу, но студенты этому не особо радуются, ведь скоро начинается сессия и сейчас необходимо закрывать все долги. С каждым днём Диме становится всё сложнее вставать по утрам и он уже не может дождаться каникул. Ему даже пришлось уговорить Сергея Борисовича отменить дополнительные занятия на этой неделе в связи с увеличенной нагрузкой, пообещав, что на каникулах он будет заниматься сколько угодно. Работа в кофейне также отнимает много сил и парень уже попросту начинает засыпать на рабочем месте из-за недосыпа. Всю неделю Дима крутится, как белка в колесе. Просыпается рано утром, едет на пары, с трудом отсиживает их, бежит на работу, где проводит время до вечера, приезжает в общежитие и делает необходимые задания допоздна, и крайне мало спит. Увидеть Сергея Борисовича в этом круговороте дел — просто сказка. Каждый раз, когда студент пересекается с преподавателем, он улыбается и чувствует прилив сил, хотя Матвиенко даже не всегда замечает его, проходя мимо в коридоре. Позову остаётся только догадываться: специально это или же просто многократные совпадения? Сегодня последний учебный день в этом году. Дима с Арсением сидят на любимой третьей парте и ждут, когда придёт преподаватель. Крайняя пара истории, после которой будут все свободны, и студенты ждут подвоха от Сергея Борисовича в виде внезапной итоговой работы, письменного теста или ответов у доски по списку. Матвиенко входит в кабинет и слышит громкое единогласное приветствие. Кивнув студентам в ответ, он встаёт спереди преподавательского стола, опираясь на него поясницей, и держит в руках список группы. — Сейчас я озвучу тех людей, которые освобождаются от зачёта по истории. Таких немного, — предупреждает мужчина и начинает перечислять студентов. Дима с Арсением скрещивают руки под партой и молятся на автомат. — Позов, Попов, — упоминает их при перечислении Сергей Борисович и парни отбивают друг другу пятюню, облегчённо выдохнув. Позов даже не верит в это. Он не успел закрыть пару двоек, но историк всё равно поставил ему зачёт автоматом. Чудо, не иначе. — Это точно любовь, Димон, — тихо смеётся ему на ухо Арсений. Дима радуется тому, что ему нужно будет сдавать всего два зачёта, а затем со спокойной душой и в хорошей компании встречать Новый год. — Через пару дней у вас начинается зачётная неделя, — объявляет Сергей Борисович и встречается с расстроенными взглядами студентов. — Но есть и хорошая новость: университет устраивает предпраздничную вечеринку для студентов первого и второго курса. Она состоится двадцать девятого декабря после всех ваших зачётов. Студенты одобрительно хлопают в ладони на такую новость. — Вы там тоже будете? — уточняет одногруппница Виктория. — Разумеется, — отвечает историк. — Кто-то ведь должен следить за порядком. Некоторые задают ещё уточняющие вопросы, пока Дима Позов уже мысленно на этой самой вечеринке. Ради этого определённо стоит жить. Ему не терпится посмотреть на наряд историка тем вечером. Он уверен, что это будет нечто бесподобно красивое, и сам он постарается соответствовать этому уровню.

***

Университетская вечеринка скоро вот-вот начнётся. Арсений с Димой стоят неподалёку от учебного корпуса, распивая на двоих бутылку шампанского, отмечая сданные зачёты. Позов допивает остатки алкоголя и вместе с другом следует в университет, по пути выбросив пустую бутылку. Парни сдают верхнюю одежду в гардероб и уже слышат доносящуюся сверху музыку. Быстро поднявшись по лестнице, они направляются ко входу в актовый зал, где проходит вечеринка, и заходят туда, поприветствовав ректора. Первым делом Дима принимается изучать всё вокруг. Свет приглушён, включены лишь неяркие фонари, а в центре зала висит диско-шар. Из колонок со сцены доносится громкая музыка, там же располагается диджей — парень с четвёртого курса. Ряды стульев, что занимают всю площадь актового зала в обычное время, убраны, в центре стоит двухметровая ёлка с мишурой и блестящими шарами. По периметру зала расставлены преподаватели, следящие за порядком. На стенах висят цветные гирлянды. От всей обстановки веет грядущим праздником, и Дима обязуется завтра сходить в магазин и купить всем близким подарки. Внезапно к нему подбегает одногруппник Олег и показывает металлическую флягу, спрятанную в кармане рубашки под пиджаком. Усмехнувшись, Дима делает пару глотков и ощущает горький вкус коньяка. Поблагодарив Титова, он отправляется дальше исследовать зал, пока Арсений давным-давно скачет в самом центре танцпола, как сумасшедший. На Сергея Борисовича Позов натыкается не сразу, но когда видит его, то сердце пускается в пляс от прилива счастья. Мужчина стоит в углу и наблюдает за всеми издалека совсем незаметно. Губы при виде историка уже традиционно растягиваются в широкой улыбке, которую Позов не собирается скрывать. Пока парень подходит к преподавателю, он оценивает его внешний вид. Нежного сиреневого цвета широкие штаны под цвет джинсовой куртки, за которой прячется белая футболка, а весь образ дополняют солнечные очки с красными линзами прямоугольной формы. Позов какое-то время не дышит и просто любуется мужчиной, который занимает всё его внимание. Видеть историка в таком виде, а не в строгом костюме или чёрной водолазке весьма непривычно. — Чего смотришь? — равнодушно интересуется Сергей Борисович, спрятав руки в карманы. И снова он ведёт себя как обычно, натянув маску безразличия на своё лицо, засунув чувства и эмоции куда поглубже. В ожидании ответа Матвиенко пробегается глазами по студенту, рассматривая бордовую рубашку, чёрные джинсы и джинсовую безрукавку, серебряную цепочку на шее. — Красивый Вы, — решается сказать Дима, надеясь, что историк сейчас не выгонит его отсюда и не пошлёт куда подальше. Сергей Борисович странно хмыкает, переводит взгляд на толпу танцующих студентов и возвращает его к Позову. — Глупости не говори, — негромко отзывается преподаватель, но Дима, несмотря на громкую музыку, слышит его отчётливо и искренне недоумевает такой реакции. Неужели у Сергея Борисовича проблемы с самооценкой? Он на себя в зеркало вообще смотрел? — Как хотите, — пожимает плечами Дима, внутренне совершенно не соглашаясь с мнением историка. Он встаёт рядом с мужчиной, опираясь спиной на стену и заводя руки за спину в точности как он устремляет внимательный взгляд на танцпол, замечая там прыгающего Арсения. Дима стоит рядом с Сергеем Борисовичем и молчит, наслаждаясь его компанией. Ему хорошо просто от факта, что историк стоит рядом с ним. Позову льстит то, что когда они оба находятся на каких-то массовых мероприятиях, они всё равно уделяют внимание друг другу и находятся в каком-то уединённом месте, даже как этот тёмный угол, откуда разворачивается хороший обзор на весь зал. Он оборачивается на историка и внимательно изучает его красивый профиль в сотый раз, но так близко ему удаётся не часто. Он вслушивается в играющую на данный момент песню и тяжело сглатывает. Есть девчонки молодые В голове одно: я тебя люблю Мы с друзьями идём за пивом В голове одно: я тебя люблю Говорят ты спишь с другими Но всё равно я тебя люблю За углом с ножом ждёт осень В голове одно: я тебя люблю Дима задумывается: можно ли любить человека, не зная какой он на самом деле? Ведь об историке он знает всего ничего. Сергей Борисович упрямо не хочет показывать своё истинное лицо; себя без напускного безразличия ко всему окружающему миру и людям; себя, который не прячет эмоции. Интересно, какой Матвиенко, когда он искренне смеётся с чьей-то шутки, когда он делится своими мыслями, когда он радуется хорошему дню, когда бежит домой под проливным дождём, когда играет с Ральфом, пока этого никто не видит, когда плачет из-за трагической концовки фильма? Или он никогда не плачет? Как он проводит время в выходные дни? Что он любит? Что не любит? Какую музыку слушает и слушает ли вообще? Что его раздражает в людях, а что привлекает? Есть ли у него увлечения, кроме работы? Есть ли близкие люди, которые могут поддержать его в трудные моменты? — Прекрати на меня пялиться, — требует Сергей Борисович, повернув голову в сторону второкурсника. Дима краснеет из-за того, что его спалили, но он надеется, что в этой темноте Матвиенко этого не заметит. — Извините, — бросает Позов и отстраняется от стены, следуя к выходу. Историк провожает его прищуренным взглядом до тех пор, пока не теряет из виду в толпе. Студент, игнорируя отрицательную температуру воздуха, выходит на задний двор университета, испытывая острое желание покурить. Из кармана безрукавки он достаёт пачку сигарет и зажигалку. Поджигая одну, он плотно обхватывает её губами и втягивает в себя никотин, прикрыв глаза. Кончик сигареты тлеет в темноте, мерцая ярко-оранжевым цветом. Позов стряхивает пепел и снова делает затяжку, а затем выдыхает дым, наблюдая за тем, как он рассеивается в воздухе на фоне луны. Красивое зрелище. При третьей затяжке двери позади хлопают, уведомляя о том, что кто-то сюда пришёл. Дима даже не оборачивается, будучи уверенным в том, что это такой же студент, желающий выкурить сигарету без лишних глаз или выпить притащенное с собой пиво. Позади Позова останавливаются. Так близко, что он чувствует чужое дыхание на своём затылке. Дима вздрагивает, когда чья-то рука забирает из его пальцев сигарету одним аккуратным движением. Позов догадывается, кто это. Нет, не догадывается. Знает наверняка, почувствовав знакомый парфюм. Обернувшись лицом к незваному гостю, Дима смотрит снизу вверх в карие глаза. Историк, удерживая сигарету между указательным и средним пальцами, подносит её к губам и обхватывает, пока Позов теряет дар речи. Сергей Борисович пристально всматривается в изумлённое лицо второкурсника и делает длительную затяжку, выдыхая сизый дым в лицо студенту. Парень не морщится и не кашляет, привыкший к этому запаху, но он никогда прежде не видел курящего историка, а уж тем более с сигаретой, которую только что сам держал губами. — Вы разве курите? — с лёгким прищуром интересуется Дима. Мужчина неотрывно смотрит на студента, не отвлекаясь ни на кого и ни на что, не отводя глаз, а Позов точно также смотрит на него. Расстояние между ними совсем ничтожное. — Нет, — выдыхает преподаватель вместе с сигаретным дымом, делая новую затяжку. Дима совсем ничего не понимает, поэтому просто стоит и любуется красиво курящим мужчиной. Из открытых окон второго этажа, где располагается актовый зал, доносится музыка. Весёлая песня, которую все подпевали, заканчивается и начинается спокойная мелодия для медленного танца. Сергей Борисович бросает окурок сигареты на землю и прижимает его носком ботинка. Посмотрев в глаза студенту, он делает шаг, сокращая расстояние, и опускает руки на его талию. От следующего вопроса Дима впадает в ступор. — Потанцуем? — раздаётся тихий, но отчётливый шёпот. Позов готов сейчас потерять сознание, потому что это последняя вещь, которую он мог ожидать от преподавателя. Какой же Сергей Борисович спонтанный и непредсказуемый. Дима не успевает ответить, как Матвиенко начинает отводить его дальше от входа. Остановившись, мужчина притягивает второкурсника ближе к себе. Напуганный и кажется побледневший Дима осторожно и, скорее, рефлекторно обхватывает руками шею преподавателя, начиная вместе с ним покачиваться в такт музыке. Совсем медленно, нежно и осторожно, но изнутри парня разрывают сейчас самые бурные эмоции, которые он мог только испытывать за последнее время. Позову кажется, что это какой-то розыгрыш, сон или очередное издевательство от Сергея Борисовича. Он не верит своим глазам, желая, чтобы его кто-нибудь ущипнул, дабы проверить, что он не спит. Но в нос ударяет любимый фруктово-цветочный запах парфюма, и он, поразмыслив всего мгновение, прислоняется щекой к грудной клетке преподавателя, прижимаясь ещё сильнее, и его не отталкивают. Мужчина продолжает медленно двигаться под плавную музыку, бережно придерживая талию студента. — Чего ушёл так резко? — внезапно интересуется Сергей Борисович. — А Вы чего ушли? — переводит стрелки Дима, слушая сердцебиение преподавателя. Сердце стучит быстрее обычного. — Вы же за студентами должны присматривать. — Вот я и приглядываю за тобой. Ты же тоже студент, — быстро находится с ответом историк, и Дима слышит, как тот усмехается. Кожа Позова полностью покрыта мурашками, хватка рук на шее преподавателя крепнет. Он прикрывает глаза и растворяется в этом моменте, ни о чём не жалея и не думая, что будет дальше. Ему сейчас хорошо, как никогда. — У Вас есть, с кем отметить Новый год? — спрашивает Дима, заглянув преподавателю в глаза. Сердце пропускает удар. Лицо историка слишком близко, а желание накрыть его губы своими возрастает с каждой чёртовой секундой. — Конечно, — спокойным голосом отвечает мужчина. — И с кем же, если не секрет? — любопытствует Позов. — С Ральфом. — И всё? — Мне больше никто не нужен, — безразлично бросает преподаватель, но Дима отказывается в это верить. Полная луна невероятно красиво освещает лицо Матвиенко. — Ты не замёрзнешь? — уточняет вдруг историк. — А вам не всё ли равно? — хмыкает Позов. — Будет весьма досадно, если ты заболеешь, — пожимает плечами Матвиенко. Дима задумывается: это такое скрытое «Я не хочу, чтобы ты заболел»? Если так, то это значит, что мужчина волнуется, как бы он не пытался этого скрыть. — Когда прекратите меня дурить? — вздыхает парень и поджимает губы, кусая их из-за волнения. — Никто тебя не дурит, Позов, — отвечает преподаватель в своём репертуаре. Музыка подходит к концу и постепенно становится тише. Красивую мелодию сменяет очередная песня, под которую все начинают кричать. Сергей Борисович и Позов замирают на месте, никто не убирает свои руки. Мужчина продолжает аккуратно, но крепко сжимать талию студента, глядя ему в глаза, а Дима кольцом рук обхватывать его шею. Диме просто интересно, как долго Сергей Борисович ещё будет притворяться, не замечая очевидного? Сколько будут длиться эти игры? Сколько он будет врать самому себе? Как много времени ему нужно, чтобы всё принять и решиться на более смелый шаг? Или этот шаг нужно сделать для начала Диме? Но разве Позов ещё недостаточно сделал? Неужели его чувства к историку не так очевидны, как он думает? Как всегда в голове Димы всплывает множество вопросов без ответов на них. Тусклый свет серебряной луны, усеянное звёздами тёмное небо и только они вдвоём, находящиеся непозволительно близко друг к другу. Складывается такая обстановка, что Позов снова задумывается: «Может сейчас самое время?». Дима сглатывает вязкую слюну, дыхание окончательно сбивается, колени подкашиваются так, что парень думает, что он сейчас упадёт. Он собирается с мыслями и силами, набирается храбрости, но именно в этот момент преподаватель отстраняется от него, отпуская руки и делая шаг назад. Позов расслабляет свою хватку, отпустив историка. Он стоит в ступоре и изумлённо смотрит на мужчину, тяжело дыша. — Счастливого Нового года, Позов, — желает Сергей Борисович и, развернувшись в сторону выхода, покидает задний двор университета, не дожидаясь ответа. Дима смотрит, как он быстро исчезает в дверях, и стоит какое-то время совершенно бездвижно. Очередная дурость историка. Очередное недоумение Позова. Он был так близок к этому долгожданному моменту, но всё снова сорвалось. Матвиенко словно почувствовал, что сейчас произойдёт, и снова оттолкнул студента. Может, этому просто не суждено сбыться?..