Держи меня крепче

      Одним днем мистер Хендерсон подошел к террариуму с Дартом, чтобы сплавить ему несколько батончиков «Три мушкетера» и одну куриную ножку, конечно же, сырую. С некоторых пор его «мальчик» стал есть намного больше, а террариум пришлось заменить на новый еще с прошлой недели, так как зверь заметно вырос и уже был размером с овчарку, ну слишком огромным. Ученый помнил его еще совсем мелким и порой думал, а не стоило ли выводить Дарта на прогулки, как реального пса. Только вот здравый смысл возвращал того в реальность, твердя, что Дарт — не питомец для выгулов. Такие аномалии ни в коем случае нельзя было показывать миру, дабы избежать проблем. О Дарте знал только мистер Хендерсон. И журналистка Нэнси. На этом скромный список знакомых Дарта заканчивался. Пока Дарт безжалостно терзал куриное мясо, пытаясь прогрызть кость, Хендерсон подошел к столу с пробирками и принялся смешивать всякую всячину, как он это делал время от времени в попытках вывести любопытную химическую реакцию. Его руки были тщательно вымыты. Стекло пробирки было зеркально чистым, а сам юноша стоял спиной к своему лабораторному экземпляру. Остальные животные сидели тихо, некоторые спали, некоторые лакали воду, и лишь изредка какой-нибудь жучок принимался трещать, чтобы не скучно было. Хлипкое облизывание и высокое рычание — звуки, к которым Дастин давно привык и уже не обращал на них никакого внимания. Только вот новый, с недавних пор появившийся рокот будто бы из самих внутренностей Дарта все никак не мог успокоить ученого, который то и дело оборачивался на этот шум, когда тот происходил вновь. И в этот раз Дарт издал этот звук снова, грозно, низко, подозрительно. Хендерсон увидел шевеление, отражающееся в стекле, просунул пробирку в подставку, натянул очки на голову и обернулся к Дарту. — Какого черта, Дарт? — крикнул он, когда обнаружил, как Дарт с легкостью отпирает крышку террариума и выходит наружу. — Неужели я так неплотно ее закрыл?! Из лаборатории Хендерсона послышался ужасающий вопль, и ученый выбежал в коридор, мигом закрыв дверь и подперев ее своим телом. — Что стряслось? — испуганно спросила проходящая мимо уборщица, но Хендерсон все никак не мог ей рассказать. Женщина не собиралась проходить мимо, как будто это был очередной обычный день в лаборатории и потребовала дальнейших объяснений. Шум за дверью утих. — Это моя рептилия, она просто взбесилась, извините за беспокойство, — нервно рассмеялся Дастин, проворачивая дверную ручку. Женщина уперла руки в бока, рассматривая молодого ученого проницательным взглядом. — Только не нужно говорить мне, что все просто прекрасно после того, как вы поставили весь коридор на уши, — протрещал ее старческий голос, ведь женщина по годам была отнюдь не юная и близилась к пенсии. — Не волнуйтесь, — убедительно произнес Хендерсон, — у меня все под контролем. Он открыл дверь. Дарт вырвался наружу и в пару мгновений разорвал уборщицу, стоящую напротив двери. Его многочисленные пронзительные клыки впивались в ее мясистое тело и разрывали его по частям, заливая пол свежей теплой кровью, которая принималась мгновенно остывать в холодном коридоре. — Дарт! Какого хрена? — крик Дастина перешел в перепуганный ор, и ученый лишь схватился за голову, невольно наблюдая за этим душераздирающим зрелищем. Дарт обернулся к Дастину, весь его рот, по форме напоминающий цветок, был вымазан в человеческом мясе и крови, что обещала свернуться и остаться там, куда попала. По зданию пронеслись звуки пожарной сигнализации, и Дарт, оглушенный ею, ошалело помчался прочь, отчего сердце Дастина опустилось в пятки. Забежав в свой кабинет, Дастин вызвал полицию, а еще позвонил журналистке по имени Нэнси. — Нэнси Уилер, слушаю вас, — ответила девушка сразу же, как раздался первый гудок. — Дарт…сбежал.       В момент, когда Дарт выбежал из лаборатории, подняв много шума, Уилл стоял в трех метрах от красного клетчатого пледа и не знал, что делать. Как реагировать. Его ладони принялись потеть, а сердце — бешено биться. Он моргнул, и с каждым разом, как он делал это, картинка перед ним не менялась, намекая на то, что это и есть реальность, которая никуда не уйдет, не изменится в ближайшие несколько минут, и что ему обязательно придется предпринять что-то, пока этого не сделал кто-то другой, за него. Уилл начал медленно подходить ближе, смотря то на Джейн, что мирно лежала с закрытыми глазами, но была явно не в состоянии сна, то на Майка, который забылся в моменте и глядел куда-то вдаль. Слова, которые могли благотворно повлиять на знакомство, Уилл случайно проглотил, и теперь молчаливо теребил свои волосы, надеясь, что те лежат хотя бы неплохо. — Славный денек, да, Уилл? — бесцеремонно произнес Хоппер с озорной усмешкой и вместе с этим положил свою ручищу на плечо парня, что не решался сесть рядом. — Что? — Уилла будто выдернули из транса. — Да, мистер Хоппер, денек и вправду славный, мне нравится сегодняшняя погода. Джим весело рассмеялся, предвкушая замечательный отдых со своей будущей женой, детьми, и открыл корзину с едой, чтобы накрыть деревянный стол с двумя скамейками, который располагался неподалеку от озера, для приближающегося завтрака. Майк обратил внимание на настрой Джима, они уже были знакомы, однако не так уж и хорошо знали друг друга. Затем его голова повернулась в сторону Уилла, и Майк его тут же узнал. — Чего? — с удивлением воскликнул Майк, хватаясь за волосы левой рукой. Он моментально встал и подошел к Уиллу. — Да ты же тот бариста из кофейни, которую чуть не грабанули! На лице Майка засветилась широкая улыбка, которая появляется, когда видишь кого-то знакомого и при этом достаточно приятного как личность. Тем не менее, Уилла как личность Майк пока знать не знал. Джейн открыла глаза и лежа оглядела Уилла. Она его тоже узнала. У нее была отличная память. В качестве ассоциаций ей на ум пришли ароматный брауни, теплый кофе с нежной пенкой…и три грабителя в лыжных масках, а еще громкие выстрелы в потолок. Она решила также подняться на ноги, чтобы познакомиться поближе. — Напомни, как тебя звать… Лиам? — сделал попытку вспомнить имя парня Майк, на что Уилл легонько рассмеялся, растягивая уголки губ в стороны. Их руки соприкоснулись в мимолетном рукопожатии. Байерс ощутил покалывание внутри живота. — Нет, на самом деле меня зовут Уилл. Да, и я больше не работаю бариста, уволился, — принялся общаться Байерс. Заметив, как Майк отреагировал на его появление, Уилл несколько успокоился, и на его душе стало теплее. Как будто тебя увидел школьный друг, коих у Уилла почти не было. И вправду, было бы круто, если бы Майк когда-нибудь учился с ним в одной школе. Но это лишь было предположением юноши, который пожал руку и Джейн, приветливо моргая. — Я Майк Уилер, а это моя девушка Джейн, если ты нас вообще помнишь. «Конечно, я вас помню, а как такое забыть?». Одно мгновение: ветер, подхвативший кучерявые локоны парня и прищуренные от солнца и радости глаза — Уилл сразу очутился в дне своей мечты, когда не приходилось прятаться, скрываться, бояться чего-то и быть таинственным. Все, что требовалось от Уилла сегодня — быть собой. А это он делал без всяких затруднений. Наконец, Джойс вышла из машины, из-под ее футболки выглядывала лямка бирюзового купальника, а на лице сияла беззаботность. Уилл уже давно не видел свою мать в таком расположении духа, поэтому невероятно обрадовался ее появлению, как будто вот на какой-то крохотный кусочек времени ему вернули прошлое, детство, когда все было хорошо и так все равно на потенциальные проблемы. Джойс шла плавно, как тихая мелодия от фортепиано, и Джим взял ее за руку, проводя к столу, который к тому времени был уже накрыт. — Всем приятного аппетита, — произнес Джим, когда все уселись на лавочки и принялись есть. Яркие солнечные лучи освещали коралловую мякоть арбуза, от которого веяло свежестью; за столом пахло бутербродами с ветчиной, клубничным джемом и арахисовой пастой. Спустя месяцы изнурительных будней Уилл наконец ощутил долгожданное умиротворение. Его успокоившаяся голова легонько покачивалась из стороны в сторону, словно маятник, и Уилл ненароком вслушивался в пение птиц и шепот летнего ветерка, который так ласково поправлял края его футболки, заставляя ее каждый раз лежать чуточку по-новому. Уилл чувствовал себя счастливчиком еще и потому, что Майк сел рядом с ним, за одной лавочку. Его счастью не было предела. Его сердце трепетало каждый раз, когда их локти случайно задевали друг друга, а мизинцы соприкасались в попытке взять ножик из банки с арахисовой пастой. Лучший, просто лу-чший день. А что еще Уиллу нужно было для полного счастья? Джонатан… На секунду лицо Байерса померкло, когда в голове появились стыдливые мысли о том, что он продолжал жить тогда, когда его брата больше не было на этом свете. Он все еще не мог отделаться от вязкого чувства вины за его смерть. И как он только мог сидеть и улыбаться, откусывая половинку мягкого бублика, покрытого джемом? Так не годится. — Все в порядке? — спросила Джейн в небольшом недоумении, предположив, что джем оказался испорченным. — Да, все в порядке, — отмахнулся Уилл, не в силах вылезти из беспросветной ямы печали, в которую он падал вновь и вновь с тех пор как стал Человеком-Пауком.       После завтрака все переоделись и пошли купаться, а Уилл решил остаться на берегу, чтобы порисовать. Он выбрал удобный шезлонг и лег на него. Его кисть двигалась в такт каждому новому штриху, которые Уилл наносил на бумагу с блаженным увлечением. Страсть к рисованию забирала все его проблемы на все то время, что Уилл был погружен в него. И за это ему нравилось забываться в рисунке, направляя все внимание на четкость и ровность линий, на детали, на общую картину, что состояла из тех самых деталей, так ловко и ненавязчиво аккомпанирующих друг другу. — Уилл, пойдем купаться! — жизнерадостно прокричала Джойс, приглашая сына к общей активности, но тот лишь улыбнулся и учтиво покачал головой. — Да, его сюда не затащишь! — захохотал Джим, потихоньку разбираясь в тайнах личности своего будущего пасынка. — Разве что только силой! — Не надо силой, Джим, он у нас сам решит, что сделать! — произнесла Джойс, плескаясь в сторону Хоппера и весело хихикая. А тем временем Байерс уже успел нарисовать очертания будущего черно-белого пейзажа невероятной реалистичности. И он мог бы провести за рисованием весь день, если бы Майк его не отвлек. Перед Уиллом появился бледный торс, весь в холодных каплях от воды, и Майк с синеватыми губами смотрел прямо на Уилла, ожидая, когда тот обратит внимание. Не посмотреть на парня было невозможно, ибо он загораживал вид. Уилл сдался. Он взглянул Майку в кофейные глаза и продолжал молчать. — Уилл, пойдешь играть в мяч на воде, со мной и Джейн? Будет интересно, обещаю! — от активного плавания у Майка появилась небольшая отдышка, и он произносил слова так старательно, ведь действительно хотел, чтобы его новый знакомый провел время с ними, а не сидел в сторонке, как какой-то мизантроп. — Интереснее, чем рисование? — шутливо спросил Уилл, на что Майк динамично кивнул, протягивая мокрую руку. РУКУ? Внутри у Уилла все замерло, абсолютно, как забившаяся в угол мышь, и он отложил принадлежности для рисования, а также блокнот, в сторону. Его рука медленно подплыла к ладони Майка, и Уилл ощутил прохладу, которая намочила сначала только подушечки его пальцев, а затем и всю ладонь. О, чтобы прикасаться к пальцам творца, будучи самим творцом! Как прекрасно жить… И Уиллу ничего не оставалось, кроме как раздеться и прыгнуть в воду с деревянной дощечки, ощутив, как края его плавательных шорт поднимаются вверх под воздействием водного давления. Мгновенно Уиллу стало очень-очень холодно, но потом довольно тепло, почти жарко. Вода оказалась приятной, даже очень. Он подплыл к Джейн и помахал ей рукой. Она приветливо плеснула водой и улыбнулась. К ним присоединились родители, и все стало как-то…легко? Уилл не мог поверить, что стоит в теплой воде и удовольствием кидает разноцветный большой мяч в сторону своей матери, улыбаясь во весь рот. Будто ему снова девять и все как раньше. Хорошо. Тот день Уилл вспоминал с теплотой, потому что это был самый красочный день за все лето, и к тому же самый расслабленный. По дороге назад поздно вечером Уилл только и делал, что мысленно возвращался в игру на воде. Майка, смотрящего ему в глаза, Джейн, игриво кидающую мяч в его сторону… Все они великолепно провели время, пока… Пока Уилл не приехал в город и его телефон не начал ловить сеть с интернетом. — Что… Челюсть парня чуть не выпала, когда он прочитал новости. Его палец стремительно пролистывал статью Дейли Ньюс, а сердцебиение набирало обороты. Он чувствовал, как облажался. Его убеждение в том, что за счастье нужно расплачиваться горем подтвердилось на его глазах, когда он увидел фотографию загадочного монстра, расхаживающего по улицам его родного города. — Что-то случилось, Уилл? — поинтересовалась Джойс, не отрывая глаз от дороги. В ее голосе послышалось легкое беспокойство. — Припаркуй машину, мама. Мне нужно немедленно идти, — решительно отозвался Уилл, хватая рюкзак в руки. — Зачем? — удивилась Джойс, которая только успокоилась после отдыха у озера. — Почему ты не скажешь мне, что стряслось? Джойс остановила машину у заправки. — Я иду спасать наш город, мама. Почитай новости, — сказал Уилл, уходя из машины. Он натянул костюм за колонкой и умчался прочь. Джойс растерянно вздохнула, опустив руки с руля. Повсюду было темно, и лишь свет над дверью заправки напоминал, что вокруг существовали люди. Уилл бежал по дороге, используя свои сверхчеловеческие способности, и завидев первый небоскреб, пустил в него паутину, что позволило ему подняться в воздух. Джим был еще в дороге, и до него сообщение об опасности дойдет позже, поэтому Уиллу нельзя было медлить ни секунды. Он выследил угрозу и приблизился поближе, но так, чтобы монстр его не заметил. Дарт ходил по округе и пожирал любого, кто вставал на его пути. Он опрокидывал ящики и велосипеды своими лапами и язвительно визжал, разбрызгиваясь слюной. Уилл не мог понять, что это было: то ли новый вид собаки без шерсти, то ли рептилия, скрещенная с каким-то растением… В любом случае, Уилл ухватился за возможность обездвижить монстра, завязав его паутиной. Каково же было его разочарование, когда Уилл обнаружил, что монстр легко рвет липкую субстанцию, которая на самом деле очень прочна. Если бы только Уилл мог превратить паутину в камень…и то он не был уверен, что монстр не сможет умудриться разрушить и это. Впервые в жизни Байерс не мог понять, как кого-то остановить. Он лишь следил за монстром издалека, рассматривая его причудливую форму головы, что была, как ромашка, с шестью лепестками, на каждом из которых красовались острые ряды клыков. Из лап монстра торчали ужасающие когти, а когда он проходил мимо магазинов и баннеров с рекламами, весь свет вокруг него начинал мигать. Что же ты такое? Дарт не обращал внимания на потенциальную опасность в его сторону, он даже не чуял Человека-Паука, который сверлил его макушку глазами. Дарт шел дальше и осматривал окрестности ночного Нью-Йорка, покачивая хвостом. Перед ним появилась уставшая девушка, которая возвращалась с работы, держа скейтборд в руках. На ее плечи падали длинные рыжие волосы, и она почти закрывала глаза, засыпая на ходу. Однако визгливый звук Дарта тут же привел ее в чувства. Она выпучила свои голубые глаза и закричала на всю улицу. — НЕЕЕЕЕЕТ! — Уилл моментально спустился наземь, в попытке проткнуть липкую рептилию резко брошенной паутиной. Но это не помогло. Дарт в два счета нагнал девушку, которая пыталась уехать на скейтборде, и прокусил ей череп. Из головы фонтаном хлынула бордовая кровь, и Уилл ощутил, как сильно подкосились его колени. Он был готов упасть на асфальт и заплакать, но не позволил себе этого сделать. Внезапно, он ощутил гнев. И это был не просто гнев, который испытываешь, когда узнаешь, например, о предательстве, нет, это был гнев вселенских масштабов. Это была ярость. Уилл грозно проревел сквозь зубы, вызывая монстра на дуэль. Теперь они оба были на земле и, дай бог, равны. Дарт обернулся на его вызов и раскрыл лепестоковидную пасть. Он прижал лодыжки к земле, готовясь к прыжку. А Уилл напрягся так, что начал потеть. То, что произошло с ним тогда, впоследствии он не смог себе объяснить. Он просто разозлился так сильно, так разрушительно и быстро, что из него вышло что-то едкое. Он испустил, буквально выстрелил большой звукообразной сферой в сторону противника. Сфера эта была едва видна, и покрыта чем-то кислым, шкворчащим, как масло, либо же… Химикаты? Сфера оттолкнула соперника на метр и накрыла того с головой, покрывая его кожный покров, как воском, какой-то кислотой. ЯД? Уилл ошеломленно стоял, наблюдая за тем, как монстр пищит и поскуливает от невероятно едкого вещества, разрушающего его кожу, внутренние органы, монстра полностью. Дарта не стало. Так же, как и Макс. — Какими, нахрен, путями я добился того, что наблюдаю перед собой? Вдали послышались полицейские сирены.