Во имя моего героя

Глаза больше не мокнут от страха — на ресницах сухо. Пугаться больше нечего — худшее уже произошло. Зрачков совсем не видно, они закатились за верхние веки, будто парень потерял сознание, но он всё ещё в себе и дышит через силу, лежа на земле, испачканной его кровью. Алые струйки смешались с грунтом, создав море грязи, смешавшейся с остатками геройского костюма Деку, а сам он терпит ношу поражения, не имея сил даже вздохнуть во все лёгкие. Камеры снимают всё детально, падение молодого героя видно с каждого ракурса, но он, на остатках адреналина пытается подняться, видимо ещё не осознав, что драться ему больше нечем — его руки оторвало по локоть, с них хлещет кровь, но он встаёт, полагаясь на свои ноги, которые всё ещё чудом его держат, но не долго, так как он беспомощно падает на них. Зрители поражены, нет, они в тотальном шоке. Геройские отряды прибывают уже слишком поздно, но все герои в них не чувствуют былой уверенности — она увядает посекундно с искрой в глазах юного Мидории. Он ощущает свою слабость каждым участком кожи и она перекрывает полностью боль от физического ущерба. Закусывает нижнюю губу до крови, чтоб не закричать во всё горло, когда понимает, что рук больше нет, но кровь не течет оттуда — и так много потерял. Кацуки с тремором тянется к мышке и выключает чёртову запись. Он поминутно распишет что было дальше, так как воспоминания от первого раза, когда он посмотрел сюжет войны, врезались в его память навсегда и вытащить их получится разве что посмертно. После того он ни разу не смог пересмотреть запись полностью, постоянно перематывал эпизод, где Изуку лишается рук, как камеры снимают его измученное тело, делают акцент на безэмоциональном лице, которое постепенно лишается воли. - Блять, провалялся половину, - шипит он о себе, ведь приди в себя он раньше, то Деку мог бы избежать последствий.

***

- Да, я временно останавливаюсь здесь, чтоб побыть с семьей, - кивает Тодороки на предположение Изуку и громко тянет собу, купленную в ларьке неподалёку, - собирался встретиться с тобой, но не ожидал, что это произойдет настолько скоро. Тебе костюм очень идёт. Выглядит даже лучше, чем на фото. Мидория открыто смущается, сверкая во все тридцать два, ему приятна прямолинейность Шото, а Шото, судя по ответной мягкой улыбке, приятна искренность Мидории. Бакуго, который примостился на крыше за парнями, было неприятно всё. Он кривил раздражающие выражения лица, прожигая затылок «новоприбывшего» с ещё большей силой, чем за время первого года в академии. Если бы не его контроль над причудой, то всё здание, на крыше которого сидели герои, свалилось бы десять раз от взрывов за тот час, что они на нём сидели. - Тебе в нём удобно? Есть какие-то проблемы? - продолжает Шото в перерывах между поеданием лапши. - Никаких проблем! Он очень удобный и практичный, - резко взбодрился Изуку, - мы с Каччаном уже испробовали его в деле и он очень похож на «Один за всех», удары мощнейшие и я могу набирать скорость за счёт выбросов энергии. - Хорошо, что тебе нравится. - Да, - Деку посмотрел куда-то в ноги Шото, смягчая голос ещё больше, - спасибо что внёс свою лепту в его изготовление, Тодороки-кун. Я знаю, что весь класс вложился в это, мне очень неловко, но я бесконечно благодарен. Шото раскрывает глаза пошире и отставляет на время свою собу. Парень протянул руку к Деку и аккуратно положил руку ему на плечо в утешительной манере, легонько сжимая пальцами. «Мидория, ты заслужил следовать своей мечте», - вроде это, сказочно-волшебно, как герой из какой-то дорамы, толкает Тодороки, и Кацуки уже весь пылает, безмерно потея, выделяя нитроглицерин. Но соль даже не в этом, а в, сука, том, что Деку начинает вытирать подступившие слёзы, очевидно, моментально растроганный словами двумордого. И, кажется, вокруг этой «сладкой» парочки можно увидеть радугу, цветочки и котиков, настолько они странно смотрятся. Особенно нелепый Шото, который дальше тянет свою речь, заставляя поджилки Бакуго дрожать от нервов: - Твой вклад в благополучие людей всего мира огромный, поэтому ты, как никто, стоишь того, чтоб и дальше дарить всем надежду и выступать в качестве честного и серьёзного конкурента другим героям. - Тодороки-кун… - ну точно дорама, что смотрит Мицуки по самым забытым богом каналам в ящике, - спасибо тебе… - Ой, блять, вас невозможно слушать! - взрывается Кацуки, подрываясь с места, - дожирай свою собу и пиздуй к семье, расселся! - Каччан, ты чего? Всё же нормально, - Изуку поднялся следом, выставляя руки в успокаивающей манере, - тебе плохо? - Тебе было плохо, насколько я помню! - огрызается, но Деку не обижается и грамма, - забыл, что у тебя завтра уроки? Пиздуй готовиться либо айда на патруль! - Точно, Мидория! - подрывается и сам Тодороки, абсолютно полностью игнорируя все слова Кацуки, воспринимая их за дружеские подколы, - у тебя же работа! Уже два часа ночи, не переутомляй себя! Шото выглядит искренне встревоженным, по-детски полусогнутым во время обращения к учителю, чтоб быть плюс-минус его роста*. Он даже позабыл о собе, которая всё ещё испускает пар, одиноко стоя на крыше, когда заметил легкие тёмные круги под глазами Изуку от усталости. - Не беспокойся об этом, - улыбается, - я просто хочу больше времени провести с тобой, мы же давно не виделись. Бакуго клянется, что увидел стрелу, которая тут же влетела в сердце Шото, проткнув его насквозь. Его это откровенно раздражает. Как и бесит дурацкий задрот, который разбрасывается такими громкими фразочками с таким невинным видом. - Я заберу тебя после работы тогда сегодня, - вдруг выдвигает утверждение Тодороки, которое валит Бакуго с ног в его воображении, но тот стойко держится, взглядом отслеживая реакцию учителя, - посидим где-то и поговорим обо всём, что скажешь? - Отличная идея, Тодороки-кун! Я постараюсь освободиться пораньше, чтоб ты долго не ждал. «Сукин сын ко мне бы так отпрашивался», - фыркает себе под нос блондин и быстро подходит к краю крыши, с которой в тот же миг спрыгивает и стремительно удаляется прочь, используя причуду. Деку и Шото остаются на месте, где первый с виноватым видом потирает затылок, спеша придумать объяснение, с которым будет извиняться перед Кацуки за то, что слишком сосредоточился на Тодороки и позабыл о нём, а второй просто смотрит вслед Динамиту со странным подозрительным огоньком в глазах.

***

Весь день Изуку не может дозвониться Кацуки. Тот не берёт трубку и не читает сообщения в мессенджерах. Ощущение, мягко говоря, не очень. Особенно неприятно то, что общее состояние Деку отражается на его поведении перед учениками, которые снова начали пропускать мимо ушей его замечания и просьбы записывать следом с доски. Да и сам Мидория не по собственному желанию ошибается в написании формул, решении сложных уравнений, объяснении теории. Его глаза озабоченно сверлят учебник, с которого он зачитывает информацию студентам, но ничего не видят перед собой, кроме как улетающего от него с Тодороки Кацуки. Учитель несколько растерян, мысли где-то во вчерашнем дне и Мидория находит себя только в обед за своим рабочим столом, когда в голову настолько врезается страх о том, что Кацуки оборвёт с ним общение, что аж захотелось умыться. Парень не сразу замечает, как его за плечо теребит Кота с вопросом о том, можно ли пересдать проваленный тест. У подростка кругловатое по-детски пухленькое лицо, острые уголки глаз и причудливо торчащие во все стороны тёмные волосы, которые прикрывает кепка. Если бы Изуку не знал родителей Кацуки, то подумал бы, что Кота может быть его братом. Такой беспечный, несколько упрямый, с наглецой, он стоит, беспокойно склонившись над сидящим учителем, который никак не может переварить ни рис из своего бенто, ни вопрос, который ему задали. - Де… Мидория-сенсей, вы там нормально? - парнишка немного сильнее трясет мужчину за плечо, поближе придвигаясь к нему лицом, чтоб рассмотреть то, фокусируются ли зрачки Изуку на нём вообще, - я боюсь, что если позову Айзаву-сенсея, то он тебе проблем устроит… Мидория здорово проморгался, при упоминании своего сенсея, которого успел уже славно задолбать за время своей работы в академии. Не хватало снова получить бесплатную лекцию о том, что Изуку слишком мягкий, всё воспринимает близко к сердцу, так ещё и стал витать в облаках, не замечая всё вокруг. Нет гарантий даже того, что студенты с прошлых уроков не пустили слушок о том, что Деку сегодня совсем рассеянный. - Кота-кун, извини, я немного задумался о проведении контрольных, - бодрячком ответил учитель, откладывая палочки для риса в сторону и разворачиваясь лицом к ученику, - ты хотел поговорить о результатах твоего теста, да? Вопросы решались медленно, день тянулся утомительно и сообщений от Динамита не прибавилось. Выползая из учительской с бумагами для заполнения, которые Изуку решил взять домой, он снова достал телефон, сверяясь со временем. Уже почти семь вечера. Стоило бы сообщить Тодороки о том, что он освободится в течении получаса. - «Тодороки-кун, я скоро заканчиваю. Где встретимся?» Глаза устало смотрели в пол, мужчина перетаскивал ноги так, будто они весили по полтонны каждая, пока в мыслях вырисовывались новые сюжеты. - Каччан, нам повезло что вчера никто не успел заснять тебя в парке со мной. - А что, ты стесняешься моей компании? Наверное это выглядело грубо. То, что Деку заявил о том, что общение Динамита с ним в публичных местах может повредить его рейтинг, но тут же согласился идти встречаться где-то с Шото, будто откидывая свои слова в сторону и тонко намекая на то, что Изуку просто не знал какую отговорку придумать, чтоб избежать повторных встреч с Кацуки тет-а-тет, где-либо вне патрулей. Должно быть это выглядело для блондина именно так, поэтому он сейчас старательно игнорирует сообщения, которые Мидория отправляет ему весь день. - Вот же чёрт, - тихо ругается учитель, прикладывая левую руку тыльной стороной ко лбу, царапая его шероховатостями от сухости и шрамов, - и как мне теперь это объяснить? - «Я заеду за тобой.» Изуку резко достаёт телефон и приближает его едва ли не впритык к лицу, надеясь увидеть ответ от Кацуки, но получает сообщение от Шото. Заедет за ним. Машину купил себе что-ли? Меньшего от младшего Тодороки и не ожидалось. Внутри Мидория даже немного горд за своего друга, но это не то, что он хотел сейчас увидеть или услышать. Ему больше интересно где сейчас Бакуго, если о нём ни слова даже в новостных лентах. Может он, конечно, очень устал вчера на патруле, но Деку не чувствует внутри никакого спокойствия, а, значит, его чуйка чётко даёт понять, что блондина зацепило что-то со вчерашнего дня. - «Каччан, если будет время, то присоединяйся к нам. Я скину локацию». Изуку отряхивается, засовывает телефон в карман, поправляет папку с бумагами, которую расположил под правой подмышкой и ватными шагами двинулся в свой кабинет, собирать вещи и рюкзак с костюмом, который, как сообщил на днях Кацуки, нет смысла таскать с собой. Но Деку так спокойнее, что поделать. У Тодороки шикарная чёрная машина с нереально широким кожаным салоном внутри, который пахнет новой покупкой. Мидория не разбирается в машинах, но его даже на секунду не смеют одолевать сомнения, что Шото сделал хороший и точно дорогой выбор, особенно если брать во внимание то, как случайные прохожие косились на него (выбор), кто-то даже фотографировал, когда они тронулись и быстро катились ближе к окраинам столицы в менее людные места. В салоне тихо шумел кондиционер и это невольно убаюкивало Изуку. Он с расслабленным выдохом поудобнее расположился в кресле, придерживая руками свой рюкзак на коленках, и прикрыл усталые глаза. В машине пахло помимо кожи ароматным одеколоном Шото с запахом хвои, что отлично сочетался с прохладой, которая исходила и от него, и от кондиционера. Деку на секунду даже напрягся, осознав, что Тодороки, как самый настоящий японец, который даже жил в доме в традиционном стиле лет 20 точно, обычно не пользовался ничем, кроме как легким дезодорантом, запах которого уловить можно было только в ужасную жару*. А тут вдруг настолько ощутимый одеколон. В любом случае, может ему так нравится — это не беспокоит сильно Изуку, ведь он перестаёт думать об этом буквально через мгновение. Машина движется плавно, Шото оказался очень умелым водителем. Он иногда искоса поглядывал на учителя, который практически впадал в дрёму, но в последний миг отряхивал себя, смешно дёргая головой. Тот не следил за дорогой вообще, полностью доверившись решениям друга, что тешило что-то внутри Тодороки. Ему было комфортно от того, как шумно дышит Изуку, как странно он иногда двигается и как спокойно реагирует на то, что они едут уже не меньше сорока минут, но никак не доедут. Если говорить обобщенно, то Деку для него был тем самым человеком, который всегда заставляет Шото отпустить ситуацию и вести себя непринужденно. Он один таким был, больше подобных мужчина не встречал. - Токоями посоветовал мне один тихий бар пару месяцев назад, - ровным низким голосом обратился Шото к Изуку, который всё же взял себя в руки и стал более-менее бодро крутить головой по сторонам, - едем туда. - Главное, чтоб не Каминари-кун, - непроизвольно выдаёт учитель и у Тодороки срывается легкий смешок. Они заезжают на тихую улицу, что горит светлыми фонарями и только. Люди спокойным умеренным шагом тянутся вдоль тротуаров в преимущественно строгих костюмах, если это мужчины, и в обыденной одежде с сумками из магазинов, если женщины. Мидория замечает одну пухленькую женщину, которая идёт со своей стройной высокой подругой и тихо смеется, пока вторая громко разбрасывается смешными историями о ком-то. Уже почти проезжая мимо них Изуку видит позади женщин двух мальчишек, которые вторят манерам своих матерей. Учитель невольно улыбнулся. Какие славные ребята. - Учительство на лицо, - подшучивает Шото. - Тодороки-кун, я всегда хорошо относился к детям, - Изуку посмеивается в ответ, сразу понимая о чём говорит его друг. Ещё около десяти минут езды привели парней в действительно тихий бар, который стоял буквально посреди улицы, но там не орала музыка и внутри не было толпы людей. Из десяти свободных столиков максимум три было занято и Шото с Изуку заняли четвертый в самом углу заведения, сразу же создавая элемент уединения и готовности секретничать. Парни решили расположиться друг напротив друга на мягких диванчиках и только сейчас, когда они садились, учитель заметил объемную тёмно-красную футболку и приталенные чёрные брюки на друге. Смотрелось просто отлично, хотя Тодороки и в мешке бы выглядел не менее круто. У этого парня face-card вряд ли хоть когда-нибудь отказывала. Мидория даже засмущался своей простой одежды, но быстро отпустил это чувство, когда Шото протянул ему меню, что заранее заготовленное лежало на столе: - Пить будешь? Изуку замешкался перед ответом, достал телефон из кармана штанов и, быстро что-то там поискав, упрятал его, готовый было отвечать, но Шото опередил его, решив что тот проверял баланс на карте: - Я угощаю, - максимально мягко, чтоб у учителя и задней мысли не появилось, сказал мужчина, - много не будем, да? Тебе же завтра на работу. Мидория не до конца понял, что имел ввиду Тодороки и почему он так среагировал на всё, но одобрительно кивнул, раскрывая меню и утыкаясь носом в приличные ценники. Именно что в приличные, а не «приличные», так что можно было бы и позволить разок за себя заплатить, хотя… - Тодороки-кун, ты и так вкладывался в мой костюм, так что позволь в этот раз мне за тебя заплатить. - Я тебя позвал, - суровее ответил, - в следующий раз тогда ты. Спорить не хотелось, да и портить вечер тоже, поэтому Изуку просто ещё раз кивнул, давая понять, что пусть будет так, как говорит Шото, и снова опустил взгляд на меню. Его не интересовала еда или напитки, если разобраться. Он просто хотел откинуть лишние мысли и остаться сегодня с кем-то, но только не одному. Парни заказали по стакану пива, такьяки (осминожки на шпажках), якитори (шашлычки из курицы), эдамаме (соевые бобы), чтоб более-менее наесться и на закуску пару видов снэков, американскую жаренную курицу с соусами для окунания и чуть позже Шото решил взять себе сейю (солёное мороженное) на попробовать к выпивке. На столе красовалось по несколько порций каждого блюда, которые красиво смотрелись под оранжевым светом заведения с его тихой и спокойной музыкой, которая начала играть где-то только после девяти вечера, когда уставших работников стало понемногу прибавляться. Мидория задавал время от времени вопросы Тодороки о его работе, по большей части набивая себе живот и запивая горьким для себя пивом, пока второй с энтузиазмом делился историями и своим опытом во взаимодействии с разными профессионалами, которые хоть и редко ему в чём-то помогали, но всегда служили надёжным тылом и брали на себя всю бумажную работу после поимки Шото злодеев. В разговоре Изуку вбрасывал частые дежурные: «ого!», «вот оно как!», «я слышал об этом случае!», «Тодороки-кун, ты крут!», ловя себя на мысли, что пить совсем не умеет, потому что всего пол бокала выпитого пива уже начинают наседать на виски и заставлять чувствовать томную усталость. Заедать легкое опьянение кажется для молодого учителя единственным правильным решением. - Мы несколько раз хорошо сработались с Бакуго, если вспоминать чуть более отдаленные времена, - задумался Шото и фокус внимания Изуку сконцентрировался моментально, заставляя парня временно отставить палочки с набранными бобами, - мы ловили все разы мелкие группировки злодеев, о которых заявляли по новостям. У старшего поколения возникали трудности, так как не было подходящих героев с причудами дальнего боя, как у меня, и не было причуд моментального действия для способности ведения быстрого ближнего боя, как у Динамита. Мы оказались ближайшими подручными, которых вызвали в одно место в одно время, - учитель непроизвольно напрягся, вспоминая вчерашнее недовольство Кацуки после встречи с Шото. Очень странно, что парни, казалось, нормально поладили ещё в Юэй, после работали вместе, но блондин оскорбился, когда пришла очередь пообщаться теперь и Изуку, - Динамит быстро схватил суть задания и мы двинулись патрулировать, кажется, Йокогаму в последний раз. Там у кого-то была способность телекинеза или вроде того, поэтому злодеи постоянно отшвыривались тяжелыми предметами и пытались поднимать нас в воздух причудой, в том числе, - Тодороки усмехнулся в кулак, глядя в стол, чтоб, видимо лучше сосредоточиться на воспоминаниях, а Изуку туманными глазами смотрел на него, протягивая руку к бокалу, - Динамит постоянно ругался и подрывал каждую вещь, что в него швыряли: будь то машина, велосипед, вырванное с корнями дерево. По-моему кто-то даже пульнул в него маленькую девочку, которая непонятно откуда взялась. Бакуго мог не успеть среагировать, но у него реакция похлеще любой кошки, - Изуку чуть сощурил глаза, - поэтому он просто перекинул девочку в мою сторону, будто она какая-то плюшевая игрушка, и дальше пришлось с ней возиться мне, чтоб её больше не зацепило. Шото с охотой рассказывал дальше о том, как коварно злодеи с причудами преображения в животных, воды, какого-то алмазного тела и телекинеза пытались их одолеть, но сплоченность его с Динамитом достигла в моменте такого высокого уровня, что парни буквально читали мысли друг друга и быстро контратаковали, используя свои лучшие приёмы, осторожничая, чтоб не успевших эвакуироваться местных больше не зацепило. Изуку дальше пил свой напиток, непрерывно глядя на лицо восторженного красавца Тодороки, которого явно очень тешило то, что он дружит с Бакуго, пусть их дружба и выглядит странно из-за приступов агрессии последнего. - Но ведь главное это сплоченность, а мы смогли её добиваться каждый раз, как приходилось сотрудничать, - завершает Шото, наконец поднимая взгляд в уставшие поникшие глаза напротив, - ты совсем мало говорить стал, Мидория. Я тебя не перенапряг информацией? - Ни в коем случае, - голос Изуку стал ниже и сам он раскраснелся в области скул от алкоголя, но он ответственно тянет улыбку, не желая создавать для Шото ощущение, будто ему не интересно слушать о том, как им с Кацуки хорошо было, пока он сам проводил сплошные сутки в академии, пытаясь отслеживать все новости о героях, чтоб чувствовать себя хоть каплю вовлеченным в жизнь про-героя, которым всегда мечтал быть, - я рад, что вы веселились в процессе! Главное ведь получать удовольствие от работы. - Да, ты прав, - кивает второй, немного смущаясь на общий вид несколько растрепанного, но приятного вида Изуку, но ни одна мышца на его лице не выдаст это смущение, - ты уже выпил своё пиво? - Да, и хочу взять ещё, - и на этом Изуку высоко поднимает руку, подзывая хрупкого парня-официанта моментально подойти и принять его заказ, - отдохнем сегодня, Тодороки-кун? Шото немного задумался, оценивая уровень опьянения Мидории одними глазами. Насколько дал понять их прошлый опыт в заведениях — Изуку не умеет пить. Буквально один-два бокала разматывают его так сильно, что тот спокойно засыпает на столике и никого не тревожит. Он всегда так пил на общих вылазках с ним или в компаниях, когда кто-то ещё из класса прибывал в Токио. Так что Тодороки не показалось странным желание Деку снова напиться, но он должен был перестраховаться: - Мидория, а ты уверен, что можешь пить? У тебя завтра работа в академии. - Не беспокойся, - отмахнулся учитель, упираясь локтями в стол и располагая свой подбородок на полных шрамов ладонях с улыбкой, - так вы неплохо общаетесь с Каччаном, да? Встречаетесь иногда просто так? Я за вас рад! - Без повода мы встречались пару раз, было такое, да, - задумчиво проговорил Шото, и Изуку физически ощутил, как ему кольнуло где-то в грудной клетке, - обычно мы говорим только о работе и об одноклассниках. О тебе вспоминали много раз, кстати. - Правда? - тянет Мидория, надеясь что ему уже вот-вот принесут чёртово пиво, потому что хочется чем-то запить подступившую из неоткуда горечь. - Да, Бакуго много рассказывал о твоём костюме и какие хочет видеть реновации в нём. Он всегда такой сосредоточенный был, когда костюм находился ещё в изготовлении, - парень откинулся на свой диванчик и коснулся пальцами подбородка, вспоминая детали, - он часто только поэтому и звал меня куда-то посидеть — чтоб узнать не появились ли в моём кругу какие-то крутые инженеры или вроде того, - Деку принесли напиток и тот уверенно сделал несколько крупных глотков, - но один раз к нам в баре пристала пара девушек, которые подслушали разговор, - Изуку инстинктивно напрягся всем телом, внимая каждое слово, - они что-то сказали на ухо Бакуго, но он так покраснел от злости, что я подозреваю, там было что-то нечисто. Они предложили информацию о хороших изобретателях взаимен на что-то другое. - Близость? - автоматически вырвалось у Изуку. - Не знаю, думал автограф и деньги, - невинная душа, - но Бакуго тогда ушел с ними. Мы встретились только где-то через два месяца, когда он сказал, что уже не помнит что там было вообще. Он был достаточно пьян, так что, скорее всего, реально забыл. - Вот как. Не удивительно. Кацуки молодой, крепкий, мужественный и до одури красивый парень. Вполне естественно что у него с возрастом появились свои нужды, которые нужно справлять. Вполне естественно, что он не будет отчитываться перед Тодороки, как маленький мальчик. И, конечно, вполне естественно, что он не отказывается от возможности провести с ним время после тяжелой геройской работой, а не, например, предложить встретиться Изуку. В конце концов, он занят более серьезным делом, чем просто проверять каждый день каракули самых разных студентов, каждый из которых в будущем последует своей мечте, оставив Деку позади в его укромном кабинете математики, куда кроме Айзавы-сенсея никто по своей воле и не заходит. Не удивительно. Однако больно признавать то, что пришло на ум. Мидория тяжко тянет ещё пару новых глотков, откидываясь на своём диванчике, пытаясь вывести мысли в логическую цепочку. Каччан много времени ему уделил с момента как Всемогущий преподнёс ему его костюм. Конечно, вспыльчивому и активному Кацуки сложно проводить каждый вечер с надоедливым задротом, которому он и так вернул мечту ровно в руки, так теперь ещё и учить его нужно инструментом, для этой самой мечты, орудовать. Наверняка это была просьба Тошинори, чтоб Изуку как можно скорее влился в роль героя и перестал ходить со своей кислой миной. Поэтому-то блондин и ушел так быстро после прихода Шото — чтоб дать себе время отдохнуть от этой нудятины в лице Деку. Не мог найти как скорее убраться оттуда, поэтому разозлился. «Теперь хоть будет возможность вечером поразвлечься с какими-то другими девушками», - думает Изуку и от этой мысли его корчит так сильно, что Тодороки судорожно подскакивает с места и пересаживается рядом, мягко хватая за плечо молодого сенсея, - Мидория, что случилось? Тебе больно? «Блять, да», - пролетает в голове, но Изуку не может под легким дурманом найти этому причину. Просто в груди так давит, что это перенимает на себя весь годами выстроенный контроль парня над своими эмоциями. - Нет, не волнуйся, Тодороки-кун, - растягивает губы в нитку улыбки, - я просто понял, что сдал доклад об успеваемости студентов Айзаве-сенсею с ошибкой. Боюсь замарает меня он теперь. Только подумать, каков же идиот! Он думал, что Кацуки навсегда останется человеком, подле которого будет Изуку жить всю свою жизнь! Думал, что раз у Изуку ничего нового в жизни не происходит, что он живет только воспоминаниями и глупыми надеждами на то, что взрастив новые поколения героев он сам сможет им стать, то и Кацуки будет всегда юным подростком, который будет оглядываться на него и следить, чтоб тот всё ещё был в строю! Разве мало тебе того, что Бакуго приложил кучу усилий, чтоб тебе создали костюм и ты мог верить, что «Один за Всех» снова с тобой?! Разве мало тебе того, что он общается с тобой все эти восемь лет после войны чаще, чем все остальные одноклассники?! Разве мало тебе, что он занимается волокитой с твоим обучением пользования костюма уже вот полторы недели каждый вечер и даже смог провести с тобой целый день в парке развлечений, чтоб ты не выглядел таким тухлым и поникшим?! Не-ет, ему мало. И Изуку не понимает что жрёт его изнутри сейчас, что заставляет сердце мельтешить от острой боли, а дыхание предательски сбиваться, заставляя Шото прислоняться ближе, пытаясь внять что происходит. В голове вырисовывается картина того, как Кацуки смеется во время заданий с Тодороки, как они после обсуждают свою работу в пабах, как Кацуки, отрываясь от красавчика Тодороки, уходит с какими-то, наверняка красавицами, девушками и они проводят всю ночь вместе, пока Мидория тлеет над заполнением документов в своей комнате дома, время от времени поглядывая на отдаленный комод, куда спрятал все вещи и фигурки со Всемогущим, чтоб душа не болела. Пока Кацуки жил — Изуку гнил в своем мире, имитируя довольного студента, а после и учителя вот уже 8 лет. И от мысли о том, что Кацуки кажется настолько свободным, Изуку сводит конечности и он чувствует жгучее предательство в груди. Будто костюм стал просто одолжением-подачкой, которое Бакуго сделал из чувства вины за детство и подростковые времена — чтоб откупиться за буллинг, за обиды. А сейчас, когда прибыл Шото, то можно и с девчонками повеселиться и перестать отвечать на сообщения, потому что, да кто этот Мидория Изуку такой?! Что ему ещё нужно?! Ты ждал, что у Кацуки жизнь остановится, ровно как твоя, потому что вы, видите ли, жертвовали друг за друга на войне? Или уже не прошло с того момента 8 блядских лет?! - Мидория, - обращается Шото, отворачивая лицо Деку от бокала, который он практически завершил за один раз, своей правой рукой, оказываясь буквально в двадцати сантиметрах от него, - это просто бумаги, не переживай так из-за этого. Но учитель слышит его уже довольно смутно, почему-то растягиваясь в улыбке, чтоб автоматически уверить парня, что с ним всё хорошо. Кивает себе что-то, пытаясь сфокусироваться на чужой гетерохромии, а, и так полусогнутый к нему Тодороки, наклоняется ещё немного ниже, будто давая возможность парню это сделать. Без задней мысли. Ему просто стало тесно в груди от накатившей жалости к Изуку. - Тодороки-кун, - невнятно обращается учитель, теряясь в туннелях своего сознания, - почему ты остановился? Рассказывай дальше, тебя очень приятно слушать. Шото задумался, но не о просьбе. Он убрал свою ладонь с чужого подбородка, как бы на пробу, чтоб посмотреть сможет ли Изуку держать голову сам. Тот смог, но заметно пошатнулся, раскрыв глаза пошире, которые тут же этой же осободившейся рукой мужчина накрыл, обдавая приятным холодом причуды уставшие веки, чтоб учитель не смог их сегодня больше открыть. Деку что-то хотел было возразить, но остановился, поддаваясь чувству скорого облегчения, откидываясь снова на диванчик и случайно скатываясь по нему головой в сторону Шото. Последний придвинулся ближе, позволяя учителю полноценно о себя опереться, укладывая его левой свободной рукой себе куда-то на грудь, потому что тот уже впал в дрёму, как всегда бывало, если он выпьет. Вот только в этот раз Тодороки понял, что дело не просто в том, что Изуку хочет выпить, но не умеет, а в том, что ему, видимо, просто хочется утолить чем-то внутренний огонь, который пожирает его и заставляет вести себя странно. Но почему он молчит и не хочет поделиться с ним своими переживаниями? Шото досадно выдыхает, смотря в макушку уступающего сильно в росте, полусогнутого учителя у себя на груди. Они же друзья, так почему Мидория ему не доверяет? Однако внутренний печальный монолог мужчины прерывает громкий рычащий голос будто над самим ухом, что Шото резко и удивленно поворачивает голову к источнику звука, и тут же находит себя схваченным за ворот футболки разъяренным Кацуки: - Пидорас ебаный, ты что тут устроил, двумордый?! - шипит, блестя наполненными злостью глазами блондин, и Тодороки впервые за целый вечер, кажется, осознал что происходит, - какого хуя ты лапаешь его, когда он пьяный в стельку, урод?! От того, как резко Бакуго схватил Шото, Изуку мгновенно отряхнулся, на секунду придя в себя и пытаясь сосредоточиться на происходящем. Он кое-как фокусируется на блондине, который моментально переводит на него взгляд, а после чувствует как его руки обхватывают его в области талии и вытягивают из-за стола буквально через Тодороки, который вжался с перепугу в самую обивку и не рисковал и шелохнуться. Кацуки перекидывает себе учителя через правое плечо, угрожающе смотря на Шото, и громко ударяет Изуку свободной рукой прямо по левой ягодице, заставляя всех в баре, кто и так смотрел на эту сцену с самого появления буйного Бакуго, шокировано ахнуть, а Деку и вовсе содрогнуться всем телом, борясь с желанием спать и проблеваться в одном флаконе. - Ещё раз я тебя, выблядка, увижу рядом с ним — ты подохнешь на месте, - грозно, как никогда прежде даже самому ВЗО, проговаривает блондин, приглаживая ударенный участок ягодицы Изуку, и стремительно выдвигается к выходу, ловя удивленные взгляды посетителей сразу же в свой яростный оскал. - Это герой «Динамит»? - очень тихо спрашивает какая-то гостья у своего спутника, но не получает ответа.