Сердцебиение

***       Утро следующего дня.       В итоге ночью, на удивление, поимели Вадима… Да-да, вы не ослышались. ВАДИМА!       Как настоящему заботливому старшему брату ему не хотелось навредить как-либо Глебу впервый раз.Да и тем более у того-то интим был в прошлых отношениях, а вот у младшего ни разу. О постели с парнем Вадик вообще опускает возможность. Поэтому и решил стать подопытным всех юношеских фантазий и желаний для такого спонтанного случая. Ведь ничего у них под рукой не имелось. Ни нужных лубрикантов, ни контрацепции… Так что… Вадя подумал, что не стоит рисковать в этом плане, особенно над совсем молодым телом.       Сейчас находясь в уютной кровати, у него совсем неуютно горела жопа, чему он был мягко говоря поражён. Знал, конечно, что Глеб всегда был активнее его, но не ожидал, что и в такой позиции ему прилично достанется…       Пока весь дом ещё спал, тот полулёжа сидел за компьютером и писал отчёт начальству. Параллельно этому приходили мыслишки, которые сбивали Вадима с толку, давая ему то и делать, что исправлять напечатанные им глупые ошибки. — Пиздец, конечно… Не ожидал я таких сил от него…— красноречиво сказал про себя он, —Если у меня так задница болит, тогда… чтобы было с девственником Глебом? У него вообще даже представления не имелось, как всё в порыве происходит. А тут ещё сзади больновато, ни дай бог, пристроятся…       Пока старший об этом размышлял и работал, справа от него начал шевелиться любимый вчерашний совратитель, который больше был похож на растрёпанный свернувшийся комочек. Неохотно моргая глазами, тот монотонно протирает рукой свою выспавшуюся физиономию и пытается понять, где вообще находиться. Опустив конечности опять на поверхность одеяла, с другой стороны юноша замечает голую широкую спину Вадима слегка в царапинах, от чего тут же ухмыляется. Вспоминая то, как он вчера держался за неё в своей огненной страсти, что-то отдало чувственное в юном похотливом сердце.       Немного подвинувшись вплотную, Глебушка разместил шустрые пальчики на груди драгоценного человека, начиная вырисовывать там некие узоры. — Доброе утро, — нежно, но по своему низким голосом, не отошедшим ото сна, произнёс Самойлов на ушко.       Вадик тут же перевёл взгляд, не поворачивая голову от экрана, и чуточку улыбнулся от забавного вида Глебки. — И тебе тоже, радость моя. — ответил тот, разрешая младшенькому пристроиться поудобнее к его плечу. — Как ты себя чувствуешь?.. Всё хорошо? — волновался соня, поцеловав того щекотно в шею. — Ох, знаешь… боль имеется. Разумеется, переусердствовал ты вчера знатно… в положительном ключе! Ну как знатно, неожиданно скорее. Но она такая… морально приятная, а вот физически… держу себя в руках. — Вадюш, ну прости меня… Ты меня просто так возбудил, что… голову снесло кординально. Не мог очухаться. Не обижайся, пожалуйста… Может тебе обработать чем-нибудь? Давай за аптечкой сбегаю? — приобнимая брата, извинялся Глебка. — Да что ты! Я вовсе не обижаюсь. Сам ведь разрешил, ты насильно не заставлял. Да и… это тоже мой первый такоймужскойопыт, что в принципе предсказуемо. — Хочешь, в следующий раз поменяемся ролями? — До следующего раза надо дожить сначала, а то my burning ass в прямом смысле пылает, говоря до свидания минимум на неделю. — Ну Вадю-ю-юш. Я же уверен, что ты злишься на меня. Давай мазь достану. — Всё нормально, Глеб. Не переживай лишний раз! Если бы реально возникли какие-нибудь проблемы, я бы так и доложил тебе, верно же?       Самойлов-младший только легонько кивнул, после чего опять расположился комфортнее рядом со своим мужчиной и разместил на нём всё ещё сонную головушку. Он совсем не хотел причинять вред партнёрскому организму, наоборот, лишь удовольствие. Утром, конечно, его не было заметно, но вечером очень ярко ощущалось… по очевидным стонам и просьбам.       Немного затрагивая Вадика длинными ресницами, парень решил всё-таки подлизаться к нему и хоть как-то по иному извиниться. — Вадюш, ты что-нибудь покушать желаешь? Хочешь яишенку? Или тосты вкусненькие? Я вчера красной рыбы купил с сыром и авокадо. Всю эту красоту ещё посолить и салатик сверху с жаренным хлебушком… — немного замолчал, — Щас сам проголодаюсь.       Самойлов прикрыл крышку ноутбука и отложил рядом на тумбочку, после чего развернулся и чмокнул Глеба. — Ты сам уже, как хлебушек! Иди, поешь. Я пока не сильно голоден. — В смысле?! Вадя! Ты с прихода домой ничего не ел! Даже мой плов! Марш на кухню. — Щас-щас командир, встану. — захихикал Вадик, пальцем пройдя по носу мелкого сверху вниз.       Ничего не подозревая, под подушкой вдруг зазвонил телефон старшего. Не с первых секунд найдя гаджет, он поворачивает его к себе, и видит в сплывающем «Уман».       Неохотно поднимая трубку, он надеется, что тот хотя бы в трезвом состоянии. — Да? — настороженно спрашивал Вадим, одну руку заведя за брата. — Привет, Вадимыч! Чёт ты грустный какой-то. Плохо спал? — говорил в трубку жизнерадостно Шурик. — Мда уж… не выспался сегодня. — посмотря на смеющегося паренька, подтверждал он. — Я тебе, чего звоню-то. Ты уже сказал о нашем путешествии? Чемоданы уже собраны. И даже у Горшка, что тоже настоящая сенсация!       Младшенький недовольно буркнул кулачком в Вадю, показывая недопонимание и наличие многих последующих вопросов. — Да вот щас… собираюсь сказать. Он просто только проснулся. — А вчера не мог? Ты уверен, что тот сможет за день упаковаться? — Он такой скорострел, что за считанные минуты всё сделает.       Однако такой ответ тоже не устроил брата, и его лицо превратилось в очень уж возмущённое. — Смотрите у меня, чтобы в час уже в аэропорту были. Слышите? — Да мы самые ответственные! Это ты постарайся не опаздывать! — на прощанье откликнулся Вадим, бросая трубку, чтобы его не съел окончательно злыми глазами парень.       Самойлов-младший сердито оседлал Вадика, не давая куда-либо уйти, и бросил телефон с Шурой в противоположную диагональ кровати. Сверля того своими радужками, юноша был очень разгневан, потому что ненавидел, когда вся происходящая ситуация пролетает мимо, но каким-то странным образом и касается непосредственно его. — Куда ты там собрался! Опять решил меня оставить? — недопонимал Глебушка, допрашивая Вадима напрямую. — Нет! Малыш! С чего ты это взял? Мы вместе улетаем! Все-все! — спокойно пояснял старший, потянувшись руками к бёдрам злюки.       Но произошёл лишь внезапный лёгкий удар по ивращенским пальцам, не разрешая прикасаться к оголённым ногам в одних боксерах. — Нет! Пока всё мне не доложишь, трогать не имеешь права! И вообще! Что ты имел ввиду подскорострелом?Тебе наш секс не понравился, да? Быстро удовлетворил тебя, да?! Хуй у меня слишком маленький?! — Тише-тише! Глеб! Я вовсе не в таком смысле! В этом плане всё прекрасно… Кхе-кхе… даже очень… — кашлянул в кулак от робости Вадим, — Да и сбегать я никуда не планировал. Просто мы сделали тебе сюрприз на день рождение в качестве поездки, вот и всё! Завтра у нас уже самолёт, поэтому собирай вещи сейчас, чтобы успеть.       Младшенький только захлопал своими пуговками. Чего-чего, а такого поворота не ожидал и близко. Немного сжав одеяло руками, он неловко посмотрел на брата, не до конца веря в услышанные слова. — Реально? Вы… ради меня решили попутешествовать? — Да, сладкий, ради тебя такого любимого! — беря его за пухлые чуточку щёчки, Вадя нежно потискал их. — А то… все и так в августе уже разъезжаются. Ты поступаешь, Миша с Машей возвращаются в родной город, чтоб обустраиваться и найти работу, Князь с родаками до сих пор со времён приезда не виделся, Шурик… даже не знаю, что у него на уме. Так что захотелось разделить последние моментики вместе. Ведь… следующее лето не скоро будет, а хочется, чтоб это время запомнилось очень хорошо и надолго перед мрачной осенью. Когда ещё дружной компанией встретимся? — Блин, Вадик! Почему ты так грустно говоришь… Я щас опять в депрессию впаду на сезон… — Не надо никаких депрессий! Просто к сведению. — располагая конечности на хрупкой спинке, Вадя наклоняет её на себя. — Вадюш, то есть получается, мы едем в Питер?.. Раз вродной город? — удивлённо допетрил Глебушка, радуясь за ранее от догадки в душе. — Да, ты совершенно прав, мой Шерлок, — целуя его, подтвердил брат. ***

*Город — Земфира*

      И вот с горем пополам наша банда сейчас заходила уже в самолёт. Сказать, что их путь до этого был сложен — это не сказать ничего. Сначала у Вадима каким-то образом потерялись ключи от машины, у Шурика сломались чёртовы колёсики внизу чемодана, Горшок как обычно проспал будильник, не обращая внимания на гневные возгласы Андрюши в комнате, которые прекрасно его заменяли. Одна Маша, как по струнке готовая стояла и ждала пацанов в назначенное время сбора.       Но благо всё обошлось. Разобрались с поступающими трудностями и наконец-таки оставалось малое — всего-навсего пережить полёт на самолёте.       Так как наш Вадик Самойлов был старше Глеба на ощутимую цифру, то и поездок аналогично имелось больше в его жизни. Он не раз летал по делам в Москву и на концерты любимых групп в соседние города. Вот только у младшенького такого опыта ещё не наблюдалось. Привык ездить с детства, если и далеко, то на автомобиле, на автобусе, на электричке или поездом. Но никак не на самолёте. Поэтому и чувствовал себя не в своей тарелке.       Вроде бы видел во всяких сериалах и фильмах, как выглядят эти ваши аэропорты, но не предвещал, что они настолько гигантские, как настоящие ужасные муравейники из кошмаров. То и дело держался за надёжную руку брата, несмотря на разные броски внимания глаз и посторонних лиц в их сторону. Ему было в такой стрессовый и панический момент настолько дискомфортно и страшно потеряться в бездне циферблатов с народом… что кроме парня рядом, тот ни о чём не сосредотачивался.       Конечно, ребятки того подкалывали, что Глеб ещё просто не был в Домодедово или в Шереметьево. Однако парнишка вовсе не шарил за их нагнетающие шутки и лишь помалкивал следом…       Как вы догадывались, Самойлов-старший у нас человек — сама ответственность, так что положился на покупку билетов не Князю, хотя он тоже очень находчивый юноша, а именно Шуре. Зная, как облупленного эдакого вертихвоста, которого не сыщешь идентичного по всей стране, Вадимыч был уверен, тот точно что-нибудь выдумает… в хорошем плане! А вот и не прогадал, учудил. Да так, что каким-то волшебным хитрожопским образом забронировал шесть мест на всю компанию прямо в одном ряду. Это какая должна была удача к ним в руки упасть, чтобы сесть вместе, что не описать словами.       Поэтому довольные путешественники устраивались поудобнее. У окошка расположился Глеб с Князем, посередине Вадим с Михой, а у прохода Шура и Машка. Волнительно присаживаясь на своё место, Глебка выглядел настоящим взволнованным отражением ребёнка, которое всё рассматривало впервые. И буклетики, и столики, и окно, и кресла. Для нас может быть это обыденные вещи, а вот для парнишки вовсе нет. Вадиму было очень забавно такое наблюдать. Сразу начало что-то умилительное отдавать в сердце, заставляя не скрывать своей доброй улыбки. Получив такие эмоции отмалыша,Вадик был горд собой, что сумел так развлечь Глебушку и оставить хоть какие-нибудь новые воспоминания об путешествиях.       Шурик утрамбовывал недовольно сумки на верхние полки и о чём-то хандрил под нос. — Ебучая победа. Даже полки нормальные сделать не могут! — запихивая последний багаж, вздохнул наконец-таки он, — Вадим! Князь! Миха! Почему всё я один должен поднимать? Руки, ноги есть, совсем не инвалиды! — присаживаясь на предписанное сиденье, возмущался, — Самойлов? Ты ахринел меня игнорить? — повернулся к другу недовольный дед.       Однако Вадя только закрыл ему рот ладонью и мимикой попросил того глянуть на заинтересованного и сверкающего Глеба. После увиденной славной сцены, Шура сразу заткнулся, но всё же наклонился к влюблёнышу. — Вадимыч, я, конечно, всё понимаю. Но ты, пожалуйста, потом на людях не пялься на него, ладно? Это щас нормально, все свои в самолёте. Однако мало ли что. Не смей его засосать при всех на глазах. Слышишь? При нас можно, я советы дам хорошие. — ДА ТИХО ТЫ! — толкнул слегка старший пикапера, — Ты ещё на весь экипаж это скажи! — Да всё, всё! Закрыл варежку… — угрюмо развернулся Уман. Захотев найти свои наушники в рюкзаке, он отыскал только пачку сухариков, которыми любезно поделился со вспыльчивым геюгой. — Будешь? Потом такой возможности не будет. — Уман, мы ещё даже не взлетели, а ты уже жрёшь. — Ну не хочешь, как хочешь… — радостно забирая себе вкусняшку, прокомментировал тот. — Эй! Я не сказал, что отказываюсь… — рукой проникая в пакет, остановил проглодит. — Какой же ты Вадимыч… всё-таки Вадимыч. — вздыхая от потери, прошептал Шурик. — Знаю, знаю, — хрумкая, как хомяк, соглашался парень. — Кстати, ты захватил с собой подарок? — Умеешь ввиду про годовые презервативы? Самойлов, ты меня не перестаёшь удивлять! Уже понадобились? — ДА НЕТ!!! — смущался брат, судорожно оглядываясь на Глеба. — Да не слышит он, наушники уже нацепил с Pink Floyd! Так что там насчёт презиков? Хочешь меня соблазнить в туалете на перепихон? Смотри у нас, я хоть и толерантен ко всем вашим штукам и махинациям… но свою задницу под обстрел подставлять не буду! — Шур… можешь потом одолжить парочку?.. Ну когда приедем… — еле слышно промолвил он. — ЧТО-О-О? Самойлову??? И презаки???       После этого Саша получил кулаком неприятно по яйцам. — Ах, ты ж!.. Сволочь эдакая… — заскулил хохотун. — В нечего ржать!.. Я вообще-то серьёзно, Шур… Просто не ожидал, что Глеб — девственник настолько любвеобильный. Боюсь, что без моего ограничения: «Без презиков ни-ни», мне стоит задуматься об отдельной вскоре кровати. — Вадь… Я чего-то не знаю? Ты уже с Глебом успел перестать что ли?.. — не веря в произнесённые слова, тихо удивлялся Александр, делая свои глаза всё шире с каждой секундой. Однако ему в ответ поступил только кивок, который полностью перевернул крышу парню и ошеломил, — ЧТО?! ТЫ? С НИМ? — прорвало его.       Увидев злобное лицо Вадима, друг тут же сам закрыл себе рот руками, чтобы не проораться прямо здесь в самолёте. Выглянув за сидячего рядом, Шура ненароком посмотрел на Глебушку, не прогружая мысль об услышанном. Чтобы такой ангелочек, кудрявый одуванчик в наушниках с пухлыми розовыми щёчками мог завалить большого Вадика… Нет-нет… этого не может быть наяву. — Да ты гонишь… — чуть разборчивее сказал губами тот. — Да, Шур, да… Только не разпизди это всем, как обычно! — Я могила, Вадиксон… Сам блин в ахуе… — замолчал на мгновение, — ТО ЕСТЬ ГЛЕБ ТЕПЕРЬ БЫВАЛЫЙ?! — Всё! Я так больше не могу! — сдался старший, — Маш, можно он с тобой местами поменяется. Уже все мозги мне выебал! — попросил Самойлов Нефёдову. — Господи, вы можете хоть где-то спокойно вместе посидеть? Всегда какие-то глупые разборки. — прогундела Мария, покорно пересаживаясь, забирая с собой ноутбук. — Спасибо огромное, Маш. Я бы не вытерпел больше… ***       После кривляний и танцев стюардесс, самолёт начал немного двигаться, набирая скорость, тем самым заставляя заволноваться младшего. Он пальцами вжался в кресло, словно кошка в ободранный диван острыми когтями, надеявшись, что не разобьётся прямо на взлётной полосе. —Тише, Самойлов… Спокойствие… только, блять, спокойствие…— говорит про себя парнишка. —Щас блин откинусь прям тут! — Глеб? Всё нормально? — спросил Вадим, видя столь напуганное состояние, — Ты чего так встревожился? — в ответ поступало только настораживающее молчание, — Дай мне руку. — беря напряжённую кисть, Вадик аккуратно стал поглаживать её, чтобы снизить стресс.       Мелкий, лишь сглотнув, поджал губы. Он никогда ещё не чувствовал, как трясётся самолёт при взлёте. Поэтому с каждым мгновением, ему казалось, что произойдёт кровавое крушение, как в визуализированных хоррорах из памяти. Тот старался смотреть куда угодно, но не в притягивающее видом окно. Это очень тяжело получалось. Ежесекундно Глебушка всё сильнее сжимал Вадима, молясь, чтобы его страх не воплотился в реальность.       Вадя повернул голову брата на себя, принуждая его посмотреть прямо в глаза. Увидев свои любимые карие, глубокие и таинственные радужки, которые в данный момент рождали в теле заботу и умиротворение, Глеб учащённо дышал, пытаясь сконцентрироваться исключительно на них. Складывалось впечатление, что у него реально паническая атака, но старший думал, что это просто от не привычки.       Наконец-таки железная птица взлетела в пасмурное небо. Сердце у Самойлова также учащённо билось, осознавая, что всё — этот ужас прекратился. Вадя в это время безмятежно свободной конечностью доставал остальные вкусности из сумки, чтобы утихомирить брата. Откопав там шоколадку, он отдал её. — Ну вот видишь! А ты боялся! Теперь знаешь, как происходит поднятие высоты. — Самойлов-старший поцеловал чуточку мокрую от волнения ручку, после чего всё же предложил перекусить, — Малыш, возьми шоколадку. Тебе надо заесть стресс чем-нибудь. — Не хочу, Вадь. Меня подташнивает. — В смысле?! Глеб? Всё точно хорошо? Тебе плохо?! — в тотчас вздрогнул от симптома Самойлов, взявшись испуганно за плечи младшего, — Голова кружится? В груди болит? Нет удушья? Как себя чувствуешь? — Есть такое… — согласился юноша, ставя в полный шок парня. — Глеб! Почему ты сразу не сказал? Давай стюардессу позову? Может она как-то поможет?.. — Не надо, Вадюш… Щас всё пройдёт. — дотрагиваясь до своего лба, пообещал младший. — Глеб. — строго произнёс Вадик, создав неловкую паузу между ними, — У тебя имеются панические атаки?.. Только отвечай честно! Не умалчивай! — Да… давно уже как. Наверно лет с тринадцати или четырнадцати…       Шок Вади был просто невообразим. Его удивляло то, с какой лёгкостью говорит об этом брат, даже не пытаясь оправдаться или скрыть от него это.       Понимая, из-за чего возможно у него такие признаки, а именно из-за какой женщины, старший грустно и почему-то виновато вздохнул. Затем поднял подлокотник у их сиденьев и потянулся к любимому ангелочку. Руками зазывая облокотиться на него, Вадик прижимает со своей любовью к себе, не давая лишней мысли проскользнуть, что того возьмут и бросят в трудной ситуации.       Чмокнув Глебушку в лоб, Вадим начал думать, как же ему помочь. — Малыш, назови пять вещей, которые видишь вокруг себя. — Зачем?.. — вяло уточнял Глебка. — Нужно маленький, просто скажи. — Я вижу… кресло, окно, Машу, Шурика, Горшка… — Молодец. Назови теперь четыре вещи, которые можешь потрогать. — Могу… столик потрогать, сумку, свои джинсы… — задумчиво соображал он, — Тебя могу потрогать, — ласково промолвил последнее Глебушка, прижимаясь сильнее к тому. — Прекрасно. А три назовёшь, что можешь услышать? — Хм… ну разговоры людей… — Та-а-ак. — Шум двигателей… — Тоже хорошо, но про технику лучше поменьше вспоминай.       Таким образом Вадик старался отвлечь мелкого. Провернув ещё пару раз эту авантюру, Самойлову стало отпускать, чему старший был очень рад. После чего тот достал небольшую подушечку и положил на своё плечо, предлагая пострадавшему поспать на нём.       Оставшийся полёт, Глебка прекрасно использовал предоставленную ложу, смешно сопя под ухом Вади.