Сердцебиение

***       *Монгольская степь — Наутилус Помпилиус*       Наконец-таки понедельник. Желаемый день. Десять утра.       Глебка был в костюме. Сегодня встал в восемь часов, чтобы закинуть всё необходимое в сумку и на велике домчаться до квартиры. Сейчас парнишка стоял перед длинным во весь рост зеркалом в прихожей, поправлял одежду и думал, как пройдёт торжество. — Так Глеб, всё, соберись!.. Слова ты знаешь, учил, повторял. Одет более менее, как порядочный человек… мужчина… Тьфу! Какой мужчина… Шучу! — одаривал словами поддержки он. — Ну-с… обувь я всё утро осматривал… чтобы ни единого пятнышка не было. Галстук погладил, рубашку тоже… пуговицы все на месте… — осматривал Самойлов себя, проверяя полностью. — Цветы… Думаю не надо?.. Не сентябрь же… Да и занижала меня классуха в этом году сильно, не заслужила.       Внезапно в голове промелькнула вещь, которую чуть не забыл Самойлов-младший перед выходом. — Твою ж мать! Лента! Точно! Чуть без неё не ушёл… Нужно погладить! — испугался Глебка, тут же начиная рыться в шкафу.       Найдя в первом ящике бело-золотую ленту с надписью «Выпускник одиннадцатого класса», поспешил вновь к утюгу.       Расправляя долгожданную ленточку, сам юноша был одет в серо-синий пиджачный костюм с чёрным галстуком, в белую рубашку и новые кроссовки. На руки нацепил разные серебряные колечки, браслеты… те, что так бережно хранил. Конечно же, в этот раз он не будет на людях красить реснички и тем более мазаться помадой… обойдётся только духами и гигиеничкой…       На самом деле младший всю ночь не спал. После услышанного столько мыслей крутилось в голове на протяжении нескольких часов, что… просто уснуть не удавалось. Только покемарить слегка под утро перед будильником. Он надеялся, что несмотря на всплеск накопившихся ночных эмоций, Вадик всё-таки придёт и порадует его своим присутствием. Ведь тогда, ещё весной парнишка много раз представлял свой выпускной. Как будет выглядеть актовый зал в такую дату, одноклассники, учителя… И в этих планах Самойлов даже не думал, что неожиданно среди зрителей сможет рассмотреть Вадю.       Вспомнилось ещё кое-что далёкое. Глебку посетили старые кадры с Вадиком, со времён ещё его выпуска из школы. ***       Юный Глебка проснулся раньше всех в доме. Даже опередил маму, которая постоянно пробуждала всю семью. Мелкий стоял в такой же позе, за той же гладильной доской, с тем же утюгом… но только гладил не ленту, а костюм брата. Парнишка очень хотел, чтобы они вместе сходили на линейку в одинаковых галстуках. Поэтому на накопленные деньги, попросил маму купить в точности похожий аксессуар.       Как только Самойлов подготовил всю одежду, то сам, ещё не готовый побежал в майке и шортах в спальню, желая поскорее обрадовать выпускника. Влетая босиком в комнату, младший просто с разбежки прыгает на кровать к Вадиму, сковывая ноги захватом собственного веса. — Вадик! Ва-а-адик! — звал он его, расположившись на животе брата. — У тебя самый счастливый день сегодня! Из ада выпускаешься! Хватит спать! Я уже всё подготовил и даже сделал твою любимую домашнюю пиццу на завтрак! Давай быстрее, пока родители не пришли на запах!       Старший испугался от нападения. Жмурясь и хлопая глазами, он никак не отвечал, пытаясь сообразить, что вообще происходит на его кровати.       Мелкий подбирается ближе к груди, кладёт галстук в сторону, после чего утыкается носом в сонного человека. Поняв, что тот так быстро не проснётся, Глебка расправляет свои руки широко-широко и полностью обнимает Вадика. Оглядываясь, чтобы родители не пришли и не прогнали его.       От таких утренних воздействий, Самойлов-старший мгновенно стал оживляться. Увидев своего проказника, и убедившись, что дверь прикрыта, достаёт конечности из-под одеяла. И в ответ также прижимается к Глебу, запуская одну руку в волосы, а второй проводя по бодрому утреннему личику. — И тебе, доброе… — пробормотал устало брат, зевая, — Ты чего так рано вскочил? Мм? До линейки ещё несколько часов, иди, отдохни. — Я выспался. И мне очень хочется, чтобы у нас был парный комплект одежды сегодня! Вот, галстук принёс, будем близнецами, — протягивая вещь, рассказывал Глебка. — Как пожелаете, месье. Всё сделаем, но сначала перекусим, — разглядывая его и забирая к себе на тумбочку, согласился Вадик, чмокнув мелкого в непоседливый нос. Однако тот отозвался неожиданной атакой щекоток. — Нет-нет-нет! Запретный приём не используем на лежачих!!! — возразил он, останавливая маленькие ручонки под своей пижамой. ***       Эти отрывки вызывали такую теплоту внутри, что не передать словами. Глебка ощущал, как у него одновременно согревалось сердце и кололось как-то больнее. Тогда пару лет назад парнишка и не догадывался, что такой чувственный юноша окажется чужим человеком. Который никак не связан с его семьёй, от слова совсем. Может оно и к лучшему, однако от этого Глебушка опять поник. Самойлов правда полюбил Вадика любым, каким бы тот не был, он всё равно замечательный старший брат. Да, отсутствовал, но у него, как обнаружилось, были основательные причины на это. — Наверно и вправду не придёт сегодня, — вздыхая, опустил голову парень, закончив гладить, — Он так расстроился вчера и растрогался вместе со мной, что… Да и я бы не прочь отлежался денёк после всего… Никогда таким подавленным его не видел. Возможно и уедет снова от нас к чёртовой матери. Как всегда из-за меня. — поджимая губы, сгрустнул Глебка, кидая ленту в сторону постели в обиде на себя же.       Но мысли мыслями, а выпускной через пару часов, поэтому нужно всё проверить. Так что младшенький достал из кармана пиджака гаджет и решил попытать свою надежду с удачей, и дозвониться до него. ***       Тем временем Вадик лежал спокойненько на диване, никого не трогал, сладко спал. Но вибрации его всё-таки смогли поднять, потому и хмуро развернулся на другой бок. — Кто так рано звонит… опять реклама что ли, — подумал раздражённо он, протягивая руку, чтобы забрать с пола телефон.       Разглядев там абонента, по имени «Глеб», тело замерло. — Ёбаный рот… это ж Глеб!.. — встрепенулся Вадим, — Значит точно что-то срочное, и я вновь проебался…       Прокашлявшись и нажав наконец-таки зелёную кнопку с громкой связью, старший преподнёс трубку ближе на подлокотник, рухнув снова на медведя. — Ало, Вадь? — неловкая пауза молчания, — Ты как там?.. Не разбудил?.. — спрашивал робкий и волнующийся голос. — Ох… Глеб… да нет… не разбудил… Что-то случилось? — еле разговаривая сплетавшимся языком, врал он, протирая ладонью заспанное лицо.       Услышав привычный голосок, Вадя подобрел. Ведь до этого очень переживал именно за Глебушку и его ментальное состояние. Он предполагал, что тот не выдержит всей истории и закроется в себе. А тут наоборот звонит, явно переживает. — Я слышу, что да… Извини… — виновато дополнил парень. — Просто хотел спросить, ты… уже собираешься потихоньку? Или ещё нет? — А? Что? Куда? — хмурясь, не вдуплял Вадик.       Глеб на той стороне сразу кивнул сам себе, поведя бровями. Одобряя то, что был прав, и брат даже не собирается навестить былую школу. — Хорошо, я тебя понял, — озвучил младший, — Тебя не ждать на выпускном? — Ах… выпус- — выпучив глаза, осознавал Вадим. Тут же посмотрев на часы, он вдруг занервничал, — ЁПТВОЮ МАТЬ, БЛ- — с матом куда-то поспешил старший, бросив телефон на том же подлокотнике. — В-Вадь?.. Всё хорошо?.. — уточнил парнишка, но в ответ была лишь тишина. ***       Вадим впопыхах натягивал на себя брюки, одновременно зажав между плечом гаджет. В этот раз он не перезванивал младшему, сейчас товарищ пытался дозвониться до другой персоны, находясь в ванной. Достав щётку и пасту, Вадим хотел как можно быстрее собраться. Ведь до торжества ему нужно было успеть перевыполнить кучу незавершённых дел. Поэтому ещё вчера попросил помочь надёжных друзей, которые более организованны, чем Самойлов. — НАКОНЕЦ-ТАКИ! Ало, Шурик?! Ты какого хуя мне не отвечаешь?! — спрашивал, недовольно рыча, Вадик.       В этот момент Шура был одет в чёрный смокинг и ухаживал за красивым букетом цветов в своей гостиной у окошка. За ним он всё утро гонялся в городе, по просьбе звонящего. — Ну и чего ты орёшь? Я вообще-то не отвечал, по причине того, что за твоими сорняками полчаса в очереди стоял, между прочим! А ты даже спасибо забыл сказать… — любуясь чудесной покупкой и расправляя лепестки, возражал Уман. — Ты торопишься что ли куда-то? — Да мне надо… одеться нормально… ещё за матерью заехать, забрать её… сюрприз подготовить… Так что я тут как белка в колесе, — чистя зубы, бормотал парень, — Так ты купил? — Да купил-купил! Самые хорошие выбрал! А сюрпризом мы занимаемся все вместе, не забывай! — Фух… надеюсь, оценит… — успокоившись, сказал Самойлов. — Конечно же, мама оценит такое! Ей точно понравится букет! А Глебу подарок! — подбадривал Сашка.       Однако он не знал, что эти цветы вовсе не были адресованы маме… А другому человеку, наиболее близкому сердцу и душе. Нет, ну Вадик не такой мудила, как вы могли подумать. Наталье он тоже купил цветочков. Не её любимые и опасные петуньи у заборчика, к которым запрещено подходить и на метр, разумеется… А лилии, ей они тоже нравились.       Дело в том, что парень подозревал своё опоздание на линейку, так что уломал Шурика сходить за розами. — Мда… понравится так уж точно… — подстёбывал себя же джентельмен. — А что насчёт остальных? Выдвигаетесь? — Ну… — начал было Шурик, оборачиваясь назад.       В гостях у бабушки с дедушкой Умана был ещё и Горшок. Зашёл тот ненадолго, чтобы подготовить главную красоту праздника. Находился Мишка неподалёку, помогал застегнуть платье Маше сзади и залачить ей причёску. Дальше, когда девушка крутилась у зеркала в наряде винного оттенка, модный эксперт любовался своей работой. — Ну красотка, так и не скажешь, что школу давно окончила, ёмаё! — промолвил Горшенёв, поправляя в отражении тёмные волосы Нефёдовой. — Давай только не надо, не такая я уж и старая. — возмутилась Маха, — И вообще, почему все нарядились, кроме тебя?       Миха был в обычных серых джинсах, немного порванных, и в чёрной футболке с черепом. Шевелюра вся растрепанная до плеч, на ногах привычные и любимые кроссы… О каком-то супер образе и речь не шла. — Ты видела меня? Ёмаё! Я и офисный стиль — это две несовместимые вещи… Понимаешь, да?.. — С чего ты взял? Уверена, тебе бы подошёл Шурин костюмчик. Хотя… ты его выше почти на целую голову… ну ничего…       Шура только улыбнулся. Поскольку захотел очень посмотреть на такое зрелище, где Мишка пытается влезть в его штаны. Но не дал своим представлениям заполнить полностью башку, поэтому ответил на вопрос. — Ну Горшок там Марию вовсю собирает, выступает же. Князь… даже не знаю, что с ним, попал похоже. Хотел на выпускной ещё дед мой прийти, но я его вроде как отговорил. Будем надеется, что он не придёт со своим перегаром на линейку… — В смысле Маша выступает? Когда успела? — сплюнув пасту, заинтриговался Самойлов. — Да там короче на одной из репетиций… Когда Глеб вальс тренеровал… Упала девочка. Видимо его одноклассница-партнёрша по танцу… И из-за каблука ногу сильно подвернула. Он мгновенно запаниковал, нажаловался мне на такую непредвиденную ситуацию. Ну я и связался с Машкой, она согласилась выручить моего дружбана. Вот и ходил с ними за компанию все эти дни в школу, приглядывал, как бы ступни друг другу не оттоптали. — Ах вот почему он мне ничего не говорил… Навалилось всё на него мгновенно… переживал… — удивился Вадим, идя теперь на кухню. — Наверно, потому что не спрашивал? Глеб просто так проблемы не будет свои навязывать, ты ж знаешь. — Печально-печально… — Что печально-то? Надо значит чаще разговаривать, а не только сраться! — нравоучил Шура, как тут к нему домой постучали.       Это оказался Андрейка, и он тоже, как не удивительно, припёрся в бежевом официальном костюме и даже с пакетиком. После того как ему открыл Мишка дверь, не успев перешагнуть порог в своих коричневых туфлях, Князь сразу же распахнул руки, схватывая друга. — Я всё купил, Мих. Потеряли меня наверно? — подтверждал отсутствие Дюха звенящими бутылками. — Только мы к ним приступим вечером, хорошо? — ограничивал он дружка. — Как скажешь, Дюша, — ласково отозвался Горшок. Несмотря на большое желание выпить, носом бодал личико парню, как кот после кошачьей мяты. — Ладно, Вадимыч. Ты давай там, шевели лопастями, а нам выдвигаться надо. — последнее сказал Саша, вещая трубку.       Оставив в покое красивые розочки в стеклянной вазе Валентины на подоконнике, он тут же пошёл к ребяткам, узнавать подробности. — Так, Мих. Отставить телячьи нежности! Дай с товарищем поздороваться! — отодвинул влюблённого Горшка Уман. — Здарова, Князь. Всё купил по списку? Ничего не забыл? — тоже обнимаясь легонько и хлопая по спине, обратился он. — Да, Шурик. Взял… — опуская голову в сторону пакета, убеждался Князев, — Взял я… чипсы… сухарики… винишко для дамы… мясо… куриное ещё положил, мало ли… шумпусик… потом пиво… пиво… пиво… ещё пиво… и ещё пиво… ох… и ещё пиво… пиво то, что побольше… пиво то, что подороже… пиво то, что опять меньше… пиво то, что… — Всё-всё! Мы поняли… — остановил отчёт по продуктам Сашка. — Блин, да когда же уже вечер, ёмаё! Как же я хочу то пиво и ещё пиво… — вздыхал Горшенёв, почёсывая грустно затылок. — Скоро Мих, скоро. Потерпи, недолго осталось… — утешал Александр, заглядывая за друга, — Так! А ну все сюда! — попросил наш лидер, зазывая Машку к ним в коридор, — Какой у нас план действий, товарищи? — Ну-у… сначала мы идём в школу… Глеб говорит всякие стихи, потом танцульки воспроизводит с Машкой… дальше вручение аттестатов… — перечислял Михаил. — Затем мы заканчиваем всё это, утаскиваем нашего выпускника к себе из рук одноклассников и учителей. И устраиваем ему незабываемый выпускной! — добавил радостно Андрей. — Ох… да мне бы ещё прорепетировать пару раз… боюсь реально Самойлову всё отдавлю… — неловко прошептала Мария, волнуясь из-за своей подготовки. — Мах, ты чудесно выглядишь! Даже если что-то будет не так, никто за твоей обаятельностью ничего и не заметит! Правда! — подтолкнул слегка кулачком Князев, на что девушка улыбнулась. — Танцы-хманцами… однако… мы ведь армию отметили, а ваши дипломы с Мишкой нет! — заметил Шурик, — Так что… праздник не только у школьников, но и у вас, студентики. — Кстати, да… Я даже и не думал отмечать… — затормозил Миха, — Нет, ну, а честно! Куда мы идём? Сразу после школы… домой к Глебу? Нам надо ещё аппаратуру же где-то всю подключить. Затем настроить… и пятое-десятое! Мы попросту не успеем! — Боюсь, что не получится… — А чё это? — У них мать приезжает, следовательно… на даче пьянку она не захочет проводить… а тем более наш сюрприз. — А где тогда можно? — У Князя, например? — глянул на парня Уман. — Ох… у меня тётя с дядей ещё после того раза не отошли. Вы хотите, чтобы они меня вообще из дома выгнали? — Ну… Тогда у Горшка! Ты ж один живёшь! — Да, но… Шурик… Мои родаки не слепые, так что… если мы там что-то сломаем, а мы ТОЧНО что-нибудь сломаем, они и меня… в общем напополам… Всё циклично… — Блин ну тогда… остаётся моя хата… — печально подытожил Шура, оставляя кисти на своей талии. — А чего ты так грустно сказал это? — промолвила Маха. — Нет, ну если вы хотите потусить с моим дедом, то пожалуйста! Я ничего против не имею! — поднимая руки на уровне груди, оправдывался Саша, — Но только бухать с ним опасно… Он щас уже бахнул пару стопочек, не знаю, что будет к ночи… — Прям настолько всё плохо?.. — Да, Мах… Прям настолько… Так что ВНИМАНИЕ! ОБЪЯВЛЕНИЕ! Если он будет предлагать набадяженный самогон! НИ ПРИ КАКИХ обстоятельствах НЕ соглашайтесь! Слышите? Вам мозги снесёт так… что вам и не снилось… А если заведёт во внутрь гаража… ВЫ ПРОПАЛИ! Слышите? СМЕРТЕЛЬНАЯ ОПАСНОСТЬ! Даже для любителей сильно напиться… — подтолкнул тот Горшенёва. — Мне кажется, ты байки рассказываешь! Сколько деда твоего вижу, всегда трезвый! — не верил Мишка. — Ох, если бы я смог описать это состояние… Это что-то за гранью фантастики… — Ну так что? У тебя получается? — уточнял Андрей, — Значит после линейки кто-то должен… напротив… задержать Глебыча на часик. А мы пока всё накроем тут, шашлык подготовим, бухлишко, салаты, провода, звук, свет… — Эй! Салатики в первую очередь! Салатики это святое… это вот… ну вот… ёмаё! Всегда на высшем месте! — попросил Горшочек. — Хорошо, Мих. Подадим твои салаты первее, — уступил Князь. ***       Собирались со всего города родители учащихся. Все нарядные и радостные. От одной семьи было минимум по пять родственников в придачу… что делало больнее Глебу.       Тот расположился около ступенек главного входа в школу. Пока его одноклассники, которые с ним выступают, шушукались с бабушками, с тётями и дядями, с сёстрами и братьями, с родителями… наш парнишка был один. Он сейчас и не надеялся, что кто-то к нему сегодня придёт, кроме Маши. — Ну и где вся эта банда… Наверно уже бухают вовсю, а про меня забыли, — облокачиваясь о каменный столб, раздумывал выпускник. — Хотя… ладно они… а как же мама…       Вспомнил лучик вот и солнышко, как говорится. Вот только Наталья по щелчку пальца не появилась, а лишь отправила в сообщениях поздравления картинкой из одноклассников. Прочитав его в телефоне, Самойлов грустно вздохнул, ведь от кого-кого, а от матери не ожидал прогула такого мероприятия.       Неожиданно к нему сзади подошёл одноклассник Артём, захотев поддержать товарища. — Глебсон, ну ты чего поникший такой?.. Грустишь, что выпускаемся? Не волнуйся! Я уверен, что через год мы сделаем встречу со всеми! — подбадривал парнишка, держась за плечо Самойлова. — Да… нет… не грущу… Задумался просто, не переживайте. — Мария-то твоя придёт, надеюсь? — Должна… Но если нет, придётся вам без меня танцевать. — В смысле без тебя?! — заволновалась классная руководительница в теле, сразу подходя ближе к парочке. — Ох… Елена Анатольевна… Правда… я не знаю… Но если что-то случится, то… — оправдывался Глебка. — Ничего! Со мной станцуешь! Я столько раз с вами танец тренировала с физручкой, что сама всё запомнила! — говорила женщина блондинка в зелёном нарядном платье, разминая руки. — Лучше не надо, Елена Анатольевна… Я в вас не сомневаюсь, конечно, просто… Давайте дождёмся Маши… — Ну смотри мне! Ноги ей пожалуйста не отдави, как в прошлый раз! — Постараюсь… — Так, остальные сникерсы, все сюда! — позвала женщина танцоров, — Напоминаю план действий и организацию праздника, всем тем недалёким, и как всегда глухим. Смотрите, сначала, как все мы помним, выступает директор. Затем администрация, замы, учителя… и бла бла. Дальше играет музыка, проходитесь все по стихам. Становимся по площадке, как репетировали! Завершаем это всё вальсом, а дальше идём дружненько по парам в актовый зал. Вы всем классом садитесь в самом внизу у сцены, понятно? Потому что сзади зал рассчитан на всех ваших родителей. Потом Гриша включает смонтированный ролик, ностальгируем, плачем, все дела, любовь-морковь. Ещё пару слов, окончательная песня. А после вручение аттестатов и домой. Все услышали?       Одноклассники одновременно кивнули. — Ну и прекрасно. Все те, кто скинулся на ресторан, в окончание мероприятия домой не бегут, а собираются на улице. Мы фоткаемся у входа. И вместе идём с родителями в забронированное заведение.