Those Who Lack A Home, Live Here

      Наен: Мы тут              Наен: Будь джентльменом и встреть нас.              — О. Подожди, Наен и Цзецюн здесь, — сказал Сынчоль, вылезая из кровати Чана, на которой он лежал вместе с младшим. Он помогал ему подготовиться к промежуточному экзамену по истории, который должен был состояться завтра рано утром. Сынчоль на самом деле хотел бы пойти и принять душ, но он почувствовал некоторое подобие сочувствия, когда подумал о том, что в понедельник утром у Чана тест по истории.              Возможно, на него также повлияло то, что Чан постоянно дулся, но дело было не в этом. По крайней мере, он мог помочь ему с учебой.              — Думаешь, я готов? — спросил Чан, расслабляясь после двухчасового занятия.              Сынчоль на секунду задумался.              — Еще нужно немного поработать над опиумными войнами. Но сейчас тебе следует сделать перерыв.              Чан, не теряя ни секунды, захлопнул учебник и тетрадь. Ему определенно не нужно было повторять дважды. Он ненавидел учебу. Жаль, что колледж с самого начала требовал от него стольких усилий.              — Хорошо, займусь этим позже, — сказал Чан с глубоким вздохом облегчения, из-за которого его слова прозвучали как пустое обещание. — Я с нетерпением жду встречи с твоими девушками.              Сынчоль многозначительно посмотрел на него.              — Они не мои девушки.              — Ну коне-ечно…              — Продолжай в том же духе, и я сорву все твои флаги со стены, — предупреждающе сказал Чоль, жестом указывая на два флага над его кроватью.              — Иу. Это гомофобно, — возмутился Чан.              — Все, что тебе не нравится — гомофобно, если тебя слушать.              — Потому что это так и есть!              Сынчоль просто вышел из комнаты, ничего не ответив. Как только он вышел из комнаты, он был встречен громким взрывом смеха, а затем наблюдением за тем, как Вону пронесся мимо него, убегая от Сынквана, который следовал за ним по пятам.              Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Хансоль был здесь, и, конечно, все они молча поддразнивали Сынквана, видя, что тот ни разу даже не присел с тех пор, как появился Хансоль. Сынчоль спустился по лестнице, неосознанно грызя ноготь большого пальца, туда, где сидели Сокмин, Джош и Джонхан.              Сынчоль молчал, слишком обеспокоенный тем фактом, что Джонхан был в очках. Он поклялся, что когда-нибудь спрячет их. Они должны быть запрещены законом.              Глядя прямо перед собой, Сынчоль небрежно вышел из парадной двери и увидел Цзецюн и Наен, стоящих на тротуаре, укутанных в несколько слоев одежды. На улице было не так уж холодно, только начал дуть холодный ветер, когда закат медленно переходил в ночь, но Сынчоль знал, насколько чувствительна Наен к холоду.              — Почему вы стоите там? — спросил Сынчоль, облокачиваясь на перила крыльца. — Да ладно вам. Вы могли бы просто постучать.              — Я бы не хотела просто так стучаться в незнакомый дом, полный парней из студенческого братства, которые, вероятно, ведут себя как пубертатные язвы, — громко ответила Цзецюн, когда они с Наен поднимались на крыльцо. Сынчоль усмехнулся.              — Вообще-то это общество чести, — поправил он.              — Окей. Незнакомый дом, полный мальчиков-нердов, которые ведут себя как пубертатные язвы. Так лучше?              — Чоль не позвал бы нас, если нам что-нибудь угрожало, — заступилась за него Наен. После этого Сынчоль притянул ее к себе, чтобы обнять.              — Конечно, я бы не стал так делать. Все они замечательные люди, поверь мне. Они вам понравятся, — заверил он. Быстро подумав обо всех своих соседях по дому, Сынчоль снова кивнул, подтверждая свои же слова. — Возможно, это действительно одно из тех мест, где ты будешь чувствовать себя в безопасности.              — И что это должно означать? — осторожно спросила Цзецюн, позволяя Сынчолю обнять ее. Она дрожала; должно быть, она была еще более чувствительна к холоду, чем Наен.              — Это сообщество для ЛГБТ-людей, — пояснил Сынчоль.              — Такие существуют?! — удивленно воскликнула Цзецюн, охваченный слишком сильным волнением, чтобы задать вопрос, который сразу же возник в голове Наен.              — Как же ты тогда попал сюда? — спросила она.              — Это… долгая история.              Сынчоль провел их внутрь, коротко усмехнувшись внезапному воспоминанию о своих первых днях здесь, и тихо закрыл за ними дверь. Сокмин, Джош и Джонхан обернулись. Почувствовав присутствие не только Сынчоля, все трое по-доброму улыбнулись двум девушкам. Мингю, который спускался по лестнице и направлялся на кухню, на секунду странно уставился на них, как будто сам по себе вид женщин был для него чем-то необычным.              Сегодняшний вечер был спланирован Джонханом и этим парнем, Минки, о котором Сынчоль постоянно слышал, но никогда раньше его не видел. Очевидно, это должен был быть какой-то игровой вечер, где они бы расслабились и выпустили пар перед официальным началом целой недели промежуточных экзаменов. Это было сделано в сжатые сроки — Джонхан сказал им вчера, — но пригласить людей было несложно, потому что каждый студент колледжа в городе, вероятно, только и делал, что зубрил, ел или готовился ко сну на пару часов раньше.              Профессионалы делали все это одновременно.              Наен и Цзецюн определенно ухватились за возможность покинуть свое общежитие и сбежать от преследующих их конспектов. Хотя бы ненадолго.              — Итак, это все? — спросил Джонхан Сынчоля, поднимаясь на ноги. Сынчоль коротко кивнул в ответ и повел девушек, которые что-то бормотали себе под нос о размерах дома, к дивану. — Хорошо, — он вздохнул себе под нос. — Мингю! Ты мне нужен. Позови всех сюда.              — Я достаю кое-что с холодильника для Чана, — крикнул Мингю в ответ из кухни. И когда Мингю не было на кухне? — Правила клуба.              Джонхан как раз хотел было возразить, когда Мингю произнес два слова, которые заставили его просто вздохнуть. Это было правдой. Правила есть правила.              Мингю выбежал из кухни, зажав под мышкой пачку мармеладных мишек.              — Я сейчас буду громко кричать, так что заткните уши, если хотите, — предупредил он гостей.              Сынчоль толкнул локтем девушек, которые сидели по обе стороны от него на диване.              — Он не лжет, — произнес Сынчоль. — Он громкий.              — Сомневаюсь, что он самый громкий, — усмехнулась Наен. — В этом доме полно парней, я не думаю, что он…              Наен резко остановилась, неожиданно вскрикнув, когда Мингю сложил ладони рупором у рта и начал выкрикивать ту же фразу, что и всегда:              — ХАННИ ХОЧЕТ, ЧТОБЫ ВСЕ СПУСТИЛИСЬ ВНИЗ!              Сокмину даже пришлось извиниться перед ошарашенным Джошем, в то время как Джонхан просто рассмеялся и занял свое привычное место в передней части комнаты, прямо перед телевизором, который отчаянно нуждался в замене. Джонхан поправил очки на переносице. Это было быстрое движение, скорее всего, неосознанное, но Сынчоль почувствовал, что напрягся.              — Это Джонхан? — шепотом спросила Цзецюн.              Сынчоль кивнул:              — Как ты поняла?              — По выражению твоего лица.              Сынчоль скривился от такого неопределенного ответа, но Наен пошла по стопам своей девушки и смутила его еще больше:              — Я видела твое возбужденное лицо достаточное количество раз, чтобы…              — Ага, ага. Как скажете, — Сынчоль точно не хотел слышать продолжение этой фразы. Все вокруг, казалось, наслаждались его смущением.              Тем не менее, он не обратил на это внимания, когда на лестнице послышался топот ног, а остальные ребята прибежали вниз. Кто-то из них хихикал, кто-то протирал глаза, а Джихун только что вышел из душа с белым полотенцем, украшенным желтыми уточками, умело обернутым вокруг головы.              — Я и забыл, что девушки существуют, — сказал Сунен, усаживаясь на колени Минхао прямо перед Джуном. — Прости, Джун, но сегодня это место мое.              Минхао не сделал ничего, кроме как посмеялся над ситуацией, из-за чего Джун пихнул его, когда Сунен демонстративно уткнулся носом в шею Минхао.              — Хорошо, тогда я сяду к Чолю на колени, — фыркнул он, прежде чем броситься на Сынчоля, прежде чем тот успел ответить.              — У Сынчоля две девушки, и он только что увел моего парня, — изумился Минхао. — Джонхан, ты не собираешься что-нибудь с этим сделать?              — Хансоль, прости, что мои друзья такие идиоты, — услышал Сынчоль тихий голос Сынквана.              Сынчоль пристально посмотрел на Чана, который спрятался за Мингю. Прежде чем Сынчоль смог что-либо уточнить, Цзецюн изобразила, что ее тошнит.              — Я не встречаюсь с мужчинами.              Затем они посмотрели на Наен, ожидая ее объяснений.              — Я встречаюсь с мужчинами, но я ее девушка, — произнесла она, и на ее лице появилась гордая улыбка. Как будто для того, чтобы укрепить свою позицию, Наен встала и села рядом с Цзецюн, а не с другой стороны от Сынчоля, в то время как Джун был занят тем, что ерзал, устраиваясь поудобнее на коленях у Сынчоля.              — Разве ты не должен делать такое со своим парнем?              — Сейчас ты мой парень.              Сынчоль пожал плечами, затем обратил свое внимание на Джонхана, который все еще терпеливо ждал в передней части комнаты, пока все замолкнут.              — В любом случае, пора начинать игру, — Джонхан указал на чашу в центре журнального столика. В ней было несколько листков цветной бумаги, сложенных пополам. Этим утром, когда большинство из них дразнили Вону, Джонхан попросил их порекомендовать игры на сегодняшний вечер.              — Подождите, а где же алкоголь? — невинно поинтересовался Чан.              — Зачем нам алкоголь, если сейчас экзаменационная неделя? — ответил вопросом на вопрос Вону. Чан вскрикнул от удара, который без предупреждения обрушился на его голову.              — Я знаю, что мы устраиваем вечеринки и все такое, но в первую очередь мы все — студенты, — сказал Джонхан с мягкостью, которая предназначалась только Чану. — Мой приоритет — следить за тем, чтобы ваши оценки оставались на высоком уровне. Похмелье — лучший способ потерпеть неудачу.              — Что, если мы уже знаем, что потерпим неудачу? — спросил Мингю. — Можно мне все-таки тогда немножко прибухнуть? — и Сынчоль действительно задумался, шутит ли он или говорит это серьезно.              — Нет. У тебя все получится, Мингю. Как насчет того, чтобы ты выбрал, во что нам поиграть? — предложил Джонхан. Раздался хор недовольных стонов, и в том числе громкий стон Хансоля.              — Ты это спланировал, — обвинил Хансоль, скрестив руки на груди с легким раздражением. Дразнящий смешок, который издал Мингю, был достаточным доказательством того, что Хансоль легко вписался в их компанию.              Как раз в тот момент, когда Мингю запустил свою немаленькую ладонь в миску, несколько восторженных возгласов нарушили тишину, Сынкван быстро вскочил со своего места на полу. Все взгляды устремились на него.              — Минутку! Прежде чем мы начнем, — начал Сынкван, — мне необходимо уточнить. В этой комнате есть гетеро?              Сынчоль только закатил глаза, когда Хансоль и Джош покачали головами.              — Хорошо, значит, все здесь принадлежат к ЛГБТ-сообществу, верно? — снова задал вопрос он. Последовал легкий смех. Поскольку Сынкван тогда не упомянул Сынчоля. — Отлично. Мы просто не хотим повторения подобной ситуации.              Сынчоль тут же прикусил язык и застонал, когда по комнате прокатилась пара смешков. Даже думая об этом сейчас, Сынчоль с такой же легкостью мог почувствовать то же унижение, что и в тот день. От одной только этой мысли что-то неприятно сжалось в груди Сынчоля, но прежде, чем эти мысли успели превратиться в что-то ужасное, чьи-то пальцы взъерошили его густые волосы на затылке.              Молчаливый жест ободрения, призванный успокоить его тревогу, пока она не вышла из-под контроля. Джун знал его лучше, чем Сынчоль сам того ожидал.              — Спасибо, — прошептал он, борясь с желанием в буквальном смысле захихикать от этого ощущения.              — У тебя мягкие волосы, — рассеянно ответил Джун.              Сынчоль крепче обнял Джунхуэя за талию. Когда он не думал слишком много, все казалось почти… терпимым. Ему было достаточно даже пары часов, чтобы избавиться от беспокойства и постоянного отвращения к себе.       

***

      — Я знаю! Я знаю!       — Тогда скажи, что это!       — Я не помню, как оно называется!       — Я тоже!       — Я так рад, что мы не в их команде, — Джихун покачал головой и откусил бортик пиццы.       — Честно говоря, я очень согласен.              Сынчоль не мог не согласиться с этим и снова сел на пол, поставив еще одну коробку из-под пиццы в угол к остальным пустым коробкам. Он наблюдал, как Сунен, Хансоль и Минхао вопросительно смотрели друг на друга, пока расстроенная Наен исполняла хореографию песни. У них был отличный командный дух, но, честно говоря, они были ужасны в этой игре. Это должно было быть правдой. Потому что даже Джонхан, который тоже был в их команде, ничего не сказал в их защиту.       Все разделились на команды и играли в очень простую игру, где угадывали популярные песни. Первой игрой, в которую они играли, было просто караоке, и это было намного веселее, чем Сынчоль мог себе представить.       Его беспокойство и боязнь смущения мешали ему играть, но, к счастью, на него никто не давил, и он по-прежнему веселился, смеясь вместе с остальными.       Хансоль, к слову, был тем, кто придумал эту игру.       Итак… Команда номер один. Худшая команда, которая состояла из Хансоля, Сунена, Наен и Минхао.       Во второй команде были Джихун, Сынчоль, Джонхан и Джунхуэй, который все еще отказывался слезать с колен Сынчоля после того, как снова устроился на них поудобнее.       Сокмин, Цзецюн, Чан и Мингю, третья команда, лидировали прямо сейчас. Но Сынчоль был уверен, что это из-за того, что они жульничали, потому что у них в команде буквально был Чан.       В последней команде были Вону, Джош и Сынкван, у которых была самая лучшая командная работа, а также они вели счет, так как были самой маленькой группой. Но в команде Сынчоля был Джонхан, который лучше всех знал своих участников.              — Ладно, время вышло, — сказал Вону, размахивая телефоном в воздухе, показывая всем, что таймер истек. — Следующая команда, ваш ход.              Всеобщие крики почти сразу же слились в ужасную какофонию, поскольку все они умоляли и требовали, чтобы они были следующими. Предполагалось, что игра будет проходить не так, но все так отчаянно хотели играть, что Вону пришла в голову идея.              — Какой вкус моего любимого фруктового мороженого? — задал вопрос он. Тот, кто смог бы ответить, стал бы следующим игроком. Шум растворился в хоре разочарованных вздохов и стонов.              — Кто, блять, может знать такое? — Чан заскулил. — Ты никогда никому об этом не рассказывал!              — А мы даже не знаем, кто ты такой! — проворчала Цзецюн.              — Мингю, да ладно тебе. Какой у него любимый вкус? — Сокмин толкнул его локтем, но Мингю лишь вызывающе пожал плечами.              — Как ты можешь ставить нашу команду в невыгодное положение? — спросил Сынкван, ударив Вону по ноге.              Сынчоль, Джихун и Джунхуэй посмотрели на Джонхана.              — Ты знаешь? — поинтересовался Джихун, наклонив голову, в то время как все остальные громко возмущались.              — Я почти уверен, что виноград. Хотя… это может быть и яблоко… — призадумался Джонхан, но Джихуну это не понравилось, так как другие команды начали перебирать вкусы наугад.              — У нас нет на это времени. Виноград! — заявил он от имени своей команды.              — Да! — Вону ухмыльнулся.              — И как мы должны были это понять? — Сунен ахнул, но это осталось незамеченным, когда Джонхан выпалил:              — Это, кстати, была «Hush». Miss A.              — Я думаю, мы должны дисквалифицировать Джонхана до конца игры… — проворчала Наен, неохотно присоединяясь к своей команде.              — Ты получишь дополнительные очки, если станцуешь, Ханни.              Джонхан мгновенно вскочил на ноги, полный энтузиазма, как будто он учился на танцевальном факультете, а не на медицинском факультете. Через несколько мгновений зазвучал припев популярной песни, и Сынчоль снова почувствовал, что очарован Джонханом. Зал наполнился криками, подбадривающими Джонхана.              Что-то в груди Сынчоля заставило его рассмеяться.       

***

      — Ладно, так. Последняя игра, — объявил Джонхан, взглянув на часы. Было всего девять вечера, но они веселились уже целых четыре часа, и все знали, что им всем еще нужно что-то учить на завтра. — Чолли, выбирай ты.       Джонхан сунул Сынчолю в лицо миску, в которой оставалось всего три листка бумаги, и попросил его выбрать, что Сынчоль с готовностью и сделал.       — «Я никогда не»… — прочитал Сынчоль вслух.       — Ох. Привет, старшая школа, — вздохнул Сунен.       — Я ненавидел старшую школу, — с несчастным видом сказал Хансоль.       — Думаю, мы все ненавидели, — согласился Джошуа.       — Окей, — неловко сказал Джонхан. — Поскольку мы не можем пить, мы сделаем это обычным способом, используя пальцы. Победитель получит последнюю коробку пиццы в свое распоряжение. Идет?       — Да.       Игра началась довольно медленно, но, тем не менее, забавно. Он узнал, что половина людей в этой комнате уже совершала что-то незаконное и искренне желала кому-то чего-то ужасного — смерти, например. Вообще, это довольно странно и тревожно, но все же… забавно.       Но когда дело дошло до Мингю, атмосфера резко поменялась.              — Я никогда не делал ничего сексуального в общественном месте.       Несколько человек загнули палец, но самым шокирующим было…       — Сунен? Серьезно?       — Это было всего разочек, — заверил он. — Это больше никогда не повторится.       — Ну, ты же асексуал, так что… конечно, этого не произойдет, — задумчиво сказал Сокмин.       — Это то, что помогло тебе понять, что ты асексуал? — и Сынчоль поймал себя на том, что задает этот вопрос, потому что ему всегда хотелось знать, как это вообще работает.       — Не-а. Я думал, что я просто против того, чтобы делать что-то на публике. Потом я подумал, что я просто гей, потому что у меня был секс с девушкой и… фу-у. А потом у меня был секс с парнем, и все равно это было… фу-у-у-у. Так что… у меня буквально чуть не случился нервный срыв, пока я не увидел в интернете слово «асексуал». Но это, конечно, очень упрощенная версия почти двухлетнего пути к тому, чтобы стать гордым асексуалом, — Сунен гордо кивнул и улыбнулся.       Сынчолю потребовалось время, чтобы переварить это, пока Джихун шел следующим.              — Я никогда не… занимался сексом.       Сынчоль ахнул, но на самом деле не слишком удивился, когда обдумал это. В конце концов, это же был Джихун.       — Я не знал, что ты все еще девственник, — изумился Чан. — Теперь я не чувствую себя слишком жалким из-за этого.       — Не торопись с этим, — сказала Цзецюн, протягивая руку, чтобы несколько раз похлопать Чана по бедру. — И на твоей улице будет праздник.       — Я постоянно говорю ему об этом, — добавил Джонхан, положив голову на плечо Джошуа. Возможно, это было подсознательное действие; жест, за которым не стояло никакого смысла, и поэтому Сынчоль попытался проигнорировать его. Сокмин, казалось, не возражал, так почему он должен был?       — Да это, на самом деле, не так уж и здорово, — поддразнил Сунен.       — Джихун, если ты когда-нибудь захочешь заняться сексом, я буду рад стать твоим первым, — хихикнул Мингю, игриво подмигнув Джихуну, который в ответ только поморщился.       — Нет уж, спасибо.       Игра продолжалась достаточно долго, но от этого не становилась менее увлекательной. Чем дольше они играли, тем громче становились их голоса. Мингю и Наен загнули больше всего пальцев, и, похоже, были самыми сексуально активными из всех. Следующими были Джош и Джонхан, — кто бы мог подумать, что именно у Джонхана и Вону когда-то был секс втроем… — и остальные медленно, но верно следовали за ними.       Сынчоль поставил последнюю точку, когда Вону нахально заявил, что у него никогда не было девушки. И Хансоль, и Сынчоль проиграли в тот момент, так что остались только Чан и Вону.       Поскольку Чан был неопытным, он смог победить, сказав простое:              — Я никогда никого не целовал. Ни парня, ни девушку.       На мгновение в комнате воцарилась тишина. Вону загнул последний палец, и Чан официально стал победителем, но пока это еще никому не пришло в голову. На секунду у всех в голове проносилась одна и та же мысль. Чан был девственником. Но он так же не загнул палец, когда Вону сказал, что у него никогда не было девушки. То же самое произошло, когда Хансоль сказал, что у него никогда не было парня.       У него никогда не было отношений, но Сынчоль, по крайней мере, предположил бы, что он с кем-то целовался раньше.       — Чан, ты никогда ни с кем не целовался? — Джонхан надул губы. — О, мой маленький бобовый росточек…       — Бобовый росточек? — лицо Сокмина исказилось в замешательстве, но Джонхан не ответил, слишком занятый тем, что надувал губы.       Чан, цокнув языком, покачал головой.              — Не-а.       — И даже никого не чмокнул? — поинтересовался Джихун.       — Ну, что-то такое было в началке, но это было практически нападением на меня, потому что я об этом так-то не просил.       — Сынчоль, поцелуй нашего Чанни, — смеясь, предложила Цзецюн, грубо толкнув Сынчоля так, что тот чуть не улетел с дивана.       — Почему я?!       — Давай, Чолли, будь милашкой и стань его первым поцелуем, — подначивал Вону.       — Хочешь поцелуй от Чоля, Чан? — спросил Мингю.       Сынчоль выжидающе посмотрел на Чана, который продолжал хихикать. Чан прижал указательный палец к подбородку и на мгновение притворился, что обдумывает эту мысль. Это напугало Сынчоля на мгновение.       — Нет, не надо. Все в порядке, — рассмеялся Чан.       — А что, если я подарю тебе твой первый поцелуй? — спросила Наен, возвращаясь из кухни с газировкой для себя и своей девушки. Они обменялись одобрительными взглядами, прежде чем Наен перешагнула через нескольких парней, которые сидели на полу, и присела на корточки рядом с Чаном.       Его лицо постепенно начало краснеть, и даже с другого конца комнаты Сынчоль мог видеть, как меняется цвет его щек.       — Ты серьезно?       — Да, — хихикнула Наен. — Ну, если ты этого хочешь. Но это будет просто милый поцелуй. Ничего такого.       После этого Чан больше ничего не сказал, просто продолжал смотреть на лицо Наен, которое постепенно приближалось к его собственному. Сынчоль затаил дыхание.       Она схватила его за руку, чтобы успокоить явно ошарашенного Чана.       — Ну так что? Да или нет?       Чан только усмехнулся.       Как и обещала Наен, она прижала свои накрашенные губы к слегка дрожащим губам Чана всего на пару секунд.       Комната снова наполнилась криками. Даже Джонхан кричал, уткнувшись лицом в грудь Минхао.       — Наен, у меня тоже еще не было первого поцелуя! — закричал Сунен. И когда некоторые из них посмотрели на него, Сунен фыркнул. — Я асексуал, а не непонятно кто. Я люблю целоваться.       — Да какая разница?! Это моя девушка, никто другой ее не целует, — заявила Цзецюн игриво-собственническим тоном. Оставив Чана все еще ошеломленным и сидящим на полу, Наен вернулась к своей девушке.

***

      Наен и Цзецюн ушли домой первыми. Чан, по уши влюбленный в девушку, с которой он впервые в жизни поцеловался, позволил им взять пару кусочков своей пиццы, что Сынчоль счел несправедливым. Может быть, Сынчолю и правда стоило поцеловать его вместо нее.              Предполагалось, что Хансоль поедет домой на автобусе, но было так поздно, что общественный транспорт, вероятно, уже не ходил. Сынкван предложил подвезти своего возлюбленного домой после того, как они закончат уборку.              Сынчоль не знал, что Джошуа собирается делать или как он собирается вернуться домой, и, честно говоря, ему было все равно. Что-то в нем презирало Джоша. Предполагалось, что он встречается с Сокмином, но Сынчоль не мог избавиться от ощущения, что Джош флиртует с Джонханом при каждом удобном случае. И Джонхан, казалось, позволял ему это.              Что-то тревожное и неприятное снова скрутило Сынчоля изнутри.              Но Сынчоль был уверен, что изменение в основном приятной ауры на что-то гораздо более напряженное было вызвано не только им.              Вону и Мингю.              Обычное напряжение, которое их окружало, всегда было немного более сексуальным, чем это требовалось, но сейчас казалось, что им обоим есть что сказать друг другу, но они отказываются это говорить. Джонхан знал ребят лучше всех. Он знал обо всех чувствах, которые Мингю и Вону сдерживают каждый божий день.              Возможно, сегодня некоторые из них прорвутся наружу. И они явно не будут связаны с любовью. Напряжение, вероятнее всего, присутствовало весь вечер, просто оно было подавлено играми.              — Я собираюсь отвезти Хансоля домой, если вы не против, — сказал Сынкван после пары походов на кухню и обратно.              — Хорошо, — сказал Джонхан немного рассеянно, но его улыбка была такой же искренней, как и всегда. — Хансоль, заходи почаще. Нам всем было очень весело с тобой.              — Я с удовольствием, — улыбнулся Хансоль, слегка покраснев. Джонхан заметил, как он мельком взглянул на Мингю, который прошел мимо него, чтобы отнести на кухню стопку пустых коробок из-под пиццы, и без особого энтузиазма пробормотал свои извинения.              — Не беспокойся о нем. У него в заднице торчит палка, которую он отказывается вынимать, — произнес Сынкван. — Идем.              Остальные парни помахали Хансолю на прощание, а Джош даже предложил младшему обняться.              Когда они все прибирались, кто-то из них завел бессмысленный разговор, пытаясь как-то разрядить обстановку, по крайней мере, до тех пор, пока Джошуа не ушел.              — Вону, расскажи мне о том, как у тебя был секс втроем, — попросил Джун, бросаясь на спину Вону, пока тот пытался продолжить подметать пол. Джонхан попытался отвлечь его. Это был совсем не тот вопрос, который стоило задавать, особенно сейчас, но Сунену, Чану и Минхао, казалось, было так же любопытно, и его молчаливые попытки привлечь их внимание провалились.              — Что случилось, Ханни? — тихо спросил Джошуа. — У тебя такой вид, будто ты только что узнал, что скоро наступит конец света.              — Мингю. Ему больно. Он зол, — Джонхан вздохнул, отложил влажную тряпку и отвел его в сторону. — Это реально долгая история, но мне нужно остаться здесь, с Мингю. Сокмин может отвезти тебя домой?              — Ну… это будет неловко… — Джош почесал затылок.              — Я знаю, но… — Джонхан снова вздохнул, на этот раз гораздо тяжелее, прежде чем заметил проходящего мимо Сынчоля. — Чолли. Ты можешь отвезти Джошуа домой?              — У меня еще домашка, — быстро и кратко ответил он, и затем Сынчоль, не колеблясь ни секунды, направился на кухню, чтобы убрать остатки еды. Джонхан с трудом сглотнул и посмотрел на остальных парней, большинство из которых действительно плохо водили. Вону, вероятно, был слишком расстроен, чтобы сесть за руль.              — Хорошо, минутку…              Воспользовавшись тем, что Вону был окружен, Джонхан прошел на кухню, где Мингю расхаживал вокруг обеденного стола, а Сынчоль усердно копался в холодильнике.              — Чоль, — прошептал Джонхан. — Ты можешь оставить меня на минутку наедине с Мингю?              — Эм. Да. Я пытался поговорить с ним, но он сказал мне оставить его в покое, — так же тихо ответил Сынчоль. Джонхан взял Сынчоля за руку и слегка сжал.              — Он просто расстроен. Не переживай, я позабочусь об этом.              Впервые, как ему показалось, за несколько дней, Сынчоль искренне улыбнулся Джонхану и так же крепко сжал его руку, прежде чем покинуть кухню, как он и просил. Вздохнув, Джонхан осторожно приблизился к Мингю.              — Мингю, что стряслось?              — Джонхан. Пожалуйста, просто…              — Нет, я не уйду, — твердо сказал Джонхан. Мингю прервался на полуслове и встретился взглядом с Джонханом. — Давай поговорим. Скажи мне, почему ты так расстроен?              — Все из-за Вону… — выдавил сквозь стиснутые зубы он.              — Ты ревнуешь.              — Да! — случайно громко выпалил Мингю, прежде чем снова понизить голос. — Но это просто потому, что он ведет себя как последняя шлюха с самого утра. Я как будто вообще его не узнаю!              Мингю замолчал на мгновение, потому что, когда тот имел наглость назвать Вону таким словом, Джонхан был далеко не единственным, кто это услышал.              — Мин… — начал было Джонхан, но шокированный, обиженный смешок, раздавшийся позади них, остановил его.              — Правда, что ли? Вот, что ты обо мне думаешь на самом деле? — Вону горько усмехнулся и направился к мусорному ведру, чтобы выбросить мусор. Несмотря на то, что его голос был тихим, выражение его лица показывало, насколько ему было больно. Джонхану было тоже физически больно видеть, как любящее лицо Вону исказилось от боли, но Мингю, похоже, не разделял этого чувства.              — Да ты не особо-то и старался, чтобы я так не думал, — сказал Мингю, выдавив из себя вызывающий смешок. — С самого утра я чувствовал, что ты ведешь себя, как совершенно другой человек.              — Просто потому, что я не обращал на тебя абсолютно все свое внимание? Потому, что я, наконец, делаю что-то, что не связано с тобой, я сразу же стал другим человеком? Ты пиздец какой эгоистичный. И это я-то шлюха?       — А как еще мне тебя назвать, а? Сама невинность? Не ебаный лжец?!       Джонхан знал, что должен как-то прекратить это, особенно когда остальные начали собираться у арки между гостиной и кухней, но он не знал как. Что делать. Что сказать. Все, что он знал, это то, что он никогда не видел Вону таким злым. Мингю — да, но он даже не подозревал, что Мингю способен так сильно расстроиться из-за Вону.       — Это из-за того секса втроем, который произошел еще до того, как я встретил тебя?!       — Да. Это самое. И когда ты сегодня утром пошел на свидание с тем парнем, даже не сказав мне. Я думал, что знаю тебя! Но я ничего из этого не знал.       — Я не обязан перед тобой отчитываться! — прикрикнул Вону. Кричащий Вону — редкое явление само по себе, и Джонхан даже немного испугался.       — Мингю… — попытался исправить ситуацию Джонхан, потянув его за руку. — Ничего не говори. Давай просто поднимемся наверх.       — Нет! Знаешь, что? Пошел ты, Вону.       — А ну прекрати! — Джонхан попытался закричать, но его голос был заглушен голосом Мингю. — Не разговаривай с ним так! — и снова, казалось, его не услышали из-за бессвязных криков, поэтому Джонхан повернулся к Вону.       — Вону, пойдем!       К счастью, попытки Джонхана так же замотивировали остальных, потому что Джонхан искренне сомневался, что сможет справиться со всем этим в одиночку…       — Эй, успокойся, Ву, — попытался сгладить углы Чан.       — Да. Перестань. Не делай этого, — Минхао последовал за ним, взяв на себя смелость подойти и схватить Вону за руку, чтобы оттащить его назад. К счастью, он не сопротивлялся. Но и не сразу пошел с ними.       Вместо этого Вону ушел из комнаты один, проталкиваясь сквозь кучу своих соседей по дому и друзей, все время шепча им свои извинения.       Джонхан услышал, как хлопнула входная дверь, а Мингю тяжело задышал.       — Должен ли кто-то из нас пойти за ним? — осторожно поинтересовался Джун.       — Нет! Оставьте его.       — Заткнись! — голос Джонхана звучал обиженно и напряженно, но он был сыт по горло тем, что его постоянно перебивали и не слушали. — Джихун, иди за Вону.       Не говоря ни слова, Джихун ушел. На этот раз дверь закрылась намного тише. Крепко сжав запястье Мингю, Джонхан собрал все свои силы, чтобы вытащить его из кухни. Проходя мимо, никто из них не произнес ни слова.       Когда они добрались до комнаты Джонхана и Джихуна, Джонхан закрыл дверь и повернулся к Мингю, который снова расхаживал по комнате.       — Надеюсь, тебе стало лучше, — саркастически высказался Джонхан. — Твоя ревность действительно сделала из тебя полного мудака.       — Говоришь так, будто я не имею права ревновать, — защитился Мингю, сжимая руки в кулаки.       — Нет, даже не смей мне такое говорить, — ответил Джонхан. — Ни в коем случае. То, что ты натворил там, внизу, было эгоистичным, неуместным и просто-напросто глупым.       Мингю перестал расхаживать по комнате и присел на край кровати Джонхана. Его лицо выражалось недоверие.       — Знаешь, что? Если бы это был кто-то другой, ты бы, по крайней мере, попытался понять, — заявил Мингю. — Это несправедливо, что ты можешь нянчиться с Чаном или целовать Чоля в жопу, но не можешь понять меня, — напряжение в его голосе дало понять Джонхану, насколько сильно Мингю старается не повышать на него голос. Но в данный момент это не имело значения.       — Я пытался понять, пока ты выкрикивал оскорбления в адрес парня, которого, по твоим словам, ты так сильно любишь, — презрительно бросил Джонхан. — Я знаю, ты ревнуешь, но это не значит, что ты прав. Сегодня утром он просто помогал парню с учебой. В качестве репетитора. А ты ведешь себя так, будто застал их целующимися. И даже если бы это было так, Вону имеет полное право отдыхать так же, как и ты.       Мингю покачал головой. Это высказывание ему совсем не понравилось. Он отказывался даже пытаться думать, что это так. Мингю пытался заглушить голос Джонхана в собственной голове. Ему хотелось закрыть глаза, как ребенку, и сжаться в комочек, чтобы защититься от его слов. И, боже мой, если бы Мингю не любил Джонхана так сильно, он бы ударил его, просто от переполнявших его эмоций.       А Джонхан продолжал. Чем больше он повышал голос, тем лучше оценивал ситуацию. Чем больше он думал о том, насколько ужасным на самом деле был гнев Мингю, тем больше злился Джонхан. В его мягком голосе было совсем немного страха, даже когда он кричал, но он надеялся, что Мингю его слушает и слышит.       — Ты был неправ. Ты ни в коем случае не был прав. Ты самый сексуально активный человек в этом доме, и у тебя хватило наглости называть Вону шлюхой?       — Ты… не понимаешь! — простонал Мингю.       — Нет. Я знаю, что такое ревность. Но факт остается фактом… — Джонхан приблизился к Мингю и опустился на колени перед ним, пока он держал голову опущенной чтобы Джонхан не мог видеть его лица. — Ты был неправ. Я несколько раз просил тебя рассказать Вону о своих чувствах. Это был твой выбор — не говорить ему. Не вини его в собственной трусости… я очень разочарован, если честно.       — Хватит разговаривать со мной так, будто ты, блять, мой родитель или что-то в этом роде.       — В этом доме я… я твой старший брат, человек, который любит тебя и заботится о тебе. Я старший брат для всех вас в этом доме. И если я должен быть твоим родителем, то так тому и быть. Именно потому, что я забочусь о вас с Вону, я говорю вам, что вы неправы. Так что вы все исправите. Извинитесь перед друг другом, когда он вернется.       — Хорошо, — едва слышно прошептал Мингю.       — Я серьезно, — напомнил Джонхан.       — Я понимаю… я просто разозлился.       И только после этих слов Джонхан успокоился настолько, что смог заметить скатившуюся по его лицу слезинку. Он не смог устоять перед желанием утешить его. Это было гораздо привычнее для него, чем дисциплина и лидерство. И это тоже казалось ему правильным.       — Хочешь побыть один?       Мингю кивнул в ответ.       — Хорошо.              Он крепко поцеловал Мингю в макушку, задержался на мгновение, прежде чем направиться к двери и закрыть ее за собой. Он попытался проигнорировать звук рыданий, который раздался, как только дверь захлопнулась. С глубоким вздохом облегчения и усталости Джонхан спустился по лестнице, где пустая болтовня мгновенно прекратилась, когда Джонхан достиг нижней ступеньки.       — Джош, мы можем ехать, — сказал Джонхан с усталой улыбкой на губах.       — Эм… хорошо, — Джош обменялся тихими прощаниями с остальными, крепко обняв Сокмина, что казалось довольно неловким.       — Итак… Мингю нарушил правило, — признал Чан. — Он расстроил тебя.       — Да. Сильно, — добавил Сынчоль.       Джонхан усмехнулся и провел рукой по волосам.              — Это правило… такое глупое, — устало простонал он. — В любом случае, вы, ребята, можете придумать ему наказание. Мне что-то особо не хочется.       — Он должен всю неделю мыть посуду, как пришлось это делать мне, когда я расстроил Джонхана, — пожаловался Сынчоль, не сводя глаз с Джоша, который задержался у двери.       — Ладно. Я скоро вернусь, ребята. Не ждите меня, идите спать. На этой неделе у вас всех экзамены.