Ты всё ещё хочешь?

Последний (третий) день фестиваля. Микаса уверенно шагала по длинному коридору университета. Стук её ботинок эхом раздавался в пустом помещении. Где-то далеко за массивными стенами гремел концерт. Подходя к кабинету Бозарда, она чувствовала нарастающее беспокойство. Сердце билось быстрее от предчувствия чего-то значительного. Неожиданно тяжёлые шторы вестибюля озарила яркая вспышка света. «Как в ужастике», — подумала Микаса в тот момент, когда раздался оглушительный раскат грома, словно сам Титан-Прародитель ударил в небесный барабан. Редкие капли дождя быстро сменились мощным потоком воды. Гуляющий по коридору сквозняк пронёс мимо неё красный воздушный шарик, видимо, оставленный кем-то с фестиваля. — Шайсэ, и как теперь это развидеть? — прошептала Микаса, злясь, что в первый день приезда в Стохес Имир и Криста настояли на просмотре фильма «Оно». Она открыла дверь кабинета.

***

За неделю до фестиваля. В баре KennyS'berg. Дверь в кабинет с грохотом захлопнулась за Еленой. — Ну, выкладывай, — Кенни выудил из-под стола бутылку, — неужто решил справиться о здоровье своего старого дядюшки? «Думал что ты появишься раньше, маленький негодник…» — Мне нужно оружие. Чистое. «Вот засранец! Никакого чувства такта!» Усмехнувшись, Кенни открыл бутылку с ромом и наполнил два стакана наполовину. — Видимо, моё здоровье тебя не интересует, — он выставил напитки вперёд. Кенни не было и сорока пяти. Но из-за определённого образа жизни выглядел он действительно на десяток лет старше. Шутить о дряхлости дяди Леви начал ещё в раннем детстве. Леви поднял стакан напротив лампы, перекатывая янтарную жидкость. Затем сделал небольшой глоток. — Ты верен себе, старик. Такие возможности и финансы, а пойло хуже, чем у бродяги в подворотне. «Вот щенок… Видимо, вкусом ты пошёл в мать, выбравшую себе в мужья надоедливого коротышку, раз не распознал, что в этой бутылке настоящий Джей Рэй…» «Вот старая псина. Так это правда ты выкупил его на аукционе», — подумал Леви, перекатывая на языке напиток с богатым и изысканным вкусом. — Знаешь, Леви, отчего Робин Гуд воровал только у богатых? — Просвети меня. — Потому что у бедных нечего было взять, — засмеявшись, Кенни осушил стакан залпом. — За твой маразм, дядя. — И что за шторм ты решил замутить, маленький негодник? «Неужели наконец понял, что один не справишься, спасая свою принцессу?» — Ничего особенного. Просто захотел немного поиграть. — Я слышал, что после твоих игр, Кушель приходится проводить генеральную уборку. Не слишком ты маленький для этих шалостей? «Мягко сказано — уборка… Ладно, затеял мокруху на пристани, так ещё отрезал японцам яйца, чем усложнил работу Кушель в развязывании их языков. Самого ценного лишил - смысла жизни, можно сказать… Дорогой сестрице пришлось качественно поработать своими инструментами, чтобы они всё же раскрыли рты…» — Потому я пришёл к тебе, мой дорогой дядя. Ты ведь присмотришь за мной? — Снова хочешь провести кастрацию котиков, мой юный ветеринар? — Кенни изучал выражение лица племянника, — мне не интересно. Я не настолько жесток. — А что, если я скажу тебе, что один котик сорвал тебе сделку по покупке земли в Японии? — Я не злопамятный, мой дорогой племянник, — Кенни хищно заулыбался, — да и участников того неприятного инцидента уже много-много лет назад черви растаскали по своим норкам. Какая-то загадочная череда несчастных случаев… Жизнь такая непредсказуемая штука… — Да… Вот только про ещё одного причастного ты, видимо, не знаешь, — Леви кончиками пальцев собирал несуществующие крошки со стола дяди, — и он продолжает переходить тебе дорогу. Зрачки Кенни на мгновение расширились. Он откинулся в кресло и кивнул племяннику, что весь во внимании.

***

Леви тщательно копал под Языка. Возможное знакомство Бозарда с дедом Микасы связывало ему руки, потому работать приходилось более деликатно. Но установка прослушки в кабинете и в квартире профессора не дала практически никаких результатов. Как и постоянная слежка за ним. Зато по банковским транзакциям ему всё же удалось найти связь Бозарда с бывшим министром иностранных дел Элдии. Леви потребовалось потянуть за ниточки нескольких знакомых из разведывательного управления, чьими услугами он бы не воспользовался ни в какой другой ситуации, чтобы разузнать больше о министре и его связях. Он знал, что буквально на каждого члена правительства у спецслужб имелась «папочка». Махинации с бюджетами, откаты, подкупы, взятки, владение незаконным бизнесом и многое другое, чем грешили властьимущие, было тщательно собрано в досье. В нужный момент папочка на того или иного более неугодного Его Величеству сотрудника открывалась, и тот уходил в лучшем случае в отставку. На душу главы МИДа Элдии приходилось много того, за что он должен был бы как минимум получить пожизненное заключение. Например, выдача государственных тайн Марлии, с которой Элдия когда-то находилась в состоянии затяжной войны, сотрудничество с преступными синдикатами разных стран, включая якудзу. Последнее когда-то и свело недавнего студента Оруо Бозарда с ним. Вербовка Бозарда началась много лет назад, когда он, ещё молодой и амбициозный математик, отправился в Японию на стажировку. Там он увлёкся азартными играми и, применяя свои математические знания, легко обходил шулерские стратегии крупье. После нескольких крупных выигрышей им крайне заинтересовался владелец казино, оказавшийся главой одной из самых могущественных организаций японских мафиози. Выбор у Оруо был небольшой: либо лишиться жизни, либо отработать понесённые казино убытки в многократном размере. Он несколько лет разрабатывал алгоритмы обнаружения мошенничества, улучшая систему безопасности. Создавал программное обеспечение игровых автоматов, которые были настроены на постоянное извлечение прибыли для казино, даже если игроки время от времени выигрывали. И многое-многое другое. Тогда он и познакомился с главой МИДа, который вёл свои дела с якудзой. Тот любезно решил вытащить соотечественника из передряги при условии пожизненного сотрудничества с ними. Спустя время Оруо вернулся в Стохес с большой суммой денег, объясняя её происхождение выигрышем крупного гранта, и открыл небольшую компанию по сбору аналитических данных. Эта фирма иногда создавала по приказу министра ложные отчёты, переоценивая риски и недооценивая потенциал определённых сделок. Но в основном команда аналитиков Бозарда трудилась усердно и довольно быстро заработала хорошую репутацию на рынке. Бизнес процветал, и помимо него Оруо занимался своими исследованиями и выпускал личные публикации. Но через несколько лет неожиданно продал компанию, полностью посвятив себя преподавательской деятельности. Поначалу профессор Оруо Бозард действительно производил впечатление человека, увлеченного наукой. Его острый ум и неординарные методы преподавания математики сделали его одним из самых уважаемых профессоров в университете. Студенты его обожали за глубокие знания и нестандартный подход к преподаванию. Но со временем что-то поменялось в его поведении. Он стал угрюмым и будто полностью потерял интерес к происходящему. Его лекции проходили скучно и монотонно, а статус любимчика студентов быстро сменился на описания «противный» и «мерзкий». Помимо прочего, Бозард активно сотрудничал с местными группировками, выдавая данные о финансовой возможности и раскрытии личных данных богатеньких родственников студентов. — Бозард, Бозард, да ты или чёртов гений или феноменальный неудачник, — проговорил Леви, прокручивая курсором страницы со сведениями на Бозарда из папки «Особые контакты» министра. — Или и то, и другое, — он с удовольствием для себя обнаружил, что аналитическую контору Бозарда купила никто иная, как Йерена Сато. — Господин Елена, какое замечательное совпадение, — улыбнулся Леви, знающий настоящее имя помощницы своего дядюшки. Влиятельный бизнесмен не только Элдии, но и всего Парадиза, Кенни Аккерман вначале своего карьерного пути славился скупкой перспективного бизнеса и стартапов в разных отраслях. И фирма Бозарда не стала исключением. Поскольку фактически компания принадлежала министру, Бозард незамедлительно сообщил ему о предложении Аккермана. На что тот, к великому разочарованию Оруо, потребовал согласиться на сделку. Аккерманы всегда были костью в горле правительства. Несмотря на их несомненный вклад в охране порядка страны, многих представителей власти пугало могущество и независимость клана. Они находились в особых отношениях с Королём, что делало их неприкосновенными. Но когда предоставлялся случай, чиновники не упускали возможности подрезать разрастающуюся грибницу их бизнеса.

***

Часть коллектива, оставшегося работать в компании за щедрое вознаграждение, регулярно докладывала Бозарду о делах Аккермана, а тот, в свою очередь, передавал информацию министру. Однажды Кенни захотел приобрести недвижимость и землю в центре Токио, чтобы открыть там отель. Когда Бозарду сообщили о его планах, ему было поручено сорвать сделку любыми способами. По наводке министра, Синода Азумабито, глава клана Сёгун (и владелец того самого злосчастного для Бозарда казино) счёл, что данный участок земли не должен достаться выскочке из Элдии. В ночь перед заключением сделки Бозард проник в главный офис компании. Он взломал серверы и удалил все ключевые документы, касающиеся покупки земли. Кроме того, он оставил следы, указывающие на внешнее вмешательство конкурентов Кенни. Времени на восстановление данных у команды Аккермана не оставалось, потому присмотренный им участок ушёл другим. Однако Кенни был человеком, известным своей жестокостью и мстительностью. Уверенный, что его конкуренты стоят за срывом сделки, он начал кампанию против всех, кто мог быть причастен. Он отправил своих людей на охоту за конкурентами, уничтожая их бизнес и запугивая до смерти. Каждый, кто когда-либо нечестно (по мнению Кенни) конкурировал с Аккерманом, оказывался под ударом. Люди исчезали, компании разорялись, а страх селился в сердцах тех, кто знал, на что способен Кенни. Тем временем профессор Бозард, узнав, кому перешёл дорогу, наблюдал за этим со стороны, стараясь жить своей обычной жизнью. Но он находился в постоянном стрессе и страхе, что руки Кенни доберутся и до него. Спустя много лет, в начале очередного учебного года, на своей лекции у новоиспечённых первокурсников Бозард увидел сидящего за партой Леви Аккермана, племянника того самого Кенни Потрошителя. «Моб вашу ять…» — подумал Оруо, впервые на нервной почве прикусив язык.

***

Первый день фестиваля. Кенни смотрел, как Бозард выводит из кабинета племянника. Леви еле волочил ноги, повиснув на плече профессора. — А коротышка умён, — цокнул Кенни, заходя с двумя мужчинами в форме охранников университета в кабинет Бозарда. План был прост: Леви выманивает Бозарда, а Кенни с командой проникают в его кабинет, а затем всю ночь «работает» с Языком, выясняя, что тот задумал. Леви же потом по необходимости ликвидирует возможных сообщников профессора, если те представляют угрозу Микасе, а Бозарда отдаёт в полное распоряжение дяде. Но, естественно, у Кенни были свои мысли и свой интерес в этом деле. Месть за прошлые неудобства, что Язык причинил ему много лет назад, не стоила его личного участия в этой небольшой операции. Простая пуля в лоб поставила бы точку и стёрла бы все обиды и сожаления. Да и не было особой необходимости ждать фестиваля, чтобы допросить Языка. Кенни интересовал Синода Азумабито, с которым Бозард, очевидно, был в тесном общении. Конечно, он знал, что тот участок земли в Токио был под покровительством (а, правильнее сказать, под крышей) клана Сёгун-Кай. А с такими влиятельными персонами ему всегда крайне хотелось вести бизнес. Вот только подобраться к синдикату ему так и не удалось. Сделка была сорвана вместе с перспективой дальнейшего развития в Токио. Такой не закрытый гештальт. Когда-то ему удалось выйти лишь на помощника Синоды Тору Азумабито, что своего рода было тоже большим достижением. Но та встреча не увенчалась ничем для молодого Аккермана. Однако позже Тору вытащил его из одной передряги. Буквально. Он достал уже потерявшего надежду на спасение Кенни из чана, наполняющегося струёй бетона. Тогда Кенни, обязанный жизнью японцу с очевидной европейской внешностью, сказал, что тот может на него всегда положиться, оставив ему свои особо личные контактные данные. Спустя два года Тору связался с ним.