Ты всё ещё хочешь?

Утро понедельника началось со звонка Имир: — Ну что, хозяюшка, ожидай через полчаса курьера. Микаса, собиравшаяся уже выйти из дома, сняла с плеча сумку. — И что же мне принесёт курьер? — Это от Кристы. Она требовала, чтобы я немедленно тебе оформила доставку. Очень суетилась. — Спасибо, девочки, — Микаса направилась на кухню делать ещё одну чашку кофе. — Ты точно не вляпалась в очередного героя-любовника? — Нет, всё под контролем. В любом случае, если что-то пойдёт не так, я позову моих лучших героинь на помощь. — Звони при любой необходимости. Да и просто так звони. Обнимаю. Мне пора. Имир всегда была немногословной и если что и говорила, то только по делу. Спустя десять минут в дверь позвонили, и Микаса, расписавшись в бланке, забрала посылку.

***

Мексиканский Новый Год. Под утро «Нового Года» пьяные гости начинали понемногу разбредаться по домам. За Леви и Изабель приехало такси. Аккерман не поддался на уговоры Фарлана отвезти малиновую самому. На прощание темноволосый кротко улыбнулся Микасе, открывая сестре заднюю дверь машины. Она стояла на крыльце и улыбнулась в ответ. Тоска от того, что праздник и эта волшебная ночь закончились, наступала вместе с первыми лучами солнца. Микаса повернулась, чтобы открыть входную дверь, так как, несмотря на безумную усталость, она вызвалась помочь Саше и Конни разгрести основную часть мусора. А остальным уже займётся клининг служба днём. Дверь скрипнула. Но вместо того, чтобы пройти внутрь, Аккерман почувствовала, как тело движется назад под воздействием сильных рук. Леви крепко прижал её к себе: — Ещё немного. Она откинула голову на плечо парня, позволяя ему поцеловать свою белую шею. — Ты же сказал, что у тебя уже сводит губы. — Повернулась, мазнув носом по его щеке. — Куплю другие, — строго произнёс, приближаясь к её лицу. Их губы вновь соприкоснулись, выводя отработанные за ночь движения. Влажно, нежно, страстно, дерзко и сочно. Микаса прикусила его нижнюю губу, оттягивая на себя: — Не нужно покупать. Меня устраивают эти. Леви хищно усмехнулся и кончиком языка коснулся её носа. — Леви, я спать хочу! — крикнула Изабель из открытого окна такси. — Микаса, я напишу тебе! Темноволосый ещё крепче прижал к себе брюнетку. — Поехали с нами, — прорычал он. — Ну нет, лучший друг. Тебе пора, — Микаса почувствовала, как вставший член парня упирался в её бедро. — С тобой я не могу себя контролировать. Помоги мне. Леви дышал прерывисто. Серо-голубой огонёк в его взгляде разгорался синим пламенем. — У коз часто случается отрыжка. — Какой кошмар, — усмехнувшись, Леви провел пятернёй по своим волосам, зачёсывая их назад. — Ещё вот: самец пингвин «предлагает» руку и сердце самке, даря ей камень. Если она принимает его, то кладет этот подарок в своё гнездо. — Микаса покраснела. — Приму к сведению. Отдохни сегодня как следует, Аккерман, — он поцеловал её в уголок рта. — И ты тоже, Аккерман, — прошептала Микаса, наблюдая, как Леви идёт к машине. Конни и Саша вручили оставшимся гостям большие пакеты с мусором, велев непременно рассортировать его. Гирлянды были сняты и убраны в коробки до следующего праздника. Микаса собирала ошмётки того, что осталось от пиньяты. Малиновой-таки удалось пару раз ударить по звезде, но конфет выпало немного. Черч потом разными уловками выманил у студентов остальные сладости, которые те добыли из папье-маше. Довольная Изабель наедалась шоколадом, украдкой поглядывая на Фарлана, подарившего ей первый поцелуй. Пусть он больше был похож на простое чмоканье. Микаса прошла в гостиную и натянула плед на спящих на диване Энни и Эрвина. Блондинка свернулась калачиком, прижимаясь к огромной груди Смита. Эрвин улыбался во сне. Потом Гюнтер отвёз её домой, и до вечера она провалилась в сладкие грёзы, в которых темноволосый мальчик держал её за Микаса прошла в гостиную и натянула плед на спящих на диване Энни и Эрвина. Блондинка свернулась калачиком, прижимаясь к огромной груди Смита. Эрвин улыбался во сне. Потом Гюнтер отвёз её домой, и до вечера она провалилась в сладкие грёзы, в которых темноволосый мальчик держал её за руку.

***

Снова утро понедельника. Брюнетка осторожно постучалась в дверь. Несмотря на то, что ехала на такси, всё равно не успела к началу пары. — Так-так, кто это у нас тут? — Женщина тряхнула копной каштановых волос, собранных в неаккуратный хвост. — Микаса Аккерман, мэм. Прошу прощения за опоздание. Женщина повернула к ней голову. Под оправой очков один её глаз был закрыт чёрной повязкой. — Ну, проходи, куколка. Давай свой табель. Микаса подошла, протягивая документ. — Святая Роза, ну до чего же ты хорошенькая! Откуда такая внешность? Микаса заметила недовольный взгляд Леви на преподавательницу. — Моя мать японка, а отец умер. Получается, что я наполовину азиатка и наполовину мёртвая. Профессорша хохотнула истеричным смешком на давно заготовленную шутку Микасы. Подобные вопросы преследовали девушку с самого детства. Аккерман заняла своё место, стараясь не обращать внимания на заинтересованность одного глаза Ханджи Зое. Так звали преподавательницу. Ханджи продолжила лекцию по Психологии и педагогике - немаловажной дисциплине для будущих управленцев и наследников империй своих родителей. — Окно Овертона! Вы только подумайте, дорогие мои! Вы сможете внушить огромному социуму всё, что угодно! — она чуть-ли не кричала от восторга. — Заложить любые идеи в, казалось бы, правильные, умные головы. Всё, что считают люди постыдным и отвратительным, мы можем сделать нормальным и допустимым! Микаса с интересом слушала, задумываясь, а не была ли она подвластна влиянию Эрена, когда он из месяца в месяц, изо дня в день внушал ей, что без него ей не жить, что единственный смысл её существования - это принадлежать ему без необходимости в общении с другими людьми. Нет. Это всё же яркий пример газлайтинга. Как же всё скатилось к этому? — Идём в парк аттракционов. Она с любопытством посмотрела на Леви. — Ты же не выкинула выигранные в караоке билеты? Хотя это неважно. Всё равно бы пошли.

— Нет, они у меня.

— Может, у меня планы?

— Я не сказал, когда идём. Твои планы важнее самого большого колеса обозрения во всём Парадизе?

— А я думала, что тебе не интересны эти детские развлечения.

— Они интересны тебе. Для меня этого достаточно. — Вы только представьте, дорогие мои, всего пара лет, и обществу можно внушить, что жизненно необходимо есть младенцев по четвергам! «Дурная она какая-то», — подумала Микаса, откладывая телефон в сторону.

***

Как всегда, наполненная шумом и гамом столовая. — Эй, Энни, не грусти, а то сиси не будут расти! — Райнер ткнул в плечо хмурую блондинку. — Это мерзко, — сказала Энни, но улыбнулась здоровяку. — Да понял я, понял, что мне с тобой не светит. Но ты всегда можешь рассчитывать на меня, как на друга, — он водрузил руку на плечо блондинки. — Друзья по постели ведь тоже бывают? — А где Жан? — спросила Микаса, порицательно глядя на Райнера. — Уехал в Трост по каким-то семейным делам. — Здоровяк потирал запястье, вывернутое Энни. — И почему тебя интересует Кирштейн? — К компании подошёл Леви. Руки были убраны в карманы. — Подслушивать неприлично, Леви, — Изабель выбежала из-за спины брата, поцеловав Микасу в щёку. Та немного опешила, но тепло улыбнулась малиновой. — Целовать чужих девушек тоже неприлично, Изабель, — резко ответил Леви. — Так-так-так, а чья ше это дефушка? — На ходу пихая в рот сэндвич, спросила Саша. Аккерман от неловкости потупила взгляд. — Моя. Леви взял Микасу за руку, выводя из столовой. У стены стояла Петра Рал в компании двух подружек. — Кажется, твой мужчина больше не твой, — протянула Мина Каролина. — Это мы ещё посмотрим, — злобно ответила рыжая, направляясь к выходу вслед за брюнетами.

***

— Ты уже вышла из душа? — Да, и фото ты не получишь, маньяк-извращенец. — А есть фото? — спросил насмешливо. — Может быть… — Интрига. Мне нравится. Улыбаясь, Микаса вышла на балкон и посмотрела на припаркованную спортивную ауди у подъезда. — Спущусь через пять минут, — она помахала выходящему из машины парню.

***

Уже третью неделю Леви по утрам приезжал за ней перед учёбой, несмотря на то, что идти до университета ей было от силы полчаса. — Ты же постоянно опаздываешь, бестолочь, — недовольно протянул он, когда смущенная Микаса впервые садилась к нему в машину. Иногда, он подвозил её, а сам уезжал на весь день по каким-то делам. Но неизменно после пар ждал её на парковке СГУ. Куда и зачем Леви ездил, она не спрашивала. Голова гудела от предстоящих экзаменов и допуска к ним. В расписании были дисциплины, которых не было в программе её бывшего учебного заведения, потому приходилось заниматься усерднее. Вечерами они сидели в чайных. Леви с твёрдой решимостью угощал брюнетку новыми сортами напитка, но заканчивалось это тем, что она вливала в себя кружку сладкого американо. — Трава травой, — комментировала Микаса, делая глоток дарджилинга. А Леви замечал, как дрожат ресницы на её полузакрытых глазах каждый раз, когда она отпивала из чашки. «Упрямая и врать ты не умеешь», — думал он, пока девушка не допивала чай до конца. Потом он незаметно подливал ещё, с удовольствием отмечая, как чашка вновь становилась пустой. Часто Леви просто сидел молча и рассматривал Микасу, пока та выводила логарифмические уравнения и функции, получала положительное сальдо и сводила дебеты и кредиты. Вот она постукивает карандашом по носу, уткнувшись взглядом в тетрадь. Значит, всё решила верно и теперь закрепляет полученную информацию. Вот третий раз поправляет выбившуюся прядь за ухо. Тогда он наклонялся к ней через плечо, хмурился, пытаясь понять, на чем она запнулась, и помогал разобраться. Когда отведённое Микасой время для занятий проходило, они валялись в обнимку на диванчике кафе. Иногда молчали, иногда непринуждённо обсуждали фильмы, музыку или болевые точки, когда можно парализовать человека одним точным нажатием пальца. Несколько раз к ним присоединялись Изабель и пара его друзей-блондинов под возмущение Леви о том, что у них итак с Аккерман мало времени наедине. Вся компания новых друзей Микасы, также как она, корпела над подготовкой к зачётам дома у Саши и Конни. Они звали её заниматься вместе, но Леви настоял на индивидуальном обучении лично от него. Самоуверенный Леви. Каждого дня вместе было катастрофически недостаточно. Он с сожалением привозил брюнетку поздними вечерами к подъезду её дома. Предложения поехать к нему девушка гордо отвергала. И к себе не звала. А ему бы просто прижиматься к спящей, смотреть, какая она, когда просыпается, вдыхать её запах. Замечать больше привычек девушки. Перед сном они всегда созванивались или переписывались. И он, не понимающий, к чему все эти муки, спускался в бассейн или принимал холодный душ, чтобы снять нарастающее возбуждение. Однажды они общались по видео, и Микаса так и уснула на диване перед включенным макбуком. Леви стоило огромных усилий не сорваться к ней домой, чтобы уложить в удобную постель. Той ночью он так и не смог заснуть, любуясь спящей Аккерман на экране планшета.

***

Она натянула лёгкое чёрное платье чуть выше колена со спущенными плечами. Возможно, потому, что оно ей действительно шло. А возможно, оттого, что ей нравилось, когда брюнет покрывает поцелуями её оголённые ключицы. Ей иногда хотелось наряжаться лучше, чтобы соответствовать Леви, видя завистливые и недоброжелательные взгляды студенток, когда пара шла по коридору, держась за руки. Но она не разрешала себе покупать новую одежду, считая это лишней тратой. — Главное ведь человек, а не тряпки, — пробубнила себе под нос, натягивая стёртые кеды. — А вот конверсы пора обновить. Она вышла из подъезда и направилась к Леви. Тот стоял, облокотившись о свой серый спорткар. Утренний поцелуй, от которого, казалось, сердце никогда не перестанет стучать так сильно. Он притянул её к себе, уткнувшись носом в открытую шею. — Ты потрясающе выглядишь, Аккерман. И пахнешь. — Доброе утро, Аккерман, — она обвила руками парня, чувствуя нежную ткань явно дорогой футболки. Они выехали на трассу. Из магнитолы завывал Джерард Уэй. На какие-то фразы из песни Леви закатывал глаза, но всегда ставил Микасе её любимую группу, подключая айпод к системе. — Университет в другой стороне, — Микаса смотрела, как они заезжают на магистраль. — Сейчас мы едем в дом моих родителей. — Как. В дом. Твоих. Родителей… — Она сглотнула, уставившись на брюнета. — Мне нужно забрать кое-какие документы. Да, и Кушель не терпится с тобой познакомиться. — Кушель? Твоя мама? — Микаса запомнила её имя под фотографией из статьи в интернете. — Мама, да. Изабель ей все уши прожужжала про тебя. — Но подожди, а пары? Сегодня зачёт по эконометрике, — затараторила она. — Зачёт перенесли на завтра, Язык заболел. Заменой будет физкультура у Шадиса. Думаю, пропустить её мы можем, — говорил, смотря вперёд. — Но я не готова! Совсем не готова. Да ты посмотри, как я выгляжу, — взвыла Микаса, покраснев. Леви, всё также смотря вперёд, накрыл своей ладонью руку Микасы. — Я тебе сказал, что ты потрясающе выглядишь. А у меня отличный вкус, уж поверь. Отличный вкус… Микаса отчего-то почувствовала острый укол ревности. В каких бы не были отношениях Леви и Петра, но они точно переспали. И не раз, и даже не два. Она это знала. Её это бесило, особенно постоянно натыкаясь на ненавидящий взгляд рыжей. А сколько было таких, как Петра? Для холодной Аккерман это были новые чувства и эмоции, с которыми у неё не получалось справиться. Леви скользнул рукой ниже, касаясь внутренней стороны бедра. Микаса недовольно убрала ладонь парня, отвернувшись в боковое окно. Темноволосый озадаченно посмотрел на неё, выключая музыку. — Я тебя не тороплю. Мы уже говорили об этом, — произнёс низким голосом. Микаса всё глубже погружалась в ревностные мысли и ничего не ответила, злясь сильнее. Они выкатили на узкую дорогу. Пейзаж серого мегаполиса сменился тёмной стеной высоких елей и сосен. Наступившая тишина оглушала.