Разрешите Вас

      Дважды.       Арсений не отвечает на звонок Стаса дважды. И, чёрт, он снова не в сети. Будто их работа не зависит от мгновенных решений. Да, у Арса есть свои дела – учёба, работа в другом филиале – но всё же. Стас сверяется с часами. Всё правильно, у Попова ещё даже первая пара не началась.       – Привет, – Арс перезванивает только спустя минут сорок. – Чего звонил?       – Да попросить, чтоб ты приехал. А чего скидывал? – Стас скрипит креслом. Не вовремя вспоминается «а чего догоняли?», сейчас бы старый мем в голове прокручивать.       – Дикпик тебе отправлял, не видел? – голос невозмутимо спокойный, будто Арсений посылает своему шефу голую грудь каждый день.       – Слушай, я серьёзно. Ты не в офисе?       Арс проходит по коридору в сторону кухни и смотрит на входную дверь, за которой пару минут назад скрылся Антон. Даже не поел, совещание у него перед парами, видите ли.       – Я на учёбу сейчас, – проходит кухонный стол, залезает на подоконник, деловито складывает одну ногу на другую, как он любит. – Там что-то срочное?       – Так ты дома? – тянет Шеминов с улыбкой. – Почему тогда не отвечал? Ты ж в это время уже не спишь.       – А знаешь, сколько всего интересного можно делать по утрам, кроме как отвечать на звонки всяким козлам?       – А ты хорош, – тот присвистывает и, судя по звукам, активно ищет что-то в компьютере. – Слышишь, Арс. Исправь меня, если я ошибаюсь, но… Шастун у нас прописку поменял?       Сука. Стас ведь знает, что между ними что-то есть. Арсений морщится, у Шеминова совсем пренебрежительно выходит произнести фамилию Антона.       – Ну поменял, – спокойно подтверждает. – Чё, досье там составляешь?       – Да так, уточняю просто, – едва слышно фыркает тот. – И как, не мешает вам это в вузе?       – А тебе не заняться делом? – Попов пытается перейти на шутливый тон, хоть и знает уже, что без толку. И шмыгает носом. От Антона, что ли, заразился.       – Что-то мне подсказывает, твоему мальчику надо быть осторожнее, – урчит начальник. – Арс, он же может вылететь… прямо вслед за своим коллегой.       Огромным усилием воли Арсений заставляет себя не сорваться прямо сейчас.       – Ты поэтому до сих пор на свободе?       – Ну чего ты, братан, – мычит голос Стаса, а Арс поворачивается к чайнику – наполнен с вечера.       Кнопка включается, чайник тихонько жужжит на подоконнике. Шеминов прекрасно слышит на том конце трубки, как мужчина копается на кухне.       – Арс, я же не шучу. Раз уж мы работаем вместе, будь добр, не показывай зубки. – И только в этот момент Арсений словно просыпается – кажется, Стас не волнение демонстрирует, а власть.       – Я всегда себя контролирую, – замечает в ответ Арс. Чайник шумит, начинает закипать. Прямо как Арс. – Или тебе хочется, чтобы я забил на учёбу и торчал в твоём офисе? – кипяток льётся в большую кружку.       – Честно говоря, хочется тебя сегодня увидеть. У нас тут аврал. А ещё чтобы ты не обижал Кирюшу. Пацан тоскует по тебе.       Кирюшу, да?       В последний раз Арсений жёстко сорвался на него. Воспользовался, хотя тот и сам был не против. Просился. Сосал и подставлялся. Сейчас от этих мыслей даже не напрягается член – в голове один лишь Антон. Руки замирают. Чайник выключается тихим щелчком – аж неприятно.       – Он тебе это сам, что ли, говорил? – Арсений встаёт с подоконника с уже готовым кипятком, прислоняет телефон плечом к уху.       – Иногда не надо быть семи пядей во лбу. – Стас недолго молчит, а потом снова начинает свою давнюю песню: – Арс! Подумай, он же ничего не требует.       – И ничего получить не сможет, да, я в курсе, – Попов шипит язвительно, но тихо. Аромат какао вовсю витает в воздухе, когда он заваривает напиток. – Это мои личные дела, Стас. Хочешь – сам его трахай, хочешь – кого-то ещё ему найди, мне плевать. Ты должен понимать, мне теперь не до него.       – Приходи сегодня после пар, – немного помолчав, просит начальник. А куда Арсений денется?       – Ладно.       – А про Шастуна твоего – я серьёзно говорил.       – Я так и не понял, о чём ты, – грубовато отвечает Арс, переходит на сарказм скорее по привычке, чем из злости.       – Ты понимаешь – заземляет Стас. – Скажи, что понимаешь.       Мразотно так, прямым текстом угрожает. Арсений больше не может удержать на поводке своё животное.       И голос, наконец, срывается на крик.       – Только попробуй, блять! – рука отнимает от плеча телефон и Арс возвращается в разговор, сделав пару глубоких вдохов. Да, он тоже перешёл тонкую черту. Но куда он про Антона-то?! – Тормози, братан, ты перегнул. В пять часов буду в офисе, не беспокойся.       – Перегнул – это если бы я упрекал тебя. А так… трахаешь пацанов, ну и трахай себе, пожалуйста. Дискриминации на работе-то нет.       Арсений тяжело вздыхает. Его начальник мудак. Злит всё больше и больше.       – Хватит! Ты хочешь, чтобы я пришёл после пар в офис или нет?       – Приходи, – Арсений кивает в пустоту и сбрасывает звонок.       Сейчас бы как притянул к себе Антона… он рассматривает кружку перед собой. Какой-то час назад, когда Антон был в его спальне, было так хорошо.       Арс падает в кресло, и мысли уже где-то далеко. Шесть часов пар, а потом ещё офис. А ночью он не выспался.

§

             Кирилл поправляет рубашку, крутится перед зеркалом и успокаивает дыхание.       Нервы снова шалят, да ещё и Стас целый день капает на мозг.       – Выглядишь как школьник на первом свидании, – подмечает зачем-то под руку. Кирилл только фыркает и сверяет данные в отчёте. – Не нервничай сильно, я прикрою, если что, – утешает начальник. Кладёт руку на плечо.       Кирилл напрягается – не любит прикосновения и, конечно, всё понимает. Хотя Стас эти дни пытается быть более… человечным, что ли. Даже непонятно, почему.       – Не вздумай снова уводить его в подсобку, Кир, – слышится в спину, когда Кирилл идёт в коридор: соскучился по кофейному автомату.       Кофе на голодный желудок – самый вкусный. Обжигает губы и язык, когда Кирилл быстро пьёт, наслаждается вкусом. Мимо проходят коллеги, а Арсений заходит с парковки – прямо сюда.       Взгляд ловится сразу же. Да, Кириллу нравится.       Этот взгляд, этот мужчина, эта походка. Он почти его. Арсений приближается, а он только и думает, что если не подсобка – значит, машина Арса. Или квартира Арса. Или номер отеля, вообще похую. Попов на несколько секунд замирает взглядом на губах Кирилла, которые только что касались пластикового стаканчика.       – Пошли, – и направляется к своему кабинету. Зайти на второй этаж, завернуть по коридору, захлопнуть дверь, прокрутить замок. Арс не прижимает его к двери, не набрасывается, раздумывает пару секунд, а затем поворачивается лицом.       – Устал? – пробует Кирилл, но его перебивают.       – Надо поговорить, – от Кирилла пахнет кофе. Арс прячет руки в карманы. Кирилл шагает ближе.       Вот бывает, идёт жизнь своим чередом, а потом как вхуярит, и всё. Без предупреждения даже. И в редких случаях – человеку даже понравится.       Арсению понравилось. Симпатия, влечение, страсть. Ощущение того самого человека. То самое ощущение, когда плевать на всё, когда понимаешь: твоё. И больше не хочется ни других тел, ни огромных денег за большой риск, ни адреналина.       Шастун стал его адреналином, как ни странно.       Наверное, в глазах Кирилла Арсений сейчас очень глупо себя ведёт.       – Я понимаю твою привязанность, но… нам надо прекратить, – слова больно режут воздух в комнате.       – В смысле? – Кирилл кладёт свои руки на плечи Арсу, но тот вдруг скидывает их с себя, отходит подальше, к окну. Отталкивает.       Никогда так не делал.       – Ты прекрасно меня понимаешь, Кир. – Голос мужчины спокоен, будто он репетировал речь. Или просто перегорел. – Мне нужно заняться учёбой и своей карьерой, а ты должен найти человека, который ответит тебе взаимностью.       – Я нашёл тебя, мне этого хватит, – Попов проходит по кабинету пару шагов. – Может, ты просто заработался? Так я расслаблю, – Кирилл следует за ним, почти что налетает на спину, но Арс разворачивается лицом.       – Не надо расслаблять, – сухо отвечает, и на этот раз не оставляет никаких сомнений: конец. – Не трогай.       Но Кирилл не слушает. Тянет руки. Арсений больно хватает его за запястья и сжимает с силой, едва не до синяков.       – Не трогай меня, понял? – на грани.       – Нет, – тихо, неприкрыто по́шло, совсем не так, как Антон, – хочу тебя.       Арсению от этих слов хочется Кирилла то ли ударить, то ли грубо оттолкнуть. Странно, что трахнуть этого человека больше не хочется.       И прижать куда-то, и заставить удержаться в порыве гнева, смотреть в глаза не хочется. Есть только желание стряхнуть с себя чужие прикосновения. Чужие, не те.       – Не надо этого, – спокойно повторяет, сильнее сжимая запястья. – Не нужно.       – Почему?       – Потому что я не хочу. Этого достаточно?       – Ты в прошлый раз тоже так говорил, а потом всё равно взял меня! – о, тот самый раз, когда без Антона сердце выло. Когда две ужасные недели превратились в две пули от чёткого «мне было хорошо без Вас, Арсений».       Арс сглатывает.       Если бы это повторилось… даже заменять Антона теперь бы не захотелось. Сегодня с утра он по-настоящему был счастлив. Не хочется ни подчинять, ни давить, хочется только обниматься с Шастуном. И на лекциях любоваться. И вместе домой ехать.       Арсений спокойно отодвигает от себя Кирилла.       – У меня… есть человек, – признаётся Арсений. – Любимый человек.       – Подвинется, – Кирилл фыркает. Ну да, нашёл повод.       – Нет, ты меня не слушаешь, – руки снова в карманах; Арсений подходит ближе, но на этот раз без резкого рывка. – У меня кое-кто появился, – повторяет он спокойнее. – Я влюбился, Кир, понимаешь? И я его не отдам никому.       Что-то в голове Кирилла противно щёлкает.       – Кто? – вырывается у него. Кирилл вдруг вскидывается навстречу, ну Арс не даёт контакту случиться.       – Кир, успокойся!       – Кто она?       – Он, Кир. У меня есть он, – да, надо бы, чтоб голос не дрожал.       – Ну и, – Кирилл цокает, – кто он?       – Ты его не знаешь.       – Ничего, познакомимся.       – Ты не подойдёшь к нему ни на шаг, даже пальцем не тронешь, – Арсений сжимает зубы. – Не вздумай. И звонить мне больше не надо.       – Ты смешной, – на грани истерики усмехается Кирилл. Показывает дикий блеск в глазах. Теряет Арсения, кажется.       Страшно.       Но Кирилл не в себе, на кураже, на адреналине. Тянется к мужчине.       – Нет, – и Арсений уже чувствует на себе запах кофе и одеколона Кирилла, что так его отталкивает. А ещё он понимает, что ладони уже сами по себе упёрлись ему в грудь.       – Нахуй ты это делаешь? – отдёргивает чужие руки Кирилл. – Зачем отталкивать меня?! Я всегда был под тобой, всегда, – отчаянно стонет, глаза слезятся, ноздри раздуваются, – скажи, Арс, разве я хоть что-то не сделал?! Хоть раз? Ты… подонок, блять, – Кир толкает его в грудь. – Сука, я ж ни слова поперёк не сказал!       Арсений хватает его за ворот и рывком разворачивает к стене лицом. Давит на шею.       Заставляет упереться руками о стену, а носом уткнуться в штукатурку.       – Прекратил! Я тебе ничего не должен, ты меня понял? – Кирилл зажался, но сопротивляться не пытается. Просто всхлипывает, прижимаясь грудью к холодной гладкой стене.       – Блять…       – Услышал? – тон Попова не терпит возражений, а руки сильнее давят на шею. Теснее прижимают к стене.       – Да его такая же участь ждёт, – выходит яд из Кира.       – Поверь, с ним тебе ни в жизнь не сравниться, – рука давит, и в голосе слышится злое презрение. Кирилл больно прикусывает губу, а руки бессильно шарят по холодной стене.       – Отпусти.       Арсений секунду медлит, но по правде отпускает, отходит на пару шагов назад. Кирилл медленно разворачивается и приваливается к стене спиной, тяжело дыша. Сдержаться почти не получается, он начинает всхлипывать.       – На кой хер ты начинаешь разрывать между нами контакт? – хлюпает носом. – Сам знаешь, я не буду мешаться! Путаться под ногами не буду, ну, только если ты прикажешь. Или что, он такой классный? Прям лучше меня? – а Арс всё молчит, только сжимает губы в тонкую полоску и отходит к центру комнаты. – И как, тоже принимает от тебя во всех позах? – гаденько скалится Кирилл.       Арсений отворачивается.       Вот так просто, поворачивается к нему спиной?!       – Ну же, я знаю. Лучше меня ты не сможешь найти, – Кирилл шагает поближе, проглаживает рукой по лопаткам и складывает обе ладони на широкие мужские плечи. Арсений прикрывает глаза от прикосновений, но всё ещё держится. Главное – ему не въебать.       По спине бегут колкие мурашки. Противно от всех. От этой ебанутой ситуации, от Стаса, от Кирилла, от самого себя даже.       И кем он будет, если ударит бывшего… ну, не совсем бывшего, но бывшего любовника.       – Я не хочу поднимать на тебя голос. И руку, – он честно выкладывает, что на уме. Кирилл уже обхватывает руками талию и утыкается носом в плечо. Слегка больше давления – и лопнет.       – Арс, а если я тоже влюбился? – шепчет в свитшот. Арсений сжимает кулаки. Слова больно трогают.       – Прости, – тихо отвечает он, едва ли понимая, за что извиняется. – Прости, Кир.       – Последний раз, – а тот почти умоляет. – Побудь сегодня со мной.       – Ты должен меня отпустить, – Арс совершает фатальную ошибку.       Он поворачивается к Кириллу лицом. И, конечно, Кир не упустит эту возможность.       Он тянется лицом навстречу. Арсений хватает его за подбородок, не позволяя подойти ближе.       Лицом к лицу.       Чувствуя дыхание друг друга, и губы совсем рядом.       Кирилл заглядывает в глаза и уже не наслаждается касаниями, рукой, которая сжимает лицо сильнее, не давая шевельнуться. Ещё бы немного.       Немного больше времени, немного меньше расстояния. И щепотку удачи.       – Я сказал «нет», – шипит Арсений и хватка на шее ослабевает. Кирилл бывает дураком, самоуверенным дураком, но сейчас – бесполезно.       Даже надеяться и обманывать всех вокруг. Обманывать себя. Бесполезно, больше ничего не будет. Арс даже не даёт поцеловать себя последний раз.       Кирилл сглатывает, не отводя взгляда. Кивает.       – Ты ещё прибежишь ко мне, – обещает Арсу, больше себе не веря. Разворачивается, чтобы уйти. Как будто это он Арса бросил. Так будет менее обидно, так он хотя бы не умрёт от горя.       – Нет, – твёрдо отвечает Арсений ему в спину.       – Обязательно прибежишь.

§

      – Так те бумаги, что Вы тогда искали – это Шеминов выкрал? – Антон встряхивает сигарету в урну, а Ивлев стоит рядом и допивает пиво в бутылке.       Схема начинает проявлять хотя бы какие-то понятные очертания. Мужчина молчит, только кивает.       Сигаретный дым тонкой струйкой ползет вверх, исчезает в воздухе. Антон делает затяжку, выдыхает вверх, на пыльное небо.       – Мне бы понять его мотивы, – с задумчивым видом произносит Шаст.       – Запугивание, подкупы. Связи, и вот тебе и хищение в придачу.       – Но Вы всё равно выиграли дело, – понимающе улыбается Антон. Константин Витальевич пожимает плечами и с довольной улыбкой делает последний глоток пива.       – Выигрыш – это не основное, – глаза его вспыхивают ярким блеском, улыбка становится азартной. – У победы должна быть изюминка.       – Вы… уверены? Илью точно можно будет потом забрать обратно?       План, конечно, ахуй полный: Илья отъезжает, а они здесь делают всё так, чтобы привлечь Стаса к уголовке. Мол, посадил пацана-первокурсника вместо себя. Ещё и прессу задействуют. Шаст выдыхает.       За Макарова сердце особенно болит. Опасно, очень опасно.       – Не волнуйся, Антон, – отвечает Ивлев, откидывая в урну около Антона опустевшую бутылку. – С Ильёй-то ничего не случится. А Стас… надеемся, получится.       – Надеюсь. Вячеслав Сергеевич точно поможет если что?       – Мы с ним с самого начала договорились об этом.       Ивлев тоже закуривает.       Небо над ними выглядит практически монохромным с этим сизым смогом над городом.       – Признаться, очень долго ждал возможности дать Стасу по носу, – с непередаваемой интонацией произносит Костя, пока дым уходит вдаль. Илья с соседнего крыльца бросает на них взгляд на пару секунд. Ну, скорее, залипает. – Совсем обалдел, не сводит с тебя глаз, – Макаров резко отводит взгляд, а Антон шаркает ногой. Тоже заметил. – Кстати, спасибо, что опять привёз с почты документы.       – Да я всегда рад помочь, – Антон трёт шею. К ним направляется племянник Константина, а сам Ивлев смотрит на конверт в собственной руке. – Надо закинуть в кабинет?       Илья оказывается рядом, проходит по ступенькам, чтобы оказаться около преподавателей, глядит с прищуром на дядю.       – Сам сбе́гаю, – отвечает тот. Бежит внутрь, только слышит, как Антон снова закурил. Он ведь пообещал Илье перед этой авантюрой, что организует их встречу. Хоть здесь совесть чиста.       Антон и Илья остаются на крылечке. Рядом. Шаст затягивается.       Смотрит на первокурсника: тот стоит, уставившись в одну точку перед собой с отстранённым выражением лица. Антон перехватывает двумя пальцами сигарету, дождавшись очередного выдоха, и уточняет:       – Переживаешь?       – Ага, – сквозь смешок получается у Макарова, – Вы же рядом.       Антон неловко усмехается. Не может не думать про самоубийственный план. Берёт сигарету в губы и смотрит в глаза Ильи.       – Я и сам переживаю, Илья.       – Вы мне снились.       Антон даже не сразу понимает, что только что услышал. Макаров стоит рядом, руки в карманах, плечи немного ссутуленные. Что-то сказал, но… почему Антону кажется, что это что-то абсурдное?       – Ч-что, прости?       – Да. Вы приходили ко мне во сне, Антон Андреевич.       – И о чём был сон? – они оба притаились, будто прячутся от кого-то, даже слова звучат осторожно. Рядом поднимается тонкая струйка дыма от тлеющего окурка.       – О поцелуях.       Илья скалится, смотрит в небо. Бывает, живёшь себе, а тебя раз – и трухануло. И ничего уже не будет как раньше.       Но одно он знает точно: это его выбор. Это он решил довериться плану, дяде, его друзьям. Дядя для него как родной отец, и если только Илья может помочь ему… почему нет?       А Шастун… всё такой же, как и годы назад – тогда Илья увидел его впервые, когда заезжал к дяде Косте на работу. И спустя время этот сентябрь стал чудом. Таким интересным, хоть и сложным. Вуз, учёба, новые люди.       Илья даже язык учить начал. Английский, потому что вдохновился. Да. Вот, что значит талант преподавателя. Но следовать плану было его выбором и теперь ничего не поделать.       – Есть вариант, где я не вернусь, Антон Андреевич.       – Ты должен вернуться, – Шаст бросает и вторую сигарету в урну, пытается звучать твёрдо, с уверенностью, но голос начинает давать слабину.       – Я понимаю, но… – Илья полностью оборачивается к нему. Где-то кто-то заводит мотор, слышно отголоски.       – Нет, Илья, – кадык дёргается. – Ты должен вернуться оттуда, слышишь меня?       – На Славку большие надежды.       Слава и его сестра, которые и предложили это. Ох, как Илья хочет, чтобы совсем-совсем туда не ходить. Но нельзя, уже принято решение.       Но Комиссаренко обещал помочь. На него ставка, даже если дело не выгорит. Илья сам подставится, чтобы на Стаса можно было завести стопроцентное дело.       Все эти махинации, всё это кумовство – слишком мелко. А вот засадить первокурсника вместо себя… в этот раз, с этим планом всё получится.       Макаров снова смотрит на Антона.       – Илья, – тот сглатывает ком в горле и впервые пытается отвернуться. – Даже не думай, что я буду делать тебе поблажки, когда вернёшься в вуз.       Слышится грустный смешок. Такой закрытый в себе препод, а подбадривает, как может. Смотрит в сторону, поэтому Илья пристально разглядывает его, словно старается запомнить каждую клеточку кожи. Губы, глаза, волосы, нос, почти незаметный шрам от недавней аварии.       Красота.       – Я хочу сделать… одну вещь, Антон, – и у Шастуна чуть не останавливается сердце от этих слов. Все звуки разом вдруг кажутся гораздо тише.       – Да? – он снова пытается посмотреть в глаза Ильи. Тот поднимает руку, проводит кончиком пальцев по линии челюсти. Антон задерживает дыхание от этого прикосновения, а макушка едва ощущает на себе легкий ночной холод.       Нет-нет-нет!       Антон столбенеет.       Они студент и преподаватель, они двое мужчин, они сейчас не понимают, что делают, и у него есть Арсений, которого он любит, в конце концов!       Но нежное прикосновение парализует.       Пальцы гладят по коже лица, Антон стоит как вкопанный, и он, естественно, не должен, но отвечает на прикосновение повернув голову.

§

      – Не надо мне в следующий раз угрожать, – рявкает Арсений, вынимает из кармана пачку сигарет и берёт две – для себя и для Стаса.       – Я не бессмертный, я всё-таки ничего не собирался делать с твоим… Антоном.       – Так и не пизди!       Мужчины выходят к третьему крыльцу, чиркают по очереди зажигалкой – одной на двоих – и вдыхают дым.       – Ну прости.       – Не люблю, когда мне угрожают, – Попов выдыхает вверх. – Антон… мой, тронешь его – тебе пизда.       – Да с чего мне его обижать-то? – возмущённый Стас поднимает брови, а Арс фыркает и тянет в себя вредный дым. – Ты ж работу в срок выполняешь.       – Кстати, о работе. Где твой Ивлев? Через полчаса нужен будет его племяш.       – А вон там, – Стас вдруг кивает куда-то в сторону первого крыльца, через несколько рядов машин от них, – не он?       Сердце сбивается с ритма, а взгляд пробирается через темноту к нужному крыльцу.       И в самом деле, Илья, и… Антон. Как-то чересчур близко стоят.       – Вроде он это, – Стас хмурит брови, а Арсений не отводит взгляд.       Два профиля видны в темноте. Правда, близко друг к другу. Антон повернул к Макарову голову, а Илья ведёт пальцами по его челюсти.       – Ты сейчас тоже это видишь, да? – переспрашивает Арсений, не отводя взгляда от крыльца перед ними.       Антон каменеет, а Илья тянется к нему лицом.       Внутри всё уходит куда-то на глубину, а чувство тревоги усиливается. Арсений бросает недокуренную сигарету на землю, придавливает её кроссовкой и делает шаг, но Стас хватает его за локоть.       – Стой!       – Я сейчас его придушу, – рявкает Арс. Стас, ожидавший такого от своего друга, усиливает хватку на его локте и не отпускает.       Илья ростом почти вровень с Антоном, и без труда касается его губ своими.       Голова гудит так, что Арсений едва слышит голос Шеминова, твердящий ему успокоиться. Он весь вытягивается в струну и смотрит, как поцелуй становится более долгим и

чувственным.