Разрешите Вас

      Антон волнуется перед тестом у четвёртого курса, как перед собственными экзаменами, всё-таки интересно, как напишут ребята. Он поглаживает себя по шее и откидывается на спинку стула. Шаст не любит вести пары, сидя за столом, ему нужно ходить, что-то писать на доске, может, подходить к ребятам, чтобы что-то подсказать.       Он не кривит душой и никогда не говорит «у меня на тестах списать не получится». Наоборот, максимально бережно относится к каждому студенту. Проходится по рядам, мимоходом смотрит на листики. Студенты думают, стараются. Выграновский вдруг поднимает голову, когда Антон оказывается рядом с его партой.       – Антон Андреевич, – шепчет Эд, – у меня тут…       – Что ты не можешь написать? – так же шёпотом спрашивает Шастун, но естественно, их все слышат: в аудитории полная тишина. Эдуард тыкает пальцем в задание, немного двигает свой листочек к Антону, и преподаватель видит, что тот почти написал.       – М-м…       – Где предлог? – Шастун наклоняется ближе к студенту. – Ты пропустил…       Он указывает пальцем, где должно стоять пропущенное слово, а Эд тут же выпрямляется и снова бросает взгляд наверх, на лицо препода.       – А! Здесь?       – Я не знаю! Пиши сам!       Антон говорит это уже чуть громче, выпрямляется, складывает руки на груди и продолжает идти к задним партам, пока ребята делают задание. Он возвращается к своему столу, заглядывает в блокнот. На сегодня это последняя пара, и вот они, долгожданные выходные.       Точно, ему нужно зайти на кафедру. Попов придёт за распечатками. Антон помнит, что он положил их в папку, а её в свой чёрный рюкзак, но всё равно лезет проверить. Да, действительно, папка на месте. Наконец, успокоившись, он снова оглядывает ребят. Совсем большие уже. И очень умные. Когда этот четвёртый курс был первым, они едва влились в поток информации. Им было сложно, ведь половина из детей изучала немецкий в школе, а у другой половины на иностранный язык вообще подзабили.       И вот, они здесь. Такие молодцы. Ребята сдают тест, и Антон собирается идти. Сейчас только половина шестого, поэтому, занеся вещи на кафедру, Шаст хватает пачку сигарет, чтобы выйти покурить на стоянку.       – Ну как, сдали? – интересуется Ивлев, улыбаясь, и видимо, собирается уходить. На плечах мужчины пальто, а в руках он держит свой портфель.       – Да, Константин Витальевич, они, знаете, такие молодцы…       – Я ушла! – Алла Михайловна выплывает из второй комнаты с огромной папкой в руках. – О, Антон Андреич, вот. Поставите? Ну всё, хороших выходных всем!       – А куда поставить-то? – успевает крикнуть Антон.       – На верхнюю! – доносится уже из коридора, и только цокот каблучков следом. Ивлев посмеивается, качая головой, пока Антон старается на носочках уложить папку наверх.       Через пару минут Антон остаётся наедине со своими мыслями, телефоном и рюкзаком. В мобильном сообщение от Позова: он поехал домой, по дороге заедет в магазин. Антон думает, что бы такого поделать на выходных. Может, глянуть какой-то фильм с Димкой? Он выходит на улицу и свежий ветер приветствует его прямо в лицо.       Преподаватель опирается спиной о стену, рассматривает припаркованные машины – их осталось совсем немного. Зажигалка угощает его огнём и он выдыхает дым.       Вот голубь упорхнул с крыши и летит в облака, собака гавкает где-то далеко, напоминая мем из тиктока. Вот какая-то белая машина заезжает на парковку, останавливается, и за несколько секунд из неё вываливаются трое. У Антона прекрасная память на лица, но этих он не знает. Это вообще… студенты?       – О, Лёв, смотри! А ты говорил, тут никого, – говорит тот, что в очках и с дурацким хвостиком.       – Молодой человек, прикурить не найдётся? – улыбается ему, видимо, Лёва.       Справа на парковку заезжает серая Тойота, а Антон всё хмурится и не может перестать разглядывать незнакомые лица. Он выдыхает в сторону дым, тушит бычок в пепельницу, прикрепленную к перилам, и гордо расправляет свои плечи.       – Нет, не найдётся.       – Ну чего ты, – разочарованно присвистывает тот, что Лёва. Из второй машины выходит силуэт, закрывает дверь и оборачивается. Только тогда Антон узнаёт… Арсения.       – Не ломайся, красоточка! – хихикает незнакомый очкарик и делает шаг ближе.       Пока Попов ставит автомобиль на сигнализацию, закидывает рюкзак на плечо и направляется в сторону входа, Антон успевает прокрутить в голове все тупые сценарии, начиная с того, что его вот-вот изнасилуют и заканчивая дракой. А Арсений всё ближе. «Блять, он же всё это слышит», – проносится в голове Шастуна.       – Ты такая недотрога, малыш, – ни с того ни с сего произносит третий, в кожанке. И, кажется, это он был за рулём. Антон вдруг понимает, что заинтересованные синие глаза смотрят прямо на него и всё внутри падает. Ну что за херня! Попов тормозит, оглядывает трёх мужчин и прищуривается.       – Не то слово! – согласно хмыкает Лёва и неожиданно подходит совсем вплотную к Шастуну. Двое других замечают подошедшего мужчину и пялят в ответ. – Ну ты чё, не обижай нас, сладкий.       Антон стискивает зубы и сжимает кулаки, а Арс издаёт ничуть не прикрытый смешок, чем привлекает внимание Лёвы.       – Чего тебе, дядь?       – Мне-то? – смешливо уточняет Арс, слегка понизив голос и приподняв бровь.       – А ты головой не крути, – обращается к Антону парень в очках, тут же касаясь его руки.       – Нужно уметь отвечать за свою грубость, – мурчит Лёва. – Не хочешь извиниться?       Этот пацан внезапно протягивает руку прямо к чужому лицу, и для Шаста всё замирает. Его щеки касаются грубые чужие пальцы, и он тут же отстраняется, старается уклониться, отмахивается от прикосновений.       – Я сказал, что нет у меня закурить! Вы что, глухие?       Какие-то парень с девушкой выходят на улицу, распахнув двери входа, и проходят мимо. Держатся за ручки и направляются к одной из машин, весело переговариваясь, совсем не замечая ничего вокруг.       – Ну как такая красотка может так грубить? – недоумевает очкастый под неодобрительный гул своих друзей. – Костик, скажи?       – Ага, – запястье Антона перехватывают и крепко сжимают, – ещё совсем первокурсник, а уже так дерзит! Ваще не дело.       – Пацаны, – вновь подаёт голос Арс совершенно спокойно, – что-то я не понял, что вы здесь устроили.       Антон переводит на него взгляд, не удерживает жалкий всхлип, и наконец, вырывает свою руку из чужой хватки, пока Арсений зачем-то разглядывает машину этих троих.       – Просто разговариваем, – шипит Антон, и ему самому непонятно, почему он направляет свою злость именно на Попова.       – Ты слышал его, – тянет Лёва, подходя ближе к мужчине, – иди, куда шёл, дядь.       С этими словами он поднимает свои руки и слегка толкает тыльной стороной ладоней Арса в грудь. Тот в ту же секунду подхватывает чужие запястья и почему-то весело хмыкает.       – А я, кажется, знаю эту машинку, – он кивает в сторону их автомобиля и возвращает взгляд на пацана перед собой. – Номера – ух, какие знакомые.       – Чё? – недоуменно кривится Лёва. У Антона пальцы сводит судорогой. Что вообще здесь происходит, блин?!       – Твой старший братик… случайно не Миша Стогниенко?       У трёх незнакомцев в одну секунду глаза лезут на лоб.       – Э-э… – теряется Костик, пока Лёва ни жив, ни мёртв, даже не пытается выбраться из крепкой хватки Арсения.       – Давай-ка так, ты ещё на пару минут тут зависни со своими дружками, – скалится Арс, – а я пока маякну товарищу следователю, что вижу тебя прямо перед собой. Обрадуется старик.       Лёва бледнеет, от Антона тут же отходят остальные двое, а Костик тянет другана за плечо.       – Лёв, пошли отсюда…       Антон отходит к двери, которая осталась распахнутой после парочки. Становится в дверной проём и старается выдохнуть. В груди до сих пор дрожит волнение, а руки замёрзли, и это не от ветра.       – Знаешь, мужик, я тебя запомнил! – вырывается у Лёвы, пока Арсений выкидывает его из своей хватки.       – Пора бы уже. Малыш, – Арсений прячет руки в карманы и довольно усмехается, наблюдая, как троица смывается.       Лёва гневно зыркает на Попова через плечо, когда остальные садятся в тачку. Мотор мгновенно заводится. Арс переводит взгляд на Антона.       – Ты их знаешь?       – Нет, – немного опустив голову, отвечает преподаватель, наблюдая исподлобья, как машина покидает парковку. – Никогда раньше не встречал.       – Понял, – кивает Арс, – всё-таки, будь внимательнее с такими парнями.       Антон трогает свою щёку подушечками пальцев, будто всё ещё ощущает чужие прикосновения. Кривится. Этот Арсений вообще… кто? Сука, надо же было так попасть, чтобы он всё услышал и увидел. Ещё и заступился, а теперь совсем потерял совесть – на «ты» перешёл и нотации читает.       – Я и так достаточно аккуратен был, если ты не заметил.       – Ну постарайся ещё немножко, – Арсений вдруг протягивает руку и отворачивает ворот пиджака Шастуна, будто проверяя чистоту одежды, – это же всё-таки твоя безопасность.       Он убирает руку до того, как Антон отреагирует, и кивает за спину преподавателя, мол, проход там.       – Не надо… так волноваться. О моей безопасности.       Он разворачивается, проходит к лестнице, что ведёт наверх и тут же слышит:       – Ты только что делал щенячьи глазки, – Попов усмехается, заставляя Антона уронить челюсть в возмущении и остановиться, провожая взглядом Арса, который проходит вперёд и уже начинает подниматься по ступенькам, – как будто умолял меня вмешаться. Ладно уж, в следующий раз буду просто стоять и смотреть.       – Я не делал щенячьи глаза!!! – громче, чем следовало бы, перебивает препод, хмурится и топает следом.       – Да-да, – Арсений проверяет через плечо, идёт ли за ним Шастун, – а я вот как раз вовремя приехал. Ну, к шести, но чуть пораньше, чтобы точно застать милого препода, который мне любезно поможет. Только почему-то это мне пришлось помогать ему.       – Я надеюсь, ты приехал за распечатками, а не чтобы потрепаться.       Я, твою мать, и так понимаю, что ты старше, умнее и круче, хватит это подчёркивать, козёл, – остаётся невысказанным, и Антон несильно кусает себя за язык, лишь бы не выплеснуть сейчас на студента своё внутреннее беспокойство. Он проверяет часы на запястье. Действительно, ещё даже нет шести.       Они подходят к нужному кабинету, и Арс, который шёл впереди, останавливается, пропуская преподавателя зайти первым. Антон не смотрит в его лицо, проходит и сразу же ныряет в свой рюкзак за распечатками.       – Вот, – он разворачивается к мужчине и протягивает ему папку с материалами по занятиям.       – Благодарю, Антон Андреевич.       Арсений берёт распечатки, и в этот момент их пальцы еле ощутимо соприкасаются. Антон тут же одёргивает руку, сердце заходится в бешеном ритме, по спине сразу бегут мурашки, почти побеждая его непоколебимость.       По телу снова проходится дрожь, когда Арсений, спрятав папку в рюкзак, слегка улыбается:       – Берегите себя, – так просто… Антон сглатывает и заставляет себя удержать зрительный контакт. – Ещё раз спасибо. Вы мне очень помогли.       Как можно быть таким учтивым и одновременно так хищно скалиться? Как можно запускать такой величины ураганы в чужой груди просто одной своей фразой? Антон отводит взгляд. Нет. Это просто последствия стресса.       Всё эти придурки виноваты. Вот Антон теперь и не в себе. Возбуждён от явного перенапряжения. Только и всего.       – Я… помогу ещё, если нужно. Обращайтесь.       – Понял. Обращусь, – расплывается в улыбке Арсений и мурчит на грани интимности: – раз Вы предлагаете – грех не воспользоваться.       Да что он делает… что-то внутри живота поднимается в ответ на этот голос. Антон старается взять себя в руки, просто кивает и отходит чуть дальше, открывая и сразу закрывая первый ящик в шкафу.       Он не слышит больше никаких слов от студента, открывает второй ящик, берёт оттуда листики с расписанием и оглядывается на место, где стоял Попов. Тот не ушёл. Стоит там же, где стоял, прожигает взглядом преподавателя.       Антон сглатывает.       – Вам далеко ехать до дома? Я могу подбросить, – предлагают ему, как ни в чём не бывало.       – Далеко… я на такси.       – А сегодня я бы Вас подвёз, – тянет Арсений, опирается бедром на стол Ивлева и облизывает губы, – соглашайтесь.       Антон долго не раздумывает. Вся эта ерунда, которую он успел себе накрутить… не больше, чем ерунда. Да. Нервничать вообще не очень хорошо. Тем более, когда успеваешь просмотреть в своей голове триста сценариев с плохой концовкой. А ещё Антон до жопы мнительный, Димка ему сто раз говорил.       Он не может перестать думать об этом, когда оказывается в салоне красивого автомобиля. Внутри приятно пахнет, а ещё чисто. Арсений ведёт очень плавно и Шаст, наконец-то, расслабляется. Сглатывает накопившуюся слюну и открывает телегу.       Там Эдик благодарит его за сегодня, Позов интересуется, когда домой, и Илья Макаров что-то спрашивает по поводу какого-то автора. Антон быстро отписывает Диме, что уже едет, и блокирует телефон. За окном ещё даже не темно, но и машин не особо много. Идеальное время для дороги домой.       – Давно преподаёте? – получается негромко. Шастун кидает взгляд налево и снова смотрит на дорогу. Зажимает коленями руки с телефоном.       – Давно. Пятый год уже.       – Начали в двадцать четыре? – удивлённо уточняет Попов. Да, Антон понимает. Слишком молодой, и всё такое. Он кивает.       – Отучился в двадцать три и пришёл сюда, – ведёт плечом, но внезапно замирает. – Откуда узнали, сколько мне?..       – Павел Алексеевич рассказывал, – отвечает Арс, следя за дорогой, – Вы молодец.       Так они до сих пор общаются?.. Шастун так и не отмирает, уставившись на своего студента. Они подъезжают к перекрёстку, и тут Попов поворачивает голову к Антону.       Тот понимает – его щёки начинают гореть, так что он устремляет взгляд на светофор.       – Спасибо, – звучит вполголоса в абсолютной тишине, и губы Арсения растягиваются в мягкой улыбке.       – Наверное, многие Вам это говорят, но Вы хорошо справляетесь. Как преподаватель.       «Ну же, он совсем не страшный. Нужно просто справиться с собой, давай», – уговаривает Антона его же собственный голос в голове. Он поглаживает пальцами корпус смартфона и дышит. Даже ехать в этой машине оказалось приятно. Они снова трогаются с места.       – Это… не то, что мне обычно говорят после лекции.       – А что же говорят?       – Чаще, что я сильно требовательный, – Антон беззлобно фыркает.       – Ох уж эти халявщики, да? – Арс крутит руль и Шаст чуть сильнее хватается за своё колено правой рукой. Надо общаться, надо пробовать.       – Вообще, даже халявщики бывают креативными. Меня больше напрягают некоторые слишком смелые девушки.       – А что девушки? – Попов бросает взгляд на навигатор, сверяясь с дорогой.       – Бывает, что кто-то старается получить оценку по-другому.       Арс понимающе хмыкает, и Антон почти полностью успокаивается. Дорога с этим мужчиной выходит даже быстрее, чем на такси, и в несколько раз комфортнее. Ничего кошмарного.       – Да? Неужели есть лазейки? – студент криво усмехается. – Может, и мне пригодится, а, Антон Андреевич?       Он снова бросает взгляд на пассажира: у парня смешно распахиваются глаза, и, кажется, он не контролирует себя, когда смущается. Шастуна бросает в жар.       – Сами знаете. У любого адекватного преподавателя – это исключено.       – А Вы ещё и справедливый.       – Именно поэтому меня расстраивают подобные предложения.       – Так что за предложения? – они сворачивают на пустую дорогу, и Антон понимает: до дома осталось совсем немножко. Арс вдруг смотрит прямо на преподавателя. – Что-то типа: «поставьте мне отлично, Антон Андреевич, а я вам отсосу»?       Если бы Антон не сидел – у него бы сейчас точно подкосились коленки. Его щёки вот-вот сгорят. Он упускает момент, когда таким голосом Арсений вдруг решил сказать такие слова. Глядя прямо ему в глаза. Шаст чувствует, как его всего окатило холодом, хватается за дверной поручень и прижимается к двери.       – Да…       – Да? – откровенно издевается Арсений, приподнимая бровь, глядя то на дорогу, то на Шастуна.       – Да, такие предложения. Для меня это неприемлемо, так что ничего такого.       – Вы хороший, – наконец смягчается острая усмешка, – преподаватель.       – Спасибо, – Антон отворачивается к своему окну, но даже сейчас умиляет Арсения. Ему отсюда заметно: кончик уха Шастуна безумно мило покраснел, а ещё у него приподнялись плечи, словно он собирается защищаться.       – Мы почти приехали, да?       – Да, сейчас направо и немножко проехать.       – Я рад, – проговаривает с небольшой улыбкой Попов. Антон оборачивается. – Рад, что смог подбросить тебя.       Огромное, поглощающее, невероятное ощущение окутывает Антона, и на этот раз он гипнотизируется и не смеет спрятать взгляд.       – Спасибо, что подвёз. Ты сегодня очень выручил.       Арсений облизывает губы.       – Обращайся, – он неспешно паркует машину там, где ему указал Антон, и глушит мотор. – Сильно испугался сегодня?       – Да… ты был кстати.       – Теперь всё нормально, – ободряюще сияет улыбкой Арс, на что преподаватель несмело улыбается в ответ.       – Надеюсь, я не сильно много позволил себе сегодня, – шепчет Шастун, глядя прямо перед собой.       – Ну что Вы, Антон Андреевич. Мне, – Арс вдруг усмехается своим мыслям и откидывает голову на подголовник, не переставая смотреть на Антона, – было приятно.       Он говорит это на выдохе, и Шастун ощущает, как падает после этого ответа, этого голоса, после ещё одного комплимента. Ощущение даже круче, чем когда они с Витей целовались у этого же самого подъезда, романтично завершая прогулку. Круче и интимнее.       – Я рад, – отвечает он слегка хриплым голосом, чтобы хоть что-то ответить, и прикусывает губу.       – Вас точно заждались, – по рукам Антона бегут мурашки, и он тупо кивает, пряча взгляд, смаргивая наваждение, как слезу. – Бегите домой, – совсем нежно шелестит мужчина, – встретимся на лекции.       Антон же быстро отстёгивает ремень безопасности, открывает дверь и вылетает из машины.       – До свидания.       «Совсем ещё мальчишка», – думает Арс, пока наблюдает, как парень бежит к подъезду.       Дима уставший, но довольный: дождался Антона. После быстрого ужина тот отправляется в душ, а Поз – в свою комнату.       – Спасибо, что подождал, родной, – бросает по дороге Шаст.       – Договорились же, что вместе ужинаем. Чувствую, скоро вырублюсь.       – Ты переутомился за эти дни, конечно, – Шастун вешает халат на крючок и выглядывает, провожает взглядом соседа.       – Ничё, завтра отдохнём. Придумай, куда хочешь, или можем дома посидеть, заказать что-то.       Он негромко хлопает дверью в комнату, и Антон немедленно раздевается. Под душем старается особо не думать, наскоро смывает с себя прошедший день.       Уже в своей спальне Шастун прикручивает яркость настольной лампы и валится на кровать. Может, магний пропить, как Дима посоветовал? За ужином Антон ему вкратце объяснил, что случилось, и, как ни странно, это помогло хоть немного отпустить ситуацию с теми тремя незнакомцами.       Из головы всё не идёт Попов. Шаст откладывает телефон, но понимает – сейчас он точно не уснёт. И чёрт бы побрал эти несвязные мысли. Скомкано, абсолютно не структурно, но в голове продолжается поток сегодняшних фраз, взглядов и ситуаций. И поездка.       Антон трёт лицо руками. На столе стоит вода, поэтому он снова встаёт, чтобы сделать глоток. Футболку всё-таки снимает – зачем надевал? – и ложится на другой бок. Со стола были прихвачены наушники, так что остаётся проверить громкость на телефоне и включить bluetooth. Открывается вкладка инкогнито.       Порнхаб ничего интересного в рекомендациях не предлагает – как всегда. Антон вздыхает и немного убавляет звук в наушниках, снимает один, кладёт куда-то рядом с подушкой, чтобы не потерять потом. Пальцы замирают над поисковой строкой. Впервые за вечер Шаст позволяет себе прислушаться к своим ощущениям.       Прикрывает веки, чуть хмурит брови, но один-единственный образ перед глазами заставляет громко цокнуть. Ладно. Он переходит в раздел гей порно, вбивает «Student/teacher» и бездумно пролистывает результаты. Тыкает почти наугад. Скучно. Перебирает похожие. Уже интереснее: мальчика трахают в рот около доски, но тоже не то. В следующем ролике патлатого парня берут сзади, и тот пытается сдерживать стоны.       Не то. Приходится вернуться к поисковой строке. Достаточно добавить к запросу слово «bdsm», и искать становится в разы интереснее. Антон переворачивается на живот и листает, глядя только на превьюшки. Одна особо яркая – там парень в ошейнике и на коленях, смотрит преданно на мужчину в очках. В очках, что не перекрывают его ярких глаз.       Палец словно сам тянется к видосу. Первые тридцать секунд можно пропустить, как и всегда. Серые у актива глаза или зелёные – неважно, мужчина крепко удерживает пассива за волосы и заставляет работать ртом, заглатывать огромный член. В живот тут же стреляет. Ещё пару минут вперёд: парня укладывают на пол спиной, надевая на него пушистые наручники и красный кляп. Шаст мотает ещё – вот оно.       Пассив сладко стонет – мужчина уже на нём, полностью раздетый. Грубо толкается в парня, рычит ему в лицо, а тот только обхватывает ногами мужскую талию. Антон поворачивается набок и достаёт из коробки, которая спрятана между стеной и кроватью, фаллоимитатор. Проходится по нему языком.       – Shut up, little bitch, – грозно произносит актив и Антон плывёт. Да ёб твою мать, почему такой похожий голос…       Он обхватывает губами головку искусственного члена и прикрывает глаза.       – Yeah, were you a bad student?       – Oh yes, professor!       В ушах голоса двух людей и Шастун переворачивается на спину, отложив телефон в сторону, гладит одной рукой вставший член, уже давно требующий внимания. Вторая рука подносит игрушку к анусу. Вчера он себя растягивал, так что головка помещается в него почти без труда.       – Want you… scream louder, bitch!       По телу проходится ток. Очень похожий голос… а дилдо толкается дальше. Антон нашаривает в коробке смазку, проливает немного в промежность и вставляет ствол до конца. Он чуть ли не стонет в унисон с пассивом в ухе, жмурится.       Перед глазами он.       Ласкает руками женщину, наматывает на руку длинные волосы, поглаживает узкую спину, большую грудь. Шаст чувствует: пальцы его ног поджимаются, и он отрицательно мотает головой. Не то.       Женщина в его фантазии вдруг исчезает и на её месте появляется невысокий парень с ошейником. Арсений ласкает его соски, а тот стонет – так сладко и нежно… вот оно. Попов входит в парня и грубо имеет его.       Антон задыхается, двигает фаллоимитатором активнее, ускоряет движения правой рукой по члену. Сжимает себя над головкой и дрочит быстрее.       – You are so sweet, – хрипит в ухе мужчина, и Антон кончает с содроганием.       Так безумно хорошо.       Только непонятно, как в глаза теперь смотреть.