С первого взгляда - и в тихий омут

— Гэгэ, правда, не стоит… — пробормотал Хуа Чэн, наблюдая за тем, как Се Лянь стягивает с него свою куртку, забирает сумку и ставит рядом со своим рюкзаком. — Ещё как стоит. Ты весь промок и дрожишь от холода! — он осторожно подтолкнул его в сторону, как оказалось, ванны. — Давай, тебе надо согреться. И рубашку давай сюда, я сушиться повешу. — Гэгэ, что же ты так сразу? — Хуа Чэн пытался скрыть смущение за дерзкой усмешкой. — Мы только начали встречаться, а ты уже пытаешься меня раздеть. — Саньлан, ну что это за ребячество? — вздохнул Се Лянь, слегка краснея. — Ладно. Я принесу тебе сменную одежду и полотенце. Рубашку отдашь потом. Делать было нечего, и Хуа Чэн просто смирился с настойчивостью Се Ляня. Он вздохнул и направился в ванную. Было странно. Вот так стоять в душе своего парня, осознавать, что находишься у него дома, так ещё и то, что будешь пользоваться его вещами. И всё это в первый день отношений. Хуа Чэн пытался понять, насколько это нормально. Хотя, с другой стороны, какая разница, насколько они соответствуют поведению «парочки сразу после признания»? Это не имеет никакого значения. Что важно — гэгэ пустил его к себе в дом, приютил и обогрел. Лучше этого не могло быть ничего. Хотя тёплая вода, что лилась на его промёрзшее тело, была очень уж близка к совершенству. Хуа Чэн ступил на холодный кафельный пол осторожно, боясь поскользнуться. Он подошёл к сложенной на тумбочке одежде, которую явно пытались сложить аккуратно, но, к сожалению, крайне неудачно. Как и предполагалось, одежда Се Ляня была коротковата, хотя кофта пришлась как раз. Саньлан критично посмотрелся в зеркало. Ему почти никогда не нравилась своя внешность, но в одежде Се Ляня это было совершенно неважно, ведь всё, на что мог обращать внимание Хуа Чэн — на её мягкий материал, приятный белый цвет и свежий запах. Он собрал свою мокрую одежду и вышел из ванны, придерживая другой рукой полотенце на голове. Се Лянь в это время вовсю копошился на небольшой кухоньке. Получалось у него, мягко говоря, сумбурно, хотя видно было, что парень вкладывает в готовку все силы. — Гэгэ, давай поменяемся. — Саньлан отставил полотенце на голове в покое, дав ему сползти на плечи, и приобнял Се Ляня освободившейся рукой. Тот вздрогнул, и Хуа Чэн списал это на то, что прикосновение было слишком неожиданным. — Ты повесишь мои вещи сушиться, а я что-нибудь тебе приготовлю. — Но, Саньлан… — Я настаиваю. Я же должен как-то отплатить за гостеприимство. — Ну хорошо. — он отошёл от плиты и забрал вещи. — Но это не потому, что ты что-то должен. — он неловко усмехнулся. — Не думаю, что тебе покажется съедобной моя стряпня. — Уверен, ты просто преувеличиваешь. — улыбнулся Хуа Чэн. — К тому же, мне кажется, ничего страшнее того, что я видел в общаге, не встретишь. — Возможно ты и прав. — улыбнулся Се Лянь, но Хуа Чэн ясно видел, что переубедить его не смог. Он принялся за готовку. Се Лянь оставил его одного на кухне, но вернулся через пару минут. На нём также была домашняя одежда, почти такая же как та, что была на Хуа Чэне. Видимо, разнообразие его не особо волновало. Се Лянь подошёл поближе и стал наблюдать за тем, как Саньлан готовит, стараясь оставаться на расстоянии, чтобы не помешать ему. Хуа Чэн ничего не мог с собой поделать, и периодически поглядывал на парня. На нём опять не было очков, высохшие после дождя волосы забавно торчали в разные стороны, у него было очаровательное сосредоточенное лицо, а домашняя одежда завершала уютный и небрежный образ. Хуа Чэн не мог оторвать от него взгляда, да и не хотел, вот только от созерцания его отвлекала стоящая на плите еда. — Ты пока отдыхай, я всё сделаю. — произнёс Хуа Чэн. Ему нравилось присутствие Се Ляня, но он не хотел отвлекаться от готовки. Он должен был впечатлить парня вкусной едой, а постоянное желание взглянуть на него не облегчало эту задачу. — Может, тебе помочь как-то? — спросил Се Лянь. — Не стоит, правда. Позволь позаботиться о тебе за гостеприимство. — Но мне как-то неловко, что тебе приходится… — Мне это только в радость. — Хуа Чэн отвлёкся на мгновение, осторожно взял Се Ляня за плечи, отчего тот опять вздрогнул, что заставило Хуа Чэна на мгновение нахмуриться, и мягко вывел его из кухни. — Пожалуйста, отдыхай. — Прогоняют из собственной кухни. — Се Лянь с улыбкой покачал головой, но всё же сдался. — Так уж и быть. Но посуду точно мою я, так что оставь всё в раковине. — Хорошо, хорошо. Теперь Хуа Чэн мог спокойно сосредоточиться. Единственная проблема была в том, что он всё ещё не верил своему счастью быть у гэгэ в гостях (да и в целом быть с гэгэ), и эта мысль каждый раз заставляла его замереть в попытках понять, не снятся ли ему последние два дня. Всё произошло так быстро. Один поцелуй, один короткий разговор, и вот они из друзей плавно превратились в парочку. Интересно, когда он начал нравиться гэгэ? С самой первой встречи? Нет, на это он даже надеяться не смел. После первого «свидания», которое на деле было обычной прогулкой? А может это произошло незаметно по мере их общения? Хуа Чэн не мог точно знать, пока не спросит, а решиться это сделать в ближайшее время он не сможет. В целом, он задавался вопросом, а на что он теперь может и имеет право решаться. Понятное дело, объятия и держания за руки остаются нетронутыми (по крайней мере юноша на это надеялся). А что насчёт флирта, поцелуев? Может, он слишком торопится даже с мыслями о подобном? Однако же утром Се Лянь не был против поцелуя в щёку. Значит, это разрешено? Это Хуа Чэну ещё предстояло выяснить. А пока надо набраться терпения. Когда еда была готова, он вернулся к Се Ляню с тарелками, полными еды, в руках. Се Лянь мирно сидел на диване в небольшой гостиной и не сразу его заметил, с кем-то переписываясь. Он поднял голову только тогда, когда Хуа Чэн поставил на стол еду, и лицо Се Ляня тут же просияло. — Выглядит аппетитно. — На вкус ещё лучше. — Нисколько не сомневаюсь. Они приступили к еде в непривычном, немного неловком молчании. Почему-то когда они назывались «друзьями» темы для разговора находились сами. Но сегодня всё было иначе. — Так… — начал Хуа Чэн неуверенно. — Какие у тебя планы на вечер? — Да ничего особенного. — пожал плечами Се Лянь. — Буду к завтрашним семинарам готовиться. А ты? — Когда в общагу вернусь, продолжу рисовать. — Классно. Снова повисло молчание. Было слышно только, как вилки стучат по дну тарелок. Се Лянь не мог найти, куда смотреть, и его взгляд бегал по комнате, как будто он впервые был у себя дома. Хуа Чэн посматривал на него, возможно слишком пристально, пока наконец не решился спросить, тихо, словно неуверенно в уместности вопроса. — Гэгэ, а когда ты понял, что я тебе нравлюсь? Се Лянь посмотрел на него немного удивлённо, словно не ожидал подобного вопроса, но быстро собрался и ответил: — Не знаю, если честно. Мысли о нас вместе мелькали довольно давно, но окончательно я решился совсем недавно. А ты? — А мне вот кажется, ты мне с самого начала понравился. — Хуа Чэн улыбнулся бесхитростно, с небольшим прищуром. — Как увидел тебя — не мог глаз оторвать. — Да, помню твоё «Вау». — по-доброму усмехнулся Се Лянь. — Гэгэ, хватит об этом напоминать. — вздохнул Хуа Чэн. — Ты не представляешь, как было неловко! — Да уж представляю. И вновь они замолчали, не зная, о чём говорить. Казалось бы, мало что изменилось. Ну признались в любви и признались. А на деле оказалось так тяжело придумать хоть одну подходящую тему для разговора. О чём вообще разговаривают в отношениях? Наверное, о том же, о чём и всегда. Но обычно все их беседы начинались как-то гармонично, словно сами собой. Не сегодня. — У тебя тут уютно. — произнёс Хуа Чэн, обводя взглядом комнату, не зная, за что ещё зацепиться. — Ты так думаешь? — Се Лянь улыбнулся, но улыбка быстро пропала с его лица. — На самом деле, когда я один, это место очень уж мрачное. Съехать бы. Только денег поднакоплю — и сразу подальше отсюда. — И почему же тебе тут так не нравится? — Да так. — Се Лянь неопределённо пожал плечами и отвёл взгляд. — Просто не самые лучшие ассоциации с этим местом. Да и от уника далеко. Казалось, будто Се Ляня что-то тревожит, но он явно не хочет об этом говорить. Хуа Чэн не настаивал. Расскажет, если захочет и будет готов. Он только осторожно протянул Се Ляню руку, и тот, посмотрев на неё немного непонимающе, взял в свою. Саньлан нежно сжал пальцы, показывая, что он всегда рядом, если гэгэ понадобится помощь. Се Лянь понял его без слов и улыбнулся. Он слегка наклонился и положил голову Хуа Чэну на плечо. — Я рад, что ты здесь. — произнёс он. — С тобой дом и правда стал уютнее. — Без родных людей и самый роскошный дворец покажется холодным и мрачным местом. Когда ты один, дом и домом-то звать не хочется. — Да ты поэт, Саньлан. — улыбнулся Се Лянь. — Ну что ты. — он улыбнулся в ответ, немного смущённо, но изнутри его распирала гордость за то, что гэгэ понравился его выбор слов. — Я всего лишь говорю, что думаю. — Мне бы так красиво думать. — Твои мысли не менее прекрасны, нежели мои. — Ты мне льстишь, Саньлан. — ответил Се Лянь, слегка краснея. — Что ты, я всегда говорю только правду! В ответ Се Лянь лишь больше смутился и убрал руку, оставляя лишь пустоту и лёгкое чувство разочарования. Хотелось держаться с ним за руки дольше. Но Хуа Чэн постарался отбросить это чувство в сторону. У них будет ещё много времени, чтобы проявить друг к другу ту нежность, что они сдерживали так долго. Нужно всего лишь набраться терпения. — Кстати, очень вкусно. — произнёс Се Лянь, возвращаясь к трапезе. — Я бы так никогда не смог. — Я рад, если гэгэ нравится моя готовка. — Хуа Чэн с удовольствием наблюдал, с каким аппетитом ест возлюбленный. Сегодня он со своей задачей справился. — Но неужели тебе настолько не нравится своя еда? — Понимаешь, я не принижаю себя. Я правда плохо готовлю. — он негромко усмехнулся. — Фэн Синь с Му Цином однажды чуть не траванулись. — И всё же я бы хотел однажды попробовать, как готовит гэгэ. — Не то что бы сегодня у меня был шанс показать себя. — неловко улыбнулся Се Лянь. — Прости мне мою беспардонность. — Хуа Чэн сложил приборы и откинулся на спинку дивана, хитро смотря на парня. — Я таким образом напрашиваюсь в гости ещё разок. — Ну ты и хитрец. — Се Лянь покачал головой, но в этом жесте не было ни капли осуждения. — Так уж и быть, приглашу тебя на «дегустацию» — Гэгэ так добр. — ответил Саньлан, наслаждаясь их шутливой перепалкой. — Кстати, раз уж мы одни. — Се Лянь сел ровно, смотря на него с интересом. — Ты обещал, что я увижу тебя без повязки. — Ах да, я совсем об этом забыл. — Хуа Чэн потянулся к затылку, развязывая узел. — Я после ванны надел её даже не задумываясь. — он снял повязку и положил её на стол, поворачиваясь к Се Ляню, показывая ему тёмно-красный глаз. — Ну как тебе? — Ты выглядишь очень круто. — Се Лянь приблизился, рассматривая его красный глаз. Взор его блуждал между нормальным чёрным и красным, сравнивая их с большим любопытством и внимательностью. Он осторожно обхватил его лицо, притягивая ещё ближе и не давая пошевелиться. Хуа Чэн почувствовал жар на щеках. Се Лянь был так близко. Его руки так нежно и приятно касались кожи на лице. Да и небольшой прищур его внимательных глаз не мог не смущать. Саньлан не находил в себе силы чтобы моргнуть, смотря Се Ляню в глаза в ответ. Он даже задержал дыхание, боясь разрушить секундное наваждение. Се Лянь заметил, насколько близко они друг к другу находились и тотчас отшатнулся, отпуская Хуа Чэна. — Прости. — пробормотал он смущённо. — Я просто никогда не видел ничего подобного. Я думал, красные глаза бывают только у альбиносов. — Отчасти ты прав. — согласился Хуа Чэн. — У меня меньше меланина, чем положено, поэтому я, собственно, такой бледный, а радужка — красная. — А я-то думал, что ты вампир. — Се Лянь сделал вид, что крайне разочарован. — Нет, к сожалению, я не вампир. — Саньлан хитро улыбнулся. — Но покусать тебя всё равно могу. — Саньлан! — Се Лянь со смешком толкнул его в плечо. — Бесстыдник. — Прости, прости. — произнёс Хуа Чэн без тени стыда в голосе. — Но, если говорить серьёзно, некоторые люди правда думают, что я какая-то нечисть. — Почему это? — Вина лежит как раз-таки на моей гетерохромии. — Хуа Чэн снова откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза. — Некоторых людей она искренне пугает. Вот мачеха моя, например. Она суеверная до жути. Не знаю, как она вообще по улице ходит со столькими-то тараканами в голове. — он невесело усмехнулся. — Она чуть не сбежала от отца, когда меня увидела. — Это ужасно. — произнёс Се Лянь, и Хуа Чэну стало неловко, что он не сдержался и рассказал об этом. Он не должен волновать гэгэ своими отношениями с родителями. — Да ладно уж. — он безразлично пожал плечами. — Всё равно я с ней сейчас никак не пересекаюсь. А сумасшедшие люди везде есть. — И то верно. — хмуро пробормотал Се Лянь. Хуа Чэн какое-то время смотрел на него, не решаясь спросить, о чём таком мрачном он думает, но в итоге произнёс: — Тоже есть неприятный опыт? — Можно и так сказать. — кивнул Се Лянь. — Но ничего такого! — он тут же начал оправдываться, хотя до этого его задумчивое лицо выражало столько негативных чувств, от страха и до тоски, что и не скажешь даже, что он сам верит этим словам. — Ты можешь рассказать, если хочешь. — мягко заверил его Хуа Чэн, кладя руку ему на плечо. — Всяко лучше, чем держать в себе. — Да нет, правда, всё хорошо! Давай не будем об этом. Хуа Чэн кивнул. Если Се Лянь не хочет об этом говорить, он и не будет настаивать. Как бы любопытно ему ни было. — Тогда расскажи мне о том, как ты чуть не отравил Фэн Синя с Му Цином. — Хуа Чэн не мог ничего с собой поделать и усмехнулся картине, которую представил. — Нравится же тебе меня смущать. — вздохнул Се Лянь, но всё же приступил к рассказу. Постепенно атмосфера становилась всё более расслабленной, а слова сами собой приходили в голову. Медленно, но верно оба парня понимали, что на самом деле мало что изменилось с того момента, как они признались друг другу, и первоначальная неловкость отступала. Хотя Хуа Чэн так и не мог поверить, что они действительно теперь вместе. Только когда настало время возвращаться в общежитие, и Се Лянь, провожая его до двери, оставил на щеке лёгкий и очень нежный поцелуй, заставив сердце колотиться о грудную клетку, осознание, что они теперь встречаются свалилось Саньлану на голову. Он крепко обнял Се Ляня, не желая покидать его дом. Почему он вообще должен уходить? Гэгэ же его не прогоняет! И всё же напрашиваться на ночёвку было бы слишком нагло, тем более что Се Лянь может не так понять, учитывая, что они только-только вступили в отношения. Поэтому он нехотя отстранился и ушёл с утешительной мыслью, что они завтра встретятся. Казалось, отношения между ними практически не пережили никаких метаморфоз. Они всё так же встречались в университете, гуляли после занятий, если Се Ляню не надо было на подработку. Правда, было несколько приятных изменений — теперь они виделись больше, Хуа Чэн стал чаще пропускать занятия, а приветствия и прощания сопровождались не только объятиями, но и быстрыми осторожными поцелуями. Но, по правде говоря, Хуа Чэну хотелось большего. Ограничиваться одними целомудренными поцелуйчиками в щёки, пока в сердце бушует юношеская страсть было крайне тяжело, но он держал себя в руках. Зная, как Се Лянь пугливо реагирует на инициативу с его стороны, надо быть осторожнее. Но однажды ему выпал идеальный шанс подтолкнуть их отношения чуть дальше. Они сидели в библиотеке. Се Лянь ни за что не хотел возвращаться домой, понимая, что там он тут же расслабится и уснёт, даже не дойдя до кровати, а дел у него было ещё достаточно. Уже было поздно. Дело близилось к зиме, темнело рано, и за окном уже были сумерки, хотя часы едва пробили шесть вечера. Саньлан скучающе откинулся на спинку стула и рисовал. Будь он дома, взялся бы за новый заказ, но сейчас у него на уме был только гэгэ, сосредоточенно склонившийся над учёбой. В библиотеке почти никого не было — всё-таки в пятницу мало кто хотел заниматься «полезными» вещами. Все уже были настроены на отдых. И только Се Лянь ни в какую не поддавался на уговоры куда-нибудь прогуляться или устроить небольшой вечер кино дома. Именно поэтому они сидели в полной тишине, нарушаемой только тихим скрипом карандаша по бумаге и редким шелестом переворачиваемых страниц. Прошло около часа, и Саньлан отложил своё занятие. Он начинал скучать. Всё его внимание тут же направилось на Се Ляня. Если до этого он лишь изредка на него поглядывал, чтобы перенести черты лица на бумагу, теперь он откровенно пялился, чего тот, кажется, и не замечал. Или делал вид, что не замечает. Хуа Чэн в который раз поразился тому, какой же гэгэ красивый. В его лице так идеально сочетались женские и мужские черты, рисуя элегантный, но вместе с тем уверенный статный лик, нисколько не омрачённый нахмуренными в сосредоточении бровями. Взгляд сам собой спустился к слегка поджатым губам. — Гэгэ. — М? — Се Лянь не поднимал на него взгляд, лишь едва заметно повёл головой в его сторону. Всё внимание было приковано к листку с заданиями. Ненадолго. — Можно я тебя поцелую? Се Лянь украдкой посмотрел на него. — Можно. — А в губы можно? Теперь уж он поднял голову и столкнулся с внимательным взором тёмного, почти чёрного глаза. Хуа Чэн не замечал до этого, как близко друг к другу они сидели. Сейчас удивлённо распахнутые глаза казались ещё больше. Хотелось вечно смотреть в них. Хотелось утонуть в его зрачках. Се Лянь покраснел и смущённо отвернулся. Он огляделся и, не заметив поблизости людей, снова уткнулся в работу. — Можно. — он кивнул. — Тогда повернись ко мне. Се Лянь медленно отложил ручку, снял очки и развернулся к Саньлану. Хуа Чэн положил руки на его плечи и наклонился ближе. Он уже ощущал на губах тёплое дыхание. Так хочется прикоснуться, но вместе с тем это казалось так волнительно. Он никогда ни с кем не целовался. А если он что-то сделает неправильно? А если гэгэ не понравится? Хуа Чэн постарался отбросить все тревожные мысли. Об этом надо было думать раньше. А сейчас пора действовать. Он закрыл глаза и поцеловал Се Ляня. Тот сразу ответил на поцелуй удивительно умело и бойко, тут же перехватывая инициативу. Хуа Чэн удивлённо распахнул глаза. Секунду назад Се Лянь выглядел таким стеснительным и милым, а теперь каждое его движение стало уверенным и твёрдым и даже как будто нетерпеливым. Вот он обхватил лицо Хуа Чэна, притянул ещё ближе, из-за чего пришлось пододвигать стул, чтобы не потерять равновесие и не свалиться на парня. В следующее мгновение Се Лянь отстранился, ласково смотря на раскрасневшегося Саньлана. — Как тебе? — спросил он, как будто мог быть какой-то иной ответ кроме «бесподобно». — А можно ещё? — пробормотал Саньлан. Се Лянь тихо посмеялся и снова утянул парня в поцелуй. На этот раз он был медленнее, чувственнее. Нередко Се Лянь оставлял лёгкие поцелуи на щеке или в уголке губ, дразнясь, когда Хуа Чэн нетерпеливо тянулся за новыми ласками. В голове не осталось ни одной чёткой мысли. Всё, о чём мог думать Хуа Чэн — это о том, что они целуются. Спустя столько времени он может чувствовать его губы, касаться их так свободно, без ограничений. Он ещё не до конца понимал, что нужно делать, поэтому инициатива шла со стороны Се Ляня, всё дальше утягивавшего его в забытие, столь прекрасное и волнующее. Они медленно отстранились друг от друга. Щёки Се Ляня горели красным от смущения, и Хуа Чэн был уверен, что и сам выглядит не лучше. Он смотрел на гэгэ со смешением обожания и удивления. — Ты пользуешься гигиеничкой? — спросил Се Лянь, едва заметно облизывая губы с сосредоточенным выражением лица. — Малиновая. — Ты прав. — Хуа Чэн не сдержал смешок. — Гэгэ очень проницательный. — Опять ты надо мной смеёшься. — с улыбкой вздохнул Се Лянь. — Я просто не думал, что ты таким пользуешься. — Это всё из-за моего образа? — Саньлан пожал плечами. — Вообще, я бы и не пользовался, если бы не Цинсюань. Она чуть ли не насильно мне этим губы мажет. — на его лице появилась довольная усмешка. — Но если гэгэ нравится, возможно, я должен теперь почаще ей пользоваться… — Саньлан! — Может, даже прикуплю для тебя разные вкусы. — Саньлан, какой же ты лис! — Се Лянь вернулся обратно к заданиям. Однако, помолчав несколько минут, он добавил. — Хотя я был бы не против. Хуа Чэн удивлённо вздёрнул брови и усмехнулся. Значит, он не единственный, кому понравился их первый поцелуй. Это радовало. — Тогда, я думаю, ты был бы не против попробовать мою гигиеничку ещё раз. Се Лянь вздохнул ещё раз и повернулся к нему. Со словами «так уж и быть» он снова поцеловал его. Казалось бы, всё шло замечательно. Они были вместе уже несколько недель, и ничто не могло разрушить их идиллию. Кроме одной навязчивой мысли. Хуа Чэну казалось, что Се Лянь его боится. Поначалу ему казалось, что он просто надумывает. Ну мало ли почему он при их первых встречах боялся лишних прикосновений или предложений проводить его до дома. Всё-таки тогда они были мало знакомы, а доверять первому встречному — не самая лучшая идея. И чем дольше они были знакомы, тем меньше Саньлан замечал за гэгэ подобного поведения. Однако ему не давали покоя разы, когда он приходил к Се Ляню в гости. Казалось, что парень вздрагивает от каждого неловкого движения со стороны Хуа Чэна. И это можно было списать на волнение… если бы подобное не начало происходить всё чаще и даже вне дома. В один из таких дней Хуа Чэн решил положить конец неопределённости. — Не хочешь позавтракать вместе? — Се Лянь очень тихо подошёл к ничего не подозревающему Хуа Чэну, отчего тот, не ожидавший, что с ним кто-то заговорит, подскочил на месте и, бледнея, приложил руку к сердцу. — Гэгэ, зачем же так пугать? — произнёс он на выдохе, пока Се Лянь смеялся над ним. — Прости-прости. — извинился парень сквозь смех. — Не думал, что ты так испугаешься. Так что? — Конечно, я хочу, но, пожалуйста, никогда больше так не подкрадывайся. — Не буду. — он быстро огляделся и, не заметив рядом других студентов, поцеловал его в губы, снова извиняясь. — Пошли. Они спокойно сидели за завтраком и мило беседовали. Всё было нормально. Се Лянь ничем не выдавал нервозности и выглядел совершенно умиротворённо, пока на телефон Хуа Чэна не пришло сообщение. Стоило ему резко поднять руку, чтобы посмотреть уведомление, Се Лянь дёрнулся, подняв плечи и машинально закрывая голову. Они оба застыли на мгновение. Теперь Хуа Чэн был на сто процентов уверен — что-то явно не так. Се Лянь тут же выпрямился и сел, как ни в чём не бывало, и только бегающий по помещению взгляд выдавал его волнение. Хуа Чэн тут же отложил телефон. Сейчас есть вещи поважнее. — Гэгэ… — Прости. — За что ты извиняешься? — Ну просто… не обращай внимания. — Гэгэ. — он осторожно приобнял его и взял за руку. — Почему ты от меня шарахаешься? — Ничего я не делаю. Тебе, наверное, показалось. — Гэгэ, пожалуйста. Я тебя пугаю? — Нет! — воскликнул Се Лянь и замахал руками. — Ты тут ни при чём, правда. — Тогда скажи, что происходит. — он посмотрел на него со всей возможной нежностью, успокаивающе поглаживая костяшки его пальцев. — Всё же было в порядке, пока мы не начали встречаться. Се Лянь нахмурился, избегая смотреть на Хуа Чэна. Тот заметил сомнение в его выражении лица и подбадривающе сжал его руку. Судя по всему его беспокоило что-то серьёзное, о чём ему было тяжело говорить. Он уже видел его в таком состоянии — когда интересовался, почему Фэн Синь и Му Цин так стараются оградить Се Ляня от общения с ним. Возможно ли, что у обоих происшествий одна общая причина? — Это не самая приятная вещь, чтобы о ней спокойно говорить. — пробормотал Се Лянь, потирая запястья. — Я понимаю. — тихо ответил Хуа Чэн. — Но я не смогу помочь, если не знаю, что происходит. Се Лянь кивнул. Он сделал глубокий вдох, собираясь с силами. — Просто у меня был… скажем так, неприятный опыт отношений совсем недавно. — на его губах была нервная улыбка, и он всё ещё избегал сталкиваться взглядом с Саньланом. — И, видимо, он всё ещё на меня влияет. — Так значит, твои друзья именно поэтому меня недолюбливают? Се Лянь снова кивнул. — Я понимаю, что ты не он. Что ты другой человек. Но иногда забываюсь. — он наконец-то посмотрел Хуа Чэну в глаза. — Я пытаюсь над этим работать, правда. Просто это… тяжело. — Гэгэ, — Хуа Чэн обнял его крепче, прижимая к себе, словно стараясь одним лишь этим жестом защитить его от всего мира. — мне очень жаль. — Всё нормально. — ответил Се Лянь, и Хуа Чэн покачал головой. — Спасибо, что рассказал. — он осторожно поцеловал его в макушку. — Я постараюсь быть осторожнее в следующий раз. — Я не фарфоровый. — Се Лянь немного отстранился. — Тебе не нужно с таким трепетом ко мне относиться. — Могу ли я что-то для тебя сделать? Он на мгновение задумался, но потом улыбнулся и коротко ответил, глядя на него пристально: — Просто будь со мной. — Конечно, гэгэ. — он ласково улыбнулся, ещё крепче сжимая его руку. — Я всегда с тобой. И Хуа Чэну, пока он смотрел в эти безнадёжно-прекрасные глаза, казалось, что он тонет.