Петра Рал, на пересдачу!

      На мониторе TV, расположенном в просторной гостиной, финальная сцена сериала, где отряд Разведкорпуса, кроме капитана, был уничтожен титанами, сменилась титрами. Петра Рал, не сумев сдержать слёзы от трагичной участи главных героев, плакала, уткнувшись в плечо Леви, который обнимал её за талию. На онлайн-площадках вышел сериал, где Аккерман был историком-консультантом. Петра, как только узнала, взяла с Леви обещание, что они посмотрят все серии вдвоём. Графика, конечно, уступала полнометражным фильмам, но сюжет, игра актёров, костюмы и в целом историческая составляющая были на уровне. В последней серии герои отдали свои сердца за спасение человечества.       — Это всего лишь сериал, зачем так убиваться? — Леви не был удивлён сентиментальностью Петры.       — Но в реальности было также, — девушка подавила очередной всхлип, — очень многие умерли из-за титанов, большая часть Разведкорпуса была молода и даже не узнала, как огромен мир.       — Таких трагедий больше не будет, титаны уничтожены, — Леви вытер слезу на щеке Петры подушечкой большого пальца.       — Что было, если бы мы с тобой родились в то время? — задумчиво спросила девушка.       — Петра, мы живём сейчас, — он поцеловал любимую в макушку.       — И всё же? Нам бы повезло увидеть внешние земли?       — Значит, ты уверена, что мы были бы в Разведкорпусе? — спросил он.       — Хм, — девушка задумалась, — не могу представить иначе. Воображение рисует нас в форме Разведкорпуса.       — Ты была бы капитаншей.       — Нет, — улыбнувшись, Петра покачала головой, — капитаном был бы ты. Капитан Леви Аккерман.       — Не хотелось бы, — Леви поморщился, и на лбу собрались складки.       — Почему?       — Пришлось бы постоянно смотреть на смерти товарищей и нести за них ответственность.       — Знаешь, я бы сошла с ума, если бы тебя съели титаны, — Петра сильнее обняла Леви, боясь потерять его от одной только мысли.       Разговор заставил Леви задуматься, он чётко представил себе эту жуткую картину. Она пронзила его своей точностью, будто он видел её когда-то наяву. Мёртвая Петра со сломанной шеей, в военной форме, кровь на лице и крыльях свободы — эмблеме Разведкорпуса. Аккерман испытал ледяную дрожь и ужас, даже мыслено её смерть доставляла ему сильную душевную боль. Представить, что такое могло быть в реальности? Нет, он бы не смог жить с этим.       — Петра, я люблю тебя, — на этот раз уже Леви спрятался, уткнувшись в её плечо, чтобы она не заметила замешательства и растерянности на его лице, — и не хочу терять.       — Повтори, как ты сказал? — девушка улыбнулась.       — Не хочу тебя терять, — Леви тяжело давались признания в своих чувствах, ему было проще выразить их в действиях.       — Неет, повтори, что ты сказал до этого, — Петра продолжала выпытывать из него уже сказанное.       — Я тебя люблю, — он повторил признание.       — Ты нечасто говоришь об этом.       — Слова без действий остаются просто словами.       — Это не про тебя.       Оба замолчали, погружённые в свои мысли. Петра пальцем рисовала узор на груди Леви, если бы её прикосновения оставляли следы, то на футболке Аккермана рядом с сердцем появились бы крылья свободы.       — Леви, можно вопрос? — осторожно спросила Петра.       — Давай, — Леви насторожился.       Девушка почувствовала, как он тяжело выдохнул.       — Ты никогда не рассказываешь о своих родителях, — задумчиво произнесла девушка, — почему?       — Мне нечего о них рассказывать, — Леви заёрзал на диване, Петра, обнимающая его, не давала ему возможности встать.       — Просто, знаешь. Это один из показателей доверия в отношениях.       — Что за бред, — Леви убрал руки с талии девушки, пытаясь выбраться из её объятий.       — Ладно, не хочешь рассказывать, не надо, — стараясь сдержать нервозность, спокойно ответила она, освобождая его из объятий.       — Чёрт, — выругался мужчина, уже жалея о своей вспыльчивой реакции.       Леви снова обнял Петру, притягивая к себе.       — Мать умерла, когда я был ещё ребёнком, а отца я не видел, даже не знаю, как его зовут. После смерти матери меня пытался воспитывать дядя. Потом я поступил в университет. Всё.       — Ох, Леви, — Петра взяла в свои ладони его лицо.       — Только не надо меня жалеть, — Леви отвёл взгляд от лица девушки.       — Я ценю, что ты мне приоткрылся, это не имеет ничего общего с жалостью, — девушка быстро чмокнула его в щёку.       — У меня к тебе тоже вопросы найдутся, не думай, — Аккерман, поймав её подбородок, нежно поцеловал в губы.       — Ого, какие же вопросы? — девушка обвила его шею руками.       — Задам в другой раз, — Леви повалил Петру на спину, — оставайся и сегодня у меня.       — Нет, ты разве забыл правила безопасности? В университет утром едем по отдельности. Не забывай, что Кирштейн теперь живёт в этом районе. Надо быть осторожней.       — Закажем разные машины, — поцелуи Леви спустились от нежной шеи девушки к ключице.       — Поцелуи в шею — запретный ход. Ты знаешь, как они на меня действуют.       — Потому и использую, — признался он, ненадолго отрываясь от нежной кожи.       Петра начала колебаться. Каждый его поцелуй и прикосновение запускали в её голову сомнение. «Только в этот раз. Можно же остаться ещё на одну ночь», — ей нравилось приезжать к Леви в пятницу вечером и возвращаться в общежитие вечером в воскресенье. Обоим хотелось проводить вместе больше времени, иметь возможность прогуляться, сходить в кино и кафе. Но конфиденциальность отношений накладывала свой отпечаток. Эта семейно-бытовая романтика была по вкусу обоим. С каждой неделей Петре всё труднее было уезжать, а Леви отпускать.       — У меня нет с собой конспектов к семинару Смита на завтра и нужно будет переодеться, — Петра пыталась найти хоть какие-то аргументы.       — Моё худи всегда готово прийти на помощь, — напомнил мужчина.       — А как же семинар?       — Хорошо, — Леви огорчённо сложил свою голову на грудь любимой.       — Я люблю тебя, — произнесла она, перебирая волосы Леви.       — Но сначала вместе выпьем чай. Не хочу пить его в одиночестве.       — Ты его ещё раз 5 заваришь, после того как я уеду.       — Я купил новый сорт чая, ты должна его попробовать, — Леви выпустив девушку из объятий, направился в сторону кухни.       Петра, обняв колени, наблюдала, как Леви занимается приготовлением чая. Ей хотелось, чтобы он приготовил ей ещё не одну сотню чашек самого вкусного чая на этой кухне.