Петра Рал, на пересдачу!

      В поточной аудитории было шумно и душно, старые рамы разбухли, и удалось открыть только одно окно — жалкая попытка охладить помещение. Солнце было в зените, редкое дуновение ветерка не помогало собравшейся толпе студентов, изнывающих от жары в ожидании начала собрания. Студенты исторического факультета почти в полном составе заняли места в аудитории, все хотели записаться на археологическую практику и узнать критерии отбора. Студенты рассуждали, сколько денег смог выбить декан Эрвин Смит у ректора Закклая на поездку, ведь в том году из-за проблем с финансированием университета практика почти сорвалась, и состав был урезан. Волнение вызывало и место раскопок: побережье Южного моря было известно следами древней цивилизации Имир, где каждый надеялся откопать сенсацию. Группка первокурсниц обсуждала, к кому из преподавателей в команду они хотели бы попасть. В этом году со студентами на раскопки должны были поехать декан Эрвин Смит, профессора Майк Закариас, Ханджи Зои и Леви Аккерман.       — Петра! Когда Аккерману можно сдать долги? — молодой человек похлопал рыжеволосую девушку по плечу, наклоняясь вперёд, чтобы его слова были слышны в студенческом шуме.       — Гюнтер, — девушка отвела взгляд от карманного зеркальца и, повернувшись к одногруппнику, ответила, — я ещё не подходила на кафедру, попробую поймать профессора Леви после собрания.       — Как так, наша Петра сегодня ещё не была на кафедре у Аккермана? — в разговор вмешался проснувшийся Оруо, который использовал учебник по философии в качестве подушки.       — Гюнтер, а почему ты сам не подойдёшь к профессору? — девушка пропустила замечание Оруо мимо ушей, но на лице проскользнула тень недовольства.       — Ага. Он меня продинамит с такими вопросами-то. А ты — староста, поговори с ним, — умоляюще попросил парень.       — Хорошо, я поговорю с профессором Леви, мне всё равно нужно подойти к нему по поводу научной статьи, — устало сдалась староста. Ей не впервой приходилось решать проблемы группы.       Оруо хотел было сказать очередную колкость, но его остановил удар Элда локтем в бок, желавшего таким образом переключить внимание Бозарда на входящих в аудиторию преподавателей.       Декан Смит шёл впереди, и группа шумных первокурсниц смущённо потупила глаза, заливаясь краской. Рядом шла Ханджи Зои, по её счастливой улыбке студенты пытались понять, означает ли это, что денег на поездку факультет получил достаточно. Небольшую профессорскую процессию замыкал Леви Аккерман, по его лицу, как и всегда, было сложно что-либо понять. Каждому студенту, которого учил Аккерман, было хорошо известно это выражение лица. Во время ответа на экзамене невозможно было понять, доволен ли Леви студенческим ответом и какой оценки стоит ожидать, что всегда добавляло нервозности. Толпа студентов быстро угомонилась и воцарилась тишина, все взгляды присутствующих были направлены на профессоров.       — Студенты исторического факультета, начну сразу с хорошей новости! В этом году я смог добиться большего финансирования нашей поездки на Южное море, чем в прошлом году, а это значит, что поехать сможет больше студентов. Однако, понимая ваш ажиотаж, вынужден вас огорчить, что всех желающих взять мы не сможем. Поэтому на практику поедут только те, кто в означенные сроки закроет досрочно сессию, кто на протяжении всего года показывал высокие результаты в учёбе и пройдёт медкомиссию. Не забывайте, что практика проходит в другом климате, более жарком, чем наш. Мы едем не загорать на пляже и купаться в море, а работать, добывать информацию, которая поможет нам пролить свет на древнюю цивилизацию Имир. Кто не привык к тяжёлой физической работе, задумайтесь о том, сможете ли вы на протяжении двух недель работать в тяжёлых условиях. Вставать придётся в 6 утра, а уже с 7 до полудня работать лопатой под солнцем, затем работа с найденным материалом, пока солнце стоит в зените. Всерьёз оцените свои возможности, — Эрвин внимательно смотрел на студентов, собравшихся в зале, и не упустил из виду, как энтузиазм некоторых стал исчезать. Однако горящих глаз всё ещё было больше, чем возможных мест.       — Профессор, ну вы их совсем запугали. — слово взяла Зои, — Археологическая практика — это самое яркое воспоминание об учёбе на историческом факультете. Надеюсь, что вы постараетесь. Старосты, останьтесь ненадолго после собрания, я вам объясню график прохождения медкомиссии для желающих. Все вопросы по тому, что брать с собой, какие вещи необходимы — это я уже расскажу тем счастливчикам, кто поедет с нами на раскопки. Это наше не последнее собрание. Леви, тебе есть, что сказать? — Ханджи обернулась к своему коллеге.       — Старосты, приготовьте предварительные списки желающих поехать на раскопки, я отвечаю за проверку ваших долгов и того, как успешно вы закроете досрочно сессию. Жду вас и ваши списки на кафедре сегодня до 17.00. У кого-то есть вопросы?       Вопросов не было, надежды многих студентов на поездку разбились от объявления профессора. Если Аккерман отвечает за долги, то договориться не получится, и придётся взяться за учёбу, чтобы попытать счастье.       — Отлично, раз вопросов нет, прошу остаться старост, — Зои наблюдала как студенты, переговариваясь, стали покидать аудиторию.

***

      Петра спешила на кафедру к профессору Леви и ненадолго остановилась у расписания в коридоре, где попыталась понять по своему отражению в стеклянном стенде, как она выглядит, и поправить причёску. Ей совсем не хотелось появляться перед профессором в растрёпанном виде. Всегда чисто и аккуратно одетый профессор не любил неряшливых студентов. Подойдя к кафедре и взявшись за ручку двери, девушка на несколько секунд замешкалась, пытаясь заставить сердце, биться не так сильно. Постучавшись, Петра зашла и увидела за столом профессора Леви одного в кабинете. Нет, сердце предательски стало биться чаще, только бы румянец на лице не проступил.       — Рал, проходи, садись, — Леви указал на свободный стул напротив.       — Вот, список желающих поехать на раскопки из моей группы, — девушка протянула листок присаживаясь.       Аккерман взял из рук Петры листок с аккуратно выведенными фамилиями и пробежал его глазами.

Группа: ИФ-25-ИСТ

Фамилии: Петра Рал

Гюнтер Шульц

Эдд Джин

Оруо Бозард

Бертольд Брехт

      — Как-то мало желающих в вашей группе. Кто такой Бертольд Брехт? Я его ни разу не видел на своих лекциях и семинарах, — профессор искоса посмотрел на свою собеседницу.       — Многих запугала досрочная сессия. Он спортсмен, редко появляется в вузе, я сама вижу его крайне редко, у него долги ещё с первого курса.       Выслушав девушку, Леви быстро вычеркнул фамилию Брехта из списка, чем ни мало не удивил старосту.       — Гюнтер и Элд, если закроют долги с сессией, то возьму без колебаний. Они ездили в том году, хорошо работают лопатой. Пусть Элд не забудет гитару, — рядом с фамилиями появились две карандашные галки.       — Насчёт Гюнтера, когда ему можно будет подойти к вам? — выполняя обещание, поинтересовалась староста.       — Почему сам не подошёл? В любом случае на двери висит расписание часов приёма.       Девушка кивнула, оставив вопрос на совести самого Шульца.       Аккерман взял кружку в свободную от листка руку и отпил чай. Надо сказать, что мужчина никогда не держал кружку за ручку, и Петре всегда было интересно почему, но спросить она не решалась.       — Не заметил я что-то у Оруо энтузиазма в глазах на собрании. Я поговорю с ним, не хочу, чтобы он в последний момент передумал, как в том году. Передай ему, чтобы зашёл на кафедру завтра, — ставя знак вопроса напротив фамилии Бозарда, Леви изучающе посмотрел на Петру.       Замечание профессора не прошло мимо Петры. Она уже давно подозревала, почему Оруо буквально преследует её, но надеялась, что ошибается. С Бозардом Рал училась в старшей школе, близкими друзьями они не были, но общий круг общения в маленьком городке накладывал особенности на их взаимоотношения. Сделать вид, что девушка его не знает и прекратить любое общение, обучаясь в одной группе, было невозможно. Два года назад всю старшую школу удивило желание Оруо поступать на исторический факультет. Это желание прибавило на голове школьного учителя седых волос, потому как особых знаний и любви к истории у юноши не было. Одна только Петра обратила внимание, что это желание возникло тогда, когда она сама определилась с поступлением на исторический факультет после дня открытых дверей в университете, где перед ними выступал Леви Аккерман. Девушка, попавшая под действие чар профессора, решила связать свою профессиональную жизнь с исторической наукой. Не менее странным показалось ей, когда в конце первого курса она не смогла поехать на раскопки по семейным обстоятельствам, а Оруо сразу же отказался от практики, хотя желающих в том году было много.       — Петра, а ты сама-то сможешь поехать в этом году? — вопрос Аккермана вывел девушку из раздумий о причинах поступков Оруо.       Она перевела взгляд с чайной кружки на профессора, надеясь понять, хочет ли сам профессор, чтобы она поехала с факультетом.       — Проблем точно не будет, я уже совершеннолетняя. Разрешение, как на первом курсе мне не понадобится. Отец, конечно, не в восторге, но это тоже не проблема. С закрытием сессии и медкомиссией трудностей не будет, — девушка почувствовала, что краска приливает к лицу, ей не хотелось вспоминать события годичной давности.       На первом курсе она оказалась в списке счастливчиков, кого отобрали на археологическую практику. Когда все вещи были собраны, и в комнате общежития царило чемоданное настроение, в деканате вспомнили, что Петра несовершеннолетняя, и ей для поездки необходимо письменное разрешение родителей. Все планы и надежды девушки рухнули, когда из дома пришла срочная телеграмма с отказом. Соседка по комнате полночи успокаивала рыдающую девушку. Поезд тронулся с перрона без Петры.       — Хорошо. Возьмёшь бегунки и зачётки в секретарской завтра для досрочной сессии после обеда. Раньше смысла нет, приказ ещё не будет готов. Есть вопросы? — профессор отложил список, подготовленный Петрой, в аккуратно сложённую стопку аналогичных листов от старост других групп.       — Да, но не по поездке, а по научной статье для конференции. Я написала новый черновой вариант, исправила сноски, добавила цитаты из источников, которые вы просили. Пришлось просидеть не один час в читальном зале, возникли трудности с переводом, — студентка протянула распечатанный вариант черновика и положила на стол перед профессором.       — Прочитаю внимательно сегодня вечером, завтра можешь подойти и забрать. Если потребуются правки, то их нужно будет успеть сделать до конца недели и отправить статью на конкурс, — мужчина беглым взглядом прошёл по статье и положил её в папку.       — Профессор, есть ли шанс попасть на столичную конференцию? — девушка с надеждой смотрела своими янтарными глазами на преподавателя.       — Давай не будем загадывать, хорошо? Главное — качество. Наша тема сейчас актуальна. Пригласят ли в августе в столицу? Посмотрим.       Петра хотела бы продолжить разговор с профессором, но не нашла что спросить. Поблагодарив Аккермана за уделённое время, она покинула кафедру. Закрыв дверь, девушка оглянулась, нет ли кого в коридоре, и высоко вскинула левую руку в победном жесте. Затем вновь оглянулась по сторонам и быстрым шагом пошла к лестнице.       Не успела девушка отойти от вуза, как долгожданные дождевые капли окропили пыльный асфальт под ногами. Петра решила переждать под навесом дождь, который усиливался и обещал превратиться в майский ливень. Мысленно девушка поднималась назад, на кафедру, где свой рабочий день заканчивал профессор Леви. Петра восхищалась им. Она никогда не пропускала его лекции, отвечала на каждом семинаре, записалась на всевозможные факультативы, которые преподаёт профессор. Когда в начале второго курса нужно было выбрать куратора для курсовой, Петра, без сомнений, обратилась к Леви. Староста всегда садилась на первую парту перед профессором и усердно, аккуратным почерком записывала лекции. Надеялась, что её восхищённый взгляд на профессора во время лекций со стороны можно объяснить любовью к предмету. Но каждый раз обманывать себя становилось всё труднее. Помимо восхищения появилось чувство влюблённости в профессора, которое с каждой неделей томясь взаперти, занимало все больше места в сердце молодой, невинной девушки. Петра упорно не замечала своих одногруппников и сокурсников. Профессор разбил не одно студенческое сердце, в основном осколки разлетались после первой сессии, когда он отправлял большую часть курса на неоднократную пересдачу. Несмотря на то что Петра была в малочисленной группе счастливцев, которые умудрялись сдавать все зачёты и экзамены с первого раза, сомнительных слухов в свой адрес удалось избежать.       Помогала высокая успеваемость девушки по другим предметам и не менее высокая требовательность ко всем студентам со стороны профессора, в том числе и к студентке Рал. Особых надежд на то, что профессор влюбится в молоденькую студентку, у Петры не было. Не веря в успех в делах сердечных, девушка намеревалась добиться профессионального признания со стороны преподавателя. Она мечтала, что после защиты дипломной работы поступит в аспирантуру, останется лаборантом при кафедре и тогда, быть может, профессор увидит в ней не студентку, а привлекательную, умную девушку. Из здания университета вышел мужчина, он обратил внимание на Рал, которая стояла в стороне, прячась от дождя.       — Петра! — окликнул девушку мужчина — это был Аккерман. — Тебе в общежитие? Пойдём вместе, под моим зонтом, не похоже, чтобы этот дождь в скором времени закончился.       — А? Да, в общежитие, — девушка не ожидала услышать такое предложение от профессора и хотела как можно скорее скрыть своё волнение перед Аккерманом, подходя к нему.       Раскрыв зонт, пара вышла из-под навеса и направилась в сторону «дворца». На историческом факультете «дворцом» называли общежитие. Конечно, ничего общего с настоящими дворцами старой эпохи у него не было. Лютая консьержка на входе, читальный зал, комната на двоих, душ и санузел в каждой комнате, кухня. Студентам были отведены первые четыре этажа, на пятом и шестом в более комфортных условиях жили некоторые преподаватели, которые в свои студенческие годы были приезжими, а после окончания остались работать в вузе и не имели своего жилья. Одним из таких преподавателей был и Леви Аккерман. Преподаватели с семьями жили в соседнем корпусе «дворца». Профессор и его студентка шли, не спеша, дождь барабанил по зонту, водители в своих машинах спешили по делам. Петра чувствовала неловкость от затянувшегося молчания, но прерывать его не хотела.       — Петра, скажи, ты не думала остаться после окончания обучения в аспирантуре? — если бы Петра могла своим настроением менять погоду, то дождь немедленно прекратился бы, а в небе появилась радуга.       — Я думала над этим. Я хочу связать свою профессиональную и научную деятельность с исторической наукой. Не уверена, что сейчас могу сказать, по какому историческому периоду я бы хотела специализироваться, но правда хочу остаться при вашей кафедре, — девушка постаралась вложить всю искренность в последние слова.       — Остаться при моей кафедре… — задумчиво повторил за студенткой Леви. — Почему не при кафедре декана Смита? Обычно девушки настойчиво оккупируют его кафедру.       Петре срочно нужно было придумать адекватный ответ, который бы не вызвал подозрений у профессора. Срочно что-то придумать.       — Ваша кафедра считается сильнейшей, и её аспиранты лучшие. После вашей кафедры получают приглашения в ведущие вузы государства.       «Выкрутилась», — подумала девушка, но на самом деле сказанное ей было правдой.       — Не так уж и много из-под моего крыла кафедры выпустилось аспирантов. Я возглавил кафедру только в этом учебном году. Не думаю, что аспирантура моя заслуга, — задумчиво ответил профессор.       За разговором пара не заметила, как возле общежития их встретила глубокая лужа. «Дворцовая» лужа была достопримечательностью и всегда появлялась на этом самом месте после сильного дождя из-за проблем со сливной канализацией в этом районе. Ремонтные работы не позволяли обойти здание с другой стороны, завлекая прохожих в неминуемую ловушку «дворцовой» лужи. Петра перевела взгляд с лужи на свои новые, белые кеды, которые сегодня надела впервые и снова на мутную лужу. Придётся намочить обувь, иначе не пройти.       — Держи, — Леви вручил Петре зонт, сам же, ничего не объясняя, поднял девушку на руки и в два шага перенёс её на другую сторону, аккуратно опустив.       — Профессор Леви, спасибо вам большое, спасибо, — девушка не знала, куда смотреть после случившегося, и продолжала стоять, вцепившись в зонт.       В голове словно взорвались фейерверки, и одновременно с этим кто-то начал стучать в барабаны, отправившись в пляс. Ничем не выдавая, что заметил смущение девушки, Аккерман забрал зонт и возобновил движение к общежитию.       — Только посмотрите на этого рыцаря без доспехов, — завистливо произнёс Оруо, обращаясь к Гюнтеру и Элду; он наблюдал из комнаты в общежитии, как преподаватель Леви Аккерман переносит на руках студентку Петру Рал, — что только она нашла в этом вечно угрюмом карлике?       Элд с Гюнтером устало переглянулись и не стали отвечать, продолжив готовиться к семинару.       Петра влетела в свою комнату в общежитии и начала танцевать, чем удивила соседку-первокурсницу, сидевшую за столом.       — Петра, у тебя всё нормально? Автомат получила или деньги переводом от родителей? — Саша отвлеклась от подготовки шпаргалок к экзамену.       — Сегодня самый счастливый день в моей жизни! — Рал бросилась обнимать соседку по комнате.       — Да что такое? Перестань душить меня! — Саша попыталась вырваться из объятий Петры.       Петра отпустила соседку и повалилась на свою кровать, заключая саму себя в объятия. Поняв, что странному поведению не будет объяснения, Саша вернулась к занятию, от которого её отвлекли. Петра пыталась вспомнить, когда она испытывала такую радость, но нет. Такого счастья до этого точно не было. Леви Аккерман нёс её на руках, и пусть совсем недолго, девушка снова и снова прокручивала этот момент в голове, стараясь запомнить каждую мелочь. Ну, кто же знал, что «дворцовая» лужа, которую так ненавидели студенты общежития, принесёт ей сегодня столько счастья?