Доверие — лучшая награда любви

/Pov Author/ — Моя мама бросила нас с отцом, когда мне было шесть или семь лет, — голос Юнги звучал ровно, но в нём угадывалась тень чего-то далёкого, почти стёртого временем, но всё же оставившего след, в нём слышалась странная отстранённость, как будто он рассказывал не о своей жизни, а о чужой истории, которую выучил наизусть. — Она почти не воспитывала меня, поэтому её уход не был для меня таким болезненным, как для отца. Он любил её. А она… просто ушла. Он тяжело вздохнул, опуская взгляд. — Но, как бы там ни было, это всё равно оставило на мне след. Я злился, хотя тогда ещё не мог осознать, на что именно. Просто постепенно начал ненавидеть женщин. Особенно тех, кто казался слишком независимым, кто считал, что справится сам, не советуясь ни с кем, не опираясь ни на кого. Юнги бросил осторожный взгляд на Дженни, но она лишь молча слушала, не отводя взгляда. В глазах Дженни была не с обвинение, не упрёк, а какое-то странное понимание. — Вот почему я так бесился, когда ты говорила: «Я сделаю это сама», «Я сама разберусь», «Мне никто не нужен». Это меня просто разрывало. Я не мог этого выносить. На секунду он замолчал, словно собираясь с духом, Дженни же продолжала молча слушать. — Я всеми силами пытался тебя не любить. — он коротко усмехнулся, покачав головой, будто сам не верил, что говорит это вслух. — Каждый раз убеждал себя, что ты мне не подходишь. Что меня раздражает твой характер, твоя дерзость, твоя независимость. Но, в конце концов, сердце решило иначе. Он снова посмотрел на неё, теперь уже пристально, будто хотел, чтобы она поняла каждое его слово. — Я проиграл в тот момент, когда понял, что ты просто выросла в обстоятельствах, где тебе пришлось стать такой. Я понял, что ты стала такой не потому, что хотела, а потому что жизнь заставила тебя. Потому что у тебя просто не было выбора. И тогда всё изменилось. Теперь я это понимаю, и… — он глубоко вдохнул. — Пожалуйста, не оставляй Хёнджина и Йеджи. Они не выдержат этого, Дженни.Они привыкли, что ты рядом. Им нужна не сломленная, не слабая сестра. Им нужна та Дженни, которая борется до последнего. Дженни медленно кивнула. Она давно догадывалась, что в прошлом Юнги была какая-то боль, но только сейчас поняла, насколько глубоко это засело в нём. Она посмотрела на него по-другому. Не просто как на парня, которого любит, а как на человека, перед которым испытывает глубокое уважение. Он вырос без матери, научился жить с болью, научился не сдаваться, научился быть сильным, несмотря на то, как сильно его ранили. Юнги уловил этот взгляд. Что-то внутри него щёлкнуло. Они молчали, но этой тишины было достаточно. Дженни пыталась прочитать в его глазах ту боль, которую он испытал, когда мать покинула его. А Юнги же осознавал, что теперь перед ним не просто девушка, а та, кому он хочет принадлежать полностью. Он не хотел больше сидеть на расстоянии. Он протянул руку, мягко потянул её к себе и наклонился. Их губы соприкоснулись. Этот поцелуй был совсем не таким, как прежде. В нём не было ни страсти, ни спешки, ни желания доказать что-то друг другу. Только нежность, тепло, понимание. Когда они разомкнули губы, не отстранились полностью. Лбы соприкоснулись, дыхание смешалось. Они смотрели друг на друга с лёгкими улыбками. Так можно было бы сидеть вечно. — А как звали твою маму? — внезапно спросила Дженни, когда они уже отстранились друг от друга и вернулись на свои прежние места. Юнги удивлённо посмотрел на неё. — Зачем тебе её имя? — Не знаю, просто стало интересно, — пожала плечами Ким, слегка улыбнувшись, чтобы показать, что не хочет причинить ему боль. Юнги задержал дыхание на секунду, словно обдумывал, стоит ли ему вообще отвечать. Потом опустил взгляд и негромко произнёс: — Мисон. Дженни несколько секунд переваривала это имя, потом снова заговорила: — А она… не хотела забрать тебя? То есть, когда уходила, не пыталась убедить твоего отца отдать тебя ей? Юнги криво усмехнулся, но в его улыбке не было ни капли веселья. — Наоборот. Её последние слова перед уходом были… — он замолчал, сжав челюсти, как будто пытался не дать этим словам выйти наружу, но всё же закончил: — Она сказала, что не достойна нас. И что я… её самая большая ошибка. Дженни почувствовала, как внутри что-то сжалось. Он говорил это ровным голосом, без единой эмоции, но было ясно, что эти слова глубоко врезались в него. Даже сейчас, спустя столько лет, он вспоминал их так, будто услышал всего минуту назад. Она осторожно придвинулась ближе и обняла его, не задумываясь ни о чём. Не о том, удобно ли ему. Не о том, испортит ли его укладку. Просто хотела, чтобы он почувствовал, что он — не ошибка. Юнги не сразу ответил на объятие, но через мгновение его рука легла ей на спину, и он чуть крепче прижал её к себе. — Ты никогда не думал, что, возможно, её уход был вынужденным? Что, может быть, она, как и я, оказалась перед выбором, который просто не смогла озвучить вам? — тихо спросила Дженни, пытаясь поставить себя на место его матери. Она не могла понять, как женщина, которая носила ребёнка под сердцем, могла просто оставить его. Родить, подарить ему частичку себя — и потом отказаться. Юнги напрягся, и она это почувствовала. — Нет! — резко отрезал он. — Я всю жизнь ненавидел её и не собираюсь оправдывать! Она оставила меня, семилетнего мальчишку, без матери! — в его голосе было столько боли, что Дженни даже не пыталась больше переубеждать его. — У неё нет сердца. Люди с сердцем так не поступают. Она просто понимающе кивнула, ничего не говоря. Иногда слова были лишними. Чуть подвинувшись, Дженни осторожно потянула его за руку, давая понять, что хочет, чтобы он положил голову ей на колени. Юнги медленно подчинился. Пальцы Дженни тут же скользнули в его волосы, нежно перебирая пряди, чуть поглаживая его голову. Юнги не сказал ни слова, но она заметила, как его дыхание стало тише и спокойнее. Она не знала, как залечить его раны, но знала, что может хотя бы ненадолго облегчить эту боль. Почти шёпотом, не осознавая, начала напевать тихую мелодию, продолжая медленно касаться его волос. *** Этот момент можно сделать более плавным и напряжённым, чтобы передать эмоции Чимина и показать динамику между персонажами. В столовой раздался пронзительный голос: — Оппа, можно я посижу с тобой? Парни из 223 спокойно обедали, не обращая внимания на суету вокруг, пока их идиллию не нарушила собственная персона Пэк Юна. Даже не дожидаясь ответа, она уже собиралась усесться прямо на колени Чимина. — Может, свалишь отсюда? — даже не поднимая глаз от тарелки, бросил Юнги. Он, как и прежде, не переносил эту девушку. Впрочем, как и многих других, за исключением тех немногих, кто заслужил его расположение. — Хён прав. У меня уже аппетит пропал, — коротко добавил Чонгук, отодвигая поднос. Чимин нахмурился. — Парни, что она вам сделала? Почему вы так с ней разговариваете? — он не понимал, зачем быть такими грубыми. Да, Пэк Юна могла им не нравиться, но унижать человека, который ничего им не сделал, было чересчур. — Если хочешь сюсюкаться со своей девушкой, иди в другое место. Мне от её парфюма просто тошнит, — фыркнул Юнги, бросив взгляд на Чимина. Чимин сжал зубы. Но ещё больше его поражало другое. Юна даже не пыталась заступиться за себя. Она просто хлопала глазами и молчала, как будто её это не касалось. Как будто ей всё равно. Разве у неё совсем нет гордости? Разве её не задевает, что её унижают прямо при всех? Чимин сжал кулаки. — Хён, не говори так о моей девушке, — его голос стал резче. Он не терпел, когда кто-то унижал людей. Особенно женщин. В его памяти всплыли обрывки прошлого. Голос его матери, её слёзы, унижения, которым она подвергалась. Чимин никогда не позволял себе вспоминать это. Но сейчас перед глазами стояла картина, в которой Пэк Юна — хоть и не плакала, но позволяла себя топтать. И это злило его ещё больше. Чимин резко схватил Юну за запястье и, поднявшись со своего места, потянул её за собой к другому столу. Разговор, хоть и не такой громкий, как вначале, когда девушка с шумом подсела к парням, всё равно был слышен на несколько столов вокруг. Например, на столе девушек, которые явно не упускали возможность наблюдать за развитием событий. Чеён, не поднимая глаз от своей тарелки, чувствовала, как внутри неё что-то рушится. Она полностью осознала, что влюблена. Но, не успев насладиться этим чувством, тут же почувствовала, как падает в пустоту. Никому не нравится видеть, как человек, к которому ты испытываешь чувства, защищает другую. Особенно если эта другая — твой соперник. Чеён больше не пыталась что-то предпринять или бороться. Она уже смирилась с тем, что у неё больше нет ничего общего с Чимином. Они даже не друзья. Просто знакомые, которые проходят мимо друг друга, не здороваются, не задерживают взгляды. Люди, которые когда-то легко разговаривали, а теперь молчат. Чеён снова попыталась не обращать внимания на происходящее вокруг, но внутри всё рушилось. Она даже не успела никому признаться, что влюбилась. Просто заперла это чувство внутри, оставив его там — без права на выход. Чимин пытался сосредоточиться на еде, но внутри всё бурлило. Юна сидела рядом, как всегда – слишком покорно, слишком послушно. Её даже не задело, что его друзья говорят о ней с откровенным презрением. Ни одного слова в ответ, ни одной попытки отстоять себя. Почему она просто молчит? Почему позволяет так с собой обращаться? Чимин не понимал. Он не любил, когда кто-то унижал других, но ещё больше он ненавидел безразличие к самому себе. Юна даже не пыталась бороться за своё достоинство, как будто её это вообще не волновало. Невольно его мысли перескочили на Чеён. Чеён никогда не позволила бы говорить о себе так. Даже когда она страдала, даже когда было больно – она никогда не выглядела такой безвольной. После смерти матери Дженни, когда стало известно, что её отец оказался обидчиком Розэ, Чимин хотел что-то сделать. Он знал, как тяжело это ударило по Чеён. Он видел, как она отдалилась, как стала ещё тише, как закрылась в себе. Но он не мог подойти. Не мог позволить себе снова быть рядом. Он заботился о ней – издалека, без свидетелей. Всегда знал, где она, всегда следил, чтобы с ней всё было в порядке. Незаметно подбрасывал ей вещи, которых она могла нуждаться. Убеждался, что она не остаётся одна, когда это было опасно. Но с Юной всё было иначе. С ней всё было сложнее. Чимину до сих пор хотелось заботиться о Чеён, пусть и издалека. Он не мог оставить её совсем. Но теперь рядом с ним была Юна, и это усложняло всё. Его девушка хотела его внимания, его времени, его заботы — но почему-то Чимину казалось, что она вовсе не нуждается в этом так, как Чеён. Юна хотела быть рядом, но не просила защиты. Она принимала его заботу, но не требовала её. Она просто позволяла себе плыть по течению, не сопротивляясь ни чужим словам, ни обстоятельствам. А Чеён всегда боролась. Даже когда молчала. Даже когда никому не показывала, что ей больно. И, возможно, именно это делало его заботу о ней такой сложной. — Цзыюй, хочешь сегодня ко мне? Девочки, вы тоже идемте. Мы уже давно не собирались вместе… Мне правда одиноко дома, — сказала Розэ, печально глядя на подруг, пока они обедали в столовой. Джису отобрала дом у брата, Дженни вернулась в свой старый дом и теперь была загружена заботами, а Лиса жила с женихом. Чеён же, оставшись одна, иногда с ужасом осознавала, насколько опустел их общий дом. В такие моменты она поспешно забиралась в постель, накрываясь с головой одеялом, надеясь, что сон придёт быстрее и унесёт её тревоги. Так прошёл уже месяц. Каждую ночь она ждала утра, чтобы скорее отправиться в университет, где её ждали подруги. Иногда она пыталась понять, в какой момент они стали так отдаляться. Всё произошло так же стремительно, как и их дружба — будто кто-то нажал кнопку ускоренной перемотки. — Ой, Чеён… — Лиса словно только сейчас вспомнила, что её дорогая подруга, почти сестра, всё ещё здесь, в Корее, и что именно она должна была заботиться о ней. Она взглянула на Чеён, и её словно ударило током. В этих глазах было так много грусти… Как она могла этого не заметить раньше? Лиса была слишком увлечена своей жизнью, слишком сосредоточена на собственных переживаниях, чтобы увидеть, что происходит с той, кто всегда была рядом. — С тобой всё хорошо? Прости меня, дорогая… Я же обещала, что не оставлю тебя одну, а при первой же возможности ушла… — голос Лисы был полон сожаления. Теперь она ясно видела, что Чеён уже давно подавлена. И причина тому была очевидна — одиночество. Она осталась в доме одна, и ей было страшно. Лиса протянула руку, мягко сжала её ладонь и тепло улыбнулась, давая понять, что сегодня она будет рядом. — Чеёнааа, конечно! — воскликнула Джису, улыбнувшись. — Сегодня у меня есть кое-какие дела, но после них я обязательно к вам присоединюсь. В отличие от остальных, она выглядела немного радостнее, но изо всех сил пыталась скрыть свою улыбку. Было бы неправильно веселиться, когда все её подруги грустят. — Можно, я тоже останусь. — неожиданно сказала Дженни. — Хёнджин и Йеджи уехали на несколько дней к бабушке, чтобы перевезти вещи, так что я сегодня тоже одна. Она чуть улыбнулась, и в её голосе больше не было той подавленности, что преследовала её весь прошедший месяц. После той ночи на крыше с Юнги ей стало легче. — Мне тоже делать нечего. Домой совсем не хочется… — пробормотала Цзыюй, лениво ковыряя вилкой еду, но так и не притронувшись к ней. Чеён смотрела на них, и тёплая улыбка тронула её губы. Сегодня она не останется одна. Сегодня ночью ей не придётся бояться. Цзыюй тяжело вздохнула и, наконец, подняла голову, отрываясь от тарелки, на которой уже несколько минут бессмысленно водила вилкой. Но едва она это сделала, как тут же пожалела. Её взгляд мгновенно столкнулся с двумя карими глазами — именно теми, которых она сейчас меньше всего хотела видеть. Цзыюй резко отвела взгляд, чувствуя, как в груди неприятно сжалось. Лиса, заметив странность в поведении подруги, тоже проследила за её взглядом. Увидев Тэхёна и его новую девушку, только что вошедших в кафетерий, она ощутила прилив злости. Челюсти невольно сжались, пальцы сжались в кулак. — Вот же… — процедила она сквозь зубы, собираясь встать и высказать всё, что накопилось. Но прежде чем она успела подняться, Цзыюй мягко, но настойчиво схватила её за руку. — Лиса, не надо, — повторила Цзыюй, чувствуя, как подруга напряжённо сжала кулаки. — Они ничего мне не сделали. Я просто должна их игнорировать. Они не достойны моего внимания… даже если все мои мысли сейчас только о них. — Её голос звучал спокойно, но Лиса слишком хорошо знала, какой шторм скрывается за этой сдержанностью. Дженни, Джису и Чеён, уловив в разговоре что-то неладное, обернулись, чтобы посмотреть, на кого так смотрели младшие. — Правильно, даже не думай о них. Ты выше всего этого, — уверенно сказала Дженни, бросая твёрдый взгляд на подругу. Джису молча кивнула, подтверждая её слова, а Чеён лишь тяжело вздохнула, вновь опуская взгляд в свою тарелку. Но Лиса, в отличие от остальных, не собиралась просто так оставлять всё как есть. Она всё ещё стояла, напряжённо сжав губы, словно решая, стоит ли всё же подойти к Тэхёну и высказать всё, что она о нём думает. — Тогда идёмте, я же не зря встала с места, — Лиса улыбнулась, внося в атмосферу стола немного лёгкости. — Я не хочу опозориться, — добавила она, ещё шире растягивая улыбку, чтобы показать, что просто хочет повеселиться, а не устраивать сцену. — Тогда что насчёт того, чтобы слегка задеть их плечами? — предложила Розэ, хитро прищурившись. — А мне нравится эта идея, — поддержала её Дженни, легко улыбнувшись. Каждая из девушек ощущала, что им всем сейчас не хватает хоть небольшого безобидного веселья, чтобы отвлечься от груза мыслей. Поэтому, без лишних слов, они дружно поднялись со своих мест, словно решив, что небольшая невинная шалость — это именно то, что им сейчас нужно. Пять девушек, подняв подносы, уверенным шагом направились к стойке, где брали еду. Именно там находились их «жертвы». Лиса шла впереди, следом за ней — Цзыюй и Дженни, а чуть позади — Джису и Розэ. Их походка была настолько уверенной и слаженной, что со стороны они напоминали моделей, выходящих на подиум. Они подошли вплотную, громко ставя подносы прямо перед носом Тэхёна. Тот удивлённо поднял взгляд на Лису, но она лишь хмыкнула, выпрямилась и шагнула прямо на него. Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Плечи девушек поочерёдно задевали парня, заставляя его пошатнуться. Тэхён растерялся, едва удержав равновесие. Тренировки Хосока-хёна прошли не зря, — промелькнуло у него в голове. Но вот Йерин, стоявшей позади, повезло куда меньше. Она не могла похвастаться такой же устойчивостью и мастерством баланса, особенно на своих высоких каблуках. Потеряв равновесие, она резко качнулась в сторону, но Тэхён, вовремя среагировав, едва успел её подхватить. Тем временем девушки, не сбавляя шага и даже не оглядываясь, с победными улыбками направились к выходу. — Эй! — взвизгнула Йерин, наконец восстановив равновесие. — Да как вы смеете?! Она была готова взорваться от злости, её лицо раскраснелось, а руки сжались в кулаки. Если бы кто-то снял это на видео, эффект злости даже не понадобился бы — она уже выглядела, как живой мем, настоящий кипящий чайник, готовый вот-вот выпустить пар. Йерин продолжала метаться на месте, её руки сжались в кулаки, а лицо пылало от злости. — Вернитесь сюда, трусливые кошки! — взвизгнула она, топнув ногой. Но девушки даже не обернулись. Более того, Лиса, держа руку в кармане, небрежно взмахнула другой рукой в воздухе, как будто отмахиваясь от назойливого комара. — Ой, что-то тут жужжит, — проговорила она с ухмылкой, и подружки весело прыснули. Цзыюй не удержалась и добавила: — Кажется, у кого-то очередной припадок злости. Может, ей водички принести? А то чайник закипает. Дженни театрально вздохнула, будто ей действительно стало жаль Йерин: — Какой смысл? Если воду кипящую заливать, только пар пойдёт… Джису еле сдерживала смех, но стоило Розэ невинно спросить: — А если со льдом? Все четверо не выдержали и дружно расхохотались. Тем временем Тэхён, наблюдая за этой сценой, только устало прикрыл глаза ладонью. — Почему у меня ощущение, что я только что попал в центр торнадо? Йерин разозлилась ещё сильнее: — Это не торнадо, это тупая выходка этих… этих… — Этих потрясающих девушек? — невозмутимо закончила за неё Лиса, на секунду обернувшись с лукавой улыбкой. — Спасибо за комплимент. И прежде чем Йерин смогла что-то ответить, вся пятёрка с гордостью удалилась, оставляя за собой лишь смех и лёгкий аромат победы. Как только девушки вышли из столовой и отошли подальше от дверей, они буквально взорвались от смеха. — Видели её лицо?! — Лиса схватилась за живот, едва сдерживаясь, чтобы не согнуться пополам. — Она реально была на грани взрыва! — А как она руками махала? — Дженни даже всплеснула руками, копируя злость Йерин. — Напомнила мне того чувака из мультика, который бесится и подпрыгивает на месте! — Если честно, я думала, что она лопнет прямо там, — захихикала Цзыюй, прикрывая рот рукой. — Жалко, что не лопнула, — добавила Джису с притворной грустью. — Было бы незабываемое шоу. Розэ, всё ещё держась за Лису, пыталась перевести дыхание: — Девочки, мы, конечно, сегодня дали… Но знаете, что меня больше всего удивляет? Все тут же уставились на неё. — Что? Розэ хитро прищурилась и сложила руки на груди: — Что Тэхён даже не пытался на нас накричать. Он просто стоял и терпел. На секунду наступила тишина. Девушки переглянулись, осознавая этот факт. — А ведь правда, — задумчиво протянула Дженни. — Может, он начал осознавать, что мы — его карма? — предположила Лиса. — Или просто боится нас, — пожала плечами Джису. Цзыюй невинно хлопнула глазами: — А кто не боится? Эти слова стали финальным ударом, после которого все снова рассмеялись. Чувство напряжённости, висевшее в воздухе последние дни, наконец-то развеялось, а дружеская атмосфера, как и раньше, наполнила их маленькую компанию. — Ладно, что дальше? — оживлённо спросила Лиса, слегка встряхивая плечами. — Ко мне домой! — радостно воскликнула Чеён, напоминая всем о их сегодняшнем плане. И с этими словами они дружно отправились дальше, смеясь, болтая и чувствуя, что, несмотря ни на что, у них всё ещё есть друг друга. *** — Где она может быть? — раздражённо выдохнул Чонгук, пробегая по коридорам университета. Он уже устал искать Лису, но останавливаться не собирался. Надо было срочно развеять утреннюю ссору. От упрямства сейчас не было никакого толка, а он понимал, что в этот раз действительно ошибся. Извиняться должен был именно он. Выбежав на улицу и направляясь в сторону ворот университета, он, наконец, заметил знакомую фигуру. Его губы тронула лёгкая улыбка, но длилась она всего пару секунд. С каждым шагом, приближающим его к Лисе, выражение лица Чонгука стремительно менялось. Вместо улыбки теперь была плотно сжатая линия губ, а в глазах вспыхнула тень раздражения. Лиса стояла, разговаривая с каким-то парнем, и, что сильнее всего резануло Чонгука по сердцу, широко ему улыбалась. Этот взгляд, эта лёгкость в движениях, мягкая искренность в её глазах — всё это должно было принадлежать ему, а не какому-то незнакомцу. Пока он дошёл до неё, парень, с которым разговаривала Лиса, вежливо поклонился и развернулся, уходя в неизвестном направлении. Но это не облегчило его состояния. Чонгук молча приблизился и, не раздумывая, развернул Лису к себе, мягко, но уверенно удержав за локоть. — Лиса, кто это был? — голос Чонгука был ровным, но в нём легко читался гнев. Лиса закатила глаза, даже не собираясь раздувать из этого сцену. — Первокурсник. Спросил, где находится спортивный комплекс, — спокойно ответила она, скрестив руки на груди. — А улыбаться ему было обязательно? — Чонгук сжал челюсти, глядя на неё исподлобья. Лиса приподняла брови, глядя на него так, словно перед ней был совершенно незнакомый человек. — Ты серьёзно? — в её голосе послышалось удивление, смешанное с лёгким раздражением. Чонгук тут же понял, что опять совершает ту же ошибку. Он ведь собирался извиниться за утренний спор, а вместо этого снова начинал ревновать. Глубоко вздохнув, он попытался взять себя в руки. — Нам надо поговорить, — уже более спокойно сказал он, прежде чем Лиса успела что-то добавить. — Эй, куда ты меня ведёшь? Я не пойду с тобой! — сначала Лиса просто задавала вопросы, покорно шагая за Чонгуком, но быстро поняла, что он даже не думает отвечать. Несколько шагов — и её терпение лопнуло. — И отпусти уже мою руку! — резко выдала она, вырываясь из хватки парня. Чонгук тяжело вздохнул и остановился, развернувшись к ней. Он понимал: если сейчас не объяснится, разговор не состоится. Но и говорить у всех на виду — тоже не вариант. Тем более, когда на них уже оборачиваются студенты, шепчутся, перешёптываются. Их обоих знают во всём университете. А уж сплетни вокруг их отношений давно вышли за пределы учебного заведения. Половина страны их шипперит, другая половина ненавидит. Лишние слухи сейчас ни к чему. — Я хочу поговорить про утренний инцидент, — объяснил Чонгук, стараясь держать голос ровным. — А я больше ничего не хочу слушать, — твёрдо ответила Лиса, скрестив руки на груди. — Ты меня совсем не понимаешь! Зачем мне снова слушать твои обвинения или опять ссориться? Её взгляд был уверенным, непоколебимым. Чонгук сжал губы, сглотнул раздражение и выдохнул. — Нет, этого не случится, я обещаю, — сказал он, стараясь говорить мягче. Лиса лишь прищурилась, не торопясь соглашаться. — Пожалуйста, просто иди за мной. Молча. Хорошо? В его голосе прозвучала усталость, но и искреннее желание наконец разобраться. Лиса задумчиво постояла около минуты, обдумывая, что делать дальше. Чонгук терпеливо ждал её ответа, но слов так и не услышал — вместо этого девушка просто коротко кивнула. Но даже этого оказалось достаточно. Развернувшись, Чонгук уверенно зашагал вперёд, а Лиса, нехотя, последовала за ним. Они, не заходя в университет, направились на задний двор — место, где в это время дня почти никого не бывало. Остановившись у стены, Чонгук повернулся к Лисе лицом. — О чём ты хотел поговорить? — её голос всё ещё был наполнен раздражением. — Я хочу извиниться, — без колебаний ответил Чонгук. Лиса скептически прищурилась. — Извиниться за что? Она не собиралась принимать простое «прости». Он должен осознать свою ошибку. — И что мне поделать, если я взбесился, увидев тебя разговаривающей с каким-то парнем? — Чонгук провёл рукой по волосам, тяжело выдыхая. — Что мне поделать, если даже это меня раздражает? Чонгук сжал челюсти, борясь с эмоциями, но от напряжения в воздухе уже буквально искрились молнии. — И в этом моя вина? — Лиса резко скрестила руки на груди. — Я что, нормально с людьми поговорить не могу? Чонгук, ты психованный? Ему больше шестидесяти! Он еле стоит на ногах! Ты что, совсем дурак, ревновать меня к нему?! Она выдохнула, но сразу же продолжила, не сдерживая эмоций: — И это не в первый раз! Ты всегда такой! Ещё бы не начал ревновать меня к Чеён! Чонгук нервно провёл рукой по волосам, чувствуя, что ситуация выходит из-под контроля. — А что мне сделать, если ты такая красивая и со всеми так мило общаешься?! — его голос звучал громче, чем он сам ожидал. — У тебя куча фанатов, и мне от этого неприятно! Ещё этот парень несколько минут назад… — Нет, Чонгук, ты дурак! — Лиса шагнула вперёд, глядя ему прямо в глаза. — Он всего лишь первокурсник! Он не начнёт влюбляться в меня только потому, что я показала ему дорогу! Она уже не пыталась скрыть раздражение. — Ревность — это нормально, но в меру. А твоя уже переходит границы! — Лиса резко выдохнула, пытаясь хоть немного успокоиться. — Я же не кричу на тебя каждый раз, когда утром на твой телефон приходит очередное любовное признание! Я понимаю, что ты популярен! Я верю тебе! Доверяю тебе! Она на секунду замолчала, словно что-то осознавая. Затем подняла взгляд на Чонгука, в котором теперь читалась не только злость, но и какая-то непонятная тревога. — Или… ты не доверяешь мне? — тихо, почти шёпотом спросила она, и в её голосе прозвучала боль. — Нет! Ты что такое говоришь?! — без раздумий воскликнул Чонгук. — Я доверяю тебе! Никогда в этом не сомневайся! Он резко протянул руку, схватил Лису за кисть и потянул к себе, заключая в крепкие объятия. — Прости меня, глупого. Прости своего глупого жениха, хорошо? — тихо проговорил он ей на ухо. Тёплое дыхание коснулось её кожи, и Лиса невольно прикрыла глаза. Она наконец почувствовала, что он действительно понимает её. Он дал ей это отчётливо понять. Но… — Ты каждый раз так, — пробормотала она, немного обиженно, но уже гораздо спокойнее. — Простыми извинениями сухим выходишь из воды. Чонгук посмотрел на неё с лёгкой улыбкой и тут же, словно вспомнив что-то, его глаза засияли. — Нет! В этот раз у меня есть подарок! — он уже выглядел взволнованным, радуясь тому, что она его простила. — Правда, я хотел подарить его в другой момент… но раз так получилось, сделаю это сейчас. — Что это? — Лиса немного отстранилась, положила подбородок на грудь Чонгука и заглянула ему в глаза, пока всё ещё находилась в его объятиях. — Ты всегда хотела свой танцевальный клуб, так вот… теперь у тебя он есть. Я купил его для тебя, — гордо объявил Чонгук, широко улыбаясь, уверенный, что подарок приведёт её в восторг. Лиса замерла. Её большие глаза раскрылись ещё шире, а губы слегка приоткрылись от удивления. Она не сразу поняла, что только что услышала. Её мечта сбылась. Она должна радоваться. Но что-то внутри сжалось. Почему это ощущалось… неправильно? Мысли закружились в голове, но она быстро взяла себя в руки. Отбросив сомнения, Лиса снова засияла, заставляя себя думать только о хорошем. Это ведь то, чего она хотела, верно? Пусть не так, как она себе представляла, но ведь мечта осуществилась. Она должна быть благодарна. Лиса быстро поднялась на носочки — сегодня она была без каблуков, а чтобы достать до губ своего жениха, нужно было стать чуть выше. Не теряя ни секунды, она мягко прикоснулась к его губам, на что Чонгук тут же ответил. Это уже не было неожиданностью — Лиса могла в любой момент запрыгнуть на него и поцеловать, и Чонгук был только рад. За этот месяц, проведённый вместе, они стали ближе, узнали друг друга лучше, но… счастливых моментов было слишком мало. Большую часть времени они ссорились. Это нормально, да? В начале отношений всегда так? Или же Лиса просто пытается себя успокоить? Но, наверное, это уже не важно. Она ведь его полюбила. Полюбила этого собственника, этого упрямца, этого Чонгука, без которого, кажется, уже не может прожить и дня. — Когда ты собираешься показать мне его? — оторвавшись от губ любимого, спросила Лиса счастливым голосом. — Когда ты захочешь. Я могу прямо сейчас отвезти тебя туда, — Чонгук хоть и отпустил её губы, но выпускать из рук не спешил. — Чонгук, если ты забыл, десять минут назад началась последняя пара на сегодня. И девушки, наверное, уже ждут меня, — они смотрели друг на друга с широчайшими улыбками. — Давай прогуляем? Мы вернёмся обратно, — Чонгуку не терпелось быстрее показать Лисе место. Всё уже было готово, и она могла хоть сейчас приступить к тренировкам. — Хорошо, мне всё равно не хотелось сидеть на скучном экономике, — Лиса не особо жаловала лекции господина Пака про проценты и рыночные тенденции, поэтому выбор был очевиден. Счастливая пара, держась за руки, направилась к выходу. Так как сейчас шла пара, вокруг почти никого не было — им это только на руку. Они спокойно шли в сторону остановки, пока не заметили Хосока, который, судя по всему, тоже решил прогуляться. — Хён! Ты почему не на паре? — Чонгук, заметив старшего, потянул Лису за руку, направляясь в его сторону. — О, Джей Кей! Привет, Лиса! — как всегда радостный и полон энергии, поприветствовал их Хосок. — А вы куда собрались? — Мы первыми спросили, — ухмыльнулся Чонгук. — Да так, стало скучно сидеть на лекции, вот и вышел. А вы, похоже, тоже решили прогулять, да? — Хосок игриво приподнял брови, дразня младших. — Чонгук подарил мне танцевальную студию, и мы идём посмотреть её, — Лиса буквально светилась от счастья. — Ого, Гуки, ты растёшь! — Хосок хохотнул своим фирменным смехом, на что Чонгук только довольно улыбнулся. — Почему скучно на паре? Джин-хёна нет? — поинтересовался Чонгук, явно пытаясь сменить тему. — Есть. Но что толку от его присутствия? Ты же знаешь, какой он нудный лидер. — Хосок скривил нос, вспоминая, как целый час выслушивал нотации о том, что нельзя пропускать занятия. Конечно, он уважал старшего, но иногда не мог удержаться от того, чтобы позлить его. Вот и сейчас, нарочно нарушая его указания, наслаждался своей мини-бунтарской победой. — Ну да, не повезло тебе с группой, хён, — протянул Чонгук и перевёл взгляд на Лису. Та едва стояла на месте — то постукивала ногой по земле, то качалась с носков на пятки. Чонгук отлично видел её нетерпение, но вместо того, чтобы поторопиться, нарочно затягивал разговор, испытывая её терпение. Ухмыльнувшись, он наблюдал, как девушка надула щёки, демонстрируя своё недовольство. — И не говори. Если бы ты был на моём месте, Джин-хёну бы несладко пришлось, — засмеялся Хосок, его звонкий смех был настолько заразительным, что, казалось, мог растопить любое напряжение. — Хосок-оппа, может, ты с нами поедешь? — внезапно выпалила Лиса, перехватив инициативу. Она заметила, что Чонгук уже собирался что-то сказать после смеха Хосока, и решила воспользоваться моментом. Чонгук тут же нахмурился, взглянув на девушку с лёгким раздражением. — Вижу, у вас накопились темы для разговора. Как раз по дороге и поболтаете, — продолжила Лиса, мило наклоняя голову вбок и улыбаясь Хосоку. Она прекрасно понимала, что Чонгук начинает злиться, и ей даже нравилось немного дразнить его. — Да! Конечно, мне тоже хотелось бы увидеть, какое место он купил тебе для танцев, — Хосоку явно понравилось предложение, и он охотно согласился. Всё равно заняться было нечем. Чонгук же приоткрыл рот, осознавая, что всё складывается совсем не так, как он планировал. Быстро собрав себя, он натянул фальшивую улыбку, глядя на хёна. — Хён, подожди минутку, — сказал он, а затем, схватив Лису за локоть, слегка потянул её в сторону. — Ты что делаешь, Лиса? — недовольно спросил Чонгук, как только они отошли на несколько шагов. — Что я делаю? Ничего. — Она пожала плечами, строя из себя невинную дурочку. Чонгука это раздражало. Особенно когда Лиса начинала так себя вести в неподходящие моменты. — Лиса, я хотел провести время с тобой. Только ты и я! Наедине! — он говорил шёпотом, но в его голосе слышалось раздражение, словно ему хотелось повысить тон. — Ой! Сорри! Не сорри! — Лиса сделала фальшиво-удивлённое лицо, а затем хитро ухмыльнулась, заметив растерянность Чонгука. — Не надо было меня провоцировать! Ты сам назло затянул разговор, вот и получай то, что заслужил. Усмехнувшись, она показала ему язык и, даже не дожидаясь ответа, развернулась и бодро направилась обратно к Хосоку. — Лиса! — тихо, но с угрозой в голосе позвал её Чонгук. Она лишь весело махнула рукой и, подойдя к Хосоку, сделала вид, что ничего не произошло. — Ну что, едем? — спросил Хосок, даже не подозревая, как тяжело сейчас приходится младшему Чону. — Да, конечно, — сладким голосом ответила Лиса и первой направилась к машине. Чонгук провёл рукой по лицу, прикрывая глаза. «Вот ведь дикарка», — подумал он, тяжело выдыхая, а затем, не имея другого выбора, последовал за ними. Всю дорогу рот Хосока не умолкал ни на секунду — он увлечённо рассказывал про какие-то сайты, на которых нашёл выгодные скидки, и делился своими последними находками в бутиках. Как и ожидалось от любителя модных шмоток. Чонгук же в этот момент отчаянно сожалел, что вообще затеял тот разговор, из-за которого теперь вынужден терпеть неугомонного хёна. Он сидел молча, сжимая руль так, словно пытался передавить его пополам. Зато Лиса оказалась весьма болтливой. Её действительно интересовала тема скидок, ведь она как раз собиралась обновить гардероб, а выгодные предложения никогда никому не вредили. Изредка она украдкой поглядывала на жениха, наблюдая, как тот всё сильнее стискивает челюсти, и внутренне ликовала. Очередная маленькая победа в их вечной игре. Машина плавно остановилась перед красивым многоэтажным зданием в самом центре города. Вокруг располагались магазины, кинотеатры, неподалёку возвышался огромный торговый центр. Лиса огляделась по сторонам, а затем вопросительно посмотрела на Чонгука. — Ты купил только зал или всё здание? — спросила она, пока парень расстёгивал ремень безопасности. Чонгук, услышав её слова, лишь хитро улыбнулся и посмотрел на неё с искорками в глазах. — А ты как думаешь? Лиса нахмурила брови. — А зачем мне, чёрт возьми, целое здание? — буркнула она, скрестив руки на груди. Впрочем, сколько бы она ни пыталась возмущаться, внутри всё равно ощущалась приятная теплота. Мысль о том, что Чонгук не жалеет денег на неё, втайне радовала. Но ответа она так и не получила. Чонгук лишь пожал плечами и молча выбрался из машины. Лиса тяжело вздохнула и последовала за ним, а за ней — и Хосок, с любопытством осматривающий новое место. Лиса огляделась вокруг, затем снова перевела взгляд на дверь зала. Оттуда выходили несколько человек, держа в руках коробки, а следом за ними появилась девушка с привлекательной внешностью. Её светлые локоны свободно спадали до пояса, а одежда выглядела уютно: радужный свитер, тёмные джинсы, сверху длинное пальто, а на голове — красная вязаная шапка. Её стиль чем-то напоминал стиль Хосока. Он тоже выбрал светлые тона: объёмный пуховик, свободные спортивные штаны и, конечно же, головной убор, который всегда завершал его образ. — Онни! — вдруг воскликнула Лиса, мгновенно узнав девушку, и бросилась к ней. После её радостного крика Чонгук и Хосок тоже обратили внимание на незнакомку. Мужчины переглянулись, а затем не спеша направились в сторону девушек. — О, Лиса! — девушка тоже широко улыбнулась, явно обрадовавшись встрече. Чонгук внимательно посмотрел на неё, и только сейчас вспомнил, где видел её раньше. Это была та самая девушка, с которой Лиса разговаривала перед юбилейным мероприятием университета. — Что ты тут делаешь? И… — девушка скользнула взглядом по двум парням, стоящим позади Лисы. Лиса тоже обернулась и увидела, что Чонгук и Хосок внимательно наблюдают за их разговором. — Они со мной, мы пришли по делу, — ответила Манобан, не переставая улыбаться. С первой встречи эта девушка ей понравилась. — Понятно, — Чонха отвела взгляд от парней. Лиса решила познакомить их: — Это Чонха-онни, моя подруга. Оппа, ты помнишь, я говорила тебе съездить со мной на танцы? Мы тогда так и не смогли пойти, но я рассказывала тебе про эту подругу. Она немного отступила в сторону, давая всем пространство, и улыбнулась, глядя на Хосока. — А это… — Манобан уже собиралась представить парней, но её опередила сама Чонха. — Это Чонгук и Хосок. BTS, — коротко произнесла она и улыбнулась Лисе. — Точно, ты же знаешь их, — Лиса тоже улыбнулась в ответ. — Откуда такая прекрасная дама знает про нас? — раздался игривый голос Хосока. Лиса чуть скосила на него глаза, а Чонгук наклонился ближе к ней и что-то прошептал. Хосок же продолжал улыбаться, но Лиса заметила в этой улыбке что-то слишком широкое, почти клоунское. Хотя, возможно, ей просто показалось. Чонгук, кажется, тоже это подметил. — Она была в нашем университете как один из менторов для мероприятия, — ответила Лиса уже вслух, чтобы все слышали. — Не только поэтому я их знаю, — спокойно возразила Чонха. — О них знает почти вся Корея. Они айдол-группа, у которой нет компании и обязательств как у певцов. Но при этом у них больше фанатов, чем у некоторых официальных айдолов. Лиса с улыбкой посмотрела на Чонгука и Хосока, наблюдая их реакцию. — Вы настолько известны? — Лиса удивлённо посмотрела на Чонгука. Тот лишь молча кивнул. — Он — главный танцор, а он — главный вокалист, — Чонха продолжала говорить всё тем же серьёзным тоном. Казалось, её ничем не удивить. Даже когда она кого-то хвалила, её лицо оставалось каменным, будто ей было всё равно. Но Лиса уже знала, что это не так. Когда Чонха танцевала, она становилась совершенно другим человеком. Она вкладывала в каждое движение столько чувств, что зритель невольно понимал: в этом танце есть история. — Онни, твоя танцевальная студия здесь? — решила сменить тему Лиса, заметив, что Хосок слегка смутился. — Была, — спокойно ответила Чонха. — У здания сменился владелец, и нам сказали освободить помещение. Она мельком оглянулась на людей, которые загружали коробки в грузовик. Лиса резко нахмурилась, посмотрев на Чонгука, затем снова повернулась к Чонхе. — Онни, не уезжайте. Теперь владелец здания — я, и вы можете остаться. Наверное, просто возникло недопонимание. — Она улыбнулась, стараясь сгладить ситуацию. Теперь нахмурился уже Чонгук. Он склонился к Лисе и тихо прошептал: — Эй, что ты делаешь? В ответ Лиса незаметно наступила ему на ногу, но её улыбка оставалась такой же сияющей. — Ты? — Чонха удивлённо посмотрела на Лису, а затем вдруг улыбнулась, что для неё было редкостью. — О! Я помню, ты говорила, что хочешь открыть свою студию, да? — Да, но я не знала, что этот зал — твой. Так что можешь спокойно возвращаться к тренировкам. — Какое облегчение. Я уже думала, что делать дальше, но ты значительно упростила мне задачу. Прежний владелец был не самым приятным человеком, — благодарно сказала Чонха, беря Лису за руку. Лиса лишь улыбнулась в ответ. — Извините, аджосси, можете занести вещи обратно? Я заплачу вам, как договаривались… — Чонха отошла к водителю грузовика, оставив Лису наедине с двумя парнями. — Лиса, жаль, что мы не пришли раньше, — вздохнул Хосок, наблюдая за девушкой, которая договаривалась с грузчиками. — Хён, ты же всегда говорил, что отношения тебе пока не нужны, — с усмешкой заметил Чонгук, чем сразу же нарвался на недовольный взгляд старшего. Но Гук только рассмеялся, показав свои фирменные кроличьи зубы, явно наслаждаясь тем, как поддел друга. — Ну, ты можешь приходить сюда каждый день, — подмигнула Лиса. — Или тебе выделить какую-нибудь комнату наверху? — Она игриво приподняла брови, подыгрывая жениху. — О, это неплохой вариант, — задумчиво протянул Хосок, восприняв предложение всерьёз. — Ты сейчас серьёзно? Она тебе правда понравилась? — удивлённо переспросила Лиса, снова бросив взгляд на Чонху. — Хотя… у тебя действительно хороший вкус. Если бы я была парнем, точно бы её не упустила. Она очень крутая. Чонгук тут же нахмурился. — Лиса, мне что, теперь и на девушек тебя ревновать? — пробормотал он, озвучив то, что крутилось у него в голове. — Лисааа… пожалуйста, дай мне одну маленькую комнату! Прошу! — театрально взмолился Хосок, складывая руки в мольбе. Манобан только хихикнула в ответ. — Ладно, я подумаю, — наконец сдалась она, решив не мучить бедного парня. Как только она это сказала, Хосок тут же бросился её обнимать. Но Чонгук еле успел его оттащить, схватив за капюшон. Нет, он просто законченный собственник. Даже к своим хёнам ревнует. Лиса только покачала головой, мысленно отмечая, что Чонгук, похоже, никогда не изменится.