Мне не лучше и не хуже. Мне — никак

У людей восприятие времени сильно искажается — подобно сливочному маслу, утекает только так, не обращая внимания ни на что на своём пути. Когда человек занят чем-то, что ему по душе, часы вдруг становятся минутами, а минуты пролетают за пару секунд, оставляя после себя след любимого дела — всплеска творчества или иного упорного труда. Всю неделю Лололошка только и делал, что уделял время поиску себя. Любой психолог бы обрадовался тому, что человек сам проявляет интерес к своей личности, мыслит гораздо глубже и приходит к правильным умозаключениям, подтверждающим, каков ты на самом деле. Вот только в случае Ло, долгий самоанализ пусть и не помешал бы, но поиск своего происхождения не мог дать ему нормально жить. Бывало, что во снах, сквозь густую пелену небытия он пытался найти воспоминания о событиях прошлой жизни, о людях, что его окружали. Правда, подсознание иногда играло злую шутку: направляло мишень на самого себя, не давая разблокировать драгоценные воспоминания. Лололошка искренне верил, что если сможет найти хоть какую-то часть в этом прошлом, хотя бы кого-то, кто был бы с ним связан, то сможет найти и недостающие части в этой горе смешанных пазлов. А для этого нужно было обратиться к Ричарду, который вызвался помочь и, честно говоря, все семь дней был рядом, искренне пытаясь продвинуться в деле. Правда, их прогресс остановился ещё на этапе повторного поиска фамилии Дэйвисон в Ривердейле — городке, в котором проживал Лололошка до резко стрельнувшей амнезии. С ним ему помогла Шэрон ещё в самом начале, с которой он больше не связывался. Да и после пары месяцев информацию о фамилии никто не восстанавливал просто так, словно надеясь, что Лололошка сюда больше не полезет. Дэйвисоны почему-то не пробивались ни по одной статье города, абсолютно никаких упоминаний, кроме как личные данные Лололошки и его паспорт, что были на руках. Казалось, будто он появился в Ривердейле случайно, также случайно поступил в университет и почему-то, после двух лет жизни в нём оказался совершенно в другом городе, преследуя какую-то цель. А может, прошлый он так же искал свою родню, совершенно не понимая, почему не может нарыть и крупицы информации? Тогда это ставит хронологическую последовательность его жизни под ещё один жирный вопрос. Что, если Ло ищет хоть какую-то общую кровь всю свою жизнь, запутавшись настолько, что этот клубок невозможно распутать? Такие вопросы пугали, наводя лишнюю панику. Именно поэтому они с Ричем стали рассматривать вариант помощи от соседа — Дилана, который с помощью своих программистских навыков наверняка бы смог взломать базу данных всех проживающих граждан. Уж там-то, возможно, следы ещё не подтёрли, наверняка надеясь, что Ло не додумается искать. Правда, с прошедшего совместного времяпрепровождения Дилана с Лололошкой, что увлекательно смотрели на могилу, прошло уже некоторое время. И весь этот период Дилан старательно делал вид, что не знает никакого Лололошку: талантливо избегал его, когда Ло пытался вывести хоть на какое-то взаимодействие. На деле Дилан не мог спокойно смотреть в глаза тому, кому показал слишком много, чем хотелось изначально. Сдался, поддался слабости и наворотил каких-то странных дел, совсем не думая о последствиях. В мыслях Дилана крутилось одно и то же, не давая сделать по-другому. Ему казалось, что после всех откровений он стал для нового соседа тряпкой, не способной держать себя под контролем. Или даже разочарованием, что некоторые люди вообще могут быть настолько плаксивы и неустойчивы к потрясениям, будь то эмоциональным и физическим. Теперь он тоже не захочет с ним иметь дело. Дилан, честно говоря, почти привык, что до всего этого Ло каждый день пытался с ним поговорить, растормошить, не дать тому слишком долго сидеть в тишине. И каждый раз в глубине души надеялся, что этот кто-то, под видом Ло, будет делать так всегда. Его поведение говорило о себе противоположные вещи, ведь он действительно желал, чтобы за долгое время у него появился друг. Человек, что сможет приземлить в нужный момент, выслушать и дать знать, что он не просто какой-то таракашка в размерах бесконечной Вселенной, а тоже значим для кого-то, не лишённый смысла. Да и казалось, что реакция на избегание Дилана полностью подтверждало то, что в нём опять разочаровались. Лололошка совсем перестал предпринимать новые попытки заговорить, желать доброго утра и спокойной ночи, молча уходил по своим делам. Конечно, чувствовалось напряжение в нём — вечно нахмуренные брови и сосредоточенный взгляд. Возможно, так он показывал отвращение к совместному нахождению в одной комнате с Диланом, что с каждым днём переставал элементарно ухаживать за собой, иногда собирая бардак, чтобы в один день вылизать всю комнату и сделать вид, что ничего не было. Да только вот Лололошка так не думал. Ему всего лишь не хватало времени, чтобы о чём-то размышлять. Бесконечно неудачные попытки добыть ещё информации о себе и Ричард, двадцать четыре на семь где-то под боком, не давали как следует поразмыслить над поведением соседа. Иногда, среди резких просыпаний глубокой ночью, Ло мог начать думать, почему всю неделю его искусно избегают, но не мог размышлять долго, так как веки стремительно тянули вниз, падая в крепкие объятия сна. А сейчас, как только понадобилась его помощь, появилось и время обдумать, как бы подобраться так, чтоб не спугнуть. Казалось бы, да подойди ты просто и спроси, в чём дело. Только люди в большинстве случаев предпочитают пилить себя размышлениями: «как же это сделать» или, может, вовсе не стоит туда соваться, вдруг ебанёт. Поэтому и Ло ссался боялся, оттягивая момент как можно дольше. И мало того, был страх, что не получится нормально поговорить, так надо ещё и попросить помощи. С каждым днём всё больше думалось, что Дилан за бесплатно не взломает базу, а значит, надо что-то предложить взамен и, желательно, сразу же. И чем больше Ло ожидал своих же действий, тем больше Дилан привыкал к новому периоду одиночества. Тем больше углублялся в свои мысли, винил себя во всех смертных грехах, в своей слабости и в том, какой же он, оказывается, плохой человек и друг, раз не в силах предпринять хоть что-то. Сегодняшний день не был исключением, в котором Ло бы не ломал голову. Приходило на ум только то, что Ричард и Тим живут с Диланом куда дольше, чем он. Он даже не может предположить, насколько. Правда, Рич сразу отказался давать информацию о Дилане и его прошлом, так как заселился куда позже, нежели Тим и не знает подробностей. А может просто не хочет рассаазывать? Кажется, он говорил, что раньше, до переломного момента, Дилан водил что-то типа дружбы с Тимом и, вероятнее, только он знает про Дилана больше всех. Это значило только то, что нужно как-то аккуратно расспросить Тима, чтобы и с ним сохрнаить адекватные отношения, и получить хоть крупицу информации, нежели просто взять и поговорить с соседом. Как говорится, умный в гору не пойдёт, а тупой пойдёт. Единственное, надо было найти предлог для разговора, иначе это будет подозрительно. Да и первый адекватный разговор с соседом как-никак, потому что их отношения, кажется, ещё самого начала не задались, когда Тим только заявился с отъезда. Ло готов был начать верить в Бога, когда по его желанию этот предлог нашёлся, ведь Тим пытался в одиночку перетащить тяжёлый комод в блок. Конечно же, ему надо помочь и попробовать завести диалог. Когда они, жалобно кряхтя от увесистого комода, наконец затаскивают его в дверной проём и ставят на пол, а после Тим вытирает ладонью пот, собравшийся на лбу, Ло не теряет шанс: — Ти-и-м... Такое дело, а ты знаешь чем Дилана можно завлечь? Ну, там, подарить например... — на одном дыхании выпаливает Ло, чьё сердце сейчас отстукивает чечётку от волнения и усталости после перенесённого веса. — Не понял, — Тим поворачивается на парня, как бы с немым вопросом, поднимая бровь и слегка щурясь, будто подозревая в чём-то. — Ты что, понравиться этому недотроге хочешь? — Нет... Мне просто-... — ...Хочется выпросить что-то, да так, чтобы он не послал тебя? А я так и знал, что вы с Ричи каким-то заговором занимаетесь, раз решили применить силу этого компьютерного гения, — Тим поправляет очки в переносице и быстро тараторит, будто в его голове сейчас складывается пазл мироздания. — Ну, типа того... Так поможешь? Ло опирается на крышку комода локтями, а руки упирает в подбородок и завороженно хлопает глазами. Будто пытается состроить рожицу кота из Шрека, правда, ничуть не похоже. Тим в свою очередь недовольно вздыхает и закатывает глаза. Куда же ему теперь деться от этого приставучего молодого человека? Вряд ли от него отстанут, если просто отказаться. — Дилан скорее всего до сих пор любит рок-группы и у некоторых сейчас проходит тур. Не знаю, своди его там, на концерт, например... — Тим активно жестикулирует и как будто на ходу что-то вспоминает. Однако, не успевает он и закончить мысль, как Ло, в секунду преодолев расстояние от комода до соседа, активно жмёт тому руку. Кажется, в его глазах виднеется просветление. — Тим, ты не представляешь как помог! Спасибо! Итолько сейчас, сползшие голубые очки открывают тёмные глаза Лололошки. Интересные у него глаза всё-таки: зрачок почти полностью закрывает радужку и только если приглядеться, можно заметить её голубоватый оттенок. Со стороны такие глаза кажутся глубокими, как какой-то океан или же чёрная дыра, в которой легко исчезнуть навсегда. Тим приходит в себя только тогда, когда оказывается наедине с этим чёртовым комодом. Если бы не куча новых вещей с отъезда, ему бы хватило единственного шкафа! Зато его можно тематически украсить, нарисовать на нём, например, инопланетян, бермудский треугольник, иллюминат...

***

Всё бы ничего, Лололошка должен от радости до потолка прыгать, так как смог понять, как же заинтересовать его «будущее спасение». Да только когда возбуждённый пыл утихает, парень наконец понимает, что в порыве получения гормона счастья совсем забыл спросить, какие именно музыкальные группы могут нравиться соседу. И теперь приходится ломать голову над тем, как бы незаметно подслушать то, что Дилан слушает почти каждый день, независимо от настроения и дел. Серьёзно, иногда Ло казалось, что его сосед может весь день пробыть в наушниках, работая над делами. А вот что именно там играло, никогда и не волновало, скорее, не интересовало даже, так как сам Лошка был далёк от музыкальной индустрии. Видимо, потеря памяти сказалась не только на личных воспоминаниях, но и на других знаниях. Например, о тех, какие вообще есть направления в музыке и кто сейчас популярен. Да и почему-то этого не хотелось знать, ведь музыка у него каждое утро поёт под окном на ветке: такая пернатая и голосистая, что аж уши приходится закрывать от непрекращающейся шарманки ворона. Именно поэтому, когда Дилан бросает полноразмерные наушники на столе и уходит забрать какую-то доставку, Ло резко прыгает с кровати и всего за шаг преодолевает расстояние до кресла. На деле, свою операцию он проводит только спустя пару дней, так как Дилана невозможно выгнать из комнаты, в последнее время так особенно. Он даже не ест почти, лишь сейчас, видно, по жизненно важной необходимости решил утолить голод, наверняка заказав пиццу. Время шло на минуты. Спасибо, что курьеры приносили к выходу из корпуса, а не до самой двери, иначе он не смог бы даже открыть эту музыку. Ло ловким движением надевает наушники, что от резко врезаются в голову и ищет вкладку с песней на его компьютере. Спасибо, что, видимо, Дилан ещё не начал работать, иначе при этой сотне открытых окон Ло бы не смог найти злосчастный Спотифай. В его ушах кто-то орёт, и честно говоря, Лололошка не понимает, это музыка или кто-то решил зарезать свинью? Парень переключает песню одну за другой и глазами цепляется за плейлист "Любимое", созданный самим хозяином ПК. Боже, какое облегчение! Ло решает, что переписать не успеет и быстро фоткает весь перечень песен, что только попадается, решая, что послушает их, но будучи в одиночестве. Кажется, у него есть ещё немного времени, поэтому ему приглядывается лишь одна песня, которую слушает до середины. Песня, в которой нет каких-то криков или сильных завываний, а всего лишь энергичный ритм и мужской вокал. Наверное, это и есть рок? Когда Лололошка почти спалился, ведь в один момент услышал приближающиеся шаги, то быстро закрыл всё и бросил наушники как ни попадя, под невозмутимым видом оказавшись на кровати с книжкой по тому, как правильно пеленать младенцев. Интересно, что это вообще делает в их общаге? И конечно же Дилан замечает беспорядок, замечает, что некоторые важные окна на ПК закрыты, отчего тут же подозревает шарфика, но не может ничего сказать, ибо слова просто застревают в горле. Да и он уже не в силах говорить с кем-то, так как потерял всё, что восстановилось, когда перекидывался базовыми фразочками с курьером. Он стал замечать, что исключив общение с ещё одним человеком, начал избегать вообще любого. Не было ни желания, ни моральных сил. Правда, с исключением единственного общения внутренний Дилан начинал грызть самого себя, осуждая за то, что не в состоянии уже в который раз начать кодить, ведь некоторые заказчики стали уходить, так и не дождавшись услуги. Казалось, что он не переставал крутиться в пучине бессилия, за что сильно себя винил, ведь понимал, что в противном случае не сможет содержать своё существование. Пары в университете стал посещать через раз, отчего накопились долги и отсутствие желания учиться. Именно поэтому сейчас он слушает очередную песню, что привносит в странное существование немного красок. По крайней мере, это даёт ещё один шанс укрыться от реальных проблем.

***

Лололошка каждый день уверяет Рича, что вот-вот найдёт подход к своему соседу и они снова смогут продолжить расследование. Проще говоря, кормит завтраками, ещё не подозревая, что Ричард пытается взять всё с свои руки, ведь ему самому интересно маленькое приключение. А пока интерес горит, он старается распространять его и на Ло, подначивая наконец перестать ссать перед всего лишь соседом. Честно говоря, Лошка и сам не понимает, почему старается из-за всех сил правильно подойти к делу задабривания Дилана и почему же боится оплошать и не понравиться. Дилану хочется именно нравиться — как человек, чтобы не только добиться его помощи, но и попробовать водить дружбу, прям как с Ричем. Внутри что-то так и кричит, что Дилан не такой плохой человек, которым его пытаются выставить, даже тот Тим, к примеру. — Слушай, а почему Тим так плохо относится к Дилану? Между ними что-то произошло? — заходит Ло с козыря, стоя возле их холодильника и подперев собой стенку. Рич готовит на плите и помешивает вкусно пахнущее месиво деревянной лопаткой. Кажется, от него так и не отстанут с таким вопросом. — Ну, я не совсем знаю об этом... Тим и Дилан раньше дружили, вроде как, когда я только-только приехал. И вроде даже сотрудничали в чём-то. Мне было как-то неинтересно, типа, дружат и дружат, мне то что. Тогда я тоже начал общаться с Диланом, но ещё до смерти его матери он почему-то отстранился от Тима, от меня, соответственно, тоже. А после всего тем более не предпринимал попыток возобновить общение, отказываясь от моих собственных. Ричард замечает, что слишком углубляется в рассказ, отчего фарш на сковороде пригорает и начинает экстренно реанимировать его. — Бляха. Ну, так вот, я спрашивал Тима, мол, что между вами случилось, но он наотрез отказался рассказывать. Вряд ли это было из-за недоверия ко мне, так как к тому времени мы уже прикипели друг к другу. Я думаю, ему просто неприятно вспоминать что-то, связанное с Диланом. Пока Лололошка, задумываясь, чешет репу, Ричард перекладывает приготовленный фарш в макароны и начинает перемешивать в объёмистой кастрюльке. — И ещё, — Ричи на минуту отвлекается от готовки и упирает руки в бока. Смешная картина, ибо фартук у него с принтом подкачанного торса, что нелепо сочетается с серьёзным лицом. — Если хочешь разузнать, сам так и спроси у этого Дилана. Нечего дело твоё опять на завтра откладывать, мы и так долго на месте топчемся.

***

Когда Ло гадает, какая же группа больше всего нравится его соседу, то не может прийти к однозначному ответу. У него настолько огромная аудиотека, что только из той пары фотографий, успетых сделать, нельзя подметить, что ему точно нравится. Тем более, у группы «Seether», которой на фотографии больше всего, давно не проводятся концерты. У других групп просто не проходит тур в городе и, кажется, Ло просто отчаивается, смотря на то, как группы отсеиваются одна за другой, пока не находит единственную, что окажется спасением. «Three Days Grace» будут выступать уже совсем скоро, всего через два дня, отчего билетов с каждой минутой становится катастрофически мало. Лололошка на одном дыхании покупает двое штук, даже не смотря на конский ценник. Лишь бы отцепиться от этой нервотрёпки. Конечно же, только после покупки у Ло удаётся послушать пару песен. Он понимает, что сделал правильный выбор. Скорее всего, Дилану должно понравиться, тот сможет прийти в себя и без всяких колебаний помочь. Такие мысли заставляли облегчённо выдохнуть и сползти спиной по стенке, касаясь мягкой подушки. Этим же вечером Ло решается на первый разговор после последнего, что затянулся аж на две недели. Почему-то от волнения непроизвольно краснеют мочки ушей и хочется просто всучить ему эти билеты, а затем убежать. Парень решил, что лучше получить реальные, бумажные билетики, чем тыкать тому в лицо скрином о покупке. Именно поэтому сейчас он подходит к роющемуся в вещах Дилану и аккуратно тыкает его в спину. Тот, непроизвольно вздрогнув, поворачивается к соседу. — Что? — спрашивает Ди и складывает руки на груди, готовясь защищаться. — Дилан, мне тут нужна помощь с кое-чем... Я расследую одно дело, касающееся меня и нужно взломать базу данных всех жителей города. А так как у меня нет знакомых программистов, то-... — Не продолжай. У меня нет времени, уж извини, — безразлично отчеканивает Дилан, будто не раз повторяет эту фразу. Ло поджимает губы. Он и думал, что не получится так просто. — Именно поэтому у меня есть два билета на фри дейс грейс! — с ехидным лицом протягивает два красночных билета. И когда Дилан сначала разглядывает их, а потом видит подлинность, с лёгким удивлением берёт один из рук соседа, рассматривая. — Офигеть, ты где их достал? Эта группа редко приезжает к нам, а я даже не знал, что концерт будет... — переводит голубые глаза на довольного соседа, всем своим существом понимая, что его хотят подкупить. Однако, это не кажется плохой затеей, так как с группой у него связано много воспоминаний из подросткового возраста. Они в отдельной папочке и на верхней полочке хранятся в закромах памяти. — Да вот, просто в моменте увидел, что они приезжают. Я послушал пару песен и мне понравилось. Так что, ты за? Очки сползли на кончик носа, оголив хитро играющие брови и блеск тёмных глаз. — Не в силах отказаться, — тихо хихикнул Дилан. И Ло готов поспорить, что это единственный раз, когда он увидел хотя бы намёк на смех. Помимо радости от согласия на помощь, Лололошка радовался тому, что он единственный, кто вытаскивает Дилана из такого состояния. Он был первым из них, кто решил заговорить, дабы устранить недопонимания. Кажется, не прогадал. Конечно, причин тотального игнора он не выяснил, но хотя бы стало ясно, что эти отношения вынуждены сдвинуться на ступеньку выше.

***

Вечерело. С каждым месяцем, да что уж, с каждым днём зима подступала всё ближе, а значит, темнело как по расписанию в пять вечера, переходя в непроглядый мрак. Сегодня Ло даже надел новые вещи, чтобы соответствовать всей этой музыкальной тусовке или, проще говоря, поменял цвет одежды на чёрный. Даже снял излюбленный клетчатый шарф. По совету из Интернета надел недавно купленную косуху, которую не носил, по ощущениям, никогда. Кожаная вещь была немного прохладной, но Ло руководило то, что он должен закачать как можно больше сил в Дилана и соответствовать атмосфере. В свою очередь, Дилан не старался вообще. Он прирос к чёрной одежде, что теперь впишется в любую неформальную тусовку. Каждый шёл с предвкушением. Они даже не перекидывались словами по дороге, зависая в предположениях и ожиданиях. И честно говоря, Дилану льстило отношение соседа к этому событию. Особенно заморочки с одеждой, что не совсем важны, когда идёшь отдохнуть и повеселиться. Парень даже не помнит, когда последний раз вообще был на чьём-то выступлении, отчего лёгкое волнение отражалось в подрагивающих кистях. Казалось, что действие другого несло смысл не только личной выгоды, что только подтверждало факт взаимного желания переступить невидимый барьер.

***

В помещении довольно людно, а каждый человек проходит через охрану, что заставляет отдать сумки и лишние вещи, а ещё предоставить билетик. И если в холле было ещё светло, даже ярко, то зайдя во второе помещение, где располагался танцпол, широкая сцена и сидячие места, освещением были тусклые лампы по периметру, падающие на пол. Народ подбирался, а самые ярые фанаты стояли близко к сцене, приходя сильно раньше срока. Даже в таком свете можно было разглядеть, с каким интересом Дилан разглядывает музыкальную аппаратуру, как часто моргает и порой переводит взгляд на Лололошку, и, встретившись с любопытными глазами, отводит назад. Атмосфера затягивает как густой кисель, заставляя раствориться в полумраке. Кажется, Ло впервые сталкивается с таким опытом, ведь такая обстановка не стимулирует воспоминания в голове. Видимо, он и в прошлой жизни не сильно фанател от музыки. Когда народа становится чересчур много, они с Диланом стоят не слишком близко, но и не далеко в толпе. Где-то посередине. Этого достаточно, чтобы хорошо рассмотреть сцену. Сама толпа гудит, будто все, кто пришёл, так сильно ждал момента, не в силах удержаться от обсуждения. Ло кажется, что зря он не сдал в гардеробную кожаную куртку, ведь капля пота уже скользит по затылку, а с каждой минутой становится жарче от всеобщего скопления. Дилан, смотря на это, без лишних вопросов помогает снять косуху и весь концерт простоит с ней в руках. Когда все затихают, а освещение на сцене подстраивают так, что сейчас точно кто-то выйдет, Ло напрягается. Когда действительно выходят уже зрелые мужчины, а у некоторых есть отращённые по пояс волосы, Ло смотрит на Дилана и пытается распознать его, подобно сканеру. Когда начинает играть музыка, а через мгновение хрипловатый голос в микрофон, пробегает табун мурашек по спине, считая каждый позвонок. В живую это ощущается куда лучше, натуральный звук отличается, а смесь музыкальных инструментов ощущается как нечто целостное. Идеально подходит под строчки и общее дерзкое настроение, вызывающее желание качать головой. Парень смотрит на соседа, что сейчас заворожённо смотрит и, кажется, скоро рот откроет, застыв на два часа выступления.

♫ ♪ ♫ ♪

I will not die (I will not die)

[Я не умру (Я не умру)]

I will survive

[Я выживу!]

I will not die, I'll wait here for you

[Я не умру, я буду ждать тебя]

I feel alive when you're beside me

[Я чувствую себя живым, когда ты рядом]

I will not die, I'll wait here for you

[Я не умру, я буду ждать тебя]

In my time of dying...

[В свой смертный час...]

На пике веселья толпы и жары, что наделали артисты, Ло ничего не видит из-за активно скачущих людей впереди. Пусть он и не был низким, но похоже что Дилану, который был чуть повыше, было легче наблюдать за выступлением. Он даже находился в состоянии что-то рассмотреть на сцене. В пару мгновений Лошка напрягся, уже хотел смириться с тем, чтобы перетерпеть, просто вслушиваясь в музыку, как Дилан, наклонившись к нему, пытается перекричать всё на свете: — Залезь мне на спину. Нихрена же не видно отсюда! — Дилан отстранился и пытался разглядеть в чужом лице ответ. Лицо прошло все стадии отрицания и мысленные послания Дилану (естественно, он их не получит, не экстрасенс же) по типу: «ты чё меня удержишь что ли?», «не надо, мне и так нормально» и «ладно... только недолго», в конце кинув, давая согласие. Они неловко теснились в толпе, которая готова была встать на любое освободившееся место, лишь бы быть ближе к группе. Толкаясь с другими людьми, Лололошка зашёл за чужую спину и, дождавшись пока Дилан выставит руки, дабы поймать, подпрыгнул, фиксируя ноги на чужом торсе. На удивление крепкие руки подхватили бёдра, а сам Ло обвил чужую шею, стараясь как можно меньше сдавливать и налегать. Кажется, Дилан пожалел в ту же секунду, ибо понятное дело, что взрослый парень не будет весить мало, особенно если учесть отсутствие у Дилана тренировок для наращивания мышечной массы и поддержания тонуса. Однако, он был рад, что может разделить момент с кем-то, с кем не противно находиться рядом, а тяжесть ушла на второй план. Сейчас стало видно всё и даже больше. Ло казалось, что он слышал недовольное шебуршение сзади, кому они как закрыли обзор ради своего удобства. Правда, это не казалось столь важным. Всё происходит для тебя, а музыка вливается в уши, заставляя сердечный ритм подстраиваться под песню. Свою куртку, кстати, пришлось всё же забрать, иначе Дилан бы выглядел как вешалка. Кстати, о нём... Кажется, Ло ощущает его пульс через прикосновение к шее, что сейчас шустрее нормального. От него чувствуется какая-то другая аура, которая доселе не была открыта. Будто здесь он совсем другой, возможно, даже тот, кого старательно прячет в себе? Отдавшись моменту, Ло почти опускает подбородок на чужую макушку, но вовремя приходит в себя, только мимолётно коснувшись чужих волос. В этот момент Дилан даже замирает, затаив дыхание.

***

После чересчур шумного времяпровождения ещё долго не можешь отойти от громких звуков. Кажется, что уши устали слышать, сегодня им досталась сильная доза. На удивление, в конце даже не последовало упрёков, что Лололошку устали держать. Дилан простоял молча всё оставшееся время, а сейчас шёл в тишине, не намереваясь разбрасываться фразами. Кажется, что опустошение, которое последовало после максимального вплеска энергии так затягивало, подобно облегчению после сдачи экзамена. Ещё до самого концерта они договорились посидеть после на заброшке, зная, что нужно будет восстановить силы, прежде чем долго плестись домой. Довольно темно, но не настолько, что глаз выколи. Кое-что освещала довольно насыщенная луна, что сегодня не была закрыта тёмной пеленой облаков. Наоборот, безоблачно. Хочется считать ещё одни небесные светила — звёзды. Остановившись на заброшенном заводе и проверив, не охраняем ли тот, они решили забраться повыше. Приблизительно второй этаж, где находилось открытое помещение с выступом под будущие окна, которые так и не были установлены. Сидя на холодном бетоне, Лололошка радовался, что несмотря на жару в помещении, взял с собой кожанку, так как становилось всё промозглей. Ещё немного и можно выдыхать пары воздуха. Вокруг бесконечная дорога и лесок на противоположной стороне, где ёлочки казались не такими уж высокими. Сверху ещё этажи, которые явно не настолько безопасны и постепенно загнивали. Взгляд Дилана был направлен в небо, казалось, что он рассматривал большое светило. Его вид сейчас был особенно хорош, подсвечиваемый тусклым светом: растрёпанные волосы, тонкий прямой нос и не менее изящный профиль, открывающийся с этого ракурса. Треснувшие припухлые губы и сосредоточенный взгляд, дополненный напряжением бровей ближе к переносице. Ему заметилась россыпь мелких родинок, которые раньше не бросались в глаза. Лололошка думал, как бы прикольно оценили эту картинку художники. Наверняка, с таких особ, как Дилан, хочется вдохновляться. — Дилан, а ты раньше дружил с Тимом? Честно, Ло так и не понял, как вырвался вопрос. Да так резко, что кажется, он даже не успел подумать, уместно ли будет сейчас о чём-то таком говорить, когда полчаса назад они наслаждались выступлением, отринув всё. Отчего сам Лошка в моменте округлил глаза и ладонью зажал рот, показывая, что не специально. Дилан глянул на него и поднял одну бровь, спрашивая, мол, откуда он знает? — Так и быть, за то, что растормошил меня, могу рассказать, если интересно. Дилан согнул ногу в районе колена и положил туда локоть. Боковым зрением распознано интенсивное кивание. — Раньше я состоял в группе, что создали мы со знакомыми, будучи школьниками. Оказалось, что все любили примерно одну и ту же музыку, отчего поверили в себя и захотели популярности. Пожалуй, единственное, что объединяло меня и Тима — неприязнь к другим и собственное самомнение. Я тогда был более открыт к людям, поэтому был не против найти брата по разуму. Дилан порой кидал не менее сосредоточенные взгляды на приятеля, в чьих глазах проглядывался интерес. — Не сказать, чтобы я считал его другом, но каким-то образом мы то находили общий язык, то могли долго сраться из-за пустяка. Кажется, он считал меня единственным другом, если сейчас так ненавидит. Или делает вид, что ненавидит, а на деле просто затаил обиду. Последовал тяжёлый вздох, Дилан смотрел себе под ноги, подмечая, что они не полезли выше по этажам. — А потом я перегорел желанием играть в группе. Играть в принципе стало невыносимо, — последовала минутная тишина. — В общем, я решил уйти из группы на неопределённый срок. Решил оборвать все связи с людьми из группы и больше не приходить. Хотя бы потому, что всё, что там происходило, напоминало мне о ней, отчего я старался убежать. Видимо, Тим на это отреагировал слишком остро и посчитал за предательство, иначе его обсуждение за моей спиной объяснить не могу. Ло в ободряюще похлопал соседа по плечу, после чего Дилан опять пришёл в себя. Однако не в силах подобрать правильные слова, тишина начала затягиваться. — Ну, кстати, об этой группе... На чей концерт мы ходили. В ней недавно сменился вокалист, Адам Гонтье, прошлый вокалист, ушёл из группы, хотя его голос как раз-таки навёл шумихи среди самого жанра, да и из-за него выросла популярность группы. Сегодня выступал новый и, если честно, он тоже был неплох. Правда, той атмосферы у песен, что была раньше, уже не вернуть. Она будто осталась в прошлом, где всё ещё было хорошо. — Да, она осталось в прошлом, но мне кажется, что настоящее тоже ничего так. Может, этот вокалист ещё проявит себя... Как и ты, Дилан. В прошлом случались вещи не из приятных, но в настоящем ты можешь построить успех куда больше, чем был раньше. Или вовсе не строить ничего и просто остаться собой. Не стоит загонять себя из-за того, чего уже не изменить. Дилан действительно удивился этим словам. Он не знал, что это именно то, чего не хватало так долго. Однако, что-то ещё грело изнутри, чего он не мог понять и осознать. Ло переводил взгляд на соседа, улыбаясь так ярко, будто сейчас начнёт светиться. Кажется, он ответил именно так, как хотел. — Вот знаешь, меня всегда привлекала такая музыка из-за того, что она выражает куда больше эмоций, чем любая другая. В ней будто чувства выражаются наизнанку, показывается вся буря, которую может ощутить человек. И сейчас мне почему-то нравится этот разговор, потому что он тоже вызывает эту бурю, — на последнем слове Ди тушуется, только осознав, чё сказанул. Да он будто в любви признался в такой формулировке, что вообще ляпнул? От стыда краснеют уши, что старательно прикрывают отросшие пряди волос. Ему бы подстричься, что ли. Ло прыскает от смеха в кулак, стараясь не показывать того, насколько ему сейчас смешно. — Я не буду это комментировать, Дилан. — И не надо. Забудь то, что только что слышал. — Ладно-ладно, — Лошка не может сдержать абсурдности и весёлости ситуации. Это делает вечер ещё лучше. На самом деле, на языке вертится ещё один вопрос, не дающий покоя: — Лучше скажи, почему ты так долго игнорил меня? Дилан резко серьёзнеет, будто ему дали удар под дых. Такого вопроса в их вечере откровений он не думал услышать, хотя этого стоило ожидать. — Боялся, что тебе стало противно от меня и моих действий две недели назад, — выкладывает Дилан разом, при этом завороженно смотря тому в глаза. — Окей, — Ло тяжело вздыхает и делает фейспалм, всем видом показывая, что этот опять наворотил каких-то дел, — Я понимаю, мы с тобой очень мало знакомы, но отныне знай, что ты не показался мне слабым. Если бы ты не заинтересовал меня, я бы вовсе не пошёл за тобой тем вечером и не пытался утешить. Честно, Дилан не мог выдавить из себя и слова. Чувство вины, забравшееся далеко в уголки сознания, понемногу испарилось, но теперь он считал себя идиотом. Странно было думать за малознакомого человека. Можно было бы сначала спросить, а потом, в результате негативного ответа страдать и убиваться. — Прости. Дилан искренне не помнил, когда последний раз извинялся перед кем-то. И сейчас всего одно слово вытягивалось стальными щипцами из него, но оно того стоило. Больше Ло ничего не говорил, а только с довольствием смотрел на соседа, понимая и принимая его в какой-то части. Окончательно темнеет, когда они возвращаются домой, обсуждая что-то, а не плетясь в полной тишине. Кажется, сегодня эти двое стали немного ближе, перешли на какую-то новую ступень, прямо через необъятную пропасть, что длилась продолжительное время.

***

Дилан уже даже не смотрит на параллельно расположенную постель и готовится опять написать свои чувства на цифровой вариант. Правда, никакие стихотворные строчки не лезут в голову, и он пытается выжать из себя хоть что-то.

Мельком глянув на мирно сопящего соседа, руки сами убирают телефон куда подальше. Сегодняшний день не нуждается в письменном выражении, его достаточно просто хорошо запомнить и хранить где-то в красивой коробочке с праздничным бантом, глубоко под рёбрами.