Оперные недоключения

— Тебе на «а», Шерлок. — Я не играю в эту скучную игру! Амстердам. Показывая свою незаинтересованность, Холмс-младший откинулся назад, заваливаясь поперёк кровати и прикрывая глаза. Они сидели так уже больше трёх часов. До вечера оставалась куча времени, а им уже нечем было заняться. — Джон, твоя очередь, — напомнил Лестрейд и, переведя нежный взгляд на Майкрофта, поцеловал его в щёку, крепче сжимая в своих объятиях. — Мадрид, — не отрываясь от найденной в комоде книги, произнёс Джон. — Днепропетровск, — лениво отозвался в мгновение ока Майкрофт. Когда Грег поцеловал его, внизу живота потеплело. Майкрофт незаметно свёл ноги и облизнул губы. — Так… Мне на «к», — протянул Грег. — Как насчёт Кирова? Майк, отойдём-ка на минутку, хочу кое-что уточнить по поводу того самого скучного документа, который ты дал мне в пятницу. Внезапно появились идеи, — вдруг предложил он, чуть привстав. Шерлок кинул на него подозрительный взгляд. — Я готов, — непонятно к чему сказал Майкрофт, словно завороженный поспешно вскакивая за Лестрейдом и моля богов, чтобы Шерлок, да и вообще любой из присутствующих, не заметил его стояк под пальто, которое он так и не снял. Грег не стал выходить из номера, лишь зашёл в ванную и, дождавшись, пока Майкрофт зайдёт, закрыл дверь. За окном с такой силой фигачил дождь, что создавал неплохую такую естественную звуковую завесу. Это было хорошо. Как только за Холмсом-старшим закрылась дверь, Грег уверенно, но аккуратно прижал его к гладкой деревянной поверхности и поцеловал, придерживая за затылок одной рукой. Майкрофт тут же с отчаянным удовольствием ответил на поцелуй, просунув ладони под тёплый свитер Грега и принявшись водить ими по разгорячённой коже. От подобных вещей жар в паху стал ярче, и в штанах, кажется, немного повлажнело. Это смутило Майкрофта, но он только сильнее сдвинул ноги и продолжил целоваться с ещё более агрессивной жадностью. «Хорошо, что на улице плохой климатический день», — впервые подумал он. — Майкрофт… Мой любимый Майкрофт. Я люблю тебя, детка, — тем временем вовсю нашёптывал Грегори, поглаживая спину Майкрофта и оставляя влажные поцелуи на его шее. Не оставляя своего занятия, Лестрейд свободной рукой расстегнул пуговицы на рубашке Холмса и, распахнув её, в свою очередь коснулся тёплой бледной кожи ладонью, мягко поглаживая. Соски Майкрофта тотчас напряглись от прохлады и ласковых пальцев Лестрейда, и Майкрофт несдержанно застонал. Грег, услышав этот сладкий звук, отозвался любимому тихим вздохом и несдержанным всхлипом. В джинсах в области паха было невыносимо тесно и жарко. Одной рукой продолжая поглаживать любимого по спине, аккуратно спускаясь всё ниже и ниже к пояснице, другой рукой Лестрейд скользнул по груди и животу партнёра вниз, добираясь до его бёдер и без лишних раздумий прижимая ладонь к возбуждённой плоти через гладкую ткань брюк. Слегка поддразнив партнёра мягкими поглаживаниями, Грегори принялся смело расстегивать чужой ремень. — М-м… Любовь моя, ты так рад меня видеть, но мы же не можем позволить нашим брюкам запачкаться? — мурчал парень, осторожно расстёгивая чужую ширинку. От накатившего возбуждения его начало слегка потрушивать, а на висках выступил пот. — М-м-м… Да-а-а, это было б… бы прискорбно… о-о-о, — простонал Майкрофт, чувствуя, как жёсткие мускулистые пальцы любимого потянули вниз молнию на его брюках. На лице выступил пот. Судорожно задышав, Майкрофт поджал одну ногу, в тщетной попытке снять томление, от которого в паху не просто жарило, а уже сладко подёргивало. Высвободив возбуждённый орган любимого, Грег быстро, путаясь непослушными пальцами в кольцах для ремня, проделал с собой то же самое и прильнул к лицу Майкрофта в требовательном поцелуе. Мягко, но уверенно исследуя чужой рот языком, покусывая губы, но стараясь не оставлять сильно видимых отметин. Прекрасно зная, что Холмсу-старшему это не понравится. Между тем парень обхватил два возбужденных органа ладонью, попеременно лаская, стараясь доставить партнёру как можно больше удовольствия и внимание. Ведь Майкрофт должен понимать, что Грег никогда не причинит ему вреда, что в его руках он будет получать лишь удовольствие и защиту. — Тебе… хорошо? — спустя пару мгновений хрипло поинтересовался Лестрейд, чисто на всякий случай. Опустив голову, он слегка прикусил чужую ключицу, оставляя отметку, но тут же зализав её. — О-о-о-о… а-а-а-а… о-о-о… — Майкрофт стонал без остановки, дрожа и плавясь в чужих руках. Разум его стал восхитительно чист, а Чертоги — пусты, и боги, как же это было великолепно! Ни о чём не думать, ничего не контролировать — об этом Майкрофт мечтал больше всего. Лестрейд делал своими нежными руками абсолютно потрясающие вещи. Майкрофт и не думал, что когда-нибудь будет думать о подобном в столь нежном ключе. Шумно дыша сквозь приоткрытый рот и зажмурившись до белых пятен перед глазами, он толкался вперёд, мечтая предложить Грегу большего и одновременно боясь, что это будет выглядеть несколько глупо. — Бо… же… да, да, да, — отвечая на вопрос Грега, практически проскулил Майкрофт. — Хорошо! Очень хорошо! Мой хороший мальчик! Да! Вот так! Молодец! Ты просто умница! — Грег не знал, что с ним такое произошло, в какой-то момент его просто понесло. И повело. Возбуждённо всхлипнув, он вдруг упал на колени и сделал то, чего давно уже хотел сделать, только смелости не хватало. Но а сейчас, чувствуя, как адреналин захватил большую часть сознания и как сильно стучит сердце в грудной клетке, Лестрейд решился пойти на эксперимент. Опустив ладони на чужие мягкие ягодицы, плавно проскользнув под ослабшую без ремня резинку брюк, тем самым чуть сильнее приспустив штаны Майкрофта, Грег на пробу провёл кончиком языка по покрасневшей от вожделения головке. Что ж, не так уж и плохо. Стоны Майкрофта буквально сносили крышу, отчего Грег, больше не раздумывая, широко лизнул по стволу языком и попытался обхватить орган любимого губами, одновременно с этим в волнении сжимая в ладонях чужие ягодицы. Майкрофт потеряно застонал, когда Лестрейд куда-то делся. Он приоткрыл мутные глаза, но почти сразу же зажмурил их так сильно, как только смог, когда Грег вернулся. Он сидел внизу, прямо перед ним, — и это последнее, что успел зафиксировать мозг перед тем, как спешно капитулировать. Майкрофт почувствовал нечто влажное на своём… органе, и это… боги… нет, черти… неужто это было… Майкрофт всё же рискнул открыть глаза и медленно опустить их. И тут же всхлипнуть от наслаждения и какой-то иррациональной смеси стыда и восторга. Он постарался не двигаться, чтобы не навредить Грегу, который… нет, он не мог сказать это вслух!.. делал разные потрясающие вещи. Горячие, как огоньки, ладони опустились на его задницу, и Майкрофту вдруг пришла в голову стыдная мысль, что ему очень бы хотелось, чтобы Грег овладел им сзади. — Бля-я-ядь… — полузастонал-полузарыдал он, вцепившись дрожащими пальцами в чужие волосы. Грег застонал, когда пальцы Майкрофта довольно болезненно сжали его волосы, но от своего дела не отступил. Зажмурившись и отдавшись на волю инстинктам, так как подобное он делал впервые, Лестрейд оставил одну из ладоней на пятой точке любимого, начиная мягко разминать приятную на ощупь половинку, а второй обхватил орган Майкрофта, тем самым слегка облегчая себе задачу. Что происходило дальше, Грег уже не осознавал. Он полностью сосредоточился на своём занятии. Смело действовал на инстинктах, получая в благодарность захлебывающиеся стоны и покрикивания со стороны Холмса. Казалось, что время будто навсегда исчезло из жизни будущего инспектора, и то, что происходило сейчас — единственное, что важно в этой жизни. Майкрофт же абсолютно забыл, что совсем рядом, буквально за стеной, был брат. Языкастый брат. Он забыл о том, кто он, что он и зачем он. Всё его существование сжалось вокруг влажных губ Грега, который одним движением рта унёс его куда-то в рай и теперь держал в плену, из которого не хотелось сбегать. Он выл от наслаждения, как оборотень, и то сжимал меж пальцев волосы, то проходился по ним в нежной ласке. Перед оргазмом он стал необычайно кротким и ласковым, а крики и выдохи превратились в почти пошлые стоны. Он съёжился, чувствуя, как жар от паха перетёк прямо в член. И тут впервые за долгое время разум его прояснился, заставив напрячься. — Я… я ща… кончу… — проскулил он и попытался отстраниться, боясь испачкать Грега. — Гре-е-ег… я кончаю… конча-а… а… Грег, услышав невнятное бормотание, выпустил изо рта влажный орган любимого и ошалело уставился на него, не до конца понимая, о чём он говорит. Увидев состояние Майкрофта, парень тут же принялся быстро водить ладонью по всей длине ствола и сбивчиво шептать какие-то приятные мелочи. Рука, находящаяся на бедре Майкрофта, дёрнулась было, чтобы прикоснуться к своему собственному, истекающему смазкой органу, но Грег подавил в себе этот порыв, решив, что нужно доставить сначала удовольствие любимому. — Давай, детка. ох! Давай! И Майкрофта сорвало. С протяжным всхлипом, слегка сжавшись, он кончил, пачкая живот. Ноги тотчас стали ватными, и он обессиленно завалился на пол, судорожно дыша через раз и дрожа так, будто в комнате стоял ледник (хотя это было не так, и сейчас его тело поглощал постепенно тускнеющий огонь). Он перевёл влажный взгляд на Грега и всхлипнул ещё раз, не зная, как поблагодарить это невероятное божество, сошедшее к нему из рая. Грег был рядом — о боже! — он дрожал от возбуждения, и да, он ещё был возбуждён. Майкрофт бесцельно прошёлся взглядом по его телу и приоткрыл губы, увидев степень его желания. Грег действительно жаждал его. От осознания этого мысли Майкрофта вновь потопила волна безудержной нежности. Положив дрожащие сверх меры руки по обе стороны от бёдер любимого, Майкрофт опустил голову и в свою очередь неумело, но очень пылко облизал чужой член. Лестрейд был очень твёрдым и горячим. Майкрофт осторожно обхватил головку губами и, прикрыв глаза, расслабил горло, покорно позволяя Грегу зайти максимально далеко. К счастью, пресловутого рвотного рефлекса не случилось, и напрягшиеся было стенки горла разжались. Майкрофт застонал и принялся мусолить его языком, отпустив себя и позволяя себе не задумываться ни о стыде, ни о правильности происходящего. — М…айк… Ох… Сол…це… Лю… Люб…- пытался что-то проговорить Грег, бессильно ёрзая по кафелю. Сначала он хотел было вцепиться руками в пол, чтобы не тянуть любимого за волосы, но после очередной волны удовольствия юноша не удержался и зарылся пальцами в зализанные кудри любимого, нежно перебирая их и лишь изредка несильно сжимая. Действия Майкрофта уносили будущего инспектора просто в запредельные дали. Это было гораздо лучше всех его тайных мечтаний. Почувствовав приближение оргазма, Грег несильно забился под телом любимого и слегка потянул за рубашку на плечах, вынуждая подняться. — Майк… Я… Майкрофт недовольно застонал, когда рука нежно, но решительно оторвала его от члена. Во рту стоял солоноватый мускусный привкус и слегка вязло от смазки, кончики губ побаливали, как и само расширившееся горло, но сердце ликовало в восторге. Майкрофт поднял голову и поцеловал Грега, сцеловывая с его губ стоны и одновременно пропуская его член сквозь пальцы, сильно нажимая, помогая с прибытием в рай. — М-м-м-ф-ф!.. — он слегка прикусил нижнюю губу Грега, прежде чем опуститься ниже и влажно вылизать его шею, словно какой-то пёс. — Кончай… Грег… — неожиданно властно прошептал он ему в ухо, напоследок лизнув мочку этого самого уха. От хриплого, требовательного шёпота любимого Грег почувствовал, как по спине пробежался табун мурашек. В последний раз толкнувшись в чужую ладонь, Грег со стоном излился себе на живот. После столь крышесносного оргазма не хотелось совершенно ничего. Лестрейд чувствовал себя выжатым, как лимон, но вместе с тем безумно счастливым. Ведь ему удалось сделать Майкрофта более открытым. Сыто улыбнувшись, Грег потянул Холмса к себе, вынуждая лечь рядом на бок, и коснулся его губ в нежном, неторопливом поцелуе, благодаря за проделанную работу. Майкрофт лениво открывал рот, позволяя Грегу целовать его и снаружи, и изнутри. Тело было предательски-восхитительно слабым, и впервые эта беспомощность не пугала, а радовала. Он ласково гладил Грега по плечу, не зная, как ещё показать свою привязанность.