Мысленный танец

«Этот придурок» все еще был здесь. Оказалось, разговор Кавеха и аль-Хайтама Нилу не приснился, а произошел на самом деле. Что конкретно произошло — она не очень поняла. Похоже, парни выпили вместе, а потом заявились домой. Где конкретно спал Кавех — неизвестно, потому что, когда они вышли из комнаты он уже сидел на кухне, попивая чай, даже не соизволив предложить его другим. Он слегка удивился, увидев, что два бывших соседа всю ночь провели в одной комнате, но воздержался от ехидных комментариев. Хотя нет… не воздержался. — На пару недель оставил его наедине с девушкой, и он так и не смог затащить ее в свою постель, — начал Кавех, будто бы аль-Хайтам не стоял в проходе, прижавшись к стене. — Теряешь хватку. — Что ты вообще несешь? — Думаешь, я не видел, что она спала на полу, в то время как ты устроился на мягкой кровати, даже не удосужившись дать ей плед? Нилу точно помнила, что на ее плечах был плед, когда она проснулась, но, как теперь стало известно, это не было приливом заботы со стороны сожителя. Аль-Хайтам ничего не ответил, а только быстро подошел к нему и выдал щелбан в лоб: «Думай, что говоришь, находясь в доме, из которого тебя в любой момент могут вышвырнуть». Кавех потер лоб, но продолжать не стал. Не хотел ставить Нилу в неудобное положение, пусть она и заняла его место. Кстати, о месте… Кавех сидел там, где обычно трапезничал аль-Хайтам. Нилу не хватало смелости занять его, но при этом было интересно, что произойдет. Попытается ли он согнать его или нет? — Нилу, — приторно сладким голосом начал говорить аль-Хайтам, — можешь, пожалуйста, сделать три чашки чая? Не разбавленного, — попросил он, присаживаясь рядом с Кавехом. Все прошло достаточно мирно. Даже скучно. Нилу радовалась, что ее о чем-то попросили, ей все же нравилось помогать и быть полезной. Пока она заваривала чай, все остальные молчали. Она попыталась завязать разговор и узнала, что уже пропустила несколько занятий, пусть и особо не сокрушалась по этому: они были очень скучными. Но разве аль-Хайтаму ничего не будет за то, что он не пошел на работу? Ей думалось, что он должен всегда посещать ее, потому что пока что не пропустил ни одного дня, да и выходные были только… в выходные. Нилу поставила перед Кавехом и аль-Хайтамом приготовленный чай, а последнюю чашку, что не удивительно, забрала себе. Перед Кавехом, впрочем, уже стоял чай, а она даже не заметила этого. Он быстро допил его. Видимо он уже остыл, раз у Кавеха вышло с такой легкостью опустошить содержимое чашки. Теперь разговор перешел в обсуждение сегодняшней ночи. Аль-Хайтам уточнял каждую фразу. Выходит, что они пили не вдвоем, а целой компанией, а сам Кавех прицепился к своему бывшему соседу и не хотел идти невесть сколько до дома Тигнари посреди ночи, пообещав, что с первыми лучами солнца стопроцентно уйдет. И вот, что-то говоря, аль-Хайтам начал непривычно для него активно жестикулировать и случайно перевернул кружку Кавеха. Нилу тут же вскочила со своего места, в то время как аль-Хайтам и бровью не повел. Кавех возмущался, что он специально задел чашку, но это утверждение не понесло за собой ни опровержения, ни соглашения. С одной стороны, Нилу радовалась тому, что с Кавехом все хорошо и его не загрызли тигры в лесу, но с другой, она теперь была в опасной близости от того, чтобы оказаться без крыши над головой. Этот вариант ей не особо нравился. Нилу пользовалась добротой аль-Хайтама, будто и не думая, что бывший сосед когда-либо вернется, поэтому даже не пыталась искать новое жилье. Ей не напоминали ни об оплате, ни о том, что она здесь на птичьих правах. Сейчас явно не лучший момент, чтобы расставить все точки над «и»: вечно спокойный аль-Хайтам готов был перегрызть глотку своему другу. Они же друзья или кто? Казалось, будто их связь стояла выше над любой из известных Нилу. И при этом оба упрямо делали вид, будто ничего не значат друг для друга. Нилу раздумывала, как ей лучше поступить. Идти некуда. Конечно, у нее были небольшие сбережения, но вдруг ситуация и сама как-то разрешится? — Ты же в курсе, что половина этой квартиры принадлежит мне? — сказал Кавех после слишком долгой паузы. Он прекрасно понимал, что для кого-то вроде аль-Хайтама три человека, живущих под одной крышей — слишком много. Поэтому и появилось условие: либо ты, либо Нилу. — Та половина, от которой ты отказался в мою пользу, решив, что все же стал успешным архитектором и заказы будут литься рекой? — задумчиво произнес аль-Хайтам. Нилу не знала никаких подробностей, к примеру, она всегда думала, что это место принадлежит только аль-Хайтаму, а оно, оказывается, общее? По крайней мере, было. — Странно, что такой педантичный человек как ты не берет в учет то, что этот «отказ» произошел в устной форме без нотариального заявления, — зевнул Кавех. — Ты уверен? Ты подпишешь что угодно, если сказать, что это необходимо, — ухмыльнувшись, ответил ему собеседник. Пожалуй, такое действительно иногда происходило. В один раз Кавех, неожиданно для самого себя, стал поручителем аль-Хайтама. Ему понадобилась крупная сумма моры для покупки какой-то научной чепухи — человек изучает язык и ему еще что-то оплачивать нужно? Казалось, говори сам с собой и ищи какие-то взаимосвязи. Но, к счастью наивного соседа, аль-Хайтам все вернул вовремя, поэтому никаких проблем не возникло. — Ты… — Не я. Все же я не собираюсь насильно выгонять такого как ты. Ты же не выживешь в одиночестве, — кто бы говорил! — в отличие от великого архитектора Кавеха, который, стоило мне уехать во внеплановый отпуск, сразу нашел непонятно кого на мою замену. Нилу не нравилось, что их спор начал касаться и ее. Она думала, у нее получилось найти общий язык с аль-Хайтамом, а он сейчас даже не использует ее имя? — Будете еще чай? — нервно улыбнулась Нилу, пытаясь показаться полезной. Кавех весело кивнул, аль-Хайтам же подошел к девушке, крутившейся около плиты, и потянулся к шкафчику над ней. Нилу растерянно пыталась понять, что он хочет там найти: в нем была только одна вытянутая черная коробочка. Аль-Хайтам взял ее и направился к выходу из квартиры, даже не попрощавшись. — И куда он? — Нилу удивленно смотрела на дверь. — В какой-то бар, — рассмеялся Кавех, — ближайшие пару дней его точно здесь не будет. Нилу чувствовала себя виноватой. Конечно, все что она сделала — всего лишь предложила напиток, но что, если это стало последней каплей… — Расслабься, слишком много думаешь. Не люблю такое, — сказал человек, живший с аль-Хайтамом, — он не из-за тебя ушел. Обычно во время споров он пытается продумывать реплики оппонента и когда придумывает что-то, на что ему нечего ответить, то просто уходит. Похоже, сейчас произошло то же самое. У Нилу было слишком много вопросов, которые хотелось задать. Кавех зевнул, вероятно, он не очень хорошо спал ночью. Сегодня вообще никто не выспался. Нилу понравилось то, как они все вместе решили пропустить рабочий день. И хотя у Кавеха был свободный график, она не думала, что он сегодня станет хоть что-то делать. — А что в той коробочке? — Ручка с выгравированной дурацкой цитатой, единственный смысл которой — подорвать самолюбие аль-Хайтама, — Кавех на секунду задумался. — На этой, вроде, написано что-то типа: мечтать не вредно, вредно думать, что ты уже гений. У него полно таких, я их на каждый праздник дарю, а он их никогда не берет с собой, считает, что не подходит под его статус. Он хоть знает сколько стоит золотая гравировка на ручке? — Наверное, дорого, — предположила Нилу. Она уже было начала отвечать на другую часть высказывания, но ее перебили. — Вот-вот! — Кавех сделал глоток чая. Перебили ради повтора дурацкой частицы. До самого вечера Кавех рассказывал о смешных, а также раздражающих привычках аль-Хайтама. Нилу же пыталась вызнать, куда он ушел, параллельно раз за разом наводя новый чай, но она не могла вставить и слова. В разговоре с ним ни разу не появлялось неловкого молчания, как нельзя лучше подходящего для смены темы. Будто поняв, о чем она хочет поговорить, Кавех сам начал эту тему, зайдя, разумеется, издалека. — Один раз он пришел под утро в футболке грязно-зеленого цвета с надписью: «Команда Театра Зубаира»… — Театр? Он же не любит искусство. Не думала, что он согласится носить вещи с подобными слоганами. — Да, я и сам удивился. Он, похоже, и сам не понял, почему вернулся в таком виде. В итоге я до самого вечера прождал его, боясь упустить момент, когда он поймет, что на нем надето, — Нилу почему-то нравилось слушать об аль-Хайтаме. Она не очень любила слухи, но Кавех точно говорил правду. Жалко, конечно, что секретарь не сам обо всем этом рассказывал во время их бесчисленных встреч, которые были почти целиком посвящены жизни Нилу. — И вот, выходит он, разминая рукой шею, и я в тот же момент делаю фотографию. Хотелось сделать кружки с ней для всех сотрудников Академии. — У тебя совершенно случайно не осталось фотографии? — поинтересовалась Нилу, пододвигаясь к нему ближе. Кавех кивнул и одним легким прикосновением разблокировал экран телефона: на рабочем столе красовалась эта фотография. — Он знает об этом? — спросила Нилу, двумя пальцами приближая картинку, чтобы получше рассмотреть лицо. Красивое. Кавех кивнул. — И не против? — Конечно против. Но если бы это не бесило его, то я бы и не поставил. Была идея выложить на свою страницу, но показалось, что это уже слишком, — Кавех, немного улыбнувшись, посмотрел на Нилу, продолжавшую всматриваться в лицо аль-Хайтама. К утру аль-Хайтам так и не вернулся. Нилу не хотела снова спать в его комнате: вдруг все же придет. Поэтому ночь была проведена на кухонном диване. Не очень удобно: иногда казалось, что более разумным решением было бы перебраться на пол. Какая разница — что так, что эдак под утро все тело будет болеть. Весь день Нилу, под смешливые комментарии Кавеха о том, как же сильно она не нравится аль-Хайтаму, раз он дал такую дурацкую тему, пыталась найти подходящую информацию. Никто в здравом уме, кроме него и, получается, Нилу, не будет копаться во всех этих книгах, пытаясь найти строчку, идеально описывающую предмет исследования. Когда она поняла, что уже второй день проводит за книгами, но так и не сдвинулась с мертвой точки, ей стало грустно. У нее не выйдет оправдать ожидания аль-Хайтама? На написание статьи давался месяц. Пожалуй, свободного времени еще предостаточно, но если посмотреть на то, как медленно она сейчас двигалась… вряд ли в будущем станет легче. Чаще всего она даже забывала поесть. Собственно, так прошли все выходные. Нилу боялась, что ничего не успеет сделать. Все же зря она потратила весь день на разговоры с Кавехом. Так бы она смогла на день раньше выяснить, что ничего не понимает. Слова проходили сквозь мозг, ни на секунду не задерживаясь в нем. Было радостно, когда в книжке попадались абзацы, которые начинались с одного из слов в заявленной теме. Но едва она прочитывала их хотя бы пару раз, становилось ясно, что каждое из слов она понимала только в отдельности, и от радости не оставалось и следа. Весь следующий день Кавех практически не заходил к ней, исключая случаи, в которые приносил что-то перекусить. Это было редко, но зато каждое из блюд выглядело как шедевр кулинарного искусства. Хотя, признаться, на вкус они все были не очень, но из-за внешнего вида это было не так сильно заметно. Нилу думала даже пропустить несколько учебных недель, сказать, что заболела или что-то в этом роде, дабы уделить побольше времени научной работе, но пока было важно произвести хорошее впечатление на преподавателей, пусть большинство из них было ей абсолютно неинтересно. Она ждала второй семестр, когда ей дадут самостоятельно выбрать курсы, которые она захочет посещать, забыв о тех, которые появились в ее расписании в общеобразовательных целях. На них время тянулось бесконечно долго. Разве это не плюс для человека, который боится не успеть? Больше всего, приходя на учебу, она скучала по их посиделкам за чаем. Она слегка переживала, что у него могут появиться проблемы из-за того, что аль-Хайтам уже несколько дней не ходил на работу. Она знала это: каждый раз, проходя мимо кабинета, она пыталась открыть дверь. Иногда эти попытки происходили даже тогда, когда было слишком очевидно, что она закрыта. Просто чтобы удостовериться. — Надо найти его, — слишком уверенно сказала Нилу. — Ты разве не волнуешься за него? — Ищи, — сказал лежащий на диване Кавех. С закинутой ногой на ногу он рассматривал лист бумаги, который по ощущениям был в несколько раз больше, чем он. — Его же могут уволить… — Пока ты не пришла, он мог неделями на работе не появляться, от пары дней точно ничего страшного не будет, — Кавеху нравилось общаться с Нилу. Милая девочка, пусть иногда и слишком сильно раздражающая чрезмерной заботой к тем, кому это совершенно не нужно. Нилу вышла из его комнаты, которая каким-то образом смогла за пару дней вернуться к первоначальному состоянию: будто она ни разу и не убиралась в ней. И, даже не переодевшись из домашней одежды, вышла из квартиры. Только очутившись на улице она поняла, что совершенно не знает, где искать его. Кавех что-то говорил о барах… но не будет же она каждый бар города обходить? Или будет? Всю дорогу ей казалось, будто за ней наблюдают. Но, оборачиваясь, она никого не находила. Нилу занималась поиском человека, который даже не потерялся, в огромном городе и все равно считала, что у нее недостаточно времени. Она даже не видела в этом противоречий, что не удивительно. Ей казалось, что безопасность ее нового друга гораздо важнее какой-то там учебы или статьи. А может, она просто пыталась оправдаться, почему ничем не занимается? Сначала в бары заходить было очень неловко, но в конце концов, она просто заходила, окидывала глазами помещение и выходила. Слишком поверхностный анализ, который аль-Хайтам бы точно не одобрил. За всю Академию она уже не ручалась. Некоторые бармены с любопытством интересовались, что ей не понравилось у них. На что она, глупо хихикая, говорила, что все чудесно и когда-нибудь она обязательно зайдет вновь. Некоторые помещения были больше похожи на домики, где только что прошла вечеринка для принцесс, некоторые — будто там только что пытались призвать Сатану. И, что хуже всего, в любое из них было одинаково неудобно заходить. Если в первых ей казалось, что она бессмысленно нарушает приятную атмосферу праздника, то во вторых ей действительно становилось страшно. Раньше она читала много историй о том, как таких девочек как она с легкостью выманивали из заведения, а через пару дней находили по частям. И вот, на секунду задержавшись около одного из заведений, примерно седьмого по счету, она услышала, что за дверью выкрикивали имя аль-Хайтама. Немного пугало то, что она могла увидеть, но Нилу все же собрала силы в кулак и отворила дверь. Нужно было убедиться, что он в безопасности. В помещении сильно пахло алкоголем. Все люди были разделены на группы не больше пяти человек и, склонившись на столом, что-то обсуждали. — Назовите аббревиатуру, — сказал знакомый голос, а после этого послышался смех. Если в предыдущих барах хоть один обращал внимание на появившегося постороннего, то тут все были слишком увлечены разговорами. Нилу быстро смогла найти аль-Хайтама взглядом: он сидел недалеко от входа в темно-зеленой футболке в окружении людей, на которых были надеты точно такие же. — Столько выпил, а еще может произносить такие сложные слова! — удивленно воскликнул кто-то из группы аль-Хайтама. — А ведь да, — подтвердил человек, который был явно менее трезвым, чем предыдущий. — Сможешь еще раз повторить? — Не буду я ничего повторять, — заявил аль-Хайтам и чуть тише призвал команду продолжать думать. Нилу не понимала, что происходило и от этого было еще интереснее. Ей бы хотелось, чтобы и дальше никто не замечал ее присутствия. Она боялась разрушить эту необычную, но притягательную атмосферу. Когда человек, расхаживающий между столами, остановится и огласил одно лишь слово: «Зеленые!», за некоторыми столами начали буянить, выкрикивая «какой бессмысленный вопрос», за некоторыми давали друг другу пять (когда пять давали пять человек это не только звучало странно, но и выглядело), а кто-то просто выпивал по очередной рюмке. Аль-Хайтам и люди, сидящие с ним за столом. По помещению пронеслась шутка, понятая всеми, за исключением Нилу, и тогда аль-Хайтам обернулся, чтобы посмотреть на людей, сидящих за ним, и увидел свою соседку. Взгляд с трудом фокусировался, но из-за характерных ей волос, длинные фрагменты которых он находил по всему дому, он тут же узнал ее и начал звать к себе. Похоже, что начался небольшой перерыв. Большая часть людей повскакивала со своих мест и направилась к выходу. Конец? Первый вопрос: «Кавех убрался из дома?» Второй: «помнишь, я обещал помочь тебе с танцами?» И так странно началось ее знакомство с человеком, ставящим все выступления в местном театре.