Восхитительный Агриче

      Асиль с большим испугом осматривал место, в которое попал после своей смерти. Тут, конечно, не на что было смотреть: лишь яркий ослепляющий свет и пустота. Но, через мгновение перед ним всплыла высокая фигура мужчины. Возможно, он был чуть старше отца — по крайней мере, так казалось. У мужчины было бледное, прямо как у трупа, лицо, худое тело, оно казалось прозрачным при таком ослепляюще ярком свете, на фоне которого заметно выделялись разноцветные глаза, одно тёмное, как чёрная дыра, а другое синее, как глубины моря; платиновые волосы, аккуратно уложенные — зачёсаны вверх, и от его странной стрижки лицо казалось ещё худее, чем было. Правда, одет он был слишком просто: обычная серая рубашка да брюки. Но его одежда не мешала общему впечатлению о нем, во всей его позе читается стать и властность, а один его взгляд словно придавливает собеседника к полу, заставляя замереть как кролик перед удавом.       — Кто вы?.. — испуганно спросил мальчик, оглядываясь по сторонам. — Где я нахожусь?       На пару минут воцарилась тишина. Мужчина, совсем не моргая, смотрел мальчику в глаза, и Асиль, как бы ни старался, никак не сумел отвести испуганного взгляда. А потом, словно найдя что-то драгоценное, тот довольно оскалился, а глаза хищно сощурились и потемнели на пару тонов. От подобных непривычных метаформозов, Асиль невольно пригляделся, на мгновение забыв про ранее сковывающее тело страх.       — Как ты умер? — спросил мужчина холодным, как тысячилетние ледники, голосом.       — Убили… — едва слышно ответил блондин.       — А знаешь, кто? — Ещё один вопрос, на который мальчик отрицательно покачал головой. — Хочешь, покажу?       Может, он какой-то ангел? Не все же ангелы должны выглядеть как матушка Сиерра, может, они другие… не такие, какими их описывают в книжках. Хотя было у собеседника сходство с высшим существом. Он казался возвышенным над всем миром, и вел себя снисходительно, будто делал величайшее сноисхождение тем, что вообще завёл этот диалог.       Асиль неуверенно кивнул на вопрос мужчины. Он, будто только этого и ждал, сделал странный пас рукой, медленно крутя запястьем. Вокруг него образовался белый туман, который шипел, и исходил паром, пока не растворился вновь и на руке не оказалась небольшая чаша. Она казалось полностью из золота, необычно украшенная драгоценными камнями самых разных оттенков, и сложенная в виде змеи по кругу. Даже у матушки таких камней не было, а ведь на данный момент она — любимая жена отца, и он её очень уж балует, правда, пока она послушна.       Вдруг он увидел в странной жидкости внутри чаши какое-то изображение: его предполагаемый убийца уверенно шёл по коридорам, чётко зная, какой маршрут избрать. Это же комната Деона!       — Он хочет убить Деона?! — испуганно воскликнул Асиль, на что мужчина лишь снисходительно усмехнулся, и изображение пошло дальше.       Деона в комнате, слава богу, не было. Тёмное помещение освещало лишь свет луны из не до конца зашторенного окна. Убийца снял свою маску левой рукой, попутно сл всей силой бросая мечь на пол. Послышался громкий лязг. А правой рукой он быстрым движением снял маску, кидая вслед за мечом. Чёрные волосы растрепались от маски, а красные глаза горели ненавистью и странной обреченностью. Эта фигура была хорошо знакома Асилю. Как он мог не узнать своего младшего брата Деона?       — Нет!.. Я не верю! Невозможно… за что?.. — Мальчик, увидев лицо убийцы, невольно задрожал.       — А ты ещё наивнее, чем я думал, — хмыкнул собеседник. — Разве не понимаешь? В вашем доме даже муха не летает без разрешения твоего отца. И, насколько я знаю, ты провалил уж очень особенный и важный экзамен.       — Отец бы так не поступил… — всхлипнув, прошептал мальчик.       — Да что ты, — едко усмехнулся его собеседник. — Ты так в этом уверен? А хочешь знать, что будет дальше?       Асиль мимолётно отрицательно покачал головой, но его мнение спросили только ради приличия.       — Твоя любимая младшая сестра тоже провалит экзамен, а твоя мать будет валяться в ногах этого чудовища, даже по моим меркам, лишь бы он помиловал её. Всю жизнь твоя мать и сестра будут жить в страхе перед этим чудищем, и, в конце концов, они все умрут по его вине.       Мужчина внимательно следил за его реакцией: мальчик всё больше мрачнел, над ним будто сгустились чёрные тучи, светлые брови свелись домиком, тело затрясло сильнее, чем ранее, будто его выбросили на мороз нагишом. Глаза, прозрачные, как два чистого океана в которых будто начался шторм, наполнились горячими слезами, губы поджались и задрожали, и он что-то шептал в неверии, резко качая головой в разные стороны.       — И зачем вы мне это рассказываете?.. — зарываясь мокрым лицом в ладони, спросил блондин.       — А вот теперь к делу. Я могу все это предотвратить, — просиял собеседник широкой, счастливой улыбкой. — Хочешь?       — Как?! И кто вы такой?! — Асиль испуганно попятился назад, оглядываясь в поисках путей отступления.       — Моё имя Лепрекон. И в моих силах изменить ход истории. Это единственное, что ты можешь обо мне знать, — не изменился в лице Лепрекон. — Ну, так что? Согласен?       Он уверенно протянул руку.       — Как вы собираетесь это сделать? — Мальчик опустил испуганный взгляд на худую кисть с выделяющимися черными венами.       — Это уже мои проблемы. Я оставлю в живых твою сестру и мать, а тирания Ранта Агриче будет остановлена. Таковы условия сделки. Взамен я хочу твою душу, пока её не забрало Небытие. Ты согласен, Асиль Агриче? — предложил мужчина. Его руки окрасились в яркий синий цвет.       Асиль неуверенно кивнул и протянул руку. Стоило ему пожать его, и тем самым подтвердить заключение сделки, как все силы тут же покинуло хрупкое тело, а разум отключился, и он уснул уже вечным сном. Тело на лету растворилось в тысячи маленьких, светлых бабочек.       — Вот и прекрасно. А теперь нужно сходить за тем, кто выполнит условия сделки. — Громко щёлкнув пальцами, Лепрекон тоже исчез.

***

      В шикарный ресторан, обставленный преимущественно зеленой мебелью, правда, со всего тремя посетителями, вошёл не особо приметный, высокий мужчина лет сорока. Он уверенной походкой подошёл к пожилому человеку, сидевшему за центральным столиком, с двумя охранниками за спиной. Руки мужчины невольно сжимались в кулаки, и это единственное, что выдавало его заоблачную ярость, которое бурлило внутри. Лицо было такое, словно у ожившей каменной статуи, — одно лишь безразличие.       За столом сидел пожилой человек, стариком его назвать язык бы не повернулся. Гордая осанка, подтянутое, для такого преклонного возраста, тело. Седые волосы зачесаны гелем назад, а зелёные глаза устремились к новому посетителю, и он довольно улыбнулся, отложив столовые приборы, которыми до этого так умело орудовал.       — Дима! Какая встреча! Как ты? Какими судьбами? — безмятежно улыбнулся Альбус.       — Ты! Старый хрен! — Дмитрий за несколько больших шагов оказался рядом и схватил Альбуса за воротник, слабо встряхнув.       Мужчины крепкого сложения за его спиной хотели было вмешаться, но одним движением худых, сухих рук он остановил любые действия с их стороны.       — Что такое, мальчик мой? Что случилось? — непонимающе спросил Альбус, невольно поморщившись от натянутой рубашки, что давила на шею.       — Давай без этого, ты прекрасно знаешь, что случилось! Думаешь, я не узнал бы?! Ты убил Джека! — громко воскликнул он.       Дмитрий пытался держать себя в руках, но в компании этого старика это почти невозможно. Старый лис словно пианист, нажимает на нужные клавишы, чтобы вывести на нужные эмоции.       — И? Что дальше? — всё так же недоумевая, спросил Альбус. — Мягкосердечностью или добрым нравом ты не страдаешь, что же тогда?       — Он мой главный поставщик!       — И что? Ну, хочешь, я стану твоим поставщиком? Если увеличишь мою долю на тридцать процентов — мы сработаемся, — дёрнул уголками тонких губ старик.       — Скажи мне, ты охренел совсем? Какие такие тридцать процентов?! Ты просто поставляешь деньги, которые отмывают мои люди!       — Твои люди? — с наигранным удивлением переспросил тот. — Как быстро ты уложил в могилу отца, ай-ай, нельзя же так.       Он все-же смог освободить себя от чужого захвата, и как ни в чем не бывало сел обратно. В скором времени по зову подошёл официант, налил старику белого вина и, оставив бутылку, быстро скрылся.       Альбус поднял бокал вверх и, отсалютовав, мгновенно осушил содержимое.       — Может, мне прикончить твоих детей? — спокойно предложил Дима, сделав пару глубоких вдохов и выдохов. — Убить их, а у тебя после этой новости не выдержит сердце. Твой труп найдут в рабочем кабинете, а юрист скажет, что в последний момент ты переписал всё на меня. Как ты думаешь, какой итог будет, а?       — Какая интересная история! — Альбус хотел громко рассмеяться, но из груди, к сожалению, вышел только кашель. — Ну и ну! А сможешь ли ты это хорошо разыграть? — Он хотел бы прочистить горло, но мог только кашлять.       Дима щёлкнул пальцами, и его громилы поспешили уйти. Альбус на такой поворот событий и глазом не моргнул.       Вдруг зазвонил телефон, и старик поднял трубку.       «Босс, вашего сына… убили. Около его излюбленного казино, кто-то забил его до смерти. Мы ищем его, но это трудно, ведь на той улице вообще не было камер». — Несколько слов, и внутренний мир старика рухнул.       — А ты тварь… — процедил он сквозь зубы, глазами, полными ненависти, смотря на собеседника. Из груди вновь вырывался лишь сухой кашель. — Рэм!       Невзначай позвал было он своего громилу, но никто не пришел на зов. Лишь Дмитрий самодовольно усмехнулся, расслабленно сев на второй стул, и закинув ногу на ногу привычным жестом.       — Рэм! Салем! — ещё раз крикнул Альбус, тяжело дыша.       — Твой сын умер, а дочь, в свою очередь, узнает об этом, и поспешит домой, — начал Дима, — и не справится с управлением — машина сбросится с моста. У тебя не выдержит сердце, и ты умрешь от горя, а твой младший сын сойдет с ума, узнав об этом. Плевать, будет ли это по-настоящему, проверка покажет, что у него шизофрения. Я стану его опекуном, а он — марионеткой в моих руках.       Вновь по зову через маленький колокольчик пришёл официант, заменил бутылку алкоголя другой и так же быстро удалился.       Старик схватился за сердце.       — Такую же участь ты приготовил для моей семьи? — Он встал и подошёл к нему, вцепился тонкими пальцами в подбородок, чтобы последним, что он запечатлеет после смерти — были его чёрные глаза. — Ты — эгоистичная скотина! Думал, я не узнаю?! Мой отец считал тебя другом! Помогал и столько раз спасал тебе жизнь, а ты!       — В нашем деле не бывает друзей, — едва слышно прохрипел Альбус. А потом его глаза закрылись, тяжелое дыхание прекратилось вовсе, и он обмяк.       Дмитрий встал и снял свои перчатки, а после, поставив их на тарелку, сжег зажигалкой.

***

      Он приехал к себе домой, где его ждал лучший друг — Артур. Брюнет, увидев друга, попытался приветливо улыбнуться, но вышла лишь натянутая гримаса. Чёрные глаза смотрели почти обреченно, а под глазами легли тени, из-за отсутствия сна уже долгое время.       — Как отец? — спросил Дмитрий, подходя ближе к товарищу.       — Мои соболезнования, — посочувствовал Артур, утешающе похлопав мужчину по плечу.       — Что?.. — Дима застыл в ступоре, с чистым недоумением глядя на Артура, ожидая, что это очередная не смешная шутка. Но в чёрных глазах не было и намёка на издевательство.       На мгновение разум будто обвило пламя, колющее своими тонкими и жгучими язычками всё, что только можно, а глаза потеряли всякое выражение…       — Он не дождался тебя… — уведомил брюнет, стыдливо отводя взгляд, будто это он во всем виноват.       Дима пошатнулся на месте и едва не упал, но Артур придержал его за плечо. Сбросив руки друга со своего плеча, мужчина, пошатываясь, направился в свою комнату. Артур велел готовиться к похоронам и поспешил за другом.       Попав в свою комнату, Дима почувствовал, как вечно гордо расправленные плечи опустились под тяжестью навалившегося за последние дни. В горле появился комок, но до такого падать русский точно не собирался и затолкал обратно, держа себя в руках. Пальцы потянулись к воротнику черной рубашки, распутав пару пуговиц, потому что дышать становилось тяжелее. Он едва не споткнулся об толстый ковёр, и красный блеск в серой шерсти привлёк его взгляд. Недоумение на минуту вытеснило горе, и, хватаясь за это чувство, как за спасательный круг, он наклонился вниз и поднял странно знакомое кольцо, Дима вспомнил лишь то, что отдал его странный незнакомец, а он, в свою очередь, поставил его куда-то и вовсе забыл о его существовании. Поддавшись странному порыву, он проявил инициативу и надел его на указательный палец левой руки. Украшение было простое, из серебра и гематитов.       — Не знал, что ты любишь украшения, — послышался голос за спиной, и через зеркало брюнет глянул на входящего в комнату друга.       В руках тот держал два хрустальных, и на взгляд самого Дмитрия слишком вычурных, бокалов и бутылку коньяка из, как ему казалось, отцовских запасов.       — Будешь? — спросил парень, подходя ближе к Диме.       Мужчина просто вырвал из его руки бутылку, вытащил уже вскрытую пробку и сделал несколько больших, но не аккуратных глотков, из-за чего золотистая жидкость вылилось и на подбородок. Артур на эту картину лишь поморщился:       — Алкоголиком стать хочешь?       — Не твоё дело, — прохрипел Дима в ответ.       Он за раз выпил ровно половину, и струя из бутылки полилась вниз, по подбородку, а потом и шее, но он не уделил этому должного внимания.       — Впрочем, это даже хорошо, что ты так много выпил, — пробубнил Артур, видимо, сам себе.       Дмитрий уловил эту фразу краем уха:       — Что там говоришь?       — Говорю, что это даже хорошо, что ты выпил. Легче станет.       — Кхм… — В груди почему-то стало тяжелее, будто что-то сковало сердце обручами. Дима списал это на свое психологическое состояние, но с каждым мгновением давление будто становилось сильнее.       Если ему раньше нечем было дышать из-за комка слез, застрявших в горле, то сейчас было что-то другое. Он через силу сглотнул, хватаясь за горло и чувствуя, как ноги перестают держать. В горле мгновенно пересохло, да так, что он не мог говорить связно и лишь пытался вдохнуть хоть немного воздуха. Перед его глазами появились ноги друга, облаченные в чёрные классические туфли. Дима через силу поднял голову, которая казалось весить тонну, и взгляд, полный непонимания.       Артур вдруг усмехнулся, глядя сверху вниз с каким-то пренебрежением. Но с каких таких пор он делает такое выражение лица, когда логичнее было бы спросить, что с ним и стоит ли звать врача?       — А знаешь, как сложно тебя достать? — расплываясь в улыбке, невзначай спросил брюнет, когда Дмитрий схватился за сердце, и случился новый приступ боли. — Столько попыток было убить тебя, а ты обвинил всех и вся, но только не меня. Верно?       — Ты… — процедил он сквозь зубы. Догадка пришла моментально.       — Да, я, твой лучший друг. Хотя, учитывая, какие взгляды ты на меня бросаешь, точно ли ты видел во мне друга? — Он присел на одно колено и схватил мужчину за подбородок, заставляя смотреть прямо в его лицо, и чтобы последнее, что он видел перед смертью, были его укоризненные чёрные глаза. — Но до тебя всё же не дошло. В нашем деле не бывает друзей.       — Это не он, это ты! — еле дыша, проронил он, осознав, что убил не того.       — Верно, но это уже ничего не значит. Встретимся в аду?       Он наклонился и нежно поцеловал мужчину в губы, но совсем быстро отстранился, поморщившись от отвращения. В других обстоятельствах, за этот поцелуй Дмитрий бы отдал многое, но сейчас в голове был лишь плавящийся рассудок.       Только вот, никто не заметил третьего свидетеля сцены, что стоял около двери и довольно наблюдал за ними. Лепрекон ядовито улыбнулся — дело сделано.

***

      Мужчина внезапно проснулся и первое, что понял, так это то, что боли уже не было. В груди было совсем легко, будто и не было никакого отравления. На мгновение он понадеялся, что это всего лишь кошмарный сон, что Артур так не поступал…       Вдруг до Дмитрия дошло, что он лежит на полу не своей комнаты, а в совсем другом месте. Вокруг все было ослепительно белого цвета, и не было больше ничего. Одна лишь пустота на ближайшие мили. Не считая странного человека напротив, сидящего на высоком мрачном троне, сделанном будто из засохшего дерева.       — Ты кто такой? — поднимаясь на локтях, спросил мужчина.       — Лепрекон, твой хозяин, — ехидно усмехнулся так называемый Лепрекон.       Дмитрий сначала недоуменно глянул на собеседника, как на идиота, но в груди уже зрел горячий комок, который мгновенно взорвался громким хохотом, который разнесся по всему пустому пространству. Мужчина затрясся всем телом, хватаясь за волосы, сжимая силой у корней и отрывая густые пряди. Он дрожал, будто внутри где-то раскрутился маленький ураган, и лишь глаза оставались сухими, не позволяя эмоциям выйти наружу. И собеседник лишь смотрел, молчал, давая успокоится. Дмитрий успокоился не сразу, просто в один момент от боли в лёгких он уже не мог нормально смеяться, сжимал бок и, медленно восстанавливая дыхание, успокоился окончательно.       — Хорошая шутка, не спорю, а теперь соизволь сказать мне правду.       Лепрекон терпеливо ждал, пока мужчина перед ним придёт в себя, а затем бесстрастным тоном ответил:       — Я твой хозяин.       — Ага, я тебе что, в рабство продавался, что ли?       — Можно и так сказать. — В противоположность тому, как шире становилась ухмылка демона, его собственная почему-то гасла.       — А эта шутка не очень смешная, как и прошлая, — напряжённо отозвался Дмитрий.       — Пятнадцать лет назад, когда твой друг попал в аварию, — начал рассказывать демон. — Ты впервые пошел в мечеть. В тяжелые времена все вы вспоминаете про Аллаха, но таких, как ты, он не слышит. Но услышал я.       С лица Дмитрия будто сошла вся краска, и он цветом кожи стал напоминать самого Лепрекона, глаза в понимании расширились, ведь он помнил тот день как вчерашний…       — Я спросил тебя, согласен ли ты отдать свою душу взамен на жизнь лучшего друга?       «Да», — собственный ответ в голове звучал как приговор…       — Нет…       — Да-а-а, ты оказался намного наивнее, чем я думал. Прекрасно знал, что в вашем деле не бывает дружбы, но всё равно не желал даже думать, что все покушения устроил именно он. Убил стольких невиновных, а в сторону друга даже и не смотрел. Да и друга ли?       Мужчина чувствовал, как холодный пот катился по лицу, струйками добираясь до подбородка, но лицо осталось каменным, не выражающим ничего.       — И в итоге он всё-таки добрался до тебя и прикончил, а потом сжёг, прямо как ведьму на костре. Хотя ты куда хуже какой-то ведьмы, — хмыкнул демон.       — И чего ты хочешь?! — зашипел Дмитрий. Не просто же так это странное существо явилось после его смерти.       — Вот мы и перешли к делу. Я исполнил твоё желание, теперь твой черед.       — Поточнее.       Само его естество будто понимала и уже мирилось с тем фактом, что ему никакого выбора наверняка не дадут. А ещё было подозрение что это все-же сон, но боль на боку от десяти минут безудержного смеха намекало, что это более чем реально. А может это кома? И он сейчас лежит в какой нибудь частной больнице, где проплаченные врачи пытаются достать его с того света.       — Убить одного человека, работа как раз-таки для тебя, — улыбнулся собеседник.       — И всё? Слишком просто, — свел брови к переносице мужчина.       — Убить отца одного парня, а вместе с ним и весь его род. Ты будешь в роли этого парня, всё просто, — объяснил тот подробнее.       — И что? Я быстро справлюсь. Что дальше?       — Я на твоём месте не был бы так беспечен, сделай своё дело и живи, как хочешь. Можешь не волноваться, потом я отправлю твою душу в ад.       — Спасибо, утешил, — раздраженно фыркнул Дмитрий, поднимаясь на ноги и выпрямляясь во весь рост.       — Мхм, удачи на экзамене.       — Каком ещё экз… — Не успел он договорить, как Лепрекон щёлкнул пальцами, и мир вокруг исчез.

***

      Дмитрий опять проснулся в совершенно другой другом месте, но уже в какой-то комнате. Он лежал на очень мягком матрасе, покрывало которого было небесно-голубого цвета. Над головой был лишь балдахин. Присев, мужчина осмотрелся. Комната была, откровенно говоря, шикарной: мебель из светлого дерева, большое окно слева, почти в пол, и рядом дверь на балкон, а стены имели серые оттенки с золотистыми узорами.       В комнату внезапно вошла неизвестная девушка с зелёными волосами. Её взгляд был пустым, казалось, смотрящим сквозь пространство. Совсем молода, наверное, ей где-то двадцать или около того?       — Молодой господин Асиль, вам пора на экзамен, — оповестила она, не поднимая головы, и ушла, прикрыв за собой дверь.       Это тот экзамен, о котором говорил Лепрекон?       Тело двигалось само. Дмитрий дернулся, но ничего сделать не мог: у него попросту не было контроля над телом, всё делалось на автомате. Он уже был одет в белоснежную рубашку и голубые шорты ниже колен.       — Лепрекон не говорил, что я буду в теле ребенка! — вскричал он.       Но из уст не вырвался даже хрип.       Эта ситуация вызывала панику, одно дело, когда ты совсем двигаться не можешь, но совершенно другое, когда твоё тело двигается сам по себе.       В зеркале на него смотрел очень даже симпатичный подросток. В его время такого назвали бы самым красивым парнем в мире. Блондинистые волосы отливали на свету свеч золотом, голубые глаза, как два голубых океана, и гладкая белоснежная кожа.       — Походу, тебе перепутали пол, ты должен был родиться девчонкой! — воскликнул Дмитрий, когда паренёк поправил почти шелковые волосы.       Но вслух его слова не были сказаны. Дверь опять распахнулась, и вошла какая-то девочка. Дима заметил большую схожесть между подростком и ней, только глаза у неё были алые, как свежая кровь.              — Брат! Обещай вернуться! — сходу громко попросила она, даже не поздоровавшись.       — Обещаю, — коротко кивнул мальчик, улыбаясь во все тридцать два.       Голос у него был девчачий, и Дмитрий надеялся, что со временем это пройдет…       В глазах девочки не было ни капли доверия, и такое чувство, будто она знала, что он больше не вернётся. Но все-же кивнула и, придержав подол длинного платья, двинулась обратно в сторону двери.       Асиль подхватил книгу с тумбочки и вышел из комнаты вслед за девушкой.       Роксана…       Подсказала память парня, и Дмитрий углубился в воспоминания, в которых была настоящая каша. Его жизнь смешалась с жизнью этого паренька, и он все разобрать на ходу просто не смог. Уловил лишь важные моменты. Парня звали Асиль Агриче, он второй сын Ранта Агриче, от четвёртой жены. Помимо красавиц основных жён, у Ранта ещё была куча наложниц. Что за Султан Сүлейман на минималках? Характер у Асиля с ранних лет был очень мягкий, и слащавый, будто бисквитный крем. Говорят, этим он пошёл в свою мать. Это неплохо для хорошего человека, но для отпрыска этого дома его характер смертный приговор. Его отец, Рант Агриче, пытался воспитать его под свой лад, но быстро понял, что у Асиля вместе с добротой есть ещё и твёрдость и верность принципам. И эти принципы не совпадали с отцовскими. Поэтому Рант Агриче просто перестал обращать на него внимание.       А если и глядел, то в нём было только разочарование. Дима будто сам знал все, чему учили мальчика, и учили его не совсем обычным вещам. Он был уже взрослым по их меркам. И после базовых знаний чтения и писанины, его стали учить составам ядов, давали читать книги про наркотики, что продавала их семья. Заставляли смотреть на то, как пытать людей и выбивать информацию, но так и не смогли заставить сделать это самому. Уничтожить этот дом вместе со всеми жителями будет не так уж и совестно.       Асиля учили обращаться с оружием, но выходило у него хорошо только с луком. И то, он отказывался стрелять в живые мишени. Но, несмотря на внешнюю хрупкость, у парня были жёсткие тренировки и крепкое тело. Он рос как молодой господин, второй наследник, но толком на него никто надежды не возлагал. Все, абсолютно все, за спиной говорили, что экзамен он не переживет. Он это слышал, но внимания не обращал. Что за экзамен?       Его привели в какую-то комнату, и тут он дёрнул плечами. Дмитрий дёрнулся. Рука тут же по его — ЕГО! — воле провела по мягким волосам, ощущение шелковистости которых привёло в настоящий восторг. Это ещё лучше, чем когда тело двигается без твоей воли! Все ощущения тут же обострились, не было чувства мутности, будто он встал спустя десять часов сна. Слух улавливал пение птиц, в нос ударило запахом свежести, тело почувствовало мягкость ткани на нем. Губы растянулись в яркой улыбке — Дима не помнил, когда был так счастлив в последний раз. — Молодой господин, пора, — мягко подтолкнули его в спину. Что же, посмотрим, что это за экзамен…